Текст книги "Гордость, сила и зима: стирая границы (СИ)"

Автор книги: Неидеальная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 82 страниц)

Убрав с глаз примочки, я увидела, как леди Дингл с готовностью кивнула и сцепила пальцы в замочек. Она наверняка искала способ, как бы задержаться в лазарете, я же просто сократила поиски. И судя по тому, какая улыбка затаилась в уголках губ девушки, ее это более чем устраивало. Меня тем временем подозвал Локс, который уже успел обработать повреждения метаморфа. Подойдя к койке, я с облегчением увидела, что на лице не оказалось ожогов, а вот руки изрядно пострадали, и сейчас на них толстым слоем лежала светло-зеленая мазь. Но меня больше волновало зрение Оливера, поскольку он смотрел вперед невидящим взглядом и периодически усиленно моргал. Зрачки были сужены до такой степени, что я четко видела свое отражение в янтарных глазах мужчины. Он словно находился на грани переброса в другую ипостась. И с пальцев моих уже привычно начали соскальзывать серебристые искорки, рассказывая о состоянии. — Оли, да ты везунчик, — облегченно выдохнула я. — Сейчас сделаем тебе примочки с лекарством, через денек в норму придешь. А руки я тебе залечу позже, сначала дадим мази впитаться. Леди Дингл, — обратилась я к девушке. — Доверяем вам нашего друга. Подцепив господина Ригана под локоть, я потащила его в коридор. Поговорить действительно следовало, так что мы переместились в дальнюю комнату, которая по-прежнему служила лекарю своего рода кабинетом. С момента нашего прибытия в Алию я сюда так и не заходила и теперь увидела, что мебель поменяли. Раньше стеллажи и стол, а также комод были выполнены из темного дерева. Теперь же все оказалось светлым, а еще добавился низкий столик на колесиках, расположенный прямо у входа. Мужчина прошел за письменный стол и сел, начиная протирать очки. Я покорно заняла свободный стул напротив. — Глаза в норме? — поинтересовался лекарь, возвращая очки на место. — Угу, — кивнула я, на всякий случай моргнув. — Если бы Оливеру эта дрянь в глаза попала, он бы ослеп? — Скорее всего, — мрачно кивнул Риган. Некоторое время он устало тер лоб, а потом продолжил говорить: — Ему повезло, что отскочил немного и лицо прикрыл. Попало бы больше, боюсь до кости бы добралось. Но не погиб бы. Я невольно передернулась, представляя эту картину. Что бы стало с Линдой или фрейлинами, реши они открыть коробку… Вряд ли бы у них вышло уйти в сторону достаточно быстро, ведь даже Оливеру, чьи чувства несколько выше, чем у обычных людей, это еле удалось. — Кажется, во дворце завелись крысы, — хмуро отозвался господин Локс. — Скорее, проснулись. Все, что доставлялось ко двору, тщательно проверялось. Не только на внешние свойства, но и наши маги старательно изучали вещи. Получается, некто подложил в одну из коробок ловушку уже после досмотра. Скорее всего, она и была заговорена на какое-то определенное время. Потом коробка начала бы вибрировать, привлекая внимание. Девушка бы подошла и… бам. Демон. Кажется, кто-то из приближенных короля решил выказать свое недовольство. Вот только это покушение больше походило на предупреждение, ведь лекарь же четко пояснил: погибнуть бы жертва не погибла, но пострадала бы изрядно. Вот вам и красивая сказка. Все было слишком хорошо, чтобы пройти без сучка и задоринки до самой свадьбы. И теперь под подозрение попадали практически все, кто находился во дворце. Те, кто знали: собрание ордена святой Линды будет проведено в семь часов вечера. Но незадачливые покусители, решившие намекнуть невесте короля, что она рискует встретиться с девушкой-менестрелем, не учли «опоздунов» — так называли тех, кто не приходил к началу. — Понимаю, сейчас немного не до этого, — кашлянул господин Локс, привлекая внимание. — Но пришел ответ из Академии. Дают добро. Если ты поедешь, то сможешь уже на месте выбрать программу обучения. Если не приедешь до начала занятий, то твое место отдадут другому, желающих навалом. Так что? — Пока не знаю, — честно призналась я, принимаясь теребить цепочку. — Обещаю, что приму решение в ближайшее время, но сначала надо со всем этим разобраться, — развела я руками, намекая на сложившиеся обстоятельства. Сейчас меньше всего хотелось думать об обучении, но одновременно не хотелось, чтобы время на бумажную волокиту оказалось потрачено зря. Будет ли правильно, если я уеду в Зельну, оставив орден, пусть и на время? Оставив семью и друзей. И… Осторожно поддакивая господину Локсу, я осознавала, что совершенно не могу понять: что правильно, а что нет. Границы оказались совершенно стерты для меня. Но самое паршивое было то, что абсолютно не хотелось вновь проводить черту, которая бы разграничила все за и против. Ничего не хотелось, кроме одного: плыть по течению. Вот только разум упорно твердил, что в пучине очень легко утонуть. Наверное, лучше и не пытаться зайти в реку, а остаться на берегу. Уже направляясь к выходу из лазарета, я заглянула в комнату, где находился Оливер. И тут же попятилась назад, стараясь не наделать шума: над метаморфом склонилась Игрейн. Ее черные волосы полностью занавешивали лица, но методы лечения девушки, пожалуй, должны оказать благотворное влияние. — Двое целуются, остальные не мешают, — нравоучительно сказала я самой себе, продолжая путь. Комментарий к Глава пятьдесят четвертая, где двое целуются, а остальные им не мешают Статс-дама - высшее придворное звание женщины из привилегированного сословия, состоящей в свите царствующей особы. ========== Глава пятьдесят пятая, где кулинарные предпочтения драконов так и не удалось выяснить ========== Если честно, о драконах я имела довольно-таки смутное представление, основанное на книжках да общих рассказах. Нет, они водились на континенте, но вот общественности показывались достаточно редко. Видимо, не хотели, чтобы их растерзали на амулеты и ингредиенты, ведь когти, зубы и чешуя — очень ценны. Причем, не только для проведения колдовских обрядов, но и для врачевания. Стоили они, соответственно, дорого, поскольку «поставщики» были решительно не согласны с добытчиками. Собственно, свое возмущение они тоже высказывали радикально, частенько поедая нерадивых героев. Правда, в сказках драконы обычно таскали принцесс или просто прекрасных барышень, но на деле чаще умыкали коров или же овец. В общем, точных кулинарных пристрастий крылатых ящеров за долгие века выявить так и не удалось, но одно было бесспорно: в людей они превращаться не могли. Но сейчас, находясь в тронном зале около короля Филиппа, я начала невольно подозревать, что на самом деле он огнедышащий дракон, который вот-вот расправит крылья. Нет, лицо его было беспристрастным, но вот выражение глаз и голос не сулили ничего хорошего тем, кто осмелился покуситься на королевскую невесту. Последняя, кстати, сама не ожидала от жениха такой кровожадности. Выслушивая, что же ждет тех несчастных, если они не сознаются добровольно, она все больше бледнела, представляя экзекуции. Да, Перевелл, а ты думала, что за ловца бабочек замуж собралась? Но, выслушав очередную кару, сулившую негодяям невозможность сидеть очень и очень долго, я была готова сама сознаться во всем, лишь бы не позволять Блейку и дальше фантазировать. Надо сказать, что после новых не самых оптимистичных обещаний, придворные все больше печалились, но перешептываний себе не позволяли, опасаясь, что это воспримется как публичное признание. Со слугами, кстати, мотивирующая беседа уже была проведена, но никто так и не торопился с признанием. Если честно, я их понимала: после всех тех обещаний как-то не хотелось становиться крайним.   — Все свободны, — ледяным тоном отчеканил Блейк, давая отмашку. — А вас, орден, я попрошу остаться. Никогда еще не видела, чтобы тронный зал так быстро пустел. Спустя очень короткое время о недавнем присутствии знати и не только напоминали только запахи духов да перо, вылетевшее из чьей-то прически. Оно, кстати, медленно опускалось на пол, а я поймала себя на том, что сосредоточенно его изучаю.   — В зал совещаний, — коротко отозвался король Филипп, придерживая за локоть Линду. Судорожно сглотнув, я глянула на Эвана и еле удержалась от того, чтобы не заскулить в голос. Но покорно поплелась следом за остальными, прикидывая, можно ли будет незаметно затеряться и спрятаться у себя в комнате, чтобы попредаваться панике. Зал совещаний находился за темной дверью ведущей из тронного зала. На самом деле, было два входа, и обычно мы пользовались тем, что вел из коридора. А сейчас вот воспользовались запасным. Странное дело, обычно мне это место нравилось, потому что чувствовалось в нем что-то стабильное. А круглый стол с резной столешницей, а также удобные стулья, обитые синим бархатом, как-то внушали доверие. Витражные окна тоже обычно задорно пропускали свет, наполняя помещение уютом. Но вот сейчас казалось, что сгустились тучи. Причем, особое их скопление мне представлялось над макушкой Блейка. Рассевшись по своим местам, мы продолжали молчать, не решаясь сказать что-нибудь. Даже старшее поколение не торопилось взять слово, стараясь приобрести невозмутимый вид.   — Выдохните, — усмехнулся монарх, снимая корону и кладя ее на столешницу. И все так и поступили, честное слово. — Думаю, ждать кого-то с добровольным признанием не стоит.   — По крайней мере, не раньше чем через полчаса, — тихо пробормотала я себе под нос. — Пока помоются, пока штаны простирнут…   — Да ладно тебе, Прайд, — хмыкнул король Филипп, — не так уж и грозно было. Дружно переглянувшись, начали доказывать, насколько убедительным при необходимости может быть наш правитель. Лекс, например, даже процитировал речь, заставив короля смущенно почесать висок. Линда же, сидевшая по правую руку от жениха, от комментариев воздержалась, но очень выразительно кивнула. Выждав отмеренные полчаса и так никого и не дождавшись, начали совещание, главной целью которого было проведение будущей свадьбы. О да, в своей речи король Филипп многозначительно дал понять, что через шесть дней у Ламелии появится королева. Но сроки поджимали: потому что со дня на день должны были прибыть делегации из соседних королевств, с которыми страна находилась в дружеских отношениях. Причем, я так поняла, что приглашения наш король отправил еще из Табаргана, в противном случае гости из соседних стран просто не успели бы добраться. Теперь следовало быть вдвойне аккуратными: после первого предупреждения недоброжелатели перестанут, извините за каламбур, быть такими доброжелательными и определенно решат довершить начатое. И наша основная задача не дать свершиться этим коварным планам. По остаточным следам от ловушки не удалось определить, кто ее подложил. Маги выяснили, что изначально это был небольшой ящичек, вроде того, что использовали для организации пожара в Ронии. Только в нашем случае целью оказалось разбрызгивание вещества для нанесения повреждений. Но самое главное заключалось в том, что изготовили этот сюрприз самостоятельно. Выходило, что коробки на время оставили без присмотра, а потом, когда стали забирать, там уже лежал сомнительный сюрприз. Удивительная безалаберность, но, учитывая эту суматоху, странно, что грифона во дворец не пронесли. Как бы сказал Лекс, у нас имелась просто голая жо… жизненная позиция. Казалось бы, можно было прочитать мысли всех обитателей дворца, но у этой идеи имелся один существенный недостаток, а именно, сварившееся мозги наших магов от переутомления. Эван, кстати, не торопился увидеть будущее или прошлое, но вот карты упорно твердили о нависающей опасности, о которой все были более чем осведомлены. Ясно, что искать следует среди особо приближенных к королю. Да, многих советников не устраивала та «панибратщина, которую развел» Блейк, но открыто против него они обычно не выступали. А вот желание жениться на девушке не из высшего света вполне могло стать точкой старта. Правда, не следовало исключать вероятность каких-нибудь фанатиков, настаивающих на благородных кровях. Или же чего-то мистического. В любом случае, преступник знал, что его разыскивают, и теперь должен был притаиться. Но не прекратить свои злодеяния. — Нда, — протянул Грей, запуская руку в кудри, — плана как такового у нас нет. Зато есть Оливер. Как он, кстати?   — Я собиралась к нему зайти, — отозвалась я. — Но глаза в норме, руки еще не лечила. — А с носом что? — прищурившись, уточнил Джейсон. — Мы сможем пустить котика по следу? Хотя, лучше собаку. Все посмотрели на меня, словно я была метаморфом. Оставалось только неопределенно пожать плечами и поспешить выполнить свое обещание — направиться в лазарет. *** — Ну, Оли, сколько пальцев видишь? — помахала я рукой перед мужчиной после снятия очередных компрессов. — То, что ты показываешь, не принято в приличном обществе демонстрировать, — фыркнул метаморф, потягиваясь всем телом.   — Почти, — хмыкнула я, принимаясь разматывать его руки, — это указательный. Оставленная на ночь мазь почти впиталась, а на ладонях были видны розовые следы от ожогов. Кожа немного натянулась, но самое главное, что двигательная способность конечностей полностью сохранилась, что Оли хотел наглядно продемонстрировать. Я же шикнула на него и сосредоточилась на повреждениях, старательно исцеляя их. Зеленоватые искорки привычно соскальзывали с пальцев, заставляя мужчину немного морщиться от временного холода. Но постепенно руки его приобретали здоровый вид, что весьма благоприятно сказывалось на настроении. Стоуну уже сообщили, что ему предстоит выполнить, так что он отважно рвался в бой. Думаю, нанесенный его хвосту ущерб тоже подстегивал быстрее разузнать правду. Я смотрела, как пропадают ожоги, чувствуя, как убывают силы. Несмотря на выросший опыт исцеления ранений, сразу полностью я никогда и никого не лечила, а предпочитала делать несколько подходов. Обычно не хватало энергии, да и время чаще всего позволяло отложить врачевание. Всего два раза я исцеляла раны полностью в один момент: когда вурдалак подрал Лекса в Гасте и когда оказалась в будущем. Первый случай оказался сногсшибательным, а второй не завершился обмороком, потому что я почти сразу же рухнула тогда спать. Но Оливер нужен был в строю как можно скорее, да и мазь сделала за меня половину работы. Казалось бы, пострадали руки, но неизвестно, что бы произошло при перевоплощении, оставь я все незавершенным. Но прошло все проще, чем предполагалось: Оливер оценивал гладкую кожу на руках и благодарил меня, а я кивала и только отвечала, мол, не за что. Только пальцы, сцепленные в замочек, не разжимала. Они так сильно тряслись, что впору было заподозрить меня в алкоголизме, а еще немного болела голова. Но, если постараться, еще кого-нибудь подлечить я бы вполне смогла, после чего торжественно улеглась бы рядом. Но помощь пока больше никому не требовалась, так что лишение чувств откладывалось. Из лазарета мы со Стоуном вышли вместе. Как признался метаморф, видел он пока что чуть хуже, но вот на обонянии ничто не сказалось, так что он готов обнюхать все и вся. Жарко заверив, что мечты его в скором времени осуществятся, я поспешила покинуть его, заметив, что по направлению к нам движется Игрейн. Так что, срочно придумав себе неотложное дело, я свернула в ближайший коридор и направилась к еще одной лестнице, чтобы присоединиться к Линде. Надо сказать, что после впечатляющей и многообещающей речи короля, обитатели дворца притихли, точно мыши под веником. Так что передвигалась я в полном одиночестве, без особого интереса разглядывая светлые стены. Иногда взгляд натыкался на картины, но им тоже не уделялось особого внимания; в конце концов, я уже сотни раз видела эти портреты. А вот около картины, на которой была изображена покойная королева Агата, что-то заставило остановиться и пристально посмотреть на холст.   Нет, пожалуй, внешне король Филипп совершенно не похож на мать, несмотря на то, что она тоже была темноволосой. Контуры лица совершенно разные. У монарха они четко очерчены, тогда как Агата Блейк обладала достаточно утонченными, но несколько размытыми чертами, я бы даже сказала, более мягкими. Но вот взгляд королю, бесспорно, достался от матери: несмотря на разницу цвета радужки, ощущалось, что эти двое родственники. Бывшая королева смотрела с портрета, и мне казалось, что она видит меня насквозь. Точно такой же взгляд я частенько замечала у Блейка. Волосы ее Величества держала корона, которая очень скоро окажется на голове Линды. И я была уверена, что подруга будет носить ее не с меньшим достоинством.   — Настоящая королева, — раздался сзади меня высокий голос леди Клариссы, заставив обернуться. Девушка стояла в нескольких шагах от меня, беспечно обмахиваясь перьевым веером. Внешне она казалась достаточно равнодушной, но вот презрительно искривленные красные губы показывали, что фрейлина явно не образец доброты и милосердия. — Не то, что некоторые.   — Леди Ислинг, — тихо, но вкрадчиво начала я, — не перенапрягитесь, беря на себя слишком много.