Текст книги "Сценарист (СИ)"

Автор книги: Син Айкава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 157 (всего у книги 158 страниц)

Однако прежде, чем он мог принять решение, седоволосый издал яростный рёв сквозь боль.

– Убью! – произнёс он со звериным оскалом. – Всех! До единого!

Его тело дрожало, мышцы напряжённо тряслись, но он начал подниматься, несмотря на агонию, свирепым взглядом обжигая всех вокруг. Ему претила эта жалость. Ему не нужна была пощада, не нужна была спасительная рука. Эти взгляды, полные сочувствия и сострадания, только разжигали в нём злобу. Он не просил спасения – он хотел победы, хотел разрушений и море крови, хотел превратить этот мир в пепел.

Изуку почувствовал, как что-то внутри него сломалось. Каждый раз, когда он видел в Томуре того мальчика, что когда-то страдал, ему хотелось верить в возможность спасения, в то, что человек может измениться. Но сейчас перед ним стояло нечто иное – это было воплощение разрушения, чистая злоба, которая не оставляла места для искупления. Все, что он видел сейчас, – это жажду крови и желание уничтожить всё, к чему только можно прикоснуться. Молодой герой понял, что его наивная вера в то, что каждый заслуживает второй шанс, не сработает здесь. Этот человек не хотел быть спасённым.

Выбора больше не было.

Он собрал в кулаке свои последние силы. Взгляд его был холоден. Не такого конца он желал, но именно его он получил. Оставалось лишь смириться и исполнить предначертанное.

– Прости, Томура, – произнёс он, приготовившись к последнему рывку. – И прощай.

В этот момент время словно растянулось в бесконечность. Каждое мгновение казалось вечностью, каждый вдох – тяжёлым грузом, давящим на грудь. Изуку стоял на пороге принятия решения, которого так отчаянно пытался избежать. Его тело уже двигалось, его мышцы напряглись, готовясь к решающему удару, но душа его ещё боролась с той несправедливостью, с которой столкнулся его враг.

Впереди него неподвижно стоял Томура – человек, олицетворяющий разрушения, зверь, поглощённый ненавистью, в которого его превратила боль и страдание. Но где-то в глубине глаз, среди этого ужаса, Изуку всё ещё пытался уловить тот слабый проблеск человеческого. Проблеск личности мальчика, которого когда-то обманул жестокий мир, мальчика, что кричал о помощи, но его крики никто не услышал.

Герой стиснул зубы. Он понимал, что больше не может позволить себе колебаться. Противник уже начал восстанавливаться, его сила возвращалась с каждым мгновением, и если он сейчас промедлит, мир погрузится в новый виток страданий и разрушений.

С этими мыслями он рванул вперёд ещё стремительнее. Земля под его ногами треснула, когда он взмыл в воздух, как молния. Все его сомнения, вся его боль – всё это исчезло в один миг. Сейчас был только он и Томура. Его кулак засветился ярким сиянием «Одного За Всех» – последними угольками, что остались в его теле.

– 1 000 000 % Делавэрский Детройтский, – он приостановился, после чего, смирившись окончательно, шёпотом произнёс последнее слово, – Крушитель.

Удар пришёлся точно в грудь Томуры, разрывая пространство вокруг них. Вся накопленная энергия вырвалась наружу, словно больше ничто не могло её сдержать. Свет осветил всё поле боя, так ярко, что, казалось, ночное небо потускнело. Земля под ногами раскололась, волны разрушений покатились во все стороны, сметая всё на своём пути.

В этот момент даже сам мир, кажется, задержал дыхание.

Изуку почувствовал, как его кулак вошёл глубоко, разрушив абсолютно всю защиту, что закрывала тело его противника. Он ощущал, как кости врага ломались под его ударом, как энергия впитывалась в плоть, сжигая всё на своём пути. Время снова замедлилось, и в этот миг их взгляды встретились. В глазах Томуры, на миг, словно что-то вспыхнуло – не страх, не ненависть, а что-то более глубокое, как слабая тень той боли, что когда-то была его жизнью. Возможно, это был последний осколок его человечности.

Но мгновение прошло.

Томура отлетел назад с неописуемой силой. Его тело пронеслось через разрушенные руины, как сломанная игрушка, и исчезло в облаке пыли и обломков. Взрыв от удара обрушил всё вокруг, и Изуку, обессиленно рухнул на колени. Его дыхание было тяжёлым, сердце глухо стучало в ушах, а тело отказывалось подчиняться.

И в этот же самый момент наступила полная тишина. Мёртвая тишина, от которой стало даже немного не по себе.

В ушах зеленоволосого подростка ещё стоял гул. Взгляд его терял концентрацию, из-за чего изображение перед его глазами начало плыть. Веки тяжелели.

Он оставил всего себя в этом последнем ударе.

– Побе..ди… – попытался произнести он, но тут же услышал крик со стороны.

– Осторожно! – прокричал Айкава.

Всё происходило как в тумане: резко впереди него возник Син с пятиугольным щитом в руках, потом тут же в поле зрения попал Шигараки, тянущий свою руку к молодому герою, а затем он увидел, как рука злодея коснулась щита его напарника, после чего он тут же начал рассыпаться.

На этом седоволосый не остановился, ибо в ту же секунду он протянул вторую руку вперёд и коснулся длинных локонов соперника. Это тут же спровоцировало начало их уничтожения – они медленно начали превращаться в пепел, что тут же развеивался по ветру.

Быстро заметив это, Син ловким и резким пинком отправил Томуру в непродолжительный полёт в сторону, после чего тут же бросил остатки щита на землю и, превратив пальцы в лезвия, быстро отсёк половину своих длинных волос, которые он так старался беречь всё это время.

Ведь они так нравились Мики.

Седоволосому быстро удалось остановиться, и он тут же захотел вновь атаковать, но боль сковала его тело, заставив упасть на колени, что дало его противникам несколько минут на раздумья.

– Чёрт, – грустно и разочарованно произнёс Айкава, смотря на то, как его локоны обратились в пепел. – А я ведь так к ним привык.

Он окинул взглядом седоволосого. Тот выглядел немного лучше, чем до удара молодого героя. Это означало лишь то, что он смог найти способ слабо противостоять разрушительному действию украденной причуды.

Исходя из этого, оставалось лишь одно – нужно было уничтожить всего злодея разом. Чтобы даже пепла от него не осталось. Тогда был шанс выйти из этой схватки победителем.

Проблема была лишь в том, что подросток не мог ничего придумать. Он пытался найти в чертогах своего разума хотя бы один способ, которым можно было бы осуществить задуманное, но мозг предательски отказывался работать – сказывалась моральная и физическая усталость.

И в этот же момент сознание Сина перенеслось в место, где его уже ждали.

* * *

– Если бы я не был здесь раньше, я бы подумал, что умер и попал в рай, – усмехнулся Син и тут же обернулся, после чего увидел человека, благодаря которому он смог попасть в это пространство.

Светлое помещение без единой тени, а вокруг – абсолютная тишина. По-настоящему райское место для того, кто устал от происходящих в его жизни событий, и мечтающий хотя бы на миг побыть в спокойной атмосфере.

Кайри стояла недалеко от него со слегка опущенным взглядом. Что-то сильно тяготило её изнутри. Возможно, всё это было связано с нынешней ситуации и ужасным состоянием её сына, который уже долгое время находится на грани, учитывая то, сколько он уже сражается и сколько ран ему довелось получить.

Айкава понимал её чувства. Ни одна мать не будет рада видеть, как её сын сначала разрушает жизни других, а потом его всё избивают и избивают, всякий раз оставляя на пороге смерти, которая всё не приходит и не приходит, из-за чего ему вновь и вновь приходится страдать. Учитывая то, что она ещё и ничего поделать с этим не могла, Син даже боялся представить, что она чувствовала в этот самый момент.

– Я скоро уже закончу, мама, – попытался успокоить Кайри подросток. – Просто наблюдай за тем, как я покончу с ним.

– Ты видел себя, Син? – грустно спросила она полушёпотом. – Весь израненный, в крови, стоишь еле как.

– Я в порядке, – тут же ответил парень. – Уже не первый раз, когда я оказываюсь в таком состоянии. Привык.

– Это ненормально! – на глазах девушки выступили слёзы. – Я... не могу спокойно смотреть на это, как ты продолжаешь убивать себя…

– Ну, если так подумать, то я в этом практически не виноват, – попытался отшутиться Айкава. – Все сами нападают на меня и втягивают в бой. По сути, я не такой агрессивный, каким меня считают.

Разумеется, это не сработало на его матери. Ни одно его слово сейчас не успокоит её сердце и душу. Пусть он хоть тысячу раз скажет, что всё в порядке, – она видит и понимает эту ситуацию иначе. В отличие от него, она испытывает двойную боль, видя то, как он страдает.

Кайри всхлипнула, смахивая слёзы с глаз, но её руки дрожали. В каждой её черте читалась боль, как будто каждое слово сына разрывало её на части. Син видел это, но продолжал стоять на своём, слишком хорошо понимая, что уже ничего не изменить.

– Прости, мам, но мне нужно действовать, – отвернулся от девушки подросток и сжал кулаки. – Если Шигараки полностью справится с разрушениями внутри себя, то всё будет кончено. Мне нужно уничтожить…

– Я могу помочь, – произнесла она, после чего глаза Айкавы расширились и он вновь повернулся к матери.

– Что? – парень подумал, что ему показалось.

– Ты же хочешь уничтожить противника полностью, верно? – на этот вопрос она получила одобрительный кивок. – Твоих нынешних сил не хватит для того, чтобы сделать это, но у меня… есть.

– Что ты задумала?

– Если ты хочешь, чтобы после твоей атаки от него ничего не осталось, ты можешь воспользоваться способностью твоего друга – Дженсена.

Подросток продолжал всё больше и больше удивляться. Ну конечно! Как он сам не смог додуматься до этого сразу? Ответ лежал на поверхности – нужно было лишь найти нужные воспоминания в своей голове и воспользоваться ими.

– Луч ядерной энергии? – спросил он и тут же получил кивок в ответ. – Да, это может сработать, но, – подросток грустно улыбнулся и посмотрел на свои израненные руки, – у меня не хватит сил, чтобы создать столь мощную атаку.

– Именно поэтому тебе нужна моя помощь, – слегка улыбнулся мать. – Мне это под силу.

– Но как?

Кайри не стала сразу отвечать. Она замялась, слегка опустив глаза, словно что-то грызло её изнутри. Син это заметил мгновенно – как только она перестала смотреть ему в глаза, в его сердце зародилось подозрение. Что-то было не так. Слишком уж она странно себя вела, и от этого напряжение росло.

– Мам? – чуял он неладное.

– Я… превращу причуду в эту самую энергию, – наконец, ответила она. – Превращу всё, что только можно, в нужный тебе заряд. Останется только направить его и поразить врага.

– Но это же значит, что ты…

– Да, – не стала скрывать она. – Вместе с причудой в твою последнюю атаку превращусь и я.

Син застыл от осознания того, что только что сказала его мать. Глубоко внутри всё тряслось от ужаса. Его голова закружилась, и он едва удержался на ногах.

– Нет, – сказал он твёрдо, отступая на шаг назад. – Ты не можешь этого сделать. Я не позволю! Мы же... только-только встретились...

– Син, – мягко произнесла она, сделав шаг вперёд, – я уже всё решила. Это мой выбор.

– Я не могу принять такой выбор! – протестовал он, находясь на грани истерики. – Почему ты хочешь оставить меня одного? Почему ты… не веришь в меня? Я ведь… могу что-то придумать…

Слёзы медленно скатывались по его щекам. От душевной боли хотелось кричать. Но сил на это не было. Больше не было.

И в этот же момент его голову ласково прижали к груди. Кайри больше не могла просто стоять и смотреть. Её руки обвили его с такой нежностью, будто она хотела защитить его от всей боли, которую он испытывал. Она медленно и спокойно поглаживала его по волосам, позволяя ему выплеснуть все накопившиеся эмоции, выплакать всё то, что тяготило его сердце.

– Я верю в тебя, Син, – тепло произнесла она. – Просто я… больше не могу смотреть на то, как ты справляешься со всем в одиночку. Всё это время я никак не поддерживала тебя, никак не помогала… Ничего. Это… больно.

– Но…

– Но сейчас я могу помочь тебе. Ты не представляешь, как я этому рада, – девушка улыбнулась, чувствуя, как по её щекам тонкой полосой текут слёзы. – Наконец-то я могу сделать хоть что-то для собственного сына. Какая же мать откажется пожертвовать всем ради своего ребёнка?

Син не был согласен с этим. Она ему ничего не должна, и он никогда не держал на неё обиду за то, что она не присутствовала в его жизни. Наоборот, он мечтал об их встрече каждый день, и теперь, когда она случилась, мать хочет вновь оставить его одного.

– Мама, не стоит…

– Но я не могу избавить тебя от того, что ждёт тебя после этой атаки, – она сильнее прижала сына к себе. – Как бы я ни старалась, я не могу полностью повторить то, что делал Дженсен. У него… был особый иммунитет к своим атакам, а это значит…

Подросток тут же обо всём догадался. Смысла продолжать не было. Теперь Син отчётливо видел цену, которую придётся заплатить ради победы и осуществления его желания.

– Я могу умереть, да? – со слабой ухмылкой произнёс он. – Что же, я… готов с этим работать.

Кайри не сразу ответила, но внутри неё всё сжалось. Каждое слово Сина, как кинжал, вонзалось в её сердце. Её сын, её мальчик, готов был пожертвовать собой, и это приносило невыносимую боль. Но она не могла позволить себе сломаться сейчас. Она должна была оставаться спокойной. Ради него.

– Я знаю, что мне не удастся отговорить тебя от всего этого. Поэтому… позволь хотя бы помочь в твоём последнем бою, – грустно улыбнулась она, прикрыв глаза. – Позволь мне хотя бы на миг стать настоящей мамой и пройти этот путь с тобой. До конца.

Она слегка наклонилась и поцеловала его в лоб. Тёплый, материнский поцелуй, который был её последним даром. Син почувствовал, как что-то внутри него смягчилось, а на душе стало спокойнее.

– Хорошо, – согласился он. – Давай сделаем это вместе!

– Угу, – с радостной улыбкой кивнула мать.

Подросток в последний раз прижался к Кайри, пытаясь запомнить это чувство. Девушка сделала то же самое, чтобы через пару минут у неё не было, о чём сожалеть.

– Спасибо за всё, – произнёс Син. – Ты самая лучшая мама, о которой я мог только мечтать.

– Люблю тебя.

* * *

Изуку беспомощно наблюдал за происходящими событиями с ужасом на лице. Он еле как продолжал находиться в сознании, но кое-как всё-таки находил в себе силы держать глаза открытыми.

– Син… – попытался он что-то сказать, но его перебили.

– Не трать свои силы напрасно, Изуку, – произнёс Айкава и улыбнулся, взглянув в глаза собеседника. – Дальше я тут сам.

– Но я всё ещё не одолел Томуру. Я не могу просто так..

– Настоящий герой, Изуку, это не тот, кто в сияющих доспехах и красивой позе. Герой – тот, кто делает, что нужно сделать. И запачкаться приходиться, и кровь проливать, а он всё равно делает, потому что так надо, – произнёс длинноволосый, ощущая, как в его теле всё готовится к изменениям. – Ты сделал всё, что было в твоих силах, и у тебя прекрасно получилось. Теперь ты можешь оставить всё на злодея, которому нужно ещё больше испачкаться в крови, чтобы стать величайшим.

Не говоря больше ни слова, он начал идти вперёд в сторону соперника. Пора заканчивать с этим затянувшимся спектаклем. Зрители уже давно требуют финал – пора им его показать.

Остановившись в нескольких метрах от уже стоящего на ногах Шигараки, Айкава позволил себе улыбнуться и посмотреть последнему в глаза, что вызвало у того лёгкое недоумение.

– Что-то весёлое увидел? – хриплым голосом спросил он, кашляя кровью. – Я сотру эту улыбку с твоего лица!

– И всё-таки мы чертовски похожи с тобой – теперь я в этом убедился окончательно, – с ухмылкой произнёс юный злодей. – Всё никак не можем остановиться.

– И что с того?!

– Ни один спектакль не может длиться вечность, – Син глубоко вдохнул в лёгкие воздух перед решающим событием. – Пора опустить занавес.

В следующий момент Айкава стремительно приблизился к врагу, в быстром темпе обхватил его двумя руками, не оставляя ни единого шанса на сопротивление, и прижал его к себе, после чего, воспользовавшись последними свободными силами, сделал прыжок и взмыл с соперником в небо, дабы именно на высоте сыграть последнее действие заключительного акта всей этой эпопеи.

Шигараки, почувствовав резкое ускорение, издал отчаянный крик и тут же попытался освободиться, но все его попытки были бесполезными, ведь враг не собирался его отпускать. Разумеется, седоволосый тут же попытался активировать причуду распада, чтобы превратить Сина в пыль, но она предательски отказывалась работать из-за его внутреннего хаоса и нестабильности.

С каждой секундой они поднимались всё выше и выше, пока не достигли нужной высоты, после чего они остановили движение. Айкава продолжал держать противника в крепких объятиях.

– Отпусти меня, чёртов псих! – кричал Томура. – Ты всё равно ничего не сделаешь! Всё кончено! Я победил! – начал смеяться он.

– Отсюда открывается прекрасный вид, не правда ли? – Син смотрел в сторону, проходя взглядом по облакам, что находились очень рядом, и голубому небу, которое на высоте выглядело ещё красивее. – Раньше я не особо ценил подобные мелочи. Постоянно куда-то спешил и хотел всем навредить. Всю жизнь на это потратил.

В этот же момент Томура заметил, что грудь юного злодея медленно начинает светиться ярким светом. Это показалось ему не просто странным – это его даже немного ужасало.

– Что ты задумал? – решил напрямую спросить он.

– До определённого момента я наивно полагал, что сам решаю, что мне делать, и сам принимаю решение, чем мне пользоваться и каким мне быть, – игнорировал вопрос собеседника Айкава, продолжив говорить о своём. – Считал себя свободным человеком, который делает лишь то, что он хочет, и верил в то, что никто не способен изменить этот ход вещей. На деле же никакой свободы у меня не было – всё было иллюзией.

Свет становился всё ярче и ярче, и это очень сильно напрягало лидера Лиги Злодеев.

– Хватит нести бред! Отпусти меня! – его крики были похожи на истерику.

– И что самое забавное, так это, что даже после осознания этого я не сделал ничего, чтобы измениться. Лишь продолжил следовать тому пути, который выбрали за меня. Знакомо, не правда ли? – усмехнулся Син.

Паника сковала Томуру. Его сердце колотилось в бешеном ритме, а холодный пот выступил на лбу. Страх перед неизвестностью, перед тем, что его ждало впереди, парализовал его. Он не мог смириться с мыслью, что его судьба вот-вот будет решена.

– Сука! Отпусти! – кричал он. – Пожалуйста!

– Я убивал, разрушал, уничтожал и забирал, ни о чём не жалея. Сам того не заметив, я уподобился тебе – монстру, которого в душе яро ненавидел. Благо, нашлись люди, которые поддержали меня в трудную минуту, позволив дойти до этого момента.

Энергия переполняло тело подростка, светясь самым ярким светом из возможных.

– Нет! Не надо!

– Я всю свою жизнь делал не то и не так, но хоть с концом истории повезло, – тепло улыбнулся Син.

Отчаяние захватило тело Шигараки. Последние нотки трезвого ума покинули его разум, оставив лишь безумную оболочку.

– Да кем ты себя возомнил, ублюдок?! – громко прокричал он. – Ты не победишь меня, тварь! Я – разрушитель! Я – конец всего живого! Я – Бог Хаоса!

Айкава ухмыльнулся, услышав эту фразу, после чего посмотрел противнику прямо в глаза.

– А я… так просто… Сценарист.

Яркое сияние, словно сверкающая звезда, вспыхнуло из его груди и стремительно охватило Томуру. Поток света, подобный ослепительному водопаду, быстро поглотил его, погружая в невыразимое сияние. В следующую секунду он растворился в этом ярком океане энергии, что поглощал не только тело и разум, но и саму суть его существования – душу и личность, навсегда стирая их из этого мира.

Вспышка ослепительного света была видна из любой точки Японии. Люди, находившиеся в укрытиях, медленно выбрались из них, чтобы собственным глазами запечатлеть конец ужасающих событий, что окутали город и не отпускали на протяжении долгих дней и ночей. Одни протирали глаза, не веря в увиденное, другие прижимали руки к груди, ощущая как тепло света наполняет их надеждой.

Всё было кончено.

Как только свечение прекратилось, стал виден небольшой силуэт подростка, левитирующий в облаках. Он не двигался, застыв на месте, будто бы наслаждался последними мгновениями жизни.

Мидория отчётливо видел парня и различал слабую, почти безмятежную улыбку на его лице. В его глазах читалось удовлетворение и спокойствие. Все страдания и тяжесть, которые когда-то давили на него, исчезли. Он, наконец, обрёл долгожданную свободу.

Подросток глубоко вздохнул. Эта порция воздуха стала одной из самых приятных в его жизни.

– Япония, увидь же это! – прокричал он, расставив руки в стороны. – Злодей, что заставил вас прятаться по норам, побеждён! Побеждён… МНОЙ!

Улыбка на его лице становилась всё больше и больше с каждым словом. Он получал истинное удовольствие от сего выступления.

– Теперь не осталось никого, кто мог бы оспорить мой статус! Потому, дамы и господа, на полных правах я нарекаю себя… ВЕЛИЧАЙШИМ злодеем в истории! – прокричал он и поднял руку над головой с указательным пальцем, направленным вверх.

– Я тот, кто убил Всемогущего!

– Тот, кто два раза победил Все За Одного, отправив его в ад!

– Тот, кто стал палачом Звезды и Полосы!

– Тот, кто остановил и уничтожил Томуру Шигараки!

– И тот, кто отомстил за всех своих почивших друзей.

– Япония, преклони же колени и признай меня, Сина Айкаву – своего Величайшего Злодея! – произнёс он, после чего поднял взгляд в небеса.

И тут же превратился в пепел, что мгновенно подхватил ветер и унёс прочь.