Текст книги "Семья поневоле (СИ)"

Автор книги: Mad Santa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 40 страниц)

– Это ты меня прости, я столько раз выходила замуж, не посоветовавшись с тобой… Знаю, дорогой, тебе было тяжело… Постоянно меняющиеся в доме мужчины с претензией называться отцом… Прости меня, солнышко, – я наклонилась и поцеловала сына в лоб, продолжая поглаживать курчавые волосы и стараясь не разрыдаться. Я должна быть сильной. – Если ты против, я отменю свадьбу, слышишь? Будем жить с тобой вдвоем, как раньше. Ты и я. Ты же знаешь, что у меня нет никого важнее и дороже…

Блейз сжал, а потом поцеловал мою руку, прижимая к своей щеке.

– Мам, все нормально. Я люблю Снейпа, и ты его любишь… Все будет хорошо. Я с этим справлюсь. И я хочу, чтобы ты была счастлива… Просто я боюсь, что он не любит тебя…

Я на миг замерла, а потом улыбнулась. В этом вся причина?

– Дорогой, возможно, в силу твоего возраста ты не поймешь… Я знаю, какие чувства испытывает ко мне Северус, и мне хватит того, что я имею, чтобы быть счастливой. Даже если я люблю его немного больше, чем он меня. Он всегда будет рядом и никогда не предаст, а это для меня сейчас главное, сынок. Надежный человек рядом, когда над нами сгущается тьма…

– Мне страшно…

– Я знаю, милый. Мне тоже. Но вместе мы справимся… Я никому не дам тебя в обиду, и Северус тоже не даст. Он очень тебя любит, Блейз.

– Я знаю, мама… И… – сын поднял голову, заглядывая мне в глаза: – я рад, что вы с ним поженитесь.

Внезапно скрипнула дверь и, обернувшись, я увидела в проеме Снейпа, и губы сами расплылись в искренней улыбке.

4. Северус

Луччо открыл дверь, сообщая, что хозяева завтракают. Я медленно, на негнущихся ногах дошел до малой столовой и остановился, взявшись за ручку двери. Ладонь вспотела, и я никак не мог заставить себя потянуть дверь на себя и войти в комнату. А вместо этого прислушался к доносящимся оттуда голосам.

Губы искривила горькая усмешка. Я всегда знал, что Нора умная женщина, но все же она не переставала меня удивлять. Не ожидал я, что она отдает себе отчет в том, что я люблю ее не так, как она этого хочет, но при этом все равно собирается за меня замуж. Она прекрасно понимает, что я сделаю все ради ее сына, и она действительно ищет у меня защиты и помощи.

А Блейз… Грудь сжало словно стальными тисками, не давая вздохнуть, когда я услышал его голос и то, о чем он говорил матери. Я люблю Снейпа… Я люблю, – слова стучали в ушах взрывами Бомбард, расходясь по всему телу дрожью в ритме пульса. Я понял, что он сказал это именно в том смысле, пусть Нора и не поняла и не должна была понять, а я не должен был слышать. И то, как он сообщил, что тоже знает о том, как я его люблю… Меня ощутимо повело в сторону, и я сильнее схватился за дверную ручку, которая провернулась с легким щелчком, и дверь открылась, обнаруживая меня на пороге.

Стоящий на коленях мальчишка поднял голову, с вызовом глядя мне в глаза, а Нора широко улыбнулась, и я ответил сдержанной улыбкой.

– Блейз, а что ты делаешь на полу? – Поинтересовался я со свойственным мне ехидством, проходя внутрь и останавливаясь рядом со стулом Норы, наклоняясь, чтобы ее поцеловать в знак приветствия. Едва уловимое касание губ – большее в присутствии ее сына я бы себе не позволил.

– Как ты вовремя явился, – ответил он в той же манере, не пытаясь встать, но выпрямляя спину и беря свою мать за руку. – Мама, я при свидетеле, вот этом напыщенном наглеце в идеально вычищенной мантии, хочу попросить тебя оказать мне честь и позволить отвести тебя к алтарю.

Я не поверил своим ушам, но только заметно приподнявшиеся брови могли бы выдать мое удивление – в остальном я внешне оставался спокоен, но лишь потому, что просто замер от неожиданности, не зная, как реагировать. Нора же выглядела шокированной, молчала и смотрела на своего сына, хлопая ресницами. А потом кивнула и разрыдалась, обхватывая Блейза за плечи и прижимая к груди.

– Я боялась тебя попросить…

Забини довольно улыбался, глядя на меня через плечо матери. Я не понял, какую игру он ведет на этот раз, но тоже ответил подобием улыбки. Видимо, это означало, что мы вроде бы помирились и должны общаться вежливо, как минимум при Онории. Меня это устраивало полностью, и я похлопал мальчишку по плечу, оценив его жест.

5. Блейз

Идеальный спектакль, – единственное определение, которое я мог дать тому, как мы пообщались со Снейпом. Я знал, что он приедет сегодня, и наивно полагал, что успел к этому морально подготовиться, но нет. Стоило лишь мне его увидеть, и сердце ухнуло куда-то вниз, бешено забившись, а к горлу подступила тошнота. Я даже не подумал о том, чтобы встать с пола – еще чего доброго упал бы ему под ноги, обо что-нибудь споткнувшись по рассеянности.

Зато мама была счастлива, что я вызвался отвести ее к алтарю. А что мне оставалось делать? Если соглашаться на весь этот фарс, то идти до конца. И раз я сказал, что одобряю свадьбу, то я просто обязан сыграть роль того самого родственника, который передаст невесту в руки жениха. Других родственников у нас все равно нет, а значит я – единственный кандидат.

С завтрака удалиться не получилось – пришлось есть десерт и наблюдать, как мама крутится вокруг профессора, который, хоть и уверял, что уже позавтракал, от чая отказаться не смог. Все выглядело почти по-семейному. Почти лишь потому, что я знал, что никогда не смогу считать его отцом. И не потому, что он этого не достоин. Просто нельзя думать о том, как хочешь затащить своего отца в постель. Это в корне неправильное чувство, и его надо задушить в себе и затоптать, чтобы даже мыслей таких не возникало, не говоря уже о навязчивых попытках реализации. Даже если придется видеть его каждый день.

В результате после завтрака я сбежал в гости к Драко. И на следующий день тоже. И остался там ночевать. С каждым днем мои визиты домой становились все реже, и хоть мама и укоряла меня, что с Малфоем я вижусь каждый день в школе, а к матери приезжаю только на каникулы, и мог бы и побыть дома, но все равно я чувствовал, что она не очень-то расстраивалась моему отсутствию – я давал ей возможность побыть вдвоем со Снейпом, и не сомневался, что они этими возможностями пользовались на полную катушку. А я… А у меня был Драко – в трудную минуту друг всегда поймет и поддержит.

– Знаешь, Забини, я так устал играть роль пасхального кролика, – заявил мне Малфой в субботу, накануне праздника. – У нас столько родственников с детьми, и все съедутся в поместье… Я умру!

– А раньше вроде бы вы сами ездили к кому-то… – Вспомнил я, что Драко вечно отсутствовал на Пасху, и отмечать нам с матерью приходилось почти всегда вдвоем, если, конечно, она в этот момент не была замужем за человеком с родней.

– Да, каждый год мы собираемся одной и той же компанией в чьем-нибудь доме. В этом году – наша очередь. У меня шесть или семь кузенов в возрасте до семи лет, и естественно надо прятать для них на лужайке яйца, причем с вечера. Поможешь?

– Почему нет, – я пожал плечами, и мы, поднявшись с дивана, побрели в сад. Уже темнело, и стрекотание каких-то насекомых создавало ощущение, что мы где-нибудь в лесу, вдали от цивилизации. Малфой взял корзинку с шоколадными яйцами, и мы принялись зарывать их в траве под деревьями, пихать в кусты, за садовых гномиков и в прочие укромные места. Я никогда еще в жизни не занимался ничем подобным и поймал себя на мысли, что это доставляет мне удовольствие, наполняя каким-то детским восторгом. Драко, монотонно распихивавший яйца то тут то там, лишь укоризненно покачал головой.

– Бедный, бедный Забини, у тебя не было детства… Если хочешь, можешь поучаствовать завтра в поисках вместе со всеми детьми, – он усмехнулся, шутливо тыкая меня в бок. Я развернулся, хватая его за плечи и опрокидывая за куст акации.

– Я поиграю сегодня. Где твои шоколадные яйца, признавайся! – С воплем бросился я на Драко, стараясь его защекотать, изображая поиски.

– Забини, перестань! Я тебя прибью! – Всхлипывал он сквозь смех, всеми силами отбиваясь от меня, но недаром Ловцы – самые худые и маленькие игроки, чтобы ничто не мешало развивать максимальную скорость в погоне за Снитчем, так что Малфой при всем желании не мог бы от меня отбиться, захоти я защекотать его до смерти. Но ворочающийся подо мной Драко с покрасневшими щеками и смеющимися губами, вздрагивающий от прикосновений моих пальцев, вскоре начал вызывать во мне желание отнюдь не щекотать. И, повинуясь этому порыву, я склонился над ним, глядя в глаза, в то время как пальцы спешно выправляли из брюк его рубашку, благо дело оставалось за малым – она итак почти вся высунулась, пока он катался по траве. Несколько секунд, и я заскользил ладонями вверх по влажной от пота коже, ощущая, как Малфой по инерции еще вздрагивает, словно от щекотки, но постепенно успокаивается, больше не пытаясь вырываться.

Вскоре он окончательно затих, позволяя мне задрать его рубашку, не теряя времени на пуговицы, чтобы коснуться языком затвердевшего соска и втянуть его в рот, добиваясь сдавленного всхлипа. Малфой впился пальцами мне в плечи, не то отталкивая, не то притягивая еще сильнее – похоже, он сам не мог решить, чего хочет. А я, все-таки расстегнув рубашку и распахнув ее, поднялся выше, проводя языком между ключицами, подбираясь к так беззащитно открытому горлу, покрывая поцелуями хрупкую шею, стараясь не оставлять на тонкой коже синяков, но удержаться от того, чтобы не зацеловать его до багровых отметок моей власти над ним было выше моих сил. Драко только чуть слышно стонал у меня над ухом, сжимая между пальцев мои волосы на затылке, не давая оторваться от него. Болезненное, тугое желание, узлом свившееся внизу живота, было более чем взаимным – это я мог ощущать, прижимаясь к Малфою бедрами и специально ерзая по нему, чтобы оно становилось еще более нестерпимым.

– Забини, если ты опять струсишь, как в тот раз… Я тебя убью, клянусь, – отчаянно всхлипнул Драко, на миг отстраняясь от меня, но я отрицательно покачал головой, наконец-то поцеловав его в губы, заставляя замолчать.

– Сегодня не уйду…

6. Северус

– Зеленое или голубое? – Поинтересовалась Нора, доставая из гардероба два одинаково дорогих платья и по очереди прикладывая к себе. Поскольку на ней ничего не было, оба платья мне одинаково не понравились, о чем я не преминул заявить:

– Лучше так, как есть…

Усмехнувшись, она бросила одежду на кресло, походкой от бедра приблизившись к постели и забираясь на нее, как кошка, заставляя меня откинуться на подушки.

– Я спрашивала вполне серьезно, Северус, – изобразила она недовольство, но не удержалась от улыбки, оказавшись в моих объятиях. – Мы должны ехать к Малфоям…

– К черту Малфоев, сегодня воскресенье, и я хочу остаться дома и не вылезать из постели… – Пробурчал я, впрочем, зная, что в этом споре мне не победить, потому что Нора была светской дамой до кончиков ногтей, и пропустить очередное мероприятие, тем более в доме лучшей подруги, ну никак не могла. И собиралась в очередной же раз вывести в свет меня. Придется привыкать, – констатировал я сам себе, учитывая, что собирался на ней жениться. Спутник жизни – понятие гораздо более емкое, чем спутник на балу.

Через полчаса платье все-таки было выбрано. Бордовое, с глубоким декольте. Иногда я сомневался, что в гардеробе Норы есть что-то без декольте, но с другой стороны с ее-то грудью носить иной фасон было бы кощунством. Это мне в самый раз застегивать воротник наглухо под подбородком. Развитой мускулатурой я никогда не отличался, и профессия этому не способствовала. Однако и такое тело было способно по непонятной мне причине вызывать желание в таких красивых людях, как Онория… или Блейз.

Ну почему, о чем бы я ни думал, рано или поздно мысли сводятся именно к мальчишке? Который сегодня не ночевал дома. Дома? Да, я уже начал считать это место домом – ведь я точно не смогу уговорить жену переехать в тупик Прядильщиков. Да и своим домом я его уже давно не считаю – даже летом я чаще привык быть в Хогвартсе. Но теперь придется сменить место жительства. Разумеется, в особняке намного более комфортно, чем в моих мрачных апартаментах в подземельях замка, но… Но я бы предпочел по-прежнему оставаться там, не ломая так кардинально свою жизнь, не деля на до и после и не испытывая страха при одной мысли о том, как поведу Блейза к Темному Лорду. Он не заслужил всего этого. Не должны дети расплачиваться за ошибки своих родителей.

Приведя себя в порядок, мы аппарировали к поместью Малфоев – Нора очень не любила камины, а точнее сажу, в которой неизменно оказывалась перепачкана одежда, как бы аккуратно ты ни перемещался. Хозяева дома нас радушно поприветствовали, причем на то, что я сопровождаю Онорию, все смотрели совершенно естественно, словно мы уже были давно женаты, и я прилагался к ней по умолчанию. С одной стороны это избавило меня от ненужных «ах вот кто твой спутник на сегодняшний вечер», на ее дне рождения мне хватило удивленных возгласов с лихвой, а с другой стороны, чем более лояльно люди относились к нашим отношениям, тем сильнее я чувствовал, что это неправильно, и что-то внутри взбрыкивало раненым кентавром, не давая смириться с решением, которое принял я сам, и которое было единственно верным.

7. Блейз

Впервые за очень долгое время я проснулся не один. Не в холодной пустой постели, а чувствуя тепло лежащего рядом тела. Драко пошевелился во сне, сильнее обхватывая подушку, и снова затих. А я больше так и не смог заснуть, хотя в окно только-только пробивался рассвет.

Почему так? Почему мы хотим быть с одними, а оказываемся совсем с другими? Неужели с этим ничего нельзя поделать? Ответа на этот вопрос никогда не было и не будет, и бесполезно забивать себе голову, но я просто не мог обойтись без самокопания, глядя, как робкий солнечный лучик очерчивает острые ключицы, подбираясь к не менее острому подбородку Малфоя, и тот чуть заметно морщится, отворачивая лицо в подушку, пока свет не достал до глаз.

Сколько уже он в меня влюблен? Год? Может два? Три? Неужели он не заслуживает взаимности? Но ведь если заслуживает, то получается, что не заслуживаю взаимности я? Ведь нельзя быть сразу и с Драко, и с Северусом. Нельзя разорвать себя на две части и угодить всем, рано или поздно придется делать выбор. И он выбрал маму. А я этой ночью выбрал Малфоя.

Северус никогда бы мне не позволил. С Шеймусом я был в первый раз и, наверное, все делал неправильно. Да и настолько сильно хотел попробовать, каково это, что от переизбытка эмоций все получилось довольно поспешно, скомкано и неловко. А с Драко все вышло совсем по-другому. Для начала лежа, что уже намного удобнее. У меня было время на подготовку, мы долго целовались и уделили большое внимание прелюдии, прежде чем переходить собственно к сексу. Малфой сам задавал угол, подстраиваясь так, как ему нравится, и громко стонал, доводя меня до безумия. Это было великолепно, не больше и не меньше. Возможно, один из лучших сексуальных опытов в моей жизни. И даже то, что губы обветрели и ужасно болели, не могло омрачить волшебство этой ночи.

Засыпая, я был счастлив.

Но проснувшись, я опять начал думать о Снейпе. Да, он бы никогда не позволил. И возможно, я смог бы от этого отказаться и постоянно быть снизу. Я бы много от чего отказался ради него. Я бы смог. Только ему это вовсе не нужно. А Малфою нужно. Я нужен, моя забота и ласка. Просто чтоб был рядом. И мне нужно, чтоб кто-то обнял меня, и я почувствовал, что не один. Так важно знать, что ты кому-то необходим. Наравне с пищей и водой, сном и теплом.

Драко рядом зашевелился и приоткрыл глаза, сонно потягиваясь. А потом вдруг подался ко мне, обхватывая обеими руками и прижимаясь всем телом, словно я мог куда-то исчезнуть.

– Доброе утро, – я ухмыльнулся, растрепывая его волосы и слегка отталкивая от себя, чтобы иметь возможность поцеловать его в губы. Малфой сладко зажмурился, наконец-таки отстранившись, и с ответной усмешкой прошептал:

– Доброе…

8. Северус

Мальчишку я встретил только за ужином – весь день юные родственники Малфоев провели, отыскивая пасхальные яйца, а старшие юноши и девушки за ними приглядывали, так что несколько часов, разделявших время нашего прибытия и этот самый ужин, мы провели, ведя светские беседы с Люциусом и другими его родственниками и друзьями, играя в волшебные шахматы, заколдованные карты и попивая огневиски. Все чаще мне казалось, что аристократы только и делают, что пьют и треплют языком, пока простолюдины умудряются работать. И теперь мне суждено было стать одним из них.

Прошло то время, когда девушек не выдавали за бедняков, а лишь за равных по статусу или за богачей, и тогда можно было судить по уровню заработка мужа о его жене и обо всей семье. Теперь же, по крайней мере, в моем случае, все было наоборот. Денег Онории хватило бы, чтоб мы оба больше никогда не работали. Но она все же, хоть и не каждый день, но занималась своими финансами, совершая какие-то сделки, в которые я не вникал, ничего в этом не понимая. Мне не хотелось знать, сколько кафе, магазинов, отелей и ценных артефактов она скупила, и где все это находится. А сам я не собирался бросать свою совершенно не прибыльную, малооплачиваемую и требующую полной и даже чрезмерной занятости работу в Хогвартсе. И вовсе не потому, что пытался сохранить иллюзию самостоятельности и независимости, имея свой заработок, а значит и возможность существовать нормально в случае развода, и не чувствовать себя содержанцем и нахлебником. А лишь из-за одной простой причины – там Дамблдор, которому нужна моя помощь, там треклятый Поттер, которому нужна защита и наставничество, там ученики, некоторых из которых еще можно спасти. Si vis pacem, para bellum. Хочешь мира – готовься к войне. И пока я могу что-либо сделать для того, чтобы приблизить гибель Темного Лорда, я буду это делать. Даже будучи трижды женатым и с детьми.

О детях я никогда всерьез и не думал. Точнее, думал – в детстве. Когда мечтал, что женюсь на Лили, и мы будем жить долго и счастливо. Но моим фантазиям было суждено разбиться о жестокую реальность. И хотя я приложил гораздо больше усилий в воспитании ее сына, чем ее покойный муженек, никаких чувств к Поттеру-младшему, кроме жгучей ненависти, я испытать так и не смог. Хоть и был он частичкой некогда любимой женщины. Но ведь частью навечно ненавидимого гриффиндорца он был, увы, куда больше. И я даже не пытался представить, что было бы, будь Лили жива, и если бы их брак с Поттером распался, смог бы я жениться на ней и растить ее сына? Однозначно раньше я бы не ответил, но сейчас ответом стало бы категоричное «нет».

Но жизнь преподнесла мне, на исходе четвертого десятка лет, совершенно другую женщину и такого же по возрасту, но совершенно иного сына. И я добровольно на это согласился. Более того – сам предложил. А ведь еще недавно думал, что мне суждено умереть старым одиноким холостяком. Или же молодым и одиноким холостяком, если мои шпионские игры пойдут не по плану. Но, как говорится, хочешь насмешить Мерлина – расскажи ему о своих планах.

Сидя за праздничным столом в парадном обеденном зале Малфоев, по левую руку от прекрасной будущей жены и не так уж и далеко от практически нареченного сына, я впервые за долгое время был напуган. Потому что лишь в эту минуту ко мне пришло осознание, что мой фиктивный брак – не такой уж и фиктивный, и эти люди и правда мне дороги. Так, что я готов отдать за них жизнь, не раздумывая. И что у меня, действительно, по странному стечению обстоятельств, появляется такая же странная, даже в чем-то извращенная, но самая настоящая семья, люди, роднее которых нет.

9. Блейз

Удивительно, как много значит для человека семья. Всю свою жизнь я называл семейными ужинами то, как мы с мамой сидели по вечерам за одним столом, тихонько разговаривая. Поэтому понятия «вдвоем» и «собралась вся семья» в моем случае были тождественны. Конечно, иногда у меня появлялся очередной «отец», но я лишь считал, что на нашем с мамой ужине присутствует некий посторонний, отчего ужин переставал быть семейным. Точно так же было, если приезжала какая-нибудь родня этого «отца».

Семейство Малфоев же было действительно большим, и эти люди и правда были рады друг друга видеть и чувствовали себя как дома. Никто бы не мог подумать, глядя на Люциуса на светских приемах, где все тонет в роскоши и чопорности, всегда надменного и холодного, что он будет сидеть с двоюродной племянницей на коленях и кормить ее с ложки, пока она перемазанными в каше пальцами будет пачкать его парадный сюртук. Я тоже чувствовал себя уютно, и словно бы моя семья стала больше, потому что и я любил, и меня любило сегодня гораздо большее число людей. Мне было приятно, что рядом сидит Драко, и его тонкая ладошка греет под столом мое колено. Было тепло от того, как улыбалась мама, наконец-то решившаяся на брак не по расчету, а по любви, и теперь счастливая до кончиков смоляных волос, уложенных в необыкновенную, легкую прическу. И, хоть мне было странно это признавать, но Снейп вписывался в эту картину, как никогда, и что-то внутри меня точно знало, что он должен быть здесь, в кругу моей семьи, не важно, в какой роли. И если он выбрал роль отца, то так тому и быть. Он единственный, кто им, по сути, и так уже был… Конечно, до того, как мы начали заниматься сексом. Но если отбросить последний год, то да, я хотел бы, чтобы мужем матери и моим отцом стал именно профессор Зельеварения. И если задуматься, все годами к тому шло. Он поддерживал мать, был другом семьи, моим деканом и наставником… И лишь непонятное влечение, которое на нас нашло, смешало карты, которые до этого превосходно складывались в пасьянс. Так не лучше ли, действительно, об этом забыть и позволить событиям идти своим чередом?

========== 20. Званый ужин ==========

1. Северус

По моему настоянию мы с Блейзом возобновили занятия Окклюменцией, и больше он не позволял мне проникать в свои воспоминания. Конечно, надави я сильнее, и его хрупкие щиты лопнули бы, как мыльный пузырь, обеспечив до конца дня сильнейшей головной болью, но я ставил перед собой другую цель – научить его, натренировать, чтобы ему все легче давалось защищать свой разум, а не унизить, продемонстрировав, как он еще слаб по сравнению со мной и Темным Лордом в особенности. Естественно, соблазн увидеть все, чем он занимался на каникулах, учитывая, что целыми днями пропадал у Малфоев, был велик, но… Я отдавал себе отчет, что мне лучше будет не знать этого. И вообще забыть обо всем, что между нами было, ведь теперь мне предстояло быть его отцом.

И сильнее всего я ощутил эту необходимость утром семнадцатого апреля, когда за завтраком никто из нас троих не проронил ни слова, и даже эльфы прислуживали нам со скорбными лицами. В их глазах-блюдцах блестели слезы, а кончики огромных ушей уныло свисали вниз, дополняя безрадостную картину.

Поправив и без того идеально сидевшую мантию, Нора стряхнула с моего плеча несуществующие пылинки, а затем провела рукой по волосам Блейза, будто бы его короткая прическа нуждалась в том, чтобы ее поправляли, и мы по очереди шагнули в камин, называя уже известный мне адрес – Дом Риддлов. Литтл-Хэнглтон.

Не знаю, чем Темному Лорду был так дорог этот обвитый плющом, старый и покосившийся особняк, но он временно обитал там, не решаясь пока выходить в свет и обозначать всем, что он жив и не утратил своих притязаний на пост Властелина мира.

Дом, вопреки обыкновению, встретил нас отнюдь не тишиной, но шепотом множества голосов. Множество мальчишек и их отцов собрались здесь, но изредка встречались и женщины, и девушки. Трудно было, глядя на их по большей части испуганные лица, сохранять спокойствие, и потому я крепче сжал плечо Блейза, подталкивая его вперед и давая понять, что я иду рядом. Впрочем, были и те, кто смотрел с вызовом, даже с гордостью, намереваясь заслужить право носить темную метку. Для Кребба и Гойла, например, это выглядело какой-то забавной игрой. Возможно, они хотели почувствовать себя в праве не только колотить всех ребят в школе, но и нечто большее – возможность по окончании школы их пытать и убивать. Винсент был копией своего отца, и это не означало ничего хорошего. Грегори же казался мне чуть умнее, но его отец был для него огромным авторитетом, и если уж он служит Темному Лорду, то и сын не должен видеть причин отказываться. И судя по его мыслям, эти причины он упорно гнал от себя.

Бедняжка Паркинсон тряслась, как осиновый лист, но ее отец был слишком большим фанатиком, чтобы заметить это. Девочек Темный Лорд обычно не вербовал, если их родители сами на этом не настаивали.

Увидев Малфоев в полном составе, я приветственно кивнул им, но подходить не стал. Общение Блейза с Драко только могло выбить того из эмоционального равновесия, что было бы совсем некстати, а потому я удержал его, указав на одиноко стоящего в углу Нотта-старшего. Где был его сын, оставалось загадкой, но мне ее отгадка была ясна. Плохая тактика – переть напролом, но каждый делает свой выбор. А Теодор никогда не был глупцом, напротив, один из умнейших учеников Слизерина, и лишь скромность зачастую мешала ему проявить себя. А на выбранном им сейчас пути придется проявлять недюжинную смелость. Справится ли?

2. Блейз

Знакомство с Темным Лордом пугало меня сильнее, чем что-либо другое за всю мою жизнь, но все же я не мог не признать, что вместе со страхом испытываю некое волнение. Он был тем, кем пугали в детстве детей, превознося его могущество до небес, но кого, якобы, победил не обладающий никакими особенными способностями годовалый ребенок. Говорили, что Темный Лорд боится старого немощного Дамблдора, но также было очевидно, что он бессмертен, и ни один волшебник не сможет победить его. Он был тем, служению кому посвятил свою жизнь Северус Снейп, и ему же служил мой отец. Но я чувствовал, что Северус не хочет, чтобы ему служил и я. Сама личность Темного Лорда, казалось, была соткана из противоречий, и мне очень хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на человека-легенду. Только человека ли?

Стоило ему появиться в комнате, как все звуки сразу же стихли, остался лишь оглушительный стук наших сердец – сердец тех юнцов, которых первый раз привели сюда, и они готовы были упасть в обморок от переполняющих эмоций. Я почувствовал, что у меня подгибаются колени, стоило лишь услышать тихий шелест длинной черной мантии по ступеням, а затем по полу, увидеть высокую фигуру, облаченную во все темное, и лишь бледное лицо и такие же бледные кисти с тонкими длинными пальцами не были скрыты от глаз толпы. Когда он остановился, все непроизвольно сделали шаг назад, а затем мужчины склонили головы, а женщины присели в легких реверансах. Я тоже поклонился, хотя мышцы словно одеревенели и не хотели позволять мне сделать это.

– Доброго вечера, мои верные слуги! – Услышал я холодный голос, который, казалось, звучал в самой голове, минуя уши. – И те, кто желает ими стать. Я рад приветствовать вас в своем доме, – с легкой усмешкой сказал он, обводя руками помещение, но в глазах не было ни капли веселья. Только лед, который затягивал тебя в глубину, стоило лишь заглянуть в эти глаза, и все мысли сразу уходили на второй план, оставляя одну – почему я здесь?

– Не бойтесь меня, я никому из вас не причиню вреда, если вы будете служить мне. Я всегда вознаграждаю верных и преданных мне людей, правда, Червехвост? – И все обратили взгляд на полноватого, но осунувшегося невысокого человечка с непропорционально длинными передними зубами, на одной из рук которого была странная серебристая перчатка.

– Да, мой Лорд, – ответил тот с легким присвистом, и тут же попятился назад в тень.

– Выходите вперед, я желаю посмотреть на вас, – скомандовал он, и на негнущихся ногах я сделал шаг, не дожидаясь, пока Снейп толкнет меня в спину. Опустив глаза, я принялся рассматривать трещины в полу, лишь бы только не думать о том, что меня пугало, о том, почему я здесь… Но этот вопрос преследовал меня, въедаясь в мозг. Драко стоял слева от меня, и его руки слегка подрагивали, а справа я видел высокую фигуру мальчика, которого не знал.

– Мистер Малфой, начнем с вас, как всегда, – словно повеяло морозом по коже, и Драко чуть дернулся и совсем немного приподнял голову, но не осмелился смотреть в глаза Темному Лорду. – Каково вам быть здесь?

– Это честь для меня, мой Лорд, – еще раз поклонился Малфой, но я понимал, что думает он сейчас вовсе не о чести, а о том, чтобы поскорее это все закончилось. Сам я лишь ждал своей очереди, стараясь глубоко дышать, и не очень вслушивался в ход дальнейшей беседы, пока не услышал свою фамилию.

– А, мистер Забини тоже здесь… Удивительно, не правда ли, я не ожидал, что сын моего старого преданного слуги тоже явится сюда, но когда Торрадо сказал мне, что вы хотите примкнуть к нашему скромному обществу, я сначала даже не поверил. Правда, с тех пор Луиджи я так и не видел… – требовательно закончил он, словно бы я должен был рассказать ему, куда делся вампир. А это не входило в наши планы, и потому я еще усилил ментальный щит, который держал с самого появления в этом доме.

– Я был очень рад знакомству с господином Торрадо, мой Лорд, – выдавить эту фразу оказалось сложнее, чем я думал, но все же пока я справился с ролью пресмыкающегося, и так было должно делать впредь. – Он много рассказал мне о моем отце и о том, как они верно служили вам, и для меня большая честь стоять на его месте столько лет спустя. Но я больше не видел его с того самого дня, как мы расстались в Годриковой Лощине.

– Что же… – медленно проговорил Темный Лорд, складывая вместе кончики пальцев и лениво покручивая между ними палочку. – У него было много поручений, каждое из которых вполне могло занять время… Но что же я вижу? – Вдруг в притворном удивлении воскликнул он, переводя взгляд на место между мной и Креббом.

– А где же наш юный мистер Нотт-младший? – От этого голоса словно повеяло холодом, и я чувствовал, что не я один попятился назад, лишь бы быть в этот момент как можно дальше от хозяина дома. Толпа расступилась, и все взгляды обратились к Нотту-старшему, который, мелко дрожа, вытирал платком испарину с облысевшего лба.

– М-мой Лорд, – заикаясь, произнес он. – Теодор б-болен… Драконья оспа… У него жар, и он бредит. Но через несколько н-недель целители поставят его на ноги, и он будет здесь. Я к-клянусь вам, мой Лорд… – сбивчиво закончил он, так и не подняв глаз и комкая в руках платок. Темная фигура приблизилась к нему, буквально нависая сверху со всей неотвратимостью, и тонкая черная палочка уткнулась в подбородок бледного мужчины, заставляя посмотреть в глаза своему хозяину.