Текст книги "Сценарист (СИ)"

Автор книги: Син Айкава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 136 (всего у книги 158 страниц)

Самого Айкаву я не наблюдал. Насколько я помнил, именно он был в паре с Джиро на «испытании храбрости». Куда же он делся? И почему он бросил свою одноклассницу в такой опасной ситуации? Его похитили? Или же они намеренно разделились, чтобы помочь остальным?

Глубоко в душе я уже знал ответ на этот вопрос, да только принимать его не хотелось. Это… было больно.

Весь лес был окутан пламенем и угарным газом, который при попадании в лёгкие заставлял болезненно кашлять. Во время бега я не раз запинался об лежачие ветки, что грозило довольно-таки болезненным падением, но всякий раз у меня получалось оставаться на ногах, ведь я понимал, что сейчас в моих руках не только моя жизнь, но и жизнь моей одноклассницы, которая и так была в ужасном состоянии. У меня не было ни единого права на ошибку.

Из других частей леса слышались звуки битвы и болезненные крики, что заставляли вздрагивать меня каждый раз. Злодеи хорошо подготовились к этому нападению. Они были намного сильнее и опытнее нас, поэтому мы находились в просто ужасном положении.

Вся наша надежда была на то, что учителя UA смогут прийти на помощь и справиться с этой ситуацией. Но каждый крик, каждый звук боя напоминал о том, что время работает против нас. Чувство беспомощности и отчаяния овладело мной, но я не мог позволить себе сдаться. В этот момент наша единственная цель была одна – выжить, а в этом я был хорош.

Никто больше не пробьёт мою защиту.

Злодеев на моём пути не попалось, но что, ждало меня в конце, ранило больше всего: я и многие другие беспомощно наблюдали, как Бакуго похищают злодеи. Мидория пытался остановить их, пытался схватить Кацуки за руку, но не успел. Как только его лицо скрылось в фиолетовом портале, злодеи тут же исчезли в нём же, после чего лес погрузился в тишину.

В тишину, во время которой звучали наши немые крики.

Одноклассники были в ужасном состоянии. Лица многих были искажены от боли и страха. Я видел раны на их телах, кровь, что впитывалась в одежду. Многие держались за раны, пытаясь остановить кровотечение. Чьи-то ноги были изодраны, как будто они пробежали сквозь колючую проволоку. У других виднелись ожоги от огня, кожа покрывалась пузырями. Некоторые лежали на земле, скрючившись от боли, с кровотечениями и переломами. Лица всех были бледными, израненными, отражая весь ужас и агонию, которые они пережили.

Другие старались маскировать свои раны, но было очевидно, что боль и страдание были неизбежны. Были также и те, что даже не могли стоять на ногах, опираясь на своих товарищей.

Все мы были сломлены. Нас разгромили.

В этот раз злодеи победили.

* * *

Я никого не смог защитить. Пока все сражались за собственные жизни и жизни своих одноклассников, я был где-то в другом месте. Все мои одноклассники сильно пострадали, а я… я остался вполне целым, получив лишь слабые повреждения. Разве этого я хотел? Разве я хотел… быть бесполезным для своих друзей и остальных? Разве не я должен был закрывать их всех от ударов и атак злодеев? Разве не для этого я всё это время тренировался?

Та ночь сломила меня, как и всех остальных.

Наш одноклассник был в плену злодеев, другой имел статус «пропавший без вести», а остальные лежали в больнице, залечивая свои раны. Хуже могло быть лишь то, если бы кто-то из нас умер в ту ночь, но этого не случилось, и все мы были благодарны судьбе и удаче за это.

Оставаться в ужасном положении не хотелось, потому в мою голову тут же пришла мысль, что всем более-менее целым представителям нашего класса нужно собраться вместе и отправиться на помощь Бакуго. Как выяснилось, Яойорозу успела нацепить на одного из монстров, что атаковали нас, жучок, благодаря которому нам теперь было известно, где предположительно находится база злодеев. Медлить было нельзя.

Айзава и остальные герои запретили нам вмешиваться в происходящее, но мы не могли сидеть на месте. Точнее, я не мог. Мне хотелось исправить положение, к которому привела моя слабость. Да, я понимал, что не играл большой роли в классе, но я всё равно считал себя виноватым, ведь в моих силах было защитить своих одноклассников. Моя причуда бы позволила закрыть собой своих друзей, чтобы они не пострадали, но я просто не успел. В этот раз всё должно было быть иначе – я должен успеть.

На самом деле, если говорить честно, мне было плевать на то, согласятся ли другие на мою авантюру. Я просто придерживался мысли, что выполнить задачу будет значительно легче, если нас будет побольше, но я также был готов к исходу, в котором я один направился бы на базу злодеев, чтобы спасти своего друга.

Что касается Сина, то я понимал, что он не просто так пропал. В лесу его не нашли, а это означало, что в данный момент он находился вместе со злодеями, ведь по-другому просто быть не могло. Оставался лишь вопрос, в каком именно статусе он там находился, но почему-то в тот момент для меня ответ был очевиден, что лишь усилило все мои подозрения, что в этой ситуации не совсем всё так гладко, как кажется на первый взгляд.

Почему я вообще не переживал за Сина? Почему приписал его к злодеям при первой же возможности? Почему я стал винить его во всём произошедшем? Откуда у меня и у остальных такие мысли? Они не могли появиться сами собой – этому должна быть внятная причина. Уж слишком сильно всё шло в сторону того, что Айкава является предателем-перебежчиком. Интуиция так точно не работает. Вдобавок, все были о нём единого мнения, что лишь ещё больше подчёркивало неправильно происходящего. Нас как будто бы… специально направляли против него.

Потом мне удалось выявить ещё одну странность, но уже в себе: я слабо помнил разговор с представителями класса «Б» и своими одноклассниками. Как мне сказали, при разговоре с ними я сказал, что считаю Сина предателем, и я даже привёл некоторые аргументы в подтверждение этой теории, но всё сказанное мною было не слишком убедительным. Позже все начали говорить мне, что я был чертовски прав тогда, но… я ничего из этого не помню.

Уже тогда я начал задаваться вопросом: существует ли в мире такая причуда, что была бы способна контролировать действия, мысли и поведение человека на расстоянии? Не знаю, почему я об этом задумался, но в будущем именно этот вопрос привёл меня к долгожданной разгадке.

Лишь несколько человек откликнулось на моё предложение: Яойорозу, Мидория, Тодороки и Тенья. Остальные же предпочли не нарушать приказа нашего руководителя, и я не виню их за это. Любая наша ошибка могла стоить нам и остальным очень дорого, потому на операцию по вызволению Бакуго из плена отправились самые отчаянные. В случае провала на нас свалилось бы многое, но мы были готовы к рискам.

В этот раз всё должно было получиться. Мы были обязаны спасти нашего друга, вытащив его из лап злодеев.

Оставалось лишь верить в то, что он дождётся нас.

Эта ночь стала для всех судьбоносной.

* * *

Это было… какое-то безумие.

– Ты оставил нас всех страдать в тот день, Всемогущий, – сказал Айкава, встав прямо над героем. – И я не могу тебе этого простить.

– Не бери грех, Син! – попытался отговорить его герой. – Ты всё ещё можешь вернуться на правильный путь! Да, я виноват! Я… я не достоин носить звание героя после этого, но… тебе не нужно становится на тёмный путь, – произнёс герой номер один.

– Уже поздно, Всемогущий, – обречённо ответил Айкава, занеся щит для финального удара. – Мне уже путь заказан, так что и терять мне больше нечего, – продолжил говорить он, после чего взглянул на вертолёт, который снимал происходящее. — Настал час искупления, герой, – вернув взгляд, произнёс злодей.

– Остановись… – тихо произнёс герой.

В этот же момент время будто остановилось. Все с широкими глазами уставились на экран, на котором злодей собирался убить живую легенду Японии. Все пытались звать героев, но те были парализованы ядом, что находился на той стреле, что проткнула их несколько минут назад.

– Не надо! – со слезами прокричал Мидория.

– Нет! – с неверием прокричал Бакуго.

– Прошу, остановись! – кричала толпа людей.

Но было уже поздно.

– Прощай, – отрезал Син и нанёс последний удар ребром щита точно по голове Всемогущего, проломив ему череп.

Герой тут же застыл, перестав двигаться, а его глаза стали мутными, после чего зрачок полностью пропал. Его правая рука, которую он тянул к Сину, с грохотом опустилась на землю. Тело Всемогущего перестало дышать, а его голова наклонилась в бок.

Весь город словно застыл в моменте, поглощенный мрачной тишиной, которая стала гуще, чем туман. Люди на улицах, в домах, перед экранами телевизоров – все как один застыли в изумлении и ужасе. Глаза были широко раскрыты, отражая смешанные эмоции страха, тревоги и непонимания. Сердца замерли в грудях, словно притянутые невидимой силой, а дыхание замерло в горлах, словно жизнь в один момент покинула каждого человека, увидевшего сей ужас своими глазами.

Экраны транслировали кадры происходящего, словно запечатлевая вечную картину ужаса. Взгляды зрителей прикованы к ним, словно заставленные магнитом, не в силах поверить в происходящее, но не в силах и повернуться и уйти. На улицах не было ни единого шороха, ни единого шага – как будто время замерло в ожидании следующего удара судьбы.

– Этого просто… не может быть, – не верил своим глазам я, падая на колени. – Это ведь… просто иллюзия, да? – я откровенно бредил, пытаясь убедить себя, что всё это не по-настоящему.

Бакуго и Мидория тоже упали на колени. Их взгляды всё ещё были направлены на экран, где показывали уже мёртвого Всемогущего. Каждый из нас собственными глазами видел, как жизнь покидала тело кумира не просто целой страны – целого мира. Тот, кто спас не одну сотню жизней, не смог спасти свою, в результате чего стал жертвой… своего же ученика.

Толпа людей вокруг меня начала погружаться в истерику. Крики разносились по улицам, словно вой волков в полнолуние. Люди бежали в разные стороны, словно огонь охватил город, и никто не знал, как спастись. Некоторые падали на колени, закрывая лица от ужаса, слёзы текли рекой по их щекам, а их души порабощало отчаяние.

Син же начал выступать на камеру, произнося, похоже, заготовленную речь. Все были настолько сильно погружены в панику и отчаяние, что вовсе не слушали его. Всем было уже плевать на то, что будет дальше, ведь было очевидно, что после кончины «Символа мира» не будет ничего хорошего. Я также прослушал большую часть его выступления, но сконцентрировался на самом его конце, где он оставлял предупреждение для каждого из нас.

– Сейчас вы наблюдаете рождение нового – самого опасного в мире злодея. После смерти Все За Одного именно я занимаю его место, так что теперь именно я главное лицо злодейского мира. Сейчас вы слабы, как никогда раньше, и я мог бы воспользоваться вашей слабостью, чтобы уничтожить всю страну за раз, но, к счастью для вас, у меня есть другие планы. Поэтому, господа, я хочу сделать вам небольшое предупреждение, – проговорил Айкава, после чего ухмыльнулся. – Совсем скоро я покину Японию, отправившись в другие страны. Я буду совершенствоваться всё это время и становиться сильнее. За это же время вам нужно прийти в себя и организовать достойную защиту этой страны. Можете вновь построить оборону из героев, а можете готовиться сами. Мне плевать. Однако, господа, когда я вернусь сюда… вам лучше быть готовыми, – договорил Син и сбил камеру вниз, после чего трансляция тут же прекратилась.

Бакуго, Мидория и я вслушивались в каждое его слово, откладывая всё в своей памяти. Внутри нас бушевали злоба и гнев, и в тот момент мы хотели тут же направиться на место происшествия, поймать Сина и устроить ему самосуд. Всё это было, конечно, на эмоциях, но тот же Бакуго действительно собирался направиться прямо к Сину, но новость о том, что он уже успел скрыться, остановила его, ведь он понял, что не сможет его догнать.

В очередной раз мы оказались полностью разбиты. Все наши теории по поводу Айкавы оправдались, и от этого было вдвойне больнее, ведь мы ничего не сделали для того, чтобы предотвратить трагедию, что развернулась на наших глазах. Мы оказались слабы не только физически, но и морально, и наш уже бывший одноклассник не погрешил этим воспользоваться, демонстрируя нам, насколько мы бессильны и бесполезны перед лицом настоящей опасности.

Изуку больше не плакал. Теперь он лишь смотрел вперёд безжизненным взглядом, что отдавал невиданной ранее мрачностью с его стороны. Кацуки тоже был в таком же состоянии духа. Что касается меня, то я… ничего не чувствовал. Было чувство, будто бы я знал, что именно так всё и выйдет, потому и особых эмоций у меня не было. Странно, не правда ли? Откуда я мог знать, что это произойдёт? Почему я ничего не сделал для того, чтобы остановить Сина раньше? Почему никто из нас ничего не делал, чтобы разобраться с ним ещё тогда, когда это можно было сделать?

Почему никто из учителей не заметил странности в Айкаве? Почему самые сильные герои страны так быстро проиграли ему, даже не оказав сопротивления? Как он вообще смог провернуть подобное?

Вопросов было очень много, и для того, чтобы подобрать к каждому из них ответ, требовалось большое количество размышлений и обдумываний всего, что произошло с нами с начала учебного года.

– Я убью его, – неожиданно произнёс Кацуки, чем сильно удивил меня. – В следующий раз я его прикончу.

– Мы герои, Бакуго, – напомнил ему я. – В следующий раз мы его остановим, но пользоваться его же методами…

– Он поплатится за смерть Всемогущего, – также неожиданно произнёс Изуку. – Мы отомстим ему.

– Я понимаю, что вами сейчас управляют эмоции, но…

– Ничего ты не понимаешь, Киришима, – перебил меня Мидория. – А теперь помолчи, пожалуйста, пока мы не приняли более радикальные меры.

Мидория выглядел мрачно, словно тучи сгустились над его душой, затмевая свет солнца. Из его слов проскальзывала кровожадность, словно в его сердце вспыхнул огонь ненависти. Это было не похоже на него, на того Мидорию, которого я знал. Его голос звучал иначе, словно злоба и месть переплелись в его словах, отравляя воздух вокруг.

Мне стало не по себе, глядя на него. Как мог этот человек, которого мы все привыкли видеть всегда улыбающимся и добрым, высказывать подобные угрозы? Было ли это из-за эмоций? Или же дело в другом? Это был явный разрыв шаблона, когда образ Мидории, что я знал, рушился перед моими глазами, оставляя за собой мрачную пустоту.

Ничего в ответ я говорить ему не стал – в тот момент это было бесполезно. Нам всем нужно было прийти в себя, потому я отделился от их компании и направился домой, обдумывая в своей голове всё, что произошло.

Всё явно было не таким, каким мы его видели. Нужно было докопаться до сути, чтобы увидеть всю картину полностью.

Син не стал бы убивать Всемогущего просто так – у этого должна была быть причина;

Мы не могли начать ненавидеть Айкаву просто так – у этого должна была быть причина;

Все подозрения в сторону Сина не могли взяться просто так – у этого должна была быть причина;

Все грехи Айкавы и его странное поведение не должны были просто так остаться не замеченными – у этого должна быть причина.

И нам нужно было до всех этих причин докопаться, чтобы двигаться дальше.

Ведь дальше всё могло быть ещё хуже.

* * *

После того дня всё изменилось. Мы изменились. Больше того веселья и радостного настроя в нашем классе не наблюдалось – все стали мрачными, озлобленными и до жути пугающими. Этому были существенные причины, но от этого жить становилось не легче. Не было никаких намёков на то, что мы вернёмся к прежней жизни, и это больше всего давило на каждого из нас.

Бакуго и Мидорию было невозможно узнать. Оба были до неузнаваемости тихими и спокойными. Если Изуку раньше радовал всех своей лучезарной улыбкой, а Кацуки вечно на него ворчал, то сейчас… этого всего просто не было. Смерть кумира их детства сильно ударила по их психике и восприятию мира, и я не могу винить этих двоих за это, ведь вёл бы себя также, если бы в тот день не стало Алого Бунтаря.

Что самое ужасное, так это то, что мы перестали доверять друг-другу. Теперь никто не мог знать, что их одноклассник не предаст их завтра. Сину удалось посеять семя сомнений в каждом из нас, и для того, чтобы вернуть всё в прежнее русло, требовалось немало усилий. Никогда прежде в этой академии ни один класс не был настолько разрознен, и причиной этому был всего лишь один человек, что в один момент стал врагом не только для всех нас, но и для страны и всего мира в целом.

Но дальше нас ждала ещё одна ужасная новость – Джиро официально покинула UA. Это стало ещё одним сильным ударом по всем нам, ведь наш класс потерял ещё одного человека. А ведь она даже не попыталась поговорить с нами, не хотела контактировать с нами. Быть может, она винила нас в том, что мы никак не смогли ей помочь, когда ей это было действительно нужно, но может быть и так, что она просто не хотела нас видеть, чувствуя вину за то, что она оказалась слабой, не сумев остановить Айкаву, когда у неё была для этого возможность. Причин её поступка могло быть много, но без самой Кьёки мы могли заниматься лишь обычным гаданием, что явно было лишним в нашей ситуации.

С этого момента мы стали более серьёзными и жёсткими. Каждый день весь наш класс посвящал долгим и упорным тренировкам, чтобы стать сильнее и вновь не оказаться бесполезными. Я не был исключением, потому тоже начал тренировать свою причуду, пытаясь сделать своё тело ещё крепче.

Но больше всего времени на тренировки тратили Мидория и Бакуго – они трудились с утра и до самой ночи. Видимо, на их плечи сильно давил факт, что их кумира убили на их же глазах, а они никак не смогли этому помешать. Они чувствовали вину за свою слабость и беспомощность, потому отдавались полностью тренировкам, полагая, что в следующий раз они не дадут злодеям одержать победу. Уж слишком часто в последнее время герои проигрывали, и это нужно было как-то исправлять. Жаль только, что такой тяжёлый груз повесили на свои плечи два обычных подростка, которым едва исполнилось шестнадцать.

Мы живём в явно жестоком и несправедливом мире.

Я несколько раз пытался присоединиться к их тренировкам, но каждый раз получал отказ. Ни Бакуго, ни Мидория не хотели тренироваться с кем-то, предпочтя заниматься в одиночку. В тот момент я понял, насколько они на самом деле похожи. Не знаю, почему между ними раньше были напряжённые отношения, но смотря на них в тот момент, я понял, что они не так уж сильно и отличаются. Видимо, их конфликт заложен на более глубоком уровне, чем я предполагал.

Через некоторое время до нас дошла ещё одна неприятная новость, в которой говорилось, что на Ай-Айленд было совершенно нападение, и тем, кто это сделал, был не кто иной, как сам Син Айкава, что таинственным образом исчез после той громкой ночи. Но не это нас больше всего удивило, а то, что после его нападения в предсмертном состоянии была обнаружена Мэй Хацуме, что являлась студенткой нашей академии, обучающейся на курсе поддержки.

Каким образом она там оказалась? Неужели ей удалось как-то понять, что следующей целью Сина будет именно этот остров? Или же она попала туда по воле судьбы? Вновь много вопросов, ответы на которые получить было практически невозможно. Конечно, обо всём этом можно было бы узнать у самой Мэй, но с первого дня её поместили в реанимацию, где лучшие врачи каждый день боролись за её жизнь.

Что же с ней случилось? Это так Син постарался? Или же это банальная неудача? Увы, нам было ничего не известно, потому всё, что нам оставалось, так это принять эту информацию, смириться и двигаться дальше, пытаясь не зацикливаться на плохом, ведь последнего в нашей жизни за последний месяц стало слишком много, а карьере будущих героев сосредоточенность на негативе не сильно помогала.

За пределами академии тоже всё было в достаточной степени плохо. Как только журналисты прознали, что Син учился в нашем классе, они тут же начали публиковать статью за статьей о том, что мы виноваты в величайшей трагедии Японии. Они настойчиво стучались в нашу жизнь, будто бы они ждали новых сенсаций, как хищники затаившиеся в темноте. С каждым днем их обвинения казались всё более жестокими, а картина нашей вины разрасталась как яростный пожар, охватывающий все уголки нашего бытия. Эти люди вырывали из нашей жизни кусочки истории, превращая их в громкие заголовки и настоящие оскорбления в нашу сторону. Сколько бы мы ни пытались оправдаться в глазах обычных людей, наши слова терялись в этом информационном шуме, и крики невиновных подростков, что только-только начали своё обучение на геройском курсе, тонули в море подозрений.

Если говорить честно, то это был один из самых болезненных ударов по нашей сплочённости и нашему духу. После многочисленных жёлтых статей некоторые из нас захотели покинуть не только академию, но и страну, чтобы попытать счастье в другом месте, где им не будут мешать спокойно жить и существовать. Мы не могли позволить, чтобы наш класс стал ещё меньше, потому принялись уговаривать остальных остаться. Выходило это из рук вон плохо, но нужного результата нам всё-таки удалось добиться, хоть и не без помощи учителя Айзавы и остального руководства учебного учреждения.

Когда одна проблема была решена, на передний план вышла другая, бороться с которой было значительно труднее, ведь заключалась она в том, что мы все стали отдаляться друг от друга. Несмотря на решение прошлой ситуации и озвученный выше успех, все в классе продолжали не доверять своим одноклассникам. Никакие общие мероприятия помочь ситуации не смогли бы – нужно было что-то иное.

Например, нам всем нужен был пример, которому мы бы все захотели следовать.

Был ли у нас такой в то время? Очевидно, что нет, но совсем скоро он всё-таки появился, вселив надежду в наши сердца.

И имя этому примеру – Мидория Изуку.

Как я уже говорил ранее, он был одним из первых, кто начал отдаляться от всего класса, предпочтя становиться сильнее в одиночку. Его примеру следовали и остальные, полагая, что для всех так будет лучше. Ничего хорошего из этого не вышло, и с этим нужно было что-то делать, да вот только никто не знал, что именно нужно сделать.

Решение пришло после спасательной операции против «Восьми заветов». В этой миссии были задействованы не только профессиональные герои, но и мы, обычные студенты, доверие к которым было подорвано благодаря трудам жёлтой прессы. Это вызвало некоторые трудности при планировании нападения на базу злодеев, но через некоторое время мы смогли установить приемлемый контакт с профессионалами, что значительно упростило всю подготовку к надвигающемуся рейду.

Увы, но операция прошла не так гладко, как мы того желали: некоторые герои получили опасные для жизни травмы, а профессиональный герой Ночноглаз и вовсе умер в больнице из-за серьёзных ранений. Студенты тоже оказались под ударом: у Мидории были сломаны обе руки и несколько ребёр, представители старших классов получили травмы средней тяжести, у меня было сломано практически всё тело, а остальные мои одноклассники отделались лёгкими повреждениями, залечить которые не составило труда.

Самое главное, что миссия была успешно выполнена, благодаря чему «Восемь заветов» были уничтожены, а маленькая девочка, из крови которой якудза создавали пули, что были способны уничтожить любую причуду при попадании в её носителя, наконец-то освобождена из плена. Теперь она могла жить спокойно, зная, что ей больше ничего не угрожает.

Мидория и Лемиллион боролись за неё, поставив свои жизни на кон. Последний так и вовсе потерял причуду, прикрыв своим телом девочку, которую один из представителей якудза хотел убить. Это был акт истинного героизма, который вызвал уважение и восхищение у всех, кто сражался с этими двумя плечом к плечу. Несмотря на страшные ранения, потери и травмы, эти два юных героя не колебались в своем решении защищать тех, кто нуждался в помощи, даже если это означало поставить под угрозу свои собственные жизни, и это не только подняло боевой дух всех тех, кто тогда участвовал в операции, но и тех, кто просто услышал о её ходе позже.

После того дня Изуку начал стремительно меняться. Его прежняя тусклость в глазах день за днём исчезала всё больше и больше, возвращая на место тот самый блеск, который радовал и восхищал лишь при единственном взгляде на него. Лучезарная улыбка этого парня тоже не заставила себя ждать, вновь явив себя одноклассникам уже в первый день после окончания всеобщей стажировки. Сказать, что все были шокированы, увидев прежнего Мидорию, ничего не сказать.

Видеть, как Мидория, восстановив свой дух и энтузиазм, вернулся к своему истинному "Я", было вдохновляющим и ободряющим для всех нас. Его перемену заметили не только мы, его одноклассники, но и преподаватели, а также профессиональные герои, которые следили за нашими успехами и прогрессом. Конечно, это пока никак не меняло сложившуюся ситуацию, но первые подвижки к будущим улучшениям уже были, а это означало, что нужно было лишь дождаться момента, когда всё начнёт стремительно меняться в лучшую сторону.

Механизм был уже запущен. Последствия этого не заставили себя долго ждать.

Позже он начал помогать мне с тренировками. Сначала я был против этого, ведь отчётливо помнил те слова, что он мне сказал ранее. Мне не хотелось занимать его время и мешать ему развиваться, но Изуку был иного мнения об этом. Сначала он извинился передо мной, что повергло меня в немалое удивление. За несколько минут, что он стоял напротив меня в поклоне, он извинился за каждую свою ошибку, за каждое своё грубое слово, но ещё больше ему было стыдно за то, что он отвернулся от одноклассников, которым требовалась поддержка. Ему было безумно жаль, что из-за его слабости весь класс начал отдаляться друг от друга, и он уже знал, как эту ситуацию можно исправить.

Я попытался узнать, что именно он планирует сделать, но вместо ответа Мидория лишь многозначительно посмотрел на меня, после чего сказал, что ему нужно кое-что рассказать всему классу.

Что-то, что он скрывал от нас с самого первого дня обучения в академии UA.

* * *

– Мне нужно с вами поговорить, ребята, – произнёс Изуку, встав рядом с доской, привлекая к себе внимание.

В классе резко тихо, все устремили свои взгляды на Мидорию. Он выглядел очень серьёзно, и его взгляд заставлял чувствовать себя немного напряжённо. Свет проникал сквозь окна, озаряя учебные парты и доску с написанными на ней математическими формулами. За окном был виден двор академии, где студенты занимались тренировками на полях или отдыхали после занятий. Но в этот момент все внимание было приковано к Мидории, чья серьёзная мина и решительный взгляд заставляли сердца биться быстрее.

– Я знаю, что последние месяцы были трудными для нас всех, – продолжил Изуку, его голос звучал твердо, но сдержанно. – Мы пережили многое вместе, и многие из нас столкнулись с испытаниями, которые казались непреодолимыми. Не все смогли выдержать всё, что с нами произошло: кто-то сломался, другие потеряли доверие к своим же одноклассникам, а остальные озлобились не только на человека, что раньше был нам товарищем, но и на весь мир, который решил повернуться к нам спиной в самый ответственный и важный для нас момент. Можно назвать удивительным тот факт, что наш класс до сих пор существует, ведь другие бы на нашем месте уже давно всё бросили и покинули UA, предпочтя всему этому спокойную и размеренную жизнь в роли обычного гражданского, – он сделал небольшую паузу, пытаясь подобрать в своей голове правильные слова. – Я действительно рад, что практически все мы смогли добраться до этого момента. Это просто невероятно.

В этот же момент часть класса посмотрели в сторону двух пустующих мест. Одно из них принадлежало предателю, по вине которого им пришлось испытать на себе всю боль и жестокость этого мира, а второе ранее занимала Джиро, что покинула академию после смерти Всемогущего, будучи не в силах продолжать обучение на геройском курсе. На лице почти каждого в этот момент промелькнула нотка грусти – лишь самые стойкие смогли остаться совершенно спокойными, но это не означало, что им было всё равно.

– Мы пережили много потерь, – продолжил Изуку, его голос звучал на этот раз ещё более насыщенно. – И многие из нас ощущали боль, разочарование и гнев. Но даже в самые сложные моменты, мы остались вместе. Да, не всё между нами было хорошо в последние месяцы, но мы, по крайней мере, старались сохранять какую-никакую сплочённость, и только это спасло нас от полного погружения в отчаяние и тоску, – его голос слегка дрожал, что отчётливо показывало, что в данный момент он очень сильно переживал. – И я хочу, чтобы наши отношения стали лучше.

Он взглянул на каждого из нас, уловив мелькание разных эмоций в их глазах – от грусти и тоски до решимости и надежды.

– Мы можем сделать это, – продолжил Изуку, его голос стал ещё тверже. – Мы можем восстановить нашу сплочённость, наше доверие друг к другу. Мы можем стать ещё сильнее, чем были раньше. Но для этого нам нужно работать вместе, поддерживать друг друга, прощать ошибки и двигаться...

– Хватит нести этот бред, Деку! – перебил Изуку Бакуго, чем тут же повысил градус напряжения во всём классе.

Все взгляды тут же переместились на блондина, который стоял в середине толпы, скрестив руки. Его взгляд был суровым и тяжёлым, от чего от него хотелось тут же отвести глаза.

– Каччан… – удивлённым и поникшим голосом произнёс Мидория.

– К чему весь этот трёп? Хочешь вновь объединить весь класс? А где гарантии того, что в наших рядах нет ещё одного предателя, который вставит нам нож в спину в самый ответственный момент? – его слова были жестоки, но не лишены смысла.

– Ты, кажется, всё ещё живешь в своей сказочной вселенной, Деку. Думаешь, твои слова могут просто так исцелить все наши раны, объединить нас всех в едином порыве и сделать наш класс сильнее? Это звучит, как сюжет из какого-то детского комикса, где все герои в конце собираются вместе, держась за руки, и поют весёлую песенку, смотря на закат.

Он подошел ближе к Изуку, его взгляд был насмешливым и пронизывающим.

– Тебе кажется, мы живем в сказке? Проснись, Деку! Здесь нет места для твоих иллюзий. Мы живем в реальном мире, где каждый сам за себя, и где слабые умирают. Ты думаешь, что просто словами сможешь изменить всю эту жестокость и безразличие? Не будь наивным. Хватит нести эту херню в массы!

– Но Всемогущий... – попытался хоть чем-то ответить Изуку.

– Всемогущий уже помер из-за своей наивности и бескрайней доброты! – голос блондина стал более эмоциональным, а на его глазах блеснула влага. – Если бы он жил не сказками, а реальностью, прямо сейчас он был бы здесь, рядом с нами, а не закопанным в земле!