Текст книги "Бестиарий Грейвза (СИ)"
Автор книги: Pathologist
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)
Морена знала лишь об одном. Собственно, о нём знали многие в Аврорате. Тина Голдштейн.
Медины не было рядом, когда Грин-де-Вальд с Гнарлаком и его людьми схватили Грейвза в плен, но получила чёткие указания – следить за главным аврором. Если Грейвз попытался бы освободиться от чар Империуса или подать кому-то знак, ей следовало устроить Тине «несчастный случай».
– И помни: или Голдштейн, или твой брат, – пристально и тяжело глядя на неё своими немигающими поросячьими глазками, заключил Гнарлак.
Морена согласилась, забирая из рук гоблина очередной пузырёк, но внутренне похолодела – она не была уверена, что сможет устранить коллегу. Поэтому весть о том, что следует убрать Тину из отдела, Медина восприняла с неожиданным даже для себя облегчением.
Это оказалось до смешного просто. На тот митинг Вторых Салемцев они направились вместе.
– Как ужасно Бэрбоун обращается с этими бедными сиротками! – деланно возмутилась Морена, озвучивая вслух мысли самой Тины. – Они же её до смерти боятся!
Этого оказалось достаточно, чтобы подстегнуть злость и без того расстроенной Голдштейн. Расставание с Грейвзом, его полное пренебрежение и вид затравленных детей смешались в один большой ком ярости, который обрушился на голову Мэри Лу. Тина лишилась значка аврора.
Это значило, что Морене больше не пришлось бы её убивать.
И казалось, что всё приходило в норму. Ей лишь изредка приходилось общаться в внушающим ужас и трепет Грин-де-Вальдом, когда тот объявлялся в МАКУСА под маской Грейвза, чтобы он не совершал совсем уж откровенных промашек. А зелья исправно сдерживали болезнь Мауро, который ни о чём не подозревал, радуясь неожиданному исцелению. Но продолжалось это недолго.
В один из вечеров Гнарлак вызвал её раньше назначенного срока.
– Скоро всё раскроется, – нервно оглядываясь, едва слышно шепнул он. – Скоро все поймут, что Грейвза долго держали в плену. Мы вернём его на место, подправив память. Твоя задача – не раскрыться и продолжать наблюдение. И, когда придёт время, ты должна будешь передать ему послание.
– Какое? – Нервозность гоблина передалась и ей, но ответа она так и не получила. Вместо него в её руке оказался проклятый флакончик с лекарством для брата.
Грейвз вернулся – потрёпанный, но целый и живой. И ничего не знающий о её предательстве. Вернулась Тина – счастливая и без дамоклового меча над головой, о существовании которого и не подозревала. Мауро продолжал принимать лекарство, сам о том не ведая, и жил полной жизнью. Грин-де Вальд потрепал немало нервов Морены, когда ей приходилось вести допрос на глазах мадам Президент, но затем уехал из страны. И наступило затишье, которым Морена наслаждалась. Наслаждалась, но не могла не думать, что именно задумали гоблины и тёмный маг. Для чего им был нужен Грейвз?
Однажды, в один из первых весенних дней, Мауро сгрёб её в свои медвежьи объятья – просто так, без причины, – и с блаженной улыбкой на лице заявил:
– Ты лучше всех, Ринни! Не знаю, как бы я смог выкарабкаться из всего этого без твоей поддержки. Ты единственный человек на свете, которой я всегда доверяю, потому что ты самая добрая, честная и желаешь мне только добра.
Морриган знает, что взбрело в его голову и заставило произнести те слова. Но они сослужили свою дурную службу – атрофированная совесть Морены решила начать соответствовать высокой оценке – пробудилась и выросла. И первым, на что обратила своё внимание, было решение сорвать планы Грин-де-Вальда. Если им был необходим живой Грейвз, чтобы выполнить какое-то последнее поручение, которое в любом случае нельзя будет назвать полезным для волшебников Северной Америки, это следовало исправить.
И не отягощённая излишней моралью Морена решила убить босса.
Сначала она выкрала из-под носа старого, вечно дремлющего на дежурстве мистера Тейта смеркута. На тот момент идея казалась удачной. Она знала где жил Грейвз, знала о том, что жил он один – а значит, больше никто не должен был пострадать.
Но на следующее утро шеф прибыл с пойманной в сферу тварью.
Морена долго размышляла – стоило ли устраивать новое покушение? Она сильно рисковала выдать себя Грейвзу, который после случая со смеркутом стал пристально следить за аврорами. Или Гнарлаку, чьи люди то и дело мелькали на периферии её зрения – наблюдали за тем, как она исполняла условия их договора. Но услышанная краем уха, совершенно случайно, весть о том, что жизнь Грейвзу оставили для того, чтобы он лишил её мадам Президент, поставила всё на свои места. Морена выкрала из хранилища вещдоков не-маговский пистолет, раздобыла волос Тины Голдштейн и решила положиться на удачу.
Вначале она благоволила Морене.
Медина дождалась вечера, когда Грейвз вышел в наблюдение с близнецами. Спустя несколько часов, когда босс стал всё чаще поглядывать на циферблат карманных часов, Морена в облике здоровяка смогла незаметно укрыться в уборной и выпила ещё одну порцию оборотного зелья, переодеваясь в заранее приготовленное платье, наспех покрывая губы слоем помады и криво втыкая крашеное страусиное перо в неопрятно собранную причёску. И ей почти удалось – шеф последовал за ней и дал обезвредить себя. Но гоблинов было не так-то просто провести.
– Брось, милая, – недобро глядя ей в глаза, хмыкнул взявшийся словно из ниоткуда Гнарлак, – мы оба знаем, чего ты хотела. Если бы мы не следили за вами, ты бы смогла сорвать его план. За это тебя следует наказать…
Морена аппарировала обратно в бар – к брату, которого подставила под удар со всей этой своей глупой совестью и попытками спасти госпожу Президент. Но слава Морриган, Морена всё ещё была нужна Грин-де-Вальду. Близнецы отделались испугом.
Больше Морена не высовывалась, молча ожидая приказов Гнарлака. Ждать пришлось достаточно долго.
– Передашь ему вот это и слова: «Обезглавьте змею», – прокуренным хрипловатым голосом велел гоблин. – Остальное – не твоя проблема.
Но он врал. Последствия наконец настигли Морену и оказались именно её проблемой.
– Меня приволокли с экстренного слушания Ковена, сэр, – произнесла Медина в воцарившейся после её исповеди тишине. – Они вытянули всю правду. Им известно, что вы не виноваты.
Грейвз молчал – в его голове не осталось ни единой связной мысли. Сознание было иссушено рассказом Морены.
– Меня приговорили к казни. – Слова звучали пусто и безразлично. Они не вызвали в мужчине ни волнения, ни сочувствия. – В итоге Мауро ненавидит меня, без лекарства ему опять начнёт становиться хуже, госпожа Президент в больнице, а я умру.
Морена смирилась со всем. Уже очень давно.
– Серафина жива? – Голос Грейвза звучал напряжённо и натянуто. Эта весть была единственной, что пробудила в нём отклик.
– Пока что да, – устало ответила ему Морена из-за дверей. – Кинтана сказала, что колдомедики борются за её жизнь.
Фраза была неутешительной, но Грейвз почувствовал, что его руки снова затряслись – на этот раз от облегчения.
Ещё он понял, что Грин-де-Вальд добился своего. Змея – МАКУСА, – обезглавлена. Теперь она не могла вмешаться в международные дела – разобраться бы с воцарившейся после поступка Грейвза неразберихой. Не каждый день советники совершали покушения на своих Президентов – рядовые волшебники ещё долго не успокоятся, требуя от временного правительства решительных мер.
И Грин-де-Вальд мог начать свою войну.
– Вы должны знать, сэр, – нарушила тягостную тишину Морена. Голос её был непривычно тонким и жалобным, – мне очень жаль.
Грейвз ничего ей не ответил.
***
15 февраля, 1928 г.
Её увели на следующее утро и больше Грейвз никогда не видел Морену Медину. За ним самим пришли лишь через несколько дней. Веритасерум, серебристые тягучие нити памяти – они использовали всё, чтобы увериться в словах Медины – Персиваль Грейвз был под Империо. Он действительно ничего не помнил и действовал не по своей воле.
Он действительно имел запрещённую связь с подчинённой, благодаря чему стал лёгкой мишенью для манипуляций. Он действительно вспомнил все события, но сокрыл их от Ковена.
Они вытащили на всеобщее обозрение все его тайны, копаясь в них, как в грязном белье.
– Прости, Персиваль, – искренне сожалела Мэйера Кинтана. Её глаза за стёклами строгих прямоугольных очков были наполнены болью и горечью. – Я ничего не могу поделать. Народ требует исполнения закона. Нам придётся приговорить тебя к казни.
Казалось, за проведённые в бесчисленных допросах и в каменных стенах недели, Грейвз уже умер. Никакое событие больше не вызывало в его душе ни малейшего отклика. Он не ел, не спал, мало пил.
Грейвз смирился со своей судьбой, как и Медина.
– Когда? – спросил он без интереса.
– Завтра, – нехотя ответила Кинтана.
Он лишь кивнул в ответ.
***
Внезапно он осознал, что вот эти самые часы, которые он проводил всё в той же камере, изученную за последние дни до малейшей детали – его последние часы.
Чего он добился?
Он похоронил родителей, стал самым молодым аврором в истории МАКУСА, обезвредил очень много тёмных волшебников. Но помнить ведь будут совсем не это. Лет через десять о нём будут говорить – это тот аврор, что служил Грин-де-Вальду. Тот аврор, что совершил покушение на мадам Президент. Тот аврор, что был глуп и слаб, не разглядел врагов у себя под носом.
Что будет помнить о нём Серафина, если выживет? Что единственный друг едва не убил её?
Что будет помнить Тина? Что её кумир, наставник и любовник предал всё, чему она верно служила?
Мысли медленно закружились вокруг образа Тины. Грейвз наивно надеялся, что она давно в другой стране, за океаном, рядом со своей сестрой, и вести о последних событиях в Вулворт-билдинг ещё нескоро дойдут до её ушей. Но в душе понимал, что это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.
Вялый водоворот сознания нарушили торопливые, сбивающиеся шаги, звучавшие всё ближе и ближе. Такие короткие и неровные – детские. Они приблизились и пронеслись мимо, оставляя Грейвза гадать: что мог забыть ребёнок в самой охраняемой части катакомб Вулворт-билдинг? Шаги резко затихли.
– Сэр главный аврор? Где вы? – прошипел нервный девичий голосок. Такой знакомый, что Грейвз сам не заметил, как оказался на ногах, судорожно вцепляясь пальцами в холодный металл двери.
– Здесь! Я здесь! – таким же громким шёпотом ответил он.
Снова быстрые шаги, невнятный дрожащий голос, шепчущий заклятья, грохот ключей в замке – и дверь со скрежетом отворилась. Перед ним стояла дёрганная, немного помятая и всё такая же тощая, но совершенно точно живая, Рыжая ведьма.
– Джинджер? – выдохнул Грейвз, не в силах поверить своим глазам.
– За мной, сэр! – рванула она прочь по коридору, стуча по каменной кладке стоптанными каблуками. – Разговоры потом!
И он послушно последовал за ожившим призраком. Терять Грейвзу было нечего.
Поворот, ещё один поворот – аврору не нужен был проводник, чтобы найти выход из подземелий – он знал эти лабиринты как свои пять пальцев. Но отсутствие охраны не могло не насторожить его.
Была глубокая ночь, когда коридоры огромного здания пустовали, а тишина нарушалась лишь единичными сторожами и дежурными, так что юркая рыжая девочка с неровно заплетёнными косами и осунувшийся маг в помятой несвежей одежде не вызвали ничьего внимания. Девочка то и дело останавливалась за колоннами и углами, напряжённо вслушиваясь в ночную тишину. Она вела его в зал местных перемещений, это Грейвз понял на полпути. Он ничего не спрашивал, послушно следуя за своим неожиданным белым кроликом.
Их побег проходил на удивление гладко. Пока за одним из поворотов тощее детское тельце не влетело на ходу в массивную тёмную фигуру.
– Вы слишком долго, – недовольно заявила фигура голосом Уоллеса, подхватывая девочку на руки.
– Я ещё ни разу не была в том крыле вашей тюрьмы, заблудилась, – так же недовольно пробурчала Джинджер, стараясь сползти обратно на твёрдый пол.
– Сиди смирно, – грозно шикнула вышедшая из тени вторая тёмная фигура, оказавшаяся аврором Зури, – Мы будем быстрее, если ты не станешь отставать.
Грейвз удивлённо смотрел на своих бывших подчинённых. Казалось, они добровольно шли на нарушение закона – устраивали побег государственному изменнику.
– Что происходит? – строго спросил он напарников. Скорее по привычке, нежели действительно желая услышать ответ.
– Позже, сэр, – коротко обняла его Адвар. – Сейчас не до разговоров.
За следующим поворотом их встретило безмятежно сопящее тело Просто Джона – наверняка работа Зури и Уоллеса. Все трое на цыпочках проскользнули мимо, стараясь не потревожить магический сон охранника.
– Вас всех ждут большие неприятности, – сокрушённо пробормотал себе под нос Грейвз.
– Не больше тех, что уже есть, – хмыкнул Уоллес.
До заветной двери они добрались без приключений. Там их ждали ещё двое спящих патрульных и спрятавшиеся за колоннами Кэмерин и Вайс.
– Быстрее, – распахнул перед ними дверь Кёртис и вся группа авроров торопливо скользнула внутрь.
– А теперь объяснит мне кто-нибудь, какого драного низзла тут происходит? – слегка запыхавшись, потребовал Грейвз.
– Что непонятного, сэр? – недоумённо пожала плечами Кэмерин. – Мы устраиваем вам побег. Валите прочь из страны, далеко-далеко, чтобы мы вас больше никогда не видели! – И тут же подошла и крепко обняла его, как чуть раньше это сделала Зури. – Живите, сэр!
– Они же всё узнают, – выдохнул Грейвз, обнимая её в ответ. В глазах предательски защипало – он осознал, что такой жест самопожертвования от тех, кого он раньше подозревал в измене, растрогал его слишком сильно, заставляя расклеиваться на глазах.
– Это уже наши проблемы, – упрямо мотнул головой Вайс. – А теперь торопитесь, портал сработает в любую секунду.
Уоллес и Вайс едва успели ободряюще хлопнуть его по плечам, как прозрачная сфера, к которой он и Джинджер прижали ладони, рванула их прочь, размывая линии реальности.
***
16 февраля, 1928 г.
Портал выкинул их в тёмный портовой переулок – Грейвз понял это по многочисленным деревянным ящикам для фруктов и стоптанным окуркам, мокнущим в блестящих зеркалах луж. Джинджер поплотнее запахнула проеденную местами молю шаль и выпустила в зимнее небо морозное облачко дыхания. Судя по тому, как часто она оглядывалась, их тут кто-то ждал. Грейвз подошёл вплотную к девочке, садясь у её ног на корточки, чтобы видеть бледное лицо. Его обессиленные долгим добровольным голодом пальцы обхватили тощие детские плечи.
– Я считал, что ты мертва, – начал говорить он. Тон его был извиняющимся. – Когда ты не вышла на связь…
– Меня вычислили, – недовольно дёрнула плечиком девочка, морща конопатый носик. – Пришлось бежать. Мне удалось вовремя скрыться, но появляться в Нью-Йорке было опасно. Куда безопаснее было, чтобы все думали, что я мертва. Вы в том числе.
Серые глаза девочки были ясными и прозрачными, словно лёд на зимнем пруду. Они смотрели на него не по-детски строго и равнодушно.
– Извини меня, – еле шевеля начавшими мёрзнуть губами произнёс Грейвз. – За то, что подверг опасности.
– Мне не нужны ваши извинения, господин аврор, – неожиданно озорно улыбнулась она. – Я вас из той камеры не за «спасибо» вытащила.
– А за что? – слегка растерялся Грейвз. Но прозвучавший из-за угла серого кирпичного здания шорох шагов не дал ей ответить.
– За безопасность, – сделал это за неё вышедший навстречу Оуэн Канг. – Она бежит с вами.
– Оуэн, – выдохнул Грейвз, искренне обнимая старого друга. По его лицу расплылась слабая улыбка – первая за последние дни.
– Босс, – похлопал его по плечу Канг. – Нам нужно торопиться. Ваше отсутствие скоро заметят.
Грейвз подстроился под широкий размашистый шаг друга, слушая его рассказ.
– Вас обезоружили сразу же после первой попытки напасть на госпожу Пиквери. – Джинджер резво семенила следом, бодро стуча башмаками по мёрзлой мостовой. – Медину тоже поймали на месте – все видели, как она обратилась к вам до того, как вы словно обезумели. Потом началось форменное безобразие – весь отдел внутренней безопасности – Аврорат, патруль, отдел по связи с не-магами – развалили и начали допрашивать всех подряд. С пристрастием. Президентское кресло временно занял Ирвин Нинандер, но оно его очень не устраивает, – позволил себе усмешку Оуэн. – В общем и целом, ни одному из нас скорее всего уже не быть аврором. Но вашей казни мы не допустим. И вы, и мы не доглядели в Морене Медине предателя. Это наша общая ошибка, так не стоит вам одному расплачиваться жизнью за неё.
– Как Серафина? – выдохнул Грейвз. Недели без физических нагрузок и недостаток пищи ослабили его.
– Мадам Президент до сих пор в Пэвэти, но колдомедики настроены оптимистично, – подбодрил его Канг. – Мы сумели устроить вам побег изнутри – убрали охранников и патрульных, раздобыли портал. Но нам был нужен кто-то в самой тюрьме, кто смог бы вас вытащить.
– И как же вы нашли Джинджер? – посмотрел Грейвз вслед девочке, вприпрыжку побежавшей вперёд – к пирсу, у которого стоял массивный силуэт трансатлантического теплохода, очерченный неверным лунным светом.
– Её нашли не мы, – улыбнулся Канг. Волшебник запомнил его именно таким – улыбающимся. – Удачи тебе, Грейвз. Я очень горжусь тем, что учился и работал с тобой.
– Я тоже, – улыбнулся ему в ответ Грейвз. – И знаешь что? Я даже простил тебе тот случай с зельем.
Канг закатил глаза, в момент молодея лет на двадцать – именно таким Оуэн был в Академии авроров, до того, как годы службы не выбили из него эмоциональность.
– Ты до сих пор никак не забудешь это несчастное зелье? – покачал он головой.
– Я помню о нём каждый шаг! – усмехнулся Грейвз. – И тебе удачи. Вам всем!
И поспешил за Джинджер, оглянувшись на одиноко смотрящую ему вслед фигуру друга всего лишь раз.
***
Он успел заметить, как юркий силуэт девочки скрылся в проёме главной палубы, и поспешил за ней чтобы не упустить из виду. Но стоило завернуть за поворот, как Грейвз сходу врезался во что-то. В кого-то – препятствие охнуло и попятилось, стараясь сохранить равновесие. Грейвз успел инстинктивно подхватить человека за плечи – тонкие и холодные.
– Сэр? – выдохнул радостный женский голос, а его обладательница повисла на его шее, щекоча волосами на макушке нос аврора.
– Тина? – не веря своим ушам отчего-то прошептал Грейвз, обнимая теплую талию девушки. – Вы не уехали?
Но это действительно была Тина – её непослушная каштановая шевелюра, серое пальто, больше необходимого на три размера, строгие коротковатые брюки и мужские стоптанные ботинки. И бледное лицо с радостно блестящими глазами, смотрящими на него с тем же неверием и жадной радостью, как и его.
– Пока ещё нет, ждала вас, – бодро ответила она, не пытаясь скрыть счастливую улыбку. – Как я могла уехать, когда на следующий день после увольнения узнала о вашем заключении? Пришлось срочно организовывать побег!
– Что-то вы не очень торопились, – деланно проворчал Грейвз, чувствуя как внутри, в груди, разливалось ощущение полного, абсолютного счастья.
– Организация побега – дело не простое, – хитро усмехнулась в ответ Тина. – Но уверена, у вас получилось бы лучше.
– Так это вы нашли Джинджер? – поинтересовался бывший глава Аврората, глядя как быстрая тонкая фигурка девочки лезла выше – на вторую палубу. И внезапно осознавая, что всё ещё не выпустил из объятий тонкую фигурку Тины.
Казалось, она была вовсе не против.
– Пришлось попотеть, но за обещание вывезти её из страны, она согласилась. А остальных и уговаривать не пришлось. – Она всё же высвободилась из объятий мужчины, смущённо краснея и заправляя прядь волос за ухо .
Тина была очаровательна в тусклом лунном свете, льющемся из просвета лестницы над её головой. Свободна, как птица и полна жизни. И Грейвз чувствовал, что она наполняла счастьем и свободой его самого – свободой от обязательств и груза прежних ошибок.
– Теплоход отплывёт через три часа, а пока я должна показать вам кое-кого! – вдруг спохватилась Тина, тяня его за ладонь наверх – туда, куда устремилась Джинджер.
В одной из кают, у дверей которой в нетерпении топталась рыжая девочка, Грейвза ждал сюрприз в виде взволнованного мистера Шепарда и занявшего всю нижнюю полку Боксёра. Мистер Шепард был крайне недоволен внешним видом своего мастера, но первым делом велел всем садиться за импровизированный стол, за очень поздний ужин. Джинджер долго уговаривать не пришлось.
Через несколько часов Грейвз стоял на верхней палубе среди прочих немагов, трогательно машущих руками и ситцевыми платочками провожавшим, остававшимся на берегу. Он опёрся локтями о поручень, глядя как рассветные красные лучи заливали пристань кровавым светом и чувствовал странную двойственность.
Между ним и его прошлой жизнью нарастали километры мутных холодных вод залива Аппера и он был этому очень рад – он жив, рядом Тина и мистер Шепард, живая Джинджер. Всё это вызывало на его лице счастливую улыбку и дарило ощущение полёта.
Но там, позади, оставалась Серафина, за которую он не мог не волноваться. «Без тебя ей будет безопасней», – уговаривал себя Грейвз.
– О чём думаете, сэр? – неслышно подошла к нему Тина, как и он облокачиваясь на перила и смотря на золочёную первыми солнечными лучами фигуру Статуи Свободы. Едва заметные морщинки у уголков её глаз и губ, раньше бросавшиеся в глаза, теперь разгладились, делая лицо юным и свежим.
– Вот думаю – а куда мы, собственно, плывём? – улыбнулся Грейвз, заражаясь ощущением безмятежности и счастья, витавшим вокруг неё.
– К друзьям, сэр, – прищурилась она, взглянув на него. – Нас очень давно ждут друзья.
Так они стояли ещё долго, глядя на удалявшиеся берега Нью-Йорка и холодные пенные барашки вод.
Иногда счастье не нуждается в словах.
________________________________________
*Скрытень или Хайдбихайнд (англ. Hidebehind) – ночной фантом, обитающий в лесу и питающийся человекоподобными существами. Исходя из названия, скрытень может сливаться с почти любым объектом, прячась за ним, таким образом идеально скрываясь как от охотников, так и от своих жертв. Не маги подозревают о его существовании, но им не по силам с ним справится. Только волшебница или волшебник может пережить схватку со скрытнем (HarryPotterWikia).
Комментарий к 32. Скрытень
Ну вот закончилась вторая часть (^_^)/ Очень надеюсь, что сумела свести все ниточки воедино и ответить на все вопросы, которые возникали по ходу чтения, но если что-то и осталось непонятным – просьба не стесняться и спрашивать (может подскажете где я допустила сюжетные неточности ;)) Третья часть логически будет сильно отличаться от двух предыдущих, так что тайн практически не осталось и я могу ответить почти на все вопросы )) Спасибо всем за комментарии, мнения и поддержку – без всего этого я бы не продолжала писать этот текст вот уже больше года :*
========== 33. Маггл ==========
Nancy Sinatra, “Sugar Town”
28 апреля, 1928 г.
Весна в Британии отличалась от весны в Нью-Йорке – более сырая и промозглая, менее зелёная и почти совсем без солнца. Но не в том месте, в котором Грейвз просыпался каждое утро после прибытия на острова.
– Только сегодня братья Оллертон ответят на все вопросы о «Чистомёте-1»* и даже подпишут ваши мётлы, не пропустите! Только до трёх пополудни – торопитесь! В магазине «Всё для квиддича», с десяти утра до трёх пополудни…
Резкий, усиленный Сонорусом голос разорвал сладкую утреннюю полудрёму, в которой последние полчаса нежился бывший аврор. Зазывала удалился вниз по улице, не прекращая рекламировать мероприятие. Толпы восторженных мальчишек, возбуждённо переговариваясь, рванули к магазину со спортивными мётлами, соревнуясь между собой в быстроте.
Грейвз отогнал остатки вялой дрёмы и откинул одеяло, оставившее в воздухе невесомый, приторный цветочный шлейф. Ступив босыми ногами на тёплые шершавые деревянные половицы, которые ворчливо заскрипели под весом его тела, он раздвинул лёгкие светлые шторы, почти не сдерживающие редкие солнечные лучи, а затем распахнул ставни, выкрашенные в светлую, облупившуюся от вечной сырости краску, и вдохнул полные лёгкие сладкого, сдобного аромата, которым пропахло не только всё здание, но и почти половина улицы, смешиваясь с запахами горьких трав из двух аптек, стоящих по соседству, малоприятным душком, тянущимся из магазина-зверинца и запахами выделанной драконьей кожи.
Открыл окно он очень вовремя – почти в тот же момент на подоконник приземлилась серая взъерошенная неясыть, сжимая в когтях свёрнутую в трубочку газету, пахнувшую свежей типографской краской. Она угрюмо ухнула и мрачно взглянула на него своими круглыми жёлтыми глазами. Грейвз усмехнулся и, пошарив в карманах брюк, до этого небрежно свисавших со спинки стула, ссыпал в кожаный мешочек, привязанный к её лапке, пять маленьких бронзовых кнатов. Заметно подобрев, неясыть добродушно ухнула, взмахнула широкими крыльями и улетела в на редкость голубое небо, лишь с запада омрачаемое обрывками серых облаков.
Не торопясь натянув брюки и немного мятую рубашку, пропахшие, как и вся прочая его одежда, цветочными ароматами, Грейвз прихватил свежий номер «Ежедневного пророка» и спустился на первый этаж здания по узкой скрипучей деревянной лестнице.
– Доброе утро, мистер Грейвз! – приветствовала его широкой улыбкой и большой чашкой дымящегося, крепкого кофе младшая сестра Тины.
– Доброе утро, миссис Ковальски, – добродушно улыбнулся ей волшебник, отпивая глоток ароматного напитка и привычно уворачиваясь от проплывшей мимо тарелки, наполненной яичницей, прожаренным до хруста беконом и свежими овощами.
– Мы завтракаем вдвоём, – продолжая управлять летающими по небольшой, светлой кухне приборами, сообщила Куинни. – Якоб и мистер Шепард открывают магазин – сегодня пораньше, выходной день. Джинджер убежала час назад – Морриган знает, куда. А к Тине прилетела сова из Министерства и она унеслась сломя голову, даже ничего съесть не успела, – посетовала младшая сестра.
Грейвз уже было начал изучать первую полосу газеты и жевать подцепленный с тарелки кусочек бекона, но замер, услышав о сбежавшей Тине.
– Не беспокойтесь, она обязательно всё объяснит, когда придёт, – привычно услышав его невысказанные волнения, легкомысленно пожала плечиком Куинни. Грейвз в который раз поймал себя на мысли, что уже привык жить под одной крышей с легилименткой.
Тина не соврала, сказав что их ждут друзья. По прибытии в Великобританию беглецов с распростёртыми объятьями приняла новоиспечённая семья Ковальски, за прошедшие с побега месяцы удивительно успешно обжившаяся на новом месте. МАКУСА не слишком рьяно искал беглецов – не-мага и волшебницу. Прочь из страны – ну и Морриган с ними, главное внутри нарушителей больше не было. Ковальски через представителей продал свою булочную на Ривингтон-стрит, а на вырученные деньги, обменянные на местную волшебную валюту, снял небольшое помещение на Диагон-аллее и открыл кондитерскую «Сахарная слива».** Местным они были известны как семья волшебников, переехавших из США – волшебница Куинни и её муж-сквиб Якоб. Хоть волшебное общество Британии и относилось к не-магам – магглам, – куда лояльней, чем в США, но всё же видеть их в самом сердце магического Лондона – Диагон-аллее, – было ещё не готово, поэтому Якоб, как истинный сквиб, старался не восхищаться магией в открытую, но заметно наслаждался каждым днём своей новой жизни.
Но если к Ковальски, виновным лишь в нежелании отказываться от своих чувств, законы Британии были снисходительны и не мешали им жить и работать, то с Грейвзом и Тиной дела обстояли куда сложнее. МАКУСА требовал их экстрадиции, Министерство магии же, и до этого не поддерживавшее тёплых отношений с заокеанскими коллегами, категорически отказывалось. Грейвз не очень понимал почему – разумеется, тут у них были достаточно влиятельные союзники, взять того же Тесея Скамандера, обязанного Грейвзу жизнью, который нынче управлял местным Авроратом, но тем не менее, он не имел большого веса на международной арене. Но дни складывались в недели, затем в месяцы – а Тина и Грейвз продолжали жить в доме четы Ковальски, не зная абсолютно ничего, что касалось бы их дальнейшей судьбы.
И вот Тина получила письмо и, не сказав ни слова, сорвалась прочь. Это не могло не волновать.
И, тем не менее, Грейвз спокойно дочитал газету, позавтракал, допил своё кофе и поблагодарил радушную хозяйку. Тины всё не было. Затем он вышел в торговый зал, полюбовался на разноцветные леденцы-хлопушки и стройные ряды шоколадных лягушек. Потрепал по голове одного из мальчишек – Гаррика, сына местного мастера-изготовителя палочек,*** Грейвз даже запомнил его имя, – что толпами осаждали витрины магазина каждый день, в надежде, что владелец угостит их сладостями – и Якоб ни разу не обманул их ожиданий. А Тины всё не было.
Наконец, ближе к полудню, она с громким чихом вывалилась из камина, перепачканная сажей, но сияющая, как новенький галлеон.
– Мистер Грейвз! – завопила она, перепугав вздремнувшую после обеда в кресле гостиной Джинджер. – Мы это сделали! Мы остаёмся!
И с разбегу придушила его в объятьях, едва не снеся с ног.
***
30 апреля, 1928 г.
Но никто не говорил, что всё будет просто и радужно. Грейвз знал это, но глядя на радостно сверкавшую глазами бывшую ученицу, молчал.
Ранним утром понедельника они, одетые в тщательно выглаженные Куинни костюмы – Тина ради такого дела даже согласилась облачиться в одно из платьев сестры, самое закрытое и тёмно-синее, – оказались в просторном, прохладном Атриуме, молча созерцая высокий, сводчатый потолок и золотой фонтан, изображающий мужчину и женщину с палочками, кентавра, гоблина и домового эльфа. Однако оценить всё великолепие волшебной архитектуры им не довелось.
– Мистер Грейвз, мисс Голдштейн! – улыбнулся подошедший поджарый волшебник, в котором бывший аврор признал Скамандера-старшего. – Рад видеть вас. К сожалению, на долгие приветствия времени нет, нас ждёт министр.
Грейвз тут же подстроился под энергичный шаг молодого аврора, следуя строго за проводником в волшебных лабиринтах Министерства. Тина не отставала, отсчитывая стуком каблуков туфель сестры каждый шаг.
– Что министр желает с нами обсудить? – спросила она Тесея, слегка запыхавшись, когда вся их небольшая делегация влетела в одну из лифтовых кабин. – В прошлый раз я говорила с Трэверсом и он выразился вполне категорично…
– Разумеется, но эта беседа будет более… официальной, – слегка замялся Скамандер, нервно ероша шевелюру. Грейвз видел, что тот о чём-то не договаривает. Тина замолкла, ощущая то же самое.
– Пиллиуикл? – коротко спросил Грейвз, интересуясь о бывшем коллеге – главе отдела правопорядка Британии. Лифтовые цепи монотонно лязгали, то и дело останавливаясь – кабина лифта постепенно пустела, по мере того, как поднималась выше.
