Текст книги "Среди руин цветут деревья (СИ)"

Автор книги: Glory light

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 40 страниц)

Девочка выглядела нездешней. Даже не деревенской, просто было в ней что-то такое, что выдавало чужеземку. Нанда, придерживая принцессу за локоть, внимательно рассматривала спутницу Орин. Откуда у великолепной дочери Ореса такие странные знакомые? Орин тем временем резко схлопнула веер и, не переставая довольно улыбаться, поклонилась.

– Ваше высочество, позвольте вам представить Дороти Гейл. Дороти путешествует и прибыла в Эв из Канзаса, что находится далеко за океаном Нонестика.

Лангвидэр молчала, ее лицо оставалось неподвижным, лишь застывший взгляд опустился чуть ниже, и Дороти храбро посмотрела в ответ. Нанда же не сводила с девочки глаз. Совсем юное, по-детски простодушное лицо, обрамленное волнистыми светлыми волосами. Убрать открытую доверчивую улыбку, отравить взгляд ненавистью к окружающей действительности… у нее неуловимое, но вместе с тем очевидное внешнее сходство с принцессой Лангвидэр. С той, настоящей. Нанда растерянно моргнула, стараясь прогнать наваждение. Нет, они не были похожи как родственники, скорее, просто общий типаж, столь распространенное явление во внешности не связанных по крови людей. Но когда девочка станет старше, это сходство проявится в полную силу.

Губы Лангвидэр едва заметно дрогнули. Дороти во все глаза смотрела на женщину, что стояла перед ней, удерживаемая под локоть маленькой служанкой. Красивое лицо принцессы напоминало восковую маску – застывшие глаза, губы, изгибавшиеся в улыбке, и ямочки на щеках, – издалека привлекательные, вблизи черты ее лица едва ли не отталкивали пугающим отсутствием в них какого-либо движения. Эта голова не принадлежала живому человеку.

Шею принцессы практически полностью закрывали плотные ряды крупного жемчуга. То ли Дороти показалось, то ли кожа ниже и выше этого ошейника и впрямь немного отличалась по оттенку… девочка списала это на особенности освещения. Не хватало еще начать задумываться о чем-то подобном. Принцесса Лангвидэр, к которой Дороти заочно уже успела проникнуться уважением, смотрела сейчас на нее неживыми безразличными глазами. Принцесса была красивой. Обладавшая богатым воображением девочка уверенно сказала себе, что никогда, даже из чувства глубокой симпатии, не назвала бы Лангвидэр живой. Лицо принцессы замерло в какой-то момент и больше не менялось. Дороти усилием воли отвела взгляд.

Маска. Красивая, застывшая, набальзамированная маска, выполняющая роль лица эвийской правительницы. Нарушая повисшую тишину, Орин раскрыла и вновь резко захлопнула веер, треск его спиц оборвал затянувшиеся мгновения. Принцесса Лангвидэр высокомерно вздернула нос.

– Я-то думала, важные персоны, – хмыкнула она и вновь окинула Дороти странным неживым взглядом, отчего та невольно поежилась. – А вы, Орин, отнимаете мое время какой-то деревенской девчонкой. Хотя она довольно мила… нет, всё равно это безумно скучно.

Дороти растерялась. Образ принцессы, спокойной и мудрой, так похожей на прекрасную Глинду, сминался в ее воображении беспомощной декорацией. Она представляла Лангвидэр совсем иначе – и по рассказам Орин, и по личным впечатлениям от состояния столицы, что выглядела безмятежной и счастливой. Лангвидэр просто не может быть такой. Стоявшая перед Дороти женщина выглядела по меньшей мере странной. Словно она и вовсе не была живой. Дороти невольно вспомнила своего старого знакомого Оза, что не являлся своим посетителям, выпуская вместо себя управляемых кукол. Неужели и Лангвидэр – чья-то безжизненная кукла, не наделенная собственной волей?

Обычно Дороти не лезла за словом в карман. Но сейчас она стояла перед принцессой, а вокруг сновали нарядные гости. Темноволосая женщина с неподвижным лицом вновь остановила на ней тяжелый взгляд. На принцессе было свободное, спадающее складками платье. Белые цветы с желтыми сердцевинами оплетали венком ее голову и сбегали вниз по длинной косе. Она единственная в этом зале – и, похоже, во всем городе – украшала прическу магнолиями. От цветов шел тонкий сладкий аромат.

Они пахнут совсем иначе, когда их мало, невольно мелькнуло в мыслях Дороти. Принцесса вновь впилась взглядом в лицо девочки, затем неуверенно протянула руку. Пальцы женщины скользнули по щеке Дороти и резко сжались около уха, так, что девочка инстинктивно отпрянула. Лангвидэр убрала руку и повторила попытку, на этот раз более удачно: она провела пальцами по подбородку Дороти, заставляя ее поднять голову. Внимательно рассмотрела ее немедленно вспыхнувшее от смущения лицо, затем, словно что-то для себя решив, молча кивнула своим мыслям. Скосив взгляд, Дороти заметила на руке женщины алый ключ на тонкой цепочке.

Орин, видимо, посчитав знакомство оконченным, потянула Дороти за плечо к себе. Принцесса не возражала – казалось, она о присутствии Дороти уже забыла. Воспользовавшись этой возможностью, Орин церемонно поклонилась и, ободряюще улыбаясь, увлекла девочку обратно в толпу гостей. Дороти была ошарашена настолько, что не могла вымолвить ни слова. Лишь спустя несколько минут, отдышавшись и съев стянутую Орин с какого-то подноса гроздь винограда, Дороти решилась задать вопрос.

– Почему она… такая?

Они стояли у окна, за которым ветер трепал ветви тесно стоявших деревьев, наполняя садовую темноту непрерывным шелестом. Покрывало белых цветов плавно двигалось в опускавшейся на город ночи. Дороти смотрела в сад, Орин лениво обмахивалась веером.

– Какая? – хитро улыбнулась наследница, намереваясь выведать у Дороти более подробные впечатления от знакомства с эвийской принцессой. Девочка зябко передернула плечами.

– Она… неживая, – запнувшись, ответила Дороти. Она всё еще старательно избегала взгляда своей спутницы. Дороти хотела сказать совсем не это. Но было ли верным называть принцессу мертвой? Мертвые лежат в земле. Тетушка говорила, что иногда, если человек совершил много грехов при жизни, его душа не попадет после смерти на небеса, а будет блуждать по земле, пытаясь искупить содеянное. Но в рассказах тетушки Эм речь шла о душе. Не о теле с неловкими движениями и голове с застывшим лицом, составляющим вместе облик прекрасной принцессы прибрежной страны. Но, как бы то ни было, живой Лангвидэр точно не была. Дороти не могла сказать, что она напугана: играло роль и то, что она уже успела составить в воображении четкий образ эвийской правительницы, и то, что на расстоянии Лангвидэр всё же была красива. Она напоминала один из сорванных цветов в ее прическе. Вот только вблизи… Вблизи становились заметны и неподвижные черты лица, и тяжелый взгляд, в котором отрешенность путалась с ненавистью. И неточные движения, словно голова не может четко, как свойственно людям, управлять телом. В белом наряде с переливающимися жемчужинами она так похожа на цветок. На давно сорванный и залитый консервирующим составом, дабы придать блеск и предотвратить неизбежное увядание. Дороти была попросту ошарашена. Она и подумать не могла, что принцесса этой прекрасной страны окажется такой.

Орин рассмеялась. Кружева на ее веере трепетали от легкого ветра. В отличие от Дороти, женщина нисколько не была удивлена. Для нее, первой фрейлины, принцесса была зрелищем вполне привычным.

– Неживая, – повторила она и покачала головой. – Как ты точно ее охарактеризовала. Но нет, милая, ты заблуждаешься. Помнишь, я говорила тебе, наша принцесса обладает способностью менять облик. Иногда она слишком увлекается, заботясь о внешней красоте, и напрочь забывает о том, что красивая маска скорее оттолкнет, чем покажется привлекательной. Она считает внешнее проявление чувств чем-то несущественным, только и всего. Издержки местной магии. Если ты была в Оз, ты понимаешь, о чем я.

Дороти неуверенно кивнула. Сейчас, когда взгляд принцессы больше не был устремлен на нее, девочка чувствовала себя спокойнее. Ни за что на свете она не согласилась бы больше подойти к принцессе Лангвидэр, которую за время своего пребывания здесь уже успела поставить в личном списке уважаемых волшебниц всего немного ниже Озмы. Лангвидэр может быть сколь угодно доброй и заботливой, но восковое лицо, из которого словно вытянули жизнь, было для Дороти чем-то противоестественным.

Орин ее серьезности не разделяла. Посоветовав девочке найти себе пару и пойти танцевать, она махнула веером и умчалась. Да Дороти и не рассчитывала весь вечер висеть на ее руке в качестве безмолвного приложения, портя настроение им обеим. Курица бесследно испарилась, и девочка осталась одна. Возможно, предложение потанцевать не было лишено смысла, но у себя на ферме Дороти не овладела навыком знакомства со знатными кавалерами, а потому идея Орин вызывала у нее сейчас лишь смущение. Решив не тратить время зря и вдоволь полюбоваться окружающей красотой, Дороти вышла из зала и оказалась на балконе, что тянулся вдоль всего дворцового крыла. Здесь можно было бродить хоть целый час, любуясь садом, подсвеченной оранжевыми фонарями оградой, касаясь пальцами склоненных на перила ветвей, усыпанных белыми цветами.

Какой станет Эвна, когда магнолии отцветут? Невольно задумавшись над этим, Дороти тут же прогнала печальную мысль. С белыми цветами город утратит львиную долю своей привлекательности. Выходит, во всей красе он раскрывается лишь на пару недель, а потом остается ждать следующего сезона. А принцесса? Если она закалывает эти цветы в прическу, находит ли она им замену на оставшуюся часть года? Задумавшись, Дороти отошла подальше от окон бального зала и оказалась практически в полной темноте, наедине с деревьями и теплым ласкающим ветром. Эвна – прекрасное место. Маленькой путешественнице повезло, что она попала именно сюда и именно в это время. Вот если бы здесь была Озма… Среди шелеста сада, в мягком сиянии месяца Дороти на миг почувствовала себя несказанно одинокой.

Впрочем, это ощущение длилось не дольше пары секунд. Страна, омываемая фиолетовой водой океана, приняла ее – так есть ли смысл придумывать несуществующие проблемы? Дороти с любопытством огляделась и неожиданно обнаружила, что на балконе она не одна. На расстоянии нескольких шагов от нее стояла девушка, которую Дороти видела рядом с принцессой Лангвидэр. В полумраке, рассеиваемом лишь светом из далеких окон, девочка узнала ее как-то интуитивно, скорее даже не по лицу, а по длинным лентам, спускавшимся с капора почти до колен. Служанка, поняв, что ее заметили, приветственно помахала Дороти и подошла.

– Это ведь ты – та самая Дороти Гейл из Канзаса? – без всякого вступления, улыбаясь, спросила она. Дороти кивнула и растерянно приоткрыла рот. Еще никто у нее здесь об этом не спрашивал, о Дороти Гейл из Канзаса в Эв никто не слышал А ведь это она, американская девочка, случайно занесенная ураганом в страну Оз, была объявлена феей, освободившей манчкинов от злой ведьмы Востока. Выходит, кто-то в этой стране всё же слышал имя Дороти Гейл? Девочка удивленно моргнула.

– Ты знаешь обо мне?

– Немного, – потупившись, ответила собеседница и вновь вскинула взгляд на Дороти. – Я Нанда, служанка принцессы Лангвидэр. Ее высочество просила передать, что очень рада с тобой познакомиться.

Дороти ошарашено взглянула на служанку. Особой радости на неподвижном лице принцессы она не заметила. Тем более что Лангвидэр довольно неприветливо назвала ее «какой-то деревенской девчонкой». Но Нанда лишь доверчиво улыбнулась в ответ.

– Принцесса просит прощения, если она чем-то тебя обидела, Дороти. Она весь день не особенно хорошо себя чувствовала, а потому была со многими излишне резка. Это честь для нас – принимать на своей земле фею Дороти.

– Я… не совсем фея, – девочке не хотелось обманывать эту симпатичную служанку. Насколько Дороти успела рассмотреть ее в зале, Нанда была ненамного старше ее самой. К тому же служанка искренне улыбалась и в целом, простодушная и милая, была куда привлекательнее своей принцессы. Хотя бы потому, что точно была живой. – Мой дом тогда случайно упал на ведьму Востока, я никак не могла на это повлиять. Но если манчкинам это помогло – я рада.

– Я слышала, теперь они живут гораздо лучше.

– Конечно, потому что страной Оз теперь правит Озма, – Дороти улыбнулась и в очередной раз подумала, как было бы здорово, если бы подруга оказалась рядом. – Она обязательно позаботится о том, чтобы всем в стране было хорошо. Озма – настоящая фея.

– Скажи, Дороти, а ты не хотела бы остаться в Эв навсегда? – полюбопытствовала Нанда. Она стояла боком, положив руки на перила. Дороти искоса рассматривала ее профиль. Сейчас девочке казалось, что в повседневной жизни служанка обычно гораздо болтливее. Сейчас же ее немного смущает сам факт того, что Дороти Гейл – фея. Зато сама Дороти за пределами заполненного людьми зала чувствовала себя гораздо свободнее. Она задумалась.

– Не уверена, – после недолгого молчания наконец призналась она. – Я попала сюда случайно. Я хотела когда-нибудь вернуться в страну Оз, потому что безумно скучаю по моим друзьям. По Пугалу, по Трусливому Льву… по Озме. И я чувствую, что они тоже до сих пор ждут меня. Но, видишь ли… я не собиралась в путешествие именно сейчас. Мой дядя Генри решил отправиться в Австралию навестить родных, а я попросилась с ним. Должен же кто-то присматривать за дядей, когда рядом нет тети Эм. Мы плыли на корабле, и ночью меня смыло с палубы за борт. Я не знаю, как так вышло, но мы плыли по Атлантике, я точно уверена, что упала именно в Атлантический океан. А потом, после ночи в курятнике, который был мне плотом, меня прибило к берегу. Я очень удивилась, открыв утром глаза и увидев вокруг фиолетовую воду. Когда я встретила Орин, она сказала, что вы называете эту воду океаном Нонестика. Тогда я окончательно поняла, что меня вновь занесло в волшебную страну. Но я вовсе этого не хотела, ведь мой дядя сейчас один в Австралии и переживает за меня!

– Ваш мир и мир, созданный великим Торном, каким-то образом сообщаются. Но я не знаю, как именно это происходит. Возможно, и впрямь через океан. Океан Нонестика не имеет границ. Выходит, тебя в Эв тоже занесло случайно…

Дороти показалось, что в глазах девушки блеснуло на миг какое-то странное выражение.

– В каком смысле «тоже»?

– А? Да нет, это я так… Значит, тебя нашла Орин на берегу? Ну это неудивительно, ее дом совсем близко оттуда. И там же песчаная коса, где обычно крутятся колесуны, когда им нечем заняться. То есть процентов восемьдесят своего времени, – хихикнула Нанда. – И когда ты назвала свое имя, Орин не удивилась? Она не слышала о великой фее Смертоносного Домика из страны Оз?

Дороти покачала головой.

– Ты первая, кому знакомо мое имя. Если честно, меня это радует. Я абсолютно не заслуживаю такой известности, да и в падении дома на злую ведьму не было ни капли моей воли. Я вообще на тот момент не знала о ее существовании!

– Ну светлейшая Орин умудрилась бы о тебе не знать и тогда, когда твоим именем гудела бы вся столица, – пожала плечами служанка. Без особого, однако, упрека – просто констатируя факт.

– Получается, теперь я здесь, – заключила Дороти. – Но я бы не хотела надолго задерживаться в Эв. У вас прекрасная страна, и мне здесь очень нравится, но раз уж я попала на континент, я просто обязана повидать своих друзей. Единственное место, где я хотела бы остаться навсегда, – это страна Оз. Да и то при условии, что со мной будут дядя и тетя, я не могу их бросить одних на ферме. Так что нет, всё же я вряд ли останусь в Эв. Меня ничего не связывает с этой страной.

– Значит, ты хочешь отсюда попасть в Оз? – уточнила служанка. Дороти уверенно кивнула.

– Тогда тебе придется преодолевать Корону Мира и пересекать Мертвую пустыню. Да и к Короне Мира сейчас не так-то легко подобраться.

– Почему? – нахмурилась девочка. О существовании Мертвой пустыни она знала, но о том, как ее пересекать, постоянно обещала себе подумать позже. Корону Мира упоминала Орин, так что к наличию на пути горного хребта Дороти тоже была готова. Но о каких-то дополнительных препятствиях ее не предупреждали.

– Видишь ли, на Корону Мира выходят три города. Один – наша прежняя столица Эвейят, но он, во-первых, священное место, туда не пускают случайных прохожих. Во-вторых, в том месте очень низкий перевал, и нет никакой гарантии, что, пока ты будешь подниматься вверх, на тебя не выплеснется песок из пустыни, принесенный порывом ветра. А раз ты была в Оз – ты знаешь, что такое песок Мертвой пустыни. Орин привозят горный хрусталь откуда-то из тех краев – говорят, половина рабочих попадает под сыплющийся сверху песок и умирает на месте.

Дороти испуганно ахнула и прикрыла ладонью рот. Потом всё же спросила:

– А еще два?

– А еще два – уж лучше идти через Эвейят и попасть под песок. Два других города раньше принадлежали нам, и через них ты вполне могла бы выйти к Короне Мира. Но теперь они – отдельное государство, граница закрыта, а всех путников хватают без разбора. Хотя что я тебе рассказываю… ты ведь слышала, наверно, о Карсалье?

Дороти было определенно знакомо это название. Скорее всего, от Орин, вот только она не могла вспомнить никаких подробностей. Нанда восприняла ее молчание по-своему.

– Вот потому уж лучше через Эвейят… граница перекрыта по всей длине их территории, ее нарушить разве что самоубийца решится. Так что я даже не знаю, что тебе посоветовать… Самое разумное – остаться здесь. Или идти в обход, через какую-нибудь страну Икс.

– Здесь я остаться не могу, – воспротивилась Дороти, которой это настойчивое предложение начинало надоедать. – Я должна навестить своих друзей. К тому же у Озмы есть способ отправить меня домой.

Она прошла несколько шагов вдоль стены и остановилась напротив освещенных окон. Из бального зала неспешно лилась музыка. Луна тем временем поднялась выше, и ее призрачный свет играл на белых цветах. Дороти поискала взглядом Орин: та танцевала со своим отцом. Ореса Нао девочка видела несколько раз и успела запомнить в лицо. Взгляд невольно задержался на них. Нанда, воспользовавшись тем, что Дороти отвлеклась, незаметно успела ускользнуть – словно сквозь землю провалилась. Дороти осталась на балконе одна.

Неужели ей и впрямь придется остаться в Эв? Об этом не хотелось даже думать, Дороти твердо была уверена, что преодолеет любые трудности, но пересечет горы и пустыню ради встречи с давними друзьями. Озма, Дровосек, Пугало… они ждали ее. При мысли о них сердце начинало радостно трепетать, и Дороти казалось, что она готова хоть сейчас отправиться к Короне Мира.

***

Принцесса Лангвидэр сидела на подоконнике, прислонившись боком к стене и неподвижным взглядом уставившись на дверь. На ней было то же самое платье, что и час назад на балу, куда она и явилась-то непонятно зачем – принцесса не интересовалась развлечениями своих подданных. Придворные вполне справлялись и без ее участия. В отсутствие принцессы на балах блистала Орин Нао, уже не молодая, но пользовавшаяся успехом и самая завидная невеста столицы, да еще несколько юных девиц, за благосклонностью которых увивались многочисленные кавалеры. Шумное веселье во дворце проходило мимо принцессы еще при Эволдо.

Лангвидэр не стала переодеваться, да и не делала этого никогда без помощи служанки, но вот голова на ее шее теперь была другой. Та, с которой принцесса появилась в зале, с кокетливо вздернутым носиком и заплетенной магнолиями тёмной косой, стояла рядом на подоконнике, и ее волосы свешивались вниз, касаясь цветущего под окном куста. Когда дверь из коридора открылась и в комнату вошла Нанда, Лангвидэр не изменила позы, лишь чуть перевела взгляд, сфокусировав на лице девушки. Она молчала, но служанке было хорошо известно: принцесса ее ждала.

– Моя госпожа…

– Ты видела эту девочку, Нанда?

Лангвидэр подняла руку, коснулась цветов в волосах снятой головы. За год ее личная коллекция стала гораздо больше. Маленькая преданная Нанда была поистине бесценна. Девушка кивнула.

– Это Дороти Гейл, госпожа. Она известна тем, что однажды убила ведьму Востока своим домиком.

– Меня не интересует, кто она такая, – голос принцессы отдаленно напоминал монотонное бормотание Тик-Тока. Интонации ее речи придавали слабые остатки прежней жизни, что сохранялись в сменных головах. – Сейчас она слишком маленькая. Но через несколько лет из нее получится подходящая голова. Она ведь похожа на мою, правда? – глаза принцессы нездорово заблестели. Нанда кивнула.

– Девочка похожа на вас, госпожа.

– Нет, Нанда, – поправила принцесса, старательно придавая своему голосу певучую мягкость. – Ее голова похожа на мою. Когда девочка вырастет, ее голова будет моей любимой. Но для этого Дороти должна остаться здесь насовсем.

Нанда подошла, взяла с подоконника ненужную голову. Лангвидэр, мечтательно глядя куда-то в стену, протянула руку, и девушке пришлось вновь поставить голову, чтобы стянуть с запястья принцессы ключ от гардероба. Ящики, в которых хранилась коллекция Лангвидэр, открывались одним ключом, тем самым, что когда-то бросил Нанде королевский советник. Когда голова наконец была убрана, девушка вернулась и села рядом с принцессой.

– Моя госпожа, будет проще принести голову сейчас. Девочка не хочет оставаться в Эв, она намерена идти в Оз и искать встречи с Озмой, – Нанда осторожно взяла принцессу за руку, пытаясь согреть ее холодные пальцы. Лангвидэр не реагировала, ее рука была безвольно расслаблена.

– Она не уйдет далеко. Джинксландцы ее не пропустят, а в обход – долго. Она заперта здесь.

– Но, госпожа… ведь сейчас есть возможность. Только прикажите, и я… – Нанда вскочила, порывисто опустилась перед принцессой на колени. – Орин нет до нее дела, она не заметит.

– Нет, Нанда, – женщина опустила голову, встречаясь со служанкой взглядом. – Она должна стать взрослой. Голова ребенка на мне будет смотреться глупо. Я готова ждать. Она похожа на мою, Нанда… Ведь ты так и не можешь найти мою.

========== Глава 14 ==========

1

Горизонт над океаном едва заметно окрасился в розовый. Приближался рассвет. Дороти чувствовала, что еще немного – и она заснет прямо в зале, свернувшись в клубок на подоконнике и подложив под голову снятую со стула подушку. Выросшая на ферме девочка привыкла вставать с зарей, так что бодрствование ночью, несмотря на радостное возбуждение, было для нее явлением из ряда вон выходящим. Где-то в районе полуночи ее пригласил на танец незнакомый, но определенно знатный юноша, и Дороти, со сбившимся от восторга дыханием и раскрасневшимися щеками, кружилась с ним по залу, вливаясь в вихрь беззаботных пар. Это был ее первый взрослый танец; Дороти казалось, что временами ее ноги вовсе не касаются паркета, что еще немного – и она взлетит в воздух подобно птице. Дороти была счастлива. Цветущая, кружащаяся в ночном веселье Эвна, сотканная из магнолий и соленого ветра, призрачные белые ветви на берегу, – этот город обнимал маленькую канзасскую девочку, и она кружилась вместе с ним, радостная и испуганная неожиданным ощущением себя-взрослой.

Обилие впечатлений бесконечной, белой от цветов ночи вымотало Дороти настолько, что девочка засыпала на ходу. Она уткнулась лбом в стену и, рассеянно покачивая ногой, искоса следила за передвигавшимися по залу людьми. К рассвету веселье начало стихать. Утомленные танцами дамы и кавалеры собирались в группы, беседуя и утоляя жажду легкими винами, что разносили шустрые слуги, или уединялись парами на балконе, дабы насладиться весенней ночью. Беззаботное веселье всё больше сменялось романтическим покоем.

Орин нигде не было видно. Сонная Дороти надеялась, что женщина, собираясь домой, не забудет о ней. Звезды на небосводе понемногу бледнели, ветер продолжал шелестеть в саду густой листвой. Паркет в зале был усыпан лепестками цветов, что срывались во время танцев с женских причесок. Алые, желтые, апельсиново-оранжевые… над этим великолепием садового искусства, каким бы разнообразным оно ни было, царил лишь один запах. Белые цветы с желтыми сердцевинами носила принцесса Лангвидэр. Казалось, она незримо наблюдает за своими подданными.

Дороти пропустила момент, когда в зал, резко распахнув двери, ворвался какой-то человек. Она не успела как следует его рассмотреть: незнакомец, в отличие от присутствующих, был одет совсем не празднично, – это всё, что она заметила, прежде чем человека буквально вытолкала вон неизвестно откуда появившаяся стража. Сон как рукой сняло, Дороти резко села на подоконнике. Незнакомец что-то крикнул, двери за ним захлопнулись. Спустя буквально минуту девочка заметила Орин: та под руку с отцом шла к выходу из зала. Орес попутно что-то велел оркестру, снисходительно кивнул расступившимся гостям, после чего оба покинули бальный зал, а музыка зазвучала легкомысленнее и быстрее. Никто из присутствующих так ничего и не понял.

Дороти спрыгнула с подоконника и отправилась на поиски Биллины. Курица, однако, бесследно куда-то пропала. Девочка вышла из зала через противоположные двери и наткнулась на лакея, который как будто ее и ждал – дабы сообщить, что госпожа Орин поедет домой еще не скоро, а для ее юной спутницы по первому приказу будет подана колесница. Дороти растерялась: ей очень не хотелось уезжать одной. Во-первых, это было неловко: она, гостья, вынуждает Орин одалживать ей свою колесницу. Во-вторых, ехать одной по пустынным улицам в обществе колесунов казалось тем еще испытанием. Биллина куда-то скрылась. Девочка устало зевнула, сонливость накатила с новой силой. Небо на горизонте розовело, возвещая о том, что вскоре поднимется солнце. Раз уж на то пошло, дорога от дворца до пригорода займет чуть меньше часа, после чего Дороти позволит себе упасть в приготовленную постель и сладко уснуть. Да и в пути она может закрыть глаза и подремать, вместо того чтобы любоваться на спины диковинных созданий. Не осмелятся же колесуны причинить ей вред, зная, что она является гостьей в доме Орин. Рассудив таким образом, девочка сонно кивнула.

– Пожалуйста, подготовьте колесницу.

Колесуны встретили ее мрачными взглядами, однако промолчали. Дороти, стараясь не обращать на них внимания, забралась на сиденье. Дворец, остававшийся за ее спиной, нависал тёмной громадой, у подножия его шелестели на ветру магнолии. Дороти оглянулась: во многих окнах горел свет, из бального зала продолжала литься музыка. Воистину, беззаботная столица существовала в каком-то своем, независимом времени. Что бы ни происходило в мире, вечно будет сверкать зеленым стеклом Изумрудный город, вечно будет кружиться в вихре белых цветов эвийская столица. Никогда не перестанут плескаться волны серой пустыни и фиолетового океана Нонестика.

***

– Повтори, что ты сказал.

В коридоре не осталось никого, кроме них троих. Бесследно, повинуясь легкому взмаху руки Орин, исчезла стража. Советник сдвинул брови, цепким взглядом изучая лицо стоявшего перед ним человека. Гонец вытянул руки по швам и вновь монотонно отрапортовал:

– Армия Ринкитинка перешла границу Анардаху, досточтимый советник. Король Ринкитинк намерен оказывать помощь жителям Анардаху в борьбе за независимость провинции.

Отец и дочь пораженно переглянулись. Орес раздосадованно цокнул языком.

– Это не та новость, которую нужно орать, врываясь в зал во время бала. Следовало сообщить ее лично мне, и ты был бы представлен к награде. За создание паники я велю наказать тебя плетьми.

– Досточтимый советник! Я готов понести наказание, – гонец не выказывал страха. Орин рассматривала храброго солдата с типично женской заинтересованностью. – Но люди имеют право знать. Принцесса имеет право знать. Ведь это… война, да, советник?

– Война, – ответила вместо отца Орин, лениво помахивая полураскрытым веером. – Что поделаешь, если люди настолько глупы. Раз война – значит, будем воевать, страна Эв не может себе позволить уступать земли кому попало. Можешь быть свободен. О неподчинении приказу будет доложено твоему командиру.

– Я исполнил приказ, яснейшая.

– Ни за что не поверю, что тебе было приказано вламываться на бал и пытаться донести военную тайну всему двору, – усмехнулась Орин. – Оставь нас.

Гонец щелкнул каблуками, развернулся и, чеканя шаг, пошел прочь. Орес и Орин вновь переглянулись. Наследница сложила веер и взяла отца под руку.

– Здесь слишком много лишних ушей. Я предлагаю спуститься в сад.

– Не думал, что женщине будет интересно променять танцы на обсуждение войны с соседним государством, – советник криво улыбнулся краем рта. – Однако ваше предложение не лишено смысла. Идемте, Орин.

– Я не говорила, что мне это интересно, – Орин придержала длинную юбку, чтобы не наступать на подол на лестнице. – Однако мой долг как вашей дочери – быть рядом с вами в столь сложные… да и странные времена, – она тоже улыбнулась. – Вы же знаете, отец, что я умею анализировать происходящее не хуже вас. Как бы вам ни хотелось подтвердить обратное. У меня ваш склад ума. Даже если я плохо представляю, как на карте материка расположен Ринкитинк.

– Вы знаете, как расположено Анардаху, этого достаточно, – Орес переплел ее пальцы со своими. – Вы поедете сегодня домой?

– Если хотите, я поеду сегодня с вами, – едва уловимая улыбка скользнула по губам наследницы. – Но сейчас нужно составить хотя бы примерный план действий. Если вам будет нужна моя помощь…

– Я помню, Орин.

В предрассветном сумраке цветы на деревьях казались серыми. Орин, ненадолго высвободив руку, вытащила из прически алые розы и не глядя бросила в ближайший куст. Ненароком вытянутая прядь упала на лицо, и женщина нетерпеливо заправила ее за ухо. Деревья продолжали умиротворяюще шелестеть. Орин помнила этот шелест с детства: стоило встать под кроны густо посаженных деревьев – и их шепот ненавязчиво вплетался в мысли. Магнолии в Эвне были всегда, этот город нельзя было представить без его садов. Орин бегала под этими деревьями, улепетывая от брата, и, смеясь, догоняла его сама, спотыкалась о корни, падала, сбивая коленки. Деревья шептали, утешая, и смеялись вместе с ней. Деревья проходили с каждым жителем Эвны его жизненный путь. Простой ремесленник или дочь королевского советника, которой уготовано самой надеть эвийскую корону, – для магнолий, зацветающих раз в году, это было не важно. Королева Эвьен ненавидела белые цветы. При ней явиться с магнолиями в прическе означало окончательно потерять право доступа во дворец. Лангвидэр, незаконная принцесса, начала украшать голову магнолиями еще до того, как успела это сделать богатейшая наследница столицы.

Над океаном розовела заря. Тишину сада нарушали лишь шаги стражи. Орес свернул на одну из боковых тропинок и потянул дочь за собой. Оранжевые фонари, расставленные вдоль дорожек, не позволяли кому-либо прятаться в кустах, поэтому ни советник, ни его дочь не боялись быть услышанными. Двое стражников, промаршировавших мимо, тактично сделали вид, что слепы и глухи.