Текст книги "Тяжёлая вода (СИ)"

Автор книги: Arno

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 34 страниц)

– Я, кажется, не совсем понимаю…

– Все ты понимаешь, собака. Вы все думали прикончить меня и забрать товар. Умно, признаю. Подсказало вам это ведро помоев, не так ли? – Джаг кивнул на Улькаира. – Еще до того, как мы вышли из бухты Такьярманки. Все было определено заранее. Я забираю груз из Порт-Лиля, доставляю сюда. Меня решают. Не надо платить лишнего. Я все верно говорю? Орфея. Я думал, у нас любовь. Ты же не будешь врать. Только не сейчас. Я тебя прошу.

– Капитан, я вас уверяю, ни у кого из нас и в мыслях…

Улирет перебила его на полуслове:

– Что было, то было, Джаг. Хотели бы убить, убили бы.

За что я люблю эту потаскуху, так это за то, что она знает, когда врать, а когда говорить начистоту. Она умнее их всех. Сразу раскусила во мне пирата. Не стала этого скрывать. Чтобы потом изображать расставание с девственностью, когда предлагала дело. С Улькаиром она давно и хорошо знакома. Покойный Барбо Нурга, бывший капитан Свары, гнездился на Такьярманке, Улькаир был у него не последним человеком, а значит, имел представление, с кем вести дела на острове. Я был новым игроком, и заманить меня в ловушку ничего не стоило.

– Хотели, ну а теперь, я вижу, не хотите.

– Капитан, мы…

– Теперь не хотим, – отрезала Улирет, не дав сказать Жузану.

– Тогда, я думаю, пора внести в наше соглашение некоторые изменения. Во первых – деньги вперед. Пока не получу все до последнего гроша, не начну разгружаться. Во вторых – вы все уберете команды с кораблей, оставите только необходимые вахты, по двадцать человек. Чтобы никто не подумал вернуться к мыслям, о которых вы так удачно забыли. И, в третьих. Ты, красотка, – он указал пальцем на Улирет, – отправишься ко мне на корабль, и будешь там сидеть, пока я не соберусь отчаливать. Ради всеобщей безопасности.

– А ты? – спросила она.

– А я буду то там, то здесь. Обделывать наши общие дела. И буду посылать на борт послания. Если его не дождутся к сроку, значит, я умер. А значит, умерла и ты. Как в сказках про глубокие чувства.

– Капитан, я не думаю, что будет уместно…

– Заткнись, – тихо проговорил Джаг, не глядя на Жузана, а только на Улирет. Если с кем из этих троих и стоит разговаривать, то только с ней.

– Ну как? Идет?

После недолгих раздумий, она кивнула.

– Вот и замечательно! – воскликнул Джаг, и протянул ей крупную заскорузлую от весла пятерню. Даме ничего не оставалось, кроме как вложить в нее свою маленькую ручку.

Сломать ее? Хочется, но не сейчас. Время еще придет.

***

Комароны – интересный народ. Негры, но молятся Эйясу. Приняли трист и живут как цивилизованные люди. Не все их признают. Но от фактов не уйти. Пусть и непризнанные, в Море Цепей существуют неподконтрольные империям, стихийные государства комаронов. Не раз и не два их пытались ликвидировать. Посылали карательные экспедиции, даже целые флотилии. Но ни разу эти походы не достигали и половины своих целей. У комаронов нет флотов, могучим линейным кораблям Авантийской короны не с кем сражаться. А когда дело доходит до высадки на сушу, начинается все самое интересное. Комароны не ищут решающих сражений. Они не строятся в линии и не стреляют залпами. Не бегут биться строй на строй, как принято в странах Ампары. Вместо этого они уходят в джунгли.

А там не построиться в стрелковый порядок и не подавить врага мощным единым залпом. Артиллерию там не развернуть, да и нет для нее целей – пушки в лесу бесполезны. Все преимущества военной стратегии белых людей работают только по ту сторону границы густых тропических джунглей. В лесу же каждый сам по себе. Приходится действовать небольшими группами, которые во многом автономны, не имеют связи с центральным командованием, а командование не имеет никакого представления, что делают войска. Тут Комароны нашли себя. В своих джунглях они учиняли войскам недоброжелателей такие побоища, что даже самые опытные и непобедимые генералы умывались кровью.

Нельзя сказать, что Комароны – прирожденные воины, гроза белых империй. И нельзя сказать, что солдаты Авантии ни на что не годятся.

Комароны это обычные ниггеры. Некоторые – действительно хорошими бойцами. Другие – не очень. За каждую свою победу Комароны платили большой кровью. Часто, несли потери даже тяжелее, чем побежденные.

Но комаронам отступать было некуда. Остров – их единственный дом. С него не убежать, ведь кругом море. Они действительно дрались за родину. Авантийцы же могли уйти в любой момент, и знали это, ведь их ждали корабли у берега. Заигрывая со страхами и тревогами завоевателей, нанося им частые мелкие удары, которые тяжело сказывались на морали карателей, пользуясь хорошим знанием своей домашней местности и моля Господа о помощи, Комароны раз за разом отбивались от очередных экспедиций, посланных по их души.

Ну и, нередко, их попросту оказывалось больше. В Комароны шли все подряд. Достаточно быть черного цвета и иметь достаточно удачи, чтобы бежать из рабства, миновать море и попасть на остров. Тут на помощь приходили вездесущие контрабандисты и частные капитаны, немного не чистые на руку и готовые без лишних вопросов подбросить по пути дюжину-другую беглых рабов. Не бесплатно, само собой. Но с тех пор, как разбился о скалы заплутавший сангритский рабский брумак Комарро, в честь которого и получили название бежавшие с него кабальные рабы, сообщества комаронов не только разрослись и обзавелись некоторым негласным авторитетом в Море Цепей, но и даже заимели деньги, чтобы оплачивать услуги капитанов по найму. В колониях часто ходили слухи о том, что некоторые капитаны здорово зарабатывают перевозкой беглецов, за что получают жалование у комарильских старост. Слухи почти всегда оставались слухами, – не такая уж большая беда.

В конце концов Авантия бросила попытки выбить под корень всех непокорных негров. Проблем они не создают, живут себе тихо на своих отдаленных и никому не нужных островах, в дела империи не суются. Пусть, бывает, привечают пиратов и контрабандистов – надо же им как-то кормиться. Не так уж и много потеряет государство, если закроет глаза на их богом забытые деревушки. На самом деле, даже и не потеряет ничего. А вот если продолжать заниматься поисками, то очень даже потеряет. В боях с этими дикарями гибнут имперские солдаты, которые нужны везде, и стоят очень дорого. Форма, оружие, выучка, казенные деньги – тратить эти драгоценные ресурсы на поиски каких-то там никому не нужных комаронов, в то время как есть совершенно реальные угрозы со стороны Сангрии, давнего нашего врага, а также разбойничьих шаек на кораблях, именующих себя пиратами, и жаждущих поживиться богатствами наших колоний, – как-то, признаться, нерационально. Потому и плюнул Авантийский король на комаронов, и больше походов на них не организовывали.

Для комаронов наступили спокойные времена. И за эти времена они многое успели создать. Например, целый город на деревьях в центре джунглей.

Да, думал Джаг. Мать его, натуральный город.

Он был устроен в несколько уровней. Самый большой слой – лачуги на земле, их не меньше сотни, даже больше. Над ними на высоте от трех до пяти метров, вокруг толстых, метров по пять, вековых деревьев, деревянные площадки, и лачуги на них. Еще выше новый слой лачуг, и снова, и снова. Деревья были облеплены ими. Кругом веревки, канаты, лестницы. В глаза особо бросалась пара исполинских надстроек на самых больших деревьях. Крупные висячие сараи из бревен и палок на высоте метров в тридцать, высоко под кронами. Должно быть – дома старост и высокопоставленных ниггеров. Вместе с верой черные легко переняли и иерархические порядки белых: самому главному – самый большой и высокий дом. И так далее.

Кроме того, Джаг заметил на земле постройки, которые несколько выбивались из архитектурного стиля аборигенов. Крупные и массивные сараи из бруса и досок, с хорошо крытой, проконопаченной крышей, большими столбовыми воротами.

Склады товаров. Защищенные от воров и непогоды. Там хранится ценное барахло и особо прихотливый груз, который нельзя оставить под дождем или палящим солнцем.

А само это место – большой подпольный базар для пиратов и контрабандистов.

Джаг шел со своей группой высадки и честно признавался себе, что в жизни не нашел бы дороги до города негров сам. Без провожатых – никак. Толпу пиратов вели трое комаронов. По джунглям они пробирались очень ловко, должно быть, прекрасно изучили свои владения.

После того, как переговоры на пляже завершились успехом, Жузан с Улькаиром, и вся встречавшая толпа, отправились джунгли, но Джаг с ними не пошел, а сперва удостоверился, что Улирет попала на борт.

– Ручаешься за своих подельников? – спросил у нее Джаг уже на борту Козла, где мог в полном спокойствии уединиться с ней в каюте и как следует ухватить клешней за ее милую и мягкую мордашку. В эти мгновения она выглядела очень недовольной, но поделать ничего не могла.

– Ты ведь знаешь, милая, я шутить не стану. Если от меня не будет вести, тебе тоже конец. А я знаю, что ты ценишь свою жизнь. Так что лучше сразу скажи, если они задумали какую глупость…

Он разжал пальцы, выпуская ее лицо из руки.

– Глупцов тут нет, Джаг, – ответила она. – Сначала мы думали, что ты будешь единственным дураком. Но ты доказал, что не дурак. Жузану будет не с руки делиться, но он не дурак тоже. Я ему нужна. Твой груз ему нужен. Он заплатит.

– А Улькаир? Это ведь он придумал?

– Он немногим опытнее тебя. И он тут точно не главный. Не жди от него проблем, кроме тех, о которых уже знаешь.

Чтобы найти город комаронов в лесу, Джаг потребовал оставить ему проводников. Особых проблем Джаг не ждал. Однако, по дороге неибежно возникли вопросы.

Марна жаждала объяснений случившемуся. Бесстыжая, Монтильё и идальго молчали, но тоже были не прочь услышать рассказ.

– Картина такова, – сказал Джаг. – Даже стыдно верить, обычный дурацкий уличный развод. Забрав из Порт-Лиля груз дерева, мы должны были прибыть сюда, высадиться и расстаться с головами, а потом и с товаром. И, честно говоря, я не ожидал, что они так тщательно подготовятся. Они предусмотрели возможность того, что остатки команды на Козле попытаются удрать. И на этот случай у них тут целых три корабля для погони. Они предусмотрели штиль – тогда никто не тронется с места, и Козёл окажется под прицелами береговых пушек. Они предусмотрели и тяжелую воду – два из трех их кораблей легче, чем Козёл. На погоню ушло бы больше времени, но, в конце концов, они бы получили, что хотели. Однако, они не предусмотрели наступления сразу трех событий: штиля, тяжелой воды и наличия у нас в команде крайне одаренного человека, который предложил нам встать на весла.

Джаг остановился, ожидая, пока напарники успеют это осмыслить.

– E sao da puta… – произнес идальго, и его нахмуренное лицо посетила слабая, едва заметная ухмылка.

Лисья физиономия Монтильё ухмыльнулась одними сощуренными глазами.

– Таким образом, – продолжал Джаг, тоже весело оскалив зубы, – Козёл здесь единственный корабль, который имеет ход и способен маневрировать. Если мы захотим уйти, мы уйдем, а они ничего не смогут сделать. Не смогут даже повернуть свои корыта, чтобы дать залп нам вслед, ведь для этого нужен ветер. Вот они и поняли, что их план ограбить нас больше не работает. Надо признать, такое мало кто мог предположить. Так что напомните мне, чтобы я поднял кружку за нашего спасителя Кехта по прозвищу Грот.

– А на случай, если появится ветер, у нас теперь есть заложница, – сказала Марна. – Только важна ли она для них?

– Тут остается только довериться ее словам, – сказал Джаг. – Она ведь хочет жить, а значит, скорее всего не врет, если не слишком привязана к этим недоумкам. А как я посужу, излишней привязанностью к людям она не страдает.

Но а если я вдруг не прав, подумал он про себя, – то нам всем конец. Ведь мы идем прямо по улицам вражьего улья.

***

Самый большой дом – для самых больших людей. Мысли насчет назначения больших сараев высоко под кронами оказались верными. Это было что-то вроде зала для собраний высокопоставленных начальников – старейшин комаронов, капитанов кораблей, главарей контрабандистов.

На входе Джага ждал Жузан. Скользкий тип, но от него пока еще зависела сделка. Не напрасно же все это было проделано?

Был здесь и Улькаир. Внутри собралось прилично народу. Джагу позволили взять с собой только офицеров. Улькаир тоже был в сопровождении полудюжины лбов, в том числе и Дужо. Похоже, негр нашел своего капитана мечты. Выпустить бы ему кишки прямо тут…

– Счастлив у нового капитана? – поинтересовался Джаг, когда проходил мимо него.

– Лучше, чем у старый, – скупо ответил Дужо. Он глядел на Джага, сильно сжав челюсти, словно готовился напасть. Джаг же, напротив, довольно ухмыльнулся.

– Тут ты ошибаешься.

Джаг прошел вперед, зная, что все его офицеры и старшины за спиной меряются с негром взглядами.

Покупатель товара, похоже, решил оставаться неизвестным. Вместо себя прислал какого-то клерка-счетовода. Жузан стоял возле него, подсказывал. Рядом также стояли четверо человек охраны. Одежда дорогая, мечи и пистолеты хорошего качества. Сами явно превосходные бойцы. Красивые, холеные лица. Но взгляды пустые, как у рыбы.

Такие бывают у профессиональных убийц вроде того лонзовского наемника, что засадил мне аккуратную пулю в плечо.

Один из них был особенно страшный, скуластое, точеное лицо с острыми линиями. Зеленая, ухоженная щетина. Короткая белая полоска шрама на подбородке. Джаг пожалел, что не взял с собой Кужипа – тот примерно такой же страшный, но, к тому же, черный.

Джаг затруднялся решить, откуда такие молодцы родом, но чуял, что связываться с ними как минимум опасно, и стоят их услуги не дешево и не всякому доступны. Их наниматель – богатый и опасный человек.

Мероприятие все больше походило на заседание суда, только париков не хватало. И если четверка наемников была в роли приставов, то судьей, похоже, был клерк. Так дела не делаются. Джаг совсем не рассчитывал на такой официоз. Тут явно приложил руку Улькаир.

Надо было понимать, что все, собравшиеся здесь – сам Улькаир, Жузан, да и этот клерк вшивый – все они работали в одной связке. Они по привычке попытаются играть вместе и давить чужака.

Но Джагу теперь на все расклады было плевать. Он не собирался играть по правилам. В пекло правила.

– Капитан Джаг, – сказал клерк. – Назовите количество ггуза, которое вы доставили.

– Двести брусов по десять метров.

– Очень хогошо! – счетовод заскрипел пером по бумаге.

– Капитан Улькаиг, назовите количество ггуза, которое вы доставили.

А впрочем, мне это даже нравится, подумал Джаг, когда услышал, каким недовольным голосом, сказал, будто отхаркнул, Улькаир:

– Шестьдесят брусьев.

– Очень хогошо, – повторил клерк. – Итого, со слов уважаемых капитанов, мы имеем поставленных двести шестьдесят бгусьев. И мы имеем недостачу в согок бгусьев. Уважаемые капитаны имеют, что сказать, по этому поводу?

Теперь настал черед Улькаира ехидничать. Взгляд его был совершенно однозначным. Но Джаг не собирался изворачиваться:

– Есть, что сказать. Я сделал из них весла. Отличные, кстати говоря, получились.

– Но по условиям договога вы должны были доставить весь ггуз целым и невгедимым. Вы согласны, капитан, что должны будете выплатить компенсацию за это?

– Нихрена.

– Пгостите, как это понимать?

– Они хотели меня убить. Пусть они и платят. Я хочу получить свое золото за груз, который доставил.

– С чего бы это? – прошипел Улькаир. – Не многовато ли ты захотел, Джаг?

– Не много, Фариз, – ответил Джаг совершенно спокойно, даже расслабленно. – Я всего-то хочу получить свои деньги за честно доставленный груз. Да, пусть часть его пострадала. Но я рисковал своей шкурой за него. Удирал от авантийских патрулей. Чуть не расстался с жизнью, потом еще и уходил от линкора заморской компании, через тяжелую воду. От гребаного линкора! Через тяжелую воду! И все это для того, чтобы вы меня тут зарезали.

В сарае повисло молчание. Улькаир злобно уставился на Джага, а Джаг и не думал отводить глаза. Молчание нарушил Жузан:

– Капитан Джаг, я имел надежды предполагать, что мы урегулировали это… недоразумение.

– И ты прав, – Джаг развел руками и усмехнулся. – Я не злюсь. Я не в обиде. Я стою здесь и разговариваю с вами. Я вам только что назвал свои условия. Монеты на стол, миссир клерк, и не сочтите за грубость, я пересчитаю. Не нравится мне рисковать своей шкурой за так.

– Но, я пгошу пгощения, – клерк попытался возмутиться. – В договоге ничего нет о ваших возможных гисках. За них не полагается компенсация. Напготив, вот, посмотгите сами, газдел «пять», пункт «четыге» гласит, что вы обязуетесь выплатить компенсацию в полную стоимость за весь испогченный ггуз.

Джаг подошел, но смотреть не стал, а сказал вкрадчивым голосом:

– Лучше ты посмотри внимательнее в своем договоре. Там должен быть раздел номер «говно», пункт номер «жопа», который гласит. Я. Срал. На. Твой. Договор. Мерзкий. Маленький. Ера.

Четверка наемников шагнула вперед. Скрипнула сталь – так вынимаются мечи из ножен.

– Не сметь! – рявкнул Джаг. – Всем стоять на месте. Вам что, не сказали, ребята? Меня убивать нельзя!

Клерк, все еще напуганный, чуть дрожащей рукой дал наемникам команду отступить. Те вернули не до конца выхваченные мечи в ножны.

Ну конечно, иначе и быть не могло. Джаг не стал бы так разговаривать, будь перед ним настоящий покупатель. Но вместо него перед ним был обыкновенный клерк. Пусть и представляющий влиятельного человека, но, все же, просто клерк, раб по своей сути. Если желает, пусть возвращается к своему хозяину ни с чем и объяснит, почему не получил товар.

В чем причина, маленький ера? Этот гадкий пират посмел поглумиться над тобой? И что с того? Ты никто, шестерка. Тебе было поручено простое задание – договориться о покупке товара. И ты не справился.

Клерк, похоже, был не дурак и мыслил в том же духе. Джаг ухмыльнулся ему: так-то! Затем глянул на Жузана:

– А ты, друг мой, так быстро забыл, что твоя подружка у меня на борту? Ты забыл, что если я захочу, сделки не будет? И тогда ни ты, ни она, и никто здесь не получит своей доли. Основной груз у меня на борту. Если у кого-то в этой провонявшей халупе остались иллюзии насчет того, почему я здесь, то давайте я их вам развею. Если я захочу, Козёл отчалит. И вы его не достанете. Если я умру, Козёл отчалит, и вы его не достанете. Если я не получу денег… Можете довольствоваться теми жалкими щепками, что привез вам мой приятель Фариз. Но, я полагаю, вас такое не устроит?

– Мы покроем нехватку из резервных фондов, – тихо проговорил Жузан. – Думаю, такое должно устроить всех.

На лице клерка показалось облегчение:

– Тогда, я полагаю, вопгос закгыт.

– Превосходно, – Джаг ухмыльнулся. – Тогда я хочу увидеть мое золото.

Сказано-сделано. Пара крепких негров принесла небольшой рундук.

– Десять тысяч такатов в золотых каппо-дакаго импегского монетного двога.

Негры открыли сундук.

Джаг не так представлял себе это. Золото не было свалено в нем кучей. Монеты, огромные, шириной с блюдце, каппо-дакаро, из золота очень высокой пробы, не обычные гнутые такаты, были сложены в деревянные продолговатые рамки и аккуратно составлены стаками друг на друге.

– Можете считать, если угодно, капитан Джаг.

– Пересчитаю на корабле.

Он мотнул головой своим людям. Гаскар и Бесстыжая подхватили сундук.

По их лицам Джаг сразу понял – тяжелый.

– Только есть одно условие, – осторожно проговорил Жузан. – Ты, капитан Джаг, на время разгрузки останешься на острове. Нам ведь тоже нужны кое-какие гарантии.

– Жузан, мой друг. Ты так и не понял. Сейчас я ставлю условия.

Он посмотрел на сундук. Задумался.

– Но, если честно. Нам нужно пополнить запасы. И я собирался осмотреться тут. Так что, пока, побуду на острове. Я не собираюсь удирать. Мне этот треклятый груз уже осточертел.

– Да будет так, – объявил клерк. – Капитан Джаг, я ожидаю, что вы дадите пгиказ начать газгрузку нашего ггуза незамедлительно.

– Конечно. Как будет угодно уважаемым покупателям.

На этом был объявлен расход. Клерк первым выскочил из зала заседаний. Четверка молодцев-наемников последовала за ним. Негры тоже стали уходить, ушел и Жузан.

Джаг поглядел на сундук, стоявший у ног Гаскара и Бесстыжей.

Я богат.

– Тащите его на Козла живее. Возьмите побольше охраны и провожатых из местных. Возвращайтесь до вечера. Если не вернетесь, я вырезаю тут все живое, ухожу на Козла и отчаливаю. Марна, иди с ними. Как будешь на Козле, пересчитай все до монеты. Если что не сойдется, я с них спрошу. Идальго, пойди осмотрись по округе. Это же базар для бандитов и всякого незаконного сброда, так? Значит, точно должна быть питейная для моряков. Если уж придется торчать тут, так не на сухую же.

Разослав своих людей, Джаг вышел из зала заседаний. Отсюда, с высоты в три десятка метров, открывался превосходный вид на поселение комаронов. Негры бродили внизу, среди лачуг. Кроме них, также валандались по улицам белые – из команд кораблей, что стояли в бухте острова. Некоторые были пьяные. Питейная тут точно была. Не могло ее не быть в таком месте. Живот подсказал Джагу, что желает отведать ниггерского самогона. Он уже стал высматривать сам лачугу, похожую на таверну…

– Отлично все разыграл, Джаг.

Улькаир. Просто точит лясы, или же хочет чего?

Джаг медленно и непринужденно прошелся по площадке, повернулся к нему:

– Угу-м, как по нотам, – согласился он. – Повезло, что вы сговорились против меня. Так бы я не выторговал такие условия.

– Повезло, значит. С этим не поспоришь. Удача улыбается тебе.

– И тебе тоже. Не так, как мне, но все равно. Признаюсь, я долго думал, как это так вышло, что ты пришел позже меня на Святого Адму, но раньше меня и с грузом оказался здесь. Вывод один – повезло. Так что, не надо.

– Ты про тяжелую воду? Про штиль? – Улькаир усмехнулся:

– О нет. Удача тут ни при чем. Вот в чем наша разница, Джаг. Я не доверяю удаче, она переменчива. В тот момент, когда ты совсем не будешь этого ожидать, она тебе изменит. Такова ее натура. Ветренная, порочная женщина. И только глупец будет думать, что завоевал ее внимание раз и навсегда. Я не люблю надеяться. Верить. Полагать. Я люблю знать. Точно, наверняка. И доверяю только тому, что знаю. А знаю я побольше твоего. То, на что ты мог только надеяться, я всецело знал.

– И что же ты такого знаешь?

– То, что помогло мне тебя обставить. То, что сокрыто. То, что многие умы хотят знать, но никогда не узнают. И ты не узнаешь. Главный секрет моря.

Они смотрели друг на друга в напряженном молчании, пока не стало ясно обоим, что сказать друг другу больше нечего.

Улькаир, напоследок, кивнул Джагу и стал спускаться вниз по лестнице.

Конечно, проваливай. Рад был пообщаться.

Проследив за Улькаиром, и убедившись, что он убрался восвояси, Джаг расслабил лицо, до этого скорченное в искусственную, довольную гримасу. Уперся руками в перила. Мысли в голове появлялись недобрые.

Что это вообще было? Что за ерунду он нес?

Знал? Он знал? Бред.

Улькаир вышел из бухты Такьярманки раньше, но попал в Порт-Лиль позже, и, при этом, успел на остров комаронов раньше. Тяжелая вода? Неудачный ветер? Морские патрули авантийцев? Да что он мог знать?

Имея сведения, можно предполагать, будут авантийцы в море или не будут. Но никак не знать, где они будут конкретно. И то не факт – сведения имеют привычку устаревать.

Ветер? Да, в этих краях в это время года случается штиль. Это он знал? И что? Это знал и я, это ничего не дает. Никто не может узнать наперед направление ветра, время, когда он поменяется. Как и время, когда он пропадет совсем.

И тяжелая вода. Об этом явлении даже самые умные ученые мужи из всех университетов всей Ампары не могут сказать ни слова. Не ясно даже, что это вообще такое. Она появляется и пропадает. Там, где не ждешь. Там, где тебе не удобно. Прямо навстречу, по курсу. Или по удобному для маневра пути. Или же вообще далеко за бортом, никак не мешая. Ей плевать на людей.

Она живет своей жизнью, никому ни на долю не ясной. Она сама по себе.

Нет никакого способа предсказать, где она появится, в каком размере и каким путем пойдет.

Так ведь?

Ведь так?!

***

Пожалуй, единственным человеком, которому тут нравилось, была Марна. Поселение комаронов приводило ее в восторг. Джаг никогда не видел ее такой… восхищенной?

– Люди божьей веры, так далеко от родных краев, смогли собраться вместе и создать свой собственный город, где живут по господним заповедям. Это… чудесно.

Джаг ее нежных чувств не разделял.

– А я вижу шайку ниггеров, которые снюхались с пиратами и контрабандистами, предоставляют им склады, перевалочную базу и базар для сбыта добычи. Разве такое угодно богу?

– Им же нужно как-то жить. Господь не запрещает торговлю. И предоставлять кров он тоже велит любому страждущему.

– И авантийцам тоже?

– Если бы они приходили с миром…

– Причем тут вообще бог?

– Он помогает им. А они чтят его законы. Не воюют, не стремятся подчинить других и отнять чужое. Просто мирно живут на своем острове вдали от бед и суеты. И им нравится. В городе Тракса было так же. Тихое место посреди саванны. Мы жили мирно, никого не тревожа. Возделывали землю, благодарили господа за хорошие урожаи, ну и все такое, понимаешь? Там было все, что нужно для счастливой жизни, все, что мы не ценим, пока не утратим. А я так хотела увидеть другие города и страны. Мы принимали путников, преломляли с ними наш хлеб, слушали их рассказы и благословляли в путь. Я мечтала, как они, побывать в далеких и прекрасных местах, отыскать тамошних жителей и рассказать им о боге. Я никогда не была так далеко от дома, как сейчас. И я в жизни не надеялась найти в столь далеких землях нечто удивительно похожее на него.

– Хочешь вернуться домой?

– С самого первого дня, как вышла из города, – ответила она. Джаг не мог понять, шутит она, или нет.

– Если что, перед тобой все дороги теперь открыты. Ты же богата. Дьявол, да ты самая богатая черная баба во всем Море Цепей.

– А как же…

Она осеклась на полуслове, глядя на Джага с открытым ртом, понимая, что сказала не подумав.

Как же Козёл? – закончил про себя Джаг.

Да что же это такое? Откуда снова это болезненное, почти нежное чувство у самого сердца?..

– Рад слышать, – он кивнул ей.

– Нет, я не это…

Джаг снова подивился. Он никогда не видел Марну растерянной.

– А я все равно рад.

– Я не это хотела сказать. Я хотела сказать, если я уйду, то кто будет…

– А я это и имел в виду, – легко согласился Джаг. – И вот тебе ответ: никто. Где я найду такого старшего помощника, как ты? Если ты уйдешь – все пропало.

– Джаг ты… подлизываешься?!

– Я все еще твой капитан! Капитаны не подлизываются. Я говорю тебе прямо. Если хочешь сойти, тебе не нужно мое разрешение. Помнишь, что я говорил перед всеми, когда мы освободились? Ты не рабыня, кандалов на тебе при мне не будет. Все ниггеры на моем борту – свободные моряки. Все, кто умерли, – умерли свободными. И ты такая же. Я скажу больше: если мы будем в море, и ты скажешь, что хочешь уйти – Козёл возьмет курс на ближайший порт, и там мы простимся.

– Но я не сказала, что собираюсь уходить.

– Это здорово. Я знаю, ты не пьешь. Но я за это выпью!

– Кто сказал, что я не пью?

И ведь действительно, подумал Джаг. Это уже я сам себе придумал.

– Просто я решил, раз ты в церковном сане…

– Ты забыл? На суше об этом ни слова.

Она пододвинула кружку. Джаг смотрел ей в лицо. Ему не нравилось, как изменились ее глаза. На него уже смотрели так. Женщина всегда ясно дает понять, чего она хочет.

– Ром, или лучше грог?

– Ром, конечно.

– А ты раньше когда-нибудь…

– Джаг, я не вчера родилась.

– Но а как же праведная жизнь?

– Плоть слаба.

Итак, вот он я, думал Джаг. Пиратский капитан, хренову тучу раз чудом избежавший смерти. Сижу в местном комарильском подобии таверны, больше напоминающем бунгало, распиваю ром в компании женщины-негритянки в звании и должности святого отца, которая не упускает случая ввернуть цитату из умных книг о боге, и смотрит на меня так, будто я ей что-то должен. А вокруг целое поселение людей, которые меньше суток назад собирались меня убить.

И почему меня все устраивает?

Ром в питейной комаронов был весьма поганым, а разнообразием напитков таверна не славилась. Хотя, для моряков, долго пробывших в плавании по Морю Цепей, это не должно было стать препятствием. Для Джага – точно не стало.

Начинало смеркаться, но жара все равно стояла кошмарная. Здесь, в тени крыши из веток и широких листьев, было немногим прохладнее, чем снаружи. Ветра не было. Не было на небе ни единого облака. Красное солнце палило во всю силу. К тому же, стояла страшная духота. Даже макаки, все в поту, слезали с деревьев и валялись в тени, не обращая внимания на бродящих вокруг людей.

Все указывало на то, что надвигается перемена погоды. Через несколько часов подует слабый ветер. Через пару дней здесь может оказаться шторм. Наступал сезон бурь. И Джаг чуял – буря движется прямо сюда, на остров комаронов.

О ней придется подумать. Но не раньше, чем решится моя собственная судьба. Почему-то ему казалось, что сейчас гораздо важнее поразмыслить о настоящем, чем о будущем. Сундук с золотом на борту Козла. Все мои люди выжили. Похоже, у нас есть реальные шансы выйти с этого острова живыми. Возможно, у большей части из нас…

– Послушай, Марна. Если вдруг на корабле придется сменить власть…

Она все еще улыбалась, смеясь его последней шутке, которые он отпускал без задней мысли. Улыбка на ее губах чуть потускнела.

– О чем ты?

– Я серьезно, – настоял он. – Когда придется менять власть… Я знаю, ты не захочешь быть капитаном. Но пообещай. Ты должна проследить, чтобы Козла возглавил достойный человек.

– Джаг, что ты…

– Пообещай, – потребовал Джаг, сделав голос на толику грубее.

Но Марна, немного спьяневшая, не заметила. Она подняла кружку, прислонила к левой стороне груди и глянула Джагу в лицо.

– Клянусь.

– Хорошо.

Джаг поднял свою кружку. Но Марна, почему-то, теперь смотрела не на него.

– Джаг…

– Чего?

– Там Жузан.

Джаг обернулся, проследив за взглядом Марны. Действительно, Жузан. Холеная, хитрая морда. Сейчас она была серьезна, как никогда раньше.

– Джаг, если не возражаешь, – сказал он, приближаясь. – Я бы хотел поговорить.

– Говори, она – мой старший помощник. От нее я ничего не утаю, даже будь я в три раза умней, чем есть.

– И все же, я бы хотел проговорить наедине…

– Все нормально, Джаг, – сказала Марна. – Я буду тут.

Ну, черт с тобой, скользкий тип. Пойдем поговорим.

Питейное бунгало располагалось на самом краю поселения комаронов, и далеко уходить не требовалось. Достаточно зайти за кусты. Джаг шел за Жузаном и грешным делом проверил, есть ли меч в ножнах и пистолеты в портупеях. На всякий случай. Жузан остановился, пройдя метров десять в кусты.