Текст книги "Семья поневоле (СИ)"

Автор книги: Mad Santa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 40 страниц)

– Авада Кедавра.

А у мальчика в очках даже не было палочки. И он был ровесником Блейзу. Я зажмурилась, не в силах на это смотреть.

2. Блейз

Снова оказавшись в Визжащей Хижине, я упал на пол без сил, и меня все-таки вырвало. Не знаю, сколько я провел, лежа в пыли и разглядывая лужу крови, вытекшей из горла Снейпа, но на лице у меня, несмотря на это, была улыбка. Перед глазами все еще стояли лица шокированных колдомедиков Мунго, когда я появился у них в приемном, весь в крови и с Северусом на руках. «Кто, говорите, на него напал? Огромная ядовитая змея? Кажется, несколько лет назад был подобный случай…» – раз за разом восклицали одни. «И что вы сделали? Драконий зев и бадьян? Гениально!» – отвечали другие. А потом полная ведьма, бывшая начальницей отдела травм, нанесенных магическими животными, узнала меня. «Да вы же тот юноша, что с блеском сдал П.А.У.К. и взял визитку у Верити! Еще не передумали работать в Мунго? Похоже, вы только что спасли своего первого пациента». Я смутно вспомнил, что целительница входила в состав комиссии на нашем экзамене, но я даже не знал ее имени, будучи полностью увлеченным миссис МакКиннон, посчитав работу в ее отделе более престижной.

– Вылечите его, миссис Корнфут, – прочел я фамилию на бейджике ведьмы. – И я весь ваш. А сейчас мне пора.

– Ну куда же вы? Вы тоже ранены! Что происходит? – Кричала она мне вслед.

– В Хогвартс! – Честно ответил я. – Там идет бой.

А мне нужно было вернуться за матерью. Я оставил ее на поляне в Запретном лесу, когда вместе с парнями отправился на задание Темного Лорда. И теперь я должен был ее забрать. После того, что он сделал с Северусом, я не собирался больше его слушать. Плевать на метку, плевать, что он тогда убьет меня. Главное – обеспечить безопасность моей семьи. А потом будь, что будет.

Поднявшись с пола, я увидел на подоконнике стакан, который сам трансфигурировал несколько месяцев назад, очистил его от пыли заклинанием и наколдовал воду, которую выпил несколькими жадными глотками. Аппарировать в Мунго и обратно в деревню было не сложно, ни там, ни тут не было защитных барьеров. А вот на территорию школы мне предстояло идти пешком, так как нож забрал Темный Лорд, а появиться перед его носом не входило в мои планы. Поэтому, чтобы попасть в Хогвартс, я пополз по тоннелю, ведущему к Дракучей иве, где ранее скрылись Поттер и его друзья.

И только теперь я вспомнил, что Темный Лорд, кажется, ставил Избранному какой-то ультиматум. И давал, помнится, час, чтобы что-то сделать. Интересно, этот час прошел? Что вообще происходит?

Оказавшись на воздухе, я огляделся. Прошло точно не меньше часа – немного посветлело, похоже, скоро должен был наступить рассвет. Школа была цела, и вокруг стояла тишина, следовательно, Хогвартс пока устоял, и армия Темного Лорда, вероятно, все еще базировалась на опушке. Я побежал к границе леса и, лишь немного углубившись в него, снова почувствовал их. Дементоры несли свою стражу, прячась среди деревьев. А у меня уже не осталось ни сил, ни счастливых воспоминаний.

– Экспекто Патронум! – Закричал я, но вышел только серебристый пшик, еще слабее, чем в последний раз. И я бросился бежать, жалея, что со мной нет метлы. Я квиддичный игрок, а не бегун по пересеченной местности. Мантия цеплялась за ветки, и я скинул ее, спотыкаясь и лишь чудом не упав. Однако преследователи не отставали, и я слышал за спиной тот зловещий звук, с которым они всасывают воздух. Наверное, точно так же они поглощают и души. В очередной раз споткнувшись, я не удержался и полетел вниз, встречаясь лицом с мхом и прелой листвой, оставшейся, наверное, еще с прошлого года, и вновь цепляясь за торчащие корни. Перед глазами все поплыло, и я, перевернувшись на спину, уже приготовился умереть, когда все вокруг заполнило серебристое сияние. Посмотрев наверх, я увидел, как через меня перескочил серебряный крылатый конь, принимаясь бить копытами дементоров, и они сразу отступили.

– Блейз! – Позвал меня мамин голос, придавая сил, и я быстро поднялся, по пути оторвав зацепившийся за что-то рукав рубашки и замечая, как она бежит ко мне с палочкой в вытянутой руке.

– Нокс? – Только сейчас понял я. – Вот кто твой патронус! – И губы против воли изогнулись в улыбке.

3. Онория

Они оба, и Темный Лорд, и Гарри Поттер, упали замертво, и я, воспользовавшись этим, убежала в лес, на поиски сына. У меня не было времени ждать и выяснять, действительно ли они погибли, или просто оглушены заклинанием. Главное, что сейчас Упивающимся смертью и их Господину было не до меня. Огибая деревья, держа в руках подол платья, чтобы не цеплялся за ветки и торчащие из земли корни, я гадала, как проникнуть в школу и где искать своего сына, как вдруг заметила впереди его фигуру. А вокруг – сотню дементоров. Мое самое счастливое воспоминание работало уже больше восемнадцати лет. Тот день, когда родился Блейз, и Ардо взял его на руки, а потом поцеловал меня и сказал, что большего человек не может и желать. И я искренне желала спасти своего сына. Серебрянный фестрал бросился на дементоров, разгоняя их, но они не уходили совсем, лишь отлетев на безопасное расстояние, и продолжали окружать нас. Я бросилась к сыну, окликая его, и он улыбнулся мне, спрашивая о форме моего патронуса. Было совсем не время и не место, но…

– Когда умер Балтазар, я совсем отчаялась, решив, что никогда не буду счастлива. И тут нашла жеребенка фестрала. Сначала я решила, что он – вестник беды, и назвала его Ноксом. Но потом поняла, что все наоборот. Ухаживая за ним, я осознала, что добро и счастье – внутри нас, и пока я могу любить и дарить тепло, я жива. И пока есть люди, ну и животные, которым нужна я. Он помог мне понять, что я нужна тебе, и ты – моя жизнь. Надо было назвать его Люмосом, но не переименовывать же. Так что эту кличку я дала своему патронусу. – Я давно хотела рассказать Блейзу эту историю, но повода не было. Сейчас же меня словно прорвало. Я столько всего не говорила ему, столько не успела. Если бы он погиб этой ночью, я бы многое так и не смогла. Как никогда не расскажу Северусу, что я его простила.

– Помоги мне! – Обратилась я к сыну, указывая на дементоров. – Я же учила тебя, ты можешь!

Блейз ненадолго замешкался, и я приблизилась, на несколько секунд позволяя себе обнять его и прикоснуться губами к виску, перепачканному в запекшейся крови. Только сейчас я заметила, что сын весь в крови, но, не считая глубоко рассеченного лба и нескольких царапин на щеках, он выглядел здоровым. Неужели он убил кого-то, и это кровь жертвы? Меня замутило, но тут Блейз взмахнул палочкой, и из нее вырвался небольшой четырехлапый зверь. Присоединившись к Люмосу, он принялся отгонять дементоров, и они сдались, разбегаясь кто куда. Взяв сына под руку, я побежала с ним на поляну перед замком. Возвращаться к Темному Лорду не хотел никто из нас. В Хогвартсе нам помогут. Дамблдор никогда не отказывал в помощи тем, кто в ней нуждался, и МакГонагалл не будет.

4. Блейз

Серебристый свет разливался по лесу, и дементоры испуганно пятились прочь. «Ты – моя жизнь», – раз за разом звучало в моей голове эхо голоса мамы, когда она обняла меня. Я могу, – сказал я себе, призывая на помощь самое сильное воспоминание: тот день в больничном крыле, после подписания приглашения Темного Лорда, когда и Снейп, и мама обнимали меня, и мы чувствовали себя одной семьей. Я знал, что они всегда будут со мной, вновь поднимая палочку и создавая своего патронуса. И вот теперь, наконец, он принял телесную форму. Я прищурился, пытаясь разобрать, на кого же он похож. Напоминает волка, но по размеру не больше собаки. Неужели это… шакал?

– Canis aureus, – улыбнулась мама. – Золотистый волк. Пусть некоторые и называют его шакалом. Ардо всегда так говорил.

Я засмеялся, и тьма, а вместе с ней и дементоры расступились окончательно. На душе было необычайно легко. Значит, мой партонус гораздо лучше, чем о нем думают другие? Вовсе не гадкий утенок? Кого-то очень напоминает…

Взяв маму за руку, я побежал к школе, но не успел сделать и нескольких шагов, как услышал крик о помощи. Голос казался смутно знакомым. Кажется, сбегая от нас, часть дементоров тоже повернула к Хогвартсу. Свечение чьего-то патронуса загоралось и вновь гасло, как старая гирлянда, в которой заканчивалось волшебство.

– Экспекто Патронум! – Уже без труда я вызвал серебряного шакала, который побежал впереди меня, разгоняя мрак. Дементоры вновь бросились врассыпную, открывая моему взору лежащую на траве фигуру. Финниган, весь в пыли и царапинах, но без серьезных ран. Он с вызовом уставился на меня, не опуская палочки, поднятой в защитном жесте. Я опустил свою и подал ему левую руку, чтобы помочь подняться. Гриффиндорец прищурился, глядя на мое запястье. Рукав рубашки я оторвал в лесу, так что теперь, при свете патронуса, темная метка была хорошо видна нам обоим.

– Я спас тебя от дементоров. Нападешь на меня в ответ? А еще Гриффиндор!

– А вдруг ты что-то замышляешь, это же Слизерин, – в ответ съязвил Шеймус, но руку все-таки принял, и я помог ему встать. – Видок у тебя ужасный, Забини. Принимаешь кровавые ванны?

– Ты тоже, вижу, без дела не сидел, – улыбнулся я в ответ, а затем подошла и мама.

– Ты искал раненых? – Спросила она, и Финниган смущенно кивнул. – Иди назад в замок и скажи, что мы хотим видеть МакГонагалл. У нас есть вести из того лагеря и просьба об укрытии.

Шеймус недоверчиво посмотрел на меня, я кивнул, и он направился в школу.

– Мы будем просить укрытия? – Переспросил я маму, чтобы понять до конца, каков ее план. – Темный Лорд возьмет Хогвартс, ты знаешь это.

– Возможно, что он уже мертв. Он пытался убить Гарри Поттера, и заклинание ударило в них обоих, когда я убежала. Может быть, они оба мертвы. Как и Северус. Мне жаль, сынок, – мама обняла меня, и я понял, что она плачет. Отстранив ее от себя, я вытер ее слезы тыльной стороной ладони, запоздало понимая, что лишь испачкал ее в крови и грязи. Мне следовало бы наложить на себя несколько очищающих.

– Северус жив, мам. Нет, я знаю, – перебил я ее, когда она пыталась запротестовать. – Я там был и спас его, это его кровь. Змея Темного Лорда его укусила, но он будет жить. У меня было противоядие и заживляющее! Я перенес его в Мунго.

– Блейз, ты… чудо, – потрясенно выдохнула мама, вновь обнимая меня, когда из леса послышался какой-то шум.

5. Онория

Если Северус действительно был жив… Я уже успела поверить в его смерть, оплакивая свою несчастную любовь и сожалея, что никогда больше не смогу поговорить с ним. Я хотела узнать, действительно ли он любил Блейза так, как сказал. И правда ли мой сын любит его? Если так, то… Наверное, я могла бы уйти в сторону. Этот факт до сих пор не укладывался в моей голове, но я хотела бы, чтобы мои любимые мужчины были счастливы. Пусть даже и таким странным образом. Но то, как Блейз рассказывал о Северусе, подтверждало – мой муж очень много значил для моего сына, и его спасение было делом первостепенной важности.

– Ты молодец, – продолжала я хвалить его. – Мой герой.

Но сын помрачнел, к чему-то напряженно прислушиваясь. Я тоже напрягла слух, улавливая отдаленное эхо множества голосов, а затем и топот многих ног. Схватив Блейза за руку, я отступила под сень деревьев, накладывая на нас чары хамелеона, чтобы пришедшие сразу нас не заметили. Я догадывалась, что это Упивающиеся смертью, но, лишь с ужасом увидев, кто возглавляет колонну, осознала всю неутешительность нашего положения. Но нам повезло – нас не видели. Темный Лорд был слишком увлечен торжественным шествием, и тело мертвого мальчика, которое нес лесник, было его победным трофеем. А ведь на какой-то миг я надеялась, что все кончилось, и Гарри Поттер победил, пусть и ценой своей жизни.

– План изменился, – шепнула я сыну, снимая с нас заклятие, когда почти вся колонна прошла мимо, и пристраиваясь в хвост. – Мы тут были с самого начала, – добавила одними губами, принимая непринужденный вид. Если Темный Лорд сейчас захватит школу, убежища нам не дадут, так что лучше быть на стороне армии-победителя. А потом мы заберем Северуса и скроемся… может быть, в Италии. На семейном особняке Забини наложены неплохие защитные чары…

– Гарри Поттер мёртв. Он был убит при попытке к бегству… – начал рассказывать на все окрестности Темный Лорд, хотя я знала, что это неправда. Мальчик сам пришел к нему, как он и требовал. А теперь он призывал всех выйти и сдаться. Неужели это конец, и наступает диктатура Темного Лорда? С сопротивлением покончено, и мир больше не будет прежним? Горло будто сжало ледяными пальцами, и было трудно дышать. Возможно, мы с Блейзом могли бы остаться на стороне Упивающихся смертью, и он хорошей службой заработал бы себе высокое положение… Но Северус был жив, и мы не смогли бы его оставить. А он попал в немилость, раз Темный Лорд пытался убить его. Следовательно, он навлек беду на всех нас. И оставался только один выход – бежать. Но для этого надо было покинуть территорию Хогвартса, а для этого проникнуть внутрь, чтобы воспользоваться камином. Или потом незаметно добраться до ворот.

Я улыбнулась, поймав взгляд неожиданно оказавшейся рядом Нарциссы. Она шла рядом с Люциусом и была бледнее полотна, а, заметив Блейза и оценив его окровавленный вид, стиснула до синевы свои тонкие губы и прибавила шагу.

– Драко так и не вернулся? – Спросил меня сын, и я отрицательно покачала головой.

– Ни Грегори, ни Винсента, – добавила я информацию про остальных его друзей, и тут уже по лицу сына словно бы пробежала тень.

– Винс мертв, мам.

6. Блейз

Только я успел понадеяться на убежище в Хогвартсе и смерть Темного Лорда, как перед нами предстало тело Гарри Поттера. А ведь Северус пытался его спасти. Не за это ли он был приговорен к смерти? Мы присоединились к армии нашего Господина, но шел я, автоматически переставляя ноги, а мысли были заняты совсем другим. Я не хотел здесь быть. Я не выбирал такой судьбы. То, что я учился в Слизерине и происходил из чистокровной семьи, не означало, будто я хочу убивать Финнигана, Уизли, Брокльхерст или Миджен. Мы должны были быть на одной стороне… Я вспомнил о Винсенте, который погиб зря, о Тео, сидящем в подвале дома Драко, которого, возможно, ожидала еще более ужасная участь, и о Северусе, которого, как я надеялся, вылечат. Но надолго ли? Говорят, Темный Лорд найдет кого угодно и где угодно. И он явно захочет исправить свою ошибку. Он не любит неудавшиеся убийства.

Тело Поттера было брошено наземь. Защитники Хогвартса высыпали наружу, вне себя от горя. Какую-то долю секунды я думал, что они сдадутся – такими потерянными были их взгляды, такими отчаянными крики и слезы. Но вдруг в центр вышел Лонгботтом с пафосными речами, и я отвернулся, не желая смотреть на его казнь. Это было бессмысленно, хоть и очень красиво. Наверное, я даже немного позавидовал его смелости. Смог бы я принять предложение Темного Лорда и служить ему, если б он запытал моих родителей до сумасшествия? Невилл не смог. И Гарри, чьи родители были убиты, тоже не смог. А ведь и мой отец погиб из-за него, и Северус чуть не умер. Но ради матери я не должен был творить безрассудства, бросаясь на Темного Лорда в бесплодной попытке убить его.

Я лишь потянулся к ней, чтобы снова сжать ее ладонь, как почувствовал боль. Мама вскрикнула. Подняв руку, я увидел, что из запястья, прямо из центра темной метки, торчит стрела. Кругом снова послышался шум, великаны вступили в бой, из леса скакали кентавры с луками, осыпая сторонников Темного Лорда градом стрел, с дальнего конца двора бежали люди – я узнал нескольких жителей Хогсмида. Лонгботтом прикончил змею, и я почувствовал жестокое удовлетворение, Снейп в некотором роде был отмщен. На мне не было одежды Упивающегося смертью, и можно было затеряться в толпе защитников школы, но сначала требовалось до нее добраться. И спрятать как-то темную метку, пронзенную стрелой, которую не скрывал отсутствующий рукав рубашки.

Применив режущее заклинание, я укоротил стрелу с обеих сторон, не рискуя пока вытаскивать оставшийся в руке кусок, и побежал вместе с матерью к школе. Толпы валили через главный вход в вестибюль, а я заметил ту самую прореху в каменной кладке, сделанную великанами, через которую я несколькими часами ранее сбежал из замка, и указал маме на нее. Пробравшись внутрь, я пригнулся, уворачиваясь от пронесшегося по коридору заклинания. Тут тоже шел бой, хоть и не так интенсивно. Сражающиеся отступали в сторону Большого Зала, и это крыло замка стремительно пустело. Неожиданно мимо пробежала девушка, на ходу пытаясь выставлять щиты, и из-за угла на нее прыгнула неясная тень. Грейбэк, – узнал я. И услышал истошный крик поваленной на пол Луны Лавгуд.

– Петрификус Тоталус! – швырнул я заклятием в оборотня, но промахнулся, и тот, бросив на полу безоружную уже девушку, тщетно отыскивающую в обломках камней и разбитых стеклах свою палочку, поднялся, направляясь уже ко мне.

– Предатель! – Завопил оборотень. Кажется, он уже успел покусать кого-то – с его желтых зубов капала кровь. – Всегда знал, что вы предатели, и ты, и Снейп, и твой папаша таким был! – Рыкнул он, а в следующую секунду бросился на меня, но его отшвырнуло в сторону. Мама тоже пролезла в дыру в стене и встала со мной плечом к плечу.

– Не смей трогать моего сына, чудовище, – холодно сказала она, начиная закидывать Упивающегося смертью заклятиями. Я кинулся к Лавгуд, помогая ей подняться и переместиться в безопасное место за доспехами. Кажется, ее нога была сломана. Заклятия летали во все стороны, и, останься она на полу посреди коридора, точно была бы задета.

– Моя палочка, – сказала она, и я обещал поискать, бросаясь обратно в битву. Но Грейбэк был силен, как волшебник, и еще сильнее, как оборотень. Пусть сейчас было и не полнолуние, но его рефлексы, реакции были на порядок быстрее, так что мы с мамой вдвоем с трудом успевали за ним. Исполнив серию заклятий, он кинулся на меня, выбрасывая вперед и палочку, и безоружную руку с длинными грязными ногтями, намереваясь вцепиться мне в горло.

7. Онория

Мы хотели спрятаться в школе и переждать битву, – усмехнулась я, увидев, что Блейз вступился за девушку. И выдал нас Грейбэку. Теперь придется убить оборотня. Впрочем, Эрардо часто поступал так же, а потом смеялся сам над собой. «Учись я в Хогвартсе, а не в Шармбаттоне, меня бы отправили в ваш любимый Гриффиндор». Вспышки заклинаний летали во все стороны, сын дрался просто отлично для его возраста, хоть в невербальных чарах и не сильно преуспел, периодически произнося заклятия вслух. Я же всегда была воином другого фронта – хитрости и зелий. Боевая магия не была моей сильной стороной. Но вдвоем нам худо-бедно удавалось отражать атаки, пока Грейбэк не усилил нажим, а потом прыгнул на Блейза, только и успевшего отбить с моей помощью пущенные в него заклятия. Сцепившись, они покатились по полу, и палочка сына с хрустом сломалась, когда оборотень заломил его правую руку и протащил по камням, одновременно вцепляясь зубами ему в щеку. Второй, раненой рукой, Блейз пытался оттолкнуть от себя челюсти оборотня, но боль мешала ему. Бросив в Грейбэка очередное парализующее заклинание, я побежала к ним, но он как-то сумел отбить его, в последний момент оставив Блейза и выставив палочку, создавая щит, а потом вцепился в подол моего платья, роняя меня на пол.

Падение выбило из меня дух, а затем я почувствовала сильнейшую боль, когда острые зубы и ногти впились мне в живот, разрывая кожу. Изо всех сил я пнула оборотня ногой, но он лишь сильнее вцепился в меня, вырывая из горла нечеловеческий крик. А через секунду кто-то с силой выдернул из моей руки палочку, и я услышала более громкий и полный ненависти вопль:

– Авада Кедавра!

Хватка оборотня ослабла, когда вспыхнул зеленый свет, а затем его тело отлетело в сторону, и надо мной склонился Блейз, с расширившимися от ужаса зрачками.

– Мам… мам… держись, я сейчас что-нибудь придумаю… – Он то принимался руками зажимать мои раны, то пытался наложить лечебные чары, останавливающие кровь, но без вспомогательных зелий, одними только заклинаниями такие повреждения, да еще и нанесенные оборотнем, было не исцелить. Сын знал это – я давно догадалась по книгам, которые он читал, что Блейз хочет стать колдомедиком.

– Я люблю тебя, – улыбнулась я, сжав его правую руку своей. В его пальцах была моя палочка. Я бы не заметила разницы, не будь она короче.

– Нет, не надо так говорить. Ты как будто прощаешься, – сквозь слезы прошептал он, приподнимая меня с пола и прижимая к себе, а затем пытаясь поднять на руки, но его раненое запястье не позволило это сделать, и он скривился от боли, вновь опуская меня на камни. – Мерлин, я истратил весь бадьян на Северуса. Надо было взять в Мунго еще… Я сейчас тебя отлеветирую… Потерпи…

Он бормотал что-то еще, но я чувствовала, что это конец. Прорицательница была права. Семь раз я стала вдовой, и лишь в восьмой раз все иначе. Вдовцом станет мой муж. Я бы расхохоталась, если бы мне не было так больно, но улыбка все равно искривила губы. Значит, такова была моя судьба с самого начала…

– Ты все сделал правильно, – прошептала я, притягивая его к себе и касаясь губами окровавленной щеки. – Найди Северуса, он позаботится о тебе. Скажи, что я его простила. И люблю вас обоих.

– Мама! – Отчаянно завопил Блейз, прижимая меня к себе. Закрыв глаза, я почувствовала, что тону в его объятиях, пахнущих пылью, кровью и сандалом. – Я люблю тебя… Не оставляй меня одного…

8. Блейз

Я прижимался к ней, путаясь носом в кудрявых волосах, слезы лились градом, но я не чувствовал ничего. Ее больше нет. Нож забрал Темный Лорд, а мой кулон был пуст, бесполезным изуродованным украшением болтаясь на груди, где, вопреки всему, не переставало биться сердце. Мне казалось, я должен был умереть вместе с ней. Но тело продолжало жить, судорожно глотая воздух, кровь бежала по венам, выливаясь из пронзенного стрелой запястья. И сердце стучало. Тук. Тук. Тук. Если бы я знал, что лекарство понадобится мне еще раз, кого бы я выбрал? Смог бы смотреть, как, захлебываясь собственной кровью, умирает Северус, чтобы оставить лечебное зелье для мамы? Даже сама мысль о таком выборе была мучительной, и мне, наверное, стоило благодарить Мерлина за то, что выбор был сделан за меня. Я предпочел бы умереть самому, но я был поразительно жив для человека, который столько раз за день мог погибнуть.

– Блейз, надо идти, – почувствовал я мягкое прикосновение к плечу, а затем ладошка провела по моей неповрежденной щеке, заставляя поднять голову. Луна сидела рядом, и ее нога все еще была вывернута под неестественным углом. Повернувшись, я наложил сращивающее кости заклятие. В отличие от залечивания ран, срастить кости было легким делом, не то что вырастить новые. Тогда бы без костероста не обойтись. Я выучил это заклинание одним из первых, когда решил посвятить свою жизнь лечению людей.

– Я хотел стать колдомедиком, – усмехнулся я, аккуратно опуская маму на пол и проводя пальцами по ее лицу. Казалось, что она просто спит.

– Ты будешь лучшим колдомедиком, но сейчас нам надо сражаться! – Схватив меня за руку, Лавгуд бросилась по коридору к Большому залу, увлекая меня за собой. Битва была в разгаре, и меня больше ничего не сдерживало. Луна кинулась на помощь Грейнджер и младшей Уизли, которых загоняла в угол Беллатриса, я же решил пробиться к Темному Лорду и присоединиться к атакующим его, по пути бросая заклинания в других Упивающихся смертью. Он сражался с МакГонагалл, Слагхорном и Шеклболтом одновременно, и вокруг них образовалась сфера пустоты, куда другие боялись заходить, чтобы не быть случайно убитыми. Я попытался было сунуться туда, но тут услышал яростный крик. Беллатриса погибла от руки рыжеволосой женщины, и разозленный Темный Лорд раскидал своих противников, как пушинки. Во все стороны прокатилась ударная волна, и я тоже не устоял на ногах, вновь оказываясь на полу.

Приподнявшись на локте, я увидел Поттера. Он и Темный Лорд медленно двигались по кругу, начав пикироваться, кто кого перехитрил, и кто сейчас умрет. А я чувствовал лишь сильнейшую боль, выбрав именно этот момент для того, чтобы выдернуть из запястья стрелу кентавра. Кровь темной волной потекла мне на колени, но мне казалось, что я и так уже был пропитан ею насквозь, а запах и привкус ржавчины будут преследовать меня вечно.

– Северус Снейп служил не тебе, – вдруг донесся до меня голос Поттера, и я прислушался, собирая все силы, стараясь не отвлекаться на накатывающую на меня слабость и тошноту. Снейп, по словам Гарри, подстроил вместе с Дамблдором его убийство. Ведь директор был уже при смерти, и я знал это, помогая Северусу варить зелье из колючек Агавы Живительной. Поттер не блефовал. Выходит, Северус действительно любил Лили Поттер. С детства и все эти годы, и его патронусом была лань… Именно поэтому, из-за ее смерти, он переметнулся к Дамблдору. Тошнота и боль усилились, я не очень понимал, о какой палочке идет речь, и что такого особенного в ней. Но именно из-за нее, как оказалось, Темный Лорд и пытался убить Северуса. А эту палочку у Дамблдора отобрал Драко, а у него забрал палочку, не ту, а другую, сам Гарри. Я практически присутствовал при этом… Неужели еще тогда решилась судьба Поттера и Темного Лорда, когда мы со Снейпом отпустили пленников из дома Малфоев? Гарри объявил себя хозяином палочки в руках своего противника. Солнце проникло в разбитые окна, ослепляя, два заклятия выстрелили из палочек, встречаясь с оглушительным хлопком, взвилось яркое пламя, и земля качнулась подо мной. Последнее, что я увидел, теряя сознание, как Темный Лорд упал навзничь, поверженный. И вокруг опустилась тьма.

========== Эпилог ==========

1. Северус

Колдомедики сказали, что я был без сознания больше месяца. «Темный Лорд был побежден Гарри Поттером. Нет, вас никто не навещал. Ваша жена? Мертва, примите наши соболезнования. Ваш сын? В Азкабане, как подозреваемый в причастности к деятельности Упивающихся смертью. Почему вы не там? Шутите, мы думали, что вы вообще умрете. Вы были без сознания. Даже сейчас вы не можете говорить, а только пишете. Нет, вы никуда не уйдете, возле палаты дежурят авроры. Естественно, никто не отпустит вас в Азкабан, вы сошли с ума! Прекратите, иначе мы вольем вам сонное зелье».

Прошла еще неделя, и я, наконец, смог заговорить. Ко мне пришел Поттер. Было отвратительно знать, что он видел мои воспоминания и теперь жалеет меня. Он рассыпался в благодарностях, я клял его, на чем свет стоит, и просил убраться вон, пока он не сказал, что принес новости о Забини. Попросил подписать показания для Уайзенгамота. На длинном пергаменте канцелярским языком были написаны объяснения, явно списанные с моих воспоминаний. Я размашисто расписался. Победитель Темного Лорда постоянно благодарил меня. Блейз, по его словам, дал такие же показания, и теперь, когда они совпадут с моими, нас оправдают и отпустят.

Время тянулось мучительно. Еще четыре долгих дня прошли в томительном ожидании – магическая Фемида работала медленно. Но, наконец, в мою палату явились представители Министерства, сообщая, что я полностью оправдан, и за мой героизм меня представят к Ордену Мерлина. Послав их к дементорам, я покинул госпиталь, отправляясь в поместье Забини. Домой…

Домовые эльфы встретили меня, храня почтительное молчание. Особняк был пуст и, хоть домовики и продолжали вытирать пыль и подстригать кусты, выглядел заброшенным. Взяв меня за руку, старый Бьяджо отвел меня по еле заметной тропинке, ведущей через виноградники, к дальней границе поместья, где воды Бристольского залива омывали маленький зеленый мыс. Там, среди кустов фрезии, стояло надгробье из голубого мрамора. На нем красовалась надпись, сделанная готическим шрифтом:

«Эрардо Густаво Забини

14.04.1951 – 18.05.1981

Онория Фэйт Забини

25.11.1954 – 05.09.1998

И только смерть нас вместе снова собирает…»

Наклонившись, я наколдовал на могиле две красные розы. Мне рассказали, как это случилось, но я до сих пор не мог поверить. Соленый ветер донес до меня шелест длинной мантии по траве, и боковым зрением я увидел высокую фигуру, вставшую рядом со мной. Протянув руку, я сжал в своей ладони смуглую кисть.

– Миллисент постаралась. Она навещала меня в Азкабане, и я отдал ей распоряжения. По-моему… красиво, – немного запнулся Блейз в конце фразы, сглатывая, и я сильнее стиснул его пальцы. Позволив себе повернуться, я заметил шрам на его щеке, уходящий к уху. Должно быть, что-то магическое, раз не вылечили без следа, – решил я, инстинктивно касаясь второй рукой своего изуродованного горла. Эти шрамы останутся со мной навсегда, как вечное напоминание. Колдомедики сказали, Блейз применил драконий зев и бадьян. Выходит, он раздавил кулон. И для спасения Онории лекарств не осталось. Я догадался обо всем сам, но чувство вины, наверное, никогда не позволит мне спросить его, прав ли я. Вины за то, что жив я, а не она. Но гораздо страшнее шрамы, оставшиеся не на теле. Поттер рассказал, что Забини убил Грейбэка. Отомстил… И расколол свою душу. Теперь он больше не тот невинный мальчик, каким я знал его, и ему предстоит с этим жить. И полтора месяца в Азкабане тоже не пройдут без следа.

– Очень, – ответил я тихим и хриплым, так и не восстановившимся полностью голосом. Возможно, таким он тоже останется навсегда, уж очень сильно пострадали связки. – Ей бы понравилось.

2. Блейз

Выйдя из тюрьмы, я первым делом отправился в Мунго, но колдомедики лишь развели руками – Снейпа отпустили час назад. И было только одно место, где он стал бы дожидаться меня. Я аппарировал к дому, и эльфы подтвердили, что хозяин Северус вернулся. Если бы я не был уверен, что это он, то никогда не узнал бы в этой усталой, ссутулившейся фигуре прежнего Снейпа. Чуть склоненная влево, как я подозревал, из-за неправильно сросшихся связок, шея, казалось, с трудом держала слишком крупную для этого отощавшего, завернутого в черную мантию, тела. Прядь поседевших добела волос трепал ветер. Я встал рядом, принимая его холодную ладонь в свою.

Множество долгих дней, сидя в темной одиночной камере в Азкабане, я мечтал увидеть его, и только эта мысль не давала мне свихнуться. Дементоров вскоре окончательно удалили из тюрьмы, но сами стены в ней были пропитаны болью, страхом и отчаянием, и я медленно сходил с ума в перерывах между допросами. Мне казалось, что однажды я перестану отличать, где реальность, а где страшные сны, раз за разом заставляющие меня просыпаться с криком, глотая ледяной воздух.