Текст книги "Ничья (СИ)"

Автор книги: mawka01

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 45 страниц)

Я проснулась от чьего-то настойчивого, прожигающего насквозь взгляда. Лениво приоткрыв один глаз, я огляделась. Рядом стояла Юлька, она с каменным лицом смотрела на меня, ну вот, утро уже ужасное, что ей нужно от меня? Неожиданно, в мою голову пришла мысль, что я лежу почти голая. Только миниатюрные трусики прикрывают мое тело. В комнате еще стоит запах безумной ночи, наших ласк и стонов, только почему я голая? Кто стащил с меня это одеяло? Мне так лень искать ответы на эти вопросы, мне даже лень накрыться, я просто складываю руки на своей груди, пытаясь хоть как-то прикрыть ее, и снова закрываю глаз. Мне все еще хочется спать, а больше ничего. А Волкова так стоит и смотрит на меня, похоже, что она и не собирается никуда уходить, но мне все равно.

– Вставай, – сухо говорит она, где-то рядом, – все уже завтракают.

– Катись к черту, – так же сухо отвечаю я ей.

У меня нет никакого желания с ней разговаривать, мне вообще все равно, кто там и что делает, я хочу спасть – остальное неважно! И я буду спать!

– Все ждут тебя, мы завтракаем и едем в город! – Самая упрямая девчонка в Мире!

Заткнет ее уже кто-нибудь?

– Я хочу спать, отвали от меня! Оставь меня в покое!

– Нечего было всю ночь… хрен знает чем заниматься! – Взорвалась она, – меня это не волнует, вставай!

– Это не твое дело, за собой смотри! Ясно тебе? Выйди, я сказала! – Прокричала в ответ я и показала пальцем на дверь.

– С удовольствием, не могу тебя больше выносить! За тебя я оправдываться не буду, если хочешь провести ведь день одна дома – ради Бога. Спи дальше! – Она вышла и громко хлопнула дверью.

Нервная такая.

В итоге – настроение испорчено, уже безвозвратно. Через минут пять, я все-таки встала с кровати и, насупившись, одела свою одежду, которую кто-то аккуратно положил в шкаф. Пришлось быстро спуститься вниз, отчего я чуть не упала с лестницы, чтобы успеть перекусить и куда-то поехать. Куда – не знаю, но меня это не волнует, настроения все равно нет. Пройдя на кухню, я села за стол и поздоровалась в ребятами, которые о чем-то разговаривали, вероятно, обговаривали сегодняшний день. Слава мягко поцеловал меня в щеку и спросил, как я себя чувствую. Заметив на себе взгляд Юли, я, натянув улыбку, сказала ему, что у меня все отлично и поблагодарила его за все. Он понял за что, Волкова тоже. Позавтракав, я все-таки узнала куда мы едем. Ребята собирались в Тисо–самшитовую рощу, я понятия не имею, что там такого, но решили, так решили.

День летел, как сумасшедший, мы побывали в той самой роще. Это просто удивительное место, я тут же забыла о всех проблемах, окружавших меня, там было так спокойно и хорошо. Мы бродили там, осматривая удивительную природу, которой я никогда не видела, это поистине удивительное место. В той самой роще мы провели полдня и уже подустали, возвращаясь назад, но на это решили не останавливаться, поэтому поехали прямо в центр города, чтобы уже оторваться как надо. Улицы, как обычно были заполнены веселящимися, яркими людьми, я была счастлива, смотря на них. Мы просто прогуливались по улицам, болтая обо всем на свете. На самом деле хорошо, что мы выбрались сюда, тут круто, хотя я и скучаю немного по Москве, по Ване, но это ничего. На улице уже было темно, время приближалось к семи вечера, а домой идти так и не хотелось. Я бы всю ночь шлялась по этим улицам, они такие крутые, ничуть не хуже, чем в Москве. По пути мы решили заскочить в Кофейню San Marco, она как раз была в центре Сочи, пофиг уже сколько там что стоит, я бы не отказалась от чашечки кофе. Мы сели за уютный столик у окна и заказали себе кофе и несколько круасанов. Что ж, так даже лучше.

– Ну что, народ, куда дальше? – Ободряюще спросил Олег, поглядывая на всех, – не знаю как у вас, но у меня еще полно сил!

– Мне все равно, – отозвалась Оля, – я бы погуляла еще, у меня тоже полно сил! Так что решайте сами!

– Может, в клуб сходим? – Предложил Дима, – тут есть один, я знаю крутой! Я бы сходил, чего просто так ходить по городу?

– Можно было бы и сходить! – Поддержал эту идею Слава.

– А я не хочу, мне лень всю ночь в клубе торчать, я бы лучше по улицам гуляла, – скромно отозвалась Катя, смотря в окно, – или тут бы сидела и всю ночь кофе пила, но не в клуб.

– Я тоже в клуб не хочу, – поддакнула я и посмотрела на Яну, но той было все равно, – ну, кто еще за что?

– Блин, а я в клуб был тоже пошел, – протянул Олежка, смотря в свою кружку, – девчонки, ну а вы?

– Мне все равно, с девчонками останусь! – Сказала Яна, поглядывая на своего парня, – если девчонки не хотят в клуб, вы можете идти одни, ну а мы сами по себе. Мы, блин, дома свою вечеринку устроим!

– Кстати, почему бы и нет? – Поддержала эту идею Оля, – я только за. Дим, ну, так нормально?

– Почему бы и нет? – Кивнул он, хлопая по плечу Славку, – пойдемте?

– Ну, можно! – Как-то сама по себе, протянула Волкова. – Мы могли бы выпить сами чего-нибудь купить, и закуски, заодно и на утро жратвы, а то последнее все закончилось. Холодильник пуст.

– Ну, значит, так и сделаем? – Уточнила Катька, так же смотря в окно. Что она там нашла такого?

Из-за интереса я посмотрела тоже. Город… обычный город, людишки бегают, море фонарей. Красиво, черт!

– Типа того, – усмехнулся Дима, отставляя кружку, – мы придем под утро, так что отрывайтесь сколько хотите!

– Только дом не разнесите, – волнительно подскочил Слава, – ради Бога, только дом оставьте в покое! Можете основаться наверху, в нашей комнате, принесете туда подушки, там и музыкальный цент и телек есть, выбирайте, что хотите. Только не спалите, не разбейте ничего, с балкона не выпадите!

– Окей, я все проконтролирую, – улыбнулась Олька, и все засмеялись.

– Ты-то? – Переспросила я, – ну да, ты-то, конечно! Самой первой напьешься и контролировать нас будешь!

– Да ладно тебе, – она откидывается на стул и закрывает глаза.

– Ну, так, идем? – Димка всех подгоняет, а я хоть бы хны.

– Погоди, не все еще кофе выпили, – тормозит его Олег, – через минут пятнадцать пойдем.

В самом разгаре пижамника, даже не удивительно было то, что я увидела: Юля целовала Олю. Или Оля Юлю, не важно, просто они целовались, настойчиво и дерзко. Как она может? Боже, противно, с каждым разом мне все противней это наблюдать. Олькины руки изучали ее тело, а Юлькины – путались в волосах девчонки. Все сошли с ума! Я молча и резко вошла в комнату, пока Катька и Яна стояли сзади меня. Нагло подошла к бутылки с вином и отпила содержимое прямо из горла. Обе не обратили на меня никакого внимания, тогда я села на подушки, прямо напротив них и стала тупо смотреть за ними. Через минуту, поняв, что я все-таки в комнате, да еще и в упор смотрю на них, они отстранились друг от друга. Обе смотрели на меня затуманенными глазами, и тяжело дыша, тут вошли Катька и Яна, они упали на кровать, оглядывая всех поочередно.

– Совсем дуры, – не выдержала Яна, – могли бы уйти куда-нибудь ради приличия! Девочки, я все понимаю, но это слишком уже!

– Что слишком? – Выдавила Оля.

– Это слишком! – Девушка цокнула языком и сморщилась.

Она небрежно кинула взгляд на штаны Юльки.

Даже я почему-то залилась краской, а Волковой хоть бы что. Оля оперативно вытащила свою руку и засмеялась. Вообще-то не смешно! Через минут двадцать эту тему все-таки замяли, одна я сидела до сих пор, как полная дура, потягивала вино и находилась, словно в трансе. Как мне надоели выходки этой девчонки, я понимаю, чего она добивается? Она кричит, что я ее, что я только ее, а сама? Сама, на кого она похожа? Вешается на шею всем подряд, на всех, со мной грубая, черт бы ее побрал! Как я буду с ней петь? Как я буду целовать ее бесстыжие, припухшие губы? Так я и сидела, думала о своем, потягивая какое-то вино. Пить уже больше нельзя, уже не лезет, некуда, а я все пью. Совсем не закусываю, наше мороженое превратилось в сироп, я ничего не хочу. Через час я чувствую, что уже никакая. Уже даже вино не пью, у меня нет сил, чувствую, что мне очень плохо. Очень! Мне ужасно холодно, меня всю трясет, а на глазах появляются предательские слезы. Я кое как встаю и шатаясь еле-еле иду к двери, мне нужно в туалет, меня ужасно тошнит.

– Ты куда? – Кто-то спросил меня сзади.

Кажется, что я уже не разливаю даже голосов.

– Мне что-то не очень хорошо, – сдавленно бормочу я и вываливаюсь из комнаты.

Кое-как, отыскав туалет, я захожу туда и склоняюсь над унитазом. Меня сейчас вырвет, как же мне хреново. Я ничего не чувствую кроме холода, сковывающего мое тело. Я совсем обессиленная облокачиваюсь на толчок. Неожиданно кто-то поднимает мою голову за волосы и обхватывает руками талию.

– Черт, какого хрена ты так напилась? – Спрашивает кто-то сердитым голосом.

– Кто это? – Я уже совсем ничего не понимаю.

Все плывет перед глазами. Кажется, я плачу. Слезы сами льются из моих глаз.

– Это Юля, – она говорит это так ласково, так по-матерински, что я начинаю еще сильнее реветь. – Почему ты плачешь, малыш? Поднимайся.

– Я сама справлюсь, иди ко всем, зачем ты пришла? – Тихо спрашиваю я ее.

У меня больше ни на что не хватает сил.

– Потому что тебе плохо, глупышка. Пойдем, я уложу тебя спать…, – она тихонько гладит мне волосы, сидя рядом со мной.

– Я сама могу! Сама, отстань, иди к Оле, к Диме, к кому там еще?

– Иди сама! – Вскрикивает она и больше не обнимает меня.

Я падаю попой на пол. Она стоит рядом и смотрит на меня, сложив руки. Я медленно начинаю вставать, кажется, у меня получилось, но как только я делаю еще один шаг, мое тело начинает падать. Тут ее руки нежно подхватывают меня, держа крепко за талию, чтобы я не упала.

– Ты еще будешь сопротивляться? – Интересуется она, нагнувшись к моему уху.

– Нет, – обессилено выдыхаю я. – Мне холодно…

Она ведет меня в свою комнату и укладывает на кровать, сама убегает куда-то. Я уже думаю, что она не вернется, меня снова начинает ужасно тошнить, я не могу терпеть. Я встаю с кровати и шатаясь иду к туалету, но как только открываю дверь комнаты, сталкиваюсь носом к носу с Юлей.

– Куда ты встала? – Строго спрашивает она меня.

– Меня тошнит очень! Мне плохо…

– Я тебе чай принесла крепкий, попей его, тебе лучше станет, малыш, полежи. И тазик с собой взяла если что!

– Не называй меня так!

– Извини, не буду, – она осторожно укладывает меня снова в кровать, накрывая одеялом.

– Мне жарко…

– Ты же сказала, что тебе холодно…

– Мне теперь очень жарко!

Чувствую, как мое лицо покрывается капельками пота. Я вся горю.

– Может, у тебя жар? – Обеспокоено спрашивает она, – блин!

– Я не знаю, – бормочу я, – мне плохо, Юля, сделай что-нибудь…

– Сейчас, – она бежит и чуть приоткрывает форточку, – привстань немного, да, вот так… помоги мне…

Она снимает с меня пижаму и штаны.

– Держи чай, он крепкий и сладкий, тебе должно полегчать…

Я трясущимися руками беру чай и пью его. Юлька все это время сидит около меня, обеспокоено наблюдая за мной. Как только я выпила чай, я отдала девчонке кружку. Она отставила ее в сторону, затем взяла меня за руку.

– Тебя не сильно тошнит? Как ты себя чувствуешь?

– Паршиво, – тихо произношу я.

– Сейчас будет лучше, – обещает она мне, – зачем ты столько пила?

– Не знаю, хотела.

– Глупая моя…, – она едва заметно улыбается и целует меня в щеку, – тебе кого-нибудь из девочек прислать или ты не против, если я с тобой ночевать останусь?

– Как хочешь, – вру я.

Я хочу, чтобы она осталась.

– Тогда я позову кого-нибудь, – тихо говорит Юля.

– Ну да, зачем я тебе тут больная, если ночь можно провести с Олей? – Я начинаю ужасно злиться, и снова тошнота подкатывает к горлу.

А она просто молчит, затем выходи из комнаты.

А я так и лежу… одна. Лежу и молчу.

Но все-таки она возвращается. Снова с чаем, дает его молча мне и ложится рядом, отворачиваясь от меня.

Я выпиваю чай и ставлю кружку на полку.

– Чего молчишь? – Спрашиваю я.

– А что говорить? – Через некоторое время спрашивает девчонка.

– Что думаешь, то и говори…

– Ты мои слова всерьез не воспринимаешь, все мои действия отталкиваешь, меня – отталкиваешь, зачем что-то делать, говорить? Спокойно ночи, Лен. Поправляйся…

Она лежала спиной ко мне, а я так и смотрела на ее спину. Смотрела не в силах ничего сказать, кроме банального:

– Спокойно ночи, Юль…

====== 21 ======

– Может, сходим к морю? – Неожиданно бодро, утром предлагает она.

– К морю? – Кажется, я тупо лыблюсь, – зачем? Холодно ведь уже.

– Перестань нудеть, – отмахивается Юлька, – оденься потеплее, покрывало возьмем, чтобы сидеть и плед, чтобы укутаться. Пошли…

– Ну, пошли, – пожимаю плечами я.

Мы быстро собрали и вышли из дома, предупредив Олю о нашем уходе, если кто заволнуется. Хотя наврятли, все либо спят, либо слишком заняты свои делами, чтобы заметить наше исчезновение.

Вечер стремительно опустился на Сочи. На темно-синем, почти черном небе, небрежно выпали несколько одиноких звезд. Холодная, как сталь луна освещала побережье моря. Мы были там одни, как и луна на небе, совсем одни. Волны шумно выбрасывали на берег гальку, то сами разбивались об острые камни. Нам было так спокойно вдвоем, вокруг мертвая тишина и шум нарастающих волн. И все. Юлька расстелила покрывало на холодный песок и села на него, я присела рядом, укрыв нас пледом. Так немного теплее. Она робко прижалась ко мне, вскинув голову к небу, вероятно, разглядывая звезды. Я же – смотрела на соленые волны, это успокаивало меня. Мы почему-то молчали, но это молчание не было напряженным, наоборот, действовало расслабляющее. Может, так было нужно? Так вообще проще, ну и ладно. Не знаю, сколько прошло времени с те пор, как мы пришли сюда, но Юлька, наконец, заговорила первой.

– Тебе нравится тут? – Спросила она, не смотря на меня.

Ее взгляд был прикован к небу. Вполне нейтральный вопрос.

– Да, очень, – тихо ответила я, пробегая глазами по горизонту, где заканчивался край моря, – тут круто, немного холодно, но это ничего!

– Если ты замерзла, мы можем пойти домой, – предложила Волкова, – мне тут очень нравится. Так спокойно…

– Нет, нет, давай еще тут побудем? Мне здесь нравится, тут круто, ты права, никто тебя не трогает, ни кричит, что может быть лучше?

– Ты права, – девчонка неожиданно уткнулась холодным носом мне в щеку, обняв за шею, – еще полчаса тут побудем и пойдем, хорошо?

– Хорошо, – кивнула я, прислонившись губами в ее замерзшей щеке губами, – эх, Юлька-Юлька…

Мне очень тяжело быть с ней. Быть вроде и с ней, но в то же время без нее. Она даже представить себе не может, какого это, как мне тяжело. И не узнает, наверное, никогда. Может быть потом, потом она все равно узнала, как я люблю ее, что это давно перешло рамки игры на камеру, потом уже. Когда никто не заставлял нас любить друг друга, когда спать вместе пришло в привычку, все делать вместе – тоже. Тогда, я просто любила ее, тихо, как бы про себя, догадывалась ли она? Я боюсь знать это, потому что было бы слишком больно думать об этом, видя ее бесконечных любовников. Юля-Юля. Я совсем не понимаю ее, не понимаю ее действий, решений, ее смены характера. Она просто непредсказуема, но это не плохо, нет, просто необычно. Хотя я уже начинаю привыкать. Уже начинаю. А тогда, много лет спустя, я привыкла. Уже окончательно и любила ее такой, какая она есть. Всегда любила такой. Девчонка, наверное, и сама не знает, чего хочет, это переходный возраст, хочется попробовать все. Вот она и пробудет, живет на всю катушку и делает только то, что хочется ей. Это нормально. Жаль, что она живет только завтрашним днем, очень жаль!

– Что Юлька? – Прерывает она мои бесконечные мысли.

– Почему у тебя такие резкие перепады в настроении бывают? – Интересуюсь я.

– Не знаю, – честно отвечает Волкова, улыбаясь и пожимая плечами, – я такая и есть, это само собой получается как-то.

– Понятно, – протягиваю я.

На часах полдень, нужно привыкать вставать раньше, ну это потом. Мы спустились и позавтракали с Катькой и Олей, остальные был кто где. Было ясно, что день сегодня мы никак не проведем вместе. Каждый сам по себе. Ну, раз так, то ладно. Мы с девчонками побыли немного дома, потом поехали в город. В городе круто, наконец, мы побывали в парке аттракционов. Так здорово. Мы вдоволь наелись сахарной ваты и всякого поп-корна. Погода отличное, настроение супер, да еще и в клеевой компании друзей. Что может быть лучше? Жаль, конечно, что не все вместе, все-таки последние деньки. Называется, начали за здравие, закончили за покой.

Вот, сидим мы на какой-то улице. Тут кафешка, небольшая, народу битком, потому мы и вышли на улицу, тут даже круче. Фонари, фонари, фонари, люди… очереди, карусели, какая-то музыка. Это напоминает мне о суетливой Москве. Справа от меня окно кафе, я вижу там свое отражение и улыбаюсь себе. Мы снова о чем-то говорим, говорим уже весь день, я думаю, что скоро у нас отсохнет язык. Олька, как и Юля, все время о чем-то рассказываем, мы с Катькой больше молчим. У нас на столах в стаканчиках мороженое и чашка горячего шоколада. Вечер выдался просто прекрасным. Жаль, что скоро уезжать, но впереди будет еще интересней. Я не могу говорить об этом точно, но верю в это свято. Верю Ване, он умный, он что-нибудь придумает для нас, обязательно! Тот вечер так и ушел бесследно от нас, как и пришло то утро. Мысль о том, что каждый сам по себе, не выходила у меня из головы. Волкова не желала разговаривать с Димой, видимо, что сильно обиделась на него, а я и не знала, что она умеет так обижаться. Странная, хотя так ему и надо! Я по-прежнему не люблю его, Славка где-то бродит с ним, Яна и Олег отдельно. Но мне уже все равно. Слишком быстро летят дни, даже быстрее, чем я предполагала. Сегодня мы снова спали с Юлькой, так и не дождавшись ребят. Может, они поехали в клуб или решили, развеется где-нибудь в другом месте, но без нас. Никто и не обижается. День. Ночь. Ночь. День. Все по кругу. Снова утро, такое же, как и вчера. Ничего особенного. Такой же завтрак на любителя. Каждый готовит сам себе, ну и ладно. Что-то явно пошло не так, но я даже и не хочу в этом разбираться, скоро мы уедем отсюда, и нам навсегда придется покончить с этим. Навсегда, а они не знают. Мы будем работать, работать и работать. Больше ничего. Я сама знаю, я верю. Интересно, о чем думает Юлька? Просто интересно, но спрашивать не буду и не хочу. Время летит, то как ненормальное, то тянется так, что я готова умереть от скуки. Делать особо нечего: бегаем туда-сюда, к морю, домой, в город, домой. Всякие парки, скверы, красивые улицы. Юлька уже психует, ей скучно, мне тоже. Всем скучно, плохо и тупо, все хотят домой, не смотря на то, что тут круто! Просто нужно не отталкивать эту крутизну от себя, это мы все такие из кожи вон лезем, все нам не нравится. Тьфу.

Мы с Волковой идем по какой-то лице, снова вечером, днем тут не то и о чем-то разговариваем. Она время от времени фоткает нас и мечтает о будущем. Впервые она заговорила со мной о нем. Впервые, ведь она привыкла жить сегодняшним днем. Мечтаем и мечтаем, на большее нас не хватает, ну это только пока что. Чует мое сердце, что дальше будет ох как не просто. Она резко вынимает из кармана сигарету и закуривает.

– Ты куришь? – Как-то сдавлено спрашиваю я, тупее вопроса не придумать.

– Нет, у тебя галлюцинации, – пространственно отвечает она.

– Я не знала, что ты куришь, – снова говорю я свое. – А давно?

– Какая разница? – Пожимает Юля плечами.

И правда, какая?

– Ну… не знаю.

– Лучше тебе и не знать, – усмехается она и хватает меня за руку.

– Наверное, – я киваю и тяжело вздыхаю, – куда мы идем?

– Понятия не имею, я даже не знаю где мы…

– Да, я тоже, но тут красиво, – осмотревшись по сторонам, я восхищенно наблюдаю за видом на этой улице.

– Красиво. Мы завтра домой?

– Да… я уже и забыла, во сколько у нас поезд?

– В три или четыре, я точно не помню, – произносит Юля, делая затяжку.

– Почему ты вдруг закурила? Ты ведь раньше не курила при мне…

– Да-а, – усмехается та, – хреново как-то на душе, думать мне надо меньше о фигне о всякой.

Не буду спрашивать, что она имеет в виду. Зачем? Захочет – расскажет сам!

– Ясно, может, уже выбираться от сюда? Пойдем домой?

– Как хочешь, – Волкова пожимает плечами и разворачивает меня в обратную сторону, – теперь идем до упора, пока не увидим ничего знакомого.

А дома все так же, как и обычно. Больше всего в жизни я ненавижу постоянство, ненавижу, когда «все нормально», для меня должно быть либо круто, либо хреново, середины не дано! Все занимаются своими делами, не обращая внимания друг на друга, значит, так надо. Мы проходим в свою комнату и садимся на кровать. Нас никто не побеспокоит, это я знаю, я привыкла, что в последние дни никому нет до друг друга дела. Слышу, что кто-то смеется внизу, такой наигранный смех, фальш. Становится противно, кому-то типа «весело». Ладно, я слишком устала за сегодняшний день, просто от чего-то. Юлька сидит и напевает какую-то песню, пытаясь хоть как-то занять себя, я же – молча смотрю в какую-то точку и даже не моргаю. Все так, как должно быть.

Ночь совсем неприметная, никакая. Я не могу заснуть, она тоже. Лежим и слушаем, как шумит море. Окна все еще открыты, ничего, что нам холодно, это ничего, главное – слышно море. Какая-то непонятная грусть на душе, то ли оттого, что мы уезжаем, то ли оттого, что шумит море. Для меня это всегда трагично, словно волны смывают все воспоминания. Стереть воспоминания, значит, забыть обо всем, что тебя окружало или окружает, значить, жить сегодняшним днем, как живет Юлька. Но я так просто не могу…

Утро, дом. Ничего особенного, все молча собираются. Никому нет ни до чего дела. Нам тоже.

Все, как обычно. День, поезд. Мы едем в Москву, обратно. Все так же тихо, даже странно. Я совсем не понимаю, что происходит. Кажется, что не понимает никто. Все лежат на своих местах и чем-то занимаются. Мы расположились как и в прошлый раз, только вот разговоры не клеятся. Юлька задумчиво смотрит в окно, наверное, о чем-то думает. Я читаю книгу, благо, что книги у меня всегда с собой. Ребята молчат, я и не смотрю на их полки. Словно нам нет друг для друга, словно, каждый сам по себе. Наверное, так и есть. Теперь главное заткнуться и молчать сутки, ожидая прибытия в Москву. Время когда-нибудь закончится… Обязательно!

Мы тихо едем уже несколько часов, сами по себе перекусываем, куда-то выходим. Каждый сам для себя. Словно фарфоровая кружка треснула, а ее осколки так и остались лежать не склеенными. Значит, хозяин не захотел склеить. А у нас нет хозяина, ну и ладно. Вечер. Ночь. Все так же, один игнор. Я молча легла спать, быстро отрубившись.

Классно и никаких проблем. Никаких забот. Только я и царство Морфея.

Кипер уже ждала нас около вагона, едва мы приехали. Она радостно обняла нас и прижала к себе, обеих. Я была безумно рада ее видеть, не знаю, как Юлька, но я рада, правда! Немного потоптавшись на месте и попрощавшись с ребятами, мы решили снять номер в гостинице на троих. Нашли как раз недорогое местечко, там и перекусили. Лена рассказала нам о планах на зиму. Обещала на ближайшей недели сходить по магазинам и посмотреть нам одежду, через две недели должна быть встреча с Ленчиком, а там уже оговоры всех деталей концерта и, в конце концов, нужно было дописать наш скромный райдер. Через несколько дней, она обещала нам показать несколько песен для ближайшей записи, остальные еще в обработке и корректировке текста и музыки. Ладно, подождем, но звучит все убедительно. Кипер все время улыбается, рассказываю нам это. Как оказалось, Ваня уехал все-таки на всю зиму, поддонок, он, значит, знал и ничего не сказал нам. Как он мог?

Как?

Я сидела, внимательно слушая Лену, улавливая ее каждое слово, ловя взмахи ресниц. Для меня это было важно! Очень важно. Я не Юлька, которая сидела и втыкала по сторонам, время от времени перебивая ее. Ничего, ничего, главное – мне это надо! Хотя и без девчонки я не ускачу далеко. Не ускачу, дура, почему ей не имется? Мы сидим в этом ресторанчике часа два, затем поднимаемся в номер, где делать собственно и нечего. Врубив телевизор, мы втыкаем в него. Лена обещает, что когда-нибудь мы станем такими же популярными, как те, мелькающие на экране. Интересно, она сама в это верит? Просто, звучит как-то не очень убедительно или мне просто кажется.

День подходит к концу и как раз в самый конец дня, Кипер позволяет себе и расслабиться. Достав что-то алкогольное из мини-бара, она наливает себе немного и пьет. Мы же просто смотрим, Юлька улыбается, я знаю к чему это улыбка, но я отрицательно качаю головой. Нет, не сегодня, не сейчас. Она с досадой пожимает плечами и уходит в душ. А я с Леной все так же смотрю телевизор, что-то обсуждая.

Через полчаса Волкова вышла из душа и прошла к нам, упав на кровать.

– Слушайте, не знаю как вы, но я хочу спать, – зевнула она, растянувшись по кровати.

– Ну, хочешь спать – спи, – ответила я, потрепав ее на мокрые волосы.

– А вы?

– Я тоже скоро буду ложиться, – отозвалась Кипер.

– Через минуток десять к тебе приду, Юль, – я улыбнулась и посмотрела вслед девчонке, которая уже уходила в другую комнату.

Когда я пришла к ней, Волкова уже лежала в постели, свернувшись в клубочек. В комнате было прохладно, только сейчас я заметила, что окно чуть приоткрыто. Закрыв его, я сняла вещи, и нырнуло под одеяло, прижимаясь к подружке. Как же холодно. Она обняла меня руками и уткнулась в шею, так гораздо теплей.

Утро выдалось холодным и пасмурным. Совсем не для нашей одежды, в которой мы приехали из Сочи. Юльки рядом уже не было, значит, уже встала. Я спрыгнула с кровати и прошла в душ, по пути поздоровалась с Кипер успела перекинуться с ней парочкой фраз. Юлька стояла под упругими струями воды и наслаждалась этим. Кажется, я залилась краской, даже прежде чем увидела ее. Она смущенно улыбнулась мне и попросила прикрыть дверь. Вместо того, чтобы выйти и закрыть дверь, я вошла внутрь.

– Тут мало место, может, подождешь пока я выйду? – Не сдержала она смех.

– Извини, да, – кивнула я и стремительно вылетела из ванной.

Такой, раскрасневшейся меня заметила Лена и невольно расплылась в улыбке.

– Что, ты Юльку голую увидела? – Спросила она меня.

– Со мной что-то не так? – Я не знала куда деть себя от стыда, – да я не знала просто, что она там.

– Ничего, привыкай, – она понимающе кивнула головой и снова обратила свой взгляд к телевизору….

====== 22 ======

Ничего не стоило сказать «да», сказать «да» и начать новую жизнь, к которой мы давно уже были готовы. Начать новую жизнь, которая будет лучше, которую мы хотим, которую ждали! Так почему же молчит Юля, почему я ничего не могу сказать? В голове бесконечное количество мыслей, наверное, именно они не дают мне сказать это злополучное «да». Наверное, они. Я совсем не боялась за будущее, я привыкла к трудностям, я даже свыклась с той мыслью, что будет нелегко, что придется много трудится. Что, в конце концов, мне придется «играть в любовь» да еще и с девчонкой. Это могло бы перечеркнуть все при желании, могло бы сломать меня в два счета, могло бы. Запросто. Но даже с этим я свыклась ради нашего будущего. Ничего не стоит взять и поцеловать девочку, сказать дурацкому репортеру пару, заранее заготовленных, фраз. Ничего не стоит эпатировать публику разными дерзкими высказываниями, сексуально обнаженными телами, которые будут хотеть папики и сопливые девчонки. Такие же девчонки, как и мы сами! Это все легко и только для нашего будущего.

– Готовы! – Неожиданно отозвалась Юля.

Она-то и привела меня в сознание, я очнулась от своих мыслей и кивнула в поддержку ее слов. Лена довольно улыбнулась и проводила взглядом какую-то летящую по дороге машину. Волкова уверенно взяла меня за руку и легонько сжала ее, что означало – с тех пор мы должны быть вместе, быть едины. Навсегда…

Чтобы теперь не случилось, мы должны поддерживать друг друга, любить и уважать. Всего-то, все просто. Просто… нужно только полюбить, нужно только хорошо играть. А потом, уже позже я навсегда запомнила слова нашего гениального Ванечки, у него ведь всегда все было просто, даже это я запомнила, но слова… слова были важнее, он, помню, сказал что-то типа этого: «Стерпится, слюбится, девочки мои». Наверное и стерпелось, и слюбилось. Он ведь гений, а мы куколки. Как скажешь, Ваня. Значит, сами верили его словам, значит, все получилось, значит – все хорошо! Ты ведь был рад, Вань? О да, он был рад! Я видела это по его сумасшедшим глазам, которые лихорадочно блестели после нашего первого выступления, эти глаза я тоже запомнила. Я запомнила все, даже то, что мне не было нужно. Это как дурацкая привычка. Я запомнила его глаза и все его дурацкие фразы, все заготовленные слова для интервью, все жесты для Юли, все взгляды, все, как он говорил. Я весь его долбанный сценарий знала, как «Отче Наш» и чуть ли не молилась на то, чтобы ничего не забыть. Вот так и не забыла, хотя и пыталась. Через много лет я пыталась это сделать, когда Вани уже не было с нами, когда не было Кипер, когда ушел Дзюник. Когда мы были сами для себя, тогда и закончились юбочки, блузочки и поцелуи двух девочек-нимфеточек, тогда закончилось все. Я так думала… в самом начале, именно тогда я и хотела все забыть. Но даже такая резкая перемена в нашей жизни не помогла мне стереть из памяти это. А жаль, все могло бы быть иначе, мне бы было проще жить без этих воспоминаний. Без лихорадочных глаз Вани, без его фразы: «Стерпится, слюбится…», без трепещущих поцелуев с Юлькой, без всего этого. Господи, сколько же раз я задавалась вопросом, зачем мне это все нужно было? Гораздо позже Вани, гораздо позже того, как Юля, в один из вечеров, с усмешкой посмотрела на меня и сочувственно покачала головой, удаляясь куда-то с парнем. Тогда я ненавидела себя за то, что не могу это забыть, за то, что запоминанию все эту чушь. Сейчас…

Сейчас все проще, все такое беззаботное, что я только могла завидовать самой себе и все.

– А это вам маленький подарок от Вани, – Кипер добродушно протянула нам свою руку, сжатую в кулак, – он улетел и так и не смог показать вам это сам, но попросил меня сделать это.

Юлька осторожно разжала ее ладонь, в ней лежала связка ключей. Мы обе уставились на нее.

– Что это? – Тихо спросила я, завороженная зрелищем.

– Ключи. Ключи от дома, – пояснила Лена, – это некогда его квартира, она, конечно, не в центре, но будет удобней, если вы будете жить вместе, чтобы в любой момент вас не нужно было искать по всей Москве, а так бы было все оперативно и быстро.

– Его квартира? – Заикаясь, переспросила Юля и присвистнула, – щедро! Что за квартира-то такая?

– Двухкомнатная, небольшая, но очень уютная, я видела ее, уж поверьте мне, вам понравится! Кстати вы можете остаться в ней хоть сегодня!