Текст книги "ОСА-12 (СИ)"
Автор книги: Nightingale8622
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 46 страниц)
Сама же, приведя себя в порядок, поспешила в главный зал, чувствуя смертельно долгое опоздание. Что, если Хок уже обнаружил утрату?
Чтобы скрыть небольшой порез на виске, пришлось зачесать волосы на один бок и загримировать это маленькое свидетельство бурной встречи с помощью женских хитростей, стянутых из сумочки одной дамы в уборной.
Снова окунувшись в теплое манящее мерцание свечей, Криз направилась прямиком к столику Хока. И уже с расстояния в дюжину шагов с досадой осознала, что непростительно опоздала: все места за нужным столиком были заняты, причем, Хока обхаживала какая-то мамзель с внушительными передними габаритами, а «мистер Гилад», расположившийся напротив, вел преспокойную беседу с какой-то азари, нисколько, козел, не обеспокоившись столь затяжному отсутствию своего агента.
И что же предпринять? Схватить грудастую за волосы и впечатать башкой в стену, предварительно не забыв любезно попросить прощения?
Криз даже улыбнулась от этой мысли. Да, Синяя стрела в ней иногда все же давала о себе знать, и сейчас это было самое то.
Заплатив одному официанту, она дождалась, когда он «случайно» уронит поднос на конкурентку, потом незаметно проскользнула за удалившейся и оскорбленной красавицей в уборную и, убедившись в отсутствии свидетелей, весьма не по-дамски исполнила свое намерение: впечатала лицо мешающего элемента в зеркало, отчего дама тут же отключилась. Грубо, но эффективно. Потом Хейс быстро оттащила мамзель в кабинку и, усадив на унитаз, заперла дверь изнутри, взломав небольшой замок.
Не мешай работать, милая.
Спустя минуту Хестром как ни в чем ни бывало вернулась к столику.
– Ох, мистер Хок! – начала она играть. – Вы не поверите, что произошло и почему я опоздала! Мой бывший муж, это ничтожество…
Хок не слишком озадачился сменой пассии, и на протяжении почти целого часа, пока длилось торжественное застолье, Хейс ублажала его слух откровенной лестью, не обращая внимания на своего босса, который за это время ни разу не подал и знака, что одновременно и настораживало, и тешило самолюбие.
Призрак злился. Криз чувствовала это каждой клеткой тела, хотя ни по его лицу, ни по тону разговора этого не было видно: манера держаться у него всегда отличалась холодной безукоризненностью.
Тем временем разговор между ним и азари, оказавшейся каким-то там матриархом Эразой, плавно перетек в вежливый спор, и, не зная почему, упоминаемое то и дело имя заставляло отвлекаться от задачи.
– Шепард? – с нотками удивления переспросил «Гилад», пригубив очередную порцию бурбона. – Уважаемая матриарх Эраза, с чего вы взяли, что Шепард был причастен? У вас есть какие-либо доказательства или это всего лишь ваши домыслы?
– У меня нет доказательств, – нехотя призналась та, – но и домыслами назвать косвенные улики я тоже не решусь. В том, что случилось с нашей археологической группой на Нейте, виноват именно ваш герой, – с некоторым презрением произнесла она последнее слово. – Во всем виноват Шепард!
– Факты, – совершенно невозмутимо проговорил Призрак. – Только они имеют значение.
– Я озвучу вам. Но все по порядку, – не унималась та с неким торжеством. – Месяц назад наша группа на Нейте подверглась нападению пиратов. Все были перебиты, но за несколько часов до этого печального события кто-то из сотрудников отправил сигнал бедствия на нашу базу, расположенную в соседней системе. Чтобы снарядить разведгруппу нам потребовался один час и тринадцать минут по галактическому времени – я детально помню данные отчетов. Еще час двадцать занял путь. Но к тому времени как прибыла подмога, пираты уже сделали свое грязное дело и убрались восвояси.
– Довольно опрометчиво организовывать археологические раскопки без прикрытия хотя бы одного патрульного судна, да еще в Траверсе, – воспользовавшись короткой паузой заметил Призрак, в то время как все гости за столиком внимательно слушали этих двух, включая Хейс. Прожигая босса внимательным взглядом, она не могла заставить себя и рта раскрыть, спрашивая себя, почему эта тема её столь обеспокоила?
– Соглашусь, – матриарх утвердительно покачала головой. – Но суть не в этом. Это были не санкционированные Республикой раскопки, скорее, любительские, а такие энтузиасты зачастую машут рукой на элементарные правила безопасности.
– По-прежнему не слышу фактов.
– Наберитесь терпения, – ни на секунду не смутилась Эраза. – Так вот, вся группа была перебита. Трагический случай, но не такой уж удивительный в системах Траверса. Удивительно вот что: когда мы проводили расследование, мы обнаружили несколько тел, принадлежащих пиратам, а также следы боя в одном из комплексов раскопок. Наши эксперты составили примерный ход перестрелки, сопоставив расположение тел и следов от пуль с имевшимися у нас записями видеокамер. Надо заметить, что большая часть информации на камерах была повреждена взрывом, как если бы кто-то намеренно запустил гранату в пункт слежения. Но даже не это привлекло наше внимание, а то, что, судя по огнестрельным схемам, некто, появившийся в комплексе одновременно с пиратами, вступил с ними в перестрелку и зажал их в угол. Должен был зажать, учитывая расположение помещений и траекторию выстрелов. Получалось, что некая третья сторона оказалась на раскопках во время нападения пиратов на экспедицию, более того – одерживала верх в завязавшемся бое… но потом как будто все прекратилось. И пираты, и та, третья сторона, просто исчезли. Кто это был, не догадываетесь?
Матриарх слегка торжественно улыбнулась, но Призрак не моргнул и глазом.
– Я так понимаю, что вы намекаете на Шепарда?
– Именно. А вот и долгожданные вами факты, мистер Гилад: мы продолжили расследование, и оказалось, что наш исследовательский зонд, размещенный в этой системе, зафиксировал прибытие на планету судна пиратов, судя по габаритам, а следом – некий таинственный шаттл среднего класса, незарегистрированный ни в одной известной нам базе. Этот шаттл спустился на поверхность планеты, в двух километрах от расположения пиратов, в зоне, которая не могла попасть в сканирующее «окно» пиратского судна. Следовательно, этот кто-то явно не хотел заявлять о своем присутствии. Также через одну весьма профессиональную информационную базу мы нашли данные о том, что некто, очень похожий на капитана Шепарда, был замечен тремя неделями ранее на Омеге. Он выкупил у одного торговца шаттл, очень похожий на тот, что засветился на Нейте. Более того, этот человек нанял команду наемников и в тот же день покинул станцию, а спустя неделю его шаттл был замечен на Иллиуме, в доке, соседствующим с доком, где на какое-то время обосновался не кто-нибудь, а тот же самый пиратский быстроход. Из чего лично я сделала вывод, что капитан Шепард кого-то выслеживает и его шаттл, как говорится, «сел на хвост» пиратскому судну…
– Прошу прощения, что прерываю вас, – невозмутимо вставил Призрак, продолжая попивать бурбон и лишь изредка бросая на Хейс равнодушные взгляды, – но должен сделать важное уточнение: не «капитан Шепард», а некто, похожий на капитана Шепарда. Разница на лицо.
– Пусть будет так, – недовольно отозвалась матриарх. – Для вас есть разница, но для меня уже нет. Я уверена, что это был капитан Шепард. И если он зачем-то выслеживал пиратов, то не мог не знать о нападении на Нейт, а, стало быть, допустил это для каких-то своих личных целей.
– И в чем же, по-вашему, они могли заключаться?
– К сожалению, тут я не имею ни малейшего понятия, – призналась матриарх. – Но после нападения в системах Терминус прошел слух, будто именно капитан Шепард оставил в живых группу пиратов, обменяв их жизни на информацию о человеке, которого он якобы ищет. И зовут этого человека…. – Эраза выдержала паузу, – Эланус Халиат! Тот самый пират, на которого в Альянсе взвалили ответственность за так называемый людьми Скиллианский Блиц! Я слышала, что у Шепарда с этим пиратом личные счеты, так что могу предполагать, что капитан, преследуя личные цели, пожертвовал всеми нашими археологами, чтобы заманить пиратов в их же собственную ловушку, а потом, обменяв их жизни на информацию о враге, благополучно отпустил восвояси. Мы обращались в службу Альянса Систем и даже в Совет, чтобы внести ясность, однако не смогли добиться никаких результатов. Альянс уверяет нас, что это не мог быть капитан Шепард, Совет не хочет раздувать скандал. Выходит, что тот, кого вы, люди, так прославляете, торгует смертью ради личной выгоды, а ваше правительство прикрывает преступления своего «героя». И даже, как я недавно слышала, собирается повысить его в звании. И несмотря на все наши старания разобраться в этом деле, Альянс намеренно прячет все улики, даже отказывая нам в допросе капитана.
– Редко я соглашаюсь с Альянсом, – улыбнулся Призрак, – но тут, пожалуй, они проявили твердость. С какой стати им разрешать допрос своего офицера? На основании ваших мнимых фактов?
– Мнимых? – матриарх даже немного залилась синей краской возмущения. – Да как вы можете называть их мнимыми?
– Очень просто. Вся информация, раздобытая якобы в «весьма профессиональной информационной базе» не может считаться доказательством вины, даже косвенно, поскольку эта самая база является ничем иным как базой Серого Посредника, я прав? «Прошел слух», «слышать» – это явно маловато, чтобы обвинить человека в преступлении. Но даже если и так, к чему вы предъявляете претензии? К тому, что Шепард выгодно использовал свой шанс и ресурсы ради цели вместо того, чтобы бездумно защищать вашу экспедицию, на которую вам самой было плевать? – Призрак сделал резкий жест. – Перестаньте, матриарх Эраза. Все мы знаем то, о чем вы умалчиваете. Это была экспедиционная группа, анонимно нанятая вами, чтобы найти на Нейте протеанские артефакты и, использовав их в своей предвыборной кампании, в очередной раз заявить, что будущее за биотиками и, разумеется, за вашей расой. Но спонсировали вы экспедицию так небрежно и откровенно плохо, что вы теперь ищете любого козла отпущения, чтобы свалить на него вину за свой провал.
– Да как вы смеете! – возмутилась та, еще более посинев. – Я предоставила вам факты!
– Ваши факты – всего лишь домыслы и какие-то там отчеты, на которые можно повесить все, что угодно, – абсолютно спокойно произнес «Гилад». – С таким же успехом я могу заявить, что на одной из своих планет азари скрывают протеанский артефакт, правда, не знаю где именно, но то, что я это скажу, ведь не значит, что это правда?
По губам Призрака заскользила легкая насмешка, и он добился чего хотел: матриарх резко поднялась, вдруг слегка побледнев, и, гордо попросив прощения, быстро удалилась.
Какое-то время за столом висела неприятная тишина, а Хейс задумчиво глядела в ту сторону, куда скрылась азари. Хозяин мероприятия попытался сгладить неловкость, воцарившуюся за столом, однако его попытка была пресечена громким вопросом Хестром, вырвавшимся как будто помимо её воли:
– А по-вашему, мистер Гилад, капитан Шепард мог бы такое совершить?
Острые глаза упали на неё, оставив почти царапины.
– Не могу судить, – ответил он, осмотрев всех гостей и снова вернувшись к Хейс. – Но если и да, то это ничего не меняет. Жертвовать малым ради достижения большего – признак дальновидности.
– Или жестокости, – сухо отпарировала она. – Какими бы целями оно не оправдывалось, насилие, даже ради всеобщего блага, всегда остается насилием. Надо лишь честно признаваться в собственной беспомощности перед ним, вместо того чтобы прикрываться высокопарными рассуждениями о благе всего мира.
– Миз Вейн, я правильно понимаю, что вы осуждаете поступки Шепарда? – почти с издевкой спросил Призрак, вложив в эти слова куда больше, чем услышали притихшие во время словесной перепалки гости.
– Я не осуждаю, – проговорила Хейс с вызовом. – Просто куда честнее быть плохим, совершая плохие поступки, нежели считать себя хорошим, делая то же самое. К примеру, знаю одного человека, и он всерьез полагает, что все зло, которое он творит, идет на всеобщее благо, – Криз, пригубив шампанского, заметила с удовлетворением, что мужчина напротив слегка напрягся. Приятно щекочущий нервы напиток развязал ей язык. – На него работает много людей, и он использует их так, как считает нужным и просто потому, что может. Может пожертвовать ими ради этого самого всеобщего блага, которое так никогда и не наступит, может использовать шансы, дергая за ниточки, как кукловод, вешая лапшу на уши, может притворяться, хитрить и вводить в заблуждение…
– Судя по вашему описанию, миз, – усмехнулся Призрак, прервав её, – этот человек довольно умен.
– Не спорю, – продолжала она, почувствовав опьяняющую вседозволенность говорить сейчас то, что думает, и прямо в глаза тому, о ком думает, совершенно безнаказанно. – Но вся эта игра во всеобщее благо чертовски противна, поскольку отражает лишь печальный факт, какой он на самом деле трус для того, чтобы признаться: он делает это только ради себя, и потому, что ему так нравится. Трус, одним словом. Трус вдвойне, поскольку это касается не только его действий, но и бездействия, – почти запальчиво прошипела она, глядя прямо. – Он может взять то, что хочет, но трусливо опасается последствий, и бежит прочь, как поджавший голову павлин. Когда ничто не угрожает его спокойствию, распускает хвост, демонстрируя всем, какой он умный и красивый, а стоит лишь кому-то подойти ближе, вся бравада улетучивается и исчезает, а сам павлин прячет голову в песок…
– Боюсь, моя дорогая миз Вейн, это не павлины прячут голову в песок, – несмотря на то, что её слова явно его задели, держался он превосходно. – Это страусы. И это распространенный миф. А вот то, что птичьи мозги не самые выдающиеся, правда. Особенно у куриц.
– Да пошел ты! – не выдержала она, а хозяин вечера, почувствовав, что ситуация выходит из-под контроля, сразу же опомнился:
– Дорогие гости, давайте не будем портить этот вечер! – заторопился он. – Давайте лучше выпьем! Миз Вейн… Мистер Гилад…
– Донован, вы не хотите прогуляться? – спросила его Хейс, уже взяв себя в руки.
Не дав ему отказаться, она схватила его за запястье и потащила прочь. Бизнесмен особо и не сопротивлялся, тут же завязав разговор об искусстве, о своем недавнем грандиозном приобретении в виде отколовшегося куска от некогда самой узнаваемой статуи мира, что-то еще – Хейс отвечала ему чисто автоматически, понимая, что сейчас всерьез может провалить свое задание – то, которое по плану – из-за своей неуверенности в том, что другое задание – не по плану – вообще сдвинулось с мертвой точки. Что, если Проайс все-таки ошиблась? Что, если Призраку вообще наплевать?..
Через полчаса этой пытки в виде напыщенных речей Донована Хока кто-то вызвал его по инструментрону. Нахмурившись, бизнесмен пояснил, что вынужден отлучиться по неотложным делам.
– Надеюсь, вы пробудете здесь до конца вечера, – сладострастно попрощался он, поцеловав её руку. – Я хотел бы еще увидеться с вами, Ларин. Обещаю вернуться к закрытию.
– Увидимся, – по всем правилам дешевой мелодрамы пообещала Хейс, думая лишь о том, что могло случится такого, из-за чего он вынужден покинуть собственную же вечеринку. Кто-то похитил его генератор пафосных словосочетаний?
Оставшись одна в прилегающем к торжественному холлу саду, Криз огляделась, вдруг почувствовав себя неуютно. А что, если это какая-то ловушка, подстроенная Гото или кем-нибудь еще похлеще?
Нащупав под тонким платьем на бедре гарроту, женщина вздохнула с некоторым облегчением, решив вернуться. В этот момент откуда-то сбоку к ней подошел один из охранников.
– Миз Вейн, это вам, – с этими словами он вручил ей какую-то небольшую ключ-карту и скрылся еще до того, как она успела спросить, кто это передал. Но судя по всему, это был Хок. Быть может, вся эта игра с неотложными делами была нужна лишь для того, чтобы незаметно улизнуть от гостей?
На карте было написано: «17-3», – и ни цифры больше. Семнадцатый этаж и третья башня. Должно быть, пентхаус, который занимал, судя по словам саларианской тараторки-консьержа, именно Донован Хок.
Инстинкты разом закричали: это ловушка. Но кому и для чего она понадобилась, Хейс не могла бы сказать. Постояв еще немного в раздумьях, она зажала карту-ключ в руке и направилась к лифту. Что, если Донован Хок догадался о её двойной игре и теперь решил свести с ней счеты по-тихому? Что ж, тогда его ожидал неприятный сюрприз: без боя она не сдастся. Или это его способ пригласить к себе даму, чтобы избежать чужих ненужных глаз? Быть может, стоит сообщить координатору или чертову Призраку об этих изменениях? Хотя, в конце концов, именно для этого её сюда и прислали: развлекать Хока. Зачем что-то менять? Тем более что, кажется, она проиграла, не добившись того, ради чего и затевалась вся авантюра на Бекенштейне. Придется выполнить задание, затребовать перевода и заявить Проайс, что и она, и сама Криз полные курицы.
Тихо выругавшись и смирившись с этим решением, Хейс зашла в пустую кабину лифта и нажала на кнопку пентхауса в третьей башне. Уже через несколько минут она стояла перед нужной дверью и сразу же активировала её открытие.
Перед глазами развернулся огромный номер, занимающий почти всю крышу башни. Утопая в сумраке, он разделялся на множество комнат, но, судя по всему, никого внутри не было. А где же Хок?
Пройдя в холл и не встретив опасности, Хейс слегка расслабилась. Все-таки не ловушка.
Стеклянные не то стены не то окна, за которыми развернулся во всей своей ночной красоте Мильгром, сразу же притягивали взгляд, буквально завораживая палитрой разноцветных, разбросанных по всей столице огней. Фонари летающих по путям каров напоминали пульсирующую по венам ночного города кровь, мигающие вывески то тут то там создавали впечатление, как будто Хейс оказалась в чреве огромного фантастического монстра и сквозь приоткрытую занавесу наблюдала за тем, как бьются его многочисленные органы, в унисон и противореча друг другу.
Её ладони невольно прикоснулись к чистейшему стеклу, и, казалось, между ней и пропастью осталось лишь одно единственное лезвие, от которого кровоточили ступни, но, если не держаться, можно упасть прямиком в бездну. Зачарованная этим зрелищем, Хейс подумала, что вот сейчас её могут убить слишком легко – только толкни вниз.
Но вряд ли он решил показать ей это впечатляющее зрелище только за тем, чтобы убить. Причем, под «ним» Хейс подразумевала отнюдь не Донована Хока. Знакомый аромат сигарет, донесшийся до неё, уже давно подсказал, что Проайс все-таки не ошиблась.
А через несколько секунд негромкие шаги за спиной подтвердили догадки, в то время как теплые руки, опустившиеся ей на плечи, уже просто кричали о том, как, черт возьми, была права Проайс!
– Это не по плану, – прошептала Хейс внезапно охрипшим голосом. В отражении на стекле она увидела знакомое сияние неестественных голубых глаз, которые он уже, верно, решил не прятать за линзами. Они смотрели на её отражение.
– Я изменил планы, – тихо проговорил он, в то время как его пальцы, забравшись под бретельку платья, принялись медленно стягивать её с плеч. Горячее дыхание на основании шеи и мягкие губы, прильнувшие к оголенной коже, окончательно доказали Хейс, что все это происходит на самом деле, хотя перед глазами почему-то стало все расплываться. В боковые вырезы платья пробрались жадные руки, и, пробежавшись вниз, до самых бедер, вырисовали там дугу, отчего кожа покрывалась мурашками, а дыхание перехватывало. Одна из них, остановившись на спрятанной гарроте, аккуратно вытащила её и отбросила прочь.
– Это тебе не понадобится, – сказал он, продолжив свою ласку.
Вот оно, балансирование на острие лезвия!
Быстро вспыхивающие мысли о Проайс, часах, комбинациях и прочих аспектах «незапланированного» плана, также быстро погасли, когда, поддавшись давно накопленному вожделению, она развернулась и прижалась к мужчине всем телом, чувствуя себя почти растворившейся в новых ощущениях и не веря собственному мозгу, который предпринимал отчаянные попытки проанализировать происходящее.
Властная рука сжала её затылок и притянула ближе. Губы, пропахшие ароматом сигареты, алкали ответа, и он незамедлительно последовал: сдерживать страсть Хестром уже не могла. Слишком долго она подавляла в себе эти чувства. Поэтому, когда он настойчиво повлек её к постели, она не сопротивлялась.
Иди к черту, Проайс! И подожди до утра. Все-таки Хейс раскусила и его, Призрака, слабость. Он мучился жаждой.
Жаждой контролировать все на свете.
Комментарий к 36. ЖАЖДА КОНТРОЛЯ
** Отрывок из «Одиссеи» Гомера, песнь 12-ая, про тех самых коварных сирен.
========== 37. ВО ВСЕМ ВИНОВАТ ШЕПАРД ==========
Призрак изменил своим планам. Удивительно, но он это сделал. Проайс оказалась права.
Объяснением случившемуся служили лишь две причины: рациональная и та, которую Хейс не рассматривала вообще, поскольку она была полностью не состоявшейся.
Рациональная заключалась в том, что само задание было для Призрака не важнее, чем удовлетворение собственного эго. Хейс бросила ему вызов, раздразнила, черт, обозвала павлином! И естественно, это его взбесило. Чаша весов с желанием приструнить дерзкую выскочку, как её называла Проайс, перевесила полезность результата от выполненного задания. Скорее всего, коэффициент этой полезности стремился к нулю или где-то там обитал. Вряд ли Призрак пошел бы на поводу у своего эгоизма, коснись дело чего-то серьезного и важного для «Цербера». Хотя… себя недооценивать – тоже не вариант. Хестром знала, что люди – существа довольно эмоциональные, и зачастую совершают какие-либо действия только потому, что хотят. И точка.
Джек Харпер, хоть и нацепил на себя маску совершенного другого человека, которого, казалось, не пронять ничем, все же оставался тем самым человеком. А значит он был склонен совершать ошибки, как и все другие. Жажда контролировать все на свете, видеть все вокруг и дергать за ниточки своих «кукол», упиваясь собственной властью – вот его слабость. Хейс лишь продемонстрировала ему, как одна из кукол совсем обнаглела.
Вторая причина произрастала из первой, по эмоциональной части. Может ли быть такое, что Хестром была небезразлична ему? На этот вопрос ответа у неё не имелось, да и сам вопрос был глупым.
Чтобы выкинуть навязчивое женское любопытство из головы, Хейс уже в который раз проверила показания приборов на панели управления яхты. Утром она получила приказ улетать с Бекенштейна и возвращаться на станцию «Минитмен». Сухие слова, без единого намека на то, будто что-то изменилось. А ведь ничего и не изменилось. Просто волнующая и довольно жаркая ночь со своим боссом, редким засранцем, воспоминания о которой никак не выходили из головы.
Просто самый что ни есть обычный секс. Они даже ни о чем не говорили толком, а через пару часов Призрак просто встал и ушел в другую комнату, чтобы поспать. Он никому не доверял и, наверное, закрылся там на семь замков и еще доски сверху прибил, чтоб никто не тревожил его сон.
«А как же мое задание? – вспомнила она свой первый вопрос, когда страсть улеглась настолько, чтобы можно было связать два слова. – Специалист должен передать мне карту, а я – вернуть её этому пафосному козлу».
«Все уже улажено, – ответил он кратко. – Агент с этим справится. Не ты одна обладаешь ловкостью рук».
«Это точно. Ты это продемонстрировал в полной мере, – усмехнулась она. – Хока вызвали куда-то. Твоя работа?»
«Чтоб не путался под ногами».
«То есть, – осторожно протянула она, – ты намеренно изменил ход задания, чтобы заманить меня сюда и сделать свое похотливое дело?»
«Я всегда получаю то, что сочту нужным, – спокойно произнес он, как будто констатировал непоколебимую истину. – Больше не смей злить меня, Хестром».
«А то что? – рассердилась она. – Обделишь меня вниманием своей царской павлиньей особы?..»
Да, тут она перегнула палку. Но проигрывая это в голове, Криз улыбалась. Видел бы кто-нибудь лицо Призрака в тот момент! Оно побагровело от злости – брешь в его непробиваемой стене холодного равнодушия была пробита. Схватив её за руку, он жестко повалил её на постель, и на этом их короткий диалог временно прервался. А потом Хейс уже и не собиралась ни о чем говорить.
Надо отдать должное «царскому павлину». Опыт в постельных делах у него имелся и вполне достаточный. Не зря о длинных списках его пассий время от времени шептались, приписывая туда всех, кого не лень. Сейчас Хестром была склонна поверить, что множество пунктов в этих списках находилось вполне заслуженно.
Печально сознавать, что и она пополнила этот список. Куда отвратительнее было чувство, как будто ею воспользовались, ведь утром этот засранец даже не удосужился передать ей чертов приказ лично.
До «Минитмена» насчитывалось еще много часов, которые она не знала, чем заполнить. События прошедшей ночи так её взволновали, что постоянно отвлекали от спокойной аналитической работы. Даже от чтения треклятых новостей.
Новости опять пестрили Шепардом. Ну когда они успокоятся? После Блица прошло уже столько лет, появились новые герои, новые имена и лица. И все же пресса не отставала от «любимчика», приводя его в примеры, изучая его от нечего делать, вспоминая с поводом и без. Решив отвлечь себя, Хейс порылась в Экстранете в поисках событий, о которых вчера разглагольствовала матриарх Эраза. Оказалось, что сама матриарх была частым гостем в сводках новостей из-за своей жесткой политики, продвигающей идею превосходства биотиков над всеми остальными разумными существами. Кратко пробежавшись по её биографии, Хейс только фыркнула. Она считала, что от биотики больше проблем, чем пользы.
На человеческих ресурсах информация о нападении на азарийскую археологическую экспедицию была освещена удивительно скудно. Как-то тихо и незаметно промелькнула эта новость. В открытой же новостной базе Республики Азари имелось куда больше данных, но, не располагая точными сведениями и доказательствами, журналисты оставались крайне тактичны в своих предположениях.
Заинтересовавшись, Хейс открыла доступную базу «Цербера» и нашла биографию капитана. Быстро пробежав по ней глазами, она нахмурилась, уткнувшись в несколько «белых пятен», скрывающих его деятельность в некоторые периоды, и остановилась на том временном отрезке, когда было совершено нападение пиратов. Хотела прочитать подробнее – там как раз прилагался какой-то отчет – но, к удивлению, её уровня допуска оказалось недостаточно для прочтения.
Это означало лишь одно: Шепард действительно был ко всему как-то причастен, но «Цербер» хранил это в секрете от остальных. Конечно, можно было воспользоваться «Бетой», как проделала она несколько месяцев назад, когда искала информацию о Хэнке и Кэнноне, но войти в систему настолько чисто, чтобы не оставить ни единого следа, просто невозможно. И если уж Проайс смогла отследить несанкционированный доступ к базе, то может и кто-то другой, несмотря на всю зачистку следов от непрошенного вторжения.
Нет, это того не стоило, чтобы лишний раз светиться.
Глядя на фотографию на датападе, с которой глядел мужественный и такой суровый капитан, что хоть под креслом прячься, Хестром ощутила внутри какую-то неприятную тревогу. Вспомнив недавний сон, она снова спросила себя: причем тут Шепард?
Что-то определенно её тревожило, даже засосало под ложечкой, и этот странный осадок затмил на какое-то время еще свежие воспоминания о ночных событиях. Не зная, что она ищет, Хейс снова вернулась к его биографии и издала угрюмое «хм», когда поняла, что одно из «белых пятен» касалось конца 2175 года. А ведь именно тогда произошли печальные события на Марсе. Еще не оформив ни одну ясную мысль по этому поводу, она стала просматривать видео записи с капитаном.
Вот ему вручают на какой-то церемонии новый знак отличия. При этом он выглядит так, как будто его заставили танцевать жигу на костях. Совершенно очевидно, что ему не нравится присутствовать на мероприятии, но он сдерживается, надев каменную маску на лицо. Броня «N7» вычищена до блеска, зал рукоплещет, Шепард даже не улыбается. Бедняга.
Вот запись чуть ранее, снова с какой-то церемонии, и капитан на этот раз выглядит еще мрачнее, чем в предыдущий. Кажется, торжественные клоунады ему не по душе.
Продолжив просмотр роликов, Криз наткнулась на один весьма интересный. Диана Аллерс, военный корреспондент Альянса, чья вываливающаяся из платья грудь уже набила оскомину с головизоров, попыталась взять у Шепарда незапланированное интервью после очередной церемонии. Запись датировалась полугодовалым сроком, была снята вкривь и вкось на инструментрон какого-то прохожего или сотрудника.
– Капитан Шепард! – сунулась к нему Аллерс, в то время как мужчина пытался, расталкивая журналистов, пронестись прочь, но это плохо ему удавалось, так как его облепили со всех сторон. – Почему вы никогда не даете мне интервью? Это ваша политическая позиция или обычный принцип?
– Я никому не даю интервью, – сухо огрызнулся он, расчищая себе путь сильными руками. – И вам тем более.
– Почему? – не сдавалась журналистская язва. – Хочу напомнить вам, что у меня есть специальное разрешение от Альянса на проведение интервью любого военного офицера по запланированному списку вопросов! И мои многочисленные запросы на встречу с вами одобрены на высшем уровне! У вас нет права не выполнять приказы вашего начальства!
– У меня есть право посылать вас к чертям всякий раз, когда вы ко мне приближаетесь, Аллерс! – с резкостью отозвался он и пошел прочь. Тут в кадре засветилась и другая известная журналистка, Калисса что-то там – Хейс никогда не могла запомнить её длинное имя – которая, подбежав с другой стороны, стала вопрошать, размахивая микрофоном:
– Капитан Шепард?! Что вы скажете об обвинениях со стороны матриарха Эразы по поводу азарийской археологической экспедиции?…
Шепард даже не повернулся в её сторону. Быстрыми шагами он покинул конференц-зал, и скрылся в толпе военных. Его мощная спина мелькнула еще один раз, но на этом запись прерывалась. Пожалуй, за то, что вся эта шумиха вокруг его персоны его изрядно бесила, что было видно невооруженным глазом, Хейс он даже нравился. Но лишь за это, так как она не выносила цепных псов Альянса. Она вообще не выносила все, что связано с Альянсом.
И тем не менее собиралась сотрудничать с Проайс?
Озадачившись этой мыслью, Криз от безделья вздохнула и принялась тыкать по записям. Церемония, церемония, случайная запись – Шепард сходил в магазин – церемония, Шепард заказал выпивку в баре, был замечен на Омеге, даже тридцать секунд какой-то уличной драки в Лондоне…
Последняя запись прервалась так быстро, что Хестром даже ничего не успела разглядеть. Кроме одного. И от замеченного все внутри неё похолодело и сжалось в болезненный сгусток плохого предчувствия.
