Текст книги "Среди руин цветут деревья (СИ)"

Автор книги: Glory light

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 40 страниц)

2

Еще при короле Эволдо страна лишилась одной из самых развитых своих провинций. За последние сутки к ее потерям добавились еще три. Принцесса Лангвидэр принимала в свои руки весьма урезанное в границах королевство. На пленницу с островов соглашались далеко не все, однако теперь в дело вновь вступала армия: Эвна была оцеплена, все основные выезды перекрыты сторожевыми отрядами. На церемонии коронации, помимо оставшейся в столице знати, присутствовала практически вся военная верхушка. Торжественная церемония напоминала государственный переворот.

Впервые с момента переноса столицы в Эвну передача власти осуществлялась на побережье. Для этого полагалось ехать в предгорья, в Эвейят, и никому и в голову не пришло бы менять устоявшуюся традицию, если бы не вмешался Орес Нао. Он лишь бросил быстрый взгляд на женщину, что тяжело повисла на плече своей маленькой служанки, и отрицательно покачал головой.

– Куда-то ее везти – она по дороге развалится. Собирайте всех в тронном зале, – распорядился королевский советник и исчез до самого начала приема. Единственный среди всех присутствующих, он знал наверняка, что представляет собой принцесса, способная, по общему убеждению, менять собственный облик. Орес молчал по одному ему известным причинам.

Молчал Меремах. Он видел свою пленницу в дворцовом саду: стоя в двух шагах от него, она ломала нетвердыми пальцами высокий жемчужный ошейник. Возможно, женщина с островов и спасет страну от окончательного раскола, но ведь она… ее же казнили, у нее перерубленная шея и какими-то чарами приставленная голова. На троне Эв кто только не сидел, но все предыдущие были хотя бы живыми. В зеленых глазах чужой головы застыли искорки смеха. Меремах не хотел для нее такой участи – ни когда вез ее на своем корабле в подарок королю, ни теперь. Ее должны были просто похоронить, вроде бы там, на своих островах, они верят в перерождение. Но ее удержали в Эв. Каким образом это было сделано, адмирала не интересовало, он ничего не понимал в колдовстве. Голова женщины катилась по заливаемому кровью помосту – принцесса Лангвидэр идет к королевскому трону, и на плечах у нее чья-то чужая голова. Это было гораздо хуже, чем просто смерть.

Молчал генерал Маттаго, знавший о судьбе принцессы меньше всех. Он не видел ее со дня казни, однако именно он, поверив странным полунамекам Меремаха, отыскал в бумагах короля договор о перераспределении власти. Именно он и сформулировал окончательно эту идею, для простоты картины веря в то, что Лангвидэр жива. Однако продуманный до мелочей план упирался в то, что вместо чужеземки, так не похожей на эвийских женщин, их глазам предстала рыжая девица, которую никто раньше во дворце не видел. И все почему-то были уверены в том, что именно это – принцесса Лангвидэр, внезапно открывшая в себе способность менять облик. Хотя, по большому счету, генералу было безразлично, как она выглядит, даже если вместо собственной головы ей приставили чью-то еще. Женщина обводила присутствующих смеющимся взглядом.

«Совет одиннадцати провинций королевства Эв…» Маттаго задумчиво покачал головой. Так почти четверть столетия назад читали перед Эволдо.

– Совет семи провинций королевства Эв…

… за исключением этой проклятой Карсальи, Гаялета, Вей-Вамаре и северной глуши Анардаху. Прозвучавшее новое количество регионов королевства непривычно резануло слух. Маттаго нахмурился. Его недовольство разделяли многие. Провинций в стране одиннадцать. Одна из них уже стоила королевству трети сухопутной армии и потери всех членов правящей династии. Если оставить джинксландцев в покое – десять, никак не меньше. Маттаго мрачно улыбнулся: неразбериха с властью расплетется – появится время усмирить этот стихийный всплеск провинциального самосознания.

Над головой женщины подняли традиционный золотой венец. Солнце блестело на его зубцах и терялось в рыжих волосах принцессы. Почему ни у кого не возникло сомнений в том, что именно она – та самая пленница, привезенная Меремахом с далеких островов, затерянных в океане Нонестика? Она выглядела совершенно иначе. Да у нее, раз уж на то пошло, кожа разного оттенка! Генерал обвел толпу внимательным взглядом. Оставшиеся министры мрачно переговаривались, однако никто даже не пытался возразить. Им безразлично, кто будет на троне, противостояние еще не окончено. За короткий период, в течение которого трон королевства был пуст, они успели почувствовать вкус самостоятельности.

Задачу облегчало лишь то, что между собой главы регионов не смогут договориться, даже если от этого будут зависеть их жизни. Поставить их на колени поодиночке гораздо проще.

Женщина по одной вытягивает из прически розы. Медленные неловкие движения бросаются в глаза, один из стеблей ломается, дергая за собой длинную прядь. Остальные цветы снимает маленькая служанка, и на голову принцессы опускается корона. Лангвидэр молчит, на ее лице по-прежнему застыло веселое удивление – издалека она очаровательна. В истории королевства Эв это одна из самых странных церемоний: устоявшийся ритуал не проводится в Эвне, его место в старой столице. Власть переходит к женщине, которая получила право на нее посредством череды случайных совпадений. Ощущение неправильности происходящего усиливалось задорно улыбающимся загорелым личиком над плотным жемчужным ошейником. Этого обряда не должно было быть. Все присутствующие, начиная от королевского советника и заканчивая последним лакеем, старательно делали вид, что так и было задумано.

– Ты берешь в свои руки власть в королевстве, – глухо прозвучало откуда-то сбоку. Орес скосил глаза: Ксефалай. – Держи ее так, чтобы не давать повода сомневаться в тебе.

Женщина медленно повернула голову. Тяжелая корона оттеняла яркие волосы, казалось, по плечам Лангвидэр струятся солнечные лучи. Советник сдержал улыбку. В этом уязвимое место совета министров: они ни за что не снизойдут до того, чтобы договариваться между собой. Эволдо держал их вместе, и, едва почувствовав свободу, они рванули каждый в свою нору. Они не обладают необходимыми ресурсами, чтобы действовать поодиночке, – на это способны в нынешней ситуации лишь джинксландцы. Никто из оставшихся провинциальных феодалов так и не решился задать вопрос, буквально повисший в воздухе: почему все непоколебимо уверены, что именно это – принцесса Лангвидэр. У нее другое, эвийское лицо – а ведь она рождена даже не на материке. Им стоило лишь объединить усилия, дабы выяснить, что в действительности скрывается за наспех придуманной байкой про чудесную способность менять облик. Орес Нао был уверен, что скорее перевернется материк.

Их удивляли ее неуверенные движения. Она стояла при поддержке своей служанки и лишь с третьей попытки смогла точно коснуться пальцами лица, чтобы убрать выбившуюся из прически прядь. Она не сказала ни слова за всю церемонию и сверлила собравшихся застывшим взглядом. Принцесса Лангвидэр выглядела по меньшей мере околдованной. Об истинной причине этого состояния знали в толпе лишь двое, для всех остальных женщина чудом смогла спастись от казни. Корона поблескивала в рыжих волосах.

… ты берешь в свои руки власть в королевстве. Лангвидэр медленно подняла руки, обхватила пальцами ошейник. Страна, силы которой держали ее здесь, поплатится сполна и за исчезнувшую голову, и за невозможность по-человечески умереть, за флот, военная мощь которого позволила обратить в пыль половину архипелага. Перед ней стояли люди, которых она не различала в лицо и не знала по именам – они были для нее однообразной толпой, населявшей страну, которую пленница с островов ненавидела за один факт ее существования. Орес заботливо коснулся ладонью ее плеча. Ее ненависть, его изобретательность – это сочетание принесет невиданные плоды, он будет управлять обжигающей злобой чужеземки, подписывать ее рукой судьбоносные указы, позволяя взамен пользоваться роскошью королевского дворца. Он предоставит ей условия, соответствующие ее положению, – незначительная песчинка за шанс управлять страной.

Король Эволдо садился на трон в Эвейяте. Над ним читали те же самые заунывные тексты на староэвийском, он произносил традиционную клятву, которую с детства вбивают в головы всем наследникам, ему кланялись в строго определенной последовательности главы одиннадцати регионов. Женщина молчала, с ее лица не сходила удивленная полуулыбка. Никто уже не сомневался в том, что столь резкое изменение традиции – лишь капля в море перемен, что будут связаны с чужеземкой на троне Эв. Она пришла в город с цветением магнолий – и побережье расстелилось перед ней.

Она что-то беззвучно шепчет, едва шевеля губами. Корона искрится в падавших из окна солнечных лучах. Орес Нао ловит взгляд женщины и едва сдерживается, чтобы не выдать торжество. Армейское командование может сколько угодно строить собственные планы. А принцесса с отрубленной головой принесет ему удачу.

***

Я подожду, пока ты принесешь мне мою голову.

Нанда не хотела давать ей ложную надежду. Путем настойчивого поиска сведений ей удалось выяснить, что голову женщины забрал по приказу королевы Эвьен кто-то из тайной стражи. По странному стечению обстоятельств этот человек оказался в тот же день отправлен на границу с Ринкитинком. Голову, причесанную и надлежащим образом обработанную, последний раз видели в комнатах королевы, и, как Нанда ни старалась, дальнейший след терялся. Служанки – те, кто еще не сбежал из дворца после нападения гномов – упорно отмалчивались, не желая вспоминать отрубленную голову красивой пленницы, да и, похоже, сами знали не так много. Практически весь штат дворцовой прислуги сменился буквально за пару дней после объявления Лангвидэр эвийской правительницей, а Нанда волей-неволей оказалась связана обещанием.

Это было не просто желанием вернуть утерянный элемент собственного облика. Упоминание о голове – единственное, что вызывало теперь оживление в глазах принцессы, вернуть ее стало маниакальной идеей женщины, которая воспринимала окружающую действительность как пытку, неизвестно за какие грехи посланную судьбой. Голова стала тем элементом, что связывал Лангвидэр с ее прошлым. Рыжеволосая селянка сменилась хорошенькой вдовой откуда-то с юга – третья после спешно похороненной рошерийки и вторая в личной коллекции принцессы. С каждой новой головой Саламандровы острова растворялись в тумане, и женщина, потерявшая то единственное, что поддерживало в ней искру жизни на ненавистном материке, искала утешение в зеркале. Личность ее, тот внутренний стержень, что отличает людей друг от друга, стиралась и стачивалась при смене голов, оставляя от Лангвидэр лишь бессильную злость.

Стоит вернуть ей ее голову – и она успокоится. Нанда оставалась рядом с ней, уже не зная, что чувствует к своей госпоже: любовь держалась на памяти о прежней, чужеземке, что покорила короля своей красотой, – и к этой любви примешивался страх. Лангвидэр не требовала, она пустым взглядом смотрела в зеркала, она, по сути, и не жила больше, жертва тайных колдовских обрядов. И всё же… пока Нанда не принесет исчезнувшую голову, она будет вынуждена добывать новые. Убивать ради этой женщины – вместо того чтобы дать умереть ей самой.

С новой головой Лангвидэр появилась неделю спустя. Орес Нао, вызывавший у Нанды нешуточные опасения своими намерениями относительно принцессы, требовал утверждения каких-то новых, одному ему известных указов. Он водил по бумаге ее рукой: пальцы женщины не могли удержать перо. Нанда, стоя за креслом принцессы, украдкой заглядывала в текст: настойчивое требование перемирия с Карсальей, с торговыми привилегиями и правом на собственные границы; новые рекрутские наборы, выделение дополнительных средств из казны на вооружение Золотой Армады. Запрет на выплату налогов продуктами – теперь с крестьян тоже требовали золото, вынуждая их, таким образом, самим заниматься продажей своего урожая. Все перемены, подписываемые новой принцессой, касались в основном либо армии, либо сбора средств на армию. Были временно забыты недавние политические недоразумения вроде образования на территории Эв трех новых карликовых королевств, их отделение прошло бескровным и, казалось, незамеченным. Однако даже далекой от государственного управления Нанде становилось ясно, что люди, толкнувшие чужеземку к трону, не забывают и не прощают, что Эв затаивается, дожидаясь момента.

Орес был неизменно заботлив и предупредителен, он относился к Лангвидэр так, словно искренне верил, что именно эта женщина обладает решающим голосом в королевстве. Это срабатывало с королем Эволдо – тот наслаждался своим превосходством. С Лангвидэр подобная тактика была бессмысленна: женщина, равнодушная к судьбе королевства, подписывала не глядя, покупая таким образом право на относительное спокойствие во дворце.

Рубиновый ключ в руке советника сиял, словно заточенная в стекло кровь. Нанда восхищенно распахнула глаза; заметив это, Нао лишь усмехнулся.

– Лови, девочка.

Алый всплеск мелькнул в воздухе, служанка инстинктивно вскинула руку. Ключ послушно лёг в ее ладонь.

– Мой подарок принцессе. Хороший ключ – половина замка.

Лангвидэр не успевает следить за перемещениями ключа, ее взгляд всё еще цепляется за пальцы советника. Орес Нао легко касается ее руки. Принцесса не разочаровала их еще ни разу, она послушна, она – незаменимый инструмент. Пленница с островов заслуживает того, чтобы сменные головы скрывались за не самыми обычными замками. Нанда с опаской подняла взгляд. Губы женщины вновь дрогнули в беззвучной мольбе.

– … мою голову, – каким-то чутьем уловил Нао.

Не мешало бы и впрямь узнать, куда девалась голова, мысленно отметил советник. Настоящая голова чужеземки может стать неплохим инструментом – на случай, если кто-то из противников попытается влиять на женщину какими-то своими методами. Выпускать из рук власть в королевстве категорически не хотелось. На тот случай, если принцесса Лангвидэр останется на троне, не мешало заручиться гарантией ее покорности.

Орес Нао собрал подписанные бумаги и вышел, оставив принцессу одну. Он не ошибся, в нужный момент промолчав о том, что чужеземка мертва, а та, что предстала удивленной толпе в тронном зале, – результат каких-то полузаконных обрядов. Оживление покойников в королевстве не практиковали – оно считалось нарушающим общепринятую мораль. Мертвых следует предавать земле и дважды в год, в дни поминовения, обращаться к их душам, но никак не приставлять к перерубленной шее чужую голову и вести полученное существо к королевскому трону. И всё же результат превзошел все ожидания. Принцесса Лангвидэр оказалась куда удобнее короля Эволдо.

Если она решит выйти замуж, титул ее изменится, она станет королевой Лангвидэр. Таковы порядки, женщина в Эв может быть королевой лишь как супруга короля. Но нет, по сути, никакой разницы в том, как ее называть, а лишний человек вблизи трона будет препятствием. Счастье, что эта женщина вряд ли заинтересуется созданием семейного союза. Воистину, она бесценна. А живая или мертвая – какая разница?

Лангвидэр проводила советника взглядом. Орес Нао уносил с собой кипу бумаг, на которых стояла ее нетвердая, расползающаяся подпись.

– Госпожа…

Лангвидэр не слышала, как вновь подошла Нанда. Пальцы служанки осторожно коснулись ее плеча.

– Госпожа, вам нужно быть осторожнее, – тихо заговорила девушка, красноречиво косясь на дверь. – Они используют вас.

– Нанда, мне нечего терять. Я просто хочу покоя, – Лангвидэр чуть сдвинула брови и требовательно протянула руку. Девушка послушно помогла принцессе встать, Лангвидэр, неуверенно покачнувшись, всем весом повисла на ней. Вокруг них множились отражениями зеркала.

– Госпожа, нужно собрать совет министров. Нао заодно с военными, это не выход, это всего лишь замена одного зла на другое.

– Нанда, но причем здесь ты? – женщина безразлично уставилась в окно. – Ты служишь мне.

– Я боюсь за вас, госпожа.

Лангвидэр не ответила. Она мягко отстранила служанку и сделала шаг к зеркалу. Нанда последовала за ней. Чужая голова никогда не сможет в совершенстве управлять телом – принцесса двигалась неуверенно, верхом ее усилий была лишь пара самостоятельных шагов. По сравнению с первыми днями это был, конечно, большой прогресс, и Нанда надеялась, что однажды госпожа не настолько будет нуждаться в ее присутствии, что сможет менять выражение лица. Последнее, впрочем, девушка добавляла лишь по привычке: для кого-то с чужой головой проявление чувств таким образом – не самый важный навык.

Лангвидэр молчала. Стоя позади, служанка потянулась к замку ошейника, расстегнула плотные ряды жемчуга и осторожно сняла. Женщина подняла руки, медленно провела пальцами по бурой полосе, разделявшей тело и голову. Нанда может достать ей сколько угодно чужих голов. Каждая новая будет красивее предыдущей. У них будут лица, очаровательнее которых не найдешь на всём материке. Нанда сделает всё, чтобы хоть отчасти восполнить то, чего она сделать не может.

– Нанда, почему ты со мной?

У нее на шее полоса запекшейся крови. Девушка, словно во сне, приподнялась на цыпочки и коснулась этой полосы губами. А потом, впервые решившись, скользнула пальцами под подбородок, запрокидывая голову принцессы назад и резким рывком сдергивая ее с шеи. В глазах Лангвидэр плеснулась растерянность. В зеркале отражалось тело, заканчивавшееся перерубленной шеей, и девушка с чужой головой в руках. Нанда судорожно втянула носом воздух и, развернув голову к себе, смущенно коснулась губами ее губ.

– Я… не знаю, госпожа. Я боюсь оставлять вас одну.

Тело женщины, лишенное опоры, медленно сползло на пол. Нанда неотрывно смотрела в светло-серые чужие глаза – они виделись ей тёмными, непроницаемыми, горящими ненавистью омутами. Не этой голове она вплетала в косы белые цветы, не этой принцессе клялась в верности, кусая ночами губы. Возможно, ради памяти о ней прежней Нанда до сих пор здесь. Искалеченная колдовством принцесса вызывала у девушки жалость.

Она не согласилась бежать из дворца, надеясь на скорую смерть. Она верила, что казнь откроет ей возможность перерождения, позволит раз и навсегда исчезнуть из оков материка. Кто мог знать, что многообещающий план сорвется в самом неожиданном месте, а женщину привяжут к материку способом, который ни разу не практиковался раньше? Никто, одному небу было известно и об этом, и о том, что эвийская армия поляжет под Сентабой, а гномы придут в благословенную Эвну. Неуправляемый водоворот событий жадно охватил королевство.

3

Глинда задумчиво перевернула страницу. Неведомые силы материка писали его историю на желтых от времени страницах. Когда-то давным-давно эта книга принадлежала великому Торну, позволяя ему заглядывать в самые отдаленные уголки волшебных земель.

Первый разворот книги занимала огромная карта материка – именно она сейчас привлекла внимание волшебницы. Силы великого Основателя не распространялись на океан Нонестика, однако владелец чудесного артефакта мог в подробностях рассмотреть весь Озианский континент, от Ринкитинка до Ползучих песков и от Арола до королевства Икс. Взгляд Глинды уперся в вытянутую вдоль восточного побережья страну Эв, изображение в книге задвигалось, приближая заинтересовавшие волшебницу земли. Одиннадцать регионов, включая столицу; границы с Икс и Ринкитинком, практически весь запад – предгорья Короны Мира. Вторая столица тоже в предгорьях, опасно низкий в этом месте перевал. Глинда коснулась пальцем точки с названием «Эвейят», яркий рисунок вновь задрожал, стягивая крупным планом окрестности, – город остался на прежнем месте. Волшебница разочарованно усмехнулась: книге Торна доступен весь материк, от нее не спасают ни стены, ни оборонительные рвы. Есть у книги лишь один недостаток: она имеет доступ лишь туда, где о ней не знают. Земли, жители которых не догадываются о том, что за ними наблюдают, для нее открыты.

Обитатели западных эвийских регионов о магии Торна откуда-то знали. Знали и ставили защиту, оставляя свои города лишь названиями на карте. Глинда догадывалась, откуда именно в Эв стало известно о ее способе следить за жизнью континента, и с неудовольствием поглядывала на долину, отгороженную горами от региона кводлингов. Запад королевства стал для книги досадной тайной всего несколько лет назад. Глория из Джинксланда, королева крошечного клочка земли, разглядеть который на карте было не самой легкой задачей, с первого дня своей коронации испытывала к доброй и прекрасной волшебнице молчаливую холодную неприязнь. Глинда не сомневалась: именно глупая джинксландская девчонка стала причиной того, что книга больше не может приблизиться к Короне Мира.

А в предгорьях между тем явно что-то происходило. Его величество король Эволдо отправил туда практически всё свободное войско, стянув несколько частей даже от границ с Икс. Обратно в столицу войско двигалось сокращенным примерно вполовину. Внезапная смерть короля, гномы, заполонившие дворец… Глинда не любила гномов примерно так же, как и все прочие обитатели материка. На эвийском троне женщина, привезенная с каких-то островов, – рожденная вне материка, она появлялась в книге неясными эпизодами и почему-то меняла головы. Волшебница насчитала пять разных голов, к ним прилагался яркий алый ключ, которым запирались высокие ящики.

– Надо будет послать туда Озму, – задумчиво пробормотала Глинда себе под нос и провела кончиком пальца по кромке побережья. Очарование юной правительницы Изумрудного города располагало к ней даже самые суровые сердца. Озма служила чем-то вроде ожившей книги Торна, ее рассказы о поездках по материку не раз поднимали волшебнице настроение.

Океан Нонестика оставался для магической книги безграничным простором фиолетовой воды. Глинда не видела ни кораблей, стоящих в портах, ни ближайших к материку островов – зато с любопытством рассматривала усатого путешественника в необычного покроя сюртуке и его молодого спутника, нетерпеливо оглядывающегося вокруг в поисках новых чудес. Усатый господин вызвал у волшебницы понимающую усмешку.

– Ты всё так же притягиваешь приключения, старый плут. Как же давно мы не виделись…

Глинда вернула карту материка к первоначальному масштабу и закрыла книгу. Она и впрямь отправит туда Озму – девочке понравится в очередной раз спасать мир. Правда, волшебница не знала, от кого конкретно придется спасать мир ее подопечной, но с этим Озме всегда удавалось разобраться самостоятельно.

Лишь дождаться, пока в раскинувшейся по побережью эвийской столице вновь зацветут сады.

== КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ ==

========== Глава 11 ==========

== ЧАСТЬ ВТОРАЯ ==

От автора. ООС курицы :)

Океан безмятежно плескался вокруг простором фиолетовой воды. Дороти вцепилась руками в тонкие фанерные стенки своего импровизированного плота и встала на ноги. Курятник покачивался на воде и чуть кренился под весом стоявшей в углу девочки, однако в целом представлял собой вполне сносное плавучее средство.

– Да… в веселую же ты попала передрягу, Дороти Гейл, – задумчиво произнесла маленькая путешественница, рассматривая окрестности. Конечно, на ее долю выпадали приключения и раньше, она даже побывала однажды в чудесной стране Оз, заброшенная туда свирепым ураганом. Так что на этот раз девочка была готова к трудностям и не теряла присутствия духа. Единственное, о чем она сожалела, так это о том, что некому будет присмотреть за дядюшкой Генри. Но, как бы то ни было, сделанного не воротишь, корабль, плывший в Австралию, уже далеко, а она, Дороти, плывет в курятнике навстречу новым приключениям. Осознав это, Дороти немного приободрилась. Куда бы ни несло ее океанскими течениями, в неведомых краях она встретит добрых людей и, кто знает, возможно, заведет дружбу с диковинными существами – вроде тех, что остались в стране Оз. Девочка поправила высохшие за ночь волосы и, бодро глядя вдаль, запела:

– Белые крылья никогда не устают, они весело несут меня через море…

Было бы здорово обрести сейчас пару белых крыльев и, расправив их, взлететь над фиолетовой водой. Но крыльев у Дороти не было, а потому она раскинула руки, словно стремясь разом обнять бесконечность океана, и, потеряв равновесие, едва не плюхнулась обратно на дно курятника. Девочка вновь ухватилась за фанерную стенку и рассмеялась. Если смотреть на мир с улыбкой, то он обычно отвечает тем же.

Дороти с любопытством завертела головой по сторонам. Когда накануне вечером ее вместе с многострадальным курятником сбросило с корабля, океан был совершенно иным. Ветер бесновался над поверхностью, поднимая гигантские серые волны, которые, казалось, врезались в мутное небо. Облака и вода смешались в бесконечной буре. За ночь всё изменилось, словно невидимая рука разогнала серые краски шторма, возвращая миру былую яркость. Небо сияло безоблачной голубизной, и солнце разливало по нему свои лучи. Но чудеснее всего был океан. Дороти никогда раньше не видела фиолетовой воды. В ее воображении мигом возникла огромная палитра, где смешивает свои краски великан-волшебник. Фиолетовая вода была настолько необычной, что девочка несколько минут просто стояла, не в силах отвести от нее взгляд. Океан явно не был тем самым, по которому плыли они с дядюшкой к австралийским родственникам. Атлантический океан был обыкновенным. Никто из знакомых, кого судьба забрасывала на другие континенты, ни словом не обмолвился о фиолетовой воде – такую историю Дороти ни за что бы не упустила. А это значит… куда же ее занесло?

– Эй, – подала голос пристроившаяся в противоположном углу желтая курица. – Ты еще долго собираешься смотреть на воду?

Несмотря на снесенное с утра яйцо, курица была сварливее обычного. Она проголодалась, а поблизости не было ни клочка земли, где можно было бы покопаться в поисках завтрака. К тому же если раньше уделом Биллины было бессмысленное кудахтанье, то сейчас курица обрела возможность выражать свои мысли в куда более ясной форме. Чем и пользовалась с большим удовольствием.

– Я промокла. Я простужусь, – обреченно заключила курица и, не заметив со стороны своей спутницы должного сочувствия, скорбно закатила глаза, после чего плюхнулась на спину и томно раскинула крылья. – Ох-хо-хо, и за что бедной птице такие испытания… жила, никого не трогала, червячков клевала да яйца несла – и где я теперь? В пустом курятнике посреди океана!

– Почему в пустом? – удивилась Дороти. Она стояла спиной, а потому не могла оценить актерских способностей своей новой знакомой. – Здесь же я.

– Мда? – курица отвлеклась от роли умирающей, приподняла голову и скептически уставилась девочке в спину. – И чем ты можешь мне помочь?

– Хм… если хочешь, я тебе спою, – великодушно предложила Дороти, всё еще продолжая рассматривать океан. – Знаешь, где бы мы ни были, а здесь красиво. Я никогда не видела фиолетовой воды, – доверительно призналась она и наконец обернулась. Увидев распластанную на дне курятника Биллину, девочка укоризненно покачала головой.

– Какая разница, в какой воде тонуть, – обреченно откликнулась умирающая птица и принялась страдать еще старательнее. – Мы обречены, дитя… завещаю тебе свое яйцо.

– Спасибо, – кивнула Дороти. – Но, может, ты пока прервешься и присоединишься ко мне? Кажется, я вижу землю, но не уверена.

Услышав про землю, курица мигом ожила и, встряхнувшись, взлетела девочке на плечо. Далеко на горизонте виднелась полоска земли. Биллина некоторое время внимательно ее рассматривала, после чего возбужденно замахала крыльями.

– Земля! Мы спасены! Но яйцо я тебе, так уж и быть, завещаю, – благодушно изрекла курица и похлопала Дороти по макушке. – Кто знает, что может случиться с бедной птицей, пока мы доплывем до земли…

– А что может с тобой случиться? – заинтересовалась девочка, осторожно придерживая сидящую на ее плече курицу. – И потом, не такая уж ты и бедная. Гляди веселей, мы спаслись!

Самой себе Дороти напоминала сейчас пиратского капитана – героя книжек, что читала ей тетя Эм. Разве что попугая ей заменяла говорящая курица. Но, в конце концов, это сварливое желтое создание – не такая уж плохая альтернатива. Дороти чувствовала, что начинает привязываться к своей неожиданной спутнице.

– Мы еще не спаслись, – заметила курица. Амплуа трагика давалось ей особенно удачно. – Тем более откуда ты знаешь, вдруг это какая-нибудь Новая Гвинея, где едят не только кур, но и людей?

– Попросим туземцев, чтобы они нас не ели, – не прониклась трагическим настроем Дороти. – Но я всё же думаю, что мы находимся в какой-то волшебной местности. Фиолетовая вода, знаешь ли, не самое обычное явление в нашем мире.

– Далась тебе эта вода, – буркнула Биллина и, спорхнув с плеча девочки, принялась вышагивать по дну курятника. – Скорей бы уже приплыть, что ли… я хочу обсохнуть, мои перья промокли.

– Вот увидишь, всё будет хорошо, – улыбнулась Дороти и вновь принялась вглядываться в полоску земли на горизонте. Вне всяких сомнений, течение и попутный ветер несли их в нужном направлении. Курица тоже замолчала и сосредоточенно принялась чистить мокрые перья. По большому счету, яркая желтая птица была не худшей компанией. Дороти искренне радовалась, что они познакомились – особенно теперь, когда выбирать не приходилось. К тому же курица, представившаяся мужским именем Билл, умела говорить. Дороти села в углу курятника, обхватила руками колени и принялась рассматривать медленно приближавшуюся полосу земли.

Судя по цвету воды, это явно не Атлантический океан. Чем больше Дороти думала над загадкой своего местонахождения, тем больше убеждалась в том, что ее в очередной раз занесло в волшебные края. Пока что за свой короткий век девочка бывала лишь в одной сказочной стране – на далеких землях Оз в самом сердце Озианского континента. Но это не Оз, Дороти была уверена. Заповедные земли, которыми правит ее лучшая подруга Озма, окружены огромной пустыней, пески которой в считаные секунды способны убить любое существо, оказавшееся в пределах досягаемости. Страна Оз не имеет берегов, вокруг нее плещется лишь море Мертвой пустыни. Значит, на этот раз ее занесло в другую волшебную страну, заключила маленькая путешественница и с еще большим нетерпением принялась ждать того момента, когда они причалят к берегу.

Земля приближалась. Дороти уже могла различить длинную песчаную косу и невысокие холмы, уходящие вдаль. Вдалеке, гораздо севернее того места, на которое течение несло курятник, располагался порт – девочка определила это по выстроившимся вдоль берега кораблям. Однако дорога до порта заняла бы не один час, а Дороти не чувствовала в себе сил совершить столь дальний путь. Она проголодалась, да и после ночи, проведенной в курятнике по щиколотку в воде, не отказалась бы немного вздремнуть. Оставалось надеяться на то, что и на этой песчаной косе они найдут хоть какой-то приют.