Текст книги "Семья поневоле (СИ)"

Автор книги: Mad Santa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 40 страниц)

– Ты удивил меня, Северус.

С легкой полуулыбкой я заметил:

– Надеюсь, приятно удивил, мой Лорд?

Ему было приятно, не то слово. Наконец-то его извечный враг был мертв. А Гарри Поттер, мальчишка без особых способностей, не сможет справиться с ним без своего наставника. Так он считал и просто лучился от самодовольства. Беллатриса ринулась хохотать, Амикус и Алекто – выпивать, Грейбэк же, насупившись, ушел, как только это стало возможно. Яксли не явился, и что-то подсказывало мне, что его остановил Орден Феникса. Не очень приятная новость для Темного Лорда, но она потерялась на фоне прекрасных новостей о смерти Дамблдора.

Если бы хоть один человек во всем мире знал, как нелегко мне далось изображать триумф, когда сердце скулило от боли, словно раненый пес. Который только что загрыз своего хозяина, столько лет дававшего ему кров, пищу, тепло и гладившего по голове. А ведь дома у меня сидел одинокий плачущий мальчишка, который только что видел убийство и потерял веру в людей, пережив предательство близкого человека. Все мое существо рвалось туда, к нему, но я должен был быть там, где я есть, и обсуждать планы дальнейших действий.

Первым шагом значилось убийство Руфуса Скримджера, чтобы на пост Министра Магии был назначен наш человек. А затем Упивающиеся смертью заполнили бы все Министерство и взяли курс на уничтожение грязнокровок. От одной этой мысли в животе все переворачивалось.

– Я сделаю тебе подарок, Северус, – услышал я холодный шипящий голос, выдернувший меня из мыслей, и вопросительно уставился в красные глаза. – Хогвартс. Тебе так нравилось там преподавать и жить. Ты вернешься туда директором.

Меня передернуло от отвращения, но я сохранил каменное лицо, а потом и заставил себя улыбнуться уголком губ и сдержанно поблагодарить.

Войти в кабинет Дамблдора, увидеть там его портрет и всех остальных директоров? Старую шляпу и пустой насест Фоукса… Сидеть в его кресле, за его столом, зная, что я убил его… Во рту пересохло от одной мысли об этом, но я упорно заставлял себя сдерживаться и внимательно слушать.

3. Блейз

Я вновь оказался в гостиной дома Снейпа, словно и не уходил оттуда наверх пару минут назад. Обстановка была той же, только вот пыли намного меньше. Хозяин дома стоял рядом, только явно моложе. На лице его не было морщин, как и выражения превосходства от тайного знания. Волосы все так же неаккуратно свисали, закрывая уши, нос казался еще больше от излишней худобы. Он переминался с ноги на ногу возле камина и, кажется, кого-то ждал. Меня он не замечал, и я понял, что нахожусь в воспоминании примерно двадцатилетнего Снейпа.

Пламя в камине взвилось зеленым, и в нем появилась высокая стройная девушка. Одетая в темную мантию, отделанную мехом, и туфли на высоком каблуке, она ступила на ковер, приняв протянутую руку юноши. Никто из них не обратил внимания на пепел, оставивший на ковре следы от ее подошв. А я с раскрытым от удивления ртом разглядывал свою мать. Сколько ей? Двадцать пять? Она еще красивее, если только это возможно.

– Северус, почему ты не ответил на мое письмо? – С порога начала напирать Онория, впрочем тихо, как будто их могли подслушать.

Снейп попятился, пытаясь не смотреть ей в глаза, но она продолжала сжимать его кисть, не давая ретироваться. Длинные накрашенные ногти цвета жженой умбры буквально впились в бледную, не по-мальчишески тонкую ладонь.

– Я отказываюсь. Нора, не проси… – Помотал головой Снейп, на миг взглянув на нее и снова опуская глаза. – Эрардо мой друг, он мой соратник… Темный Лорд… он спросит…

Онория напряглась при звуке этого имени и еще ближе придвинулась к юноше, взяв его ладонь уже двумя руками и поднеся к своей груди, впрочем, ее не касаясь. Ничего фривольного в этом жесте не было.

– Северус, именно поэтому я и прошу. Ты знаешь, если б я могла сама, я бы не просила. Ты слышал, что сказал Темный Лорд. Ты же был там, Северус? Ардо рассказал мне слово в слово.

Снейп напрягся и поднял, наконец, на нее глаза, с вызовом:

– Он сказал, что, однажды придя к нему, мы стали членами его большой семьи, и наши сыновья тоже будут ее членами, когда вырастут, и внуки… и так далее. Он очень ясно дал понять, что от него не уйти.

Девушка задрожала и поежилась, отпустив руку Снейпа и плотнее запахиваясь в мантию. Я поймал себя на мысли, что в этом доме, должно быть, всегда было холодно.

– Не смягчай, Северус. Он сказал также, что если кто-то предаст его, то убьют не только предателя, но и всех его детей и внуков и других родственников. Неугодную ветвь семейства выжигают подчистую, чтобы и следа не осталось.

Мне стало страшно, и я видел отражение этого страха в темных глазах моей матери, с расширившимися от волнения зрачками.

– Он убьет Блейза! Моего малыша! – Вскричала она, не дождавшись ответа от своего визави. – Я должна что-то сделать! Эрардо все равно казнят, а с ним и меня и нашего сына. Я должна уберечь ребенка, Северус!

Снейп приблизился к внезапно расплакавшейся девушке и заключил ее в объятья, слегка поглаживая по рассыпавшимся по спине смоляным волосам.

– Вам ничего не грозит, Нора, Эрардо на хорошем счету. Почему все равно казнят? Я не понимаю…

Всхлипнув, Онория подняла голову и прошептала ему в самое ухо:

– Он предал Темного Лорда…

4. Северус

Когда я вернулся в свой старый дом, в гостиной Забини не обнаружилось. Поэтому я направился в свою спальню. Мальчишка сидел на полу, обнимая себя руками и слегка покачиваясь. Несмотря на всю усталость от этого дня, что хотелось просто упасть на кровать и не вставать минимум сутки, я все же чувствовал в себе силы поговорить с Блейзом. Нужно было расставить все точки над «i». Мне претил сам факт того, что он может меня ненавидеть. То есть, конечно, он уже ненавидел меня за то, что я, как он думает, его использовал, поиграл с ним, а потом собрался жениться на его матери… Но убийство его отца – дело совсем иного рода.

– Блейз, я… – собственный голос показался мне чужим, пустым и бесцветным. Что сказать, я не знал, хотя готовился к этому моменту и перебирал различные фразы, пока поднимался по лестнице. Но все они не смогли бы унять его боль и оправдать меня.

– Ты спасал мне жизнь… – Тихо прошептал он срывающимся на всхлипы голосом, и слезы снова покатились по его щекам. – Ты помогал лучшей подруге спасти ее сына…

У меня подкосились ноги от его вида и того тона, каким он это произнес. Как будто я герой, а он виноват. Тошнота подкатила к горлу, и я быстро опустился на пол рядом с ним, глубоко дыша и наклонив голову. Волосы тут же свесились на лицо, не давая Забини видеть его выражение.

– Ты ни в чем не виноват, ты был младенцем! Это я сварил яд и отдал его Норе. Я надеялся, что она не сможет, но… Я плохо ее знал. – В моем голосе сквозила неприкрытая горечь. Я всегда считал, что они идеальная пара, и Онория любила Эрардо так же сильно, как я любил Лили. Но она сделала это, и даже мне стало страшно. Мы не разговаривали несколько месяцев, пока… Когда Лили не стало, Нора пришла ко мне, и я рыдал у нее на груди, как мальчишка. Она тоже горько плакала.

Я понял, что и у меня по щекам катятся слезы, а потом почувствовал у себя на плече теплую ладонь, от прикосновения которой по коже пошли мурашки. И все события этого дня разом навалились на меня, проплыв перед глазами. Я стиснул руку Блейза так, словно она была якорем, все еще удерживающим меня в настоящем, не давая провалиться в бездну отчаяния и вины. Я убил Эрардо, дав Норе яд, я убил Лили, рассказав про пророчество Волдеморту, я убил Дамблдора… Это было невыносимо, на моей совести было слишком много смертей близких мне людей, и больше всего на свете я боялся, что потеряю еще и Блейза. Ведь он станет Упивающимся смертью и будет подвергать свою жизнь опасности тоже по моей вине. Он уже несколько раз чуть не погиб из-за меня.

Я почти перестал дышать, когда почувствовал, как сильные руки обвились вокруг моих плеч, и без сил уронил голову на широкую грудь, слушая бешеный стук такого родного сердца. Он успокаивал, веки тяжелели, и я провалился в полный неясных видений сон.

5. Онория

Он возник в зеленом пламени камина, и мое сердце мгновенно ушло в пятки. Блейз, слава Мерлину! В три шага преодолев расстояние от окна до центра гостиной, я бросилась к нему в объятия, но сын отстранился от меня. С непониманием и испугом вглядевшись в его лицо, я заметила опухшие веки и искусанные губы, и кровь вмиг отхлынула от моего сердца. Только не как в тот раз. Торрадо мертв. Северус сказал… Северус… Где он?

– Блейз, – неуверенным голосом позвала я, нерешительно протягивая руку, но он снова отстранился, отходя от меня к окну, где я провела последнюю пару часов, вглядываясь во тьму и ожидая, что он сейчас аппарирует в конце дорожки, ведущей к дому.

– МакГонагалл прислала сову… Сынок, это правда?.. – Дыхание перехватило, и я опустилась на диван, не зная, куда деть свои руки, и принялась теребить край домашнего платья. – Северус… убил Дамблдора? Она написала, что ты и Драко пропали с ним… Я… я волновалась.

Сердце колотилось как бешеное. Больше всего в жизни я боялась потерять своего сына. Он вглядывался в темную даль, тяжело дыша и молча, избегая смотреть на меня. Но потом вдруг резко повернулся, и его взгляд пригвоздил меня к дивану сильнее, чем парализующее заклинание. Никогда еще мой сын не смотрел на меня так.

– Расскажи, как ты убила моего отца. Я достаточно взрослый теперь, чтобы знать?

Не знаю, сколько мгновений я провела, сидя с широко распахнутыми глазами и удивленно приоткрытым ртом, но мне они показались вечностью. Варианты того, как он это узнал, проносились в голове с чудовищной скоростью, перемежаясь с попытками оправдать себя. Но взгляд сына, казалось, уже вынес мне приговор. В ушах зашумело, и я до боли стиснула колени, возвращая себя из оцепенения.

– Я нашел вот это, – такой чужой сейчас сын достал клочок пергамента и, хлестко взмахнув палочкой, отправил его в полет по направлению ко мне. Я узнала почерк и не поверила, что Северус мог так предать меня. Но Блейз словно прочел мои мысли. – Я рылся в его кабинете, без спроса. Ему пришлось мне все рассказать. А точнее показать свои воспоминания.

Я опустила голову, закрыв лицо руками. Мерлин, Северус, зачем ты вообще хранил это письмо? Зачем? Из глаз потекли слезы. Столько лет я скрывала правду от сына, обманывала себя, хотя в глубине души знала, что однажды этот момент настанет… И мне придется с ним поговорить. Но слов я найти не могла, и поняла теперь, почему Снейп так поступил. Подняв голову, я достала палочку и прислонила к виску.

– Хорошо, Блейз, я тоже отдам тебе свои воспоминания…

6. Блейз

Северуса я оставил спящим. Он так вымотался за этот день, что буквально отключился у меня на плече. Пришлось подложить ему под голову подушку и укрыть одеялом. Конечно, я был все еще чертовски зол на него за то, что он много лет скрывал от меня правду, и за убийство Дамблдора, но сейчас ни о чем другом, кроме смерти собственного отца, я думать не мог, и гнев мой был направлен на мать.

Снейп, кажется, забыл, что у меня был нож. И он легко позволил мне преодолеть «свои» запирающие чары, поэтому дом я покинул без труда. Естественно, наложив новые, чтобы никто больше к спящему Северусу не вломился. Правда, я не был уверен, что моя магия хоть на половину так же сильна, как его, поэтому нужно было быстро вернуться и попросить его, чтобы он обновил защиту своего дома. Но остаться там и ждать его пробуждения я не мог.

Мать волновалась, заламывала руки, рыдала, но сейчас мне не было ее жаль. Гнусный голос внутри меня шептал, что так ей и надо. За то, что она сделала. Поднявшись в ее рабочий кабинет, я подождал, пока она достанет из шкафа резной каменный резервуар и отдаст мне, а потом вылил туда ее воспоминания и погрузился в них.

– Эту ведьму знают все дети… – Услышал я приятный мужской баритон, совсем как в моих снах, доносившийся откуда-то сверху. Я же стоял на кухне и смотрел, как мама делает чай. И затем выливает в одну из чашек… Ледяной поцелуй. То самое зелье, противоядие от которого я варил у Снейпа! У меня перехватило дыхание, словно это я сейчас его выпил. Неужели он действительно все эти годы не мог забыть, и при виде меня это зелье было единственным, что приходило ему в голову? По коже побежали мурашки, но я продолжал наблюдать за молодой темнокожей девушкой, которая украдкой утерла слезы, поправила прическу и пошла с подносом наверх. Помимо чашек, на нем было имбирное печенье, дольки лимона и джем, судя по цвету, черничный.

– А в котле спят три маленьких низзла. – Голос Эрардо становился громче по мере того, как мы поднимались наверх, и руки матери все сильнее дрожали. Оказавшись на втором этаже, она заглянула в приоткрытую дверь и всхлипнула, тут же отстраняясь и утыкаясь лбом в дверной косяк, чтобы выровнять дыхание. Воспользовавшись тем, что она отошла, я в свою очередь заглянул в свою спальню. Обои были другими, с маленькими единорожками и гиппогрифами, но не это бросилось мне в глаза. Отец сидел на стуле рядом с люлькой, завешенной зеленым балдахином.

– Вы хотите стать такими, как Вэнди?

Тогда правило запомните, дети…

Я замер, разглядывая его черты, узнавая в некоторых из них себя. Хотелось броситься туда и обнять его, но я понимал, что это всего лишь воспоминание, хоть и выглядящее реальным. И меня никто из них не замечает.

Мама собралась с духом и вошла в спальню. Отец перестал петь и поднялся, чтобы поцеловать ее. Сказать, что они смотрелись вместе потрясающе – ничего не сказать. Казалось, что они идеальная пара. Даже его салатовый свитер крупной вязки и бежевые домашние брюки гармонировали с ее бежевым же халатиком и зелеными тапочками. Эрардо ходил босиком, утопая босыми ступнями в мягком ворсе белоснежного ковра. Обойдя их и кроватку, я увидел лежащего в ней полуторагодовалого темнокожего малыша. На нем была белая пижамка с рисунком из волшебных палочек, выпускающих разноцветные искры. Маленький я улыбался, демонстрируя восемь молочных зубов, и пытался оторвать плюшевому нюхлеру голову.

– А вот и чай, дорогой, – сказала мать более высоким, чем надо, голосом и широко улыбнулась.

– Спасибо, милая, – ответил он, взяв в руки чашку и снова усевшись на стул. – Сейчас, допою, чтобы Блейз уснул, и приду к тебе, ладно? – Он поднял на Онорию свои большие черные глаза и понес чашку к губам. Она задрожала, зажмурилась… А потом закричала:

– Ардо, нет!

Сердце у меня ухнуло в пятки. Я уже готов был увидеть, как он сделает глоток и упадет замертво на пол. Одновременно и ждал, и до безумия боялся этого… Казалось, Эрардо не удивился такой вспышке жены. Он лишь отставил чашку на тумбочку и поднялся, чтобы подойти к Онории. Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, а затем бросились друг к другу в объятия и принялись страстно целоваться, как последний раз в жизни. Я не понимал, как такое могло быть… Он же должен был погибнуть. Или разозлиться, что она пыталась его отравить, или…

– Не плачь, Нора, – прошептал Эрардо, вытирая ее слезы большими пальцами. – Смотри на меня, ты сильная! Ты будешь сильной ради нашего сына. – Впрочем, у него самого глаза были на мокром месте. – Какая ты у меня умная, – улыбнулся он и поцеловал ее в макушку. Знаешь, я пришел к тем же выводам. Моя смерть – единственный способ сохранить вас. Только мне не хватало смелости. – Он покачал головой, виновато опустив взгляд. – Я трус, и поэтому в тайне надеялся, что ты сама подсыпешь мне яд. Прости меня за это.

– Ардо, не говори так. Это ты меня прости, – всхлипывала Онория, сжимая его плечи. – Не надо, мы найдем другой способ, милый, мы найдем. Мы уедем…

Снова поцеловав жену, Эрардо покачал головой:

– Нет, это единственный правильный путь. Я сделал слишком много зла, и теперь должен это искупить и спасти вас. Можно, я только допою Блейзу песню? – Спросил он, и она кивнула, не в силах ответить.

– Только тем всегда и все удается,

Кто никогда ни перед чем не сдается.

Кто не ищет в жизни большего смысла,

Чем в мурлыканье маленьких низзлов.

Голос его, красивый и мягкий, обволакивал комнату, заглушая почти беззвучные рыдания Онории, которая уже сползла на пол, обнимая себя руками. Я слушал, как завороженный, как и маленькая версия меня. Малыш в кроватке закрыл глаза, засыпая. Закончив петь, Эрардо Забини подошел ближе и поцеловал сына в лоб, тихонько прошептав:

– Будь сильным, Блейз. Я всегда буду любить тебя. – Задернув полог, он наклонился к жене, так же поцеловав ее в лоб. – Береги его и себя. Уничтожь все моей запасной палочкой и сожги ее. Передай мою благодарность Северусу. Я буду в кабинете. Люблю тебя, родная.

– И я… тебя люблю… – Прошептала она, продолжая плакать навзрыд. Печально улыбнувшись, Эрардо взял чашку и вышел за дверь. Вскочив с пола, Онория бросилась за мужем.

7. Онория

С замиранием сердца я следила за тем, как Блейз стоит, склонившись над чашей, ожидая его возвращения и вердикта. Даже Северус не знал, как все было на самом деле… Я так и не смогла рассказать ему и передать благодарность.

Я вздрогнула, услышав внизу шум. Неужели кто-то вломился в дом? Но тут стоят всевозможные защитные чары, и чужой не войдет через камин, и антиаппарационный барьер установлен профессионально. Если б кто-то перешел его пешком, сработали бы чары сигнализации. А если б чужак подошел еще ближе, его бы вышвырнуло вон. Кроме меня и Блейза спокойно войти сюда мог бы только один человек… Я поднялась со стула навстречу распахивающейся двери, чтобы встретить яростный взгляд Снейпа. Взмахнув своей черной мантией, он буквально влетел в комнату, озираясь по сторонам, пока не заметил Блейза. Морщины на его лбу мгновенно разгладились, и поза стала менее напряженной.

– Я был уверен, что он придет сюда… Предсказуем, как всегда, – едко бросил он, но в его голосе сквозило плохо скрытое волнение. Я поднялась и приблизилась, заключая его в объятия.

– Северус, ну почему ты не уничтожил проклятое письмо? – Слезы снова потекли из глаз. Он молчал, а потом тихо прошептал:

– Прости.

Блейз вдруг резко выпрямился над Омутом Памяти, хватая ртом воздух. Обернувшись, он заметил нас и молча переводил взгляд с Северуса на меня и обратно, глубоко дыша.

– Почему ты позволяла мне все эти годы считать тебя убийцей?! – Выпалил он на одном дыхании, а потом его голос сорвался, – почему не сказала, что он сам?! – И Блейз заплакал так, как никогда он не позволял себе это делать при мне. В груди защемило, и я тоже заплакала от облегчения, что мой сын не ненавидит меня, утыкаясь лицом в мантию Северуса, который выглядел шокированным не меньше Блейза.

– Так он сам?.. – Потрясенно выдохнул он, отстраняя меня от себя и заглядывая в глаза, словно первый раз меня видел. – Мерлин, Нора, почему ты молчала?

Уткнувшись лбом в мой лоб, он нервно засмеялся, словно у него камень с души свалился. А потом поцеловал меня и прижал к себе.

– Дурочка…

Всхлипывая, я позволила себе улыбнуться:

– Кто-нибудь хочет чаю?

На этот раз нервно засмеялся Блейз.

8. Северус

Сказать, что я был взбешен, было бы преуменьшением. Я проснулся на полу, укрытый одеялом, и дом был пуст, а мои охранные чары сняты. В качестве защиты установлено нечто такое, что легко снимет и школьник. Потому что наложил эти заклинания тоже вчерашний школьник. Который посмел от меня удрать, хотя я ясно запретил ему выходить.

Конечно, он направился домой, выяснять отношения с матерью. Другого и быть не могло. Мне следовало самому позаботиться обо всем и вызвать Нору к нам. Наверняка ей сообщили из Хогвартса, что Блейз исчез, и она волнуется. Как я мог забыть отправить ей сову? И как мог позволить себе уснуть в такой момент? Я был эмоционально вымотан, и мальчишка воспользовался этим.

Ворвавшись в холл поместья на берегу Бристольского залива, я побежал наверх, воспользовавшись заклинанием обнаружения людей. Они оба были в кабинете Онории. Блейз окунулся в Омут Памяти. На миг я был шокирован тем, что Нора посмела показать сыну такое, но она бросилась ко мне, такая слабая и беззащитная, плачущая, что я позабыл весь гнев на нее. К тому же я был перед ней виноват – это я не сберег ее тайну.

Новость о том, что Эрардо сам принял яд, буквально выбила почву у меня из-под ног. Я стоял, словно под Конфундусом, пытаясь представить, как это было. Дорогой, вот тут Северус для тебя отраву сварил, не хочешь ли выпить? С удовольствием, милая! Мысли были одна нелепее другой, и самым страшным было то, что она все эти годы молчала. Я думал, что она смогла убить своего мужа… А она такая же жертва, как и я, и так же потеряла любимого и все эти годы жила с чувством потери и пустоты в сердце. Ох, Нора.

Я ощутил небывалый прилив нежности к женщине, которая должна была скоро стать моей женой, и еще раз убедился, что поступаю правильно. Если б мы с Блейзом не натворили то, что натворили… я мог бы быть с ней счастлив. Мы могли бы заполнить друг другу эту пустоту. Но теперь моя была занята мальчишкой.

Я забрал их обоих к себе в тупик Прядильщиков, их могли искать, чтобы допросить Блейза о смерти Дамблдора. Эльфов пришлось тоже забрать. Бьяджо я отправил в Хогвартс забрать вещи хозяина, и через несколько минут они были у меня дома. Спать отдельно от меня Нора не пожелала, пришлось нам занять спальню моих родителей, а мальчишке уступить мою. И меня все сильнее преследовало чувство, что в этом старом пыльном доме наконец происходит смена поколений. Новые хозяин с хозяйкой, и новый сын… Только вот мой отец, слава Мерлину, не пытался меня трахнуть. И ни один нормальный отец не пожелал бы такого для своего сына. Чем ближе был день нашей с Норой свадьбы, тем более грязно и отвратительно я себя чувствовал, храня наш секрет. И я очень надеялся, что он не всплывет так же, как тайна о смерти Эрардо. Хотя я был рад узнать эту правду.

========== 26. Семейные узы ==========

1. Блейз

Сидя на старом диване, который усилиями домовых эльфов больше не был пыльным, как и весь остальной дом, я читал «Ежедневный пророк». И чем дальше мои глаза перемещались по странице, тем хуже я понимал, что происходит с этим миром. В одном из прошлых номеров сообщалось, что Руфус Скримджер был убит, в следующем – Министром Магии стал Пиус Тикнесс, ранее бывший главой департамента Магического правопорядка, впрочем, недолго. Северус сказал, что Тикнесс – человек Темного Лорда. Более того, он заранее знал, что скоро в Министерстве сменится власть, и тогда мы сможем вздохнуть спокойно и выйти, наконец, из его старого дома. Я хотел вернуться в свой особняк, там я чувствовал себя намного уютнее. Здесь же все было пропитано Снейпом, и меня повсюду преследовали мысли о нем. И более того, он сам – комнат было не так много, и мы постоянно сталкивались. А вместе с ним приходили и мысли, которые я себе запрещал. Да, я все еще злился на него, чувствовал, что он меня предал, предал Дамблдора, которого мы целый год лечили, но все же, глядя на их отношения с мамой, как он заботился о ней, и как она расцвела, когда исчезла тяготившая их обоих тайна, я не мог не проникнуться к нему благодарностью. Человек, который делает счастливой мою мать, не может получать ненависть в ответ. Но все же он защитил меня в Хогвартсе, не позволил Грейбэку притронуться ко мне, забрал с собой, и ранее вырвал из лап Торрадо, помогал настроиться на визит к Темному Лорду, учил Окклюменции, был со мной в Больничном крыле, провел ритуал Принятия, сделал удивительные и ценные подарки… Что ни говори, а Северусу я явно был не безразличен, и мне следовало ценить то, что имею. Не будучи еще мужем матери, он уже стал мне хорошим отцом. Если не считать некоторых интимных подробностей, конечно.

И вот теперь на первой полосе красовался заголовок, что Северус Снейп назначен директором Хогвартса. А ниже шла статья о нем же – объявлена дата свадьбы Северуса Снейпа и Онории Забини – пятое июля. Интересно, когда они мне собирались сообщить? До этой даты осталось ровно десять дней, мы безвылазно сидим в тупике Прядильщиков. Кто и где ведет приготовления? И успеют ли? Наверняка мама хотела бы, чтоб все было на высшем уровне.

Но не это шокировало меня в газетах. А тот факт, что раз за разом появлялись статьи, сеющие неприязнь к магглорожденным и магглам. И чем дальше, тем сильнее менялся курс Министерства. Даже тупому было бы очевидно, что вся власть теперь в руках Темного Лорда, и он насаждает свою политику. А ведь прошло всего ничего с момента смерти Дамблдора и Скримджера. Меня должно было радовать, что я оказался на стороне победителя, но меня все больше терзали мысли, а является ли эта сторона «правильной». И тот факт, что Северус все же здесь, ранее полностью успокаивавший меня, уже не казался панацеей от сомнений. Ведь мог же и он тоже ошибаться? Не зря же он не хотел, чтобы я становился Упивающимся смертью. Но выбора не было, идти против системы и подвергать опасности мою семью я был не намерен. Мой отец уже один раз сделал это, и теперь я узнал, что из этого вышло…

Когда я спросил мать и Снейпа, как Эрардо Забини предал своего Господина, Северус холодно ответил:

– Этого не должно быть в твоей голове, когда ты пойдешь к Темному Лорду. Твоя Окклюменция еще недостаточно хороша.

Я догадался, что Темный Лорд до сих пор не знает о том самом предательстве, и никто не хочет просвещать его. А раз так, то отцу не обязательно было умирать, ведь всего через полгода Гарри Поттер победил темного волшебника, и на долгие годы все зажили спокойно. Мы тоже могли бы целых четырнадцать лет быть нормальной семьей. Но теперь, когда Темный Лорд вернулся, узнал ли он правду? И что было бы, если бы узнал? Смог бы отец теперь принять яд, чтобы сохранить наши жизни, или это бы уже не помогло? Я больше не невинный младенец, и мы крепко втянуты в деятельность Упивающихся смертью. Но ответов на эти вопросы мне пока было не найти.

А вот другой вопрос уже многие дни не давал мне покоя, с того самого дня, как я узнал правду об отце. Отложив газету, я поднялся и направился искать маму.

2. Северус

Свадьба. Никогда не думал, что когда-либо женюсь. До сих пор в голове не укладывалось, что я пойду к алтарю, в новенькой парадной мантии, и буду стоять под аркой с цветочками и пикси, дожидаясь прекрасной невесты. Дикость какая-то. Но, тем не менее, пятое июля было не за горами. Нет, конечно, в детстве я представлял, что женюсь на Лили, и у нас будет много-много красивых, похожих на нее детей, и мы будем любить друг друга, и я никогда не буду бить ни жену, ни сыновей с дочерями, и все будет намного лучше, чем было у меня самого. Но потом наваждение развеялось, как дым. И вот теперь мне тридцать восемь, и я женюсь на богатой красивой даме сорока трех лет, у которой было до меня семь мужей и есть взрослый сын, который был у меня до нее. К тому же, она сказочно богата. Просто абсурд какой-то.

И, тем не менее, я точно знал, что Нора давно заказала платье, и теперь оно ожидало примерки, как только мы смогли бы выбраться из дома. Темный Лорд на последней встрече сообщил, что все идет по плану, и скоро Министерство будет у него под контролем. Сводки новостей это подтверждали. И вот, наконец, мы были свободны. Меня назначили директором Хогвартса. Следовательно, тот факт, что я убил Дамблдора, не просто не приведет меня в Азкабан, но я буду за это награжден. Сложно было представить, как отреагировала на это назначение МакГонагалл, но я подозревал, что не очень хорошо. Впрочем, появляться в школе до августа я не планировал. У меня будет медовый месяц. Темный Лорд с какой-то мерзкой усмешкой сообщил мне, что я хорошо потрудился и могу позволить себе отдохнуть и насладиться своей красавицей женой, а в случае, если я ему понадоблюсь, он знает, как меня найти. Я сдержанно его поблагодарил, не сомневаясь, что темная метка может начать нестерпимо жечь в любой момент. Как только у него появятся сведения о Поттере. «Ежедневный пророк» еще об этом не написал, но мальчишка пропал, и поиски Упивающихся смертью пока ни к чему не привели. Орден Феникса постарался на славу. Хоть на что-то они годны. Хорошо еще, Темный Лорд не изъявил желания посетить торжество и поздравить нас лично. От одной мысли меня передергивало. Но свадебный подарок в виде нового назначения он мне преподнес.

Войдя в нашу с Онорией комнату, я ожидал увидеть ее сидящей перед зеркалом или смотрящей в окно, но она в очередной раз лежала, читая одну из моих книг по Зельеварению. Я снова поразился уму и жажде знаний, которые были в этой женщине. Хоть она и безумно привлекательна, но пустоголовой девицей никогда не была. И тем самым становилась вдвойне опасной. Впрочем, это я раньше считал ее опасной, пока не узнал, что она все-таки не убивала своего мужа. Но все же были еще шесть, и я должен был узнать…

– Нора, ты не могла бы уделить мне минутку? – Спросил, усаживаясь рядом. Моя невеста тут же отложила книгу и повернулась ко мне, откинув с лица волосы. Это было бы безумно сексуально, если бы я не был сейчас настроен так серьезно. – Завтра мы можем вернуться в Кардифф. И… Извини, не хотел бы тебя расстраивать, заговаривая о прошлом, но… Эти мысли не дают мне покоя.

– И перед свадьбой ты хотел бы расставить все точки над «i»? – С улыбкой спросила Онория, приподнимаясь, чтобы сесть и быть со мной на одном уровне. – Спрашивай, конечно. У нас с тобой теперь не должно быть секретов, так?

Я кивнул, хотя не был так уверен. Все мои секреты настолько опасны, что расскажи я их, и ей грозила бы смерть или что-то еще хуже. И Блейзу тоже.

– Я хочу знать, что стало с остальными твоими мужьями. Насчет них ты тоже скрывала от меня правду? Нет, не подумай, что я опасаюсь за свою жизнь, – завершил я свою речь ехидным смешком.

3. Онория

Я ждала этого вопроса с того самого дня, как Северус забрал нас с Блейзом в свой дом. Не от одного, так от другого. Но оба молчали, и я не решалась заговорить сама. В конце концов, Снейп не выдержал первым.

– Ох, милый. Ты ведь понял уже, что я совсем не та черная вдова, какую из меня сделали газеты и сплетни? Но это, к сожалению, отнюдь не значит, что я невинна. Нет, на моих руках есть кровь, я не стану отрицать. Но давай по порядку, – бросив взгляд на жениха, по его сосредоточенному лицу я поняла, что он внимательно слушает и относится к беседе более чем серьезно. И мне следовало быть полностью откровенной. – Все началось, когда я еще была совсем юной, недавно окончила Хогвартс. Мы с Нарциссой были неразлучны, как ты помнишь. И у нее был бурный роман с Люциусом. Что ж лукавить, я завидовала и ужасно страдала от одиночества. Все мои ухажеры казались мне пустыми, глупыми, и ни один не смог заставить мое сердце трепетать от волнения хоть самую малость. – Печально улыбнулась, вспомнив, как я была молода и наивна в своих желаниях. – И однажды я пошла с Нарциссой и Беллатрисой в один магазинчик… Мы свернули с Косой аллеи, – не было нужды говорить, на какую аллею, Северус и так все понял, – и сестры вошли в дверь, а я испугалась, уж очень зловещее было место. Белла уже тогда начала заниматься Темными искусствами, но мы этого не понимали. Я стояла на улице, было уже темно, и ко мне подошла старая ведьма, от нее разило хересом и чесноком, и она явно давно забыла, что такое гигиена. В общем, она попыталась продать мне какие-то амулеты, но у меня не было с собой денег. И она сказала, что поможет мне бесплатно. Я до сих пор помню ее слова. «Свою любовь ты встретишь через три года, а свою судьбу встретила три года назад. Семь раз ты станешь вдовой, и лишь в восьмой все будет иначе. И только однажды ты станешь матерью, а двое твоих мужей – отцами». Представляешь, что я подумала тогда? – Я засмеялась, но Северус продолжал хмуриться, словно что-то просчитывая в уме. – Я испугалась и убежала, позабыв, что сестры Блэк остались в магазине. Решила, что это какая-то глупость и постаралась не думать об этом. Я не верила в гадания и пророчества. Когда я встретила Эрардо, через три года естественно, я и не вспомнила о словах той ведьмы, и потом, когда он умер, тоже. Мы с Блейзом остались без гроша в кармане…