Текст книги "Гордость, сила и зима: стирая границы (СИ)"

Автор книги: Неидеальная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 82 страниц)

Дрожащими от охватившего волнения пальцами я начала судорожно срывать упаковку, не обращая внимания на то, что бечевка больно впивалась в пальцы. Веревку кое-как удалось стянуть, не разрезая. Под бумагой обнаружилась достаточно пухлая книжечка в темно-коричневом переплете, самым примечательным в ней был замочек — позолоченный, выполненный в виде ящерки, а вот ключика не обнаружилось. Я еще раз потрясла распотрошенный пакет, и оттуда выпала записка. Извини, ключ я найти так и не смогла. Первым желанием было просто отковырнуть замочек кинжалом, потому что до жути хотелось поскорее заглянуть в записи Лоусона. Я поймала себя на том, что сосредоточенно копаюсь в ящике, выискивая оружие, а в правой руке продолжаю сжимать книжку. А потом книга была отложена на стол, и я перевела дух. Как маленькая, еще бы в рот потянула полученное! Лоусон был некромантом, кто знает, может, он наложил на свои записи какое-то заклинание от непрошеных визитеров. То, что книжка никак не среагировала в моих руках, еще ни о чем не говорит. Кое-как вернув себе способность мыслить хоть немного логически, я спрятала доставленную посылку, а потом направилась в ванную, потому что терпеть липкую кожу сил уже просто не было. Ну а после надо будет выловить Эвана, потому что одна голова хорошо — а две лучше. *** — Эван, я зайду? — постучала я в комнату друга, но ответа так и не дождалась. Еще пару раз стукнув по двери, я приоткрыла ее и прошла в спальню ясновидящего. Но приятеля не обнаружила, хотя он точно заходил сюда — на стуле висела его рубашка, в которой Эван был некоторое время назад. В задумчивости почесав кончик носа, я невольно и чихнула, потому что в помещении было весьма прохладно. Тонкая занавеска так и трепыхалась на окне, из-за чего бумажки, лежавшие на столе, разлетелись по комнате. Не сдержавшись, подошла к окну и прикрыла его, а потом принялась собирать листочки. Взглянув на один, не удержалась от смешка — опять очередные наброски, которые Эван надеялся претворить в жизнь. И я искренне надеялась, что очередная затея друга не будет связана с полетами. Устроив стопочку листов на столе, я еще раз обвела комнату взглядом и усмехнулась, увидев на кровати пустую тарелочку, в которой до этого находились какие-нибудь орешки или семечки. Неужели парню самому приятно спать на крошках? Нет, этой его привычки — есть на кровати, пусть и заправленной, я никогда не могла понять. Сколько раз я забегала к Эвану и заставала его за этим занятием — с упоением он уплетал какие-нибудь закуски, попутно делая пометки в чертежах. Покинув комнату, я задумчиво потарабанила пальцами по стене, а потом решила поискать его у брата. Правда, Дик, скорее всего, не в духе, но не прибьет же он меня. Чем ближе я подходила к комнате Ричарда, тем больше убеждалась в том, что он пребывает в дурном настроении. Потому что отчетливо слышала ругань, которая доносилась из-за его двери, так что я помимо воли убыстрила шаг, чтобы прервать возможное кровопролитие. — Тогда почему ты так бесишься? — запальчиво воскликнул Эван. Ага, вот он где спрятался, хотя, судя по воплям, прятать надо провидца. — Я не бешусь! — прорычал Дик. И тут я добралась до двери и принялась бесцеремонно стучать в нее. А потом начала опускать ручку вниз, опасаясь попасть под горячую руку. Крики, кстати, затихли, так что, когда я прошла в помещение, то увидела Форсов, которые выглядели весьма недовольными. А увидев меня, Ричард стал еще более недовольным и кинул в мою сторону гневный, но, увы, малоэффектный взгляд. — Чего тебе? — сердито спросил он, как будто бы я являлась источником всех его бед. — И тебе не хворать, — фыркнула я. — Вообще, я к Эвану. — Вот и забирай этого паршивца, чтобы глаза мои вас обоих не видели! Эван пробормотал, что подождет меня в коридоре, а вот Ричард подошел к окну, раздраженно отодвинул занавеску, едва не сорвав ее, и уставился на улицу. А я так и продолжила стоять посреди комнаты, пытаясь сдержать набежавшие внезапно слезы. В последнее время я была готова расплакаться по любому поводу, а резкая фраза Дика выбила из колеи, обрубив радостное предвкушение, вызванное посылкой Лиары. Несколько раз глубоко вдохнув, я подняла голову и увидела, что Форс по-прежнему таращится в окно, стоя ко мне практически спиной. — Знаешь, ты иногда ведешь себя хуже ребенка, — тихо сказала я, внимательно изучая напряженную спину Ричарда. Он немного вздрогнул от моего голоса, но не повернулся. А я продолжила: — Неужели тебе самому нравится бросаться на людей? — А чего ты хотела, Прайд? — резко развернулся ко мне Дик и начал пристально рассматривать. — Не забывай, что мы должны, — выделил он слово голосом, — друг друга ненавидеть. — И ты все для этого делаешь, — попыталась я скрыть разочарование в голосе, но это плохо удалось. А лицо Ричарда приобрело немного виноватое выражение, он что-то хотел сказать, но я начала говорить раньше: — Но я не о себе. Эван — твой брат, а ты так себя с ним ведешь, как… Зачем ты пытаешься казаться гораздо хуже, чем есть на самом деле? Подумай о тех, кому ты дорог. Не став дожидаться ответа, я быстро покинула комнату. Эван преданно подпирал стенку в коридоре, схватив его за руку, потащила в сторону своей комнаты. Жестом показала, что на время стоит воздержаться от расспросов. Оказавшись в спальне, я заперла дверь, чтобы никто не начал ломиться, а сама прошла в ванную, чтобы умыться. Эвану предложила подождать меня пару минуточек, что он беспрекословно начал выполнять. Ледяная вода освежила и немного привела в чувство, уж больно неприятное ощущение поселилось в груди после слов Ричарда о ненависти. Но вот ненависти к нему я никогда не испытывала, хотя должна была, ведь это прививали с детства. А теперь я уже вообще ничего не понимала, а разбираться во всем не хотелось, потому что чутьё подсказывало, что результаты мне не понравятся. — Знаешь ли ты, мой дорогой друг, — патетично начала я, выходя из ванной, — что я хочу тебе показать? — Я, конечно, польщен, но, — немного занервничал Эван, — тебе не кажется, что уместнее было бы позвать леди Дингл или Сторм? Я поперхнулась заготовленной далее фразой, а потом проследила за взглядом Эвана, который был направлен в сторону моей кровати, и звонко расхохоталась. Ох, Эван… А он теперь недоуменно смотрел то на меня, то на коробку из лавки белья, которую я еще не успела разобрать. У меня от смеха слезы на глазах выступили, друг же с подозрением начал прихихикивать, однако в смешках его проскальзывала нервозность. — Ты серьезно решил, что я собралась устроить тебе демонстрацию белья? — отсмеявшись, я начала искать запрятанную книжицу. — Извини, если разочаровала. — Только не говори никому, — уже сам рассмеялся Эван, подходя поближе и рассматривая предмет в моих руках. — Что это? Кратко я рассказала ему про то, как записи попали в мои руки. И кратко посовещавшись, мы решили попробовать начать «копать» со стороны некроманта, может, удастся разжиться хоть какой-нибудь информацией. Эван, кстати, предложил знакомый метод избавления от замка, но тоже очень быстро признал его рискованным. В результате решили отнести книжку на проверку одному из магов, но точно не к Лексу, потому что не хотелось вмешивать еще и его. А Винтер вполне мог вспомнить по магической силе нашего покойного приятеля (хотя, скорее уж неприятеля). Можно было бы вообще обратиться к кому-нибудь из городских магов, скорее всего, так мы и поступим. А еще решили начать проверять записи, связанные с культом Октуса. Конечно, его представителей «разогнали» больше пятидесяти лет назад, но все равно, должны быть хоть какие-то зацепки. В любом случае, надо же было хоть куда-то двигаться в нашем расследовании, поскольку этот ступор ужасно выводил из себя. Радостно потирая ручки, мы с Эваном обсуждали дальнейшие планы, завалившись при этом на кровать. И мне казалось, что жизнь потихонечку налаживается, и вечные выходки Дика перестали казаться такими раздражающими. *** Я резко дернулась и первое время не могла понять, где нахожусь. Постепенно глаза привыкли к яркому свету, и я недоуменно обвела взглядом книжные полки и письменные столы. А потом поняла, что умудрилась заснуть в библиотеке, извернувшись под непонятным углом в кресле. Когда мы с Эваном разошлись, он направился предсказать кому-то ближайшее будущее, а я решила посидеть над учебником по зельям. В библиотеке обнаружила Тревора, который увлеченно читал книгу про кораблестроение. Мы с ним достаточно долго просидели вместе, а потом Сакс отправился спать, потому что рано утром их команда должна была выехать на очередное задание, кажется, они поедут куда-то на юг страны. Я же решила еще немного почитать, но как-то незаметно провалилась в сон. Встав и размяв затекшую поясницу, я подобрала упавшую книгу и направилась к полкам, чтобы поставить ее на место. Можно было бы, конечно, оставить учебник на столе, но тогда слуги поставят туда, где я его могу и не найти. Поэтому пришлось с кряхтением карабкаться вверх по лесенке, чтобы добраться до одной из полок. Пару раз чихнув, я все-таки осуществила задуманное. Нда, слугам следовало бы почаще протирать здесь пыль. Я услышала, как дверь в библиотеку, несмотря на поздний час, начала приоткрываться, а затем до ушей долетели обрывки разговора: — Ты ведешь себя иногда хуже ребенка, — со смешком сказал Грей, проходя в библиотеку. Столкнувшись со мной взглядом, он слегка приподнял брови и позволил озвучить свое удивление: – О! — Сегодня все считают своим долгом сообщить мне об этом? — иронично поинтересовался прошедший вслед за ним Дик. И тоже удивился, заметив, как я замерла на лестнице, забыв поставить ногу на перекладинку ниже: – О! — Я уже ухожу, — пробормотала я, завершая маневр и спускаясь на пол. — Вспомнил, — на редкость фальшиво произнес Джейсон, попутно хлопая себя по лбу. — Я же хотел… Что он хотел, мы так и не узнали, потому что маг проворно выскочил в коридор и захлопнул за собой дверь. А я и Форс остались в библиотеке, в которой поселилось глухое молчание. Я в сторону Ричарда вообще старалась не смотреть, опасаясь, что тот опять начнет орать. Так что медленно, можно сказать бочком, я пробиралась к двери. Безумно хотелось проскользнуть в коридор и броситься бежать со всех ног, лишь бы только не ощущать на себе внимательного взгляда Ричарда. И только я облегченно рванула было к дверной ручке, как Дик плавным движением перекрыл доступ к отступлению. Пришлось срочно поменять траекторию и сделать вид, что вот таким вот странным путем я добиралась до очередного книжного шкафа, который стоял около входа. Скептическое хмыканье, послужившее оценкой моему рывку, предпочла не заметить, сделав вид, что просто до ужаса увлечена книгой «Стратегическое планирование атак в полевых условиях». Я услышала, как Дик глубоко вдохнул, и мысленно приготовилась к очередной порции ругани, вот только сил отбиваться от нападок совершенно не было. — Валерия Прайд, прости меня, пожалуйста, остолопа! — громко сказал Дик, заставив меня подскочить от неожиданности и начать недоуменно на него таращиться. А он смущенно кашлянул и, взъерошив себе волосы, спросил: — Ошибся? Вроде, ты предлагала такой вариант извинений. Я поняла, что Ричард говорил про нашу ссору в Ронии, когда он вломился ко мне в комнату. Тогда я действительно обронила что-то в этом духе, вот уж не думала, что Форс запомнит сказанную в запале фразу. Но сказать что-либо я просто не успела, потому что Дик опять начал торопливо говорить: — Ты ведь целиком и полностью права. Кстати, с Эваном я уже поговорил, так что братская дружба, любовь и так далее, и тому подобное восстановлены. — Видимо, он тебя заодно обучил своему лучшему щенячьему взгляду, — только и смогла пробормотать я, судорожно запихивая книжку на место. У Дика действительно сейчас было такое покаянное лицо, что я даже не знала, что сказать. Он, заметив борьбу с литературой, протянул руку к полкам и помог одержать верх в этой битве, ненароком задев мои пальцы. От короткого прикосновения я опять вздрогнула и, пытаясь сдержать появившуюся дрожь, отошла к креслу, где сидела до этого. Ричард оценил мое перемещение по-своему, медленно приближаясь, он продолжил говорить: — Но сейчас речь не об Эване, а о тебе, — Дик подошел практически вплотную, а я от неожиданности плюхнулась в кресло. А Ричард опустился сбоку на корточки и устроил голову на подлокотнике, при этом преданно заглядывая в глаза. Я даже немного смутилась, а если честно, хотелось немножко повыть, потому что коварство Дика обычно не знало границ. Что он еще сейчас отчебучит? Но Форс опять взъерошил себе волосы и очень серьезно продолжил: — Прости меня, пожалуйста. Я тебе столько сгоряча наговорил, а теперь жалею о своих словах. Еще и ненависть сдуру приплел. — Но ведь ты прав, — тихо, почти шепотом сказала я, сжав руки на коленях в замочек. — Мы ведь действительно должны, — надавила голосом на слово, — друг друга ненавидеть. Ты все правильно сказал. — Если я сказал, что мы там что-то должны, это не значит, что это действительно так! — нервно подорвался с места Дик. В какой-то момент мне показалось, что его голос немного дрогнул, да и сам парень заметно стушевался, резко отошел к окну и уселся на подоконник. Я видела, как он опять запустил пальцы в волосы, а потом немного горько добавил: — Но я делаю все для этого. Кажется, теперь моя очередь подходить, что я и сделала, аккуратно встав напротив. Подоконники в библиотеке широкие и, что весьма важно, низкие, так что наши лица теперь находились примерно на одном уровне. Я четко видела, как Дик опять нахмурился, а между его бровей залегла вертикальная морщинка. Сейчас он был очень сосредоточенным и одновременно потерянным, а я просто не знала, что ему сказать. Ведь мы и правда должны друг друга ненавидеть, тогда все было бы гораздо проще. Неожиданно я протянула руку к лицу Дика и дотронулась до его лба, попутно откидывая встрепанную чёлку. От моего прикосновения он вздрогнул, но не отпрянул, а я неловко улыбнулась и, продолжая приглаживать мягкие пряди, сказала: — Не хмурься, тебе не идет. Появятся морщинки раньше времени, чем девушек соблазнять будешь? — шутливо спросила я, теперь усаживаясь рядом и начиная беспечно болтать ногами. — Открою тебе по секрету, — уловил настрой Дик и, понизив голос, наклонился к моему уху, опасно обжигая дыханием: — Я пользуюсь другими методами. Я осознала, что мы сидим как-то уж слишком близко и невольно отодвинулась чуть влево, машинально поджимая под себя левую ногу, правда, при этом случайно задела ладонь Ричарда. Дик, кстати, тоже заподозрил слишком близкой контакт, потому что начал сдвигаться вправо, а боковым зрением я увидела, что он как будто бы немного смутился. Повисла неловкая тишина, которая прерывалась только тихим дыханием. — Так ты больше не злишься? — неожиданно прозвучал вопрос. Повернув голову вправо, я увидела, что Дик опять внимательно меня разглядывает. — Ну, — протянула я, почесав кончик носа, – ты, конечно, та еще заноза, но я не в обиде. — Нарываешься же, Прайд, — фыркнул Дик, убирая мне за ухо выбившуюся из косы прядь. — Почему мы не можем нормально говорить хотя бы три минуты? — Потому что мы должны, — еле сдерживая смех, сказала я. — Друг друга ненавидеть, — воодушевленно закончил Ричард. А потом мы переглянулись и уже открыто расхохотались, осознавая всю абсурдность ситуации. Отсмеявшись и вытерев набежавшие слезы, я начала вставать, чтобы отправиться спать. Вот только у затекшей левой ноги, кажется, были другие планы — она предательски подломилась, а я чуть не загремела на пол. Но Ричард не был бы Ричардом, если не его хваленая реакция. Свидание с полом так и не состоялось, потому что Дик проворно подцепил меня за руку, а затем буквально силой усадил рядом. Морщась, я растирала ногу, ощущая, как под кожей практически хороводы водят ежики, а Форс ехидно комментировал мое выражение лица. — Мог бы и пожалеть, — поддела я Дика. — У мышки боли, у собачки боли, — издевательски начал перечислять представителей животного мира он. — У зайчика боли, у белочки боли… — Не надо у белочки, — хихикнула я, кое-что вспомнив. — Не замечал у тебя раньше особой любви к белкам, — совсем развеселился Дик, слезая на пол и становясь напротив. Теперь он как бы нависал надо мной, опираясь руками на подоконник, я даже чувствовала запах пряностей, который исходил от Форса. И этот запах мне безумно нравился, потому что я невольно прикрыла глаза и начала дышать медленнее и глубже. Сообразив, что пауза затянулась, начала выкручиваться: