Текст книги "Семья поневоле (СИ)"

Автор книги: Mad Santa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 40 страниц)

– Я тебя люблю.

10. Северус

Все-таки я это сказал. Словно сам себя хлестнул плетью, настолько мучительно было произнести эти три слова, и насколько хорошо стало, когда они были произнесены, и боль отступила, оставляя после себя наслаждение. Теперь я чувствовал, что дрожит и Забини. Он ничего не ответил, но мне это и не требовалось. Его губы коснулись плеча, лопатки и стали спускаться ниже. Я замирал при каждом его касании, но старался расслабиться, зная, что он не повторит моих ошибок. Просунув ладонь мне под живот, он заставил меня приподняться, подкладывая под бедра подушку, и вот тут я, наконец, почувствовал себя беззащитным и постыдно открытым навстречу его рукам. Краска мгновенно прилила к лицу. Но только так я мог передать всю степень своего доверия и искренности, и это было продиктовано не необходимостью, а моим желанием позволить ему обладать мной целиком. Телом так же, как и душой.

Блейз был невероятно нежен, а я слишком опьянен собственной смелостью, чтобы чувствовать боль. Меня охватывало лишь нетерпение, и я двинулся навстречу его пальцам, но он жестко удержал меня второй рукой за бедро, не давая торопиться. Еще несколько минут поцелуев и касаний, и шепота на ухо «сейчас, еще немного», и мальчишка, наконец, прижался ко мне, одной рукой обхватывая за талию, вынуждая поднять бедра выше, а другой ладонью надавливая между лопатками, заставляя меня вжаться щекой в простынь.

Воздух вышибло из легких, стоило ему только войти, и я напрягся, хоть и не хотел этого.

– Дыши, – требовательно сказал Забини, и я подчинился, осознавая, что никогда прежде не слышал в его голосе таких властных нот, и что мне это понравилось. Мальчишка вошел глубже и снова замер, а я изо всех сил вдыхал и выдыхал воздух, пока широкие ладони гладили мою спину и бедра. Наконец, одна обхватила мой член, и дышать снова стало сложнее, но я почуствовал, как мышцы расслабляются, стоило только ему несколько раз скользнуть ладонью по всей длине. И я снова подался бедрами ему навстречу, призывая двигаться.

Мерлин, я никогда не думал, что это так… Раньше мне казалось, что быть снизу унизительно, противоречит моей мужской природе. Как же я был не прав. В эти минуты я ощущал себя как никогда сильным и целым, избавившись от страхов и выпустив на свободу свои истинные чувства. Я позволял его руке вцепляться в свои волосы, властно оттягивая вбок голову и обнажая шею для очередного требовательного поцелуя, послушно выгибая спину и двигаясь навстречу его бедрам, не сдерживая глухих стонов, но сейчас я знал, что именно я был королем положения, позволяя ему делать все, что он хочет. Именно в моих руках была власть, ведь это я дал ему разрешение, и я в любой момент мог забрать его. Лишь теперь я осознал, что это я всегда принадлежал ему, а не наоборот, и он дарил мне возможность быть с ним. Янтарный кулон касался моей кожи при каждом движении Забини, напоминая нам обоим, что он все еще мой.

– Люблю тебя, – услышал я срывающийся шепот Блейза, дошедшего до пика удовольствия, и губы растянулись в довольной улыбке победителя, пока его рука продолжала доводить до оргазма и меня.

11. Блейз

Я трахнул Снейпа, – тупая улыбка прочно обосновалась на моем лице, которое я спрятал на груди у тяжело дышащего Северуса, рассеянно гладящего меня по плечу. И он сказал, что любит меня. От этого признания у меня окончательно сорвало крышу, и я чувствовал себя, словно в каком-то очень странном до дикости, но невероятно фантастическом сне. И теперь пытался заставить себя поверить в то, что случившееся – правда.

Но вместе с этим фактом правдой было и то, что он – мой отчим. Что мы оба – Упивающиеся смертью. Завтра из Италии вернется мама. А Тео и Луна Лавгуд сидят в подвале у Малфоя. Стиснув зубы, я перекатился на спину, отстраняясь от Северуса и уставившись в потолок, а он накрыл мою руку своей, переплетая пальцы. Единственное, что мы могли – вновь притвориться, что ничего не было. Но теперь, после этих признаний, сделать подобное было вдвойне сложно. Я просто не смогу смотреть, как он снова будет целовать мать. И ведь я прекрасно осознавал все это, аппарируя в спальню. Но я слишком хотел его, чтобы думать о том, что будет потом. А теперь «потом» наступило, и приходилось решать, как быть дальше. Снейп упорно молчал, не помогая мне, и тоже гипнотизировал потолок.

– Он хочет, чтобы я уговорил Тео принять метку, – говорить в постели, после самого сумасшедшего секса в моей жизни, о Темном Лорде было безумием, но выяснять отношения стало бы безумием куда большим. Молчать же я был не в силах, мысли бурлили в голове, как зелье в переполненном котле, и я не мог не выплеснуть часть из них, чтобы не взорваться. Кому мне было доверить их, как не Северусу?

Его рука, сжимавшая мою, двинулась выше, и тонкие пальцы ухватили меня за запятье, приподнимая. Моя метка все еще была уродливой и опухшей, к тому же на ней явно проступали следы от моих собственных зубов, и на одном из рубцов выступила кровь.

– Питер Петтигрю почти год ходил с кровоточащей рукой, – сказал Снейп как бы между делом, – он был гриффиндорцем, а Джеймс Поттер – его лучшим другом. Но потом он стал одним из лучших людей Темного Лорда. Даже смог отрезать себе кисть, чтоб воскресить его. Да-да, это он сам отсек себе руку. – Заметил Северус мое недоумение. – Я решил, что это хороший пример того, что бытность Упивающимся смертью ломает всех. – У меня мурашки пошли по коже от его голоса. Он хочет сказать, что скоро я тоже смирюсь и буду убивать всех, кого ни прикажут, без зазрения совести? И даже сам буду готов себе что-нибудь отрезать ради нашего Господина? Но Снейп не закончил:

– Но недавно я был удивлен. Знаешь, почему Червехвост умер? Темный Лорд рассказал, что снабдил его новую руку одним интересным заклинанием. Стоило ему предать своего Господина, и собственная рука его задушила. Выходит, он так окончательно и не смог отказаться от своих прежних ценностей.

У меня внутри все похолодело. Я попытался представить себе, каково это – когда кисть собственной руки, пусть и ненастоящая, сжимается на твоем горле, и ты не можешь вздохнуть. Такой сюрприз был вполне в духе Темного Лорда.

– Так что он уверен, что это Питер выпустил Поттера, и мы пока в безопасности, – добавил Снейп, все еще продолжая подушечкой пальца поглаживать мои саднящие шрамы, отчего было еще больнее, но я не хотел прерывать его, мне была приятна эта боль. Тем более разговор снова зашел о Поттере.

– Этого не должно быть в моей голове, – ответил я Северусу его собственной фразой, которой он когда-то пресек мои расспросы. – Я думаю, для твоего плана будет лучше, если я не буду знать о нем. Моя Окклюменция слишком слаба, и я могу тебя выдать.

Я не отрицал, что мне было любопытно. Но любопытство сгубило не только кошку.

12. Северус

Забини стал совсем взрослым. Я в очередной раз убедился в этом, когда он не стал задавать вопросов. А ведь я уже был готов посвятить его в план Дамблдора. Но, похоже, он был прав – чем меньше людей знает о том, что я предатель, тем лучше. И он, наконец, начал говорить со мной о том, что его беспокоит, о поручении Темного Лорда.

– Теодор не примет метку, – безапеляционно заявил я, слишком хорошо зная этого мальчика. Он только выглядел худым, слабым и болезненным, но ум его всегда был остр, а дух силен. Они с отцом встали на этот путь и не собирались сворачивать даже перед лицом смерти. Я этого не хотел, но не смог бы помешать Темному Лорду свершить и эту казнь. Нотта-старшего он уже убил, теперь очередь была за младшим. И тем страшнее было поручение, данное Блейзу. Приходить к другу каждый день, пытаться уговорить… и потом винить себя в том, что ничего не вышло. А ведь он ни в чем не виноват.

– Тебе придется делать все, что тебе велят, – ответил я мальчишке, приподнявшись с постели и заглядывая в темные глаза. – Но не льсти себе, будто ты можешь действительно что-то изменить. Теодор решил все сам.

– Ему придется умереть? – Выдохнул Забини, пристально рассматривая меня, словно ища в мимике и жестах какие-то намеки на то, что я лгу или шучу.

– Я не знаю, – честно ответил, снова сжимая его пальцы и прикасаясь губами к смуглой ладони. – Это знают только Темный Лорд и Теодор Нотт. А Луне Лавгуд, думаю, ничего не грозит, – успокоил я Блейза, который, кажется, начал привязываться к мечтательной рейвенкловке. – Ее отец выполняет все условия, так что, думаю, к новому учебному году ее отпустят. Она будет в школе, под моим постоянным присмотром, а значит под угрозой, и ее отец будет вести себя так, как ему сказали.

– Спасибо, – одними губами прошептал мальчишка, и я кивнул и отпустил его руку, позволяя улечься удобнее, отворачиваясь от меня. Ему нужно было подумать, может, поплакать, без свидетелей. Я сделал все, что мог. Подхватив свои вещи, я осторожно покинул комнату. Теперь мне оставалось только выпить огневиски и хорошенько обдумать, как жить дальше и как завтра смотреть в глаза своей жене.

========== 30. Гнев стихий ==========

1. Блейз

Стоя перед Темным Лордом, я разглядывал пол. Каждый раз, приходя в дом Малфоев на протяжении последних двух недель, чтобы пообщаться с Теодором и Луной, я боялся, что он будет там и спросит меня, как успехи с его поручением. Я честно старался его выполнить, говорил Нотту, что ему надо принять метку, что нас не заставляли пока делать ничего сильно плохого, что лучше это, чем смерть… И уговаривал, и пугал, и просил… Но он мне не верил. Да я и сам себе не верил. Чем больше я размышлял о своей дальнейшей судьбе, тем чаще приходил к заключению, что лучше смерть, чем жить так.

Петтигрю, гриффиндорец, и тот сломался и предал своих друзей, и прожил всю жизнь в страхе, пресмыкаясь перед своим Господином, готовый даже отрезать собственную руку. Люциус Малфой, боящийся Темного Лорда, как огня, и потерявший сейчас весь свой былой лоск и уверенность. Нотт-старший, выполнявший все поручения без вопросов, был жестоко убит, потому что не захотел такой судьбы для своего единственного сына. Северус… он единственный не сломался, но тоже прожил всю жизнь, опасаясь раскрытия его предательства, совершая зло ради, возможно, большего добра. Кажется, это было девизом Гриндельвальда. Чем Снейп сейчас лучше одного из ужаснейших убийц всех времен? Убивая по приказу другого страшнейшего убийцы. Мой отец… он не выдержал и совершил самоубийство. Я знал, что слишком похож на него, и меня вскоре ждет та же судьба. Для чего тогда бороться? Не лучше ли уйти, пока у меня нет семьи и детей, которых придется оставить?

Но, несмотря на эти, казалось бы, рациональные мысли, я отчаянно хотел жить. Именно сейчас, когда узнал, что Северус все еще меня любит. Именно сейчас, когда пришли результаты экзаменов, и они достаточно хороши для исполнения мечты. Именно сейчас, когда я с раннего утра сбегал к Малфоям, подальше от неловкости со Снейпом и мамой, мы с Тео так сблизились, и все наши разговоры о принятии метки сводились в итоге к шуткам, мыслям о будущей профессии, обсуждениям волшебных животных и растений… Тео, кажется, нравится Луна. Я и не думал, что эта рейвенкловка, бывшая словно всегда не в себе, окажется такой… Светлой, что ли. Словно она озаряла теплом пустой холодный подвал. Нам с ней было уютно. И даже Драко, иногда приходивший вместе со мной, улыбался, стоило ей устроить очередное чудачество. А вот теперь Темный Лорд вызвал меня и спросил, как мои успехи с Ноттом, и мне показалось, что свет погас.

Выслушав мои сбивчивые оправдания, он, казалось, не удивился моему провалу. Взгляд его оставался холодным и колючим, а на губах змеилась извечная ухмылка. Мне не понравилось это выражение, я чувствовал, что случится страшное. Возможно, сейчас Темный Лорд выхватит палочку и применит ко мне Круцио, чтобы я лучше старался, или будет пугать, что убьет Теодора. Но такого я не ожидал. Выслушав новые указания, я на негнущихся ногах отправился в подвал, сжимая в руках палочку.

– Здравствуй, Блейз, – лучезарно улыбнулась Луна. Драко как раз принес им обед, и Тео помогал ему снимать с подноса тарелки. Нотт нахмурился, а Малфой, заметив мое выражение лица, выронил солонку. Белый порошок рассыпался по полу, словно снег.

– Что он тебе сказал? – Без слов понял все Драко, а мне не хватало духа это произнести. Палочка дрожала в руке.

2. Северус

Я получил вызов почти сразу вслед за Блейзом. Тот, схватившись за запястье во время обеда, извинился перед нами с Онорией и шагнул в камин. Не надо говорить, как после этого проходил остаток трапезы. Нам обоим кусок в горло не лез, а ложка снова дрожала у Норы в руках – всякий раз, когда Темному Лорду что-то требовалось от Забини. И оба мы вздохнули с облегчением, когда вызов пришел мне. Она знала, что я прослежу за мальчишкой, и с ним ничего не случится. Но, появившись в гостиной, Блейза я не увидел. Зато там были Темный Лорд, Алекто и Амикус Кэрроу и, конечно, Беллатриса Лестрейндж. Последнее время она не отходила от своего Господина. Не удивлюсь, если она и спала с ним, при живом-то муже. Ее маниакальное поклонение Темному Лорду давно уже перешло все границы.

– Вы звали меня, мой Лорд? – Учтиво произнес я, подходя ближе и сдерживаясь, чтобы не оглядываться в поисках мальчишки столь явно и не задать вопрос, где он. Но, как оказалось, мой вызов не был связан с Блейзом. Темный Лорд планировал отправить обоих Кэрроу преподавать в Хогвартс, о чем и хотел мне сообщить. Мысленно жалея учеников, я лишь кивал и соглашался, сообщив, что проблем не будет. После убийства профессора Бэрбидж, свидетелем которого я недавно стал, должность преподавателя маггловедения была свободна. Как и должность преподователя ЗОТИ – аврор Гестия Джонс, естественно, ушла в подполье и больше не могла работать в Хогвартсе. Я как раз рассказывал брату и сестре Кэрроу об условиях работы и проживания в школе, когда услышал из подвала истошный крик Нотта, и внутри все похолодело. Особенно от того, что никто из присутствующих, кроме меня, даже не удивился. Лишь на губах Темного Лорда появилась улыбка.

– А он не так уж безнадежен, твой мальчик, – с усмешкой произнес ледяной голос, от которого у меня по коже в очередной раз пошли мурашки. «Мой мальчик» звучало такой издевкой, потому что он действительно был моим, но в то же время Темный Лорд мог им распоряжаться, как своей собственностью. – Знаешь, Северус, мне казалось, что он слаб, и, к моему сожалению, нам пришлось бы расстаться с ним…

От одной мысли о «расставании», и что под этим подразумевал Темный Лорд, я потерял дар речи. Блейз ходил по лезвию ножа, и лишь нечто, что сейчас умиротворило нашего Господина, спасло ему жизнь. Но что? Из подвала снова раздался крик, а вместе с ним картина начала складываться в моей голове.

– Я попросил его уговорить Теодора принять метку иным способом. – Подтвердил мои предположения Темный Лорд, уже откровенно смеясь. – А мальчик-то не промах, а, Северус? Весь в отца. Или даже в обоих?

Я заставил свои губы растянуться в улыбке, холодный смех звучал в ушах подобно скрежету музыкальных пил на смертенинах очередного призрака, но внутри меня словно что-то разбилось, и каждая мысль резала, как осколок. Блейз не мог. Только не он. Он, хоть и хитрый, упертый, честолюбивый и заносчивый, всегда был чистым. Добрым и даже немного наивным. Пытать своего лучшего друга? Что случилось с ним? Я должен был бы радоваться, что он заслужил одобрение Темного Лорда, и теперь его жизнь, хотя бы на время, вне опасности. Но мне хотелось только кричать и крушить все вокруг, а вместо этого я глубоко дышал и улыбался, сходя с ума. Что же ты наделал, мой мальчик?

3. Блейз

Глаза немилосердно жгло. Крики Тео стояли в моей голове. Заплаканное лицо Луны, кричавшей «Хватит». Бледный Драко, заехавший мне по лицу. И Северус, смотрящий на меня, как на чужого, не знакомого ему человека. Я доложил темному Лорду, что Нотт не передумал, хоть я и очень старался. Тот заверил, что позже мы повторим еще, и отпустил нас со Снейпом домой. Он первым шагнул в зеленое пламя, даже не посмотрев на меня. Я шагнул следом, оказываясь в гостиной своего дома и, наконец, вздыхая с облегчением. Больше не нужно было притворяться ни перед кем.

– Блейз, как ты? – Спросила мама, быстро отходя от Северуса ко мне и заключая меня в объятия. Сглатывая кровь из разбитой Малфоем губы, я уткнулся в ее плечо, чувствуя, что из глаз, наконец, потекли так долго и тщательно сдерживаемые слезы. – Что случилось? – Спросила она, но я не мог говорить, только качал головой. По лестнице зазвучали шаги, а затем хлопнула дверь. Кажется, это ушел Снейп. Я не хотел сейчас говорить, и мама, похоже, поняла меня. Попросив Бьяджо сделать мне глинтвейн, она отпустила меня прилечь. Благодарно поцеловав ее, я отправился в свою комнату, разделся и забрался под одеяло.

Обхватив ладонями горячий бокал с пряным напитком, я чувствовал, что меня бьет дрожь, а ведь на улице стояла одуряющая жара – была неделя до начала учебного года. Когда Снейп, наконец, отправится в Хогвартс, и мне больше не нужно будет целый день от него бегать. А совместные ужины уж как-нибудь переживу. Иногда он будет задерживаться допоздна или даже ночевать там, я уверен.

Неужели он поверил, что я пытал Теодора? Хорошо, потому что, значит, и Темный Лорд поверил. А ведь я не смог. Рассказал друзьям, чего от меня потребовали. Теодор вызвался покричать и сделать вид, что его пытают. Луна в ужасе зажмурилась и что-то бормотала. Драко наорал на меня, что Темный Лорд узнает об обмане и убьет меня, а заодно и его, как соучастника. Нотт, как ни странно, с ним согласился и начал просить меня сделать это. Малфой уговаривал с ним вместе. Лавгуд плакала, что должен быть другой выход. Я поднял палочку и честно попытался. Но, чтобы выполнить Пыточное проклятие, нужно действительно хотеть причинить боль. Я же хотел лишь, чтобы все закончилось. Нотт кричал, что если я это не сделаю, все равно сделает Темный Лорд. Драко причитал, что я нас всех убью. Луна уговаривала меня этого не делать. Мне казалось, что я сойду с ума, я выкрикивал заклятие, направляя на Теодора палочку, но ничего не получалось. Драко ударил меня по лицу и обозвал слабаком, который не может сделать то, что нужно. В конце концов, он сам это сделал, направил палочку на Нотта, гипнотизируя при этом ненавидящим взглядом меня. Тео кричал, и я бросился на Драко и ударил в ответ. Луна кинулась к Нотту, помогая подняться с пола и гладя его по голове. Тео сказал мне, что так нужно, я оттащил от него сопротивлявшуюся девушку, и Малфой повторил пытку. Я обнимал плачущую Лавгуд, уткнувшись лицом ей в плечо, чтобы не видеть того, что происходит. Когда, наконец, Тео не выдержал, и из его глаз потекли слезы, Драко прекратил и опустил палочку. Я тоже разжал объятия, позволяя Луне подскочить к Нотту, и мы с Малфоем вышли на лестницу. Он лишь коротко бросил мне «теперь мы в расчете», отправившись дальше наверх, а я свернул в гостиную, чтобы доложить Темному Лорду. Драко было стыдно, как он струсил на первом задании и подставил нас, теперь же мы действительно были квиты. И больше ничего друг другу не должны. Я ясно ощущал, как наша дружба, давшая трещину в день расставания с Малфоем, окончательно рассыпалась в прах.

4. Онория

В очередной раз я не понимала, что происходит. С тех пор, как я вернулась из Италии, я не могла узнать ни сына, ни мужа. Северус постоянно о чем-то думал, отвечая невпопад, а потом извиняясь и переспрашивая, что я сказала. Блейз был явно подавлен и целыми днями пропадал у Драко, возвращаясь только к ужину, и во время еды бросал на Снейпа странные взгляды. Тот упорно смотрел в тарелку и снова был мыслями где-то далеко. В свое оправдание он приводил Темного Лорда. С ним и его поручениями столько проблем, что все его ресурсы уходят на это. Но мне незачем знать подробности и забивать себе голову. Поэтому он так уставал и вечером валился в постель, словно на него наложили парализующее заклятие, а под утро я часто просыпалась одна – Северуса мучила бессонница. О всякой личной жизни пришлось забыть, и я не знала, надолго ли.

Очередной вызов Темного Лорда за обедом застал меня врасплох. Мои мужчины удалились по очереди, и я провела около часа в нервном ожидании, раздавая эльфам указания по хозяйству, чтобы как-то отвлечься.

Наконец, Северус вернулся, и на нем буквально не было лица. На миг я даже подумала о самом страшном, подбегая к мужу и заключая его в объятия, но сын шагнул из камина следом, бледный и заплаканный, хотя внешне целый и невредимый. Обняв уже его, я проследила за тем, как муж, явно раздраженный, идет наверх. Блейз ничего не мог мне объяснить, будучи в таком состоянии, да и глупо было допрашивать ребенка, когда есть взрослый человек, видевший все своими глазами. Поэтому я отпустила сына отдыхать, отдав распоряжения Бьяджо, а сама пошла вверх по лестнице за Северусом.

Мужа я нашла в нашей спальне, он нервно мерил шагами комнату, слегка шевеля губами. Я раньше не замечала за ним привычки думать вслух, но в этот раз, похоже, случилось что-то из ряда вон.

– Дорогой, объясни мне, что там произошло. На тебе лица нет, – озвучила я свои наблюдения. Снейп сжал губы в тонкую полоску и нахмурился, а на лбу его пролегла глубокая складка.

– Темный Лорд заставил Блейза применить Круцио, – сказал он, и у меня внутри все похолодело, стоило представить, что мой сын чувствовал в этот момент. – И у него получилось, – брезгливо добавил он, тряхнув головой. Теперь нахмурилась уже я.

– То есть было бы лучше, если б не получилось, так что ли? – Переспросила я, уперевшись рукой в стену рядом с мужем, заставив его остановиться и посмотреть на меня. – Ты хотел, чтобы он не справился и заслужил гнев Темного Лорда? Или верил, что Блейзу будут поручать только письма писать, когда приводил его туда принять темную метку? Я понимаю, мне тоже не хочется, чтобы мой сын стал… жестоким, и тем более убийцей, но ты сам знаешь, иногда это необходимо, чтобы спасти собственную жизнь. Мы сами с тобой делали много ужасных вещей, Северус. Кто мы такие, чтобы судить мальчика за одно Круцио?

Муж взглянул на меня, и в его глазах плескалось столько страдания, что я остолбенела, не в силах продолжать, и в ужасе закрыла рот руками, стоило мне услышать его с тихим отчаянием произнесенную фразу:

– Это был Тео Нотт…

5. Блейз

Я проснулся ночью от дикой боли в запястье. Руку жгло нестерпимо, и я понял, что Темный Лорд хочет срочно меня видеть. Желательно полчаса назад. Накинув мантию прямо на пижаму и схватив палочку, я аппарировал, не утруждая себя тем, чтобы бежать к камину и тратить время на суету с летучим порохом. Оказавшись в гостиной дома Малфоев, я увидел всех троих хозяев особняка, Беллатрису и самого Темного Лорда, на лице которого была написана ярость. Лишь заметив меня, покачнувшегося от головокружения из-за очередной аппарации через защитный барьер, он взмахнул палочкой, и тело пронзила сильнейшая боль. Стиснув зубы, я повалился на колени, стараясь сохранить молчание, но тихие всхлипы против воли вырывались из горла. Так вот что делал Драко с Теодором? Это было невыносимо, будто все тело рвут на части, выкручивая каждый сустав. Словно тысячи раскаленных игл впиваются в нервы, взрывая мир вокруг океаном нестерпимой боли. Наконец, действие заклятия прекратилось, и я попытался отдышаться, не поднимая глаз на Темного Лорда. Вдруг он расценит мой взгляд как вызов и снова наложит на меня Пыточное проклятие? Задавать вопросы я тем более боялся.

– Бедняжке больно? – Сюсюкая, поинтересовалась смеющаяся Беллатриса, но темный Лорд ее перебил:

– Ты думал, я не узнаю об обмане? – Яростно прошипел Господин, и я почувствовал, как моя голова против воли поднимается, заставляя посмотреть на него. Холодные глаза, казалось, пронзали меня насквозь. Я догадался, что он раскрыл наш трюк с Тео. Что могло случиться сейчас? Прошла ведь уже неделя… Луну отправили в Хогвартс. Северус тоже уехал первого сентября и уже три дня не ночевал дома, оправдываясь перед женой большим количеством дел в начале семестра. Кто меня выдал? Сам Нотт? Или Драко?

Я покосился на Малфоя-младшего, тот был бледен и старательно отводил глаза, сидя в окружении родителей. Темный Лорд снова взмахнул палочкой, заставляя меня встать на ноги, как марионетку. Ощущение беспомощности было ужасным. Словно я букашка, которую он может в любой момент прихлопнуть. И хуже всего, что именно так оно и было.

– Я проверил мистера Нотта в тот же день. Его действительно пытали, и ему было больно. Но каково же было мое удивление, когда в голове Драко сегодня я обнаружил интересные подробности.

Значит все-таки Драко. Для чего же Темный Лорд копался в его голове? Но эта загадка сейчас была далеко не главной. Если я не хотел, чтоб меня снова пытали и наказывали, я должен был попросить прощения. Я не знал, для чего Господин поднял меня с колен – чтобы я мог снова на них опуститься, демонстрируя свое подчинение и унижение, или же наоборот он желал, чтобы я остался стоять, и попытка опуститься будет воспринята, как бунт, который должен быть наказан? Мысли разбегались, и я не мог найти правильного решения. Я буквально чувствовал, как время утекает сквозь пальцы, приближая мою жизнь к болезненному и бесславному концу.

– Простите меня, мой Лорд, этого больше не повторится, – я все же встал на колени, и Темный Лорд меня не остановил, пристально наблюдая за моими движениями. – Я – ваш слуга, целиком и полностью. Я не хотел обманывать вас, просто я боялся признаться в своей слабости и оказаться недостойным служить вам. – Понятия не имею, откуда эти слова оказались в моей голове. Наверное, когда отчаянно хочется жить, ты готов на все. Я начал понимать, почему Питер Петтигрю всегда был таким жалким пресмыкающимся. Он был слаб и часто допускал ошибки, поэтому постоянно всем своим видом просил прощения и пытался заслужить благосклонность. Неужели мне суждено стать таким?

6. Северус

Темный Лорд вызвал меня, когда время уже близилось к утру, и я спал в своей постели в Хогвартсе. Наскоро одевшись, я предупредил Кэрроу и МакГонагалл о своем отсутствии и шагнул в камин. Гостиная Малфоев встретила меня гробовой тишиной, вдруг разорвавшейся смехом Беллатрисы. И тихим стоном с пола. Опустив взгляд, я увидел Блейза, ничком лежащего на ковре и дрожащего мелкой дрожью. Не помня себя от страха, я кинулся к нему, падая на колени рядом, поворачивая к себе лицом и приподнимая его голову, чтобы заглянуть в глаза. Из носа мальчишки тонкой струйкой текла кровь, глаза были мокрыми от слез, а лицо кривилось гримасой боли. Мне сразу стала ясна причина такого состояния, и я бросил полный гнева взгляд на Темного Лорда, в котором читался один единственный немой вопрос: «За что?».

– Твой «сын» предал меня, Северус. – Услышал я самое страшное, что только мог сообщить мне этот жестокий голос, принадлежащий величайшему злодею из всех, ныне живущих. – Или лучше сказать, твой любовник? А еще говорят, что это у меня весьма странные наклонности. Интересный ты человек, Северус.

Если бы словами можно было хлестнуть наотмашь по лицу, то именно это сейчас бы и произошло. Я замер, баюкая в ладонях голову Блейза, уткнувшегося мне в колени. Похоже, кроме пыток тут была еще и Легилименция. Забини бы никогда не рассказал такое. Беллатриса снова захохотала, и только сейчас я заметил, что в комнате присутствовали и Малфои. Люциус и Нарцисса смотрели на меня со смесью брезгливости и отвращения, а Драко – со злостью, отчего кожа на его лице пошла яркими пятнами. Ты мне не соперник, – вперил я в него ответный взгляд, заставив потупиться, а затем и вовсе отвернуться.

– Я уверен, мой Лорд, что, что бы ни сделал Блейз, он не нарочно, и все еще можно исправить, он сможет заслужить ваше прощение. – Меня буквально трясло от гнева, и хотелось выхватить палочку и наложить Смертельное проклятие. Видит Мерлин, я бы так и сделал, если б не был твердо уверен, что, пока целы его крестражи, от такого не будет толка. Но голос мой оставался спокойным, я сдерживался, как мог, и лишь яростно раздувающиеся от глубокого дыхания ноздри могли выдать ту злость, что клокотала внутри. Он посмел тронуть Блейза. Пытать. Копаться в его мыслях. Я бы разорвал за такое и без палочки.

– Ты уверен, Северус? Правда? – С какой-то неясной издевкой тихо проговорил Темный Лорд, и в мою голову закрались подозрения, которые он тут же подтвердил:

– А твои проступки можно исправить, как ты считаешь? Чем ты сможешь оправдать свое предательство?

Дементор поцелуй. Он что-то увидел в воспоминаниях Блейза. Но что? Неужели крестражи? Тогда почему я все еще жив? Я сосредоточился, усиливая защиту своего разума, хотя в той смеси гнева и страха, что обуревала меня, было сложно сконцентрироваться на очищении сознания. Но мне было не привыкать, я не раз висел на волоске от провала. Медленно поднявшись с пола, я проговорил:

– Что бы Блейз ни сказал вам, мой Лорд, он не в себе… Etiam innocentes cogit mentiri dolor (1).

– Я видел это в его мыслях! – Перебил меня Темный Лорд.

– Cogitations poenam nemo patitur. – Спокойно проговорил я, удивляясь, как мне хватает выдержки вспоминать латинские изречения, когда хочется рвать и метать.

– Никто не несет наказания за мысли, – с усмешкой перевел Господин, – а как насчет поступков? Я видел в его голове много интересного… Ты уверен, что у тебя на все есть объяснение?

– Мой Лорд, позвольте мне хотя бы попытаться. Возможно, нам следует поговорить наедине…

Темный Лорд вскочил из кресла, приближаясь ко мне быстрыми шагами, словно бросившаяся змея. Которую я, к своему удовольствию, здесь не наблюдал. Достав палочку Дамблдора, он ткнул ее концом мне в шею, заставляя беззащитно задрать подбородок и уставиться ему в глаза, поскольку в этом теле он был несколько выше, чем я.

– Ты будешь указывать мне, как мы должны разговаривать?! Ты? – Ядовито прошипел он. – А если я решу, что, возможно, ты должен объясняться, лежа на полу и вылизывая мои ботинки, Северус?

– Как будет угодно моему Лорду, – спокойно и с достоинством ответил я. Он может заставить меня унижаться действием, но никогда духом. Если нужно, я буду делать все, что угодно, но он никогда не услышит моих жалоб и не увидит слез. Я молил его один раз в своей жизни и получил взамен дыру в сердце и вкус пепла на губах. Больше я не буду просить. Если только он не попытается убить Забини. Имп возьми, теперь у него вновь есть рычаг воздействия на меня. Могу ли я пожертвовать Блейзом ради миссии Поттера? Жизнь одного человека не имеет значения против жизни множества людей и победы в кровопролитной войне, так ведь? И если разуму ответ был очевиден, то сердцу – отнюдь.