Текст книги "ОСА-12 (СИ)"

Автор книги: Nightingale8622

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 46 страниц)

Итак, вся станция представляла собой огромную научную лабораторию. Если быть точным, она была разделена на пять отдельных секторов, и лишь один сектор, в котором находилась Хейс, был предназначен для проживания и обслуживания персонала. Вход во все остальные ограничивался специальным доступом разных уровней. К сожалению, Кларк имел лишь второй уровень, что не позволяло ни ему заглядывать туда, куда нельзя, ни, соответственно, Хейс воспользоваться этой возможностью.

Терминал в её личной комнате, где она проводила большую часть дня, мог ознакомить её со схемой расположения лишь собственной зоны. Информация о других секторах была закрыта. Доступ в Экстранет строго ограничен, и, разумеется, все запросы проверялись. Уровень безопасности по сравнению с той же «Минитмен» был в разы строже, и Хейс задавалась вопросом: с чем это связано? То ли с проводимыми суперсекретными и овеянными тайнами и слухами проектами, то ли попросту потому, что на станции находился Призрак?

С последним, кстати, она с того самого разговора по проектору не виделась. С Бекенштейна мало что изменилось. Он получил то, что хотел. Она использовала то, что могла. И если план все же подразумевал с ним еще как минимум одну встречу – надо было установить «паучок» на сейф – то все остальное время она могла быть спокойна, хотя отсутствие интереса с его стороны, чего таить, все же уязвляло самолюбие.

С другой стороны, она не позволяла себе идти на поводу у непонятно каких эмоций в отношении своего босса. Она по-прежнему хотела его ненавидеть, но эта ненависть была тонка, как весенний лед, и, несмотря на попытки нагнать мороза и сделать поверхность под ногами чуть более прочной, Хейс с досадой признавалась себе, что прежняя решимость сбежать из «Цербера» с течением времени становилась все более расплывчатой и размытой. Решение покончить с Организацией, принятое после новости о смерти друга, расползалось по швам тем сильнее, чем дольше она находилась у Призрака под боком, а после Бекенштейна и вовсе обрело нелицеприятный запах сомнений.

Она подтолкнула Призрака к себе, чтобы добиться цели, но вместе с тем и одновременно подтолкнула себя к нему. Она ощущала не просто зависимость от босса, как будто теперь у неё всегда был тот, кого она хотела слушаться и кто всегда мог указать ей дорогу, что тоже ей не нравилось, но казалось столь приятным – дело обстояло гораздо хуже. Призрак поглощал её.

И это было сладкое искушение: вместо того, чтобы оставаться самой собой, она ощущала предательскую зависимость стать тем, кем он хочет её видеть, зависимость от его слов и решений. Хейс полагала, что чем чаще они будут видеться с Призраком, тем сильнее это искушение её захватит, так что не предпринимала пока никаких попыток связаться с ним.

Как и он сам. Либо он был слишком занят, либо не хотел любоваться на её разбитую физиономию, но, впрочем, в «Цербере» работали настоящие специалисты. Даже салага Кларк, слегка краснея в её присутствии, был довольно умным малым и под его контролем уже через неделю терапии лицо приобрело первоначальную свежесть и нетронутость. Организация избавляла от шрамов как от нечего делать, заживляла их, скрывая от глаз и памяти, словно очищала от прошлого, чтобы дать новую, лучшую жизнь. Поэтому-то Хейс всеми силами защищала шрам от сведенной татуировки. Пусть Стрела и умерла, но забыть об её ошибках значило взрастить потенциальную угрозу повторить их.

– Ты уверена, Хейс? – снова спросил её об этом Кларк, просматривая отчеты после очередного посещения капсулы. Они уже давно перешли на неформальное общение. – Я мог бы удалить его за сеанса три.

– Абсолютно, – проговорила она, надевая стандартную форму сотрудника и снова замечая, что ассистент старательно прячет при этом глаза. Как мило. Доктор Рамзи вот всегда нагло таращился.

– Что-то не так, Тизер? – спросила Хейс, так как ассистент, получив отчет от ВИ капсулы, нахмурился.

– Пока не пойму, – признался он. – Кое-что в сегодняшнем отчете от скана выглядит странно.

– И что же? – насторожилась она.

– Поскольку это последний твой сеанс лечения в капсуле, я на всякий случай запрограммировал ВИ на полный анализ организма, как и в первый раз, когда ты прибыла, – задумчиво пояснял он. – И анализ пробы крови выдал немного странные результаты, что абсолютно невозможно, учитывая отчет о состоянии имплантатов от доктора Рамзи… Возможно, тут какая-то ошибка. Я еще раз просканирую тебя, ты не против? Не хотелось бы беспокоить агента Лоусон, пока не выяснится все точно.

– Тизер, – улыбнулась она с легкой досадой. – Я не хочу опять раздеваться и возвращаться в капсулу. Это не подождет?

– Может и подождать. Но сегодня я должен предоставить агенту заключительный отчет о твоем здоровье, чтобы она решила, можешь ли ты вернуться к работе.

– Хорошо, – пожала она плечами, подходя к нему ближе. – Что мне нужно сделать?

– Всего лишь сдать вторичную пробу крови на анализ… – начал он, как вдруг в руках Хейс материализовался небольшой шприц, который тут же проткнул ему шею. Выдавив содержимое до конца, Криз активировала свой инструментрон.

– Я на месте, жду тебя, – доложила она по шифрованной связи, а сама тем временем затемнила окна лазарета, убедившись, что никто ничего не заметил. Но в других медицинских кабинетах все было тихо. Да и эта часть сектора была не слишком оживленной.

Быстро зайдя под доступом Кларка в сеть «Цербера», Хейс вошла в систему безопасности и, взломав её, удалила изображения с камер в кабинете за последние пять минут. Потом, стерев следы взлома, точнее, поручив это «Бете», закрыла терминал и в этот момент услышала шум снаружи. Спрятавшись за медицинским шкафом у дверей, она заняла позицию, чтобы, если это кто-то посторонний, сразу же вырубить его.

Но расслабилась, увидев Проайс.

– Принесла? – сразу же спросила она без приветствий, хотя с тех пор, как она покинула «Минитмен», они не виделись.

– Отлично выглядишь, Криз, – прогнусавила та в привычной манере. – Хорошо в той же степени, в какой было паршиво неделю назад. Ты бы знала, сколько усилий мне стоило прибыть на «Лазарь»! Пришлось обосновать причину тем, будто бы мне нужны эти проклятые капсулы для моих агентов!..

– Ты принесла? – строго повторила Хестром, заблокировав дверь изнутри. – Времени мало. Он очнется через минут сорок.

– Если очнется раньше, вколю ему еще дозу, – отчеканила Проайс, потом извлекла из чемодана, который принесла с собой, небольшую коробку. Быстро вскрыла, и Хейс, не говоря ни слова, тут же достала новый генератов щитов, осмотрев его со всех сторон.

– Ты уверена, что стелс-систему, которую передала Гото, встроили правильно?

– Не волнуйся, Криз, – фыркнула та. – Свое дело я знаю. Прототип встроен, а мой инженер все проверил.

– Надеюсь, он не из «Цербера»?

– Я не дура, – возразила координатор проекта «Оса», и Хейс пришлось смириться с этим ответом. Кем-кем, а дурой Проайс уж точно не была. – Работает секунд пять от силы. Создает поле маскировки, потом отключается. Однако перезарядка батареи происходит довольно быстро, так что можно пользоваться неоднократно. На сканерах модификация не высветится, серийные номера и коды Альянса стерты и перенастроены на «Цербер».

– Сейчас и проверим, – буркнула Хейс, нахлобучив весьма нелегкий генератор себе на пояс и крепко закрепив его. Проверив фонарь и стилет, она вставила в ухо передатчик, подключив его к шифрованному каналу, и наконец нажала на кнопку активности стелс-системы. Прозвучал тихий механический звук, похожий на электрическое потрескивание, и по телу как будто прошла легкая дрожь. Посмотрев на свою руку и повертев ей для верности, Криз увидела лишь слабую размытость, как будто смотрела сквозь стекло, по которому стекала вода.

Через шесть секунд – она специально отсчитывала время – маскировка исчезла.

– Ну что ж, это лучше, чем ничего, – констатировала Хестром, направляясь к двери.

– В третьем секторе в одном из коридоров установлены тепловые сканеры, – предупредила Проайс напоследок. – Не забудь про них.

– Не забуду, – проговорила Криз. Глубоко вздохнула и, активировав маскировку снова и разблокировав двери, вынырнула наружу.

– Сделай все быстро, – прозвучал в передатчике голос Проайс. – Не вступай с ним в диалог. Сегодня только разведка, не забудь.

– Не забуду, – снова повторила Хейс, чтобы та отстала. Она понимала, чем обеспокоена Проайс, но сама планировала и нечто большее.

***

Пока её никто не замечал.

Все-таки, даже пятисекундная, но маскировка – это огромное преимущество для диверсионной и разведывательной работы. Хейс пробиралась короткими перебежками, прячась за углами и прочими укрытиями. Предварительно сканируя коридоры и помещения на предмет видеонаблюдения и при наличии такого, она пользовалась дистанционной глушилкой Проайс, создавая временные незначительные помехи приборам. Всего на пару секунд, но этого времени ей хватало, чтобы прошмыгнуть мимо, добравшись до очередной точки.

Пару раз на пути попадались сотрудники, но они, занятые разговорами или делами, её не замечали, тем более что она всегда рассчитывала время и укрывалась от случайных встреч. Так что первую часть пути она преодолела вполне спокойно.

– Криз, – раздалось в ухе немного взволнованное от Проайс, – докладывай хоть изредка, где ты.

– Подхожу к третьему сектору, – негромко ответила Хестром, в последнее мгновение нырнув за поворот, чтобы вышедший из открытой двери одной из лабораторий сотрудник её не заметил. Действовать нужно было очень и очень осторожно, семь раз отмеряя и один раз действуя, и в то же время часы тикали.

Как и ожидалось, у лифта и лестницы номер четыре, ведущей в третий сектор, стояли штурмовики. Идти к ним в лоб даже в маскировке было безумием, так что, выждав за углом, Хейс юркнула в один из смежных с коридором кабинетов. Там, как и предсказывала Проайс, никого не было, так что Криз удалось незамеченной проскользнуть к старой доброй вентиляции. Но сегодня пользоваться ею она не планировала. Пока. Это было попросту невозможно: проходы, тянущиеся к сектору, были нереально узкими и снабжены датчиками движений, обходить которые или взламывать – себе дороже и очень рискованно.

Хестром немного настораживал столь высокий уровень безопасности, установленный в секторе, в котором, судя по описаниям, добытым её сообщницей, работали всего лишь с реабилитационными послеимплантационными программами. То ли Призрак параноидально снабдил новую станцию всяческим оборудованием, препятствующим проникновению, то ли за дверями третьего сектора скрывалось куда больше, чем все думали. Тем не менее, именно там располагался небольшой жилой реабилитационный блок, где, исходя из полученной информации от Проайс, временно и находился Кэннон. К сожалению, координатору проекта «Оса» удалось найти только данные о местонахождении «Объекта Мирар», но ни слова больше ни о его проекте, ни о его полевой работе – ни о чем больше, и это Хейс тоже весьма беспокоило.

Быстро открыв вентиляционный люк, она извлекла изнутри небольшой сверток, спросив себя о вполне очевидном: как Проайс удалось пронести сверток сюда и спрятать? Что за неизвестный инженер встроил модификацию Альянса в генератор? Откуда координатор знает о часах Призрака?

Вывод напрашивался лишь один: за последние годы Проайс активно занималась перевербовкой сотрудников «Цербера», раскинув настоящую сеть прямо под носом у Призрака. Возможно, действовала она по инструкциям специалистов из Альянса, которые ничем не уступали церберовцам по профессионализму. Разумеется, специалисты те явно были не из рядовых. Как бы то ни было, Хейс была рада воспользоваться возможностями Проайс, но постоянно напоминала себе, что доверять никому нельзя.

Глушилка, защищавшая женщину от камер видеонаблюдения в помещении, издала короткий писк в передатчик, предупреждая, что столь долго создаваемые ею помехи могли заинтересовать техника, просматривающего этот участок, так что Криз как можно быстрее распечатала сверток и облачилась в новую и аккуратно сложенную, дабы не слишком помялась, одежду: лабораторный халат, мягкая обувь, заумные очки и поддельный пропуск в третий сектор.

Да, у неё было время подготовиться. А если твой сообщник – координатор с довольно высоким приоритетом допуска, это намного облегчало задачу. И все же даже Проайс вход в научные сектора «Лазаря» был заказан. Хестром понятия не имела, что находится за дверями. В голове у неё была лишь схема помещений и жирный красный крест на жилом блоке, куда она и хотела попасть.

Облачившись в новую «маскировку», она спрятала генератор под халатом, надела очки и прикрепила карту идентификационного пропуска на карман на груди. Волосы небрежно завязала в узел, как сделала бы это очень умная и не придающая своей внешности женщина-ученый со строгим, почти уничтожающим взглядом из-под очков, призванных лишь подчеркнуть всю серьезность натуры. Благо пример для подражания имелся: Оливия Лойт из проекта «Возрождения» была той еще зазнайкой.

В свертке имелся также небольшой датапад, настроенный на нового «владельца», и Хестром взяла его в руки. Глубоко вздохнув, она потратила пару бесценных, но таких необходимых секунд, чтобы полностью «вжиться» в роль, и только потом, прилепив скотчем глушилку к внутренней стороне бедра, отключила её, представ перед камерами в виде очередного сотрудника научных проектов.

Пора.

Она вышла из кабинета с таким видом, как будто участвовала в работах по спасению человечества от вымирания, твердо зашагала к штурмовикам и заветной четвертой двери. С каждым шагом все внутри сильнее сжималось в пружину от привычного осознания риска, но Криз уже умела справляться с этим состоянием, поэтому ни один мускул на высокомерном лице не дрогнул. Окинув охрану таким взглядом, словно они представляли для неё раздражающее препятствие на пути к великой поставленной цели, она остановилась, когда один солдат преградил ей путь.

Молча протянув ему идентификационный пропуск, она какое-то время ожидала, пока он его проверит. Другой солдат тем временем просканировал её, но ничего опасного, разумеется, не нашел. Модифицированный генератор не выдал никаких сигналов – Проайс не соврала. Но скрыть его физически от опытного взгляда охраны все-таки не удалось.

Хейс ощутила на талии чужую руку, ощупывающую прибор.

– Доктор Лойт, – спокойно, но с оттенками профессиональной настороженности произнес один из них, тот, кто главнее. – Что это? Не могли бы показать?

– Конечно, – с обреченным выдохом сказала Криз, передавая датапад в протянутые руки. Как она и ожидала, штурмовик, воспользовавшись своим доступом, принялся небрежно просматривать данные на приборе, а она в это время скинула халат и показала генератор.

Главный его просканировал и осмотрел. Потом окинул взглядом стандартную форму, которую выдавали сотрудникам на станции.

– Зачем вам генератор, мэм? – спросил он. Подозрительный попался.

– Затем, чтобы никакой идиот с пистолетом не смог продырявить мне мой гениальный мозг, сводя многолетнюю и бесценную работу к нулю, – заносчиво, как сделала бы Лойт, отчеканила Хестром, смерив любопытного недовольным взглядом. – Потому что никто из этих недоучек-ассистентов не сможет воссоздать даже начальные этапы без моего руководства. Хотя если я буду тратить время каждый раз на проверку у другого идиота, то никогда не смогу закончить проект вовремя.

– Я действую в ваших же интересах, мэм, – не смутился тот. – Но я не помню, чтобы встречал вас раньше, хотя нахожусь на этом посту уже четыре месяца.

Надо же. Прямо сотрудник месяца попался!

– А я не помню вашего лица, и что? Это значит, что вы тут мне лжете и что вы – шпион Альянса? – перешла в атаку Хейс. – С моими документами все в порядке, не так ли? Проверьте журнал посещений – я там буду мелькать в каждодневных отчетах. Возможно, вы меня не помните, потому что всякий раз отлучались со своего поста? Или потому что я проходила в сектор через другой вход, куда вашу царскую задницу не поставили? Я что, действительно должна терять время на выяснение причин ваших провалов в памяти?.

– Мэм, не стоит… – наконец нахмурился он, поняв, что нарвался на высокомерную скандалистку.

– Можете связаться с моим, вашим, его, – указала она на другого, – боссом и спросить, кто такая доктор Лойт и стоит ли пускать её на место работы. Только если потом вас пристрелят, как собаку, за тугоумие, а мозг передадут мне для экспериментов – а я уж найду ему применение получше вашего – просьба на меня не обижаться, договорились? Либо отвлекайте босса от важных дел, либо проверьте мои документы еще раз и дайте мне пройти.

Отчеканив все это по всем правилам обиженных гениев, Хестром ощутила в себе желание затаить дыхание в ожидании его решения, но это было бы уж слишком красноречивым доказательством её обмана. Так что она снова накинула халат и отвернулась, как будто поправляя одежду, в то время как по спине пробежались мурашки: сейчас или пан или пропал.

Подозревающий штурмовик еще раз проверил её документы, датапад и даже открыл на инструментроне файлы истории посещения сектора. Промотал на несколько строк назад и, убедившись в том, что данное имя засветилось и раньше, смирился со своей забывчивостью.

– Можете проходить, мэм, – почти любезно пригласил он, введя код на панели.

Только когда створки дверей за спиной снова съехались, Криз облегченно выдохнула. Сжатая до предела пружина риска слегка разжалась, хотя не стоило бы.

Хейс оказалась в незнакомом коридоре, тянущемся вдаль на метров сто, а потом разветвляющемся на несколько себе подобных. Впереди, за стеклянными стенами отдельных научных лабораторий, наблюдалась оживленность: сотрудники трудились в поте лица. Однако таких прозрачных кабинетов было немного – все остальные оказались закрыты на кодированные электронные замки, «ключа» от которых у Хейс попросту не было.

Несмотря на то, что ей нужно продвигаться вперед, Криз резко ушла влево, туда, где, судя по плану, должны были располагаться подсобные помещения для уборочных цехов, стенды с креплениями дронов и цех по кубированию, утилизации и выбросу мусорных контейнеров. В главном центре, где раскинулись терминалы слежения за приборами, лениво расхаживал какой-то техник на вахте, и Хейс, активировав маскировку, проскользнула мимо, почти у него за спиной, а затем, спрятавшись за стендом, затаилась, убедившись в том, что не попала под угол захвата камеры.

Итак, если верить схемам помещений, то до жилого реабилитационного блока рукой подать, но к нему пролегал общий коридор, снабженный тепловым сканером и заканчивающийся большой и страшной прозрачной дверью с кодовым замком. Проскользнуть мимо датчиков под маскировкой не получится. В образе Лойт – тоже, так как кода от «страшной» двери у Криз не было: он генерировался случайным образом каждое утро и сообщался лишь сотрудникам лабораторий. А стало быть, единственный вариант добраться до необходимой точки – все же через проклятую вентиляцию, снабженную датчиками движения.

– Проайс, – тихо позвала в передатчик Хейс. – Я внутри. Твоя часть.

– Приступаю, – отозвалась та напряженным голосом.

Хейс засекла время. На взлом не самой защищенной системы обслуживания с помощью «Беты» у Проайс должно уйти минуты три. Еще три – на зачистку следов, но за это время Хейс уже должна быть далеко от очага взлома.

Криз тихонько сняла халат, свернула в него очки и пропуск, потом обмотала рукавами и приклеила сверток к спине специальным скотчем, чтоб в дальнейшем он ей не мешался. Датапад пришлось спрятать под стендом, предварительно отключив его, чтоб не подал никакой сигнал.

Итак, две минуты и тридцать секунд ожидания уже прошли.. Десять, девять, восемь…

Началось раньше аж на целых семь секунд. Все-таки надо было синхронизировать и секундомер.

Внезапно на всех стендах, куда крепились уборочные дроны всевозможных видов и размеров, активировались разрешающие огни, и приборы, словно тараканы, стали выползать из щелей, засуетились, закрутились и зашумели.

– Что за… – не понял инженер, в недоумении глядя, как «тараканы» принялись расползаться по комнате, извлекая свои причиндалы для уборки и, собственно, её и начиная.

– Стой-стой-стой!.. – не понял работник станции, бросившись к терминалам, чтобы остановить небольшой воцарившийся хаос. Механические «пчелки» плавали по помещению, засасывая, драя и начищая. Инженер в полной растерянности пытался остановить этот беспредел, активировав ВИ и задавая ему команды.

Хейс молча наблюдала за хаосом, выжидая нужного момента. Вот наконец она увидела, как небольшой, размером с крышку табурета, дрон, отбившись от остальных, пролетел на своей антигравитационной подушке к стене и принялся выполнять запрограммированную в его электронном мозге задачу: открыть с помощью кода крышку вентиляции, извлечь пылесборники, нырнуть внутрь и прочистить все ответвления.

И это несмотря на то, что датчики движения были по-прежнему включены. Словом, именно это прикрытие Хестром и требовалось. Как только дрон проник глубже в вентиляционную шахту, зажглась тревожная система оповещения.

Включив маскировку, Криз ловко проскользнула между роем механизированных «пчелок» и оборудованием и, воспользовавшись одним из стендов, юркнула в вентиляцию. Как раз вовремя: маскировка с привычным уже звуком отключилась, а голова инженера повернулась в эту сторону. Потом раздалась его перепуганная ругань, ведь вряд ли ему хотелось быть в ответе за переполох в секторе.

Прокрутив в памяти несколько «слайдов» со схемами шахт, Хейс в ускоренном темпе стала ползти в нужном направлении, нисколько не заботясь попасть в захват датчиков движения. Да уж, похоже, большую часть жизни она проведет в вентиляции с такой работой!

Слава богу, по шахте нужно было проползти лишь пару метров – только чтобы обойти коридор с тепловыми датчиками и главную дверь. Как только это случилось, она ринулась к люку.

Сопровождавшее её недолгий путь тревожное оповещение вдруг отключилось, а навстречу быстро полетел уборочный дрон, видимо, вызванный на базу. Криз приникла к покрытию, чтобы пропустить его.

Датчики движения были еще отключены, впрочем, ненадолго, так что Криз быстро взломала код и открыла люк. Убедившись, что не ошиблась адресом и за крышкой люка действительно находится нужное ей помещение, выползла наружу, не забыв и про подарок Касуми.

Затем сразу же спряталась от камер за каким-то шкафом, еще толком не оглядев помещение, в котором находилась, но уже нахмурившись. Размотав халат, она снова облачилась в шкуру Лойт и вышла под прицел камер с такой уверенностью, словно всю жизнь здесь проработала. На всякий случай отвернувшись от них, Хейс прикрепила на карман пропуск, надела очки и, подняв со стола какие-то инфокарты, сделала вид, что просматривает их. Потом – что поправляет одежду, на самом деле активируя глушилку.

Минуты три максимум, пока «помехи» на камере не заинтересуют техников, у неё есть, чтобы осмотреть жилой реабилитационный блок и понять, в каком шкафу тут спрятался Кэннон.

Только вот совсем это не реабилитационный блок. Хейс это прекрасно понимала, так как после операции имплантации по проекту доктора Рамзи провела в таком же блоке около двух месяцев на «Минитмене». Пусть это и другая станция, но надо быть слепой дурой, чтобы принять самую настоящую лабораторию за реабилитационную зону.

Вместо мягкой постели и следящего за состоянием пациента оборудования – лабораторные столы, облучатели и дистилляторы; вместо реабилитационных опор и тренажеров – всевозможные приборы, среди которых Хейс узнала анализаторы и спектрометры; вместо расписания дня на стене и предписаний врача – огромный монитор, оснащенный проекционным оборудованием. Посреди помещения находилась современная медицинская капсула, но явно не из тех, какими пользовались для обычного лечения. Она была вдвое больше и сверху закрыта прочным прозрачным стеклом с отверстиями для проникновения механических медицинских «рук», которые сейчас нависали над ней с панелью управления.

– Какого хрена, – прошептала Хейс, осматривая оборудование, снова и снова убеждаясь, что это далеко не жилой блок! На ум некстати пришлись слова об уборщике Пите и о том, что на «Лазре» проводились какие-то засекреченные эксперименты. Криз особо не верила во все эти слухи, но, глядя на тонну странных приборов, склонна была уже сомневаться.

В любом случае Кэннона тут нет. И хорошо. Тогда где же он, черт его возьми?

Все терминалы были в режиме ожидания и запрашивали код доступа, кроме одного, который, кажется, делал сверку каких-то анализов. Подойдя к нему, Хейс попыталась зайти в сеть, пока не поняла, что терминал работает автономно и не подключен к остальным. Несмотря на попытки просмотреть хранящуюся на нем информацию, Хестром вскоре была вынуждена сдаться, так как эти попытки были проигнорированы.

– Ну и черт с тобой, – выругалась она, выдохнув. Придется возвращаться. Кэннона здесь явно не было, а бегать и искать его по станции она не собиралась. Придется воспользоваться запланированным путем отхода, не добившись никакого результата.

– Проайс, я возвращаюсь.

– Давай быстрее, – раздался ответ. – Кларк уже скоро придет в себя.

– Принято.

Ну что ж, попытка не пытка.

Едва она об этом подумала, как услышала шум за дверью. Быстро спрятавшись за медкапсулой, она затаилась, тут же отключив глушилку.

В кабинет, разговаривая, вошли двое. Хейс их не видела, так как прижалась к оборудованию, но по голосам поняла, что одна из них – не кто иной, как Миранда Лоусон. Второй голос был ей незнаком.

– Вы уверены, что Объект воспринимает информацию так, как нам нужно? – спросила Лоусон, подходя к включенному монитору.

– Уверен, агент Лоусон, – отвечал второй голос, мужской, низкий и какой-то хриплый. – Мозговая активность стабильна. У меня нет оснований полагать, что при бодрствовании Объект поведет себя как-то иначе, нежели по составленным прогнозам. Объект переведен в Зону 23 для дальнейшей диагностики. Я займусь завершающей фазой через три дня. Объект трогать нельзя, пока регенеративный процесс не завершен.

– Мне не нужны больше сбои, как произошло с проектом «Лазарь», доктор Лихт, – строго отчеканила Миранда.

– Сбоев не будет, – с оттенком самодовольства ответил тот. – Позвольте заметить, агент Лоусон, что проект «Лазарь» под началом куратора Уилсона – это ошибка. Уилсон полагает, что воссоздание биологического материала из образца ДНК невозможно и сводится лишь к самому обычному клонированию. Но вы ведь считаете по-другому, не так ли? Почему бы вам самой не взять руководство над проектом? Это принесло бы результаты и избавило бы нас от дальнейших жертв.

– Вы полагаете, что проект «Лазарь» возможен? – спросила Миранда, а Криз, слегка высунувшись, окинула взглядом эту пару. Лоусон выглядела как обычно привлекательно, лишь волосы закрепила высоко на затылке и натянула на себя лабораторный халат, который, впрочем, и не подумала застегивать. Рядом стоял низенький ничем не примечательный старичок с выпуклыми глазами.

Но внешность пары Хейс интересовала меньше всего. С того места, где она спряталась, открывался превосходный вид на сенсорную панель включенного монитора, и вот Миранда, подняв руку, стала быстро нажимать на последовательность из целого ряда цифр.

12-5-36-85-44… нет, 47 – 15-99. Хестром закрыла глаза, чтобы сохранить «слайд» памяти, а потом отпустила воспоминание, не слишком на нем зацикливаясь. Это работало только так.

– Я полагаю, что под бездарным руководством куратора Уилсона проект «Лазарь» обречен, – ответил Лихт, сложив руки на груди. – Я мог бы подойти к этому проекту с другой стороны и исправить недостатки своего предшественника, в результате которых у нас погибло уже пять подопытных объектов. А что, если на шестой раз придется воссоздавать из ДНК не просто каких-то случайных людей, а человека, чья жизнь намного и намного дороже? Тогда за неудачу организация потерпит колоссальные убытки, а вам, возможно, не сносить головы. Лучше отправьте Уилсона на проекты-поддержки, связанные с клонированием, а самостоятельные проекты доверьте мне.

– Я подумаю над этим, – уклончиво произнесла Миранда, что-то клацая в терминале. – Как бы то ни было, даже при отстранении Уилсона «Лазарь» я вам не отдам. Займусь им сама. Вы же должны полностью сосредоточиться на «Трезубце».

– Проект почти закончен.

– Почти – это не закончен. Переходите на завершающую стадию, поскольку лидер хочет, чтобы Объект ввели в работу через полгода. Это крайне малый срок.

– Я успею, – заявил доктор. – Осталось лишь провести завершающую фазу трансформации и решить проблему с центрами памяти: Объект все еще цепляется за свои воспоминания.

– Так решите эту проблему, – холодно отозвалась Лоусон, а потом даже устало вздохнула. Закрыв терминал, она резко зашагала к выходу. Врач засеменил вслед за ней, и вскоре дверь снова закрылась.

Хестром угрюмо свела брови к переносице. Что она только что услышала? Какую-то ахинею, состоявшую из проектов, докторов и амбиций. Ей совсем не понравились слова «трансформация», «клонирование» и «воссоздание». Отдавало вонью евгеники, лабораторных испытаний и генетики – того, на что ей, собственно, всегда было плевать и во что она не хотела никогда совать свой нос. Но употребление этих слов и название проекта «Трезубец» изрядно её напугали. Что там сказал этот докторишка? Объект переведен в Зону 23? Это он Кэннона имел в виду или кого-то другого?

Снова включив глушилку, Хейс быстро добралась до терминала, ввела код доступа Миранды и вошла в локальную сеть третьего сектора. Найдя файлы под названием «Трезубец», она просмотрела многочисленные отчеты об операциях, совершенно не разбираясь в тонкостях и терминологии данных, хотя многие слова были ей уже знакомы – встречала, работая в «Возрождении». Но делать вид, что знаешь что-то, и знать – совершенно разные вещи. В «Возрождении» украденная личность, скорее, была не помощницей, а прислужницей Лойт, так что не принимала участия ни в каких серьезных испытаниях и работах.

Выругавшись, Хейс забросила это дело, так как все равно бесполезно. Но вот файлы видеозаписей исследований, датированных еще почти четырехлетней давностью – тогда Кэннон как раз и согласился вернуться в проект – были слишком привлекательным блюдом, чтобы не полакомиться им. Так что Криз быстро скопировала все файлы к себе в инструментрон.

Потом закрыла терминал и задумалась. Самое время возвращаться. Но что там, в этой Зоне 23? Что, если Кэннона, связав по рукам и ногам, держат в колбе, а этот некогда хохмач и язва бьется головой о стекло, зовя кого-нибудь на помощь?