Текст книги "Дневники потерянной души (СИ)"

Автор книги: Starry Sky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

– Тебе же они не нужны. Вытащи тем способом.

После некоторых сомнений Аргон подчинился, подняв руку над его плечом. Он долго пытался сконцентрироваться, пока пальцы его не дернулись, и он словно принялся тянуть за невидимую нить.

Маура молча терпел, пока из раны вдруг не вырвалась струйка свежей крови, будто под напором изнутри, и он, зашипев, ухватился за руку, а Аргон мгновенно зажал рану куском ткани, и лишь убедившись, что кровотечение не усиливается, облегченно выдохнул, прикрыв глаза.

– Прекрати эту хрень! – не выдержав, набросился на стоявшего Калимак. – Ты же ему еще хуже делаешь!

– Он мне помочь пытается, – наполовину обернулся к нему мой хозяин. – Не мешай.

– Нет, Маура, он прав, – сокрушенно произнес Аргон. – Я только что чуть не причинил тебе еще больший вред. У меня не хватает контроля, и я не лекарь. Эти обломки имеют особенность раздвигаться в стороны внутри тела, из-за этого их так трудно вытащить. Нам надо как можно скорее добраться до Карнин-гула, там тебе смогут помочь.

Он достал из сумки чистые полоски ткани и бутылек с пахучей жидкостью, которой щедро полил рану, приговаривая: – Я знаю, что щиплет, потерпи, – и быстро, с ловкостью перевязал плечо сидевшего.

– А как же база? – спросил Маура, ощупывая повязку. – Эль-Орин говорил, что действовать нужно срочно.

– Без тебя мы все равно не сможем ничего сейчас предпринять.

– Повезло мне, что я оказался вам так нужен, – слегка усмехнулся мой хозяин. – Иначе пресловутый Эль-Ронт вряд ли стал бы со мной возиться.

– Ошибаешься, стал бы, – сухо возразил Аргон. – Он помогает всем, кому может, включая бродячих попрошаек и пещерных дикарей.

– А к которым из них я отношусь? – саркастически поинтересовался Маура.

– Ты относишься к горделивым подозрительным зазнайкам, которые не могут поверить в то, что им на самом деле хотят помочь, – емко ответил странник.

Несмотря на серьезность ситуации, Калимак разразился диким хохотом.

– Наконец-то кто-то увидел тебя насквозь, Мау! – произнес он сквозь смех под недовольным взглядом друга.

– Калимак, ты пойдешь со мной, – продолжал тем временем Аргон, сохраняя нейтральное выражение. – Нужно их похоронить, – кивнул он на трупы убитых разбойников.

– С этими тварями возиться? – гневно воскликнул тот. – Закапывать их с почестями?! Еще чего!

Аргон достал из своей сумки лопату с причудливо выдвигающейся ручкой, и протянул ему:

– Будешь копать яму там, где я покажу. Я пока принесу их туда, – сказал он не терпящим возражений тоном.

– А я? – вскочил я со своего места. – Я тоже помогу!

Но тут же я оглянулся на сидящего хозяина, поняв, что в этом случае он останется на стоянке один.

– Оставайся с ним, – поддержал мои мысли Аргон. – Маура, даже и не вздумай ничего делать, – грозно сказал он, видя, что тот порывается встать. – Следи, чтобы он сидел тихо, – снова обернулся он ко мне, не обращая внимания на негодующее фырканье со стороны раненого.

Взвалив на плечи одно из грузных тел, он сделал жест Калимаку следовать за ним, и они удалились в чащу. Потом Аргон вернулся за вторым трупом, точно так же унося его. Еще через некоторое время, отдуваясь и утирая вспотевшее лицо, вернулся Калимак, держа испачканную в земле лопату.

– Вот уж на это я точно не подряжался, – сердито произнес он, бросив орудие у костра. – Веселенькое у нас путешествие получается.

– Я же тебя предупреждал, – слабо сказал Маура, все же позволивший мне накинуть на него одеяло, хотя лечь наотрез отказывался. – И Аргон предупреждал. Так что теперь не удивляйся.

– Да я уж понял, – вздохнул его товарищ. – Что он там вытворяет?

Мы проследили за его взглядом, устремленным вдаль. В темноте леса несколько раз вспыхнули словно яркие синие искры, затем еще одна ослепительная бело-синяя вспышка побольше – и снова чернота.

– Сжигает их, – предположил Маура.

– Сжигает? Он же даже факел не взял! – изумился Калимак.

– Ну, у него наверняка есть в запасе какой-то свой метод.

– Да что за?.. Зачем я тогда яму копал?!

– Может, чтобы кости схоронить, вряд ли они дотла сгорят.

– И откуда ты это знаешь? Можно подумать, тебе не впервой от трупов избавляться!

Не ответив, Маура низко наклонил голову, тяжело дыша.

– Ладно, извини, тебе и так сейчас не до того, – раскаялся Калимак, присаживаясь рядом с ним у потухшего костра.

– Лошадь все-таки украли, – поведал нам вернувшийся наконец Аргон. – Я надеялся, что она сама сбежала от страха, но следы копыт и сапог ведут прямиком обратно в деревню. Теперь нам придется трудно. Дополнительную поклажу разделим на троих. Ты сможешь идти? – озабоченно спросил он у Маура.

– Конечно, – кивнул тот. – Ноги-то у меня не перебиты. Да и поскольку я все еще здесь, то поклажу разделим на четверых.

– Не геройствуй, тебе хватит, – отрезал Аргон. – Впереди такой путь, что и без поклажи мало не покажется.

Эта фраза испугала меня гораздо больше, чем моего хозяина, и я с тоской подумал о предстоящем изнурительном переходе через скалы, холмы и рытвины. Но выхода не было, и я попытался внутренне внушить себе выдержку и силу воли для дальнейшего пути. Если Маура, будучи раненым, будет преодолевать эти испытания, то мне просто стыдно жаловаться.

* * *

Аргон мелко порезал в подвешенный над костром котелок принесенные им корешки и несколько незнакомых мне желтых плодов, и по поляне разнесся аромат, от которого рот наполнялся слюной. Затем он добавил в кипящую воду какой-то приправы из небольшого мешочка, и зачерпнул чуть-чуть деревянной ложкой на пробу.

– Уже лучше, – удовлетворенно произнес он. – Помешивайте пока, я пойду за хворостом.

Калимак с нетерпением набрал немного похлебки в свою ложку.

– Хм, ничего так, – признал он. – Что у него за приправы такие? Надо бы еще добавить. – Он бесцеремонно полез в сумку странника.

– Что вы делаете? – не выдержал я. – Это же не ваши вещи!

– В походе все общее, – уверенно отрезал тот.

Выудив из сумки мешочек, он высыпал часть его содержимого себе на ладонь и дополнительно щедро заправил похлебку.

– Ну вот, это я понимаю! – причмокнул он, снова пробуя. – Жадничает он, вот что я тебе скажу.

Вскоре варево было готово, а Аргон как раз вернулся с очередной охапкой хвороста про запас.

Мы налили полные миски, и я тут же поднес порцию Маура, прикорнувшему в сторонке у корней большого дерева.

– Я не хочу, – отмахнулся он, еще плотнее завернувшись в одеяло.

– Поешьте хоть немного, хозяин, – попытался уговорить я. – Очень вкусная похлебка получилась!

– Дай еще поспать, а?

– Потом остынет, – приблизился к нему Аргон. – А в следующий раз только ночью остановимся.

– Я холодную съем, – упрямо пробормотал Маура, снова закрывая глаза и поправляя свой мешок под головой.

Мы знали, что ночами он почти не спал из-за боли, и нуждался в каждой минуте отдыха.

Со вздохом Аргон отошел обратно к своему месту, сделав и мне знак отстать от лежавшего. Я с сожалением поставил дымящуюся миску на пенек, надеясь, что хозяин в ближайшее время все же передумает.

Наконец мы принялись за еду, с наслаждением съев все до дна, а Калимак прикончил аж две порции.

– Знатно ты готовишь, Ар, – похвалил он. – Хоть какая-то польза от того, что ты к нам присоединился.

– Во-первых, – тот забрал у него пустую посуду, – это вы присоединились ко мне. А во-вторых, мое имя – Аргон.

Еще через несколько минут я вдруг почувствовал неприятную тяжесть и урчание в животе, которые все нарастали, переходя в непреодолимое желание сходить по нужде. Судя по вытянувшимся лицам окружающих, они разделяли это желание.

Мы опустились на кочки вокруг костра, согнувшись и держась за животы.

– Вы еще что-нибудь добавляли в суп, пока меня не было? – процедил сквозь зубы Аргон.

– Не-а, – исподлобья ответил Калимак. – Не добавляли.

– Добавляли! – не выдержал я, сопя от напряжения.

– Что? – потребовал объяснения странник. – Говорите. Быстро!

– Да я просто еще чуток твоей приправы подсыпал! – сдался Калимак. – Для вкуса же!

Кое-как дотянувшись до своей сумки, Аргон вынул полупустой мешочек.

– Ве́рн-ги! – не было сомнения, что он чертыхнулся. – Бирк сатфа́! [6] Кто тебя просил?!

На лбу Калимака выступили капельки пота, и он нервно заерзал и запыхтел.

– А что такого-то?! Ты же сам это добавлял!

– Не это! Там несколько мешочков! Ты бы хоть спросил у меня!

– Я же говорил... – с болью простонал я.

– Заткнись! – прорычал Калимак.

– Что тут происходит? – окончательно проснувшись, приподнялся Маура со своего места.

– Убью... – едва смог выговорить Аргон, и полуползком, полубегом удалился в чащу.

– Что? – Маура встревоженно перевел взгляд на Калимака.

Но тот с громким стоном тоже заковылял прочь, скрывшись в кустах.

С последней надеждой Маура повернулся ко мне за объяснением.

– Они... похлебка... простите, хозяин... – красный, как рак, не в силах больше сдерживаться, я бросился к лесу.

– Это что, в порядке вещей у вас, в чужих сумках рыться? – гневно бросил Аргон, когда мы приходили в себя, вернувшись на поляну и снова присев на камни.

– А может это ты, старикан, каких-то корешков недозрелых набросал! – предположил Калимак. – Вот те, что из лесу принес. Откуда я знаю, что ты там намешал сослепу?

Аргон откинул последние сковывающие его приличия, и с неожиданной скоростью одним прыжком яростно налетел на обидчика, повалив того на землю. Калимак не растерялся, и скоро по поляне катались, сцепившись, два тела, сбивая все на своем пути и изо всех сил колошматя друг друга. Я с открытым ртом наблюдал это зрелище, а Маура крикнул хрипло со своего места:

– Прекратите! – и громче,– да прекратите же!

Видя, что те двое полностью поглощены дракой, он поднялся, и, улучив момент, оттащил Калимака за шиворот.

– Хватит!

Они наконец немного успокоились.

Аргон прижимал рукав к носу; Калимак трогал окровавленный рот, пытаясь определить, не выбиты ли зубы.

Случайно бросив взгляд на лицо Аргона, он шокированно пробормотал:

– Это что, кровь у тебя?

– Ты на редкость сообразительный, – язвительно заметил странник.

– Но она же какая-то... темная... – пояснил Калимак причину своего недоумения, даже не отреагировав на издевку.

Действительно, кровь у чужака оказалась не насыщенно-красной, а цвета сильно переспелых вишен [7], что поразило и меня; хотя чего еще можно было ожидать при такой степени внешних различий?

– А у тебя какая-то светлая, – не растерялся тот. – Интересно, правда?

– Да ты вообще упырь какой-то... – брезгливо скривился стоящий напротив. – И где там Волшебный народ? Уверен, что ты к ним не имеешь никакого отношения.

– Не передумал еще идти в Карнин-гул? – подтрунил Маура над другом. – Разочаруешься окончательно.

– Да чего уж теперь передумывать? – печально вздохнул Калимак. – Всяко я от тебя не отойду, пока не убежусь, что ты в порядке.

Мой хозяин благодарно кивнул ему; затем вновь завернулся в одеяло и сел, прислонившись к стволу дерева и прикрывая глаза.

– Почему у тебя вообще такая гадость в сумке была? – не выдержал Калимак, повернувшись к Аргону.

– На случай пищевого отравления, – пояснил странник. – Спасибо тебе, что не добавил еще и рвотного.

– Фу! Ну и наборчик, – Калимак почесал в голове. – Я думал, ты достаточно умен, чтобы по ошибке не травануться чем-то.

– Я бываю в дальних странах, где много незнакомых плодов и растений. Поэтому лучше иметь это на всякий случай.

– А я бы сказал, что тебя уже не раз прикончить пытались, в том числе и отравить, – крайне проницательно предположил Калимак. – Сдается мне, что у тебя очень много врагов, Аргон.

– Ты прав, – со вздохом признал странник. – И у них есть на то причины. – Враги появляются у всех, кто пытается что-то в этом мире изменить.

– Зачем тогда пытаться что-то менять? Пусть бы каждый жил себе да жил, никого не трогая. И проблем бы себе тогда не наживал.

Я невольно поддакнул.

– Ваша наивность прекрасна, – усмехнулся Аргон. – Жаль, что такой подход к жизни разделяют немногие. А отсутствие агрессии и жестокости встречаются еще реже. Поэтому мы так хотели... – он осекся, поняв, что слишком разоткровенничался.

– Чего вы хотели? – подозрительно взглянул на него Калимак.

– Мы хотели научиться жить без войны, – закончил тот. – Хотя, судя по недавнему происшествию, вижу, что агрессия – часть и вашей натуры.

– Это ты на что намекаешь? – снова сжал кулаки его собеседник.

– Я имел в виду ночную атаку разбойников, не более того, – осадил его Аргон.

Подумав про раненого товарища, Калимак чуть наклонился к Аргону и озабоченно спросил, понизив голос:

– А что если ему этих твоих порошков дать? Раз они яд выгоняют из тела...

– Не поможет, – покачал головой Аргон. – Отравление не от пищи. Яд попал прямиком в кровь.

– А тебе бы все издеваться надо мной, Каль, – подал голос Маура со своего места, косясь в нашу сторону.

– Так ты не спишь? – обернулся к нему Аргон.

– Не сплю. Давайте-ка пойдем. Если вы все уже оправились.

Мы тщательно собрали разлетевшуюся по поляне посуду и раскиданные одеяла, и снова двинулись в путь.

* * *

Дни тянулись мучительно долго, хотя по моим подсчетам их прошло не более пяти с тех пор, как мы вышли из Биреля. Из-за возникшей срочности Аргон почти не давал нам передохнуть в течение дня, и решал остановиться на привал только тогда, когда идущий впереди него Маура начинал часто спотыкаться, и лицо его серело от усталости.

– Я знаю, что вам всем тяжело, но чем раньше мы дойдем, тем лучше, – объяснил вечером странник, когда мы сидели вокруг костра, изможденно опустив головы.

Он подал моему хозяину приготовленный горячий отвар из собранных им в лесу трав, очевидно, обладающих некими целебными свойствами.

Маура взял наполненную кружку, но она тут же выскользнула из его рук и упала в костер. Залитые угли зашипели.

– Обжегся? – обеспокоенно спросил Аргон.

– Нет, – резко ответил мой хозяин. – Уронил просто.

Странник наконец понял, в чем дело.

– Рука немеет?

– Ну да, – нехотя пробормотал мой хозяин. – Пальцы почти не слушаются. Вчера еще нормально было.

– Яд постепенно обездвиживает конечности, – удрученно кивнул Аргон. – Но мы успеем добраться до Карнин-гула до того, как это произойдет, – заверил он, видя наши с Калимаком встревоженные лица.

Он неуловимым движением приложил ладонь ко лбу сидящего рядом, не давая ему увернуться.

– Отстань! – гневно дернулся хозяин, сбрасывая его руку.

– У тебя сильный жар, – произнес странник, не обращая внимания на его реакцию.

– Я всегда такой горячий, – возразил Маура.

– Ага, на нем можно перепелиные яйца жарить, – с невеселой усмешкой подтвердил Калимак.

Аргон, в свою очередь, молча сомкнул длинные пальцы вокруг его руки.

– Черт! – воскликнул Калимак от неожиданности. – Да что ж ты делаешь?!

– Показываю тебе разницу, – невозмутимо ответил чужак, затем снова повернулся к моему хозяину. – Маура, я все учел. Моя ладонь должна была показаться тебе горячей, а не прохладной.

Из оставшихся трав он заварил новую порцию напитка, на этот раз протягивая мне медную кружку, обернутую в жесткое льняное полотенце, и я с радостью поднес ее хозяину, наконец оказавшись хоть в чем-то ему полезным.

– Я удержу, – решительно взял он у меня кружку, несмотря на мой протест. – Правой рукой я еще могу пользоваться.

Когда Маура неровной поступью отошел к кустам, снова отказавшись от моей помощи, Калимак наклонился к Аргону, озабоченно спрашивая вполголоса:

– Как долго он еще сможет идти?

– Не знаю, – покачал головой Аргон. – Я первый раз вижу, чтобы с таким ранением вообще держались на ногах, тем более столько дней подряд. Ясно, что он только ради вас крепится. Нам нужно поторопиться. Как только начнет светать, двинемся дальше.

Мое горло сдавило подступившими слезами, и я кусал костяшки пальцев, чтобы не выдать свои горечь и тревогу от услышанного.

Среди ночи я, не выдержав, наклонился к лежащему на расстеленной шерстяной накидке хозяину, и предельно осторожно, чтобы не потревожить его прерывистый сон, дотронулся ладонью до его лба. Ощущение было сродни прикосновению к раскаленному плоскому камню в очаге, на котором жарили лепешки. Я не понимал, как живой человек может выдержать такой жар. И меня вновь охватил страх, что он вскоре совсем не сможет двигаться. Наверное, эти мысли крутились и у него самого в голове. Но с нами он своими страхами не делился.

В предыдущие три ночи на страже оставался Аргон, давая нам всем отдохнуть; поэтому на этот раз мы дежурили попеременно с Калимаком. Маура по-прежнему пытался настоять на справедливом распределении дежурства между всеми, и Аргон для вида соглашался, но все равно почти наверняка бодрствовал и был начеку, ни разу не оставив моего хозяина сторожить в одиночестве.

После атаки разбойников мы, наученные горьким опытом, разводили костер только там, где скалы и холмы надежно скрывали огонь от посторонних глаз. К счастью, местность позволяла легко находить подобные уголки, иначе мы бы совсем окоченели в эти холодные осенние ночи.

Где-то после полуночи меня на посту сменил господин Брандугамба, но я долго еще не мог уснуть и ворочался на тонкой накидке, не защищавшей от острой гальки под ней. В свете догорающего костра я видел, как прислонившийся спиной к скале Калимак заботливо держит голову друга у себя на коленях, подложив свою накидку, и круговыми движениями поглаживает его плечо, пытаясь унять боль.

* * *

Шел шестой день пути, и мы устало опустились на землю, кто где, сбрасывая с плеч тяжелые мешки так, что они с шумом плюхались на сухие ветки, сплошь покрывавшие поляну. Ветки жалобно потрескивали, словно сетовали на жестокое обращение.

Аргон сгреб в кучу несколько длинных жердей, чиркнув над ними неким крошечным плоским прутиком, выбросившим искры мгновенно и без усилий с его стороны. Если бы не он, мы бы ни за что не развели костер так быстро в этих диких местах, под пронизывающим ветром, выбившись из сил так, что даже уже не удивлялись происходящему. Если бы не он, мы бы вообще не оказались в такой ситуации, шепнуло что-то во мне.

Мы вытащили черствый хлеб, завернутый в плотную ткань, спасавшую его от сырости и плесени. За хлебом последовали сушеные ягоды и вяленое мясо, остатки купленного в Биреле. Наш предводитель подсел к Маура, уговаривая его съесть что-нибудь. Хозяин согласился только на ломоть хлеба. Поели у дрожащего на ветру костерка, и наступила тягостная напряженная тишина. Эта тишина цепко сдавливала горло, душила, камнем наваливалась на грудь.

Почему, почему, почему никто ничего не говорит? – стучало у меня в мозгу. Как тоскливо и тревожно, и этот воющий в деревьях ветер, единственный, осмеливающийся нарушить гулкую безмолвность... Вот бы я обладал такой смелостью! Я бы закричал во всю полноту легких, только чтобы не слышать тишины, я бы... я бы запел, хотя у меня совершенно не было ни голоса, ни слуха, я бы...

– Великое небо, да чего замолкли все, словно вымерли?! – не выдержал и Калимак.

Маура, который сидел с закрытыми глазами, прислонившись спиной к дереву, вздрогнул и закашлялся от резкого движения.

Калимак поежился, словно осознав произнесенные только что слова.

– Слушайте, ну может, споет кто, для поднятия настроения? У меня самого уже сил нет.

Тут он перевел взгляд на меня, приказывая:

– Ну-ка, толстяк, спой нам что-нибудь позадорнее!

Я открыл рот от изумления, не веря своим ушам. Он что, мысли мои услышал? Так я же не по-настоящему петь хотел, это было преувеличение... А теперь, как назло...

– Ну, чего замер, как овца-недотрога? Пой давай. Веселее всем будет.

Хоть я тоже устал до невозможности, и публики всегда стеснялся, но открыто воспротивиться приказу не смел. Я оглянулся на хозяина с надеждой, ожидая, что он встанет на мою сторону и отменит это пожелание. Он же меня знает, и не даст мне позориться...

Но Маура не вмешался.

Пришлось запеть, покачиваясь от усталости, хриплым незвучным голосом. Однако сидящих это действительно развеселило, хотя бы потому, что я сильно фальшивил, напевая одну из известных в нашей деревне песенок, которая первой пришла мне в голову после слов Калимака:

Раз и два, по мосту через речку,

Раз и два, поскакала овечка,

Три-четыре, и кубарем в воду –

Скользкий мост в плохую погоду...

Раз и два, и радуга выйдет,

Раз и два, ее не обидит,

Три-четыре, скачет овечка,

Солнце светит ярко над речкой...

На глаза наворачивались слезы, но я покорно продолжал петь, и щеки мои горели от стыда, как только я бросал взгляд на Калимака, покатывающегося со смеху. Я повернул голову и стал смотреть на хозяина, на его едва заметную улыбку и постепенно разгладившиеся две вертикальных морщинки над переносицей, которые раньше возникали иногда, когда он хмурился. В последние дни они не покидали своего места поперек сведенных от боли бровей. И чтобы они исчезли, я готов был петь до посинения.

* * *

На седьмой день впереди наконец заискрилась тонкой серебристой змейкой долгожданная река, о которой говорил Аргон – теперь только она отделяла нас от Карнин-гула, а значит, от помощи и отдыха. Дойдя до берега, мы в изнеможении сняли ношу с плеч и с тревогой поглядели на реку. Вблизи она оказалась гораздо шире, чем мы думали.

– А мост-то где? – осведомился Калимак. – Или как перебираться будем?

– Надо передать, чтобы прислали проводника, – не вдаваясь в подробности, ответил Аргон.

– То есть как это «передать»? – не понял Калимак. Он приподнялся на цыпочки, из-под сложенной козырьком ладони пытаясь разглядеть горизонт. – Мы что, отсюда докричимся до них?

Аргон вздохнул.

– Не мешай мне. Помолчи немного.

Тот пожал плечами, отходя в сторону. Странник опустился на землю, подобрав под себя ноги и закрыв глаза, и замер в такой позе. Я удивленно следил за ним.

– Нет, – отчаялся он через некоторое время, удрученно покачав головой. – Не могу до него дозваться.

– До кого? – тут уж я не выдержал.

– До Эль-Ронта. Он не слышит. Кор! [8] – гневно пробормотал он сам себе. – Раньше у меня получалось...

– Где переправа? – приблизился тем временем Маура, еле волоча ноги.

– Нету ее, – я быстро помог ему присесть на валун. – Аргон сказал, что должны прислать какого-то проводника... Но он вообще непонятно себя ведет, – поделился я. – Молчал-молчал, а потом вдруг встает и объявляет, что его не слышат. Так как же могут услышать, если он ничего и не говорил совсем?

Мой хозяин едва заметно кивнул и прикрыл глаза. Подумав, что он хочет передохнуть, я оставил его в покое.

– Придется мне сходить вдоль берега к плотине, там должен кто-то дежурить, – подытожил Аргон. – Вы подождете здесь. Ни в коем случае не входите в воду. До полудня вернусь.

– Эй, а просто переплыть на ту сторону тебе слабо́? – предложил Калимак.

– В воде смертельные ловушки, это охрана от нарушителей, – наконец объяснил странник. – Их нужно сначала обезвредить.

– Да какие ловушки, здесь неглубоко даже! – фыркнул Калимак.

– Не забудь попрощаться с друзьями, – вслед ему сказал Аргон. – Они наверняка будут о тебе горевать.

Идущий все же замер у самой кромки в нерешительности.

– О! Да! – воскликнул вдруг Аргон, притрагиваясь к своим вискам и усиливая мои подозрения насчет ясности его рассудка. – Получилось! Эль-Ронт услышал. Он послал подмогу, они скоро будут здесь. Но... как же так?.. – снова усомнился он, нахмурившись, словно не мог чего-то понять.

На том берегу вскоре показались четыре длинные фигуры.

Один из чужаков издали поднял ладонь, жестом указывая нам подождать. Он опустил в реку некий прибор, напоминающий палку с плоской тарелкой на конце. К моему огромному изумлению, прямо со дна реки начал подниматься узкий серый металлический мост с невысокими бортиками. Остатки воды быстро вытекли сквозь специальные отверстия.

Глаза у Калимака округлялись все сильнее; но уставился он не на чудом возникший мост, а на стоящих по ту сторону. И если вид самого Аргона казался ему угрожающим и странным, то к настоящим чужакам это его все равно не подготовило.

– Ну и твари, небо великое! – огорошенно пробормотал он, стараясь не показать, как напуган. – Ну и твари... Черт, да я ни в жисть не поверю!

– Идемте, – кивнул нам Аргон.

Мы быстро взяли всю поклажу, захватив и вещи Маура, до того, как он успел воспротивиться, и двинулись через реку.

Аргон и Маура шли чуть позади, и я прислушался к их разговору.

– ...Так ты, оказывается, владеешь мерма́т?

– Я не знаю, что это такое.

– Но это же ты позвал Эль-Ронта. У меня ничего не вышло, я прекратил попытки.

– Значит, вышло, – тяжело дыша, отвечал мой хозяин.

– Нет, иначе я бы сразу получил ответ, – настаивал тот. – Ладно, я понимаю, что ты не хочешь об этом говорить.

– Да не делал я ничего, это получилось само со...

Мой хозяин не докончил фразу, и я в тревоге обернулся.

Он пошатнулся и обессиленно сполз вдоль бортика.

До того, как я успел броситься к нему, Аргон подхватил его на руки, сделав нам с Калимаком знак двигаться дальше.

Опустив Маура на землю на противоположном берегу, он вынул из своего мешка свернутое одеяло и накрыл им лежащего.

– Зачем вы его еще допрашивали?! – гневно воскликнул я. – Он же и так еле стоял!

– Я пытался подольше удержать его в сознании, – просто объяснил Аргон, подняв на меня взгляд.

Он прижал два пальца к шее моего хозяина, что-то проверяя.

– Куэль ти́га? [9] – спросил один из пришедших, по-видимому, самый старший.

– Ли вéдат, – ответил Аргон. – Мар тери́г. [10]

Старший молча кивнул, отойдя чуть в сторону. Не успели мы как следует перевести дух после переправы, как появился еще один чужак с носилками.

– Те и́скарт ан-тар? [11] – спросили у Аргона.

– Дóе. Та ли [12], – указал он головой на Маура.

Они не стали больше ничего уточнять.

– Танк-у́! [13] – прозвучала команда, и они одновременно взялись за носилки каждый со своего края.

Пыхтя, я снова взвалил на себя три набитых мешка. Калимак машинально взял свою долю поклажи, по-прежнему не сводя глаз с диковинного народа.

Новоприбывший чужак был пониже остальных, и выглядел совсем молодым, почти подростком. Он взглянул на моего бесчувственного хозяина сквозь щели светлых глаз, и мне почудилось, что я вижу в них тень сострадания.

На ходу я осторожно дотронулся до лица Маура, смахивая прилипшие травинки с твердой скулы. Его кожа сперва показалась мне почти холодной от воды и пронизывающего ветра, но вскоре я вновь ощутил, как изнутри волнами идет жар.

Наконец впереди возникли длинные постройки, тянущиеся между холмов стройными рядами. Мы, нагруженные и уставшие от долгого пути, едва поспевали за чужаками.

– Эль-Ригáт, сéар ан-лей [14], – приказал предводитель, обернувшись и увидев, как мы отстали. И они с удивительной быстротой двинулись дальше с носилками, оставив своего юного товарища показывать нам дорогу.

– Куда они его забирают? – рванулся я следом, испугавшись.

– На куль-é, ли хо́ра вун [15], – негромко произнес чужой, удерживая меня за плечо, и, хотя я не понял слов, его тон немного успокоил меня.

__________________________

[1]Данное прозвище закрепилось за Аргоном естественным образом, и истоки его неизвестны; но окружающие часто (особенно за глаза) использовали именно это слово, звучавшее на общем наречии как «Та́уга».

[2] Звездный народ.

[3] Рассветная тень и предзакатный луч, темный лик луны и солнце меж туч...

[4]Город.

[5]Земной народ.

[6]Примерн. Черт побери! Пустоголовый дурак!

[7] У чужаков артериальная кровь была схожа по цвету с человеческой венозной; венозная же кровь была почти черной.

[8] Проклятье!

[9] Что случилось?

[10] Он ранен. Отравленный нож.

[11] Ты позвал правителя?

[12] Нет. Это он.

[13] Поднимайте!

[14] Эль-Ригат, проводи их.

[15] Будь спокоен, он в безопасности.