Текст книги "История Мариан (СИ)"

Автор книги: Rana1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

– Посейдон, – выдохнула Мариан, когда к ней вернулся дар речи.

– Это имя занято Ульмо, Владыкой вод, – тепло рассмеялся он. – Я Кирдэн.

Он с интересом перевёл взгляд с Мариан на Халдира, чья рука крепко обнимала её за талию. Его проницательные голубые глаза поняли многое из того, что он увидел.

Вдруг высоко в небе раздался звук летящего вертолёта. Мариан схватила меня за руку.

– Наше присутствие здесь уже не тайна, – сказал Халдир Кирдэну. – Нужно торопиться!

– Мои корабли к вашим услугам, – произнёс Кирдэн и просигналил баркасам, спрятанным его командой у скал. – Вас с нетерпением ждут дома, друг мой.

Мариан, Халдир, я и самая умелая команда Кирдэна помогала нашим родичам сесть в лодки. Через несколько напряжённых минут, показавшихся гораздо дольше прошедшего времени, на берегу остались только мы с Кирдэном. Он спокойно стоял у последней лодки, и его ничуть не тревожил звук второго вертолёта, пролетевшего довольно низко над бухтой.

– Мы скоро встретимся, не сомневайся, – сказал я Халдиру и тепло обнял его. Потом он повернулся к Мариан.

– Обещание, которое ты дала нам и Арде, теперь лежит в твоём сердце, – говорил он, держа её за руки. – Если ты… – и здесь он осёкся.

Моя Мариан пыталась быть смелой, но плечи её затряслись, а на глазах появились слёзы.

– Я не подведу тебя, – ответила она, в её голосе смешались уверенность и горечь. – Я тебя никогда не забуду, – добавила она и упала в его объятия.

– И я тебя, amrun nin, – ответил он.

Они с трудом оторвались друг от друга, и он поцеловал её.

– Namarie. Присмотри за ней, Румил.

Он отвернулся и направился к лодке Кирдэна.

– Я люблю тебя, – прошептала Мариан и прикрыла рукой рот, когда он остановился и напрягся от боли. Мариан так и не научилась говорить тихо, чтобы её не слышал эльф. Халдир выпрямился и ступил на борт вместе с Кирдэном. Я знал: не повернуться к Мариан – самое тяжёлое, что доводилось делать Халдиру.

Кирдэн посмотрел на меня – это был мой последний шанс уйти с родичами.

– Румил, иди к ним! – закричала Мариан и толкнула меня. – Тебе нельзя здесь оставаться! Иди!

Я покачал головой. Махнув рукой на прощание, Кирдэн отплыл к кораблям. Я с трудом удержал Мариан. В противном случае она нырнула бы вслед за Халдиром.

– Прости, милая, но нам нужно бежать!

Мариан не слышала. Она не понимала, что мы в опасности. Корабли Кирдэна развернулись и исчезли в тумане. Я встряхнул её:

– Мариан!

По поверхности моря, по утёсам возле бухты скользил луч прожектора. Вдали слышался рёв мотора катеров. Кажется, Мариан пришла в себя.

– Береговая охрана! – крикнула она. – Румил, они должны успеть! Должны!

– Как и мы. Нас не должны поймать здесь, между морем и дорогой. Бежим!

Я наполовину подталкивал, наполовину тащил её к тропе из бухты. Она схватила меня за руку, и мы вместе взобрались на утёс, а потом в кипарисовую рощу. Не обращая внимания на остатки провизии и другие вещи, намекавшие на наш поспешный уход, Мариан на бегу собрала свою сумку. Из кипарисов мы бросились бежать через высокую траву. Взвыли сирены. На шоссе впереди раздался визг покрышек.

– Я не дам им найти тебя, – сквозь зубы прошипела Мариан и вцепилась в мою руку. Мы припали к земле у дороги со стороны океана. По намокшему асфальту гулял тусклый свет фонариков. Две пары фар автомобиля свернули с дороги к воде.

– Давай! – прошептал я, и мы быстро перебежали дорогу и укрылись в кустах вдоль шоссе. Луч мощного фонаря осветил то место, где мы были мгновением раньше. Мы с Мариан накрылись плащами и замерли.

– Кажется, я что-то видел, – раздался мужской голос в нескольких ярдах от нас.

– Наверное, просто олень, – нетерпеливо ответил издалека другой голос. – Капитан сказал, свет шёл с побережья, а не с дороги. Пойдём отсюда.

Фонарь нерешительно завис у края дороги.

– Всё равно в этом тумане ничего не видно, – пробормотал первый голос. Свет фонаря стал удаляться.

Бесшумно, насколько могла это сделать Мариан, мы поднялись на возвышенность через низко лежавший слой тумана. Нам открылось звёздное небо. Мы встали под каменным навесом и оглядели море. В небе над туманным берегом особенно ярко сияли две звезды. За ними следовал эскадрон вертолётов. Но он опоздал. Очень яркий свет, слишком яркий для падающей звезды, пересёк небо и закатился за горизонт. После этого две звезды растворились вдали.

– Что это было? – спросила Мариан, зачарованно глядя на запад.

– Это могла быть комета, – мягко ответил я. – Или это Халдир вернул Сильмарилл на его законное место.

– У них получилось? – изумлённо спросила она.

– Да, получилось, – обрадовался я.

Под нами на побережье собралось много огней. Вернулись вертолёты, переставшие преследовать объекты, странным образом исчезнувшие. Успокоившись, Мариан обняла меня.

========== Глава 38. Всё хорошее и доброе. ==========

«Я знаю, что всё хорошее и доброе в мире стоит время от времени на острие ножа, и за него нужно сражаться…»

Торнтон Уайлдер.

Той ночью и следующей мы остались в каменистой расселине, которую я нашёл чуть выше на холме. Мариан была слишком истощена и удручена горем, чтобы идти дальше. Она плавала между сном и явью, периодически хватала меня за руку и задавала вопрос, возникший под влиянием сна – или тоски: поправилась ли Аллиндэ? Халдир забыл свою арфу – надо принести её. Я начал волноваться за неё. Видеть, как Кирдэн и Халдир исчезают на Прямом Пути – это слишком нереально. Ещё большее беспокойство вызывало то, что она тихо плакала, свернувшись в клубочек, когда просыпалась, или просто раскачивалась из стороны в сторону, смотрела в никуда и отказывалась говорить со мной. У нас не было никакой еды, воды оставалось мало. Дольше задерживаться в скалах без вреда для здоровья Мариан мы не могли. И потому с рассветом, несмотря на мои нежные чувства к ней, я заставил её встать и продолжить путь.

Следующие три дня я правдами и неправдами заставлял сопротивляющуюся и оцепенелую Мариан взбираться на холмы, идти по лесу, с каждым шагом немножко приближаясь к дому. Мы шли днём столько, сколько она могла, остаток дня и ночь она спала. Принуждать её идти под покровом ночи мне даже в голову не приходило. Мариан отказывалась от пищи, едва выпивая воду, которую я ей предлагал. Я никогда не видел ни одного эльфа, испытывающего такую депрессию. Казалось, она восприняла потерю моего брата так, как воспринял бы любой из моих родичей смерть супруга. Возможно, смерть была бы даже лучше: я-то знал, что снова увижусь с братом, наша с ним разлука была горькой, но терпимой. Мариан же угасала на глазах. К концу третьего дня, несмотря на ободрение и помощь, какие я только мог предложить, я стал бояться, что потеряю её.

Я напомнил себе, что люди в таких ситуациях более устойчивы, чем эльфы – слишком устойчивы, как однажды сказала Мариан – и это укрепило мои силы. Она много раз повторяла, что лес не имеет возраста, в нём она чувствует себя маленькой частичкой огромной вселенной. Величественные деревья помогали ей обрести силы. Поэтому каждый вечер я готовил для неё постель из папоротников, сосновой хвои, ароматной и мягкой. Я старался её разговорить, обнимал, пока она спала, пел песни о лесе. Сказать по правде, я очень находчивый, но здесь оказался бессилен.

Наконец, поздним вечером четвёртого дня после отплытия кораблей, когда я уже почти отчаялся, она проснулась, посмотрела на меня впервые за всё это время и заговорила.

– Прости.

Её первое, полное раскаяния слово, было произнесено голосом, почти разорвавшим моё сердце. Я спросил, за что она просит прощения.

– За то, что тебе пришлось остаться.

– Я не жалею об этом.

– Я приношу одни только несчастья, – спустя некоторое время ответила она, заправив за ухо прядь волос.

– С тобой сложно, – согласился я. – Ты напугала меня до смерти.

– Румил… Без тебя я бы ни за что не выбралась из этой бухты. Я бы не справилась… ни с чем.

– Я знаю, – скромно ответил я и уложил её спать. Я верил: именно деревья вернули её мне. А в последующие дни силы ей придавало обещание, данное Халдиру.

Мы вернулись, это вы уже поняли. Осталось рассказать лишь об одном: почему в начале повествования я назвал его историей о любви? Как получилось, что отчаяние Мариан превратилось в непреклонную и верную страсть, которую она дарила Метентауронду и всем, кто о нём заботился? Как её безграничная преданность Халдиру возродила в ней железную силу воли, чтобы довести начатое до конца и одержать победу?

Слушайте.

Мы наконец дошли и попали в долгожданные объятия наших друзей – за исключением Мэйсона и, что удивительно, Дитера. Нам сказали, что он ещё не вернулся.

На вполне ожидаемые вопросы Мариан сдержанно отвечала, что мой брат и родичи безопасно покинули круги Арды, а я избрал остаться. В глазах Мариан они видели смесь радости и боли и лишних вопросов не задавали. Все, кроме Джоэля. После нашего возвращения он снова дал понять, что Мариан должна быть с ним. Это последний раз, когда он так поступит.

Я сопровождал уставшую и по-прежнему удручённую Мариан в знакомое спокойствие её талана. По пути она предложила мне перебраться туда, а она бы нашла себе другое жильё. Я твёрдо, но вежливо отказался. Я даже не пошутил по этому поводу, что обязательно бы сделал при других обстоятельствах. Сейчас не время для шуток. Мы вошли в гостиную. Она бросила остатки своих вещей на пустой стол. Стол не был пустым, когда мы уходили. Что-то здесь было не так; я раздвинул занавески в её спальню – все вещи отсутствовали.

Недоумённо повернувшись ко мне, она хотела что-то сказать, когда Джоэль просунул голову в спальню и прочистил горло. В явном волнении и, если не ошибаюсь, нервозности он протянул Мариан руку и сказал, что должен кое-что ей показать. Получив в ответ пустой взгляд, он вошёл в комнату, взял её за руку и целенаправленно повёл к талану Халдира. На её усталые расспросы он ответил, что она сама скоро всё увидит. Естественно, я отправился за ними. Джоэль распахнул дверь в талан моего брата, словно он был его собственный, и провёл Мариан внутрь. Он обернулся через плечо, явно раздосадованный моим присутствием. Я сложил руки на груди и подмигнул ему.

Он не просил меня уйти, и это было мудро с его стороны. Вместо этого он просто не обращал на меня внимания. Джоэль показывал Мариан гостиную моего брата, которая теперь совсем на неё не походила, с гордостью подчёркивая, куда он положил свои и её вещи. Исчезли арфа Халдира и его диван. Исчезли тёмно-красные шторы в его спальне. Вместо них висели переливающиеся зелёные, взятые неизвестно в каком талане.

Совсем неудачно с его стороны, сказал я себе, чтобы сдержаться. Он ожидал, что Мариан очень понравится его переделка покоев моего брата в апартаменты для пары, существовавшей только в его воображении.

– Ну как тебе? – спросил Джоэль, блаженно не замечая её растущий ужас. – Теперь мы сможем жить здесь вместе, – триумфально продолжил он. Молчание. – Править Метентаурондом вместе, ты и я.

– Где вещи Халдира? – тихо спросила Мариан, изумлённо оглядывая изменившуюся комнату. Из её глаз готовы были побежать слёзы. Хрупкий мир, который она отчасти начала восстанавливать в себе по дороге сюда, вот-вот мог разбиться.

– Он ушёл от тебя, Мариан. Все они ушли, – ответил Джоэль с раздражением, потом с опозданием вспомнил, что я стоял позади него. – Я ещё здесь, для тебя. Ты можешь на меня положиться. Теперь мы вместе сможем сделать из этого места всё, что захотим…

Здесь голос его дрогнул: Мариан коснулась дрожащей рукой одного из оставшихся кресел.

– Где вещи Халдира? – повторила она, держась за кресло. – Что ты с ними сделал?

– Я их убрал.

Не получив ожидаемого ответа от моей бедной девочки, он начал злиться.

– Они расположены в нескольких нижних таланах напротив Большой Залы. Там их смогут увидеть посетители. А эти покои должны остаться более приватными.

Я посмотрел на дверь, раскрытую в сад. Мы начинаем привлекать зрителей. Зрителей, выглядевших виновато и неуверенно. Джоэль упорно не замечал растущую бурю в глазах Мариан и её стиснутые на кресле пальцы. Я бы пожалел его, если бы сам не был разгневан его бездумными действиями и их болезненным воздействием на милую Мариан.

– Ну же, Мариан, теперь всё по-другому. Нам нужно приспосабливаться, подготовиться к переменам, которые произойдут, когда сюда придут люди. Всё здесь просто не сможет остаться таким, как раньше.

– Это как раз то, с чем мы все согласились, когда я вас сюда позвала, – сказала она, посмотрев за дверь и включая в разговор всех стоящих за ней. – Или все вы уже забыли, для чего мы здесь?

– Конечно же нет, дорогая, – сказала Сэнди, переступив порог и наградив Джоэля взглядом «я же говорила тебе». Она похлопала меня по плечу, потом по-матерински обняла Мариан. – Всё остальное не тронуто.

– Спасибо, Сэнди. И оно таким и останется. В Метентауронде всё останется неизменным, – сказала она со слезами на глазах, её самообладание готово было вот-вот сломаться. – Верни их, – приказала она Джоэлю, подняв голову и расправив плечи. Что-то в ней напомнило мне брата. – Верни все вещи Владыки Халдира в его талан, расставь всё по своим местам и никогда, слышишь, никогда к ним не прикасайся.

Джоэль был ошеломлён.

– Ты на самом деле его любишь. Даже сейчас ты понимаешь, что он никогда к тебе не вернётся, но всё равно любишь его.

– Мы, пожалуй, начнём, – вмешалась Сэнди, поняв мой безмолвный намёк, и закрыла дверь. В комнате остались только мы втроём.

Джоэль присмотрелся к Мариан, её дрожащим от боли и гнева рукам на спинке кресла Халдира. На него наконец снизошло понимание ситуации, в которой он находился.

– Приношу свои извинения.

С привычной докторской тактичностью (абсолютно искренней, стоит заметить) он заверил, что не понимал всей глубины её чувств к «эльфу» и не испытывает к ней неприязнь. Он готов сохранить Метентауронд в целости и сохранности, как она желает.

– Ты выбрала одинокую жизнь, Мариан. Если передумаешь, обращайся. Я сдержу обещание.

С этими словами он прошёл мимо меня и покинул талан.

– Никто не изменит Метентауронд, пока я жива, – сказала Мариан с непоколебимой решимостью, которая с этого момента никогда не дрогнула. И хотя всё уже изменилось, я ей поверил.

Нам не пришлось долго ждать, чтобы проверить готовность нашего Братства к грядущим переменам. Через несколько часов после нашего прихода в Большую Залу, где мы собрались на обед, неуклюже вбежал Роджер. Он в панике рассказал, что они с Эсмин слышали: вертолёт над соседним холмом, множество голосов в лесу. Эсмин осталась снаружи узнать, кто это и смогут ли они нас обнаружить.

– Что же делать? – тревожно вскрикнула Арианна.

Прежде чем мы успели решить, раздался стук во входные ворота наверху. Мы с Мариан побежали к ним. Вместо того чтобы разбежаться, как я предположил, все остальные последовали за нами. И снова кто-то громко постучал в огромные двери из меллорна.

– Мы их впустим? – спросил Роджер, разминая руки.

– Ты должен спрятаться! – сказала мне Мариан. Спрятаться? Решиться на это было бы унизительно.

Стук повторился. Братство замерло в нерешительности. За нами с Мариан следили? Определённо нет – я бы знал.

И тут пещеры потряс взрыв, но он произошёл не у ворот, а под Большой Залой.

– Оставайтесь здесь! И не открывайте ворота! Арианна, выйди из пещер под Линлуином и попытайся найти Эсмин.

Мариан раздала указания, и мы бросились к Зале. Из арки, ведущей в нижний коридор, вырывались дым и пыль. Прикрыв рукавами нос и рот, мы спустились по лестницам. Глаза слезились от пыли и едкого химического запаха; развалы и сгустившийся дым привели нас по винтовым лестницам к запертой комнате, где хранился Палантир. Перебравшись через завалы камней, с помощью единственного уцелевшего светильника мы обнаружили покорёженные остатки железных дверей, которые, несмотря на предостережения Халдира, были открыты. Я взял светильник из крепления на стене, и мы осторожно вошли в комнату.

Камень Анора исчез.

Сверху доносились крики и звуки шагов по лестницам. Мариан опять настояла, чтобы я спрятался, и беспомощно огляделась в поисках укрытия для меня.

– Не волнуйся, – спокойно сказал я. – Я могу, хоть это и не в моих правилах, раствориться в воздухе, если надо.

Она прошипела, что сейчас как раз тот случай.

Голоса приближались, сопровождаемые топотом тяжёлых ботинок по обвалившимся камням и, что беспокоило, лязгом оружия.

– Я обдумаю твоё предложение, – выдохнул я, – хоть оно и не очень привлекательно. В любом случае я не допущу, чтобы тебя ранили.

– Румил, прошу! – умоляла она, и я неохотно отступил за створку деформированной железной двери. Мариан взяла светильник и направила его так, что свет попадал теперь только в проход.

– Кто здесь? – смело выкрикнула она. В комнату вошли трое мужчин в военной форме, противогазах и с оружием и окружили её. Один из них забрал у Мариан светильник. Вдвоём с другим солдатом он обыскал комнату. Третий держал Мариан за руку, что меня взбесило. Но я чувствовал, что от этих странных незваных гостей не исходит опасность.

– То, что вы ищете, уже исчезло, – горячо произнесла Мариан. Они не ответили, но приказали ей покинуть комнату. Я дождался, пока они выйдут, и пошёл следом. Я весьма своевременно собрал волосы в хвост и прикрыл ими уши. При таком освещении я без проблем сойду за человека. Надо убедиться, что Мариан не причинили вреда, и посмотреть, сколько ещё их тут в пещере и где. У меня не было намерения обезоруживать их. Пока.

Мариан провели по лестницам в Большую Залу. Любопытно, но солдаты – а эти люди казались именно ими – сопровождали её аккуратно и с предусмотрительным уважением, поддерживали под руку, когда надо было преодолеть каменные препятствия, и обращались к ней «мадам».

Мариан привели к остальным членам нашего Братства, которых собрали в центре Залы несколько человек в камуфляже. Наши друзья горячо спорили и протестовали. Не было только Арианны и Эсмин.

Потом трое мужчин сняли противогазы и поприветствовали человека в хорошо скроенном костюме, который стоял спиной к Братству и сосредоточился на разговоре с другим, чьи осанка и манера одеваться показались мне знакомыми. События принимали интересный поворот. Мужчина тут же принял приветствие, отдал приказ отправить троих разведчиков через мост над Линлуином и подошёл к нам, стуча лакированными ботинками по мраморному полу. Я спрятался за аркой возле камина и увидел их лица одновременно с Мариан. Это были незнакомец в костюме, с короткими седеющими волосами и строгим лицом, и Мэйсон.

Узнав Мэйсона, Мариан не поверила своим глазам. К ней подошёл мгновенно ощетинившийся Джоэль. Не дав незнакомцу заговорить, Мариан потребовала ответ, не он ли взорвал комнату.

Незнакомец недолго обдумывал ответ, дав мне шанс получше его рассмотреть. Он казался благоразумным и собранным, явно привык руководить, однако злоупотреблять положением не будет. Увиденное мне отчасти понравилось, и я немного перестал беспокоиться за Братство и за мой дом.

– Нет, причина этого несчастного случая – не я. Того, кто это сделал и похитил объект из комнаты, преследуют. Он взял заложницу, изящную молодую леди с каштановыми волосами и немецким акцентом.

– Арианна! – обеспокоенно сказала Мариан. Мне стало интересно, что же с Эсмин. – Она и этот человек в большой опасности. Должна предупредить, объект тоже опасен. В него нельзя смотреть.

– Не волнуйся, я рассказал о Камне, – сказал Мэйсон.

– Не волнуйся?! – ошеломлённо переспросила Мариан.

Джоэль поинтересовался у Мэйсона, как он посмел их предать, как он нашёл дорогу сюда и кто эти люди, загнавшие их в Залу, как преступников.

– Мэйсон не предатель, Мариан, – послышался голос другого мужчины, и в Залу вошёл, улыбаясь, долговязый и веснушчатый человек. Рядом с ним шла довольная Эсмин. К моему удивлению, Мариан вдруг потеплела, вскрикнула и бросилась к нему.

– Мэтт! – визжала она.

Он радостно обнял её. Признаюсь, я слегка приревновал, прежде чем вспомнил, что это друг детства Мариан, юрист, которому она, не послушав моего совета, доверила ходатайствовать о нашем тайном деле перед миром. Очевидно, дело перестало быть тайным.

Мэтт представил незнакомца в костюме как министра внутренних дел. Для Братства эта новость оказалась хорошей, я же был не знаком с этим титулом. Надо будет потом спросить Мариан. А пока я воспользовался моментом и пробрался в компанию Роджера, Сэнди и Джоэля.

Люди в камуфляже оказались Национальной гвардией. Министр привёл их сюда для того, чтобы защитить Братство, а не причинить им вред.

– Но они перешли границы Метентауронда и, возможно, разрушают его, сами того не подозревая, – сказала Мариан. – Им нужно сначала понять, что это.

Министр заверил, что этого не произойдёт – им даны чёткие инструкции ни к чему не прикасаться.

– Тогда кто похитил палантир? – спросил я через плечо Мариан. Один из солдат странно на меня посмотрел, но решил, что я, должно быть, находился здесь всё время. Мариан обернулась в страхе за меня, увидела, что я прикрыл уши, потом закатила глаза и покачала головой. Она хотела мне что-то сказать, но тут в Залу вошли двое солдат с заплаканной Арианной.

Мы подбежали к ней и проводили её к огню. Она села, дрожа, и обхватила себя руками.

Солдаты вновь приветствовали Министра и доложили, что человек, взявший тёмный шар, направился в лес. Министр решительно приказал преследовать человека и схватить его.

В это время мы с Мариан присели рядом с Арианной и выслушали её душещипательную историю.

– Это Дитер! Он сказал, что уходит с палантиром. Он докажет всем военным, что он умнее и сильнее, чем они. Это всё, за чем он вернулся. Как только я стала не нужна ему, он отпустил меня. Он сказал… сказал, что здесь не осталось ничего значительного…

Я понял, что она имела в виду – она тоже ничего не значила для него. Он обманул всех нас. Может, сначала он этого не хотел, но его гордость и ненависть к военным стали для него важнее, чем Метентауронд, или мы, или, что печально, Арианна.

Мэйсон рассказал, что начал подозревать Дитера и пошёл за ним после того, как его отпустили. Он позвонил Мэтту и сообщил информацию из одной тетради Мариан, которую он нашёл в оранжерее и не вернул. Он проследил Дитера до пещер. Потом они начали его преследовать.

Некоторые люди по-настоящему обратились ко злу. Проще простого не видеть правды, быть ослеплённым своими желаниями и страхами, будь то деньги, власть или просто признание. Мэйсон нашёл дорогу к свету, а Дитер потерял.

– О, я должен вернуть вот это, – сказал Мэйсон и протянул Мариан пакет с фотографиями.

Мариан разложила их на столе – снимки Халдира и моих родичей, сделанные Сэнди. Моей фотографии не было. Я взглядом поблагодарил Мэйсона; тот слегка улыбнулся в ответ. Братство, Мэтт и Министр собрались за столом. Мариан осторожно вытянула фото. С него с величественным высокомерием смотрел Халдир.

– Вот наконец и доказательство, – сказал Министр. – Это захватывающе.

– Удивлена, что вы сочли фотографии доказательством, господин министр, – отсутствующе произнесла Мариан, погрузившись в воспоминания.

– Некоторые вещи подделать невозможно, – ответил Министр, глядя на фото в её руке. – Например, этот эльф. Складывается ощущение, что он находится здесь, среди нас. Должно быть, он могущественный вождь.

– Так и есть, – ответила Мариан и аккуратно положила фото на стол.

– А это место, – продолжил Министр, – оно просто восхитительно. Кроме того, я рос в Шотландии, а на заднем дворе у меня жили феи. Так почему эльфы не могут быть правдой? Но окончательно меня убедили более достоверные доказательства. Ваши друзья предоставили не только фотографии.

– Светильники, – виновато сказал Мэйсон. – И кое-что ещё.

– И что теперь? – громко сказала Мариан. – Повсюду ваши солдаты. Мы ещё не готовы к этому.

Братство согласно закивало.

– Да, кот ещё не в мешке, – сказал Министр. – Наши силы понадобятся, чтобы защитить это место и вас, особенно пока сюда не прибудет Комиссия Всемирного Наследия Организации Объединённых Наций и всё не уляжется.

Братство было потрясено. Неужели у них уже забирают Метентауронд?

– ООН? – переспросила Мариан. – Они коррумпированы и не имеют реальной власти. Как вы можете просить нас довериться им? Даже если у них нет личной заинтересованности в нас и их намерения искренни, как они смогут защитить Метентауронд? Должен быть другой способ, другая… организация.

– Другой нет, – ответил Министр. – Возможно, когда-нибудь и будет, но на сегодняшний день это наш единственный вариант.

Он смотрел на Мариан с пониманием, которое я счёл неожиданным и многообещающим.

– Я разделяю ваше беспокойство и заверяю: Соединённые Штаты никогда не допустят эксплуатации Метентауронда. Это имеет огромное значение для нашего будущего. То, что вы нашли здесь, необходимо миру даже больше, чем считает большинство из нас. Я даже не побоюсь сказать, что это станет нашим спасением. Мы не позволим расточительно использовать столь важный ресурс. Даю вам своё слово.

Тут Министр посмотрел на Мариан взглядом, в котором смешались веселье и опасность.

– Я знаю, какие грешки за кем водятся. Я просил одолжения у всех, у кого мог. Более того, я рискую своей карьерой благодаря вашим довольно торопливым друзьям.

– Я рискую жизнью, – сказала Мариан и обвела взглядом Братство. – Мы все рискуем.

– Приносим извинения, если не доверяем вашим словам, – начал Джоэль. – Политики и бюрократы…

– Господин министр, – продолжила Мариан. – Ваши люди не знают, как функционирует Метентауронд. Мы понимаем, как защитить его и как донести до всех мудрость, преподносимую им. Мы – единственные, кого обучили… коренные жители…

– Эльфы, – кивнул Министр.

– При всём нашем уважении, – продолжила Мариан, – мы не отдадим его первому встречному.

Министр поднял руки.

– Я понимаю…

– Нет, не думаю, настаивала Мариан. – Это невероятно тонко сбалансированная экосистема, непохожая на любую в мире. Растения, которых нет больше нигде, строения настолько органичные, что нарушают границы между биологией и неживой природой. Это даёт нам возможность исцелиться самим и исцелить Арду… то есть Землю…

– Вот почему ООН возлагает эту ответственность на тебя, – вмешался Мэтт. – Ты станешь руководителем объекта Всемирного Наследия, Мариан. Тогда не придётся передавать его первому встречному.

Мэтт протянул ей официально выглядевшую бумагу, которую Мариан взяла трясущимися руками. Это была резолюция ООН, подписанная представителем каждой страны-участницы.

– Комиссия Всемирного наследия занимается идентификацией, документированием и охраной культурного, художественного и природного наследия человечества, – объяснил Министр. – Как раз в качестве такого незаменимого сокровища будет изучен и сохранён Метентауронд.

– Всё равно не понимаю, – упорствовала Мариан. – Вы не из ООН, вы из Министерства внутренних дел.

– Объекты всемирного наследия, скажем так, не имеют своих органов управления, – сказал Министр. – Поэтому Конгресс и Президент обозначили Метентауронд как Национальный парк. Я назначил вас главным управляющим парка с несколькими исключительными, но важными отступлениями от полномочий этой должности. Вы сможете нанимать персонал по своему усмотрению и назначать своего преемника. Полагаю, – с улыбкой добавил он, – что многие позиции уже заняты. Также вам полностью подчиняется охрана Парка.

– Что это значит? – настороженно спросила Мариан.

– Это значит, – улыбнулся Мэтт, – что в Метентауронде ничего не изменится, если ты не захочешь, даже если у Министра есть на этот счёт свои соображения, или у следующего Министра, или у следующего Президента.

Министр продолжил:

– Мир понимает, что данная ситуация уникальна и требует неординарных решений. Здесь ничего не произойдёт без вашего прямого указания и одобрения.

– Это даже больше, на что я смела надеяться, – сказала Мариан, глядя на меня с надеждой в глазах. – Метентауронд на самом деле станет заповедником, сюда не проникнет алчность и не разрушит его.

– Нет, если вы в силах это предотвратить, – предостерёг Министр.

– Наблюдайте за нами, – ответила Мариан.

– С большим интересом. И чтобы у вас стало ещё больше возможностей, в дополнение к статусу Национального парка у вас будет швейцарская гвардия, давшая присягу защищать Метентауронд, гордость швейцарского правительства и нашего.

– Как в Ватикане? – вмешалась впечатлённая Сэнди.

– Да, как в Ватикане, за исключением того, что их форма не будет такой… красочной.

– Потрясающе, – произнесла Мариан. Потом она повернулась ко мне:

– Швейцарцы держат слово. И всегда держали.

Я знал по опыту, а не просто из истории – это правда.

– Всё будет хорошо, – сказал Мэтт и обнял её.

– Приглашаю всех к столу, – вежливо сказала Мариан. – Прошу, присаживайтесь. Давайте обсудим детали за бокалом мирувора.

– Мирувора? – полюбопытствовал Мэтт.

– Самый изысканный ликёр, – объяснил я, провожая гостей к столу. – Его действие может быть довольно забавным, если переусердствовать, – предупредил я, бросая на Мариан взгляд, от которого та покраснела.

– В самом деле? – с интересом сказал Министр.

– О да, спросите об этом Мариан.

– Джейсон! – проворчала Мариан и удалилась на кухню.

Истории иногда заканчиваются неожиданно.

Мариан прожила долгую для человека в эти дни жизнь – 93 года. Но для меня было очень сложно отпустить моего дорогого друга. Слабая, но настойчивая до конца, каким-то образом она сумела самостоятельно добраться до талана Халдира. Если бы она попросила, я бы помог ей. Но наверно, она просто хотела побыть в одиночестве в его покоях, чтобы сказать ему последнее «прощай».

Там я её и нашёл. Она лежала в его постели, держа в руках его фото, с которым никогда не расставалась. Он ей приснился, сказала она с меланхоличной улыбкой. Почему прошло столько времени? У меня не было ответов на её вопросы. Да она и не ждала их.

Она в любой момент могла уйти, но нам позволено было проговорить долго, пока не осталось совсем мало о чём говорить. Она верила, что человечество не растратит впустую дары, оставленные эльфами. Адам, внук Роджера, проследит за этим. Он сменил Мариан на её посту. Она сказала, что мне пора домой. Халдир скучает – она и так задержала меня здесь слишком долго. Я должен вернуться немедленно, твёрдо повторила она, зная, что я не уйду. Не сейчас. Время подскажет, сколько продлится исцеление Арды. Я хочу быть здесь и видеть его.

– Что ему передать? – спросил я, сменив тему.

– Скажи ему, что я… старалась как могла, – с сомнением проговорила она.

– Я скажу, что ты оправдала его доверие, – поправил я. – Что-нибудь ещё?

– Нет, – ответила она, зная, что я имел в виду. – Он уже знает.