Текст книги "История Мариан (СИ)"

Автор книги: Rana1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 33 страниц)

– Не в ловушке, – заявил Цан и быстро пересёк комнату, держа Бруно за поводок, приподнял старую фотографию шахты, висевшую на стене, и что-то нажал. Одна из тёмных деревянных панелей открылась. Это был сюрприз.

– У хорошего владельца бара всегда есть запасная лестница. Быстрей!

Борясь с желанием побежать за Джейсоном, я заставила себя подойти к Цану. Если Джейсон доверяет ему, тогда и я должна.

– Быстрее, – сказала я.

Мэйсон пошёл первым, сбросив оцепенение с остальных.

– Быстрее, быстрее!

Последними шли Сэнди, Дитер и я. Дитер бесшумно закрыл за нами панель. В тот же миг в комнате послышался чей-то голос. Если Томми действительно задерживался, мы его уже не будем ждать. Мы даже не успели убрать пиво, только схватили вещи и побежали. К счастью, мы условились, что оставим туристическое снаряжение в другом месте. Надеюсь, нам удастся его забрать: рисковать сейчас не стоит.

Мы шли друг за другом в полной тишине по узким деревянным ступеням. Джейсон сказал, что встретит нас наверху. Наверху чего? Ведь мы спускались, а не поднимались. Что он имел в виду, когда просил воспользоваться плащом Халдира? Я судорожно пыталась вспомнить всё, что знала, всё, что мне когда-либо говорили об этой мягкой эльфийской ткани. Когда было холодно, она согревала, в жару давала прохладу… Я бесполезно перечисляла всё это, тем временем мы прошли ещё одну дверь и столпились в тесном вестибюле на первом этаже. К счастью, дверь между ним и баром была закрыта, а вот дверь на кухню – нет. Я продолжила: она защищала от дождя. Сделан из цельного куска материи. В вестибюле было прохладно и сыро. В дальнем углу напротив двери в бар была каменная арка, ведущая в прорытую сквозь холм шахту. Её освещали несколько электрических ламп. Шахта использовалась заводом во времена Золотой лихорадки для хранения льда и пива. Сейчас эту достопримечательность показывали всем желающим. А ещё она заканчивалась тупиком через сотню футов. Не думая, я взяла фонарик со стойки для официанток. Потом открыла сумку и дотронулась до плаща.

– Так, сейчас идём в туннель. Не волнуйтесь, недалеко идти, – прошептал Цан. Я хотела обогнать пожилого джентльмена, но он уже исчез за поворотом. Мы поспешили за ним по сырому туннелю, стены которого поддерживали потемневшие стодвадцатилетние деревянные брусья. Моё архитекторское чутьё подсказало: брусья находились в удивительно хорошем состоянии. Надеюсь, они достаточно крепкие.

Через 60 футов в уже душном, но холодном туннеле Цан завернул за угол и остановился, потом достал откуда-то очень старый и ржавый ключ. Дверь, – подумала я, вспомнив про один из ходов с железными дверями. Я знала, что под городом шахтёрами прорыта целая сеть сообщающихся туннелей и пещер. Она следовали за жилами кварца, искали золото в отработанной породе гравия. Говорили, этот проход был закрыт потому, что опасен, в нём были пещеры, а заканчивался он тупиком.

– Сейчас мы идти вверх, – коротко пояснил Цан, включил фонарик и вместе с удивительно тихим Бруно исчез в темноте.

– Ты уверен? – мягко спросил Джоэль.

– Да, ведёт на улицу. Старый, секретный путь. Карта в голове, дед учить, – послышался голос Цана.

Все последовали за ним. Я читала, что ирландцы были превосходными шахтёрами, но и китайцы не отставали от них: они очень квалифицированные работники. Видимо, дед Цана из них. Я взглянула в проход. Он был гораздо уже и ниже, приходилось идти нагнувшись. Я уже видела несколько входов чуть повыше, в которые мог протиснуться худощавый человек. Сердце заколотилось в груди: узкие пространства доставляли мне некоторые неудобства.

Сэнди неожиданно остановилась у двери.

– Я не смогу, – заявила она. В её голосе слышалась знакомая напряжённость. Та самая, после которой начинается приступ клаустрофобии.

Мне показалось, что кто-то открыл дверь, и до меня донёсся шум бара. Мне показалось, что кто-то идёт по песчаному полу туннеля. Дитер подтвердил это.

– Сэнди, это единственный путь, – настаивала я, хотя прекрасно понимала её состояние. – У меня тоже клаустрофобия. Мы справимся, ты и я. Цан сказал, здесь недалеко. Пожалуйста, Сэнди, мы должны войти, – настойчиво шептала я. А в это время из-за угла послышались быстро приближающиеся шаги. Я схватила её дрожащую руку. К моему облегчению, Сэнди глубоко вдохнула и вошла в низкий тёмный проход в скале. Если смогла она, смогу и я. Последним шёл Дитер; он бесшумно закрыл дверь, несмотря на её старость. Я включила фонарик и осмотрелась. Остальные прошли далеко вперёд. Туннель шёл прямо, затем постепенно поднимался. Дитер выключил мой фонарь и сжал руку, чтобы я остановилась. Взяв за руку Сэнди и надеясь, что внезапная темнота не вызовет у неё панику, я вдруг подумала о плаще. Что говорила о нём Ванимэ? Шаги приближались; нам пришлось остановиться, иначе нас услышат. Сэнди тяжело дышала, пытаясь держать себя в руках. Фонарь использовать нельзя, он нас выдаст.

У входа раздался резкий звук ударов по металлу. Она пытались открыть железную дверь! Мы оказались в ловушке. Я не хочу, чтобы меня убили в подземельях, пусть лучше это случится под открытым небом. Я пыталась подавить растущую панику. Я должна быть сильной и не сдаваться. В голове зазвучал голос Ванимэ, будто она была вместе с нами в туннеле: «Плащ Галадримов. В час нужды он защитит тебя от недружелюбных взглядов».

Как можно тише я достала плащ Халдира и подтолкнула Дитера ближе к себе. Яркий луч осветил вход в туннель и его стены. У них был фонарь, и довольно мощный! В панике я накинула на нас плащ, не уверена, что он поможет, но я верила слову Ванимэ. Я не подвергну опасности этих людей. Дитер схватил край плаща и держал его вместе со мной напротив входа и двери. Он не задавал лишних вопросов и не говорил, как глупо это выглядит. Сэнди тоже молчала. Держись. Держись! Дыши…

Луч фонаря светил теперь прямо на плащ.

– Чёрт, – произнёс мужской голос. – Бармен сказал правду: здесь тупик.

– Здесь никто бы не смог пройти, – послышался голос другого мужчины. – Надо вернуться и искать в другом месте.

– Нет, уходите сейчас же! Я вызвал полицию.

Это был внук Цана. Потом троица говорила о чём-то ещё на непонятном мне языке и ушла вниз по туннелю.

– Уже можно идти? – тихо прошептала Сэнди. – Я здесь больше не выдержу.

– Я тоже.

– Люди из правительства, – проворчал Дитер.

Через некоторое время туннель стал подниматься, потом резко повернул. Перед нами оказались ступени, высеченные в тёмно-сером камне. Здесь нас ждал Цан. Он передал мне Бруно.

– Хороший пёс! – я потрепала его морду. (Она оказалась вся в слюнях. Фу!)

– Долго подниматься? – спросила я Цана, оглядывая лестницу. Туннель вокруг неё был чуть выше того, по которому мы недавно шли. Это хорошо. С этим я справлюсь.

– Двадцать ступеней, может, двадцать пять, – ответил Цан. Я вспомнила, как шла по похожему проходу с Халдиром и другими эльфами, и снова сжала руку Сэнди. Мы с ней считали ступени вместе; их оказалось двадцать две. Наверху была деревянная площадка. Здесь мы смогли выпрямиться в полный рост. Впереди – ещё одна лестница, тоже деревянная. Её освещала единственная лампочка на потолке. Одна из стен была каменной, другая покрыта старой, выцветшей штукатуркой. Мы вышли из туннеля и очутились внутри какого-то здания. Я облегчённо вздохнула; чувство, что на меня сверху давит весь мир, исчезло.

– Где мы? – спросила Сэнди. Её голос был спокоен: она тоже избавилась от этого чувства.

– Каменный дом на холме. Вторая составляющая моего дохода, – ответил Цан и распахнул деревянную дверь. За ней был узкий, оклеенный обоями коридор. По обеим его сторонам располагалось несколько дверей. – Второй этаж.

Цан провёл нас по лестничному пролёту с ковровой дорожкой в гостиную с высоким камином. Выглядела она так, будто в ней когда-то жили. Нас уже ожидали.

– Сейчас офисы, – заговорщически подмигнув, добавил Цан. В это время появился Джейсон. Цан тихо закрыл за ним дверь. – Был публичный дом, давно.

– То есть, – поинтересовалась я, – люди выпивали в баре, а потом… Джейсон! Ты знал об этом!

Этим выпадом я пыталась скрыть то, как я счастлива видеть его. Я посмотрела на часы. Прошло всего полчаса, показавшиеся вечностью.

– Мариан, как ты можешь даже намекать на то, что я когда-либо платил, оказывая внимание дамам?

Говоря это, он поглядывал на Арианну с видом милого обиженного щенка.

– Кроме того, это было задолго до моего рождения.

Я чуть не расхохоталась.

Потом я спросила Джейсона, как ему удалось ускользнуть от двоих типов в баре, и где он был. Он ответил, что шёл прямо за ними. Его не преследовали.

– Твоя колесница ожидает, – заявил он и торжественно распахнул передо мной дверь.

– Быстрее, – предупредил Цан. – Пока вы не покинули лес.

– Я как раз хочу там оказаться, – сказала я, пока остальные выходили вслед за Джейсоном. – Благодарю вас, мистер Ли.

Ли Цан-Юань улыбнулся и слегка поклонился. Он сказал, что Джейсон сделал хороший выбор. Я удивилась, как он узнал (и что он знал). Потом я заметила на его руке серебряное кольцо, почти такое же, как у Джейсона. Нет, этого не может быть, он слишком стар. Я перевела взгляд на его волосы и уши, но он уже ушёл в другую комнату и закрыл за собой дверь. Я развернулась и неожиданно наткнулась на большой белый фургон.

– «Святые последнего дня из Церкви Иисуса Христа»?! – я вслух читала огромный логотип на фургоне. – Что за…? Где ты..?

– Я же говорила, – с неприязнью прокомментировала Эсмин.

Я смотрела на верхушки старых зданий на Мэйн-Стрит, влажные и сверкающие от праздничных огней: четырёхэтажный кирпичный отель с тяжёлыми железными жалюзи; старое жёлтое здание Торговой палаты, где, по слухам, жил призрак палача. Каким старыми они казались мне пару месяцев назад – им больше сотни лет. Для Эльфов это всего лишь миг. Величественные здания, казалось, пришли из другого времени: менее жестокого, чем сейчас. Но было ли это правдой? Реки и ручьи были без разбора разрыты в жажде получить блестящий жёлтый металл; песок и камни унесены течением наводнённых рек, несших тонны камней и ила в долины, к фермам и полям, уничтожая урожай и все средства к существованию.

Мы ехали почти всю ночь. Если бы не темнота, мы смогли бы увидеть горы речных камней, на которых росли только самые засухоустойчивые растения; изредка попадались дубы. Прошло сто лет, а природа ещё не в состоянии восстановиться. Сначала на этой территории располагались заводы, которые нельзя размещать вблизи городов. Сейчас сюда вторглись застройщики. Посажены новые дубы; сооружены новые водоёмы. Хоть что-то мы смогли улучшить.

Краткосрочные мысли, подумалось мне, когда мы достигли границ штата. Вот наша беда. Многие слепо и жадно стремятся в будущее, чтобы сейчас же сделать открытие, развиваться, заработать, и при этом позволить будущему рассыпаться в прах. Наши технологии становятся быстрее, чем мы можем справиться с их последствиями; при этом в опасности оказывается само наше существование.

Но разве не любопытство делает нас такими, движет к новым изобретениям – та смертная потребность менять, добиваться за короткое время, отведённое каждому. Именно это и отличает нас от эльфов.

Мы повернули на север, потом на юг. Убедившись, что нас не преследуют, мы снова повернули на север. Когда мы остановились отдохнуть в мотеле, то едва преодолели половину пути. Это знали только Джейсон и я. В данных обстоятельствах мы не хотели давать никому лишнюю информацию.

Последние события шокировали нас и заставили осознать всю серьёзность нашего положения. В пути Дитер на несколько мгновений включил фонарик на голове, пристально рассматривая плащ Халдира.

– Я хочу такой же, – мечтательно прошептал он.

– Замолвлю за тебя словечко.

Некоторые уже дремали, когда я сменила Джейсона за рулём. Он сел рядом на пассажирское сиденье, и мы тихо разговаривали.

Он сказал, что позаимствовал фургон у одного джентльмена в церкви Тома, упомянув имя Тома и сказав джентльмену, что у него крайняя необходимость. Тот без вопросов отдал Джейсону ключи, посоветовал оставить фургон у любой церкви, и его незамедлительно вернут. Джейсон подъехал на нём к отелю, загрузил все вещи. Сказал ли Джейсон, что был членом той секты? «Ну…» Конечно, сказал.

– Спорим, Джейсон сможет очаровать гремучую змею, если захочет? – пошутила Сэнди. Те, кто не спал, рассмеялись.

– На нас благословение, – подал голос Роджер.

– Избавьте, – простонала Эсмин. – Нам просто повезло встретить нужного человека в нужное время. Это всего лишь совпадение.

– Совпадений не бывает, – решительно ответил Джейсон с таким же гипнотическим взглядом, как у его брата. Я увидела в зеркале заднего вида, что мгновение Эсмин сидела неподвижно, а потом помотала головой, словно хотела привести в порядок мысли.

Через некоторое время Джейсон тихо воскликнул:

– Нас девять!

Да, я умею считать. Я просто смотрела на дорогу, пока он радостно трепал меня по колену, будто сказал нечто значительное.

– Нас – девять, – повторил он. – Разве ты не видишь в этом смысл?

Я отрицательно покачала головой и уставилась на дорогу.

– Дорогая моя, Братство тоже состояло из девяти. Линдир должен был рассказать об этом.

– Что такое Братство? – спросила Арианна, подавшись вперёд.

– Помню, – ответила я Джейсону, потом повернулась к Арианне. – Это история народа, к которому мы направляемся. Девять товарищей оставили домашний приют и отправились в безнадёжное путешествие через дикие земли, чтобы сразиться с великим злом и спасти мир. Надежды почти не было, зато было много опасностей, но они не сдавались. Они знали: в этом мире есть добро, за которое стоит сражаться. Они стали друзьями. Они добились успеха. Тебе расскажут об этом, я уверена.

– Почему бы тогда не назваться Братством? – предложил Мэйсон.

– Да, – сказала Арианна. Окончательно проснувшиеся выразили своё согласие.

– Тогда сеньор Джейсон прав – совпадений не бывает, – заключил Роджер.

Как легко сдружились эти люди! Я тронута: они поверили мне и Джейсону, пошли за нами и не отступились перед опасностью. Это – хорошие люди. Интересно, как они воспримут вещи, которые увидят. Они будут учиться, анализировать, применять, делать открытия, и, к лучшему или к худшему, что-то изменится. Кто знает, что впереди? Для всех нас это будет захватывающее путешествие.

Уже светает. Нужно предупредить Джейсона и разбудить Дитера. Если этого не сделать, он обидится.

========== Глава 24. Вечер, который всё немного меняет. ==========

Днём 10 января мы приехали к Морю. Я услышал его запах за много миль, а потом и увидел это мерцающее одеяло, закрывающее мир. Я чувствовал прохладную тяжесть влажного воздуха… и наконец услышал шум прибоя. Недалеко от берега летали чайки, а значит, погода будет хорошей. Это идеально. Серебристые волны набегали на тёмно-серый берег. Лёгкий бриз покачивал серо-зелёную траву. Бледное солнце просвечивало сквозь белёсую дымку над океаном, делая небо на севере серо-голубым.

Я помню каждый морской пейзаж, когда-либо виденный мной: меняющиеся цвета, ветер в лицо, волны, бьющиеся о берег, и солнечный свет – постоянно меняющийся, чарующий солнечный свет. Мне часто снится шум прибоя на берегу; он эхом звучит в моём сердце, и белые крылья чаек, отливающие розовым и золотым в лучах заходящего солнца. Море – оно как прекрасная Элберет. Скоро оно позовёт меня.

Только подъехав к побережью, мы опустили окна, остановили фургон и, будто сговорившись, вышли. Мы сняли обувь и бегали по пляжу, смеясь и крича. Ноги сводило судорогой от ледяной воды. Бруно, слава Валарам, не любил воду. Мариан порадовалась, что мы избежали холодного душа от отряхивающейся собаки. Это был прекрасный момент веселья и свободы, снявший напряжение после вчерашнего. Стресс от пережитого давил на всех наших товарищей.

После пробуждения в мотеле и сборов мы долго обсуждали, как нас обнаружили и что им было нужно. Я аккуратно предположил, что не стоило доверять Мэтту. Мариан заверила (довольно резко, надо сказать), что не сообщала ему ни где мы встречаемся, ни когда уезжаем.

– Возможно, это Томми, – предположил Джоэль. – Он единственный, кто не пришёл.

Бедный Томми Ву! Никто его не знал, зато все подозревали.

– Возможно, это был кто-то из нас, – высокомерно сказала Эсмин.

Все неуютно заёрзали, притихли и с этого момента стали недолюбливать Эсмин. Напряжение росло. Но моя дорогая Мариан объяснила Эсмин, что это смешно: все ей доверяли, и она сделала бы то же для них. Именно тогда мы и увидели океан.

Песок в фургоне теперь был повсюду. Мы продолжили путь и остановились пообедать. Мне уже не терпится вернуться в Метентауронд и насладиться настоящей едой (и, возможно, бутылкой крепкого ежевичного вина с Халдиром). Обед был не так уж плох. И определённо, богат событиями.

Мы расселись в палатке напротив одной из длинных перегородок, в которой, к моей радости, росли настоящие цветы. Мариан только что вошла, неся несколько гамбургеров. Бруно вдруг громко залаял. Я почувствовал это почти в то же время и посмотрел на стакан с водой. Её поверхность задрожала. Я перевёл внимание на папоротник в перегородке – его листья тоже тряслись. Потом дрожь почувствовалась и в сиденьях. Теперь на неё стали обращать внимание и другие посетители. На столах задрожала серебряная посуда.

– Землетрясение, – спокойно заявил Джоэль, не отрываясь от еды.

После этого произошло сразу несколько вещей.

Арианна в панике вскочила из-за стола. Я поймал её за руку и усадил обратно. Она приземлилась ко мне на колени и осталась там. Если бы она не была так напугана, это оказалось бы довольно мило.

Сэнди быстро оглядывала стены в поисках бесценных произведений искусства, которые нуждались в спасении. Она избежала неприятностей – здесь такого не было.

С полок стали съезжать тарелки и вазы. Один из посетителей поймал бутылку виски и держал её как трофей.

Мариан и официантка замерли. Мариан на всякий случай оглядела потолок, но так не было ничего, представлявшего угрозу. Разве что лампы, низко висящие над нашими столами. Мы с Мэйсоном стали держать одну из них. Официантка вцепилась обеими руками в графин с водой.

Пол заметно потряхивало, послышался низкий рокот. Потом дрожью охватило окна и люстры. Дитер и Эсмин замерли на стульях. Мэйсон с лампой в руке пытался сохранить невозмутимый вид.

Неподалёку закричала женщина. Люди начали давать друг другу советы: «Стойте в дверном проёме», «Полезайте под столы!» Другие (те, кто жил в Калифорнии) просто сидели или стояли и ждали. Мариан жестом показала оставаться на местах. Это моя девочка: совершенно бесполезно перекрикивать остальных, это будет звучать испуганно, она знала.

Бруно перестал лаять, и я расслабился. Внутри я понимал, хотя не знаю, как объяснить, что это ещё не всё.

Землетрясение прекратилось.

– 3,5, – заявил мужчина, поймавший виски. – Хорошо встряхнуло!

Он вернул бутылку на полку.

– 6,5, Сан-Франциско, – возразил Джоэль, подняв вилку.

Официантка покачала головой.

– 5,0 в океане. Ставлю пять баксов.

– Вот пять долларов за 4,0. Знаешь, у нас в Чили тоже случаются землетрясения, – Роджер подмигнул мне.

– Проверяем, – сказала официантка и включила телевизор. Мариан подошла и положила руку на плечо Джоэля.

Я бы мог сделать ставку и выиграть, но так нечестно. Признаю, я немного увлёкся.

Не-калифорнийцы (и не-чилийцы), не успев опомниться после землетрясения, уставились на игроков. Арианна всё ещё сидела у меня на коленях и, кажется, не собиралась уходить. Я её не торопил. Когда у леди затруднения, я счастлив предложить свою помощь.

– Всё закончилось? Или будет ещё? – тихо спросила она.

Я пожал плечами и успокаивающе погладил её правую руку. Она так вцепилась в меня, что чуть не пережала пульс.

Мы ждали новостей. Ожидание оказалось недолгим. Когда речь заходит об измерениях, анализе и предположениях, люди очень настойчивы. Вы действительно можете заинтриговать. Репортёр сообщил, что землетрясение было силой 4,5 балла. Оно стало неожиданностью, поскольку на этой территории нет разломов земной коры. Население здесь малочисленно. Повреждений не зафиксировано. На место выедут эксперты, проведут научные исследования. Будут задействованы вертолёты. Они сделают фотографии и соберут информацию прямо с места происшествия. Роджер и официантка забрали свои деньги. Джоэль заметно расслабился. Эпицентр находился недалеко от побережья, как я и догадывался, в опасной близости от нашего маршрута. Конечно же, об этом знали только мы с Мариан.

– Отлично, – беззвучно произнесла она.

Хотя маленький городок, в котором мы находились, был недалеко от нашей тропы, мы решили задержаться в мотеле ещё на одну ночь, чтобы избежать журналистов и их камер. Мы не хотим стать героями новостей.

***

11 января.

Сегодня с океана пришёл шторм. Хорошо, что мы никуда не пошли.

Здесь, в мотеле, люди начали спорить друг с другом. Естественно, они – профессионалы, упрямые и уверенные в своей правоте. Они ищут друг у друга слабые места. А тут ещё тесные апартаменты и погода…

В то же время они начинают узнавать друг друга, открывать те качества, за которые мы с Джейсоном их выбрали; между ними зарождается осторожная дружба.

Наконец нам удалось поговорить без спешки. Тогда нам помешали, и у нас до этого момента просто не было времени как следует всё обсудить.

Они задавали много вопросов, беспокоились. Я сделала всё, что могла: заверяла, рассказывала ровно столько, сколько им нужно было знать в данный момент. Я начинаю понимать Линдира, когда мы впервые встретились. С этими людьми я поступаю так, как в своё время Линдир и Халдир со мной: наша «группа» должна быть готова к восприятию информации. Клянусь больше никогда не сердиться на них, если они мне что-то не расскажут. Значит, я ещё не готова.

А ещё я любой ценой буду защищать Джейсона.

Я напомнила всем, почему мы взялись за это и должны довести дело до конца. Я постаралась, чтобы они всей душой прочувствовали его важность. Я убедилась, что каждый из них разделяет мои взгляды.

Сейчас они имеют последнюю возможность связаться с родственниками, друзьями и коллегами, не выдавая наше местонахождение или цель – они должны придерживаться заранее придуманных историй, не пользоваться телефонами в мотеле, не писать письма. Прежде чем я успела сообщить, что им придётся звонить с чужих телефонов, Мэйсон, Сэнди и Эсмин достали свои, хотя мы строго запретили это.

Я повторила, почему так важно не брать с собой любую электронику. Им придётся расстаться с телефонами, прежде чем мы уйдём завтра утром. Я наткнулась на стену непонимания.

– А если возникнет критическая ситуация? Если нам понадобится доктор? – нервно возразила Сэнди.

– Я доктор, – вмешался Джоэль.

– А ты настоящий доктор? Ты ведь занимаешься научными исследованиями? – поинтересовалась Эсмин.

– Джоэль – настоящий врач, и очень хороший, – вступилась я, пока Джоэль ей не нагрубил. – Там, куда мы идём, есть великолепные целители. Мы будем в хороших руках.

Потом начались вопросы по существу: куда именно мы направляемся и когда доберёмся? Как можно идти по такой погоде? Что это за народ? Опасны ли они? Почему они скрываются?

– Могут возникнуть и другие ситуации, в которых понадобится телефон, – спорила Эсмин. – Мы не знаем ни этот народ, ни его традиции, можем сделать что-то не так, и на нас нападут.

– Если на вас нападут, – небрежно произнёс Джейсон, – вы не успеете воспользоваться телефоном.

– На нас не нападут, – сказала я, искоса поглядывая на него. – Мы приглашены. Этот народ знает о наших обычаях, хотя не все из них одобряет. Они слишком мудры, чтобы прибегать к жестокости, за исключением самозащиты и защиты их дома. Это ещё одна причина, по которой мы должны оставить телефоны – они представляют для них опасность. По ним нас могут выследить те, кто способен навсегда уничтожить то, что мы можем узнать и чему научиться; те, кто, возможно, до сих пор идут за нами.

Я жила с ними больше месяца. Они никоим образом не причиняли мне зло. Наоборот, со мной обходились предельно заботливо. Джейсон тоже жил с ними. Мы должны относиться к ним как к учителям.

– Ты хочешь сказать, что они считают себя морально выше нас? – спросил Мэйсон.

– Они могут ошибаться так же, как и мы, но у них глубокие моральные устои. Их не влечёт жажда власти. Они нас вдохновят.

Все вы понимаете, что наш мир стал «серым». Добро и зло смешалось, их трудно различить. Даже определения добра и зла неясны. В разных культурах приняты разные ценности, они отличаются даже в разных профессиях в одном и том же обществе. Трудно определиться с выбором. Этот народ гораздо лучше нас разбирается в таких вещах. У них очень долгая история, она сохранилась и в записях, и в устных преданиях. Главное – они учатся на своих ошибках, а не повторяют их из поколения в поколение, как мы.

– Мне ещё не приходилось изучать такое общество, – скептически отозвалась Эсмин. – Ты уверена, что вам обоим не промыли мозги?

Я знала, что этот вопрос возникнет – я задавала его себе, пока слушала рассказы Линдира про эльфов. Боюсь, я начинаю говорить как сумасшедшая, но Джейсон не сможет – и не будет – помогать мне. Я не знаю, как ответить Эсмин и могу только быть честной, насколько это возможно.

– Когда я их впервые встретила и выслушала, – осторожно начала я, – меня пугало именно это. Я говорила себе, что не могу им верить, что это какая-то идеологическая обработка. Я боялась, что они сумасшедшие религиозные фанатики. Но все мои чувства и инстинкты твердили, что они говорят правду. Я доверилась своим чувствам, пошла с ними и увидела доказательства.

Я прошу вас проделать тот же путь со мной. Я прошу встретиться с ними, выслушать. Не делайте поспешных выводов сейчас. Гарантирую, впечатлений вам хватит на всю жизнь. Вы будете безмерно рады, что пошли со мной.

Но если у вас остались сомнения, сейчас пришло время решать.

– Послушай, Мариан, – начал Мэйсон. – Я хочу пойти. Я видел твои тетради, они меня заинтриговали, в них уникальные вещи. Я не могу упустить шанс оказаться среди первых, кто видел всё это своими глазами. Но мы не берём с собой компьютеры, камеры – все аналитические приборы, которые помогли бы изучить, записать и доказать истинность того, что мы собираемся увидеть.

– Ну перестань, – вступил Роджер, – среди нас есть те, которые прекрасно обходились без приборов, когда их ещё даже не изобрели.

– Но телефоны – наша единственная связь с внешним миром, – спорил Мэйсон.

– Дело не в этом, Мэйсон, – сухо прокомментировал Дитер.

Мэйсон не обратил на него внимания.

– Ты должна проявить гибкость, Мариан. Я не откажусь от телефона.

Послышались шепотки в поддержку его слов.

– Думаю, надо проголосовать, – заявила Эсмин.

Они не слушали меня! Они не слышали, что телефоны и подобные им устройства опасны для эльфов. Некоторые из них были учёными, и тем не менее не услышали, что мы не должны изменить то, что идём изучать. Если позволить Мэйсону и остальным подавить меня сейчас, то я потеряю весь свой авторитет и влияние. А если перегнуть палку, то я потеряю свою команду.

– Здесь не демократия, – произнесла я спокойно, но твёрдо. Шёпот прекратился. Восемь лиц в ожидании обратились на меня.

– Этот народ выбрал меня, потому что доверил мне свою безопасность. Мы должны уважать их потребности так же, как и свои. Наша главная цель – не навредить.

Я хочу услышать ваши мнения, мне нужны ваши знания. Спорьте со мной или друг с другом – я не против. Нам нужны свежие идеи. Важно, чтобы мы понимали и уважали друг друга. Но окончательное решение будет за мной.

Я знаю, куда мы направляемся, вы – нет, – обратилась я к Мэйсону. – Я понимаю, что кому-то из вас это будет неудобно. Ради нашей и их безопасности я не могу сказать, куда именно мы идём. По дороге мы постараемся рассказать вам о некоторых их обычаях. Итак, выбор за вами: вы можете передать телефоны и другие устройства Дитеру и пойти со мной и Джейсоном. Если нет – вы должны вернуться домой и забыть, что вы здесь были и знали о нас.

Я не ваш начальник, а вы не мои подчинённые, – осторожно добавила я. – Здесь вы ещё можете уйти. Но если завтра вы идёте с нами, то должны будете полностью посвятить себя этому делу на четыре месяца. Это очень важно для безопасности этого народа. Принять решение нужно сегодня вечером. Я надеюсь, вы решите продолжить путь. Начало было хорошим. Вы нужны нам, нужны им. Всё зависит от вас. От всех вас.

– Ты всё время называешь их «народ», – сказала Арианна. – А как они себя называют?

Я смутилась. Как ещё им называть себя, если не «эльфы»? а если я скажу сейчас, что этот «народ» – эльфы, наш отряд с криками разбежится, и мне не в чем будет их обвинить. Джейсон спас меня:

– Они называют себя Квенди. Это означает «говорящие».

Я оглядела всех, пытаясь всем своим видом показать, как я на них рассчитываю. Никто не произнёс ни слова. Все смотрели на меня в полной тишине. Я не могла сказать, о чём они думали. Мне стало душно. Я должна выйти и подышать свежим воздухом.

– Если вы хотите поговорить, я оставлю вас. Вы видели только часть моих тетрадей. В восемь часов я принесу их, и вы сможете увидеть всё полностью. А мы расскажем столько, сколько сможем. Спасибо, что выслушали.

Я вышла и спустилась к камину в фойе мотеля. Я вся дрожу. А за окном – проливной дождь и порывистый ветер.

***

Мариан выглядела очень расстроенной. Перед камином у её ног лежал Бруно. Кажется, его всё устраивало. Я присел рядом и обнял её за плечи, стараясь держать руки на приличных местах. К сожалению, для шуток было неподходящее время. Она прижалась ко мне, и мы некоторое время сидели молча.

Потом я снял мифриловое кольцо моей бабушки и протянул ей. Я подумал, что сделать это сейчас будет относительно безопасно, но на всякий случай приготовился пригнуться. Она ничего не сказала, но осталась рядом со мной и посмотрела на него.

– Халдир и я хотим, чтобы оно было у тебя. Если бы здесь был Орофин, он бы согласился.

– Зачем? – устало спросила она. – Мне уже не нужны опознавательные знаки.

– Это подарок, Мариан.

Она осторожно взяла кольцо и покрутила в руке. Оно переливалось от огня в камине, хоть там был всего лишь газ. Я заметил, что она с момента ухода из дома больше не носила обручальное кольцо.

– Расскажи о нём, – попросила она.

– Оно было сделано учеником самого Феанора. Дед подарил его нашей бабушке.

– Владыки эльфов Валинора, создавшего сильмариллы?

– Да, того самого. Такими кольцами обмениваются в день помолвки. Они делаются только для этой цели. После обмена кольцами пара ждёт один год, а потом обменивается золотыми обручальными кольцами. Серебряные кольца хранятся и не используются для малозначимых целей.