Текст книги "Сценарист (СИ)"

Автор книги: Син Айкава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 153 (всего у книги 158 страниц)

– Знал бы ты, сколько раз я задавал этот же вопрос самому себе, – смешок вырвался из его уст. – Со стороны, наверное, все мои действия выглядят странными и нелогичными. Впрочем, по cути, так и есть, – пожал плечами он. – Долгое время я делал всё без особой цели и умысла, и лишь недавно мне пришлось задуматься об этом. Как ни странно, я пытался найти ответ там, где его не могло быть – в бесконечной ярости и мести. Вроде бы всё просто: убей тех, кто причинил тебе боль, и это должно принести облегчение. Но нет, с каждой новой победой я чувствовал себя всё более пустым. И тут я зашёл в тупик.

Его взгляд переместился вверх, и он заметил группу птиц, парящих в ясном небесном просторе. Они двигались плавно и свободно в едином потоке.

– Потом я решил подойти к этому вопросу с другой стороны – со стороны своей семьи, – продолжил он. – И после этого ответ пришёл ко мне достаточно быстро: я делаю всё это лишь ради того, чтобы отец не был полностью прав. Мне… хочется, чтобы хотя бы часть его плана была разрушена. Он с детства растил меня с целью уничтожить тебя, планируя почти каждый момент моей жизни. Всё проходило под его контролем: моё детство, моя школьная жизнь, мои редкие отношения с не менее редкими в моей жизни друзьями, моё поступление в академию, мои первые конфликты и каждый мой поступок. Он старался держать меня в рамках своего идеального плана, и даже сейчас, когда он уже мёртв, его план всё ещё продолжает реализовываться – до самой мельчайшей детали. Отец лишил меня личности ради вот этого момента – момента, когда мне удастся тебя прикончить. Ужасно звучит, не считаешь?

Он невольно засмеялся, но смех этот был не из удовольствия, а скорее от недоумения и горечи. Его взгляд ненадолго скользнул по разрушенному пейзажу, ирония ситуации – когда всё, к чему стремился он, оказалось навязанной ему ложью – не могла не вызывать странного разочарования.

– Когда до меня всё это дошло, я понял, чего на самом деле желаю. Я… хочу быть личностью. Хочу быть… самим собой: без навязанных мыслей, в чистом разуме и со своими мечтами и желаниями. Но не только этом состоит моё главное желание, – сделал небольшую паузу он. – Вся моя жизнь была фальшивкой всё это время. Можно сказать, что я и не существовал в этом мире вовсе – в нём находилась лишь моя оболочка, которую контролировал отец. Именно с этим и связано моё главное желание – я хочу существовать в этом мире. Хочу, чтобы в нём существовало моё истинное я, но одного моего признания моего же существования мало, понимаешь? Я ещё не верю в то, что по-настоящему живу. Из-за этого я и решил стать величайшим злодеем – чтобы все люди запомнили меня! Я бы с радостью стал героем, чтобы меня запомнили и вспоминали добрым словом, но, увы, этого уже никогда не будет – не после того, что я сделал. Поэтому, mon amie, у меня остаётся лишь один путь – путь величайшего злодея, о котором не смогут забыть ещё очень долго. Плевать, что все они будут упоминать моё имя лишь в негативном ключе, и плевать, что моё имя будут мешать с грязью. Я не прошу понимания и не ищу прощения. Всё, что мне нужно, – это быть запомненным. Я хочу, чтобы мир помнил, что я существовал, что я оставил свой след, каким бы ужасным он ни был. Это всё, что у меня есть… и, наверное, всё, что мне нужно.

Его взгляд вновь поднялся к небу, и он на миг задержался на парящих там птицах, свободных и беззаботных, таких, какими он сам никогда не был и не мог быть. В его глазах мелькнула зависть, но она быстро исчезла, оставив лишь ту же грустную улыбку на его лице.

– Возможно, в другом мире, в другой жизни, всё могло бы сложиться иначе, – прошептал Айкава, едва ли осознавая, что говорит вслух. – Возможно, я мог бы быть счастлив, если бы у меня был шанс жить не как инструмент чужой воли, а как кто-то, кто способен принимать свои собственные решения. Но увы… Это всего лишь мечта, которой не суждено сбыться, – пожал плечами он. – Но я знаю точно, что мне под силу кое-что изменить. Сейчас у меня появилась частичка свободы, и я намерен использовать её на полную. Я разрушу план отца – запомнюсь этому миру так, как хочу этого я. Сейчас я действительно могу стать... сценаристом собственной жизни. По крайней мере, её конца.

Вздохнув, подросток на несколько секунд прикрыл глаза, собираясь с мыслями. После этого он вновь открыл их и направил взгляд на Все За Одного.

– Доволен? – поинтересовался Син.

– Вполне, – ухмыльнулся старый злодей. – Мне было бы достаточно и короткого ответа, но спасибо за столь подробное объяснение. Никогда в жизни не слышал истории столь печальной и вдохновляющей одновременно, – с сарказмом в голосе проговорил он.

В ответ на это подросток лишь слабо улыбнулся и направил правую руку в сторону противника.

– Рад, что ты до самого конца остаёшься собой, – сказал он. – Поэтому я прикончу тебя одной атакой. Не хочется мне ещё сражаться с тобой в форме младенца.

– Это был бы вполне интересный бой, – предположил ВЗО, – и ты бы в нём проиграл.

– С чего бы это?

– Ни один нормальный человек не поднимет руку на младенца.

– Только если он не самый ужасный злодей столетия.

Все За Одного хрипло рассмеялся, услышав этот последний комментарий.За плечами у него был долгий путь, усеянный победами и поражениями, но жажда битвы не угасала. Он словно хищник, изучающий добычу, восхищался силой противников, но в то же время чувствовал к ним презрение. Ведь никто из них не мог сравниться с ним, не мог даже пощекотать его нервы. Каждая победа лишь укрепляла его веру в собственное превосходство.

А теперь он стоял на противника и готовился к своей смерти. Какая ирония.

– Хочешь что-нибудь сказать напоследок? – поинтересовался Айкава.

Мужчина в облике ребёнка на мгновение задумался, его глаза сузились, когда он посмотрел на Сина, словно взвешивая все варианты, которые у него остались. Но что-то в выражении лица подростка заставило его понять, что любые слова сейчас будут пустыми, лишенными значения.

– Хочешь знать правду? – наконец, произнес ВЗО, его голос был низким и тихим, но в нем все еще звучала сила, некогда подавлявшая миллионы. – Я никогда не считал, что проиграю. Даже сейчас, стоя перед смертью, я не могу поверить, что всё заканчивается именно так. Но в то же время меня греет мысль о том, что я всё ещё не полностью проиграл.

– Что ты имеешь в виду? – не понял парень.

– Внутри Томуры всё ещё живёт частичка меня – моей причуды. И пока он будет жив, буду жить и я, а это значит, что для того, чтобы тебе победить меня, тебе придётся сразиться и с ним.

Син нахмурился, чувствуя подступающее разочарование от слов старого злодея. После всего, через что ему пришлось пройти, он надеялся, что сможет наконец положить конец кошмару навсегда, но сейчас казалось, что его борьба ещё далека от завершения.

– Ты даже умирать просто так не хочешь, – усмехнулся он. – Мы с тобой чертовски похожи – оба стараемся любыми способами избежать неминуемого.

Его собеседник чуть ухмыльнулся в ответ на это замечание, понимая, что мальчишка прав. Оба они были слишком одержимы своими идеалами и целями и поэтому готовы были пойти на всё, только бы добиться своих целей.

– Полагаю, что так, – согласился он.

– Тогда ты должен знать, что я сделаю дальше, – чуть мрачнее произнёс подросток. – Я уничтожу всё твоё наследие, включая и Томуру Шигараки. Камня на камне не оставлю, чтобы избавить этот мир от всего, что принадлежит тебе или же появилось благодаря тебе.

– Для этого тебе придётся уничтожить весь мир, мальчишка, – чуть не рассмеялся от заявления противника старый злодей.

– И мне это вполне под силу, – приготовился к последнему рывку Айкава.

Воздух вокруг них казался застывшим, как перед бурей, когда природа затаила дыхание в предчувствии чего-то неизбежного. Серые облака медленно тянулись по небу, как будто время замедлилось, давая возможность каждому мгновению отпечататься в памяти. Окружающий мир был тихим и мрачным, словно разделяя внутреннее состояние двух противников.

Подросток стоял неподвижно, лишь слабый ветер шевелил его волосы. В глазах подростка больше не было ярости – только холодная решимость. Всё, что он чувствовал в этот момент, было смешением грусти и обречённости. Ему предстояло выполнить то, о чём он так долго мечтал.

Айкава глубоко вздохнул, готовясь нанести последний удар. В этом моменте, в этой минуте тишины, он чувствовал, что мир на мгновение замер, уступив место финальному аккорду этой битвы.

– Это был долгий путь, и это было действительно прекрасное противостояние, но всему когда-нибудь настаёт конец, – произнёс он. – Прощай, Все За Одного.

Он мог вы воспользоваться обычной дальней атакой, чтобы завершить всё без особых проблем, но его не устраивал такой подход – ему хотелось собственными руками прикончить этого монстра.

Потому за долю секунды подросток сформировал пятиугольный щит на своей руке, после чего в ту же секунду телепортировался к противнику и, повалив того на землю свойством причуды гравитации, занёс руку с прикреплённым щитом для удара.

Следующий момент поставил точку в этой истории. дин быстрый и точный удар, усиленный всей мощью его причуды, разнёс череп ВЗО на мелкие кусочки, превратив его в кровавую мясную кашу. Все За Одного успел среагировать лишь перед самой смертью. Но на его лице не появилась гримаса страха или чего-то подобного – вовсе нет. Вместо этого он лишь улыбнулся и закрыл глаза, принимая свой конец. Словно даже в смерти он нашёл что-то достойное восхищения.

Наступила глубокая тишина. Ветер стих, словно испугавшись свершившегося. Мир вокруг словно замер в ожидании чего-то. Единственным звуком было тяжелое дыхание Сина, разрывающее тишину. Он стоял над бездыханным телом, его глаза были широко раскрыты, полны непередаваемого коктейля эмоций: шока, опустошенности и странной эйфории. Рука, застывшая в воздухе после сокрушительного удара, слегка дрожала, будто не веря в свершившееся.

Казалось, время растянулось, и каждый миг длился вечность. Син медленно опустил руку, позволяя щиту рассеяться. Всё было кончено. Многолетняя вражда подошла к концу, хоть всё ещё и не до конца. Тем не менее, несмотря на последнюю деталь, Айкава был доволен собой. Он действительно смог добиться успеха, и доказательства тому были сейчас прямо перед ним – уничтоженный череп великого до этого момента злодея.

Через минуту парень поднялся на ноги и выпрямился. Смотря на тело побеждённого противника, ему в голову пришла безумная и ужасная идея, которую он решил воплотить в жизнь. Разумеется, он понимал, что своими действиями сделает себя лишь ещё более похожим на того, кого он ненавидит всей своей душой, но именно последняя и требовала от него этих действий.

Возвысившись над мёртвым ВЗО, Айкава без каких-либо зазрений совести поднял правую ногу в воздух и тут же поставил её на грудь врага, провозглашая себя абсолютным победителем в этой схватке. В этот же момент ему стало невероятно тепло и приятно, но почему-то также он ощущал и пустоту, что не давала ему полностью насладиться данным моментом.

«Что же мне ещё сделать, чтобы почувствовать себя счастливым?», – спросил он самого себя в своём разуме.

В эту же секунду он краем глаза заметил в небе дрон, который, судя по всему, принадлежал журналистам. Ответ на поставленный вопрос тут же нашёлся, после чего улыбка на лице подростка стала более зловещей и ужасной.

Журналисты. Они обязательно снимут это. Снимут его, стоящего над телом Все За Одного, в позе победителя. И весь мир увидит его – нового величайшего злодея.

С ухмылкой, полной презрения и торжества, Син поднял левую руку вверх, имитируя знаменитый победный жест Всемогущего, тем самым открыто издеваясь над всеми людьми, что прямо сейчас наблюдали за ним. Он знал, что у ныне мёртвого героя номер один было чертовски много фанатов, которые ненавидели подростка за то, что тот отнял жизнь у их кумира, а теперь они будут ещё больше ненавидеть его за то, что он посмел так нагло издеваться над его наследием и памятью.

– Всё хорошо! – прокричал юный злодей, нанося последние штрихи на картину всеобщей ненависти. – Почему? Потому что я здесь!

Глава 71. Свет! Камера! Мотор!

– Мог бы сильно и не выпендриваться после победы, – причитала Мэй, осматривая Сина на предмет ран. – Ты бы слышал, как после твоего празднования люди шумели.

– Этого я и добивался, – ухмыльнулся Айкава. – Я же злодей, а не герой. Мне не нужно заслуживать их любовь.

– Как по мне, это было действительно лишнее.

– Значит, я всё сделал правильно, раз даже ты от этого осталась не в восторге – план сработал.

В данный момент Син, Мэй и Альфред направлялись к местоположению Шигараки, двигаясь на бронированном автомобиле. Не стоит спрашивать, как они его достали – старик, служа уже не первый десяток лет семье Айкава, умел решать абсолютно любые вопросы. Достать такой автомобиль для него – пустяк.

Разумеется, за рулём находился Альфред. Доверять такое дело Мэй было очень опасным решением, а Сину водить авто категорически нельзя, ибо так они не только не доедут до Томуры – они умрут раньше, чем преодолеют хотя бы половину пути. Потому, взвесив все имеющиеся факторы и доводы, старик вызвался сам довезти подростка до нужного места.

– Киришима остался там? – решил поинтересоваться у Хацуме парень.

– Его уже должны были забрать, – тут же принялась отвечать девушка. – Его состояние просто ужасное и, возможно, ему не удастся восстановить руки, но шансы на выживание всё же есть.

– Никогда бы не подумал, что он рискнёт выйти против самого Все За Одного и сможет дать ему достойный отпор. Удивительно, – аж присвистнул Син.

– Он долго готовился к этому дню. Киришима – единственный, кто намеренно отказался от какого-либо дополнительного оборудования, что смогло бы сделать его сильнее. Как он сам говорил, он хотел стать сильным самостоятельно и без чьей-либо помощи, – на этом моменте девушка опустила голову. – Вернее, он хотел бы совершенствоваться вместе с друзьями, но чувствовал, что отстаёт от них, потому принял решение действовать самостоятельно, чтобы не тянуть их назад.

– Думаю, теперь он сможет вполне насладиться результатом. Правда, хлопать себе придётся уже ногами.

– Это не смешно, – не оценила шутку парня Мэй. – Если одна девочка с волшебной причудой не сможет ему помочь, то ему придётся до конца жизни пользоваться протезами.

– Которые разработаешь ему ты, – чувствовать драму Айкава тоже не очень умел. – Изобретёшь пару крутых штук, испытаешь на нём и поставишь на производство. Отличный план, разве нет?

– Иногда ты такой ужасный, – нахмурилась Хацуме и отвела взгляд.

– Не льсти мне, – решил идти до конца Айкава.

В салоне повисла недолгая тишина. Мэй делала вид, что очень сильно обиделась на Сина, а у того не было особого желания вступать в эту игру, ибо он понимал, что выиграть в ней просто нереально, не доведя девушку до слёз. Конечно, он мог бы попробовать добиться этого, но сейчас в приоритете у него стояла совершенно другая цель.

– Долго ещё, Альфред? – спросил юный злодей.

– Если верить карте, то прямо сейчас Шигараки бьётся с вашими бывшими одноклассниками около вулкана. До него нам осталось где-то минут десять – не больше, – ответил тот, после чего посмотрел в зеркало заднего вида, где в данный момент находились Айкава и Мэй. – Как вы себя чувствуете?

– Пока что отлично, но мне кажется, что совсем скоро я уже начну ощущать приближение конца, – поделился своим мнением подросток. – Учитывая то, сколько продлилась схватка с ВЗО и сколько ещё займёт путь до Томуры, на битву с последним мне останется меньше тридцати минут.

– Думаешь, что сможешь справиться с ним за такое короткое время? – вышла из обиженного режима девушка. – Мидория и остальные герои не смогли справиться с ним за час. Твой план – настоящее безумие.

– Не стоит равнять меня с остальными, Мэй, – Айкава был сильно уверен в себе и своих возможностях. – Сейчас я нахожусь на другом уровне.

– Не будьте слишком самоуверенны, молодой Господин, – вмешался Альфред. – Это мешало вам раньше, это может помешать вам и сейчас.

– Но именно это и помогало мне побеждать, – стоял на своём парень. – Чтобы победить, я должен быть уверен в себе и своей победе. Если же я буду сомневаться, то Томуре не составит труда прикончить меня.

Автомобиль скользил по извилистой дороге, словно призрак, растворяясь в однообразной серости пейзажа. Небо, затянутое свинцовыми тучами, давило своей тяжестью, предвещая неминуемые перемены. Тусклый дневной свет, с трудом пробиваясь сквозь мрачные облака, окрашивал мир в унылые тона. В салоне царила гнетущая тишина, прерываемая лишь ударами сердца. Айкава мысленно прокручивал бесчисленные комбинации, тщательно выстраивая тактику предстоящей схватки. Каждый шаг Шигараки был уже просчитан, каждая его атака предвидена.

Разумеется, Син не собирается придерживаться определённого плана – это было не в его стиле, да и опыт подсказывал, что всё с самого начала будет идти по непредсказуемому пути, из-за чего большую часть схватки придётся просто импровизировать. Но это не пугало парня – это лишь раззадорило его.

Он долго представлял в своей голове битву с Шигараки. Сотни сценариев этого поединка крутились в его разуме, и в семидесяти процентов из них он умирал от верной куклы Все За Одного. Син здраво оценивал свои силы и труды его уже мёртвого врага, который тоже готовился к этому дню, пичкая свой будущий сосуд лишь самыми полезными и смертоносными причудами, при помощи которых можно уничтожить не только Японию, но и весь мир.

Сейчас у Айкавы была необходимая сила для победы, но он не мог быть полностью уверенным в том, что она полностью превзойдёт силу противника. Лишь бой даст точный ответ на все вопросы.

Совсем скоро всё станет ясно.

Чтобы начать подготовку к решающему сражению быстрее, им было принято решение использовать причуду и максимально расширить сцену, чтобы обнаружить Томуру. Так, по крайней мере, ему станет понятен нынешний баланс сил, положение героев и самого Шигараки. Быть может, ему даже не придётся вступать в бой, чтобы победить – за него это могли сделать другие.

Однако, как только его сцена добралась до нужной точки, глаза подростка расширились.

«Я уже заждался, Син», – послышался мерзкий и чудовищный голос в его голове, после чего перед его глазами предстала кошмарная картина.

Десятки изувеченных тел, разбросанных по полю боя, напоминали безжизненные куклы. Среди них он узнал знакомые лица – бывших одноклассников, знакомых, героев. Их искаженные болью лица были застывшими свидетельствами произошедшей бойни. Некоторые еще подавали признаки жизни, другие казались бездыханными.

В центре этого кровавого месива, словно на троне из костей, восседал Шигараки. Его расслабленная поза разительно контрастировала с царящим вокруг хаосом. Взгляд его был полон холодного триумфа, обращенный в ту точку, откуда должен был появиться Айкава. Он ждал, наслаждаясь страданиями других и предвкушая скорую встречу с врагом.

– Останови машину, Альфред, – холодно скомандовал подросток.

– Но мы же… – попытался вставить своё слово старик, но не смог.

– Останови машину. Сейчас же, – последовал угрожающий тон, после которого автомобиль тут же был остановлен.

С немного мрачным взглядом Син тут же открыл дверь и выбрался наружу. Дальше должен был идти только он, если он не хотел увидеть мучительную смерть старика и Хацуме.

– Что случилось? – взволновано спросила Мэй.

– Он уже ждёт меня. Он знает, что я рядом, – ответил юный злодей, разминаясь.

– А что с остальными? Разве они не должны биться с ним?

– Боюсь, что они уже проиграли, – произнёс парень, после чего сердце девушки замерло от ужаса. – Я увидел десяток тел. Кто-то из них шевелился, а кто-то уже нет. Не знаю, сколько выжило, но я уверен, что уже никто из них не сможет дать Томуре бой.

Мэй замерла, услышав его слова. Она знала, что ситуация будет сложной, но не думала, что всё окажется настолько катастрофическим. Её руки невольно задрожали, а сердце сжалось от тревоги. Син, заметив её состояние, нахмурился.

– Вам нужно поскорее убираться отсюда, – произнёс подросток, обращаясь сразу к двоим в машине. – Альфред, отвези Мэй в безопасное место.

– Как прикажете, молодой Господин, – покорно ответил старик.

– Но… – попыталась вмешаться девушка, но парень не дал ей договорить.

– Если вы не уйдёте сейчас, будете мне только мешать. Шигараки настроен чертовски серьёзно, так что он сделает всё, чтобы сделать мне больно не только физически, но и морально.

Мэй замерла на мгновение, переживая бурю эмоций. Страх за Сина, гнев на его безрассудство и глубокое беспокойство за его судьбу смешались в её груди, заставляя сердце колотиться быстрее. Она не могла просто уехать, зная, что он идёт навстречу почти неизбежной гибели. Решив, что должна высказать ему всё, что накипело, Мэй внезапно распахнула дверь автомобиля и выбралась наружу.

– Син, подожди! – её голос дрожал, но в нём слышалась твёрдость. – Ты же понимаешь, что идёшь на верную смерть? Если он победил всех, то и ты... – не смогла договорить она, не желая озвучивать мысли о возможном поражении юного злодея. – Ты понимаешь, что тебя там ждёт? Ты один, а он... он – монстр, Син. Я не могу просто уехать и оставить тебя здесь одного. Ты... не должен сражаться с ним в одиночку.

Взгляд Сина скользил по ее лицу, не выражая ни единой эмоции. В тишине, казалось, можно было услышать биение их сердец. Мэй сделала шаг вперед, ее голос звучал хрипло:

– Позволь мне сражаться рядом с тобой... Позволь мне... быть рядом с тобой до самого конца.

После этих слов она замерла на месте, не в силах больше сдерживать свои эмоции. Её глаза были полны слёз и беспокойства, когда Син, не проронив ни слова, подошёл к ней. Он увидел, как её лицо искривляется от страха и отчаяния, и его сердце сжалось. Вдруг, без предупреждения, он нежно прикоснулся к её лицу, остановив свою ладонь на её щеке.

Хацуме не могла отвести от него взгляда, словно зачарованная его фигурой. Его приближение было медленным и неотвратимым. Прикосновение его пальцев к ее коже вызвало у нее мурашки по коже. В его глазах она читала обещание, угрозу, нежность – все переплелось в сложный узор.

Её глаза едва успели моргнуть, когда его губы резко и быстро приблизились к её лицу и коснулись её губ. Мягкость этого прикосновения резко контрастировала с бурей эмоций, бушевавших в её душе. Поцелуй был подобен молнии, пронзающей тьму, внезапно озарившей её внутренний мир. Его прикосновение заставило её сердце забиться с такой силой, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Слёзы, блеснувшие в её глазах, были не от боли, а от переполняющей её гаммы чувств, словно каждый момент поцелуя был пропитан нежностью и глубиной, которые невозможно было сдержать.

Поцелуй был осторожным и чувственным, но в нём ощущалась вся глубина его эмоций. Каждое прикосновение было пронизано смыслом и значимостью. Его губы коснулись её с нежной настойчивостью, и язык, осторожно скользящий по её губам, добавил в этот момент интимную теплоту и страсть. В следующую секунду их языки встретились в мягком и нежном танце, как будто каждый прикосновение раскрывал новую грань их чувств. Время словно остановилось, а мир вокруг исчез, оставив только их двоих, поглощённых этим волнующим и бесконечно красивым мгновением.

Когда они отстранились, оба были охвачены волнением и слегка растеряны. Син внимательно посмотрел на Мэй, его взгляд стал ещё более решительным, но в нём теперь отражалась едва заметная тень нежности, придающая его лицу особую мягкость и теплоту.

– Спасибо тебе за всё, Мэй, – ласково произнёс подросток. – Я рад, что познакомился с тобой в тот день.

– Син, я... – не успела ответить девушка, как тут же отключилась.

Юному злодею пришлось применить свою причуду, чтобы усыпить Хацуме. Он прекрасно понимал её чувства, потому знал, что та всё равно будет рваться в бой, чтобы помочь ему, а ей рисковать он точно не собирался.

Подхватив её на руки, он подошёл к машине и положил её на заднее сидение, после чего закрыл дверь и посмотрел в открытое окно, через которое на него смотрел Альфред.

– Увези её в безопасное место, пожалуйста, – попросил он.

– Будет сделано, – улыбнувшись, одобрительно кивнул старик.

Айкава отвернулся и уже собрался отправляться на поле битвы, но его вновь остановили.

– Перед тем, как вы уйдёте, позвольте мне кое-что сказать, – произнёс Альфред, вновь заставляя подростка обернуться. – Долгие годы я служил вашей семье. Когда-то давно ваш отец спас меня и подарил шанс начать новую жизнь, и прямо сейчас только благодаря ему я могу спокойно жить и ни в чём себе не отказывать.

– К чему ты ведёшь? – спросил Син.

– Я обязан всем вашему отцу, молодой Господин, как обязан и вам, ведь вы – его сын. Совсем недавно я уже стал свидетелем смерти Господина Кенджи, после чего я решил посвятить всю свою жизнь во служение вам. И я хочу, чтобы вы знали, что я буду ждать вас живым, – улыбнулся старик. – И знайте, что я буду с вами и за вас до самого конца, несмотря ни на что.

В ответ на эти слова юный злодей ухмыльнулся. Его глаза вспыхнули новой решимостью. Слова Альфреда словно подлили масла в огонь, разгорающийся в его сердце. Это было именно то, что ему нужно, чтобы окончательно собраться перед битвой, которая могла стать последней. Он всегда знал, что этот момент настанет, и был готов, но осознание того, что кто-то верит в его возвращение живым, придавало ему сил.

– Спасибо, Альфред, – решительно сказал подросток и, отсалютовав старику, активировал причуду и на высокой скорости отправился к полю битвы, где его уже ждал Шигараки.

* * *

Добрался Син до нужного места достаточно быстро – на дорогу с его скоростью ушло не более пяти минут.

Прибыв на место, он тут же увидел своими глазами то, что ощутил сценой: десятки бессознательных тел героев с ужасными ранами, залитое кровью поле битвы и мрачный жнец в лице Шигараки, восседающий в самом центре данной безумной картины. На лице последнего сверкала злобная улыбка. Он был рад содеянному. У него не было ни совести, ни капельки сожаления. Томура победил каждого героя с особой жестокостью – с такой, с которой мечтал это сделать всю свою сознательную жизнь. Каждый из них заплатил за то, что вышел против него, и, безусловно, каждый из них будет с ужасом вспоминать этот день в будущем.

Воспоминания о том, какому унижению они подверглись, никогда не покинут их разум.

– Я ждал тебя, Син, – произнёс Шигараки фразу, которую его будущий противник уже слышал совсем недавно в своей голове.

Айкава медленно прошёл вперёд и осмотрелся. Такого он никак не мог ожидать. До этого самого момента он верил в то, что герои вместе смогут дать злодею достойный бой, а теперь ему остаётся лишь смотреть на их полные отчаяния лица, в чьих глазах запечатлелся досадный и разрывающий душу момент поражения.

Но среди всей этой толпы проигравших ему не удалось найти одного человека, который, учитывая его характер, точно должен был быть среди остальных. Это было не просто удивительным – это было странным.

– Как тебе? Не правда ли вышла отличная картина? – задал вопрос Томура, хищным взглядом впиваясь в другого длинноволосого подростка, что был ему не просто соперником, а самым настоящим врагом. – Я старался.

– Вышло действительно красиво, – слегка присвистнув, ответил Син. – Но не идеально. Всё-таки тебе ещё нужно многому научиться, чтобы создавать поистине достойные отчаяния картины.

– Всё приходит с опытом. В будущем будет намного лучше.

– В будущем? – усмехнулся Айкава. – Прости, но это был твой первый и последний шанс проявить своего внутреннего художника. Следующего раза поступить на курс искусства, увы, уже не будет.

После этих слов Шигараки громко рассмеялся. Похоже, он не был настолько уверен в словах собеседника, сколько был уверен в них последний.

– Ты действительно веришь, что сможешь победить? – насмехался над противником Томура. – Тебе со скрипом удалось победить Все За Одного, а я в несколько раз превосхожу его по силе.

– Но уровень развития у вас один, – подметил Син. – Оба чересчур самоуверенны, агрессивны и считаете себя теми, кто способен решать всё в этом мире. Неужели лишь одна капелька власти способна настолько сильно опустить развитие человека?

Томура прищурился, услышав язвительный комментарий Сина. Его улыбка постепенно угасала, сменяясь холодной решимостью и скрытой яростью.

– Слова, слова, слова... – протянул Шигараки, медленно поднимаясь со своего импровизированного трона из обломков. – Ты всегда был мастером красивых речей, Син. Но знаешь, что отличает нас? Я действую, пока ты всё продолжаешь и продолжаешь говорить. Снова и снова. Из раза в раз. Пока все становятся лучше и сильнее, ты никак не меняешься – как был болтливым, никчёмным и беспомощным подростком с огромной манией величия, так им и остался.

– Я слышу в твоём ответе нотки влияния Все За Одного. Он продолжает отдавать тебе приказы? Даже после смерти? Или же ты настолько привык быть его верной и послушной куклой, что продолжаешь делать лишь то, что он бы хотел, зная при этом, что этот старик уже мёртв? – решил надавить на больное Айкава.

Глаза Шигараки вспыхнули яростью, но он сдержался, не позволив себе сорваться. Его пальцы непроизвольно сжались в кулаки, а затем медленно разжались. Он не мог позволить себе потерять контроль прямо сейчас.

– Ты ошибаешься, – холодно произнёс Томура, его голос был ровным, но в нём ощущалась едва сдерживаемая ярость. – Все За Одного дал мне силу, но теперь она принадлежит мне. Я больше не его марионетка. Он пытался взять надо мной контроль после того, как ты убил меня, но я не позволил ему сделать это. Вместо этого я просто... уничтожил его. Уничтожил всё, не оставив ничего, что помогло бы ему восстать вновь, – дьявольская ухмылка посетила его уста. – Я стал тем, кем он всегда мечтал стать сам – абсолютной силой, способной разрушить этот мир до основания. И всё это лишь моё, Син.

Внезапно воздух вокруг них задрожал от напряжения, как будто сама реальность начала расшатываться под давлением силы Шигараки. Земля под ногами Айкавы задрожала, и он почувствовал, как волна темной энергии накатывается на него, угрожая разорвать его на части.

Но Син не дрогнул. Он стоял на месте, спокойно глядя на собеседника.

– Ты пытаешься меня напугать? – усмехнулся подросток. – Чувак, я уже успел повидать столько дерьма, что для меня подобное – обыденность.

Томура стиснул зубы и напялил на своё лицо злую гримасу. Его кулаки сжались, и он встал в боевую стойку, готовясь к решающей схватке. Вокруг него начало сгущаться темное облако энергии, готовое вырваться наружу и сокрушить всё на своём пути.