Текст книги "Гордость, сила и зима: стирая границы (СИ)"

Автор книги: Неидеальная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 82 страниц)

— Нет, почему же, — успокоила я девушку, которой, как она сама недавно сообщила, только-только исполнилось двадцать лет. — Тем более, что не мне упрекать вас в легкомысленности, я сама сегодня чуть с дерева не свалилась. — Вы серьезно? — Как никогда, — заверила я Жаклин и кратко поведала историю добычи омелы. Кажется, девушке байка понравилась, потому что сначала она неуверенно улыбалась, а потом уже открыто хихикала. — А вы отчаянная, — прокомментировала она, а затем снова вернулась к интересующему ее вопросу, — а какой он? — Дик-то? — задумчиво почесала я кончик носа. Нет, он, конечно, та еще заноза в одном месте. В пятке — вроде и ходить неудобно, но как-то заставляет не расслабляться и постоянно быть в тонусе. За все то время, что мы были знакомы, я как-то не задавалась вопросом, как к нему отношусь. Наши вечные споры и подколки воспринимались как само собой разумеющееся, как будто всё так и должно быть. Нет, подкалывала я его всегда за милую душу, но всё же я искренне им восхищалась, как и всеми в ордене. Я давно отметила для себя, что Дик Форс не из тех, кто будет колебаться, не из тех, кто будет сдаваться. Он будет бороться до конца, пожалуй, эта черта мне в нем очень нравилась. — Он как-то обмолвился, что сделает свою жену самой счастливой на свете. И знаете, я ему верю, — улыбнулась я. — Только давайте, это останется между нами. — Конечно. Вот мы и пришли, кстати. Я подняла голову и с восторгом оглядела храм, который до этого видела только на картинках в книжках. Больше всего он напоминал распустившийся русалочий цветок, который так часто можно встретить на водоемах. Сам храм был построен из белого мрамора, но сейчас в лучах закатного солнца он казался красным, словно небо вокруг. Тот, кто построил его, был не иначе как богом. Потому что земной человек просто не в состоянии сотворить такое прекрасное здание. Перед самым входом я начертила в воздухе у себя перед лицом две пересекающиеся бесконечности — знак Магдалены, а затем поправила шаль на голове и вошла в храм. Здесь стоял горьковато-сладкий запах, чем-то похожий на запах хризантем, который, казалось, проникал в каждую клеточку, заставляя дышать глубже. Почувствовав легкий аромат меда, я поняла, что в храме все пропиталось вереском. Вокруг все было заволочено какой-то непонятной дымкой, из-за чего очертания посетителей расплывались перед глазами. Жаклин что-то сказала мне и затерялась среди людей, а я принялась бродить по храму, жадно вдыхая пьянящий аромат вереска. Здесь было много людей, кто-то с радостным лицом зажигал свечу перед портретом Магдалены и чертил в воздухе знаки бесконечности, кто-то, наоборот, рыдал на коленях и тоже чертил знаки. Я заметила, что возле плакавших людей запах горечи преобладал, а возле улыбавшихся — сильнее пахло сладостью. Помимо воли мои руки начали сиять зеленоватым светом изнутри, но искорки не спешили соскальзывать с пальцев. По телу медленной волной раскатилось умиротворение, а легкая улыбка не покидала лица. Перед образом Магдалены я опустилась на колени и склонила голову, беззвучно шевеля губами. Молилась я за разных людей. За отца, который так и не женился после смерти матери. За дядю и тетю, которые так и не смогли родить второго ребенка, хотя очень хотели. За Криса, который вечно ввязывался в авантюры. За свою команду, которую я любила всем сердцем. За всех членов ордена, которые так часто рисковали своей жизнью. За Линду Перевелл, которая сейчас находилась неизвестно где. За многих. Я почувствовала, что рядом со мной кто-то тоже начал молиться. От этого человека я ощущала одновременно и горький, и сладкий запах, не в силах выделить что-то преобладающее. Любопытство брало верх, я скосила взгляд в сторону и смогла увидеть мужские ладони, которые так и сияли изнутри зеленоватым светом. Как и мои. Поражённая внезапной догадкой, я совершенно невежливо уставилась на мужчину, жадно его осматривая. Он стоял на коленях перед образом Магдалены и молился с закрытыми глазами, тонкие губы быстро шевелились, а голос был понижен до торопливого шёпота. На вид он казался немного старше моего отца, но у папы не имелось даже намёка на седину, а волосы молившегося мужчины так и испещрили белые нитки. А возле рта я четко увидела глубоко залегшие морщины, как будто раньше он много улыбался, а теперь же повода для смеха у него было мало. Одежда мужчины оказалась достаточно поношенной, но чистой и аккуратно выглаженной. Выглядела она дорожной, словно он между делом зашел помолиться в храм. Было в увиденном мною целителе что-то загадочное и простое одновременно. — Во времена моей молодости девушки были скромнее, — низким голосом произнес мужчина, поворачивая лицо ко мне. Зеленые глаза смотрели с укором и ярко выраженным осуждением. — Я… Извините, я не хотела вас обидеть, — покраснев, начала оправдываться я. — Просто, ваши руки, они светятся зеленым. — Это не заразно, девушка, — фыркнул целитель, поднимаясь на ноги. — Я знаю, — тоже вскочила я. — Я просто никогда не сталкивалась еще с целителями. Простите, я правда не хотела обидеть вас. — О, вот как, — окинул он меня заинтересованным взглядом. — Кто передал дар? Я не успела ответить, потому что ощутила резкий приступ дурноты. Голову словно стянул стальной обруч, а запах вереска стал просто невыносимым. В глазах все помутнело, я видела, как мужчина беззвучно шевелил губами, что-то спрашивая. Но в ушах поселился настойчивый звон, я никак не могла понять, чего он от меня хотел. Как в тумане я ощутила, что меня схватили за локоть и повели куда-то. По щекам хлестнул свежий ветер, но перед глазами все равно было неясно, прояснилось все только через некоторое время. Я осознала, что сижу на лавочке, а надо мной нависал целитель, сурового лица которого не могли скрыть опустившиеся сумерки. — Ты сколько в храме провела, девочка? — Час где-то, — прошептала я еле слышно. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, а в носу прочно обосновался ставший удушающим запах вереска. — С ума сошла что ли? Да даже полчаса это слишком. Ты чем думала? Теперь до утра точно отходить будешь, бестолочь. Я чувствовала себя так плохо, что даже сил не было огрызнуться на него. Целитель отчитывал меня, словно провинившегося котенка, нагадившего в хозяйские сапоги. Но я не могла понять, за что. Меня немного потрясывало, а взгляд почему-то не желал фокусироваться. — Или ты в первый раз в храме-то? — догадался уточнить целитель. Дождавшись моего утвердительного кивка, он продолжил: — Тогда понятно всё. Учитывая, что ты не знаешь элементарщины, предположу, что дар от бабушки или дедушки достался, которых ты не застала. — От прабабушки, — пробормотала я, стаскивая с головы шаль. Дышать становилось немного легче, хоть я все еще видела не слишком четко. — Звать-то тебя как, горемыка? — Валерия. — Ну, а я Седрик. Вот, что, Валерия, знаешь, чем в храме пахло? — Вереском, — утвердительно кивнула я. — Не просто вереском, — сказал Седрик, садясь рядом на лавку. — Жженым вереском. — Там не пахло ничем горелым. — Потому что вереск был вымочен в соке плодов снежноягодника. Знаешь, что это, дубинушка? — Седрик, вы могли бы не так активно сомневаться в моих умственных способностях? Естественно, знаю, все его свойства перечислить? — едко спросила я. — Ладно, может, не дубинушка, — согласился он, явно довольный моими знаниями. — Из-за того, что вереск был вымочен в соке, жженым и не пахло. — Но ведь там многие по несколько часов проводят — и ничего. — Они не целители. Вереск в храме только на таких, как мы, вот так действует. — Зачем ж тогда жечь его? Чтобы отлавливать целителей? Кому плохо станет, к тому за помощью и бросаться? — недоуменно спросила я. — Ну, обычные люди ощущают редкостное умиротворение и покой. А вот целители… Скажем так, это помогает понять, кому помощь нужна. — Вот почему от кого-то пахло горечью, а от кого-то — сладким! — посетила внезапная мысль. — Хм, может, с тобой еще не все потеряно? — наградил меня одобрительной улыбкой целитель. — Это помогает понять, у кого душа болит. Видела, там же многие за кого-то молятся, за кого-то душа болит. Часто, разумеется, нам нельзя нанюхиваться всего этого дела. — А что будет, если перенюхать? — Вот, смотри, — он достал ножичек и провел по своему пальцу, оставив царапину. — Попробуй залечить. Да-да, один целитель может вылечить другого. Пробуй. Я протянула руку в привычном жесте, сосредоточилась, но ничего не произошло. Я закрыла глаза, опять сосредоточилась, но опять ничего не произошло. В ужасе попыталась провести диагностику целителя, но опять ничего не вышло. Я лишилась своего дара? — Да не нервничай так, Валерия. Через сутки точно в норму придёшь. Вот тебе и ответ, так что, будь осторожнее с жженым вереском. Навсегда, конечно, так дара не лишишься, но остаться на несколько часов без кусочка себя неприятно, не правда ли? — Еще как, — выдохнула я. Я так привыкла к силе исцеления, что не мыслила без нее своей жизни. — Мой сын также испугался, когда на время лишился силы, — горько усмехнулся Седрик. — А сколько ему? — Было бы двадцать три. А так ему навсегда осталось двадцать. — Простите, — прошептала я. — Ничего. Рано или поздно понимаешь, что всех спасти не удастся. Будь это твоя жена или сын, — на мгновение зеленые глаза Седрика остекленели. — И все же… Ужасно несправедливо, когда не можешь спасти близкого, не находишь? — Это точно, — удрученно сказала я, вспомнив маму. Её я так и не смогла спасти. — Ну, бывай. Больше в храм не суйся пока что. — До свидания. Надеюсь, вы найдете то, что ищете, — неожиданно даже для самой себя сказала я. Целитель пристально на меня посмотрел, а потом усмехнулся. — Скорее уж «прощайте», вряд ли свидимся. Ну, не хворай. Седрик встал и направился за ворота, немного ссутулив плечи. Такое чувство, будто он нес какую-то видную одному ему ношу. И не знал, как от нее избавиться. Я подняла руки и начертила в воздухе знаки бесконечности, надеясь, что это хоть как-то поможет ему в пути. Словно почувствовав мое движение, он обернулся и повторил жесты, а затем его поглотила толпа, вышедшая из храма, скрыв от моих глаз. Госпожа Жаклин выискивала меня среди людей, вяло махнув ей, я направилась к дочери губернатора, и мы вместе покинули территорию храма. ========== Глава двадцать пятая, где пророчат почесуху, а также обнаруживаются непустые комнаты ========== Тихие вечерние посиделки шли своим чередом. Практически все разбрелись кто куда обособленными группками. Я сидела в кресле рядом с Эваном, напротив которого устроились Жаклин и Роза. И наш провидец с хитрым лицом тасовал колоду карт, намереваясь раскрыть девушкам тайны будущего. Шестилетняя Мия дергала сестер за подолы платьев, привлекая внимание. — Поиграйте со мной, пожалуйста. — Мия, не приставай, — настойчиво сказала Жаклин, горящими глазами глядя на карты. — А со мной ты хочешь играть? — наклонилась я к малышке. — Хочу! Я встала и поправила штаны, а затем переместилась вслед за Мией к окну, где она разложила свои игрушки. Изначально я хотела поехать с остальными осматривать окрестности, поэтому переоделась, но потом поняла, что не выдержу разговоров о политике. Да и запах вереска все еще не желал меня отпускать, нагоняя теперь сонливость. Так что, сославшись на то, что Эван мне тоже должен погадать, я присоединилась к молодым людям в гостиной. А король с командой Грея отправились вместе с губернатором и его женой объезжать территорию. Куда пропали Лекс, Дик и Джон — загадка. В куклы нам с Мией довольно быстро наскучило играть, поэтому мы единогласно решили придумать другое развлечение. Прятки отмели, потому что с моей стороны было бы невежливо заглядывать во все места в чужом доме. А малышка-Мия явно бы не стала прятаться в гостиной. Для жмурок было слишком мало народа. Если только… — А давай в лошадку? — Это как? — Залезай, — велела я девочке, бухаясь на четвереньки. Вот заодно и растормошусь. Девочке затея понравилась, она запрыгала на одном месте, забралась на меня, сжав ножками бока и положив ладошки мне на плечи. Я изобразила лошадиное ржание, заставив Эвана выронить колоду, а затем сосредоточенно поползла по мягкому ковру. Мия точно была в восторге от необычного для нее занятия, потому что весело хохотала. Мы «обскакали» гостиную по кругу три раза, а на четвертом круге я впечаталась лбом в чьи-то ноги. А затем почувствовала отсутствие дополнительного веса в лице Мии, видимо, ее кто-то снял. Подняв голову, я увидела, что ноги принадлежали Джону Криду, который теперь держал сестру на руках и еле сдерживал смех, глядя на меня сверху вниз. По бокам от него расположились Дик и Лекс, которые тоже находили мой внешний вид забавным. Тут я догадалась встать на ноги и принять более достойную позу. — Сестрёнка, — хохотнул Лекс, — только не говори, что у твоего отца закончились лошадки и теперь он будет разводить скаковых людей? — Как ты догадался? — деланно удивилась я. — А давайте в жмурки играть, — заёрзала на руках у Джона Мия. — Пожалуйста, пожалуйста! — Желание маленькой принцессы — закон, — неожиданно для всех согласился Ричард, доставая откуда-то шёлковую повязку. — Но ты водишь. Собственно, играть стали все, кто был в гостиной. Правда, Жаклин сначала не хотела дурачиться но, заметив, что Дик нацелен на игру, тоже присоединилась, встав справа от него. Раскружив Мию по кругу, мы разбрелись по комнате, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание. Малышка очень быстро поймала Лекса и даже смогла угадать, что это он. Правда, она слегка приспустила повязку, но этого никто не «заметил». Лекс тоже долго не мучился, почти сразу заграбастав меня в охапку. — Так, ну тут все просто, — сказал он, даже не начав ощупывать меня, — пахнет травами, значит, Вэл. На глаза мне тут же нацепили повязку, от которой пахло чем-то пряным. Погрузившись во тьму, я несколько раз покружилась на одном месте, а затем начала охоту. Доносившееся со всех сторон хихиканье никак не давало выбрать направление, а мягкий ковер заглушал шаги. Хлопки доносились со всех сторон, я аккуратно пошла вперед и через пару шагов врезалась в стену, отбив коленку. Хихиканье стало громче, давая понять, что нужно взять левее. Робко шагая, я приближалась к источникам звука. Судя по ощущениям, кто-то должен был быть прямо напротив меня. И тут я почувствовала, что справа кто-то дернулся в сторону, сделав резкий выпад рукой, схватила этого кого-то за запястье. — Ага! Так, рука широкая, значит, мужчина, — довольно прокомментировала я. Встав, как я надеялась напротив, принялась ощупывать свою добычу. Добыча, кстати, не выдавала себя голосом и стояла на редкость смирно. — Так, челка есть, — скользнула я руками к голове и перебрала волосы, а затем провела ладонями вниз до шеи, — волосы короткие. Значит, не Лекс. — Верно, малышка, — подал голос Александр откуда-то сзади. А руки продолжили изучать пойманного. Кончики пальцев дотронулись до щёк и губ, но портрет это мне так и не помогло составить, зато я почувствовала, как кто-то выдохнул и обжёг дыханием ладони. — Кто же ты у нас? — задумчиво протянула я, а затем нащупала, что на шее висит цепочка с круглым медальоном. – Ага! Ты — один из Форсов, но, — провела рукой от своей макушки вперед, как бы замеряя рост. Ребро ладони дотронулось до шеи пока неразгаданного брата. — Эвану я достаю почти до подбородка, а здесь расстояние больше. Значит, ты – Дик! Завершив фразу, я стянула с себя повязку и победным взглядом уставилась на Ричарда. Он стоял очень близко и разглядывал меня, мне показалось, что зрачки его удивленно расширились, словно Дик не до конца понимал, что сейчас произошло. На меня же нахлынуло какое-то странное оцепенение, которое я никак не могла с себя сбросить. — Теперь дядя Дик водит! — воодушевленно воскликнула Мия. От ее голоса я вздрогнула, а затем вложила в ладонь Форса платок и встала в круг. Ричард надел повязку и несколько раз прокрутился на одном месте, а затем начал игру. Надо сказать, что лавировал по комнате он очень даже профессионально, а потом поймал «случайно» оказавшуюся Жаклин. Девушка настойчиво крутилась рядом с ним, так и норовя попасть в его руки, однако ей пришлось попотеть, потому что Дик явно ориентировался не на хлопки, а на запах. Принюхавшись к навязавшейся пленнице он, как мне показалось, немного сник, а затем аккуратно положил девушке руки на плечи.