Текст книги "Дневники потерянной души (СИ)"

Автор книги: Starry Sky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)

Глава 19 – После огня

На мгновение я с трудом приоткрыл глаза, почувствовав вокруг себя резкий свист воздуха. И понял с ужасом, даже будучи наполовину без сознания, что нахожусь где-то высоко над землей. А ведь это невозможно. Значит, я уже умер, пронеслось в горячем воспаленном мозгу. Умер и лечу куда-то за облака. Больше не будет никаких страданий. Если только мы умерли вместе...

Надо мной, совсем близко, раздались суровые голоса, отдающие непонятные команды. В поле зрения возникло нечто, заслонившее собой багрово-серое небо. Вроде бы голова – но вместо лица была вытянутая металлическая маска с двумя черными прорезями для глаз.

Из-под маски доносились приглушенные, едва слышные слова; а может, у меня просто уши заложило от ветра, не перестававшего свистеть. Но мне на миг показалось, что я узнал голос Аргона и его развевающиеся на сильном ветру черные волосы, которые были изначально стрижены покороче, чем у большинства чужаков.

Я лежал на чем-то твердом, но упругом. Повернув голову немного в сторону, я увидел, что это упругое было необычного лилового оттенка. Боковым зрением я успел уловить висящий рядом в воздухе треугольный контур, отблескивающий серебром в редких лучах солнца. На этом я окончательно провалился в беспамятство, так и не успев закричать от страха.

Еще на несколько минут я очнулся в огромном помещении, разделенном на сектора, где на потолке были металлические перекладины, и вокруг стояло множество блестящих коробов квадратной формы, некоторые выше человеческого роста, с мигающими разноцветными огоньками. Все было увешано какими-то полупрозрачными занавесями, сквозь которые просвечивали высокие темные фигуры сновавших туда-сюда чужаков.

– Ли сто́ркат! [1]– вдруг раздался тревожный возглас справа от меня.

– Ка́уль! Тхорн! [2]

До того, как я успел повернуть голову, в руку мне у внутреннего сгиба локтя что-то больно вонзилось, и тут же перед глазами снова все расплылось в белесом тумане.

* * *

Следующее пробуждение было более спокойным. Проснулся я на узкой кровати в прохладной затененной комнате. Единственный луч дневного света пробивался из полукруглого окошка, вырубленного в голой каменной стене. Вся комната была выполнена в приглушенных сероватых тонах, чтобы ничто не раздражало взгляда.

Я пошевелил ногами под плотным одеялом, заглянул под него и убедился, что лежу совершенно обнаженный. Мне это очень не понравилось, хотя тело мое после перенесенных скитаний уже не выглядело таким откровенно жирным. С раннего детства я всегда смущался, когда меня видели без одежды; теперь же, оставшись голым в совершенно чужом месте, я гадал, сколько времени я провалялся без сознания, и сколько людей уже успело полюбоваться мной в таком виде.

Я глубоко вздохнул и тут же закашлялся, почувствовав боль в груди и неожиданно накатившие дурноту и усталость. Это было похоже на простуду, чему служили подтверждением и горячие на ощупь щеки, до которых я машинально дотронулся ладонями; но все же ощущения были какими-то странными, доселе незнакомыми мне.

Дверь открылась, и вошел Аргон.

– Здравствуй, Баназир, – наклонился он ко мне, погладив по голове. – Рад, что ты проснулся. Как ты себя чувствуешь?

– Э-э-э... Нормально, господин, – пробормотал я, вспомнив, при каких обстоятельствах мы расстались.

– Это ты решил отменить снотворное? – прозвучал вдруг еще один знакомый голос.

У порога показалась высокая фигура с длинными белыми волосами. Я не удержался от изумленного возгласа – мне вновь показалось, что я умер или мне что-то грезится.

– Ты же не собирался все это время держать его без сознания? – обернулся Аргон. – Лекари сами решили, что в этом нет никакой нужды.

– Кроме как избавить нас от лишних хлопот, – Эль-Орин встал рядом, грозно созерцая меня.

Молча присев на металлический табурет у кровати, Аргон пощупал мой лоб, вгляделся в зрачки, затем взялся за запястье.

– Действительно нормально? – с сомнением переспросил он. – Не тошнит, слабости нет?

– Чуть-чуть, – ответил я, чувствуя, как еще сильнее горят щеки, то ли от жара, то ли от смущения.

Аргон озабоченно поднял глаза на старца:

– Эль-Бир сказал, что первая?

– Первая, – без колебаний подтвердил тот. – Остальное от истощения и вдыхания газа. Они не могли оба находиться в центре. Опять же, юный возраст.

– Мне уже скоро шестнадцать, – подал голос я, поняв только последнюю фразу.

Аргон рассеянно улыбнулся мне, а Эль-Орин многозначительно поднял брови.

– Где... где мой хозяин? – наконец, осмелился спросить я, чувствуя, как пересохло в горле от волнения.

– В другой комнате, – ровным голосом ответил Эль-Орин. – Ему нужен отдых.

– Я хочу его увидеть! – встрепенулся я, порываясь вскочить с кровати.

– Тебе нельзя вставать, – сильные руки решительно опустили меня обратно. – По крайней мере еще два дня.

По его неизменно властному тону я понял, что пререкания бесполезны, и тяжело вздохнул, опустив голову.

– Надеюсь, не будет никаких неожиданностей, – сказал Эль-Орин напоследок, выходя за дверь.

– Съешь это, – Аргон сочувственно пододвинул ко мне принесенный им поднос. – Помочь тебе?

– Не надо, господин, я сам, – поспешно ответил я, беря деревянную ложку.

Кушанья на подносе были так же непонятны, как и все, происходившее в последние недели. Плошки с какими-то желеобразными массами, совершенно неаппетитными на вид, часть из них светлая, часть почти черного оттенка. Осторожно и брезгливо поднеся ложку ко рту, я попробовал ничем не пахнущую смесь с горьковатым искусственным привкусом.

– Что это? – сморщился я.

– Это поможет тебе быстро поправиться, – заверил Аргон. – Не обращай внимания на вкус. Давай, ешь.

Следовать этому совету было трудно, но под его пристальным взглядом я кое-как проглотил содержимое плошек, запив терпкой настойкой, которая, по счастью, хотя бы отдаленно напоминала яблочный сок.

– Молодец, – похвалил Аргон, забирая поднос. – Теперь поспи. Комната для нужд за этой дверью, – указал он. – Если почувствуешь себя хуже, сразу зови охранника, в коридоре постоянно дежурят. Я к тебе еще зайду.

Пройдя к выходу, он обернулся, не в силах сдержать жалости при виде моего печального лица и глаз, наполняющихся слезами.

– Все будет хорошо, – подбадривающе произнес он, снова улыбнувшись мне. – Вам обоим нелегко пришлось, но теперь вы в безопасности. Отдыхай и ни о чем не думай.

Легко было сказать «ни о чем не думай». Как только дверь за странником закрылась, в голову мою опять полезло множество самых разных мыслей – о неожиданно оказавшемся живым и здоровым Эль-Орине, о последних минутах в пещере, о Трагальде, о взрыве, о странном ощущении полета... Но больше всего холодело сердце от тревоги за хозяина, хоть Аргон и заверил меня, что он тоже жив и под надежным присмотром.

* * *

Вечерело, и я не находил себе места, бродя из угла в угол серой комнатушки, и то и дело выглядывая в окно, хотя вид из него со второго этажа открывался только на ветви ближайших деревьев.

Стоя у порога, я вдруг увидел быстро проходящего по коридору Аргона с подносом в руках.

– Подождите! – кинулся я за ним. – Я хочу его увидеть!

– Идем, только совсем ненадолго, – после некоторых сомнений все же кивнул странник. – Пока Эль-Орин не вернулся.

Я был несказанно удивлен, обнаружив хозяина сидящим в постели в полном сознании, и даже достаточно бодрым и веселым. Его глаза блестели, на губах играла улыбка, а лоб и щеки казались неожиданно загоревшими, хотя я знал, что кожа его никогда не поддавалась загару, и не обгорала даже на сильном солнцепеке.

– Бан! – воскликнул он при виде меня. – Ты в порядке?!

В порыве чувств я кинулся к нему, обнимая его за плечи и забыв обо всем вокруг.

– Всё, всё, – почувствовал я руки Аргона у себя на плечах, когда он мягко, но решительно отодвинул меня от кровати. – Ему нужен отдых, а я и так уже нарушил все возможные запреты, пустив тебя сюда.

– Как же я рад тебя видеть! – воскликнул Маура, широко улыбаясь. – Я так боялся...

– Я тоже, хозяин! – взволнованно кивнул я, не веря своему счастью. – Я тоже так боялся... Я не думал, что мы в живых останемся... Так вам уже лучше?! – осторожно погладил я его туго перевязанную левую руку.

– Намного, – с готовностью подтвердил он.

Аргон опустил голову, почему-то тяжело вздохнув.

– Ну, пока довольно, – произнес он, поднимаясь. – Пойдем, Баназир.

Когда мы вышли за дверь, он вновь обратился ко мне:

– Я знаю, что ты рад видеть Маура, но он еще очень слаб, и любое посещение может его утомить. У вас будет время поговорить потом.

– Но он ведь скоро поправится? – с тревогой спросил я.

– Не сразу, – как можно правдивее ответил странник. – Но он в надежных руках, ему помогут здешние лекари. Ты сейчас должен сосредоточиться на своем здоровье и не тревожиться сверх меры.

– Его бедная рука... – я едва сдерживал слезы. – Было так много крови... Как он ее так сильно поранил?!..

– Так ты даже не видел, что там произошло? – уточнил Аргон. – Тебя не было в тот момент внутри пещеры?

– Нет... я был снаружи, я... упал... А когда вошел, он уже был ранен... – пробормотал я. – Я не успел ничего понять...

Я едва не обмолвился о дикой и необъяснимой гибели Трагальда, но вовремя прикусил язык. Может, хозяин не хотел, чтобы об этом знали.

– По всей видимости, ему не удалось правильно задействовать кольцо с первого раза, и поэтому он не смог его снять, – предельно просто объяснил странник. – Там внутри были крошечные выдвижные лезвия, которые выскакивают в случае ошибки. Ему ничего не оставалось, кроме как оторвать его вместе с пальцем. Если бы он вовремя этого не сделал, вы оба погибли бы. И, возможно, еще многие.

Я охнул и передернулся, едва представив жуткую картину. Тут же снова нахлынула волна тошноты, и я прикрыл рот рукой. К счастью, мне удалось удержаться.

– Все, тебе на сегодня хватит подробностей, – озабоченно поддержал меня Аргон, ведя по коридору в сторону моей комнаты. – Просто лежи и отдыхай.

* * *

В течение следующего дня дверь в комнату хозяина все еще была заперта, и я видел его лишь на считанные мгновения, когда кто-то из чужаков входил к нему.

К вечеру я все же еще раз прошел к его комнате, обнаружив, что дверь приоткрыта. Зайдя внутрь, я неожиданно обнаружил хозяина уже на ногах и полностью одетым. Он как раз клал что-то в небольшую матерчатую сумку, непонятно откуда взятую.

На нем была широкая светлая рубаха с закатанными рукавами, кое-как подпоясанная свернутым куском ткани, и прямого покроя брюки из тонкой немнущейся материи, штанины которых были подвернуты в несколько раз; они, несомненно, принадлежали кому-то из чужаков, чей рост во взрослом состоянии достигал четырех с половиной локтей, иногда и пяти [3].

С обувью, к моему удивлению, проблемы не возникло; хотя ступни чужих и были намного у́же и длиннее наших, я еще при первом пробуждении обнаружил у кровати некое подобие тапок из мягкого гибкого серого материала, растягивающегося и сжимающегося по размеру стопы. На хозяине были такие же. Он сильно прихрамывал, и я вспомнил, что дня за два до того, как мы добрались до цели, подошва его правого сапога оторвалась окончательно, и, должно быть, он поранил ногу о камни.

– Вы уже встали?! – радостно воскликнул я.

– Тише! – шикнул он на меня, обернувшись. – Я пойду немного развеюсь.

– Куда, хозяин? – не понял я. – Тут же вроде лес кругом...

– До Гона здесь рукой подать, только телегу попутную поймать надо, – пояснил он.

– А разве вам можно отсюда выходить? – засомневался я. – Аргон и Эль-Орин говорили, что нужно оставаться в постели...

– Ну вот пусть сами и остаются, – перебил он. – Мне надоело взаперти сидеть. Не волнуйся, через денек-другой вернусь. Ты пока отдыхай тут.

– Нет, тогда я с вами пойду, – решительно сказал я, не желая оставлять его одного.

– Тебе что, все еще мало? – усмехнулся он, покачав головой. Но, видя мой настрой, все же неохотно согласился: – Ладно, идем. Ты нормально себя чувствуешь?

– А вы?

Он молча кивнул.

– На, подвяжись полотенцем, – посоветовал он мне. – Штаны я тебе там на рынке куплю, сейчас нет времени их подыскивать.

Я подчинился, чтобы не выглядеть слишком нелепо в болтающейся рубахе до пят.

– А где наша прежняя одежда, хозяин? – поинтересовался я. – Может, ее можно было заштопать?

– Может, и можно было. Но, будь уверен, мы ее уже не увидим, – ответил он, не вдаваясь в подробности.

У самого выхода из здания нас остановил суровый стражник.

– Нат-и́! Ту́ас? [4]

– Аи́ннид. Ла́е мет-на [5], – уверенно ответил Маура, доставая из-за пояса крошечный блестящий металлический цилиндр, такой же, какой показывал Аргону в тот самый памятный вечер в Биреле.

И стражник молча кивнул, пропуская нас.

– Вот это да! – не сдержал я восторга, как только мы оказались на достаточном расстоянии и нас скрыли стволы деревьев. – Откуда у вас эта штучка опять, хозяин? Я думал, мы пока дошли, все растеряли!

– Это другая, – ответил он, снова пряча вещь за пояс. – Я у Аргона взял все самое необходимое. Потом долг верну.

Вскоре мы вышли к опушке. Дальше нам невероятно повезло – на дороге послышался топот лошадиных копыт, и навстречу нам выехала группа торговцев в груженой повозке. Хозяин издали приветливо замахал им рукой. Убедившись, что они едут именно в Гон, он попросил подвезти нас. Оказавшись, по счастью, не скрягами, они добродушно согласились за небольшую плату.

Маура сдержал свое обещание, купив подходящие мне по размеру запасные штаны одного из торговцев, и я с радостью натянул их прямо в телеге. Также он приобрел два легких кафтана, и наш вид стал уже вполне пристойным. Маура негромко переговаривался с мужиками, расспрашивая о нашем пункте назначения, а я прислушивался к разговору, пока меня не сморил сон.

________________________

[1] Он в сознании!

[2] Усыпите! Сейчас же!

[3] Около 2.00-2.20 м.

[4] Стойте! Куда?

[5]По делу. У нас есть пропуск.

Глава 20 – Город из серого камня

Маура растолкал меня на въезде в Гон. Поблагодарив наших спутников, мы слезли с повозки и направились прямиком к огромной рыночной площади. Позднюю зиму в этих краях было не отличить от весны – теплый ветер поднимал клубы пыли, под ногами похрустывал желтоватый песок, а кругом стоял непрекращающийся гомон множества голосов.

С открытым ртом я разглядывал здания вдалеке – большинство из них имели по два этажа, а некоторые даже по три и четыре, и построены они были из темно-серых ровно обточенных и плотно подогнанных друг к другу каменных глыб, в отличие от наших привычных бревенчатых домов и глиняных хибар.

Проходя мимо прилавка с ножами, топорами и рыболовными копьями, Маура выбрал длинный медный нож с простой костяной рукоятью и кожаным чехлом на ремешке, отдав за него один крошечный золотой слиток.

– Пригодится. Лучше быть ко всему готовыми.

Едва мы двинулись дальше, как нас окликнул изумленный голос:

– Мау?!

Мой хозяин резко повернулся:

– Каль?!

Его старый товарищ продрался к нам сквозь толпу, и они с размаху стиснули друг друга в объятиях.

– Ты жив, Мау! Небеса великие, ты жив! – обрадованно воскликнул Калимак, но тут же на его лице радостное удивление сменилось откровенным шоком, когда он отступил на шаг и присмотрелся:

– Что, ко всем чертям, с тобой случилось?! Ужасно выглядишь!

– Спасибо за откровенность, – усмехнулся Маура.

– Да от тебя половина осталась! Голодом тебя морили, что ли? Только по рыжей макушке и узнал... И то, обкорнали как. И толстяка твоего тоже, – перевел он взгляд на меня, все же удостоив приветливого хлопка по плечу, чего я никак от него не ожидал. – Это что, новое поветрие такое?

– Только для избранных, – с серьезным лицом ответил хозяин.

Калимак гоготнул.

– Ладно, не хочешь, не говори. Небось потом напьешься пьяным и все выболтаешь. А ты, тюфяк, – снова обернулся он ко мне. – Думал, ты и шагу не пройдешь в тех диких краях. Смотри-ка, жиру поубавилось немного! Мау, ну где ты шатался все это время?! Я места себе не находил, все гадал, как ты и что с тобой!

– Лучше скажи, ты-то как здесь оказался? – сменил тему мой хозяин. – Я думал, ты дома давно! Неужели они тебе все-таки проводника дали?

– Эх, да в Рокне я отсиживался, мы там с семьей Ма́лкри долго в погребе прятались, просто кошмар творился, и вдруг разом прекратилось все, мы счастью своему не поверили! Только вчера сюда приехали, а сегодня на рынок выбрались. А попал я туда на такой диковинной лодке чужаков из этого Каргула, закрытая такая лодка, как домик прямо, она и под воду опускаться может, и по волнам несется, как стрела, а грести не нужно, да и паруса даже нет! – оживленно сыпал впечатлениями Калимак. – Они группу самых маленьких детей тайком вывезли, наверное, перед готовящейся атакой. Ох, у них даже дети в доску скучные! Представляешь, они вместо того, чтобы в солдатиков и лошадок играть, целыми днями в лодке читали, ядрена вошь! Читали!

– Представляю, как тебе нелегко пришлось, Каль, – рассмеялся Маура. – Так ты что, с ними напросился?

– Ага, все-таки уговорил меня с ними отправить, домой ведь все равно оказии не предвиделось. Решил хоть поближе к тебе быть, а там как повезет. Доплыли в Рокну, огромная деревня, но там все же по-нашему говорят, хоть и говор у них жуть, какой потешный, то окают, то акают. Детей своих эти серокожие забрали в укрытие, а мне сказали, иди мол, к своим, у них прячься. Ну, я быстро там с одной семьей сдружился, они меня приютили. А как поспокойнее стало, они к своим родичам сюда поехали, проверить, как они там, и я уже с ними увязался. Так и очутился здесь.

Его увлеченную речь прервал натолкнувшийся на него с размаху толстый мужик, несущий огромную корзину со свежей живой рыбой.

– Слышь, болван, не стой на дороге! – выругался он, чуть не уронив свою ношу.

– Да сам ты болван! – по обыкновению сжал кулаки Калимак.

– Слушай, мы и правда посреди площади стоим, пройти мешаем, – Маура решительно оттянул его за рукав. – Давай пойдем куда-нибудь, поговорим спокойно.

– С каких это пор ты такой сознательный стал? – фыркнул его друг, тем не менее, подчиняясь и отходя в сторону. – На солнце, что ли, перегрелся? У тебя вон щеки горят просто.

– Ага, наверное, – пожал плечами Маура. – Жара же сегодня.

– Так давай в кабак завернем, отметим встречу. Знаю я тут одно отличное местечко! Пошли.

Из ближайших же дверей послышался резвый оклик:

– Калик, мать твоя кобыла! Ты где шлялся, мы тебя потеряли! Иди сюда, выпьем!

Мы приблизились к молодому светловолосому парню, встретившему нас щербатой улыбкой.

– Штаны подвяжи, Сики́р, – хохотнул Калимак, бросив на него взгляд. – Вы, кажись, уже без меня налакались. А я тут старого друга встретил!

– Я Маура, это Баназир, – сам представил нас хозяин, зная, что Калимак, как всегда, обойдет меня вниманием.

– Здоро́во, мужики, – тот пьяно похлопал нас по плечам. – Айда вниз.

Мы осторожно спустились в подвал-кабак по прогнившим шатким ступенькам. Помещение было довольно просторным, и в нем царил полумрак – очевидно, хозяева экономили на лучинах и масляных плошках. Там сновало множество людей; они натыкались друг на друга, чертыхались, черпали кружками из огромного чана в углу, ели за длинными деревянными столами. Запах дыма смешивался с аппетитнейшим ароматом жареного мяса и овощей, сквозь гул голосов то и дело прорезалось чье-то пьяное пение. Атмосфера была одновременно и знакомая, и угрожающая, так как я находился здесь впервые в жизни, и со всех сторон на нас смотрели – в основном, подозрительно. Многочисленные атаки чужаков научили этих людей постоянно быть начеку.

Калимак что-то шепнул Сикиру и небольшой группе парней, сидящих у стола, и они закивали, пересмеиваясь. Пока Маура с интересом осматривался вокруг, эти парни подкрались к нему сзади, и до того как я успел их остановить, принялись с уханьем подбрасывать его на руках в воздух. Меня поразила эта дикость, и я испугался, что они заденут его раненую руку. Но хозяин особо не сопротивлялся, и даже присоединился к их смеху. Мне подумалось, что если бы меня начали так бросать к потолку, меня бы немедленно стошнило.

Похоже, и Маура через несколько секунд все это разонравилось, потому что он сначала с улыбкой, а потом всерьез, выкрикнул им: «хватит!». И только когда он перешел на серьезный тон, а Калимак толкнул ближайшего из парней в спину, они наконец угомонились.

Получив возможность встать на ноги, мой хозяин, шатаясь, оперся на Калимака.

– Ты каждый раз превосходишь себя, – заметил он, на что его друг самодовольно ухмыльнулся:

– Это я на радостях.

Маура провел тыльной стороной ладони по лбу, вытирая выступившие капельки пота.

– Черт побери, твоя рука! – вдруг с ужасом и сочувствием воскликнул Калимак, оказывается, только что заметивший перевязанную кисть, которую Маура до этого старательно прятал за спиной.

– Ну да, случайно ножом отхватил, когда стрелу натачивал, – нехотя пояснил он.

Я вовремя прикусил язык, помня, что если он не желает вдаваться в подробности, то и мне не следует.

– Ты?! – изумился его собеседник. – Случайно отхватил себе палец? Да еще и под самый корень?!

– Не рассчитал, лезвие соскользнуло. С кем не бывает, – мой хозяин отвернулся, давая понять, что разговор на эту тему окончен.

– Сильно болит? – тихо спросил Калимак.

– Нет, – заверил его Маура. – Чуть-чуть.

– Извини, я не видел. Ладно, идите пока места занимайте. Я это... нам пожрать закажу. Потом про все свои передряги расскажешь как-нибудь... – Калимак неловко и горестно погладил его по руке, затем тяжело вздохнул и направился к владельцу, сидящему у входа в кухню.

Мы прошли к одному из свободных столов у стены.

– Слушай, не одолжишь пару-другую медяков? – вскоре возвратился Калимак. – Я тебе верну, вот только разживусь чуток.

– Да нету у меня, Каль, – пожал плечами хозяин. – Ты уж извини, последнее истратил.

– Что, совсем-совсем нету? – не поверил тот.

Как раз в этот момент к нашему столу стали подносить блюда с мясом, фрукты, хлеб и миски с дымящейся похлебкой.

– Ну и какого лешего ты столько назаказывал, если сам без гроша? – возмутился Маура.

– Так на тебя ж положился!

– Ну и козел ты, Калимак...

Прислуга уже обступила нас, заподозрив неладное, хотя мы еще и не притрагивались к угощению.

– Платить перед едой, – угрюмо заявил один из них.

– Займи у своих веселых ребят, – кивнул Маура в сторону соседнего стола.

– Они и так уже все растратили на обед, я спрашивал...

Маура снял с пояса приобретенный совсем недавно нож. Прощально его погладив, он отдал оружие выжидающим людям. Те критично оглядели поданное, по очереди поскребли ногтем не позеленевшую еще медь и попробовали кончиком пальца, не затупилось ли лезвие.

– Идет, – в конце концов дал добро самый хмурый мужик. – Жрите.

Калимак и я тут же с радостью набросились на еду. Маура только допил кружку с пивом, и, отодвинув ее в дальний край стола, принялся забрасывать в нее зажаренные лесные орешки. Они пролетали через весь стол ровной дугой, и с гулким «блям» падали на дно кружки.

– А ты есть не собираешься? – удивленно спросил Калимак, на секунду подняв голову от блюда.

– Не отвлекайся, а то все остынет, – сказал Маура. Один из орешков резко изменил траекторию полета и угодил Калимаку прямо в лоб.

– Эй! – вскинулся тот.

– Извини, промахнулся.

Не успели мы вдоволь насладиться трапезой, как в подвале появился новый посетитель.

– Ух ты, какие гости к нам! – присвистнул Калимак. – Вы с этим долговязым так и сотрудничаете?

Пришедший проследовал прямиком к нашему столу.

– Эль-Орин приказывает вам немедленно возвращаться.

– А тебе не надоело быть его мальчиком на побегушках? – невозмутимо спросил мой хозяин.

Аргон на мгновение задержал дыхание, но никак не отреагировал на эту колкость.

– Пойдем отсюда, Маура. И ты, Баназир, тоже, – кивнул он мне.

– А я? – встрепенулся Калимак. – Я что, пустое место? Или ты меня уже забыл, Ар?

Но Аргону было не до шуток, и он даже не повернулся в его сторону. Приблизившись к Маура, он попытался поднять его из-за стола за плечо. Хозяин в ответ резко толкнул его, на мгновение скривившись от боли.

– Хочешь так? Давай, чего боишься? – и он принял боевую позу под азартные возгласы окружающих.

– Я не хочу с тобой драться, – спокойно сказал Аргон. – И ни с кем другим, ты это знаешь. Если в тебе осталась хоть капля здравого смысла, ты пойдешь сейчас со мной. – И, отвернувшись, он направился обратно к лестнице.

Маура постоял несколько секунд, сжимая кулаки. Потом со вздохом вышел.

Калимак ловко ссыпал все орехи за пазуху, туда же покидал оставшиеся яблоки и сливы, и, бросив взгляд по сторонам, запихал в широкую рубашку еще и целую буханку хлеба, после чего спереди стал напоминать беременную бабу. Опрокинув в себя кружку пива напоследок, он заторопился к выходу, по пути махнув рукой своим вконец окосевшим друзьям. Боясь, что в краже продуктов обвинят меня, я побежал следом.

Маура шел, заткнув большие пальцы рук за пояс, и это значило, что у него жуткое настроение.

– Эй, не огорчайся ты так, – легонько подтолкнул его Калимак, по-своему истолковав причину хмурого лица товарища. – Хочешь, я тебе новый нож подарю? Вот только Рокнинские тарелки разменяю, и прикоплю чуток...

Пальцы моего хозяина еще глубже воткнулись в кожаные складки пояса.

Когда мы миновали базарную площадь, рядом с нами в толпе оказались две женщины, молодая и старая. Они шли чуть впереди нас, и нам видны были только их спины, но Аргон вдруг вздрогнул и быстрым шагом догнал их.

– Ами́ри, – негромко окликнул он.

Престарелая женщина обернулась, прищурилась.

Странник подошел вплотную.

Она несколько секунд молча разглядывала его. На руках у нее спал маленький ребенок, положив головку ей на плечо. Еще одного держала стоящая рядом с ней молодая девка. В их лицах было заметно сходство, и я заключил, что это ее взрослая дочь.

– Аргон? Это... ты? – словно не веря своим глазам, спросила наконец старушка треснувшим голосом.

Тот кивнул, не в силах справиться с волнением.

– Ты почти не изменился... – изумленно покачала она головой.

– Я знаю, – ответил Аргон.

– Да ясно ж, почему, – гневно вступила девка, тряхнув своего ребенка так, что он недовольно захныкал. – Это ж один из них. Изверги вы, волки чертовы! Детей наших крадете, убиваете! – Она с ненавистью плюнула в Аргона, и он едва успел увернуться.

– Не надо, не надо, Ла́ри! – замахала женщина на дочь. – Не он теми зверствами занимался. Да время-то наше ушло, Аргон. Не могу я... Не ходи за мной. – В ее выцветших голубых глазах заблестели слезы, скатываясь по морщинистым щекам.

– Идем, мама! – девка с силой потянула ее за руку. – Не связывайся с ними, еще созовет он своих, беду на наш дом накликают!

Амири еще раз оглянулась на Аргона, наполовину испуганно, наполовину с сожалением. И побрела, прихрамывая, за дочерью, опустив голову.

Мы тоже продолжили путь. Странная сцена произвела такое гнетущее впечатление на нас с Калимаком, что мы даже не задавали вопросов.

Маура нагнал безмолвного Аргона и пошел с ним рядом.

* * *

Когда мы дошли до постоялого двора, где с утра остановился Калимак, Аргон незаметно куда-то удалился, вновь оставив нас втроем.

– Пожрать толком не дали, – посетовал господин Брандугамба. – Давай хоть здесь чего-то перекусим, у них горячую похлебку бесплатно дают, правда, потом отработать нужно. Но ничего, я лошадей и стойло почищу, а вы с Баном... – Он окинул нас взглядом, великодушно передумав. – Эх, ладно, я сам все сделаю, вам и так уже досталось. Да и за нож я тебе должен.

Маура кивнул в ответ, не споря, и Калимак громко подозвал одну из прислужниц.

Пока мы ждали обед, я с любопытством изучал новую обстановку. В Гоне было много всего такого, чего я никогда не видел у нас в деревне – и первое, что бросалось в глаза, была всеобщая пестрота нарядов и внутренних помещений. Каменные стены большой гостевой комнаты были сплошь увешаны разноцветными расшитыми коврами, такие же мягкие узорчатые полотна покрывали длинные деревянные лавки, у проемов дверей висели гирлянды каких-то засушенных плодов, и на ветру нежно позвякивали связки медных колокольчиков причудливой вытянутой формы, напоминавших полые трубочки.

На узкий стол перед нами наконец поставили миски с дымящейся густой похлебкой, напичканной пряностями, в которой даже плавало несколько кусков жирного мяса.

К недоумению Калимака, Маура снова отказался от еды, и мы в итоге разделили его порцию пополам, чтобы не пропадало.

– Ты не болен? – с тревогой спросил Калимак, облизывая пальцы.

– Нет, просто устал сегодня, – отмахнулся Маура. – Есть не хочется.

Я уже всерьез переживал за хозяина, но молчал, чтобы не вызвать его гнева.

Неожиданно к нам подошла седовласая старушка с добродушным румяным лицом. В руках она держала большую глиняную кружку, из которой исходил ароматный пар. Она протянула кружку моему хозяину.

– Подалок от нашего дома, – сказала она, сильно картавя и приветливо улыбаясь наполовину беззубым ртом.

– Благодарю вас, – удивленно ответил Маура, принимая кружку из ее рук и пристально изучая находящуюся в ней темную жидкость.

– Напиток вкусный, пляный, – описала она. – Очень холоший.

– А мне? – с обидой спросил Калимак. – Почему только ему подарок?

– Медовый, только для медного цвета волос, – с готовностью пояснила старушка. – Очень ледкий в наших клаях!

– Черт, впору мне волосы красной охрой покрасить, – разочарованно сострил Калимак. – Может, хоть так что-то перепадет.

Хмыкнув, Маура сделал глоток, дабы не обижать хозяйку постоялого двора. Она не уходила, сложив руки у груди и удовлетворенно улыбаясь.

– Спасибо, – еще раз произнес мой хозяин. – Это правда очень вкусно. У вас, наверное, много дел, – вежливо попытался намекнуть он, смущенный тем, что пожилая женщина долго стоит перед ним на ногах.

– О нет, здесь много слуг, – ответила она, не двигаясь с места.

– Дай отхлебнуть, – не выдержал Калимак, потянувшись к кружке.

– Нет-нет! – по-прежнему с лучезарной улыбкой, но как-то слишком поспешно замахала руками женщина. – Только вам!

Тут уж подозрительность Маура всколыхнулась в полную силу, и он проследил за быстрым взглядом, который она ненароком бросила в дальний конец залы. У окна на мгновение мелькнул темный силуэт Аргона, и сразу же скрылся в длинном проходе под аркой.

Но старушка выжидающе смотрела на сидящего, и он все же допил содержимое кружки, возвращая посуду ей. Гордая выполненным поручением, покивав ему на прощание, она, наконец, удалилась.

– Возвращайся на базу, – категорично сказал Маура страннику, обнаружив того в тени коридора. – У нас все в порядке, отдохнем здесь и вернемся на попутной телеге. Ты же сам говорил, что в Гоне тебе делать нечего.

– Ты ведешь себя глупо, – отрезал Аргон. – Но это твое дело. Не беспокойся, я не буду тащить вас силой. Я ухожу. – И он, ни слова больше не говоря, направился к выходу.