Текст книги "Гордость, сила и зима: стирая границы (СИ)"

Автор книги: Неидеальная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 82 страниц)

— Ты, Алесса, брось ерунду нести, совсем девку запужала! — осадила заболтавшую меня старушку другая женщина, которая была помоложе. — Не слушай, деточка. От Алессы к Мирайе муж в свое время ушел, тридцать лет уж почти прошло, а она все забыть не может. — Молчала б, Мина! Больше некому такое делать! У меня вообще корова не доена, — прошамкала Алесса и направилась к выходу с кладбища, смешно переваливаясь с одного бока на другой. — Мина, а вы как считаете? Что здесь происходит? — обратилась я к оставшейся рядом женщине. На вид ей было около шестидесяти лет, лицо так и разрисовала сетка морщин, однако серые глаза Мины не выцвели и продолжали смотреть на мир с такой задорностью, которая больше присуща маленьким девочкам, чем старушкам. — Дочка, я не думаю. Я знаю, тут нечисто. Как померла Фионка, так и вовсе беда. Она хоть как-то нечисть проклятущую сдерживать могла. Никакого спасу теперь нет. Но, чую, сестрички ваши мигом разберутся. — Сестрички? — Ну да, вон, смугленькие, что со старостой лялякают. Справные девки, зря в магики пошли. Ну, бывай, дочка. Попрощавшись, старушка последовала примеру недавно покинувшей нас Алессы. А я посмотрела на магов, которых Мина приняла за женщин. Видимо, у нее плоховато со зрением. Ее определенно сбили с толку достаточно длинные волосы южан, до плеч. Но не заметить трехдневную щетину… Я направилась к Эвану и Дику, которые расспрашивали стоявших недалеко мужчин. Каменные надгробия мелькали перед глазами: Том Родсон, Аманда Кролс, Оливия Лоусон… Лоусон. Что-то знакомое. Стюарт Лоусон! Тот некромант, который хотел омолодиться за счет меня и единорога. Интересно, покойная ныне Оливия как-то с ним связана? Они, судя по датам на камне, вполне могли быть братом и сестрой. Или мужем и женой. — Потопали, малышка, здесь больше нечего ловить, — дернул меня за косицу Лекс, тем самым вырвав из задумчивости. — Вы идите, а я потом догоню вас. Если что — на постоялом дворе встретимся. — Куда это ты собралась? — уточнил Дик, уставившись на меня. — На свидание! Форс, имею я право на личное пространство? — Да пожалуйста, — фыркнул Ричард, — мне-то что. Убедившись, что две пары братьев скрылись, я подошла к старосте, который давал указания мужичкам относительно свежеразрытой могилы. Если мужчину и удивил мой вопрос, то виду он не показал, терпеливо ответив на него. Наскоро простившись с ним, я поспешила прочь с кладбища, а начавшаяся вскоре метель окончательно стерла мои следы. *** Двухэтажный деревянный домик стоял слегка на отшибе и больше напоминал большой пряник. А снег на крыше только добавлял сходства с этой сладостью, потому что лежал подобно глазури. Если бы Дик узнал, с чем я сравнивала строение, то в очередной раз отпустил бы какую-нибудь шуточку по поводу моей тяги к еде. Поднявшись по дубовым ступеням на крыльцо, я в нерешительности остановилась перед дверью. А затем пару раз робко ударила по дереву. Практически сразу дверь распахнулась, и на пороге появилась очаровательная девчушка лет десяти. Ее светлые кудряшки растрепались, а рот был приоткрыт, поскольку она явно хотела что-то сказать. Но девочка растерялась, увидев на пороге совершенно незнакомую тетю. — Здрасьте, — тоненьким голосочком сказала она, разглядывая меня зеленющими глазами. — Привет, солнышко, а мама или папа дома? — Папа уехал в город, а мамы тоже нет. — Лотти, с кем ты там разговариваешь? — раздался суровый басок, а затем на пороге появился парнишка пятнадцати-шестнадцати лет. Симпатичный такой мальчишка, через пару годиков от девочек отбоя не будет. — Сколько раз тебе говорили, чтобы ты дверь не распахивала! А вдруг воры? Здравствуйте, вы к кому? — Тетя к маме или к папе, — пропищала Лотти. «Тетя» смущенно кашлянула и подтвердила слова малышки кивком. — Мама скоро придет. Можете ее подождать, — сказал юноша, распахивая дверь пошире и пропуская меня вперед. — А ты не боишься незнакомцев пускать? — спросила я, принимая приглашение и тщательно вытирая ноги о половичок. Мальчишка осмотрел меня взглядом сверху вниз, а потом беспечно ответил: — Неа, ты ж ростом с табуретку. Что ты мне сделаешь? Ой, извините. — Да ладно, — фыркнула я, — ненамного я тебя старше. Вэл. — Адам. Куртку на гвоздик повесь, а сапоги на полочку кинь, полы только вымыл. Выполнив все указания Адама, я направилась вслед за ним, аккуратно ступая по деревянным доскам. Судя по обстановке, семья отнюдь не бедствовала, потому что мебель была относительно новой, а в самой большой комнате, куда меня привел парнишка, владельцы и вовсе застелили пол ковром. В деревнях не многие могли себе такое позволить. Его сестра с ногами забралась на стул и начала что-то сосредоточенно рисовать на листочке. Я присела на стул и с интересом начала осматриваться вокруг. Да, Лоусоны определенно не нуждались, они даже могли позволить себе камин, в котором весело плясал огонь. Да и дети выглядели очень ухоженными. Я почувствовала, что Адам с не меньшим интересом рассматривает меня. — А зачем тебе мама-то? — спохватился парнишка. — Спросить у нее хотела кое-что. — Если по поводу кладбища, то не знает она ничего. Мама вообще старается избегать всякой мистики. А я вот думаю, что там вурдалаки. — Почему сразу вурдалаки? Может, другое что. — Да точно вурдалаки, больше некому. Смотри, могилы разрыты? Разрыты. По-любому упырь из нее вылез. — Упыри и вурдалаки это разные виды нежити, — вспомнила я главы из учебников, — тем более, что вурдалаки на кровных родственников нападают. А постояльцы разрытых могил не были в родстве. Или хочешь сказать, что в Ромовых куличах вурдалачье нашествие? — А ты что, ведьма? То есть магичка? — Ну, один мой товарищ, сказал бы, что я та еще ведьма, но нет. Однако с магами знакома. — Ух ты! И они старички с посохами и седыми бородами? И жуть могучие? — Вроде того, — хихикнула я, вспомнив своих знакомых «старичков». — Адам, кто к нам пришел? — раздался мелодичный женский голос, а вскоре на пороге комнаты показалась и его обладательница. Если бы я не знала, что она мать Адама, то приняла бы ее за старшую сестру ребят. Шерстяное платье подчеркивало стройность фигуры, а светлые волосы еще хранили на себе немного снежинок. Она совсем не была похожа на сельскую жительницу, в каждом ее движении чувствовалась уверенность, которая больше присуща аристократкам или, на худой конец, горожанкам. — Здравствуйте, — встала я со стула, приветствуя хозяйку дома. — День добрый. С кем имею честь разговаривать? Речь выдавала в вошедшей жительницу города. Во всяком случае, говорок у нее был точь-в-точь алийский. А вот Адам, когда говорил, мешал городские и сельские словечки. — Валерия. Могли бы вы уделить мне немного времени? — Смотря, по какому вы вопросу, Валерия. Меня зовут Лиара, — женщина прошла к свободному стулу и села напротив меня. — Адам, покорми сестру. — Ну мам! — Адам, — слегка подняла брови Лиара, заставив сына подчиниться. Он еще некоторое время ворчал, но, перехватив сестру поперек живота, скрылся из комнаты. — Скажите, кем вам приходилась Оливия Лоусон? — Это моя мать. Что? Ее могилу разрыли? — Нет, что вы. Я не по этому вопросу. Точнее, я и мои товарищи разбираемся с кладбищем, но с вами я хотела бы поговорить по личному вопросу. Вы как-то связаны со Стюартом Лоусоном? Или это просто однофамилец? — нетерпеливо спросила я. Лиара, разумеется, сейчас жила под фамилией мужа, однако я не запомнила, под какой. Но староста любезно подсказал, что в девичестве она была Лоусон. — Он скончался летом, — сразу же напряглась Лиара. — А за грехи отца, которого я видела последний раз тридцать лет назад, я отвечать не намерена. О его смерти мне сообщили власти. Но хоронить я его не стала, он в общей могиле. Я знаю, что он чуть не прирезал какую-то девчонку, но я к этому не имею никакого отношения. Уходите. — Я знаю. Видите ли, это меня он чуть не прирезал. А вам сообщили причину его смерти? — О, — сочувственно посмотрела она на меня, — мне жаль, что у вас с ним не самое приятное знакомство вышло. Я знаю, что его отравили. Каким-то «Осенним листопадом». Я не вникала в подробности, да мне все равно, что с ним. Для меня он умер гораздо раньше. — «Весенним листопадом», — поправила я женщину. — Зачем ты здесь, Валерия? — перешла на «ты» Лиара. — Неужели решила отомстить родственникам за моральный ущерб? — Не сочтите за бестактность, сколько вам лет? Тридцать пять? — Сорок, — улыбнулась Лиара, явно польщенная скидкой на возраст. — Моей маме тоже было бы сорок. Она умерла восемь лет назад. Именно от этого яда, которым отравили вашего отца. А я просто пытаюсь понять, один человек отправил их путешествовать с Черной Странницей или нет. Некоторое время Лиара молчала, разглядывая меня со смесью удивления и жалости. — Вот как, — протянула моя собеседница. — Мне жаль твою маму. Как яд назывался? «Весенний листопад»… Ничего не знаю о таком. Мой отец оставил нас, мне тогда было десять лет. Но он никогда не упоминал ничего такого. Впрочем, где-то должна быть его записная книжка, не знаю, почему я ее не выкинула до сих пор… Если я найду ее, могу прислать тебе, если это как-то поможет. — Это было бы замечательно, Лиара. Извините, что разбередила вам старые раны на душе. Я запишу, куда отправлять. Я уже стояла на пороге в одежде, когда Лиара все-таки посмотрела на адрес, который был накорябан на бумажке. — Ого, никогда бы не подумала. И как тебя занесло во дворец? — Это долгая, но увлекательная история. Всего доброго, Лиара. У вас замечательные дети. Метель на улице уже стихла, а солнце начинало медленно садиться. Я направилась в ту сторону, где по моим представлениям должен был быть постоялый двор. Справа от меня послышался звук ломающихся веток, словно кто-то пробирался мимо. — Выходи. Медведь и тот тише, — сказала я, поворачиваясь к кустам и скрещивая руки на груди. ========== Глава двадцать вторая, где рушатся хлипкие конструкции и выписываются кренделя ========== Ветки начали раздвигаться, наконец явив передо мной всклокоченного Эвана. — И? — спросила я, как бы намекая, что не против услышать объяснения. — Какая неожиданная встреча, Вэл, — почти искренне удивился Эван. — Ладно. Я тут намеренно. — Это я заметила. Причем, слежки за мной не было. Ты знал, где меня искать. Опять будущее подглядел? — А что я должен был подумать, если увидел, как ты, совершенно безоружная, в какой-то дом на отшибе направилась? — начал словесно атаковать меня Эван. — Вдруг случилось бы что-то? К кому ты ходила? — В гости, — буркнула я. За все то время, что мы работали вместе, я так и не рассказывала ребятам, что пытаюсь докопаться до истины. Они акцентировали внимание на отлучках и набегах на архив, но особо с расспросами не лезли. Парни знали, что мама скончалась, но настоящие причины для них так и остались загадкой. Эван как-то спросил меня, доверяю ли я ему. Я доверяла. Может, настало время рассказать ему обо всем? — У тебя проблемы какие-то? — продолжал допытываться друг. — Эван… Даже не знаю, с чего начать-то, — подцепила я товарища за руку и потащила в сторону постоялого двора. — Это все началось задолго до нашего знакомства. — Что же? О, дай угадаю! Точно, несчастная любовь? Вас разлучили, и теперь ты ищешь его по всему белому свету? — Его я действительно ищу. Только он — тот, кто убил мою мать, — тихо сказала я. Странно, я думала, что эти слова дадутся с невероятным трудом, но все оказалось гораздо проще. Просто рядом с Эваном мне не нужно прикидываться кем-то, кем я на самом деле не являлась. Ему можно было все открыто сказать. Вот и сейчас он смотрел на меня взглядом, в котором не было ни капли осуждения, только понимание. — Ты знаешь, как она погибла? — спросила я. — Нет, если честно. Кажется, это было какое-то громкое дело, но я, извини, как-то не придавал этому особого значения. Сама понимаешь, у нас дома кровники особо не обсуждались, — виновато протянул он. — Истинная причина смерти — «Весенний листопад». Да, — кивнула я, подтверждая его невысказанный вопрос, — как и у некроманта. Но я пока не смогла выяснить, один человек отравил их или нет. Сроки хранения по данным совпадают, но… Я пытаюсь проверить всех, кто как-то связан, сам понимаешь, проще искать иголку в стоге сена. Мы успели приблизиться к постоялому двору, поэтому мнение Эвана я так и не узнала, поскольку оба благоразумно замолчали. На первом этаже опять собралось очень много народу, но наших товарищей здесь не было. Видимо, все еще ходили по деревне. Заказав еду, мы с Эваном разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться перед обедом. Но не успела я снять верхнюю одежду и ополоснуть руки, как ко мне ворвался, размахивая вязаной кофтой над головой, недавно покинутый друг. — Я не могу это так оставить, Вэл, помолчи, — остановил меня жестом Эван. — Я понимаю, что это вообще не мое дело, но все решено. В любом случае, хочешь ты этого или нет, я постараюсь помочь тебе. Если учесть, что почти все, кто связан с этим делом, преступные элементы, то одна вообще больше ни к кому не пойдешь! Только не начинай, что мне по идее не должно быть дела до матери моей кровницы и прочее, если ты это скажешь — укушу. — Сама укушу, неужели ты думаешь, что я могла бы тебе такое сказать? Только пусть это будет нашим маленьким секретом, хорошо? — Заметано, сестричка. Всевышний, какая волна нежности прокатилась по телу от слов Эвана. Почему-то стало легко-легко, ведь он всегда сможет поддержать меня, помочь. Я смотрела на улыбавшегося парня, глаза которого так и искрились. Ему было очень приятно, что я поделилась с ним своими проблемами. Не сдержавшись, с громким визгом подбежала к другу и просто запрыгнула на него, обвив руками и ногами, а затем от души расцеловала в обе щеки. Эван пошатнулся от моего внезапного порыва и начал отступать назад. Подозревая, что сейчас наша хлипкая конструкция завалится, я расцепила ноги. Как раз вовремя — Эван все же упал, хорошо, что прямо на кровать, которая протестующее скрипнула от тяжести двух тел. — Леди себя так не ведут, — пожурил меня друг, которого я придавила. Впрочем, судя по дергавшейся груди, на плохое настроение он не жаловался. — Не будь занудой, Эван, тебе не идет. Если бы я всегда вела себя, как леди, то кое-кого задавило бы обломками. Не знаешь, кого? — Понятия не имею, — прикинулся наивненьким Эван и поцеловал меня в макушку. — Так, всё, отпускай-ка меня, а то сейчас, по закону подлости… — не успела я договорить, как дверь без стука отворилась. — Вэл, Эвана не видела? — спросил Дик и закашлялся. — Кто-то ворвется, — закончила я все-таки фразу. Эван подо мной трясся от беззвучного смеха. Я лица его брата не видела, но, судя по доносившемуся кашлю, тот был более чем впечатлен представшей перед его глазами сценой. Кое-как вывернувшись из рук младшего Форса, я скатилась прямо на пол. — Похлопать тебя по спинке, Дик? А вообще, мог бы и постучать. — Да, — подхватил Эван, — вдруг мы бы не одеты были? — Что? — хором завопили мы с Диком. — Шутка, — мигом принял вертикальное положение этот оригинал. — Да я тебя за такие шутки! От брата нахватался, что ли? — А я здесь вообще причем? — Это все твое дурное влияние! Не от Лекса ж он такому научился! — Вообще-то, вы с ним больше времени вместе проводите. Так что к тебе претензии все. — Вы так ругаетесь, как будто лет десять в браке прожили, — заявил Эван и быстро проскочил между нами в коридор. Мы с Диком ничего не успели сказать ему, только вытаращились друг на друга. — Всыпать ему? — иронично поинтересовался Ричард, направляясь к выходу. — Я могу его легонечко травануть, чтобы неповадно было… — Вэл! Он мой брат все-таки! Лучше слабительное. — Секундочку, — я сделала вид, что иду к сумке со снадобьями. — Вэл! — обхватил меня за пояс Дик и выставил за порог. А затем, вцепившись в ладонь, чтобы я не вздумала завернуть куда-нибудь по пути, Ричард повел меня за собой вниз, где нас уже должен был дожидаться накрытый стол. Я сначала хотела высвободить руку, но потом передумала и легонько сжала пальцы. *** — И обычно он нападает и вскрывает черепушку, чтобы добраться до мозга. — Лекс, мы едим. — Надо проверить, находили кого-то с вывернутым ливером наружу. Такое тоже может быть. — Мы едим! — еще раз воскликнула я и отставила тарелку с мятой картошкой, которая теперь напоминала упомянутый мозг.