Текст книги "ОСА-12 (СИ)"
Автор книги: Nightingale8622
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 46 страниц)
– Тогда к чему такое ослиное упрямство? Зачем тебе встреча с каким-то там вербовщиком?
– Он не «какой-то там», – сухо отрезала она. – Хэнк заботился обо мне. Поставил меня на ноги. Спас мне жизнь. Он был… – Хейс осеклась, почувствовав, как по спине пробежали мурашки. Сжав челюсть и непроизвольно кулаки, она мысленно отсчитала до пяти, чтобы успокоиться. Только потом перевела взгляд на мужчину напротив и сразу же поняла: она попалась в его ловушку.
– Так я и думал, – сделав жест рукой, пальцы которой сжимали догорающую сигарету, проговорил Призрак. – Очень трудно говорить в настоящем времени о том, с чьей смертью уже смирился, не так ли, Хестром? Так что сейчас мне не нужно объяснять, почему эта встреча невозможна. И не надо лгать. Но мне интересно, как ты узнала об этом и – главное – зачем продолжаешь игру в преданную фанатку? Есть у меня одно предположение, и оно мне очень не нравится. Так что в твоих интересах рассказать мне правду.
Все еще несколько озадаченная тем, как легко он её поймал, и одновременно разочарованная в себе – ведь, черт побери, попасться на такой крючок было крайне непрофессионально! – Криз глубоко вздохнула, признавая поражение. Придется признать. Сказать правду, хотя бы частично. И попробовать вывести его на ту тему, которая ей необходима, чтобы он поднялся, подошел к сейфу и набрал этот треклятый код!
– Примерно четыре месяца назад я залезла в базу данных «Цербера», туда, куда доступа не имела, – призналась она с легким раскаянием. – Хотела найти информацию о Хэнке и его местонахождении. Однако увидела лишь пометку «ликвидирован». И мне это тоже очень не понравилось.
– Рад, что ты все же сказала правду, – одобрительно кивнул он и расправился с окурком сигареты, раздавив его в пепельнице. Не сильно, не зло, а просто по необходимости, что Хейс посчитала хорошим знаком. – Проайс докладывала мне о проникновении в систему, но она не смогла определить, кто это сделал. Несмотря на то, что твои запросы были намеренно замаскированы сотней других, я все же понял, что это была ты, и, признаться, ожидал вопросов в нашу первую встречу после Терра Новы. И был крайне удивлен твоей сдержанности, а потом и разыгрываемой заинтересованности. Сначала я предположил, что ты просто хочешь скрыть этим свою осведомленность о смерти друга, чтобы я не догадался о твоей причастности ко взлому. Но сейчас меня не покидает ощущение, что за маленькой ложью прячется что-то большее, и мне хотелось бы узнать, что именно. Итак, Хестром, что ты скрываешь?
Эти слова Хейс разозлили. Она просверлила босса прищуренными глазами.
– Зачем ты убил его? – проигнорировала она его вопрос.
Он какое-то время молча смотрел на неё, оценивая реакцию. Потом все с той же холодностью произнес, и от его слов Хейс подобралась:
– Вчера в третьем секторе был зафиксирован сбой системы временного отсчета ВИ, вызвавшего незапланированное противопожарное оповещение. По этой же нелепой случайности ВИ уборочного цеха спутал даты и запустил всех дронов на «запланированную» очистку помещений, что, впрочем, было быстро исправлено. Примечательно: на некоторых камерах зафиксированы порой весьма долгие помехи, и несмотря на то, что ни на одной нет ничего подозрительного, я уверен, что некто, у кого не было доступа в сектор и кто обладает очень большой изобретательностью, проник туда с какой-то целью. И так же незаметно его покинул, путем, мне еще неизвестным, хотя тут у меня кое-какие догадки все же имеются. И все бы ничего, но я-то знаю, зачем Хестром Криз могла бы проникнуть в третий сектор и что именно её там могло интересовать. К тому же, далеко не случайно то, что ты оказалась на «Лазаре» в это время. Может, расскажешь, что ты там делала?
Хейс постаралась придать лицу отстраненное выражение, чтобы ничем не выдать себя. В любом случае это был риторический вопрос, и Призрак сам на него тут же ответил:
– Искала Кэннона? Я прав?
– Зачем ты и его убил? – процедила она сквозь зубы, понимая, что маски сброшены. Вполне вероятно, что Призрак в курсе и её планов насчет побега, а согласился на эту встречу, чтобы в последний раз насладиться своим «ресурсом» , а потом прямо заявить: «Попалась!» И в то же время что-то не складывалось. Если бы он знал о её намерениях, мог ли бы он быть столько самоуверенно спокойным, ведь дело касалось его драгоценной шкуры, которую он охранял как зеницу ока! А у неё уже была сотня шансов убить его.
Из этого напрашивался только один вывод: он догадывался, что что-то не так, но не знал этого точно. Он подозревал, что она действовала на стороне, но у него не было никаких убедительных доказательств. И он ничего не знал относительно планируемого побега, сотрудничества с Проайс и тем более – намерения лишить его жизни. Иначе её тут же убили бы. Он мог строить догадки, но когда дело касалось его жизни и планов, он был безжалостен. И то, что она пока еще жива, означало лишь одно: Призрак не знал лишнего, кроме того что она проникла в третий сектор и скрывала свою осведомленность насчет Мастерса. Так что немного успокоившись, Хестром решила все же признать очевидное, чтобы успокоить его бдительность:
– Ты прав, – проговорила она. – Это я проникла в третий сектор. Хотела узнать, что ты сделал с Кэнноном.
– Узнала? – вопросительно поднял он брови.
– Рассмотрела все в малейших подробностях. И вряд ли когда-нибудь смогу это забыть, – произнесла она негромко, снова ощутив приступ тошноты. – Уж лучше бы я его убила.
– Очень жаль это слышать, Хестром, – пожурил он её, совсем как ребенка. Потом поднялся и подошел к окну. – Да, я приказал убить Вербовщика 112-08, и что с того? Он собирался перейти под начало Альянса и сдать крайне важные сведения о «Цербере» в обмен на защиту…
– Неправда, – проговорила Криз, в то время как внутри зашевелились сомнения. Она вспомнила их последнюю встречу: Хэнк простился с ней как-то странно, не так, как если бы его просто перевели на новое место вербовки, а так, будто бы он навсегда прощался с ней. И эти его странные слова: «Если ты сомневаешься, Хейс, то можешь уехать, куда тебе угодно». Разве мог Хэнк Мастерс, столь преданный своему делу, произнести что-либо подобное, если б не имел очень серьезных на то причин? Он даже назвал её по имени! А ведь уже бывало, что он обманывал её – с той же ключ-картой Хока!
– Думай, что хочешь, но у меня были веские основания, чтобы отдать приказ к ликвидации, – Призрак вдруг подошел к книжному шкафу, отодвинул панель, скрывающую дверцу сейфа, и – да, черт его дери – набрал код! Хейс даже затаила дыхание, опасаясь, как бы он не увидел крошечный считыватель. Но нет: босс извлек что-то изнутри и, снова закрыв дверцу на код, повернулся.
А ведь она полагала, что придется импровизировать, чтобы заставить его это сделать! Что это: удача или часть какого-то большого плана? Хейс на миг почудилось, что у неё паранойя. Но с Призраком ни в чем нельзя было быть уверенной.
Сегодня все было необычным. И даже этот разговор, в котором инициатива как всегда принадлежала ему, был каким-то необычным: вместо того, чтобы резко отослать её прочь, заявив, что «это не ее дело и хватит задавать вопросы», он зачем-то приблизился, протянул ей датапад и сказал:
– Прочитай.
Она нерешительно приняла прибор и просмотрела несколько файлов. Это были записи каких-то переговоров и писем. И диалог велся между неким «агентом Х» и неназванным сотрудником Альянса.
– Двадцать седьмая запись, – подсказал ей Призрак, снова вернувшись к созерцанию вида за окном, где, как только закончилась трансляция голо-записи, появился вполне настоящий, черный космос.
Хейс активировала запись. И не поверила ушам. Она сразу же узнала голос Хэнка.
«Куда мне нужно прибыть? Вы так и не назвали мне место встречи», – спрашивал голос из прошлого.
«Вы получите инструкции сразу же, как только докажете нам полезность хотя бы частью информации, какой, по вашим словам, располагаете, – отвечал кто-то. – Пока что мы слышали только обещания».
«Я могу назвать конспиративную точку «Цербера» на Камале. Она находится в офисе компании «Спейс-Эйр». Там заправляет женщина по кодовому имени «агент Проайс», – далее следовало подробное описание Железной Суки и офиса.
«Для первого раза вполне достаточно, – ответил голос. – Будьте в доке №45 через два дня – мы организуем эвакуацию».
«За мной следят, – отвечал Хэнк очень сдержанно. – Организуйте эвакуацию для отвода глаз. Но я покину планету раньше и сам доберусь до вас. Только скажите место встречи».
Несколько секунд стояла тишина. Потом голос все же согласился:
«Иллиум. Тридцать второй уровень. Седьмой блок. Связной будет ожидать вас там. Назовете пароль: Гилмор».
«Я понял… Вы ведь помните про мое условие?»
«Помним. Мы займемся этой женщиной, но сделка вступит в силу лишь тогда, когда вы предоставите нам все интересующие нас данные…» – запись прервалась, а Хейс еще какое-то время буравила пол перед собой невидящим взглядом.
Она отказывалась в это верить. Хэнк не мог так поступить! И все же отрицать очевидное было нельзя: он собирался бежать из «Цербера». Но почему? На кой черт ему это потребовалось? Зачем прилагать столько усилий и спасать её, лечить и выхаживать, чтобы через какое-то время бросить в жернова Организации, из которой сам собрался бежать? И что значит «мы займемся»? Они имели в виду её? Что именно Хэнк просил их сделать ради информации?
Хейс ничего не понимала. Но Призраку удалось зародить в ней сомнения, если этого он и добивался.
– Полагаю, они говорили о тебе, – наконец нарушил молчание мужчина, снова закурив и все так же любуясь безграничным космосом. – Как видишь, Хестром, я не такой уж монстр, каким ты меня представила. У меня на все есть причины.
– Какие причины были на то, чтобы сделать из Кэннона крысу для своих экспериментов? – выдохнула она, уже не тая отношение к этому. – Поиграть в Бога?
– Перестань, – с некоторым раздражением сделал он жест. – Кэннон был глупцом, не представляющим никакого интереса ни для «Цербера», ни ценности для человечества. Лишь его ДНК имел значение, и я этим воспользовался. Неужели так трудно мыслить шире, за рамками дозволенного? Один человек в масштабах моих планов – это ничто по сравнению с той пользой, которую я и «Цербер» могут принести человечеству. Как можно создать лекарство от чумы, Хестром, если не испробовать действие сыворотки на нескольких лабораторных крысах? А теперь в проекте «Трезубец» наметился прогресс: мы смогли расширить наши знания о регенерации ткани, об имплантации и управлении разумом на несколько десятков лет вперед! И что для этого потребовалось? Всего лишь принести в жертву навязчивого и наглого юнца, который попался на твою удочку, как последний идиот! А знаешь ли ты, чем занимается доктор Уилсон, к примеру? Его работа, вполне возможно, приведет к тому, что мы сможем воссоздать человека лишь по образцу его ДНК – и тогда представь, какие перспективы перед нами откроются! Мы сможем сделать Человека сильнее во всех отношениях, и тогда никому не придется оглядываться на какой-то там Совет, состоящий из трех уродливых морд, просить подачки или поддакивать, как делает это Альянс! Только сделав «Цербер» неуязвимой, крепкой силой в галактике, у которой не будет слабостей, а лишь одни преимущества, мы сможем навязать галактике нашу волю и наше видение! Мы станем свободными! А разве не этого хочет каждый из нас? Так что твой упрек о том, что я думаю только о своей выгоде, несостоятелен. Моя выгода – это выгода как для «Цербера», так и для человечества, и я думал, ты пришла к нам, потому что это понимаешь! Я полагал, что твоя безукоризненная работа на протяжении этих лет – это и есть твое согласие поддержать «Цербер», а что получается сейчас? Ты сомневаешься во мне только из-за смерти какого-то предателя и экспериментов над каким-то ничтожеством?…
Призрак говорил что-то еще, а Хейс буквально затрясло от этих слов: её рука, которая покоилась на кресле за бедром, непроизвольно потянулась к голенищу сапога и извлекла оттуда иглу. Все эти громкие речи были ей безразличны. Возможно, она действительно не могла мыслить шире и постичь всю эту идеологию. Возможно, ей это не дано. В ушах лишь звенели, подобно колоколам, слова «предатель» и «ничтожество». Она вспомнила, как тот, кого Призрак называл «предателем», аккуратно обрабатывал ей раны, стараясь не делать больно лишний раз, а позже почти целомудренно, со сдержанной маской безразличия на лице помогал натянуть ей злосчастные брюки на сломанную ногу, чтобы можно было приступить к реабилитации. Вспомнила она и «ничтожество», которое, пряча растерянность за ухмылкой, проговорило на Иллиуме: «Я тут подумал, Хейс… Возможно, нам все-таки по пути. Если, конечно, ты обещаешь, что из меня сделают кого-нибудь покруче, чем ты». И свой ответ, такой безразличный и совершенно пустой по отношению ко смыслу: «Обещаю, Кэннон». Получается, она дала парню столь же лживое обещание, какое ей самой дал Призрак? Недалеко она от него ушла! Могла ли она принять от него то, что он просил, сейчас, когда все так изменилось?
– Не разочаровывай меня, Хестром, – видя её угрюмое выражение лица и наблюдая за молчаливыми противоречиями, её охватившими, сказал он. – Я надеялся, что ты-то меня поймешь. Ради своих целей ты тоже совершала не самые приятные поступки, только не столь масштабные, как у меня. Зачем же ты себя обманываешь, полагая, что лучше меня? Это заблуждение. И если ты считаешь меня монстром, то кто тогда ты? Я мог сотню раз уже приказать убить тебя. Но до сих пор этого не сделал, и не вынуждай меня это делать.
– Неправда, – проговорила она запальчиво, уже незаметно сжав ладонью инъекционный контейнер с иглой так, чтобы можно было удобно и легко вонзить в кожу. – Ты не убил меня после Бинту, потому что хотел использовать против Райса! Не убил после Райса, потому что тебе нужен был Кэннон! Не убил после Кэннона, потому что я доказала тебе свою лояльность! А потом не убил меня, потому что я выполняла твои приказы так, как ты и ожидал. Подопытная Ноль, Грейсон, Сарацино – я делала все, как ты и просил! Я добивалась результатов! И даже сейчас, когда я призналась, что взломала сеть и проникла в третий сектор, ты не прикажешь меня убить? Наверняка только потому, что с тем заданием, которое ты подготовил, никто другой не справится, даже отличница Раса с её комплексом побитой собаки! Так что не нужно вешать мне лапшу на уши по поводу моей бесполезности! Это не ты был мне нужен, а я тебе!
С этими словами она резко поднялась, намереваясь выполнить то, зачем пришла. Призрак стоял спиной к ней, по-прежнему разглядывая космос, и его лицо в отражении показалось Хейс столь задумчивым и отстраненным, что это слегка замедлило её шаг, а следующие его слова и вовсе выбили почву из-под ног:
– Ты назвала меня Джеком, Хестром.
– Что?.. – замерла она, совершенно не понимая, что он имеет в виду.
– На Бекенштейне, ты допустила ошибку, сама того не заметив, – пояснил он, глядя на её отражение в окне. – Когда мы были вместе.
– Этого не может быть… – возразила она не слишком уверенно.
– И это доказало мне два факта, – продолжал он. – Во-первых, ты под меня копала. А я этого терпеть не могу и избавляюсь от всякого, кто пытается лезть куда не просят. Уже за это одно я мог приказать устранить тебя, несмотря на всю твою хваленную полезность. Я знал, что ты что-то задумала, Хестром. И твоя игра на Бекенштейне ясно показала мне, что именно. Хотела поймать меня, как и прочую рыбу, но поймать акулу не то же самое что треску. Ты вела свою игру – я позволил тебе думать, что у тебя получается. Мне было любопытно, зачем ты все это задумала. Частично ответ я получил. И я закрыл на это глаза. И знаешь почему? Разумеется, нет, – он повернулся, смерив её застывшую фигуру проникновенным взглядом, как будто видел все её секреты, и усмехнулся. – Потому что ты назвала меня Джеком. Забылась. А это ясно доказало мне, что ты не притворялась. И мне это даже понравилось. Какие еще тебе нужны доказательства того, что я сохранил тебе жизнь просто потому, что ты мне не безразлична? Сейчас же я прошу тебя прекратить эту игру, в чем бы она ни заключалась, выложить все карты на стол и принять мое видение таким, каким оно всегда будет и каким должно быть. Цель всегда оправдывает средства. И если для достижения этой цели мне придется пожертвовать сотней кэннонов – так и будет. И мне не за что оправдываться.
Договорив это, он ровно подошел к шахматной доске и сделал очередной ход так, как будто весь диалог до этого был незначителен и малосодержателен, как будто говорили они о погоде на Иллиуме, но никак не судьбоносных решениях.
– Твой ход, – заметил он, усаживаясь в кресло, и эта его холодная сдержанность разозлила Хестром сильнее, чем если бы он закричал на неё в ярости или даже бы ударил. Он был абсолютно спокоен, считая все её обвинения совершенно безынтересными и даже глупыми. Возможно, так оно и было. Возможно, еще вчера, смирившись с участью, постигшей её друга за предательство, и проигнорировав вину за вербовку Кэннона и данные ему пустые обещания, она бы глубоко вздохнула и приняла новые правила, ведь тот, кого она считала монстром, сохранил ей жизнь, когда у него было столько поводов этого не делать. Действительно, какие ей еще нужны доказательства? Она ему небезразлична. И он ей, кажется, тоже, поскольку она по-прежнему сжимала иглу, спрятав её в правой руке, так и не решившись применить и чувствуя, что попросту не сможет это сделать.
Но сегодня, сегодня все изменилось. Быть может, сегодня она была ему небезразлична, но что будет завтра? И кто знает, что он сделает, узнав о последствии их короткой связи?
На ум пришла страшная картина: у неё забирают ребенка, подключая его к проводам, трубкам и сканерам… Ведь цель оправдывала средства. И Хейс этого было достаточно.
Она спрятала иглу в рукав и приблизилась. В глазах Призрака мелькнуло вопросительное выражение: он ждал её хода и решения, нисколько не волнуясь о том, что это решение может быть совершенно для него не предсказуемым. Поэтому когда она, резко схватив тяжелую шахматную доску со стола, отчего все фигуры с шумом посыпались вниз, со всей силы рубанула предметом ему по лицу, среагировать он не успел – успел лишь изобразить полное недоумение, и это было самое правдивое из всего, что она видела. Доска раскололась надвое, достигнув цели, и Хейс резко выбросила руку вперед, ударив босса по виску и добившись того, чего и намеревалась: Призрак отключился.
– Ты прав, – проговорила она тихо, глядя на свою слегка дрожащую руку, – нам всем нужна свобода.
Выбор был сделан.
========== 46. МИРАЖ СВОБОДЫ ==========
Выбор был сделан. Времени оставалось все меньше. Вполне возможно, что сейчас в кабинет ворвутся штурмовики, которые сразу же её прикончат.
Раз… два… три…
Хейс, глядя на тело, распластавшееся в кресле, перевела дыхание, не в силах оторваться от вида совершенной беспомощности человека, который внушал ей такой страх и уважение одновременно. Она все-таки не смогла и не сможет убить его, и причина очевидна. Она не хотела. Что бы он ни сотворил, «Цербер» должен выжить, как единственная сила, которая могла противостоять Альянсу. С Призраком или без. Но она сама убивать его не хотела.
Терять время нельзя. Но прежде чем действовать, Хейс обыскала Призрака и лишила его чипа инструментрона, тут же разбив. Потом, сорвав с окна небольшую декоративную занавеску, наспех привязала его руки к ножке столика. Надолго это его, конечно, не задержит, но к тому времени, как он очнется, она, дай бог, уже будет далеко от станции.
Сорвавшись с места, Криз устремилась к сейфу. План действий в голове выстроился по пунктам.
Первое – снять показания со считывателя. Она активировала инструментрон и, воспользовавшись несложным алгоритмом действий, вскоре получила данные: пять возможных восьмизначных комбинаций. Три начинались с одной тройной последовательности цифр, две другие предлагались как альтернативные. Все-таки Касуми была права: полагаться только на считыватель не стоило.
Но у Хейс было другое преимущество. Она закрыла глаза, вызывая в памяти картинки расшифрованных комбинаций, и нашла несколько подходящих вариантов. Сверяя их с вариантами считывателя, она через минуту уже остановилась только на одной комбинации, удовлетворяющей всем требованиям.
Затаив дыхание, она быстро набрала её и… замок открылся. С легким замиранием сердца Хестром открыла сейф и стала просматривать хранящиеся там документы и стопку датападов. Ей нужен был всего лишь один, обозначенный шифром «Пандора». Довольно символичное название – Призрак явно был поклонником древнегреческой мифологии.
Извлекши нужный датапад, Хейс активировала его и предсказуемо уткнулась в строку ввода пароля. Датапад был запаролен, даже находясь в сейфе, который могла открыть всего лишь одна из пятисот семидесяти восьми комбинаций, при условии, что Призрак менял комбинацию два раза в день, а сам список хранил в зашифрованном виде у себя в часах!
Но, слава богу, при всем параноидальном желании обезопасить данные, Призрак придумал вполне обычный защитный пароль, и вирус «Бета», загруженный Криз с инструментрона, смог подобрать пароль за считанные минуты.
Введя его, Хейс получила доступ в датапад и слегка присвистнула: все-таки функция автоматической ликвидации данных при двухразовом неправильном наборе пароля у датапада имелась, как и защита от взлома. Но только не против хоковской «Беты». Неужели её босс никогда не допускал ошибок при наборе и не боялся уничтожить данные случайно? Очевидно, нет. Возможно, у него где-то была копия. Призрак вообще допускал мало ошибок. И сегодняшняя, скорее, была счастливым для Хейс исключением.
Руки непривычно дрожали, и Криз пару раз сжала их в кулаки, чтобы унять дрожь. Взгляд её то и дело возвращался к распростертому в кресле и связанному всего в нескольких метрах от неё мужчине. Ударила она достаточно сильно, чтобы он провалялся в беспамятстве минут двадцать – этого, по предварительному прогнозу, должно вполне хватить.
Хейс быстро просмотрела данные в датападе – это действительно был кладезь очень полезной информации, содержащий как списки всех ячеек «Цербера», так и проектов, сотрудников, координат баз и полевых агентов. Сжатый перечень всех секретов «Цербера», располагая которыми Альянс сможет раздавить неугодную организацию одним ударом. Хотя вряд ли Альянс это планировал. Скорее, собрался дергать за ниточки. Неудивительно, что Призрак интересовался способами развить эйдетическую память. Запомнить такой объем информации смог бы разве что Хок, а хранить все на датападе, даже запароленном, даже в сейфе означало все же рисковать, хотя и свести риск к минимуму.
– Спокойно, – велела Хейс сама себе, так как волосы, казалось, вставали дыбом от затаенного страха быть пойманной и осознания, что это не просто очередное внедрение, а, черт возьми, кабинет Призрака!
Быстро открыв данные по проекту «Оса», Хейс пролистала мало интересующую её информацию о других агентах, поскольку не собиралась ничего использовать, и нашла наконец собственное имя. Досье содержало около пятидесяти страниц, но читать сейчас было хоть и крайне любопытно, но чертовски неблагоразумно. Так что она, переборов соблазн, нашла лишь перечень установленных в её организме имплантатов, среди которых увидела и тот злосчастный RN-312, и аварийный маячок в подкожном кармане. Отдельной строкой с небольшого экрана светилось что-то незнакомое, чего в обычном личном деле не было.
«Имплантированный ликвидирующий чип «Фаланга», номер 12, с функцией слежения», – гласило название. Хейс, метнув злой взгляд на босса, заскрипела зубами. Ликвидирующий, да? И о каком выборе он говорил, чертов засранец?!
Определив местоположение чипа в организме – а находился он у основания шеи и располагался прямо у общей сонной артерии – Хейс пораженно выругалась. Удалить его вручную не получится, слишком большой риск задеть артерию. Если только хирургически, но сейчас на это попросту не было времени. Так что она, зайдя в управление, его отключила, надеясь, что никакой автоматической ликвидации при этом не последует.
Раз… два… три…
Кажется, она еще жива. Не теряя и секунды, Криз инициировала безвозвратное удаление всей информации о себе и, схватив выполняющий задание датапад, приблизилась к Призраку. Мужчина все еще был без сознания. И такой уязвимый. Пожалуй, в эту минуту он не имел над ней никакой власти. Это она была всесильна.
Снова мелькнула мысль, не завершить ли начатое? Но Хейс снова отказалась от этой мысли, выругавшись на собственную беспомощность. Убить его означало принять чью-то сторону, а все, что она хотела сейчас – это убраться от него и от «Цербера» подальше. А псы пусть грызут друга друга – с неё самой хватит этой грызни!
Криз активировала инструментрон и быстро проговорила:
– Проайс, все готово!
– Он мертв?
– Да, – бесстыдно соврала Хейс.
– Отлично! – в голосе Железной Суки засквозило почти искренние облегчение и радость. – Данные у тебя?
– У меня. Встречаемся через пять минут. Конец связи.
Хейс направилась к лестнице, быстро поднялась и промчалась мимо лаунж-зоны, бросив лишь короткий взгляд на кровать, в небольшую комнату-библиотеку, где так же располагался бильярдный стол. Здесь, если верить описаниям Проайс, должна была быть замаскированная дверь в личный стыковочный док Призрака.
Ощупав стену, Хестром её нашла и попыталась открыть с помощью спрятанной в столе панели доступа. Взлом занял несколько бесценных минут, в течение которых Хейс постоянно ожидала, что сейчас поднимется тревога или в проеме двери появится взбешенный Призрак. Все-таки убить его было бы надежнее.
Но вот раздался долгожданный звук, и дверь быстро отъехала, обнажив за собой коридор и спуск в док. Криз рванула туда, ненадолго задержавшись, чтобы сломать панель доступа на двери и таким образом заклинить её.
Освещение в доке, когда Хестром спустилась, автоматически загорелось, открывая взору довольно большое и просторное помещение, полностью автономное и механизированное, судя по тому, что располагающийся на платформе шаттл тут же самостоятельно врубил двигатели. Похоже, для своего побега – или стратегического отступления – со станции Призрак продумал все. Криз лишь намеревалась этим воспользоваться вместо него.
Никаких диспетчеров или работников в доке не было. Лишь большой терминал, запрашивающий доступ высшего уровня для использования транспорта. Такого уровня у Хейс не было, а взламывать вирусом общую сеть означало потратить очень много времени и помахать красной тряпкой перед носом у спецов.
Поэтому Хейс, как и было указано в инструкции, бросилась к запасному входу дока, открыв двери изнутри. С другой стороны её уже нетерпеливо ждала бывший координатор с небольшой сумкой в руках. Выглядела женщина непривычно взволнованной.
Быстро окинув сообщницу взглядом, она спросила:
– Данные?
Хейс продемонстрировала датапад, не слишком торопясь его отдавать.
– Сначала открой мне безопасный коридор для отлета.
– Сначала данные, – прочеканила требовательно Проайс, уперев руки в бока. – Ты не улетишь со станции, пока я не удостоверюсь, что ты достала именно то, что необходимо.
Несмотря на то, что передача данных могла лишить её последнего щита, Хестром все же понимала, что другого выхода у неё нет. Поэтому она протянула датапад, внутренне подобравшись.
Железная Сука, получив заветное, кинула сумку на пол и, уткнувшись в датапад, как будто и вовсе позабыла про сообщницу. Хейс тем временем, проверив содержимое сумки, убедилась, что в ней есть все, о чем они договаривались: новый идентификатор и данные для ДНК, чипы с кредитами, сухой трехдневный паек, аптечка с несколькими дозами панацелина. И самое главное – прототип МСВО, который она надеялась продать на черном рынке.
Внезапно Проайс, смерив её злым взглядом, потребовала ответа:
– Что ты удалила, Криз?
– Лишь свое досье, не волнуйся, – буркнула та. Холодок, постоянно пробегающий по спине, напоминал о том, что времени чертовски мало, но Проайс, разумеется, знать этого не нужно. – Все остальное на месте.
Координатор стала просматривать файлы и закивала головой.
– Вижу. Ладно, плевать на тебя. Теперь можно начинать.
– Открой мне коридор, Проайс, – процедила сквозь зубы Хейс. – А потом уже начинай свой гребанный переворот, если так хочешь.
Та некоторое время буравила Хейс взглядом, словно решая, что сейчас важнее. Выбор был очевиден, и она, чуть отвернувшись и активировав инструментрон, с кем-то связалась.
– Приказ 187, – отчеканила она, – вступает в силу. Пароль для начала операции: «Ящик Пандоры». Подтвердите.
– Приказ 187. Подтвержден, – отозвался какой-то незнакомый голос, и Проайс свернула девайс, а потом спрятала датапад под одеждой. А уже через секунду, сделав какое-то незаметное движение, резко развернулась и обнажила взору небольшой пистолет.
Железная Сука начала стрелять сразу же и без каких-либо прощальных слов, но Хейс уже была к этому готова. Она метнулась в сторону, избегая траектории полета пули, а затем, ринувшись вперед, смогла отвести руку координатора в сторону, чтобы следующий выстрел угодил в воздух. Через мгновение Криз, нанеся сильный удар сообщнице в живот, выбила пистолет из её рук, и для верности ударила в челюсть. И наконец, подобрав оружие, направила на Проайс.
– Так я и знала, – зло прошептала Хейс.
Откашлявшись и стоя на корячках, бывший координатор слабо улыбнулась.
– Даже если бы в Альянсе не приказали это сделать, я сама бы так решила, – прохрипела она. – Я всегда тебя терпеть не могла, Криз.
– Хорошо, что я уже знаю, что такое Альянс, – фыркнула Хейс, подходя ближе и уткнув ствол в голову Проайс.
– А теперь: открой мне коридор! Живо! Или я продырявлю тебе башку!
– Наемница, – почти презрительно выплюнула Проайс, поднимаясь. – Никаких идеалов. Лишь бы шкуру сохранить.
– Хватит пичкать меня вашими вшивыми идеалами! Быстро открывай доступ для взлета!
Чтобы показать всю серьезность намерений и подогнать координатора, Хейс выстрелила из пистолета мимо, но так, чтобы пуля пролетела рядом. Это возымело должный эффект: Проайс вздрогнула и засеменила к терминалу, что-то ввела, и он, мигнув зеленым, открыл доступ для взлета. В эту же секунду заработал генератор, разворачивая кинетический щит, а ворота шлюза стали открываться. Зажглись синим светом небольшие взлетные огни на платформе, а двери шаттла разблокировались, приглашая внутрь.
– И что теперь? – спросила Проайс, глядя на пистолет. – Убьешь меня?
