Текст книги "Бестиарий Грейвза (СИ)"
Автор книги: Pathologist
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)
Настроение отчего-то испортилось окончательно.
– Вы хорошо ладите с детьми? – после непродолжительного молчания поинтересовался он у вежливо-вопросительно глядящей на него Тины.
***
Последним магом, который взлетел позавчера на два часа, а потом – также непонятно почему – вновь твёрдо встал на землю, был пятилетний Джек Эбернетти, живущий с родителями в Бронксе, недалеко от парка Саундвью. И всё бы ничего, но взлетел он на глазах у десятка немагов.
За пару дней мальчишка должен был успокоиться. Может, Грейвз и заинтригованная «секретной миссией» Тина смогут вытянуть из него что-то внятное.
– Вам нужно поговорить с мальчиком, – инструктировал девушку Грейвз, подходя к дому семьи Эбернетти. – У меня вряд ли выйдет разговорить его.
Тина послушно кивала, отчего волнистые взъерошенные волосы забавно колыхались, будто живя своей собственной жизнью. Между бровей залегла сосредоточенная складочка, а губы сжались в строгую линию. Наверное, Тина считала, что выглядит как профессионал, стараясь соответствовать званию аврора. Грейвз же считал, что она похожа на нахохлившегося воробушка. Что-то милое и безобидное, старающееся казаться опасным. Очень умилительное зрелище, от которого на душе становилось светлее, а углы губ, как ни старайся, ползли вверх, складываясь в кривую улыбку.
Нет, когда надо Тина действительно могла нанести вред. Но только если в этот момент в её руке была волшебная палочка. Что будет, если она её лишится и останется один на один с противником – представлять совсем не хотелось.
Грейвз решительно постучал в дверь, отгоняя непрошенные мысли. В глубине дома послышался торопливый стук каблуков по натёртому паркету.
– Подождите секундочку! – отозвался мелодичный женский голос. – Уже иду!
Его обладательницей оказалась женщина лет тридцати с лишним, эффектная красивая леди с тициановским оттенком волос. Глядя на Грейвза, она расплылась в приветливой улыбке.
– Добрый день, миссис Эбернетти, – поприветствовал её аврор. – Мы из отдела магического правопорядка. – Он отцепил массивный литой значок с пояса брюк и продемонстрировал его женщине. – Аврор Грейвз, аврор Голдштейн, – кивнул на топчущуюся рядом Тину.
– О, вы, должно быть, пришли поговорить о том случае с Джеком, – покивала она, не сводя глаз с Грейвза. Тина не была удостоена вниманием. – Пожалуйста, проходите, – пригласила она их в дом.
Авроры прошли вслед за миссис Эбернетти в уютную гостиную и уселись в тесную козетку. Грейвз явственно ощущал горячее тепло, исходившее от бедра Тины, прижатого к нему.
– Ох, вам, должно быть, неудобно, – наконец взглянула на Тину хозяйка и трансфигурировала из стоящего в углу журнального столика кресло.
– Сидите, – велел Тине Грейвз, пересаживаясь в любезно предлагаемое женщиной кресло и надеясь, что девушка не заметила, как ему было неловко от их тесного соседства.
Лицо Тины было невозмутимо. Видимо, не заметила.
– Чай, кофе? – продолжала приветливо улыбаться хозяйка.
– Кофе, – хором ответили авроры.
– Чёрный, без сахара, – добавил Грейвз. Женщина перевела вопросительный взгляд на Тину.
– Два сахара, – негромко ответила девушка.
Мисс Эбернетти покивала и ушла на кухню. Авроры неловко молчали, отчего-то стараясь не смотреть друг на друга. Тина негромко прокашлялась.
– Кажется, вы ей понравились, – тихо сказала она, взглянув на начальника и игриво приподняв бровь.
– Главное, чтобы вы понравились мальчику, – так же негромко ответил ей Грейвз, бросив на девушку непроницаемый взгляд.
Миссис Эбернетти вернулась в гостиную с подносом, на котором, кроме кофе для авроров стояла вазочка, полная домашнего печенья. Чашку для Тины она отлевитировала на низкий журнальный столик перед девушкой. Чашку Грейвза она протянула ему в руках. Аврору пришлось коснуться тёплых мягких пальцев женщины, чтобы забрать напиток. Он перехватил ещё один смешливый и многозначительный взгляд Тины.
Раздражение нарастало. Раньше Голдштейн не позволяла себе такой фамильярности в общении с боссом.
– Не знаю, что нового могу рассказать вам, – сказала женщина, поставив магией на столик вазочку с печеньем и усевшись в кресло напротив Грейвза. – Всё, что могла, уже рассказала вашему коллеге, мистеру… – Миссис Эбернетти очаровательно сморщила носик и нахмурила аккуратные бровки в попытке вспомнить, – Нидандеру.
Грейвз, как можно незаметней, принюхался к содержимому чашки. Пахло только напитком, никаких подозрительных цветочно-фруктовых отдушек, которые часто входили в состав приворотных зелий.
За спиной Грейвза раздался шорох. Взгляды женщин устремились к дверному проёму за его креслом. Грейвз аккуратно, стараясь не разлить обжигающий кофе, обернулся.
– Джек, подойди сюда, – улыбнулась сыну миссис Эбернетти. Мальчик, заинтересованно разглядывая гостей, прошёл к матери, по широкой дуге обойдя Грейвза.
Джек был точной копией миссис Эбернетти: те же рыжие кудри, большие карие глаза и аккуратный нос-кнопочка. В котором мальчик, в данный момент, сосредоточенно ковырялся своим маленьким пальчиком, не сводя настороженного взгляда с Грейвза. Грейвз, глядя на него в ответ немигающим взглядом, сделал большой глоток из чашки.
– Миссис Эбернетти, – звонко спросила Тина, привлекая к себе внимание всех присутствующих. – Разрешите мне поговорить с Джеком наедине?
Миссис Эбернетти настороженно посмотрела на Тину, затем на сына, колеблясь, можно ли оставлять ребёнка с незнакомым человеком. Потом перевела взгляд на Грейвза, и из него исчезло всякое сомнение.
– Конечно, – томно улыбнулась она, не сводя глаз с Грейвза. Он также держал зрительный контакт, боясь, что женщина передумает.
– Джек, – обратилась Тина к мальчику. – Покажешь мне свои игрушки?
Джек посмотрел на девушку с тем же недоверием, но, подгоняемый рукой матери, потопал к выходу из гостиной.
– А не могли бы вы повторить мне то, что рассказали мистеру Нидандеру? – любезным светским тоном продолжил разговор Грейвз, будто его не прерывало появление ребёнка.
– Ох, – кокетливо протянула миссис Эбернетти, томно закатив глаза к потолку, будто вспоминая. – Мы с Джеком гуляли в парке. Он тут, неподалёку, – махнула она рукой в неопределённом направлении. – Саундвью. У мужа был выходной, но он ушёл на встречу с друзьями, как обычно, – в её голосе слышалось недовольство. Настоящее, не напускное. – Я встретила подруг, отвлеклась на разговор ненадолго. Потом мы услышали крик Джека и побежали к нему. Он парил в метре над землёй. И толпа немагов тыкала в него пальцами. – Женщина прикрыла раскрасневшиеся от переживаний щёки. – Хорошо, что работники МАКУСА прибыли так быстро. Эти ужасные люди так перепугали моего маленького мальчика!
Грейвз чувствовал, что в данный момент должен как-то посочувствовать женщине. Этикет общения требовал, чтобы он оказал ей поддержку. Но как это сделать – Грейвз не представлял. Поэтому покивал, как можно проникновенней, скорбно поджав губы.
Кажется, всхлипнувшая миссис Эбернетти ожидала от него не этого.
– А потом… – стараясь пустить слезу, срывающимся голосом продолжила она. – Потом… Через пару часов, когда мы под надзором людей из Конгресса добрались до дома, он сам опустился на землю.
Грейвз ещё раз покивал, чувствуя себя дураком.
– Это было так ужасно! – взвыла женщина, наконец, выдавив из себя пару слезинок и заламывая руки в утрированных страданиях.
Спасла Грейвза Тина, бодрым шагом прошедшая в гостиную. За ней хвостиком следовал Джек, глядя на девушку с восхищением.
Грейвз бросил на неё вопросительный взгляд, приподняв бровь – выяснили? «Да», – читалось в её победном ответном взгляде.
– Ну что ж, миссис Эбернетти, – радостно вскочил с кресла аврор. – Большое спасибо вам за беседу и кофе, но нам уже пора. – Поставил полупустую чашку на столик и направился к выходу.
– Но… вы ещё не пробовали печенье! – растерянно проговорила женщина, с которой мгновенно слетели все напускные страдания.
– Мы обязательно выясним, что случилось с Джеком, – пожала безвольную руку хозяйки Тина. – Такого больше не повторится.
Грейвз облегчённо вздохнул полной грудью, покинув дворик чересчур гостеприимного дома.
– Что сказал мальчик? – спросил он догнавшую его Тину.
– Пойдёмте в парк, – пригласила она его следовать за собой. – Расскажу по дороге.
Грейвз послушно направился в указанном направлении.
– Он рассказал, что его укусило насекомое.
Грейвзу показалось, что он ослышался.
– Насекомое?
– Да, – терпеливо ответила Тина. – В парке Джек увидел странное насекомое, которое ни разу до этого не встречал. Ярко-синее, примерно такого размера, – она сблизила указательный и большой пальцы, оставляя между ними расстояние примерно в полтора сантиметра. – Очень быстро летало. Он смог поймать его, но был укушен. От неожиданности отпустил и оно улетело. А потом Джек взлетел.
– Хорошая работа, Тина, – признал Грейвз после непродолжительного молчания, в течение которого переваривал полученную информацию. Девушка зарделась от похвалы и приосанилась.
Парк Саундвью был огромной территорией, засаженной деревьями, в это рабочее время практически пустой. Деревья начали распускать листья, а некоторые – дурманяще пахнущие цветы. Тёмная сырая земля, кое-где в тени покрытая последними островками снега, начала взращивать первые нежные травинки.
На дальней скамейке сидел одинокий старик, глядя на чернеющие воды пруда. По утоптанной дорожке прогуливалась пара возраста Грейвза, то и дело останавливаясь, чтобы обменяться робкими поцелуями. Больше людей не наблюдалось.
– Разделимся, поищем насекомое, – сказал Тине Грейвз, не сводя глаз с влюблённой парочки. От них так и несло счастьем. В таком концентрированном количестве, что и без того раздражённому аврору стало ещё тошнее.
Минут сорок авроры изучали кустарник и нижние ветви деревьев, каждый на своём периметре. На самом деле, лениво думал Грейвз, глядя как разгорячённая поисками и всё выше поднимающимся солнцем Тина стянула с себя серый плащ и набросила его на ближайший куст, они могли просто передать информацию о насекомом отделу по контролю за магическими популяциями. Пусть сами разбираются, не авроров это дело. Вряд ли они вдвоём смогут найти в огромном парке одно летающее полуторасантиметровое создание. Но день был невероятно хорош. И тут он был рядом с Тиной, почти наедине. В Вулворт-билдинг его ждали лишь бесконечные отчёты, а её – письмо британского магозоолога.
Наверное, стоит пригласить её в кафе после того, как они закончат поиски. Это же нормально – выпить кофе с подчинённой после тяжёлого непродуктивного труда?
Неторопливые поиски Грейвза были прерваны удивлённым возгласом Тины.
– Сэр? – позвала она его. Одна интонация в её голосе заставила его насторожиться и ухватиться за палочку в кармане плаща. Испуг.
– Тина? – вопросительно взглянул он на неё. Она находилась в десятке метров, по пояс скрытая голыми колючими ветками кустарника. Лицо её было бледно, одну руку она поднесла прямо к глазам, внимательно изучая ладонь.
– Ой! – воскликнула девушка, внезапно отскакивая подальше от куста.
Грейвз бросился к Тине. Ей точно была нужна его помощь.
– Стойте на месте! – внезапно скомандовала она ему. От удивления Грейвз замер. – Я нашла их. Тут целое гнездо!
Непроизвольно в его голове по второму кругу за день завертелись все ругательства, которые он мог вспомнить.
– Сейчас я медленно отойду, чтобы не провоцировать их, – размеренным, спокойным тоном, стараясь не будоражить рой, продолжила Тина. – И вы тоже сделаете пару шагов назад.
Аврор послушно, пятясь, отошёл от кустов подальше. Тина подошла к нему, огибая гнездо насекомых по широкой окружности.
– Как вы себя чувствуете? – обеспокоенно спросил её Грейвз, обхватив бледное лицо девушки широкими ладонями. При близком внимательном изучении оказалось, что насекомые укусили её трижды – в шею, ладонь и оголённую щиколотку.
– Голова… кружится, – прошептала Тина, глядя на шефа расфокусированным взглядом.
Мягкий овал лица девушки выскользнул из оправы его пальцев. Её тело плавно взмыло в воздух, будто разом потеряло весь вес.
Святые драконы!
Прежде чем мысль успела сформулироваться в голове, Грейвз обвил её тело руками и прижал к себе, лихорадочно оглядываясь по сторонам – не заметил ли кто?
Старик продолжал глядеть на рябь пруда. Парочка пропала из поля зрения.
Одна рука держала её плечи, вторая – обхватывала талию. Обе вдавливали безвольное тело девушки в тело Грейвза, стараясь удержать на земле. Холодный нос девушки уткнулся в его шею, щекоча кожу дыханием. Волнистое каштановое безобразие на голове так и норовило залезть в нос и рот аврора, но поправить её волосы не было возможности – руки были заняты. Пара назойливых волосинок щекотало щеку Грейвза.
– Тина, – горячо прошептал он ей на ухо, едва не касаясь губами нежной кожи. – Держитесь за меня, одному мне сложно удерживать вас.
Что бы эти твари ни творили своими укусами, но тело девушки в его руках стремилось ввысь с невероятной силой, едва не увлекая за собой самого аврора. Но, хвала Морриган, вес его тела пока побеждал в этой схватке.
– Сэр, – немного невнятно и удивлённо пробормотала Тина, нечаянно проводя губами по его нервно бьющемуся пульсу. – Я… лечу?
– Почти, Тина, – сбивчиво прошептал он ей на ухо. – Если сейчас же не поможете мне, то мы взлетим. Вряд ли это обрадует обливиаторов и госпожу Президент. И тогда мы оба лишимся работы.
Кажется, его слова дошли до затуманенного сознания девушки. Она вяло подняла руки и обвила ими грудь Грейвза. Затем сладко и расслабленно вздохнула и, опаляя кожу мужчины лёгким дыханием, нежно шевеля губами и почти отключаясь, прошептала на грани слуха так, что Грейвз потом засомневался – правильно ли он всё расслышал?
– Я слишком долго жду тебя, Ньют…
Тело обмякло. Руки Тины повисли вялыми плетями. Но тихое, едва ощутимое размеренное колебание воздуха по коже его ключиц говорило о том, что девушка просто уснула.
Укусы трёх тварей лишили сознания пятидесяти с лишним килограммовую девушку. Страшно подумать, что будет, если эти насекомые и дальше будут плодиться. Никакие обливиаторы не спасут волшебный мир от разоблачения, если толпы немагов начнут взмывать в воздух.
Если верить словам Нидандера, всё началось четыре месяца назад. Начало декабря прошлого года? Эти твари точно не местные – Грейвз бы услышал хоть об одном таком «летучем» случае раньше. Значит, их завезли. Пособники Грин-де-Вальда? Зачем? Чтобы разоблачить магов и спровоцировать открытое столкновение? Чтобы отвлечь авроров от Грин-де-Вальда и организовать побег? Всё возможно.
Ясно одно: это самая настоящая катастрофа, набирающая обороты.
И тут случилось сразу две вещи. Одновременно. Как обычно и бывает.
Первое – Тина во сне невнятно пробормотала «Ньют». И до Грейвза внезапно дошло, откуда взялись твари. Кто в начале декабря навестил Нью-Йорк с волшебным чемоданом, полным экзотических магических животных? Скамандер. Очевидно, он выловил не всех. Как минимум парочка этих насекомых осталась на свободе и расплодилась, невольно готовя лавиной надвигающуюся катастрофу.
Второе – Грейвз осознал, что миссис Эбернетти всё-таки подмешала что-то в его кофе, когда от интимного движения губ Тины по его шее с ним случилась… неловкость. Очень мощная и неестественная мужская неловкость.
Этот день не мог быть ещё хуже.
До этого момента осознание двусмысленности его с Тиной положения успешно ускользало от внимания. Слишком он нервничал, что они вот-вот взлетят, выдавая себя не-магам. Но теперь та гадость, что Эбернетти подлила в напиток, раскрыла ему глаза.
Под ладонями, сквозь тонкую шелковистую ткань блузы, он ощутил нежную тёплую кожу Тины. Тонкие бретели бюстгальтера. Плавный изгиб поясницы, переходящий в упругие ягодицы, обтянутые грубой тканью брюк.
Едва осознав, что стоит посреди парка, держа на руках спящую улетающую девушку и опустив ладонь ниже её пояса, Грейвз торопливо вернул руку выше.
Следует натравить на миссис Эбернетти отдел по неправомерному использованию волшебства. Будет знать, как поить авроров магическими афродизиаками.
Грудь Тины упиралась чуть ниже его груди. Грейвзу показалось, – или не показалось? – что её соски напряглись, и это распалило отравленный разум сильнее.
Так, следует прекратить это. Мерлин знает, когда действия укусов и зелья прекратятся. Он не выдержит этой пытки. До этого момента он боялся аппарировать или применять магию рядом с Тиной – неизвестно, как на это отреагирует отрава в её крови. Но теперь, ощущая всё нарастающее наваждение, решился на риск и отправил патронуса в Аврорат.
Ему нужна была помощь.
Грейвз опустил взгляд на лицо Тины, надеясь, что она ещё не пришла в себя. Было бы очень трудно и неловко объяснять его состояние.
Зря.
Мягкие, полуоткрытые во сне губы девушки приковывали взгляд. Нежные, алые. Манящие. Он сам не понял, что творит, пока не ощутил своими губами её – безвольные, но такие сладкие.
Как давно он об этом мечтал. Потребовалось усыпить её укусом неизвестной твари, а его отравить приворотным зельем, чтобы Грейвз решился поцеловать Тину Голдштейн.
Всё же ты невероятный трус, Персиваль.
Ему сроч
Помощь нужна была срочно.
Через силу заставив себя прекратить этот странный, такой нужный поцелуй, Грейвз услышал хлопок спасительной аппарации. Перед застывшим в напряжении волшебником возник Оуэн Канг.
– Сэр? – спросил он удивлённо. Хоть что-то пробило невозмутимость мистера Спокойствие.
Грейвз как можно вразумительнее и короче объяснил давнему другу ситуацию. Канг слушал молча, не перебивая. Затем отошёл к кустам и осторожно, стараясь не злить рой, разглядывал тварей.
– Веретенницы**, – резюмировал аврор. – Из Австралии. Вживую ни разу не встречал. Не знаю, как они влияют на волшебника, но лучше не аппарировать. Я вызову колдомедиков, обливиаторов и людей из контроля за магическими популяциями.
И аппарировал.
Грейвз остался в том же положении. Тяжело дыша в попытке взять верх над желаниями, пробуждаемыми зельем, и с тоской думая, когда же его действие сойдёт на нет.
От волос на виске Тины пахло солнцем, нежностью и желанием. Желанием Грейвза, которому он отчаянно сопротивлялся.
_________________________________________
*Пожар на швейной фабрике «Triangle» в Нью-Йорке в 1911 году. На предприятии работало 500 человек, большинство из которых составляли молодые иммигрантки: от 16 до 25 лет, еврейки и ирландки. В результате пожара погибло 146 человек, 30 из которых– мужчины. Этот страшный инцидент стал толчком для развития общественной жизни города. Активизировались профсоюзы и женские общества, например, “International Ladies Garment Workers Union”.
**Веретенница – насекомое, которое водится в Австралии. Длиной в полдюйма, яркого сапфирово-синего цвета. Крылышки крепятся на макушке и вращаются так быстро, что веретенница во время полета крутится вокруг своей оси. В нижней части брюшка расположено длинное, тонкое жало. Укус веретенницы вызывает головокружение, а затем левитацию. В результате слишком большого количества укусов жертва может на несколько дней зависнуть в воздухе, а в случае тяжелой аллергической реакции и вообще никогда больше не спуститься на землю (отрывок из книги Н. Скамандера).
Комментарий к 11. Веретенница
Мне же не показалось, эти насекомые действительно летали по фильму, сопровождаемые задумчивыми взглядами ГГ, и их таки никто и не думал ловить? ;))
========== 12. Мохнатое сердце ==========
Rammstein, “Mein Herz Brennt”
07 апреля, 1927 г.
Колдомедики после долгих дискуссий и десятков диагностических чар пришли к консенсусу, что аппарация не повредит Тине, и исчезли в вечереющем воздухе вместе с продолжающей спать девушкой.
Грейвз, стоило им забрать её тело из его одеревеневших от напряжения рук, едва не застонал от облегчения. Он был обессилен и готов сесть прямо на мокрую весеннюю землю, но вокруг топтались коллеги-обливиаторы во главе с самим Нидандером. Проявлять слабость перед ними он не стал. Нашарил едва заметно трясущейся рукой в глубоком кармане плаща заветный пузырёк с противоядием от магических ядов, который снова стал носить при себе после случая с докси. Еле сковырнул восковую пробку и влил в себя всё до последней капли.
К его счастью, оно помогло. Действие афродизиака постепенно сошло на нет.
Затем было экстренное собрание в Конгрессе, которое поспешно собрала госпожа Президент. Без сомнения, обо всей этой «летучей» ситуации она знала давно. Разумеется, поставить его в известность через Нидандера она решила только тогда, когда стало ясно: всё очень серьёзно.
Это злило. Она считала, что бережёт его, или не доверяла ему?
Складывалось ощущение, что Пиквери и Совет больше не считали его достаточно компетентным, чтобы решать вопросы внутренней безопасности. Грейвз давно начал подозревать, что его прежний пост остался за ним лишь из-за авторитета Пиквери, которая, скорее всего, просто жалела его.
К концу собрания Грейвз был готов убивать.
Бен Рош, глава отдела по контролю за магическими популяциями, едва не рвал не себе волосы от отчаяния, не представляя, как выловить мелких вёртких насекомых, обживших почти весь Нью-Йорк. Президент хладнокровным тоном велела решить проблему в кратчайшие сроки, используя все необходимые средства.
Следуя правилам, Грейвзу следовало выдать свою догадку об участии в этом деле Скамандера. Тогда британцу пришлось бы несладко. Дорога в США была бы закрыта для него навсегда – за нарушение законов ему грозила казнь. Но мальчишка спас его шкуру. Грейвз решил, что смерть за рассеянность для человека, вернувшего его к жизни, была бы чёрной неблагодарностью, и промолчал.
К тому же, Пиквери и её Совет были не совсем глупы. Скорее всего, они и сами уже сложили два и два и поняли, откуда взялись вредные твари.
Всё собрание он сверлил Пиквери мрачным, тяжёлым взглядом. Она ни разу не посмотрела на него, но Грейвз знал, что заставляет её чувствовать себя не в своей тарелке. И злорадствовал.
– Отчёты об истреблении насекомых ежедневно на мой стол. Свободны! – взмахнула она рукой, отпуская проштрафившихся подчинённых. Парчовый рукав мантии мелькнул блеском в свете висящих в воздухе свечей. Мадам Президент заспешила к выходу в сопровождении секретаря.
Грейвз резво вскочил с кресла и, бесцеремонно расталкивая членов Совета, направился вслед за ней.
– Серафина! – окликнул он её, выскользнув из душного зала собраний в коридор, наполняющийся магами.
Ей не сбежать. Не сегодня.
Он нарушил их давний уговор (никаких имён при посторонних, нам же не нужны беспочвенные слухи?), но сейчас ему было на это плевать. Не стоило так долго топтаться по его и так изрядно потрёпанному самолюбию.
От удивления она остановилась и обернулась, глядя на него расширившимися глазами, стараясь изобразить возмущение и раздражение. Но Грейаз знал её достаточно хорошо, чтобы разглядеть в глубине зрачков вину.
“И правильно. Ты виновата. Не спиши ты меня со счетов, всего этого бы не произошло”.
– Поговорим? – Он подошёл к ней вплотную, мрачной тёмной тенью нависая над главой Конгресса. В его взгляде и голосе чувствовался холод стали.
“Я больше не потерплю твоих дипломатических увёрток”.
– Поговорим, – спокойным голосом согласилась она, глядя на него снизу вверх. – В мой кабинет. – Развернулась и уверенным шагом устремилась вперёд. Грейвз направился следом.
Она, против обычая, не стала предлагать ему присесть, а он не стал усаживаться в ненавистное кресло. Запустив руки в карманы брюк, останавливаясь невидящим взглядом на каждой детали обстановки кабинета президента, он измерял нервным шагом периметр. Пиквери, обманчиво-расслабленно устроившаяся в своём кресле, не сводила с его мечущейся фигуры настороженного взгляда.
Наконец, Грейвз остановился посреди шикарного узорчатого ковра и посмотрел ей прямо в глаза.
– Ты знаешь меня лучше многих, – заговорил волшебник вибрирующим от злости голосом. – Разве я давал тебе хоть малейший повод усомниться в своей компетентности?
– Давал, – спокойно ответила она, внимательно глядя на него. – Персиваль Грейвз, которого я знала, никогда бы не позволил никому отнять его личность.
– Да брось! – окончательно рассвирепел Грейвз. – Такое могло случиться с любым. С тобой!
– Но произошло с тобой. – Тон госпожи Президент был невозмутим, но она нервно покусывала длинный наманикюренный ноготь мизинца, следя взглядом за мужчиной, вновь начавшим топтать её ковёр.
Грейвзу нечего было возразить на её слова.
– Ты считаешь, что я больше не способен справляться со своей работой? – снова остановился он перед ней. – Одно дело, когда ты скрываешь от меня подробности расследования дела Грин-де-Вальда, в котором я не могу быть непредвзятым. И совсем другое, когда ты утаиваешь от меня остальные дела. Не даёшь мне работать! Если бы я узнал об этих левитациях месяц назад, когда вышел из больницы, информация могла не дойти до Вторых Салемцев!
На этот раз сконфуженно молчала Пиквери.
– Если ты считаешь, что я больше не способен обеспечивать безопасность магического сообщества – просто уволь меня! – распалялся Грейвз. – Ни к чему ходить вокруг да около! Назначь того, кого Грин-де-Вальд не смог бы обдурить!
Он намеренно жал на больные места старого друга. Не одна она знала, как им манипулировать.
– Ты не видел себя со стороны, когда тебя вытащили из того коттеджа! – разозлилась Пиквери. Она встала с кресла и, оперевшись обеими ладонями о столешницу, нависла над её гладкой поверхностью. Кажется, он надавил на слишком больное место. – Это был не ты! Я боялась, что твой разум вообще не вернётся! Да что там, я боялась, что ты просто не выживешь! Оттуда вытащили почти что твой труп.
Грейвз был поражён внезапным открытием. Глядя на обычно полностью амимичное лицо госпожи Президент (не дай Мерлин появятся морщины!), которое сейчас было искажено страдальческой гримасой, он понял – она же действительно переживала за него. По-настоящему.
Ощущение, возникшее вслед за этим открытием, было весьма странным. Приятно, конечно, что хоть кто-то за него волнуется, но…
– Что? – злобно спросила Пиквери, глядя, как Грейвз старался подавить смех. Получилось это у него скверно, и он тихо рассмеялся, прикрывая улыбку сжатой в кулак правой рукой.
– Всё это время ты боялась перенапрячь меня работой и поэтому скрывала всё, что могла?
– Да, – уже спокойным тоном согласилась с его словами Пиквери, вновь садясь в кресло.
– И своим молчанием наделала ещё больше проблем, которые в любом случае придётся разгребать именно мне, – не мог перестать улыбаться Грейвз, ехидно глядя на подругу.
– Видимо, да, – прикрыв глаза, кивнула мадам Президент.
Грейвз помолчал, глядя на устало потирающую виски Пиквери. Волшебство, держащее её причёску в идеальном состоянии в течение дня, почти рассеялось и светлые локоны начинали рассыпаться.
– Пойми, – спокойно сказал он ей, уже почти не злясь, – меня не надо оберегать. Я ничего не помню. Я сейчас и я три года назад – один человек. Что бы со мной ни происходило в плену, оно не влияет на меня. Единственное, что выбивает меня из колеи – это ваше ко мне отношение. Ходите вокруг на цыпочках, либо шарахаетесь, как от зачумлённого. Больше никакой разницы от того, что было раньше. Я в абсолютном порядке и готов работать в полную силу. Мне это нужно.
Пиквери, наконец, прекратила мучить свой ноготь и посмотрела на него задумчиво.
– Я понимаю, – сказала она, слегка склонив голову набок. – Но есть ещё один момент. Во время допросов Грин-де-Вальд намекал, что ты мог быть его сообщником.
В голове Грейвза возникла звенящая пустота. На секунду ему показалось, что он оглох.
– Что?
Пиквери невольно поёжилась – столько холода было в этом коротком вопросе.
– Ты ему поверила?
– Разумеется, нет, – спокойно и твёрдо глядя ему в глаза, ответила мадам Президент. Грейвз позволил себе облегчённо выдохнуть. – Но некоторые склонны сомневаться. И я не могу не считаться с их мнением.
Советники. Часть Совета всегда недолюбливала Грейвза за то, что его влияние на мадам Президент было слишком велико. Они не могли упустить шанс заставить её перестать прислушиваться к главе отдела магического правопорядка.
– Они не будут сомневаться, когда поймут, что ты мне доверяешь, – склонился над столом Пиквери Грейвз, приблизив своё лицо к ней. – Ты ведь мне доверяешь?
– Да, – ответила она твёрдо после небольшой заминки.
Колебалась. Грейвз недовольно сжал губы. Пусть докажет.
– Допусти меня к Грин-де-Вальду.
– Хорошо, – кивнула она, не прерывая зрительного контакта. Глядя на него, как кролик на удава. – Завтра.
– Допусти меня до воспоминаний о допросах, – закреплял успех Грейвз. Ему надо было лично услышать всё, что этот мерзавец наплёл им о нём.
– Когда? – покорно спросила Пиквери.
– Сейчас.
Пиквери левитировала из личного сейфа длинный ряд хрустальных флаконов, наполненных воспоминаниями допрашивавших Грин-де-Вальда магов, пронумерованных витиевато выведенными цифрами.
– Они заговорены самоуничтожиться, если покинут пределы кабинета, – предупредила Грейвза мадам Президент и оставила наедине с изысканной фарфоровой чашей, вычурно расписанной изображениями магических животных.
– Приступим, – сказал Грейвз промолчавшей в ответ тишине кабинета и, откупорив флакон с цифрой один, осторожно вылил её содержимое в чашу. Сделал короткий вдох, как перед прыжком в холодную воду, и погрузился в чужую память, липко затянувшую его в недалёкое прошлое.
***
С 08 по 23 декабря, 1926 г.
Окон в допросной комнате не было предусмотрено, поэтому Грейвз никак не мог понять в каком времени суток оказался.
Пиквери стояла у дальней стены, сцепив за спиной пальцы рук в замок. Против обычая, она была одета во всё чёрное: зимнее пальто, бархатный тюрбан. Было заметно, что она давно не спала. Даже магия не могла скрыть мешки под глазами и лихорадочный блеск в зрачках.
На месте допрашивающего сидел Вайс. Лысина блестела потом, усталые глаза внимательно наблюдали за сидящим напротив оппонентом. За спиной задержанного стояли Уоллес и Мауро Медина. Такие же злые и уставшие, как госпожа Президент и заместитель Грейвза.
Тот, на которого были обращены взгляды всех собравшихся, был знаком аврору лишь по колдографиям.
Волшебник был одет в одежды Грейвза, изрядно помятые и извалянные в грязи. Он и сам был таким – помятым и извалянным. Светлые волосы, стриженные точно так же, как и волосы Грейвза, в чёткий гитлерюгенд*, растрепались и топорщились во все стороны, припорошенные бетонной крошкой. Внешний вид заключённого говорил о том, что без борьбы он не сдался.
Это можно было прочесть и в его взгляде – голубые льдистые глаза смотрели на Пиквери и Вайса без капли страха. В них искрились нездоровое веселье и вызов. Будто происходящее забавляло волшебника. Светлые усы над верхней губой и прикрывающая подбородок короткая бородка кривились, скрывая усмешку.
