Текст книги "Дневники потерянной души (СИ)"

Автор книги: Starry Sky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)

Странник взял одну короткую прядь между пальцев и, сжимая, провел по ней снизу вверх. В руке у него оказалась будто тончайшая желтоватая полупрозрачная шелуха с каждого волоса, осыпавшаяся на пол, как сброшенная змеиная кожа; но корни волос под распавшимися «коконами» остались нетронутыми.

– Тебе очень повезло, – вдруг ободряюще улыбнулся чужак.

– Неужели? – скептически поинтересовался хозяин.

– Да. Я не был до конца уверен, поэтому не хотел тебя зря обнадеживать. Думаю, оставшиеся сохранятся, так что стричься наголо тебе не придется. Разве что ты захочешь быть похожим на главаря Харнандского племени.

Маура слабо рассмеялся в ответ.

Каждый раз, когда обнаруживались очередные непонятные особенности моего хозяина, мне становилось крайне неуютно и жутко. Но в данном случае эти странности делали его менее восприимчивым к воздействию ужасного вражеского оружия, и этому я был несказанно рад.

На другой день, пройдя чуть дальше в редкий лес, я наткнулся на кусты со спелыми ягодами ежевики. Горя желанием хоть чем-то порадовать хозяина, я быстро набрал полный подол и помчался обратно на базу.

Уже к концу первой недели меня знали все охранники, и равнодушно пропускали мимо, не преграждая путь. Раз или два я ловил на себе пристальные взгляды – для некоторых из чужаков, редко выходивших из общины, вид человека все еще вызывал интерес.

Когда я вошел в маленькую комнатку, Маура как раз спал. Я не хотел будить его, и в ожидании присел на стул, держа свой богатый урожай в подоле.

Местные лекари постоянно давали ему какое-то снотворное, чтобы избавить его от болезненных ощущений. В итоге даже в часы бодрствования хозяин не мог полностью прийти в себя и сориентироваться, и поэтому многократно просил Аргона, чтобы это прекратили. Однако я на сей раз был на их стороне, так как лишь в лекарственном забытьи Маура не сжимал изо всех сил зубы и не царапал ногтями простыню, пытаясь не стонать.

– А, ты уже здесь, Баназир, – услышал я за собой тихий голос Аргона. – Что это у тебя? – шепотом спросил он.

– Я ягод собрал, – шепнул я в ответ, отвернув край подола. – Хозяину они очень нравились дома... – От собственных слов у меня вдруг снова навернулись на глаза слезы.

– Дай-ка, их надо помыть, – с улыбкой Аргон помог мне пересыпать ягоды в миску, и вскоре вернулся, неся уже чистое угощение. Он также принес плошку с густым белым веществом, распространяющим легкий сладкий аромат.

Маура проснулся через некоторое время, глубоко вздохнув и поморщившись, и с трудом повернулся в постели.

– Долго я спал? – спросил он, увидев меня.

– Сейчас только полдень, – с готовностью ответил я.

– Со вчерашнего утра? – с ужасом спросил он.

– Нет, с сегодняшнего, – поспешил я успокоить его. – Вы проспали всего несколько часов.

Я осторожно набрал несколько ягод в деревянную ложку, слегка обмакнул их в прохладное белое лакомство и поднес к его губам.

– Попробуйте, хозяин...

Он впервые не стал сразу отказываться, и даже прикрыл глаза от наслаждения, разжевав сочные ягоды.

– Очень... вкусно.

Воодушевленный его реакцией, я снова наполнил ложку.

* * *

Физические улучшения были заметны, однако душевное состояние моего хозяина становилось все более подавленным от безвылазного пребывания в небольшой комнатушке. Аргону, тоже наблюдавшему это, наконец удалось убедить лекарей в необходимости смены обстановки.

– Можно вернуться в главное здание, – сообщил он. – Хотя они предостерегают, что еще слишком рано, и тебе лучше пока оставаться здесь.

– Не могу больше, – помотал головой Маура. – Мне тесно. – С утра уже одетый, он поднялся с кровати, собираясь выходить.

– Погоди, – остановил его Аргон. – Надень это. – Он протянул ему квадратик белой ткани с широкими петлями по бокам, и я понял, что это такая же лицевая маска, какие я видел на лекарях и часто на самом страннике, когда он, ухаживая за хозяином, находился близко к нему; к счастью, мне было разрешено входить в комнатку без маски, так как, по словам Аргона, мое присутствие не представляло угрозы.

Маура недовольно повертел квадратик в руках.

– Тебе опасно бывать на открытом пространстве, пока защита тела не восстановилась, – настойчиво сказал странник.

Мой хозяин с неохотой подчинился, заправляя петли за уши.

– Чувствую себя идиотом, – приглушенно сказал он, подергав за ткань.

– Это лучше, чем чувствовать себя больным, – заметил Аргон.

Он ненадолго отлучился и вернулся с еще двумя такими же масками. Одну он демонстративно надел на себя, другую протянул мне, и я с готовностью нацепил ее, не задавая вопросов.

– Пойдемте, погуляем, – кивнул нам странник.

Под тканью не было видно улыбки Маура, но в глазах его появилась молчаливая благодарность.

Для него это был первый за долгое время выход из длинного барака. Он застыл посреди поляны, подставив лицо солнцу. Вокруг бурно расцветала весна, оживляя в сердце надежду.

Медленным шагом хозяин подошел к ближайшему дереву и прислонился к шершавому стволу, обнимая его обеими руками и прикрывая глаза. Он долго стоял так, и мы с Аргоном, чтобы не мешать, ушли немного вперед.

* * *

На третьей неделе к Маура постепенно стали возвращаться силы. Он уже свободно поднимался с постели и гулял по каменному коридору главного здания, благо дальше его все еще не пускали. Я боялся поверить своему счастью.

В этом здании, помимо нас, были и другие люди – очевидно, те пострадавшие при недавних атаках раненые го́нцы, которых все же удалось спасти. Мне снова дали там отдельную комнату, и Аргон уговорил меня хотя бы ночевать в ней, а не ютиться в кресле в комнате хозяина.

Ближе к закату я зашел пожелать ему доброй ночи. Маура дремал в большом плетеном кресле у зарешеченного окошка, заботливо укрытый до горла серым одеялом, подоткнутым с обеих сторон; под головой его была подушка, и еще одна подложена под ноги. Он наконец спал спокойно, брови не были сведены от боли. Его лицо было отвернуто от окна, словно свет мешал ему, хотя лишь малая часть уходящих солнечных лучей проникала в помещение. Стараясь его не потревожить, я опустился на самый краешек подушки у его ног, и сидел так, не глядя вверх на хозяина, а просто чувствуя его рядом.

Только когда к нему зашел дежурный, я устало вышел за дверь. В длинном коридоре заранее зажгли небольшие факелы, прикрепленные на стенах, хотя снаружи еще не окончательно стемнело. Пройдя несколько шагов, я вынужден был остановиться и прислониться к стене, чтобы не упасть. На меня накатила резкая волна тошноты, на лбу выступил холодный пот, потемнело в глазах и задрожали колени. Испугавшись, я присел на корточки, спиной чувствуя холодные камни за собой, и опустил голову на сложенные руки. Так я сидел, потеряв счет времени, почти без сознания, пока мне на плечо не легла цепкая горячая ладонь.

– Тебе плохо?

С трудом подняв голову, я посмотрел вверх. Все двоилось и плыло, но я понял, что передо мной Эль-Орин. Я едва кивнул в ответ; на большее не было сил.

Тогда он легко поднял меня и понес. Под своей щекой я ощущал рукав из плотной, шершавой ткани, и под ним твердую, жилистую руку; и, невольно уткнувшись носом в грудь чужака, вдыхал едва заметный запах жаркой смолы, словно от тлеющих поленьев, и чего-то еще непонятного, что всколыхнуло воспоминание о сухом ветре с примесью степного песка.

Опустив меня на кровать в моей комнате, он снял с меня рубашку и сосредоточенно поводил ладонями над моим телом, начав с головы и останавливаясь над каждым участком, словно прислушивался к своим ощущениям. Длинные худые пальцы-щупальца витали надо мной, почти осторожно, почти... заботливо.

– Сейчас пришлю лекаря, чтобы он тебя проверил.

– Тар... зачем вы это делаете? Почему заботитесь обо мне?

– Потому, что ты нужен Маура, – коротко и без улыбки ответил Эль-Орин. – А он нужен нам.

Вторую часть его ответа я пропустил мимо ушей, целиком сосредоточившись на первой, которая мгновенно меня согрела.

Поднявшись, Эль-Орин накрыл меня одеялом и поднес к моим губам плошку с горькой лечебной жидкостью, которую я действительно с утра забыл выпить.

– Оставайся в комнате, – обернулся он у порога. – Иначе дверь будет запираться.

Сквозь тяжелую пелену сна я чувствовал, как очень теплая ладонь нежно и ласково поглаживает мой лоб, отводя назад непослушные завитки волос.

– Из-за меня... – едва разобрал я приглушенное бормотание. – Я себе не прощу...

– Чего не простите, хозяин? – не выдержал я, узнав его голос и тревожно приоткрывая глаза.

Он вздрогнул.

– Бан! – воскликнул он, склоняясь еще ближе. – Как ты себя чувствуешь?!

Это спрашивал меня он, растрепанный и исхудавший, покачивающийся на стуле от усталости, едва только оправившийся от своей собственной двухнедельной пытки.

Осознав всю странность и нелепость ситуации, я невольно рассмеялся.

На его бледном скуластом лице появилась растерянная улыбка.

– Тебе лучше? – крепко сжал он мою руку.

– Да, хозяин, – прислушался я к себе. – Гораздо лучше.

Мне не пришлось врать – благодаря долгому сну большая часть дурных ощущений действительно ушла, оставив только небольшую слабость. Должно быть, проспал я много часов подряд, так как в комнате было светло, и судя по теням вдоль стен, солнце уже ползло к зениту.

– Слава небесам, – облегченно и радостно улыбнулся он. – Но ты пока лежи, не вставай, тебе нужно как следует отдохнуть.

Кивнув, я немного помолчал, затем все-таки тихо спросил:

– А я потеряю волосы?

– Нет! – быстро успокоил меня он. – Господи, нет. Не бойся, волосы при тебе останутся, и ничего такого не будет. Лекари говорят, что это по большей части переутомление, а сама болезнь легкой степени. Не надо было тебе у меня день и ночь дежурить, но ты же упрямый, как баран.

Я вновь засмеялся, и он присоединился к моему смеху.

Затем он налил из стоявшего на столике глиняного кувшина воды в стакан, давая мне напиться, поправил подушки и одеяло, пока я смущенно принимал его заботу.

В первые сутки мне все же пришлось тоже воспользоваться белым сосудом для справления малой нужды, так как местный лекарь запретил мне слишком скоро подниматься.

Только испытав на себе эту ситуацию, я почувствовал, насколько она унизительна.

– Думай о том, что здесь никого нет, – понимающе шепнул мне Маура, присев рядом и сам взяв сосуд из рук принесшего его чужака, желая облегчить мою неловкость. – Ты один в комнате, совсем один.

Я так и не смог решить, что хуже – принимать эту услугу от него, или от незнакомца; но его внушение подействовало, и я, глядя в потолок, еще несколько секунд повторял про себя, что вокруг пусто, и ожидавшего у кровати помощника не существует.

В последующие дни мне было разрешено вставать по необходимости, чему я был несказанно рад. Маура развлекал меня историями из своего детства в Зараке, а Аргон время от времени приносил для меня разные вкусные гостинцы из местной кухни, которые мне было дозволено есть.

Чтобы позабавить меня в очередной раз, Маура вынул деревянную ложку из моей пустой миски, поставил ее вертикально на поверхность прикроватного столика, крутанул... и она не упала, танцуя самодельным волчком. Мой хозяин держал над ней руку, не прикасаясь, а я наблюдал с открытым ртом за этим зрелищем.

– Как же это, хозяин?! Как вы это делаете?

– На самом деле простой трюк, – он опустил ладонь, и ложка тут же упала обратно с глухим стуком. – У меня само начало получаться, как у Аргона, помнишь, он тогда Калимаку это показал? Не знаю, как тебе объяснить, я просто хочу, чтобы ложка двигалась, и она двигается. Я сначала мысленно себе это представляю, и она словно реагирует на самом деле. Может, разберусь в чем тут дело, и с тобой как-нибудь попробуем что-то покруче передвинуть, когда ты хорошенько поправишься, конечно.

Обнадеженный, я широко улыбнулся.

* * *

– Ясно, что худшего момента для этой церемонии нельзя было и придумать, – покачал головой Аргон. – Но старейшины не будут ждать. Каждый десяток лет в этот сезон они приходят за договором, а на сей раз из-за недавних событий мы совершенно об этом забыли и не подготовились. Мы бы не стали просить тебя об этом сейчас, в твоем состоянии, но они должны видеть того, кто как можно больше похож на них. Это вызывает доверие. Прежний посредник внешне почти ничем не отличался, и долгое время жил в Гоне, что позволило поддерживать мир между нашими общинами, пока не усилились атаки. Впрочем, это дело прошлого, – перебил он сам себя. – Ты все запомнил?

– Ага.

Странник еще раз с беспокойством оглядел моего хозяина, одетого в торжественную белоснежную тунику и брюки, с таким же белым, плотно прилегающим небольшим тюрбаном на голове – наряд, который смотрелся на нем на удивление гармонично и естественно, заставляя меня исподтишка им любоваться.

– Готов? Как ты себя чувствуешь?

– Да нормально же, – кивнул Маура. – Поехали.

– Что случилось с предыдущим посредником? – вдруг подозрительно спросил Маура, пока мы ехали в повозке к месту встречи. Не дождавшись ответа, он в упор взглянул на сидящего рядом. – Его убили, так ведь?

– Это была ошибка по нашей вине, – удрученно признал тот. – С ним было слишком много сопровождающих, а сам он во время переговоров машинально дотронулся до своего оружия. Охранник со стороны аннан принял это за сигнал атаки, и метнул нож в посредника, попав ему прямо в горло. Наша команда в ответ застрелила его и почти всех остальных. Мне до сих пор снится тот день.

– Неудивительно, что го́нцы не верят в ваши добрые намерения, – хмыкнул Маура.

– Не волнуйся, ты в полной безопасности, – заверил его Аргон. – Мы будем следить за малейшим движением.

– Посредник, – подошедший белобородый старец склонил голову в приветствии. – Нам стало известно, что правитель Румина повержен. Так ли это?

– Это так, – подтвердил Маура, и ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Значит ли это, что наш край свободен?

– Ваш край свободен от его гнета, – громко объявил мой хозяин. – Старейшины, вы принимаете перемирие?

– Погоди, – тот неожиданно отвел его руки с протянутым деревянным ларцом, в котором, по словам Аргона, находились щедрые дары, а также свиток с обещанием чужаков на общем языке. – Мы хотим знать, кто способствовал этой победе. Убил ли Народ-со-звезд своего собрата, или же это заслуга людей?

Наступила опасная пауза. Маура, казалось, растерялся, и я из своего укрытия за деревьями заметил, как у него дрогнули руки.

– Отвечай же, Посредник, – нетерпеливо потребовал старец. – Кто убил тирана?

Аргон медленно вышел на поляну, держа открытые ладони на виду, и показывая, что он безоружен. По рядам людей прошел ропот, но трое старейшин приказали им успокоиться.

– Отвечу вам, почтенный, – обратился он к главному. – Правитель Румина и его подчиненные были убиты совместными усилиями наших двух народов, и заслуга эта общая. Примите же перемирие, и не будем вспоминать зло!

Посовещавшись друг с другом, те наконец приняли решение. Главарь взял тяжелый ларец из рук Маура, и поднес ему взамен большой деревянный кубок, в котором плескалось темное вино. Быстро и едва заметно понюхав жидкость, мой хозяин решительно отпил из кубка, передавая его затем обратно владельцу. Тот также сделал глоток, восклицая:

– Итак, война окончена!

Подозвав одного из своих сопровождающих, он жестом дал указание, и юноша выкрикнул как можно более высоко и протяжно нечто вроде «нхи́ииий-га! [5]».

Еще в пору нашего беспечного детства я убедился, что Маура может подражать и чириканью птиц, и вою зверей, и имитировать любой услышанный голос с потрясающей точностью. Так что в ответ он без труда повторил условленную фразу, намного выше и протяжнее, чем стоявший перед ним юноша, и с небывалой силой. Стайки мелких птиц взметнулись ввысь с окружающих поляну деревьев, и, казалось, дрогнули сами ветки.

Договор о невмешательстве был принят, и, на прощание склонив головы, люди удалились – до следующего срока.

– Ты блестяще справился. Но не понимаю, зачем тебе понадобилось скрывать свой подвиг, – начал странник, когда мы в молчании ехали обратно к базе. – Твое промедление едва не всколыхнуло у них мысль об обмане. Почему ты не сказал, что ты и есть тот, кто сверг Эль-Таура? Тем более, что у тебя есть боевые раны, доказывающие это. Уже сегодня ты был бы их спасителем, на которого они молились бы долгие годы.

– Если бы я действительно победил в справедливом бою... А ты бы сам хотел такой славы, Аргон? – прищурился мой хозяин. – Можешь объявить им, что их край освободил ты. Ведь вы с Эль-Орином начали это дело, когда я еще не родился. Почести ваши по праву.

– Может, мы еще будем чествовать самого правителя Румина, взорвавшего себя вместе со всеми своими подчиненными, только чтобы не сдаться врагу? – едко поинтересовался Аргон.

– Кстати, да. На его месте я сделал бы то же самое, – не моргнув глазом, ответил Маура, а я только в ужасе ахнул.

– Молодец, родной мой. Ты неисправим, – горько заключил странник, соскакивая с остановившейся у дверей здания повозки.

* * *

– Я тебе тут кое-кого привез, – весело сказал Аргон, входя в комнату. – Бери этого товарища под свою опеку, иначе я за себя не ручаюсь.

Его бесцеремонно оттолкнули, и в дверях возникла знакомая загорелая физиономия.

– Ну ты опять учудил, мерзавец! – сходу воскликнул Калимак. – Я ж тебя по всему Гону с месяц искал!

Приблизившись, он крепко, но неожиданно осторожно обнял моего хозяина и присел рядом с ним на кровать. На этот раз он, хоть и с трудом, но воздержался от комментариев по поводу внешнего вида друга, и я понял, что Аргон, должно быть, кое-как объяснил ему ситуацию.

– Твой долговязый сказал, что ты еще с возвращения из Румина болен, поэтому вы так срочно сюда умотали. Почему ты мне об этом не рассказывал, когда мы встретились?

– Не хотел тебя волновать, – пожал плечами Маура.

– Не хотел меня волновать?! А то, что ты исчез посреди ночи, черт знает, куда, это, по-твоему, не должно было меня взволновать?

– Прости, Каль, – виновато сказал Маура. – Я не знал, что так получится. Я хотел тебя предупредить тогда, да не успел.

– Ладно, разбойник, – тот дружески толкнул его в плечо. – Главное, что ты очухался.

После полудня мы все вместе вышли на прогулку.

– Слушай, это ты сам пек? – Калимак отправил в рот очередной медовый коржик из корзины, которую захватил с собой Аргон.

– Нет, но рецепт знаю, – ответил странник.

– Тогда расскажи, как такое тесто легкое получается, – потребовал его собеседник. – Это дрожжи?

– Нет, хьяка́льни.

– Что за хренотень такая?

– Не хренотень, а хьякальни, – повторил Аргон с серьезным лицом.

– Да переведи ты наконец, черт ушастый! – взорвался Калимак.

Мы с хозяином смеялись от души, слушая эту перепалку.

Кончив издеваться, Аргон все-таки пустился в описание процесса приготовления теста и выпечки коржей, Калимак перестал дуться и слушал его все более увлеченно. Общий язык был найден на кулинарной основе.

– ...А приправы откуда привозят?

– С той стороны залива, – указал рукой Аргон. – Там их производят, и переправляют товар по воде. Можно пройтись до откоса, сверху отличный вид на порт. Хотите? – предложил он всем нам.

Калимак и я тут же радостно согласились, вставая, и только Маура помедлил, словно задумавшись и не сразу услышав вопрос.

– Я, пожалуй, останусь, погреюсь тут на солнышке, – сказал он.

– Тогда и я останусь, – передумал я.

Маура поднял взгляд на Аргона, и тот, понимающе проведя рукой по его плечу, кивнул нам:

– Пойдемте. Бан, не будь прилипалой, твой хозяин без тебя обойдется.

– ...Вон, на северо-западе, где кромка леса, видите? За ней еще одно поселение, совсем небольшое. Оно считается частью Четвертого сектора, хотя там всегда противились его властям. Это, можно сказать, повстанцы среди нас, такие же, как люди в Гоне... – рассказывал Аргон, стоя на краю откоса.

Мы долго любовались видом на залив в слепящих солнечных бликах, и на маленький порт с лодками у причала, казавшимися сверху совсем крошечными.

– Что с ним, а? – вдруг озабоченно спросил Калимак у Аргона, когда на некоторое время воцарилось молчание. – Ты ж говорил, что ему теперь гораздо лучше?

– Думаю, он просто хотел побыть один, – сказал странник. – Вся эта свистопляска способна утомить кого угодно. Кстати, Бан, ты как? – повернулся он ко мне.

– Я нормально, господин, – смущенно ответил я.

Когда мы вернулись, Маура как раз увлеченно плел что-то из длинных травинок, по привычке держа одну из них в зубах. Аргон решительно вынул стебелек у него изо рта:

– Идем обедать.

– Ну, как порт? – спросил у нас Маура, поднимаясь и отряхивая штаны.

– Красотища, – заявил Калимак. – Но что да, то да, одними зрелищами сыт не будешь.

* * *

Тропинка извивалась светлой змейкой между редких деревьев.

В тот день Калимак предложил прогуляться через лес и позавтракать на природе.

– Расслабимся, вспомним былые времена... – говорил он, укладывая еду в большую корзину. Его и без того смуглое лицо загорело еще больше, и крошечный шрам над переносицей выделялся белой черточкой. Он уже не раз успел похвастаться этой отметиной, полученной, по его словам «в битве». Мне это казалось весьма подозрительным – уж очень маленькая была ранка – но я, конечно, своего недоверия не выказывал.

На прогулке Калимак по обыкновению ушел вперед, а мы с хозяином неторопливо шли следом. Я с наслаждением вдыхал свежий лесной воздух полной грудью, и мое лицо то и дело расплывалось в радостной улыбке. Теперь, когда я оправился и чувствовал себя гораздо лучше, наше возвращение из адского пекла в прохладный и мирный Гон казалось мне чудом. Я время от времени прикасался к себе и к окружающим предметам, желая убедиться, что больше не сплю.

Заглядевшись на чистое голубое небо, я споткнулся и с размаху налетел на идущего чуть впереди Маура, задев его раненую руку.

– Ой! Простите меня! – воскликнул я, испугавшись, что причинил ему боль.

– Да все в порядке, Бан, – он повернулся ко мне с улыбкой. – Уже совсем зажило.

– Тогда почему... – начал я, глядя на его повязку, и в смущении прикусил язык.

– Не хотелось, чтобы все смотрели. И тебе напоминать. – Маура пожал плечами. – Так меньше заметно.

К горлу моему подступил комок.

– Хозяин... – прошептал я. – Пожалуйста...

Он вздохнул и стал разматывать длинную ткань. Когда последняя полоска была откинута, я увидел зияющий проем между пальцами и круглый темно-красный шрам с неровными краями, так резко нарушающий гармоничную красоту его кисти. Кожа с обеих сторон ладони выглядела обожженной. Меня пронзило острой болью сострадания. Маура не следил за моей реакцией, повернув лицо в сторону. Я осторожно приподнял его руку, с грустью глядя на нее.

Вдалеке послышался громкий оклик:

– Эй, Мау, ты идешь или нет? Смотри, какое местечко я нашел!

Хозяин выпрямился, быстро наматывая ткань обратно.

– Пойдем, – сказал он мне и добавил, видя мои полные слез глаза: – И не переживай ты так. Ерунда же.

Мы вышли в поле, где Калимак уже удобно расселся среди колосьев и уплетал ягоды и хлеб с медом, не дожидаясь нас. Маура опустился рядом с другом, скрестив ноги, и я последовал его примеру.

– Гляди, что мне в Рокне подарили, – гордо произнес Калимак, протягивая моему хозяину небольшое медное блюдо с искусно выбитым на нем изображением скачущего коня. – Это местный потомственный объездчик меня верхом увидел, впечатлился. Просил даже научить так лихо через ограждения перескакивать.

Маура медленно провел пальцами по блестящим линиям и улыбнулся.

– Красота. Очень подходящий для тебя подарок.

Тот довольно хмыкнул, а хозяин передал блюдо мне, чтобы я тоже мог рассмотреть. В конской фигуре было что-то стремительное, необузданное. Казалось, она сейчас соскочит с плоской поверхности и унесется за горизонт. Я некоторое время с восхищением созерцал блюдо; затем вернул его владельцу. Он бережно обтер подарок рукавом и упрятал обратно в свой мешок.

– Так расскажи еще про Рокну, – попросил Маура. – Ты как раз дошел до того, как вы у Ма́лкри гостили и спать легли во дворе. Что дальше-то?

– А дальше... – лицо Калимака неожиданно помрачнело, когда он погрузился в воспоминания. – Спать мы легли, да вот спали недолго. Проснулись одновременно все, непонятно отчего. Ужас какой-то сковал, понимаешь, даже и двинуться жутко было. Потом уже крики услышали с соседнего двора. И что-то туда влетело. Мы за ворота выбежали всем гуртом, посмотреть, что там, и родичи его проснулись. Я видел такое, Мау... Я не понимаю уже, где кончается реальность и начинается кошмар... Они стреляли... с неба... Там летали такие черные треугольные махины, ты не представляешь, какие страшные. Страшные, оттого что бесшумно летали, и не спрячешься от них, и не заметишь даже, пока совсем близко не подлетят, и тут паника охватывает, руки-ноги цепенеют. Мы еле спаслись от них. Ребята те опытные оказались, повезло мне, у них и убежище заранее приготовлено было, и план побега отработан... Но я на бегу успел увидеть, как разорвало... – Голос его дрогнул, и он судорожно сглотнул слезы. – ...Как несколько маленьких детей разорвало, прямо на глазах у всех. Они никого не щадят. Они... – Он сорвался, утыкаясь лицом в грудь Маура; тело его содрогалось от рыданий.

– Ох, Калимак... – горестно прошептал мой хозяин, обнимая его и гладя по голове. Опустив подбородок на густые кудри друга, он пустым взглядом смотрел вдаль.

* * *

На очередной из наших прогулок, когда мы с хозяином устроились на поляне, а Калимак пошел собирать ягоды, по дороге мимо нас проехала телега, из которой вдруг раздался знакомый голос:

– Приветствую, Посредник!

Маура быстро подбежал к дороге, и я поспешил вслед за ним.

– Приветствую вас, почтенный! – радостно воскликнул он. – Простите, я так и не знаю вашего имени...

– Меня зовут Када́т, – ответил бородатый старец, который с неделю назад принимал договор о перемирии. – У нас не принято упоминать имен при исполнении этой должности; но ты, должно быть, не знал об этом. Твой говор не похож на местный.

– Да, мы оба с Баном из деревни Сузатт далеко на западе, – подтвердил мой хозяин, заодно отметив и мое присутствие. – Меня зовут Маура.

Сидящий в телеге доброжелательно кивнул нам обоим.

– Мы еще не раз встретимся, надо будет многое обсудить. Ты ведь останешься жить в Гоне?

– Я не уверен, как долго я здесь пробуду, – покачал головой Маура. – Но... Кадат, почтенный, я очень хотел попросить вас, раз уж по воле судьбы произошла эта встреча... Вы, должно быть, помните того, кто вышел со мной на поляну. Это Аргон, он мой хороший друг. Пожалуйста, когда придете в следующий раз по любому делу, говорите с ним, и предложите ему место в вашем совете.

Темные глаза его собеседника расширились; в них мелькнуло изумление.

– Ты знаешь, о чем просишь?! Место в совете – одному из чужих? Власть над судьбами наших людей, всего нашего края?! Такого не было никогда!

– Он мудр, опытен, и может многому вас научить. А вы, в свою очередь, обменяетесь опытом с ним и его товарищами. Это будет огромный шаг вперед для обеих сторон.

Го́нец колебался.

– Прошу вас. Не устраняйтесь, не разделяйтесь окончательно, а то война повторится. Постройте мост между вашими общинами.

– Разве это возможно? – нахмурил брови старик.

– Это возможно, – настойчиво произнес Маура. – Не все чужаки такие, как правитель Румина и его пособники. Те, кто воевали против него все эти годы, на самом деле не хотят войны. Они хотят мира, так же, как и вы. Они не причинят вам вреда.

– Мне хотелось бы верить тебе, – задумчиво сказал тот, качая головой. – Ты совсем молод, однако твои слова разумны и честны. Но ты не знаешь, каким страданиям подвергался наш народ, какими змеиными уловками порабощал нас враг. Наши дети и внуки с молоком их матерей впитали огромную ненависть. Чтобы преодолеть этот барьер, понадобятся долгие годы и безмерное терпение.

– Вам нечего терять, – продолжал уговаривать мой хозяин. – Если есть хоть какой-то шанс на полное примирение...

– Я не могу обещать тебе, что выполню твою просьбу, – заключил старейшина, – так как это зависит не только от меня. Но я обещаю тебе подумать над этим. И попытаться.

Маура благодарно склонил голову, принимая сказанное:

– Спасибо вам.

– Зачем вы просили за Аргона, хозяин? – удивленно поинтересовался я, когда телега поехала дальше.

– Думаю, ему будет приятно быть почитаемым и полезным среди этих людей, вместо их былой враждебности, – пожал плечами Маура. – Если что-то из этого получится.

– Почему же для вас так важно, чтобы они объединились?

Он посмотрел на меня немного печально.

– Я тоже хочу сделать хоть что-то хорошее в этой жизни, Баназир. Понимаешь? Хоть что-то.

– Да разве ж вы не сделали уже кучу всего хорошего?! – с искренним недоумением воскликнул я. – Вы же спасли всех этих людей от гибели! Вы помогли Эль-Орину победить его врага! Вы же... герой!

– Хватит, – коротко перебил меня он. – Эти люди ежедневно многие годы терпели ужасы, теряли близких, воевали и не сдавались, хотя у них никаких шансов против этих тварей не было. Они герои.

____________________________

[1] Донора.

[2] Эквивалент термина «рад» (единица измерения поглощенной дозы ионизирующего излучения).

[3] Лучей смерти.

[4]Отражатели.

[5]«Мир будет!».