Текст книги "Дневники потерянной души (СИ)"

Автор книги: Starry Sky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)

Глава 24 – Осколки

Подошедший к нам Эль-Регир неожиданно заговорил вслух, вопреки своим принципам.

– Эль-Маур, пойдем со мной. Хочу показать тебе кое-что.

Не задавая вопросов, мой хозяин с готовностью пошел за ним вглубь леса, и я удивленно двинулся следом.

– Оставь его, – на полпути вдруг обернулся идущий впереди, слегка кивая на меня. – Это место он не должен видеть.

– Эль-Регир, ты знаешь, что Бан уже видел все, что только можно, – попытался уговорить его Маура. – Какой вред будет теперь от его присутствия?

– Не вред. Не хочу, чтобы кто-то чужой там был. Даже из нашего народа.

Хозяин остановился в сомнениях.

– Тогда прости, – с сожалением сказал он наконец. – Я не могу оставить Бана после всего, через что мы прошли.

Я пораженно ахнул. Неужели ради того, чтобы меня не обидеть, Маура готов был отказаться от такой редкой чести? Ведь, как я слышал, Эль-Регир обычно никого не впускал в свою личную жизнь...

– Идите же, хозяин! – воскликнул я. – Я подожду здесь, или, если хотите, назад вернусь...

Поглядев на нас обоих, старший сын правителя неожиданно передумал.

– Идемте.

Под землю вела узкая ровная лестница, абсолютно невидимая в густых зарослях. Спустившись по ней, мы очутились в просторном темном помещении. Впрочем, темным оно оставалось недолго. Беззвучно зажегся мерцающий оранжевый свет, и источником его служили снопы кристаллов, вертикально стоявших по углам. Хотя и углов, как таковых, не было – комната оказалась овальной. В ней было лишь одно кресло, стоящее на высоком помосте ближе к центру; а напротив кресла широкое черное полотно прямоугольной формы, почти во всю стену.

– Что это? – восхищенно прошептал Маура.

– Смотровая комната, – ответил чужак. – Вернее, ее воссоздание. Здесь все так, как должно быть на самом деле. Мать очень любила сюда приходить.

Маура понимающе склонил голову.

– Посмотри на это. – Легким нажатием пальцев Эль-Регир привел в действие неведомый механизм, и на огромном черном полотне вдруг возникли сияющие белые точки.

– Звездное небо, – благоговейно прошептал Маура, подходя ближе. – Как это? Ведь сейчас день...

– Это стъяни [1], – терпеливо пояснил стоявший рядом. – С помощью приборов можно воссоздать любое изображение. Сядь в кресло.

Маура подчинился, с некоторой опаской забираясь на высокий помост и опустившись на упругое сиденье.

– Положи правую руку на подлокотник. Там круг, четыре направления. Видишь?

– Да, – мой хозяин провел пальцами по чуть выступающим кнопкам.

– Внизу таблица расстояний. В хранилище данных заложена карта всего Белого сектора. Ты можешь выбрать любой курс. Левая сторона тебе сейчас не нужна, там относительные размеры небесных тел.

Сосредоточенно Маура нажал одну из кнопок, и звезды на полотне чуть колыхнулись и поплыли в сторону. Стоя у ближней ко входу стены, я во все глаза следил за невероятным зрелищем и гадал, поверят ли мне в родной деревне, если я когда-либо осмелюсь рассказать обо всем увиденном.

Сперва нерешительно и осторожно, затем все более уверенно Маура выбирал маршрут среди звезд, и его длинные пальцы скользили по выступам на подлокотнике так, словно были созданы для этого.

Наконец в поле зрения возникла яркая, ослепительно белая звезда, расположенная почти на одной линии с еще тремя помельче – словно некие искусные руки нанизали бусины звезд на невидимую небесную нить.

– Ты нашел его, – произнес Эль-Регир, поднимаясь на помост и становясь рядом с креслом.

– Что нашел? – почти неслышно спросил Маура, будто у него перехватило дыхание.

– Ты действительно не знаешь?

– Я... не учил звездную науку, – сглотнул тот, резко вставая. Он пошатнулся, и Эль-Регир поддержал его, помогая спуститься.

– Я тебе благодарен, Эль-Регир, – очутившись внизу, мой хозяин отпустил его руку. – За доверие. И... это было очень красиво.

– Мне следовало послушаться отца, – сказал чужак, огорченно прикрыв глаза. – Он говорил, что ты еще не готов к этому.

Он провел ладонью по выступу на стене, и исчезли звезды; широкое полотно снова стало черным и мертвым.

Маура рассеянно прошел к выходу, поднимаясь по ступенькам. Я хотел было направиться за ним, но Эль-Регир неожиданно остановил меня, сделав запрещающий жест ладонью:

– Ана. Ты будешь молчать обо всем, что видел здесь.

– Конечно, господин, – пролепетал я испуганно. – Я буду молчать.

И мы вновь вышли на поверхность.

* * *

В просторной читальне находилось около десятка чужаков, занявших места за небольшими столами у полок, и стояла почтительная тишина, долгое время никем не нарушаемая. В очередной раз придя сюда после полудня, мы заняли укромный уголок недалеко от окна, и Маура углубился в чтение непонятных знаков, выбитых на плоской керамической плитке мелкими сплошными рядами, водя пальцем по строчкам, чтобы не сбиться. Я скучал, разглядывая стены, кое-где украшенные тканью с изображенными на ней различными схемами и чертежами. Вздыхая, я подумал, как хорошо, должно быть, уметь разбираться в таких сложных вещах. Хозяин теперь все чаще предпочитал проводить свой досуг в читальне, а не исследовать окрестности вместе с Калимаком, как в былые времена, и его друг, обижаясь, уходил на прогулки один, отсутствуя порой часами.

– Иди воздухом подыши, – предложил хозяин, на миг отрываясь от своего занятия. – Ты же не обязан здесь отсиживаться.

– Я посижу, если позволите, – помотал головой я, все же не желая отказываться от его общества, несмотря на скуку.

Он снял для меня с полок свиток с разноцветными изображениями множества растений, деревьев и цветов потрясающей красоты, большинство из которых я никогда до этого не видел.

– Вот, может это будет тебе интересно.

Я с радостью кивнул, осторожно разворачивая тонкую гибкую пластину свитка и изучая картинки.

Эль-Орин зашел так бесшумно, что поначалу ни я, ни хозяин его не заметили. Только оказавшись у нашего стола, старец привлек к себе внимание, очень тихо обратившись к Маура:

– Ты не пришел.

– Разве вы еще чего-то не знаете, тар? – ровно спросил тот, не поднимая головы.

– А разве ты все рассказал? Запись не закончена. Утаивать информацию ты не имеешь права.

– А вы имели право? – холодно парировал Маура. – Если сами обманываете других, не удивляйтесь, что обманут вас. Как же прав был Трагальд! Вы из тех, кто спасает жизнь, чтобы использовать нас в своих интересах, как безвольных кукол!

– Тем не менее, – проигнорировал оскорбление тот. – Я спас тебе жизнь, и мне многих усилий стоило вернуть тебя к более или менее нормальному состоянию в Гоне, без помощи Эль-Ронта.

Маура вскочил и зашагал туда-сюда по комнате, к окну и обратно, наконец снова останавливаясь напротив Эль-Орина и сжимая кулаки.

– Если тебе это было так трудно,и не входило в твои планы, тогда зачем было вообще вызволять нас из Румина?! – он сорвался на гневный крик, опуская остатки уважения. Его била крупная дрожь. – Лучше бы ты хотя бы меня оставил там! Тебе так нужны эти жалкие кусочки информации? Возьми все, убери это из моей головы, оно мне не нужно! Давай же, к черту, бери! – лицо его исказилось болью, и он яростно взмахнул руками.

Большая плитка в руках у одного из чужаков, молча читавшего за соседним столом, внезапно вырвалась из длинных пальцев, словно ее выбили невидимым ударом, и, с размаху ударившись о гладкий каменный пол,раскололась на несколько крупных кусков.

В ту же секунду Эль-Орин выбросил вперед раскрытую ладонь, и Маура отлетел к стене. Я подбежал к нему, в ужасе вскрикнув. От удара у него носом пошла кровь, капая на светлую тунику.

С трудом он поднялся, отталкивая мои руки и прижимая рукав к носу. В комнате вновь воцарилось оглушительное молчание, пока в дверях вдруг не показался Эль-Ронт.

– Зачем ты меня звал? – обратился он к старцу.

Тут взгляд его упал на Маура.

– Что произошло?

– Он использовал сульга́т. Бесконтрольно. Я не ожидал этого и не успел остановиться, – признался Эль-Орин.

– Ты мог его убить.

– Ты мог заранее принять меры, – сухо ответил тот.

Ни слова больше не говоря, Эль-Ронт взял моего хозяина за плечи, ведя к двери, и я последовал за ними, все еще шокированный произошедшим.

На выходе Маура задержался, оглянувшись на молодого чужака, собиравшего осколки плитки.

– Си́дхан-и ла-мáе [2], – огорченно сказал он.

– Дой кант-у́ [3], – без враждебности ответил тот.

* * *

– Сиди так. – У себя в рабочей комнате Эль-Ронт усадил моего хозяина в кресло и аккуратно вытер его лицо и руки влажной тканью, смоченной в принесенной небольшой чаше воды. Затем положил на его переносицу холодный компресс, выравнивая подушку у него под затылком и укрывая его ноги толстым одеялом.

– Зачем это? Не холодно ведь, – покосился на него Маура, удерживая компресс пальцами.

– Чтобы быстрее остановить кровотечение, – объяснил правитель. – Наклони голову чуть вперед, не запрокидывай. Я скажу, когда можно будет подняться.

Он вновь принялся за работу, просматривая какие-то записи и делая пометки. До меня не сразу дошло, что записывал он почти одновременно обеими руками на светлых деревянных пластинках, лежащих по обе стороны от основного свитка. Я изумленно затаил дыхание, но старался не глазеть на него открыто, так как это было невежливо.

– Можно встать? – нетерпеливо спросил Маура через некоторое время.

– Нет, – откликнулся Эль-Ронт со своего места, не прерываясь.

Сидящий в кресле покорно вздохнул.

– Бан, принеси, пожалуйста, мой кубик, я его, кажется, на кровати оставил, – попросил он, и я с готовностью метнулся в нашу комнату.

Калимака по-прежнему не было, и я, найдя медную головоломку на подушке, поспешил обратно.

– Спасибо, – Маура взял у меня принесенное.

Эль-Ронт, прошедший мимо по пути к полкам, мельком взглянул на игрушку в его руках.

– Я рад, что вы с Эль-Эданом проводите время вместе, – с легкой улыбкой заметил он.

– Да... Он мне это подарил, – вдруг спохватился мой хозяин. – Я не украл.

Правитель резко обернулся.

– Я и не предполагал этого, – тихо произнес он. Затем, подойдя вплотную к креслу, продолжил: – Я хочу, чтобы ты знал – ты можешь оставаться в этом доме, сколько захочешь, и считать его своим. И ты, Баназир, тоже, – обратился он ко мне. – Вам всегда здесь рады.

В небольшой комнате уже начинало темнеть, и Эль-Ронт зажег и поставил в центр длинного стола из темного дерева одну из их странных ламп с металлическим основанием и вертикальным кристаллом посередине, которые горели без огня и масла, от одного лишь поворота вокруг своей оси.

Достав с полки еще два стакана помимо того, что уже стоял рядом с большим кувшином на столе, он разлил по ним тот самый прозрачный ярко-красный напиток, всегда наводящий меня на мысли о рубинах – никогда не виданных мной драгоценных камнях цвета крови, которые описывал в своих рассказах покойный господин Лабинги.

Очевидно, было также отдано безмолвное распоряжение насчет еды, ибо вскоре помощник принес нам поднос с ужином, состоящим из золотистых ломтиков хлеба с румяной корочкой, с разложенной на них слегка поджаренной глазуньей из перепелиных яиц, а также блюда с солеными лесными орехами, свежими крупными ягодами клюквы, и тонко нарезанными дольками яблок, обильно посыпанных неким сладковатым коричневым порошком.

– Вы желаете что-нибудь еще? – уточнил Эль-Ронт.

– Этого более, чем достаточно, тар, спасибо, – улыбнулся Маура. – Бан, ты хочешь чего-то особенного?

– О, нет, что вы! – поспешил заверить я. – Благодарю вас за угощение, господин тар!

Мы все трое некоторое время молча наслаждались трапезой, причем я в основном налегал на еду, а Маура – на питье, что не ускользнуло от внимательного взгляда правителя.

– Эль-Эдан на днях поинтересовался у меня, есть ли в наших записях что-либо на тему «опьянения и похмелья», – неожиданно произнес он, когда сидящий напротив в очередной раз потянулся за кувшином, наливая себе добавки. – Я спросил, откуда у него эти слова, и получил ответ, что он слышал их от различных гостей.

– Простите, – опустив глаза, пробормотал мой хозяин. – Я, наверное, очень плохо на него влияю.

– Напротив, ты влияешь на него очень хорошо, – возразил правитель. – Ты стал для него таким же примером, как и его брат. Поэтому я и опасаюсь, что он, вдохновившись, начнет опыты над собой, с целью понять и обучиться. Эллир, чтобы достигнуть похожего состояния, потребовалось бы выпить сразу объем бочки. По понятным причинам мы этого не практикуем. Я даже не буду упоминать про так называемый «дурман», который я тоже успел заметить в твоем прошлом. Последствия его использования мне однажды пришлось наблюдать у одного лежавшего посреди дороги торговца из Биреля.

– Это просто сушеные листья, – совсем смутился Маура. – У нас многие в деревне балуются... От них ничего такого, весело только...

– И все же, – мягко, но строго произнес Эль-Ронт. – Думаю, у тебя достаточно силы воли, чтобы не использовать такие способы расслабления.

– Вряд ли достаточно, – вздохнул мой хозяин. – Вы сами видели, что сегодня случилось.

– Ты раньше не делал ничего подобного? – Эль-Ронт сделал глоток из своего стакана, пристально глядя на сидящего напротив.

– Нет... Ну разве что в Гоне как-то пробовал ложку покрутить, думал, у меня случайно получился тот же трюк, что я у Аргона видел... Но это ведь вовсе не игра, да? Я виноват.

– Твоей вины здесь нет, – спокойно сказал правитель. – И Эль-Орин нанес тебе удар непреднамеренно. Врожденная реакция на атаку. Это у тебя наверняка бывало.

– Бывало, – признался Маура, и мне сразу вспомнился давний случай с господином Ильба, когда тот опрометчиво ударил своего наследника на уроке.

Я, как всегда, слушал молча, пытаясь не встревать в их важный разговор, и гордясь уже тем, что мне довелось при нем присутствовать.

– ...То, что происходит с тобой, естественно, и в этом нет ничего плохого, – продолжал тем временем Эль-Ронт. – Может быть, к этому подтолкнуло использование оружия. Но, скорее всего, возможности твоего разума открылись бы и так.

– Возможности моего... разума?

– Любого разума. Разница только во времени. И в осознании.

– Я не хочу этого больше, – с отчаянием произнес Маура. – Я уже не могу себя контролировать.

– Можешь, – уверенно возразил правитель. – Иначе эти способности не были бы частью тебя. Вспомни, что ты говорил Эль-Эдану. Все, что ты так верно говорил о контроле. Теперь это и тебя касается.

– Я... боюсь, – дрогнувшим голосом произнес мой хозяин.

– Нет причин. Нужно осознать, на что ты способен, и не бороться против себя самого. Это природа, Маура. Это твоя природа.

Прикончив четвертую порцию напитка, тот поднял глаза на Эль-Ронта:

– Почему он совсем не действует? Раньше мне достаточно было одного стакана.

– Из-за настоек, которые я тебе дал. Они препятствуют отравлению организма.

– Это что, значит, я больше никогда не смогу опьянеть? – спросил мой хозяин с растущим страхом в голосе.

– Сможешь, когда кончится их действие. Но принимать их тебе нужно будет еще долго.

Поднявшись, он снял с полок три одинаковых продолговатых кристалла, раздав их нам и оставив один себе.

– Подержите их и подумайте о чем-то хорошем, расслабляющем, – произнес он. – Представьте себе чистый белый свет. Пусть он заполнит вас изнутри. Почувствуйте этот свет всем существом, окунитесь в него, станьте с ним единым целым.

Мы сидели молча, обняв прохладные вертикальные грани. Кончики моих пальцев едва доставали до середины бруска; у Маура между ладоней виднелась заостренная верхушка; правитель же, чьи пальцы были почти вдвое длиннее человеческих, полностью закрыл ими отполированную поверхность.

Спустя несколько мгновений кристалл Эль-Ронта начал светиться изнутри; сначала слабо, затем все сильнее, пока грани его не озарились ярким белым сиянием. Я завороженно наблюдал за этим зрелищем, тщетно пытаясь добиться того же. Но кристалл в моих руках так и остался темным и мертвым. Я не знал, как оживить, как согреть его холодную сердцевину.

Кристалл в руках Маура разгорался все сильнее, и вот уже белое свечение изменило оттенок на красноватый, а мой хозяин все сжимал его, неотрывно глядя внутрь, и губы и руки его дрожали мелкой дрожью.

Одним резким движением Эль-Ронт обхватил верхушку кристалла своими пальцами, и разом сияние прекратилось.

– Ты не думал о свете.

– У меня только огонь и клубы дыма перед глазами, – глухо сказал мой хозяин. – Не могу сосредоточиться.

Эль-Ронт протянул руку, взглядом спрашивая разрешения.

Маура молча кивнул.

– Откуда это? – спросил правитель, едва коснувшись его правого виска.

– Что? – не понял мой хозяин.

– Ты получал сильный удар по голове? Это след от сотрясения. – Слегка повернув его лицо, он снова ощупал то место, где двумя месяцами ранее красовался кровоподтек от удара вражеской дубиной. – Тебя избили?

– Да так, потрепали немного. Ничего страшного.

– Где это случилось? – отпустив лицо Маура, неожиданно обратился Эль-Ронт ко мне.

– В Румине, господин, – тут же подал голос я, не смея уйти от ответа. – Его взяли в плен эти восточные солдаты, и долго пытали...

– Вот спасибо, Бан, – гневно выдохнул мой хозяин. – Из тебя тоже вышел отличный доносчик.

Он опять взялся за сосуд с напитком, но правитель остановил его руку:

– На сегодня тебе хватит.

Вновь поднявшись, Эль-Ронт отодвинул вбок раму окна с причудливо складывающимися горизонтальными полосками, так отличающимися от нашего привычного деревенского покрытия из натянутого бычьего пузыря. В комнату влетел свежий ночной воздух, обдавая нас бодростью и принося с собой далекое журчание реки.

– Что вы сделали с Эль-Калад? – спросил вдруг Маура в наступившей тишине.

– То, что должны были сделать уже давно, – сухо ответил правитель, возвращаясь к столу. – Тело ее мужа Эль-Борна так и не нашли, но сомнений в ее вине нет ни у кого.

Маура изменился в лице.

– Вы... казнили ее?

– Сейчас она в заключении. Скоро будет суд, но это лишь следование порядку. За предательство и убийство полагается смертная казнь. Ты считаешь, что она достойна помилования?

– Нет, но она... – хозяин осекся.

– Ты об этом знаешь? – удивился Эль-Ронт, поняв его. – Как?

– По ошибке... Она пыталась... сблизиться со мной. Только, чтобы достичь своей цели. Она явно не ожидала, что мне будут доступны ее мысли... Я и сам не ожидал... Но ведь в ваших записях есть закон, запрещающий убивать ребенка, если на нем нет вины, – уже более уверенно продолжил Маура. – Приговор можно смягчить.

– Иногда я думаю, что лучше бы ты вовсе не научился читать, – Эль-Ронт уже с трудом сдерживал гнев. – Не волнуйся, ребенок будет жить, приговор будет приведен в действие только после его рождения. Хотя я сделал бы все, чтобы отродье Эль-Таура не появлялось на свет. Очередная копия тирана с планами по захвату мира.

– Почему вы так уверены?

– Потому, что подобное притягивает подобное, – не терпящим возражений тоном отрезал правитель.

– А что случилось с остальными кольцами? – осторожно спросил Маура, более не споря с ним.

– Мы их уничтожили. Это был единственный шанс предотвратить охоту за ними в дальнейшем. Даже без возможности замкнуть цепь, каждое по отдельности могло быть использовано с разрушительными целями, попади оно не в те руки.

– Они могли бы быть использованы во благо...

– Они и так сделали слишком много, – тихо, с горечью сказал Эль-Ронт, и глаза его потемнели, словно густое облако накрыло мерцающие искры. – Уже поздно, идите спать, – добавил он.

– Вы можете попросить за нее... – мой хозяин все еще не желал сдаваться. – Ведь ребенок останется один... Бре́н-и, тар [4].

– Ику́ль шан, Маура[5], – ровно произнес Эль-Ронт, не оборачиваясь. – Баназир, и тебе доброй ночи.

* * *

Среди ночи мы с Калимаком разом подпрыгнули на кроватях от радостного возгласа «уррааа!», раздавшегося в кромешной тьме комнаты. Спросонья не разобравшись, что к чему, Калимак вскочил и приготовился к бою, наверное, вообразив, что он все еще в Рокне. Я же, поняв только, что слышу вскрик хозяина, неуклюже запутался ногами в одеяле и с размаху полетел на пол. В этой суматохе Маура победоносно размахивал каким-то предметом в руке, забыв, что мы едва различаем его собственный силуэт, не говоря уже о том, что он нам показывал.

– Что, что такое, черт побери? – спросил Калимак, уже немного успокоившись. – Ты чего глотку дерешь?

– Собрал, – гордо ответил Маура.

– Да что ты там собрал?!

– Головоломку Эль-Эдана. И всего-то за три дня.

– Тьфу! – Калимак махнул рукой и забрался обратно в постель, предварительно метнув в товарища подушкой. – Спи, разбойничья твоя рожа! Весь дом перебудил.

По счастью, стены во всех зданиях чужаков были почти полностью звуконепроницаемы, о чем однажды мимоходом сообщил мне хозяин, поэтому замечание Калимака было верным лишь отчасти – никто, кроме нас, на шум не среагировал.

Маура тоже лег, довольный своим достижением, и я, убедившись, что с ним все в порядке, подобрал одеяло и вернулся в свою кровать.

– Поздравляю, хозяин, – громко прошептал я через всю комнату. – Вы самый умный!

– Спасибо, – прошептал он в ответ, и по его тону я чувствовал, что он улыбается.

– А я щас кому-то врежу... – вкрадчивым шепотом вступил Калимак. – Ох, как врежу...

Больше не сдерживаясь, мы втроем расхохотались.

Утро выдалось ясным и теплым, природа манила нас свежестью, еще не перешедшей в утомительный летний зной.

– Давно на лодках не катались, а, Каль? – хитро кивнул мой хозяин в сторону попавшегося по пути деревянного ангара.

– Они там лодки держат? – его друг подошел поближе. – Откуда ты знаешь?

– Вчера видел, как доставали.

Калимак подергал массивную дверь.

– Заперто, конечно – с огорчением махнул он рукой. – Что, будем выпрашивать у них?

– Ну уж нет, – подойдя вплотную к двери, Маура приложил к ней ладони, сосредоточился и закрыл глаза.

– Ты что делаешь? – удивился Калимак. – Если взламывать, так давай палку какую-нибудь покрепче...

Маура не отвечал, и через несколько секунд с обратной стороны двери что-то со стуком упало.

– Есть!

Легко распахнув дверь, мой хозяин отодвинул сапогом лежащий у порога тяжелый внутренний засов.

– Это... это как? – разинул рот Калимак. – Это ты, что ли, открыл?!

– Приемы знать надо, – усмехнулся Маура, снимая весла, ряды которых висели на стенах. – Ну, давайте, помогайте лодку вытащить, – обернулся он к нам. – Прокатимся с ветерком.

Раздевшись донага, они с Калимаком по очереди ныряли прямо с борта в теплую журчащую воду, пока я следил за веслами.

– Я – лучший пловец в мире! – победно поднял руки Маура, стоя в лодке. С болью я вновь отметил про себя, что его ребра теперь можно было пересчитать, не касаясь; но его это, похоже, не слишком волновало.

– Ты – хвастун и зазнайка! – Калимак попытался столкнуть его, но мой хозяин ловко увернулся и нырнул сам, бесшумно, как стрела, тут же скрываясь под водой.

Мы ожидали его появления на поверхности, пока беспокойство не охватило нас обоих.

– Где он, черт возьми? – нахмурился Калимак. – Эй, Мау! – позвал он, низко перегибаясь через борт и внимательно вглядываясь в воду.

– Хозяин! Где вы? – вскочил я на ноги, тоже тревожно шаря глазами по речной глади, в надежде увидеть темнеющие контуры его тела.

Вода оставалась ровной.

– О, господи, – в ужасе пробормотал Калимак, и начал вновь стаскивать с себя едва натянутые штаны, собираясь нырять.

Тут за нашими спинами послышался громкий всплеск и резкое уханье, от которого мы разом вздрогнули, чувствуя, как душа уходит в пятки.

Маура хохотал, держась за противоположный борт и любуясь нашими перекошенными от страха физиономиями.

– Что, испугались? – он влез обратно, отдуваясь и окатывая нас мелкими брызгами.

– Вот мерзавец! – выйдя из оцепенения, Калимак принялся в сердцах его колошматить. – Я ж думал, ты утоп, скотина!

От их дружеской потасовки лодка заходила ходуном и в один прекрасный момент накренилась так, что нас всех троих опять сбросило в реку.

– Держись за меня, Бан! – со смехом подплыл ко мне хозяин.

– Болван, теперь еще и одежку сушить! – плеснул на него водой Калимак.

– Так кто начал-то?

– Да ты и начал со своими дурацкими шуточками!

Когда мы все отдышались, успокоились и кое-как натянули мокрые штаны, Калимак взял у меня весла и погреб назад.

Но течение, бывшее таким смирным, на полпути вдруг резко усилилось, будто мы попали в подводную воронку.

– Слушай, Мау, не могу я ее удержать! – испуганно выкрикнул Калимак. – Течением сносит!

– Дай сюда весла! – мой хозяин быстро пересел на его место на корме лодки.

Он изо всех сил боролся с коварным потоком, который норовил отнести наше легкое суденышко в сторону от берега и с размаху бросить прямо на камни, острыми зубьями торчащие посреди русла. Мы помогали, как могли, неистово подгребая руками, в нескольких шагах от такой нелепой и неминуемой смерти.

Чудом ему удалось перебороть течение, лодку резко развернуло и закрутило по направлению к берегу. В попытке избежать нового столкновения, гребущий с размаху уперся веслом в прибрежный выступ, и длинная тонкая рукоять с треском сломалась. Но мы были спасены.

– Да-а, вот так приключение... – протянул Калимак в полной тишине, когда мы отупело сидели в лодке, пытаясь прийти в себя и собраться с мыслями. – Давненько я не был на волосок от гибели.

– Да ну, не преувеличивай, – выбравшись на берег, мой хозяин огорченно рассматривал сломанное весло. – Все было под контролем.

– Еще чуть-чуть, и разбились бы к чертям собачьим, – покачал головой его друг. – Иногда я думаю, что ты не знаешь грани между играми и глупым риском.

– Да не знал я, что там такое течение! – гневно воскликнул Маура, отбрасывая остаток весла далеко в кусты. – Идем, вернем все под замок, раз ты развлекаться не умеешь.

Вконец выбившись из сил, мы кое-как дотащили тяжелую лодку и затолкали ее обратно в ангар. Маура прикрыл дверь, попытался усилием воли поднять оставшийся внутри засов, но уже не смог.

– Так сойдет, – сдался он. – Никто ведь нас здесь не видел.

Мы вернулись в главное здание как раз к приходившемуся на тот день общему обеду. Эль-Ронт, его сыновья и еще несколько их друзей сидели за длинным накрытым столом; Эль-Орин в этот раз отсутствовал.

Успев переодеться и немного пригладить волосы перед появлением в столовой, мы уже не выглядели столь дико, и не должны были вызывать подозрений. Однако вечно проницательный взгляд Эль-Ронта все же задержался на моем хозяине, когда тот вошел и занял свое место.

За обедом было тихо, раздавались только привычные редкие просьбы передать что-либо с другого конца стола, да и двое незнакомых чужаков, юноша и (по всей видимости) девушка, обменялись парой фраз на их языке.

Только когда разошлись все, кроме Эль-Ронта и нас троих, и когда работники кухни убрали посуду, правитель обратился к Маура:

– Мне только что сообщили, что один из наших ангаров был взломан. К счастью, пропажа была небольшая – всего лишь одно весло.

Хозяин опустил глаза и его впалые щеки чуть покраснели.

– Я его сломал, – едва слышно ответил он. – Это произошло нечаянно. Нас отнесло к берегу...

– То, что вас отнесло к берегу, это хорошо, – не повышая голоса, перебил Эль-Ронт. – Было бы гораздо хуже, если бы вы разбились о камни. Судя по тому, как был открыт ангар, это была твоя затея?

– Моя, – признал Маура, по-прежнему глядя в пол.

– И ты готов был подвергать своих друзей такой опасности? – при этих словах сидящий рядом Калимак фыркнул, словно говоря: «вот видишь!».

– А ведь я рассказывал тебе о том, что в этом месте бывают сильные водовороты, – продолжал между тем Эль-Ронт.

– Я забыл, – проговорил Маура сквозь зубы, и мне сбоку было видно, как побелели костяшки его пальцев, когда он сжал руку в кулак.

– Маура, – голос Эль-Ронта неожиданно потеплел, сделавшись сочувственным. – Я тебя понимаю. Но надо держать себя в руках, даже, когда трудно. Особенно, когда невыносимо трудно.

Мой хозяин медленно поднял на него глаза.

– Вы... никогда не сможете меня понять.

Встав из-за стола, он, не оглядываясь, вышел.

* * *

Дня через три на очередном общем обеде нам подали темные тарелки с лежащими на них тонко нарезанными полосками розоватой рыбы, выглядящей очень аппетитно. К ней прилагались уже знакомые острые деревянные палочки, по две на каждого. Я исподтишка взглянул на Маура, сидящего рядом. Он еще не принимался за еду, дожидаясь, пока придут и сядут хозяин дома и его сыновья, а также Эль-Орин.

Чувствуя, как рот наполняется слюной, я покосился на сидевшего по другую сторону от меня Калимака. Он с донельзя сосредоточенным лицом вертел в пальцах палочку, потом попытался подцепить ею рыбу, которая неизменно выскальзывала. В конце концов он сдался и принялся привычно есть руками.

Я уже собирался последовать его примеру, как тут вошли чужаки.

– Приветствую вас, – чуть наклонил голову Эль-Ронт. Остальные поздоровались молча, кивком головы, проходя к столу.

Эль-Орин бросил явно неодобрительный взгляд на чавкающего Калимака, и я тут же опустил взятый было кусочек обратно на свою тарелку.

Правитель Карнин-гула легко проткнул острием одну из узких розовых полосок, несколькими быстрыми движениями обернул ее вокруг палочки и, придерживая снизу второй, отправил в рот. Маура ничего не стоило в точности скопировать его действия, Калимак больше не повторял попыток, и в итоге проблема осталась только у меня – я стеснялся есть по-свински в присутствии чужих, но овладеть палочками никак не удавалось. С грехом пополам я все-таки начал есть, низко наклоняясь над тарелкой и придерживая кусочек пальцем.

– Пожалуйста, передай мне соус, Маура, – обратился глава дома к моему хозяину.

Тот с готовностью подал небольшую чашу, стоявшую на его участке стола. Случайно их пальцы соприкоснулись, и Эль-Ронт немного помедлил перед тем, как отнять руку.

– Благодарю.

– И мне тоже дайте, – потребовал Калимак.

Когда чаша дошла до меня, я осторожно вылил на тарелку оставшуюся на самом донышке ароматную оранжевую массу.

– Скоро принесут добавки, – успокоил меня правитель.

Снаружи было еще светло, но жаркий летний день уступил место вечерней прохладе. Чуть покачивалась призрачно-белая занавесь на окне.

– Когда доставят новое оборудование? – поинтересовался Эль-Орин у Эль-Ронта, беря с большого блюда круглое тонкое печенье.

– Дней через десять, – ответил правитель. – Его нужно было предварительно разобрать для перевозки.

– Хорошо, – кивнул тот. – Тогда можно будет продолжить запись информации. Те приборы, что были у нас, не имеют достаточной мощности.

– Для чего? – подозрительно спросил Эль-Ронт. – Их вполне хватало для передачи данных... – Тут взгляд его упал на Маура, словно старающегося вжаться в стул, и разом тон его переменился, сделавшись ледяным. – Ты их использовал на живом человеке?