Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 83 страниц)

«Аллегра, убирайся отсюда!, – кричало взбунтовавшееся подсознание. – Давай! Проваливай!».

Но тело отказывалось двигаться, а взгляд сверлил спину человека, отнявшего у меня рассудок. Чем я думала, придя сюда? Ноги приросли к полу. Северус дернулся, видимо, что-то доставая из кармана, в этот момент неконтролируемый порыв заставил меня шагнуть в сторону… двери. Просто свернула с курса, трусливая дура! Быстрая поступь к выходу сопровождалась новыми мысленными ругательствами, кажется, даже губы шевелились.

– Куда это ты собралась, красотка? – послышался растянутый противный голос, и что-то оттянуло мою мантию.

Вмиг обезумев от страха, я уставилась на наглого волшебника. Хотя нет, эта пьяная омерзительная рожа не достойна была звания волшебник. Красные свиные глазки на красном сальном лице буквально сверлили меня, фокусировать взгляд ему удавалось с трудом.

– Отпустите меня! – стараясь не привлекать внимания и поглядывая на барную стойку, шикнула я.

Я пыталась вырвать полу мантии из его рук, но, несмотря на состояние, держал он крепко.

– Сначала выпьешь со мной, милочка! – игриво произнес он.

Безнадежно пытаясь отцепиться от мага, я все больше начинала нервничать, так как на нас начали оглядываться посетители, но хозяин и Снейп пока не замечали ничего.

– В последний раз предупреждаю, или мне придется использовать магию! – слегка повысив голос, пригрозила я.

– Кого ты пугаешь, девочка? Палочка есть у всех…

Пьяная улыбка застыла на блестящем от жира лице. Было бы противно, если бы не было так страшно. Он практически повис на мне, едва ли не падая со стула, отчего зажим становился еще крепче. Я окончательно окаменела, когда его вторая рука потянулась под мою мантию.

– Немедленно отпустите меня! – крикнула я, и со всей силы ударила кулаком по шаловливой руке, отчего волшебник отцепился и свалился на пол.

Это была ошибка… Подняв взгляд к барной стойке, я увидела то, чего боялась и чего желала. Немая сцена… Северус смотрел на меня, сначала спокойно, но потом его глаза нервно блеснули, он опешил. Это неверие отразилось в каждой черточке его лица, это было заметно даже с приличного расстояния. Мерлин, что я наделала…

Мой взгляд выражал панический ужас. Только не это! Кажется, он преодолел психологический шок и понял, что это не оптический обман или иллюзия больного воображения… Он медленно поднялся с высокого стула, словно боялся спугнуть это видение. И спугнул. Резко развернувшись на каблуках, я преодолела последние несколько метров до двери, услышав вдогонку два мужских голоса.

– Сучка… – этот принадлежал пьяному магу.

– Стой! – а этот неуверенный голос едва не лишил меня рассудка, ещё никогда я не чувствовала столько боли просто в человеческой интонации, а особенно в снейповской.

Что я наделала! Великий Мерлин! Сердце сжалось в один маленький комок, когда на скорости я вылетела на улицу. Несясь под проливным дождем к тупику антимаггловской защиты, я старалась не оборачиваться, когда сзади скрипнула дверь.

– Стой! – все тот же голос поверженного человека.

Нет, прости меня, прости… Я не имела права, о чем я думала?! Долгожданный поворот. Уже можно переноситься в то место, где смогу надавать себе по щекам и обжечь кожу углями в наказание за этот чудовищный поступок. Но моим мыслям не суждено было сбыться. Хлопок позади, и руки крепко обхватили меня в кольцо со спины. Дыхание остановилось…

Северус наплевал на то, что на улице могут быть магглы, и аппарировал…

Сердце замерло. Кажется, я слышала каждую отдельно капавшую капельку дождя, приземляющуюся в лужи. Тело предательски дрожало от страха, а Снейп стянул с моей головы капюшон. Его боль была почти осязаемой…

~~

Нет, это не может быть правдой, это не имеет право быть правдой… Рыжие волосы девушки, стоявшей спиной к нему, были влажными от дождя, но даже в темноте можно было различить огненные очертания ее головы. Сердце екнуло и налилось кровью. Боль забирала силы, он не готов был увидеть её лица, не готов был утонуть в этих зеленых глазах…

Руки резко заставили её развернуться. Взгляд… Испуганный «зеленый» взгляд... Нечто непонятное, словно хотело обездвижить его тело, затуманить разум, но он держался из последних сил, чтобы не дать этому видению ускользнуть. Дрожащими пальцами Северус коснулся её влажного лица.

Чувствует тепло кожи, это не мираж… Это не ошибка.

Каждая клеточка его тела ощутила прилив какой-то странной энергии. Провел ладонью по щеке. Его горячее дыхание оставляло в воздухе серую дымку, а она, кажется, совсем не дышала. Почему так напугана, чего она боится? Вторая рука еще крепче обхватила её со спины, боясь отпустить.

– Лили…

~~

Северус, прости, это самообман. Сколько же боли и страдания в твоих глазах, как я могла так поступить? Кто давал мне право калечить твое сердце? Жестокая тварь…

Его рука скользила по моему лицу, так нежно, осторожно. Эти прикосновения принесли испепеляющее чувство восторга сквозь тернии вины. Его взгляд… В темноте казалось, что Снейп плачет, но дождь скрывал слезы, смешивая их с водой. Сжимал слишком крепко, его пальцы на спине мяли грубую ткань промокшей мантии. Эти объятия заставили забыть о дыхании окончательно. Я не имела права что-то говорить…

– Северус, прости…

На этих словах, я, что есть силы, оттолкнула от себя обезоруженного болью мужчину, тотчас обмякшего на сыром асфальте. И с последним взглядом, прощальным повинным взглядом унеслась прочь…

*

Проходя мимо МакГонагалл, всё еще дежурившей у двери, я старалась не подавать вида, что плачу.

– Мисс Кэрроу, не забудьте принять противопростудное зелье, – донеслась вслед её просьба.

– Хорошо, профессор, – я сделала голос живым, беззаботным.

К счастью над Хогвартсом тоже лил дождь, лишних вопросов о моём промокшем виде у МакГонагалл не возникло.

Что я наделала? О, моя дурная голова! Ей была задана мука совести в неподходящих условиях заполненного студентами замка. Вместо этой чудовищной ошибки я должна была сидеть у камина в глубоком потертом кресле, способствующем адекватному течению мыслей. Должна была отдаться тихим строкам учебника рун; прихлебывая горячий чай, слушать медленный ход часов, рассматривая уж если не буквы, то хотя бы золотые угли весело потрескивающего камина. Пока я шла по коридорам, в которых уже нельзя было отделаться от мыслей очерняющих душу, я старалась определить, где нахожусь… Туалет Плаксы Миртл… Последняя кабинка и слезы, слезы, слезы…

Я чудовище...

====== Глава 7.Несбывшееся. ======

Бесплотная потерянная тень мужчины застыла в стене ливня. В глазах переплетение боли и отчаяния, подобные вековому заточению чувства, отсутствие рассудка. Иллюзия… Такая осязаемая. Он ожил или, наоборот, умер в полутьме старых впечатлений, горького забвения, потухшей агонии. Неверие, холод влаги пронизывал колючим ветром. Он не чувствовал рук, несколько секунд назад державших мираж, видение, рыжеволосую девушку. Тихий шепот:

«Северус, прости…».

Слова отдались гулкой болью в пустой окровавленной душе. Она была так реальна… Лицо, испещренное редкими веснушками, быть может, Северус даже не разглядел их в темноте, просто знал каждый отпечаток на её коже… Нет, это невозможно! Лили умерла много лет назад, оставив незаживающие раны… Но в то же время эти теплые щеки, прикосновения к лицу…

Это была она, живая и невредимая, она узнала его, позволила дотронуться, протянуть руку. Сон наяву. Северус боялся закрыть глаза и проснуться у себя в сыром подземелье от такого притягательного уничтожающего кошмара, а дождь нещадно хлестал промокшего до нитки потерянного человека, не чувствовавшего ветра, дрожи, он не замечал холода, подступающего снизу от мокрого асфальта. Кровь перестала циркулировать. Сложно будет двигаться, но у него и в мыслях не было изменить положение, встать, уйти. Как он может, ведь пропавшее видение покинуло его снова… Она жива… Гулкое эхо стучало на границе сознания. Серая мгла окутывала неправдоподобными ощущениями. Судороги могли свести в могилу… Возвращаться в Хогвартс? Нет. Пропасть, исчезнуть, умереть в объятиях безумия, окунуться с головой в боль.

Черные очертания фигуры во тьме вечернего ливня в тупике Лондона, в тупике бытия. Это ложь, самообман, жестокая шутка судьбы, временная петля, ведь она была точно такой же, молодой, нетронутой годами юной девушкой из прошлого, которое ворвалось в его жизнь, лишив пульса и дыхания…

Мысли потихоньку просыпались в ушибленной иллюзией голове. Хроноворот? Нет, невозможно попасть в будущее, он способен перенести лишь на несколько часов назад, не более того… Северус схватился за голову и оскалил зубы, от подступившей головной боли, сковавшей рассудок, перечеркнувшей всю жизнь, воспламенившей запрятанные в долгий ящик чувства. Почему она ушла? Трогательная галлюцинация.... С таким трудом он поднялся на ноги, схватившись за стену. Окоченевшие ноги едва не подвели, подкашивались. Вторая рука схватилась за неровную кирпичную кладку. Все конечности словно атрофировались, как после годовой парализации. Опущенная голова, волосы, прилипшие к щекам, кислород урывками попадал в легкие. Ледяной воздух колол внутренности обжигающей болью. Грязь стекала по блестящей от воды одежде. Пальцы ног совсем не шевелились. Сколько он просидел в безлюдном переулке, стараясь прийти в себя после шока? Почему она убежала, почему оставила его в гулком одиночестве, растворилась в промозглом ливне?

Он не помнил, как добрался до замка. Бездумная аппарация в Хогсмид. Отмерзшие ноги несли в замок. Увидев привидение, он сам стал призраком. Немой холод всё еще хлестал, а дождь преследовал от самого Лондона, но ему было все равно. Северус потерялся в боли собственных иллюзий, заплутал в лабиринтах неживой памяти, обветшалого, потрескавшегося рассудка, гиблого бесплотного страха потери. Бесчувственной куклой он шел по тропе бытия, не мечтая увидеть солнце на пути жизни… Нужная, несбывшаяся любовь изувечила робкое сердце, спрятанное за туманом мрака.

– Северус, господи, что с вами? – далеким эхом послышался женский голос.

Он мог бы умолять на коленях, чтобы его имя больше не звучало из чужих уст, чтобы сохранить частичку Лили где-то глубоко в подсознании: «Северус, прости…». Снова эти слова врезались в душу нелюдимого подростка, мальчика-тихони, который прятался в облике нелюдимого профессора зельеварения. Он проигнорировал фразу МакГонагалл и поплелся, да, именно поплелся к себе в подземелья, ноги заплетались, не слушались, он спотыкался на ровном месте, от того казалось, что он хромает. Минерва подхватила его под локоть, когда он едва не упал. Её перепуганный взгляд проходил мимо сознания, пропадал, игнорировался.

– Северус, вам нужно к мадам Помфри. Что случилось?

Хриплый всхлип слетел с губ измотанного человека, лицо выражало агонию, из глаз текли слезы. МакГонагалл никогда не видела его в таком состоянии. Рывком он скинул её руки и побрел по лестнице вниз…

– Северус, нужно сообщить Дамблдору, – донесся её дрожащий голос, гулко разносясь по коридорам.

Вид измученного, мокрого профессора, с мантии и брюк которого стекала грязь, мог напугать студентов. Снейп упал на колени не в силах сопротивляться физической и душевной боли. Тело не слушалось, он слишком замерз. Посиневшие губы пошевелились:

– Мне нужно в подземелья, – слабый, тихий голос.

МакГонагалл помогла встать и испачкала свою мантию. Достала палочку, чтобы послать Дамблдору сообщение.

– Экспекто Па…

Мужская ладонь рывком опустила руку женщины, её сочувствующие глаза непонимающе уставились на опухшее от слез лицо коллеги.

– Не надо, со мной все в порядке, – бесцветный голос внушал еще больше опасений.

Они доковыляли до гобелена, скрывающего секретный кратчайший путь в подземелья. МакГонагалл коснулась палочкой нарисованной собаки, которая подала голос, открывая проход. Северус шагнул внутрь.

– Люмос.

На конце ее палочки зажегся очень тусклый огонек, но его хватало, чтобы освещать путь. Выйдя в коридор на третьем уровне подземелий, они медленно дошли до комнат Снейпа, больше не проронив ни слова. Минерва осторожно усадила измученного мужчину в кресло. Создавалось впечатление, что из него выкачали все силы и магию. Истощение налицо, вот только непонятно из-за чего. Незаметно она провела диагностику ранений, но не нашла таковых, он был цел и невредим.

– Прошу, оставьте меня, Минерва, – снова его серый, безжизненный голос заставил её поёжиться.

Во взгляде МакГонагалл читались укор и забота, ясное дело, что оставлять Снейпа в таком состоянии неправильно.

– Минерва… – он запнулся. – Пожалуйста.

Глаза женщины выражали непонимание и изумление. Она обязана была что-то сделать, но, похоже, ему нужно действительно побыть одному. Травма была душевной, психологической, что же стряслось? Что могло вытянуть из него все жизненные силы? Несмотря на внутренние протесты, она всё же пошла к двери.

– Не говорите Дамблдору.

Странно слышать в голосе всегда холодного и нейтрального Снейпа нотки мольбы. Она подняла палочку, чтобы высушить его одежду, но он покачал головой.

– Северус, вы должны принять зелье против простуды и переодеться, иначе заболеете, – сказала она напоследок и вышла за дверь.

Он остался один, дверь закрылась и голова потерянного мужчины, обхваченная руками, опустилась к коленям. На каменный пол упала капля, за ней вторая, слезы мешались с грязной водой, стекавшей с одежды. Северус не мог поверить в свое бессилие, сломался, словно умер сегодня. Смерть настигла его в объятиях хрупкого видения, разбившегося на тысячи осколков. Его боль невозможно было описать: накатывала депрессия, вытесняя здравые мысли о том, чего не должно было быть, но случилось. Казалось, все тяжелые эмоции обрушились на него лавиной забытья. То пропасть, пустота, то снова агония, страдание, болезнь «несбывшегося». Безмолвная истерика сносила все барьеры жестокого озлобленного монстра, открывая несчастное, покинутое дитя и это чудовищное одиночество…

Превозмогая противное ощущение ломоты в теле, он встал, пошатнувшись, подошел к шкафу, схватился за соседний стеллаж с книгами, ноги подводили все больше.

– Lux in tenebris! – надрывно прохрипел Северус предательски дрожащим голосом.

Створки открылись, принимая пароль, показывая каменную чашу с высасывающими душу наркотическими воспоминаниями, без дозы которых нельзя было прожить ни дня. Голова опустилась в играющие серебристые блики, и он утонул в её красоте, в зелени глаз и доброй, отзывчивой улыбке…

Северус плыл по воспоминаниям молодости, хватаясь за бесплотную тень, пытаясь прикоснуться к несуществующей девушке. Сколько жизни в этих воспоминаниях, как сложно было ценить то, что ты имеешь, когда всё безвозвратно утеряно. Он смотрел на нее, общающуюся с неловким черноволосым мальчуганом, и не мог остановить накатывающие слёзы. Глаза мужчины потускнели, раненый человек смотрел в собственное юное лицо, изучая последние добрые эмоции, которые когда-то были в его паршивой жизни. Ослабленный зеленый галстук, сутулая спина и просто радость от того что находишься рядом с той, кому отдал свое сердце. Тоненькая ручка листала громоздкий учебник, порхала над страницами. Пятна чернил на манжетах. Мальчик поднял палочку, и они исчезли.

– Спасибо, Северус, – весело улыбнулась Лили и потрепала его по волосам, как маленького.

Он помнит раздражение, вызванное этим незатейливым движением. Он же не ребенок, почему она так делает? Юный Снейп возмутился, но не подал виду, и они продолжили изучение фолианта по гербологии.

Внезапно чья-то рука некрепко сжала плечо в жесте сочувствия, и его потянуло сквозь вихри, закручивающиеся в красочную спираль, обратно в мир боли и страдания. Этот голос сейчас был ненавистен, этот сочувствующий взгляд голубых глаз из-за очков половинок принес еще больше мучений.

– Северус, мальчик мой.

Зельевар скинул руку Дамблдора со своего плеча.

– Это Том? Он вызывал тебя?

Но директор уже знал, что дело тут вовсе не в Волан-де-Морте, а в чем-то куда более серьезным для напуганной души его подопечного, выглядевшего как после боя с самим собой. Старик давал возможность рассказать все самому, но Северус лишь покачал головой. Слова застыли в горле: «Она жива…». И тут же в противовес пришло опустошение: «Нет, это всего лишь плод растоптанного рассудка, кара за неправильную жизнь, наказание за прошлые ошибки». И эта чертова МакГонагалл растрепала обо всём повсюду сующему свой нос Дамблдору. Старый маразматик решил помочь, хотя кто из них маразматик в этот день лжи и боли? Северус опустил взгляд к туфлям и заметил, что его одежда сухая и чистая, Дамблдор и тут вмешался… В этой влаге и грязи оставался след её прикосновений, оставалась вскрытая рана. Старик просто уничтожил единственные крупицы телесного воспоминания, хранившиеся в складках мокрой мантии. Северус схватился за черную ткань и, что есть силы, сжал её в комок. Руки были слабы, материал выскальзывал из парализованных холодом и дрожью пальцев. Дамблдор проводил его до кресла, а затем призвал из шкафчика лекарственные зелья. Наколдовав кубок, он вылил в него противопростудное и подал Северусу. Разговор начинать было бессмысленно, Снейп находился не в том состоянии, чтобы что-то объяснять. Трясущиеся руки оттолкнули зелье, и оно едва не расплескалось. Ему хотелось заболеть и сдохнуть, покинуть этот дерьмовый и несправедливый мир…

Дамблдор не торопил, не заставлял пить лекарство насильно, он просто ждал, внимательно наблюдая за сломленным Снейпом, и, похоже, совсем не собирался уходить. О чем говорить? Об этой глупости, принесшей столько бед? Смешно, Северуса сломали, как сухую веточку тиса, беспрепятственно и легко. Слабое звено в цепи было разорвано.

– Она жива, Альбус…

Глаза директора на миг расширились, а Северус крепко сжал подлокотники кресла. Говорить было до тошноты сложно, бессилие отнимало голос, он не мог надышаться в этой хриплой истерике, не мог выговорить…

– Лили… Жива…

Реакция? В руках Дамблдора дрогнул кубок с зельем, он был шокирован, но разумом понимал, что это невозможно.

– Северус… Это…

– Я знаю, это невозможно. Но я… видел её, держал в руках.

Директору показалось, что его подопечный сошел с ума, но Северус был слишком разумным, опытным магом, чтобы так просто обмануться. Эта давно погибшая девушка была его единственной слабостью, на которой кто-то жестоко сыграл…

– Ты позволишь мне увидеть это?

Рука опустилась к карману мантии. Снейп достал палочку, поднес ее к виску, и серебристая нить стала выплывать из уголков его памяти. Дамблдор перехватил воспоминания, поднялся и подошел к каменной чаше. Несколько минут его не было, а Северус думал, что он скажет, ведь когда видишь воочию, то и поверить легче. Глаза перестали нормально фокусироваться, заболели и снова увлажнились. Жалок? Да, пожалуй, это лучшее определения его внешнего вида и состояния. Волосы, прилипшие к щекам и лбу, быстро образовавшиеся круги под глазами, красный нос… Если бы кто-то сказал ему, что он будет когда-нибудь выглядеть подобным образом, Северус бы, не сомневаясь ни секунды, проклял наглеца. Жестоко оказаться в таком беспомощном состоянии. Дамблдор вынырнул из воспоминаний и приблизился к Снейпу, снова положив ладонь на его плечо.

– Это не Оборотное зелье, Альбус, вы мне верите? Я бы определил…

– Северус, твой разум был затуманен, и шел ливень…

– Вы знаете мой опыт, не нужно говорить сколько раз я сталкивался с этим зельем, – гневно проговорил Снейп ослабшим голосом, не желая уступать Дамблдору.

– Не хочешь ли ты сказать, что она прибыла из прошлого? – словно прочел мысли директор. – Но ведь это невозможно!

– В нашем мире многое кажется невозможным.

Затравленный взгляд вызывал смешанные чувства. Дамблдор не знал, как утешить, но прекрасно понимал, что все это абсурд.

– Ты знаешь, бывают разные волшебники, и разные способности… Менять внешность могла Лэйморин Граус, но она умерла много веков назад. Ты ведь и о Нимфадоре Тонкс знаешь…

– Тонкс? Зачем ей это? Считаете, что меня так легко обмануть?

– Я всё равно проверю это, ведь Тонкс – единственная известная нам волшебница, способная на это.

Дамблдор задумался, происшествие приносило странное ощущение, будто Лили Эванс действительно переместилась во времени, и она старалась избежать встречи с Северусом, убежала, зная, что не должна вмешиваться в историю. Великий маг ушел в раздумья, когда бледная дрожащая кисть с закостеневшими пальцами протянулась к кубку с зельем. Северус чувствовал, что серьезно заболевает. Несколько глотков, он поморщился и ощутил, как лекарство растекается по нутру, возвращая силы, которые сейчас были не нужны.

– Возможно, идея с хроноворотом все же имеет смысл… – неожиданно произнес Дамблдор.

Волшебники посмотрели друг другу в глаза, один с задумчивостью, другой с неверием и пониманием.

– Этого не может быть, – опроверг свои же прошлые догадки Северус. – Но она была молода, даже более юной, чем в день смерти, это странно. Вероятно, Тёмная магия или временная петля, но это лишь легенды, существование дыр не доказано. Альбус, она вела себя так, будто не случайно попала в наше время, – провел логические рассуждения приходящий в себя Снейп.

Тот тяжело вздохнул.

– У нас нет ответа на этот вопрос, но мы будем искать, мой мальчик. Северус, ты просто обязан держаться, взять себя в руки.

Эти слова изрезали острыми бритвами, как он должен держаться, когда мир взял и перевернулся с ног на голову? Сильный опытный маг, а на деле – размазня, утонувшая в болоте собственных несбывшихся надежд. Конечно, легко! Разве старику не известно, что он вот уже четырнадцать лет как умер и пал духом? А? Что ж, маска безразличия, Снейп выкарабкается и снова наденет на себя безликий образ злобного профессора зельеварения. Дамблдор переживает не за него, а за успех «общего дела». Вести шпионаж с затуманенным рассудком будет несколько сложно. Старый дурак заботится только о своих целях. Да пошло оно всё! Глаза Северуса метали молнии, но директор старательно игнорировал эмоциональные всплески агрессии. Он просто встал и направился к камину.

– Северус, береги здоровье, – сказал он на прощание, кивнув в сторону противопростудного зелья.

Снейп бы ответил: «Идите к черту!», да сил, к сожалению, осталось мало. Седая грива исчезла в зеленом пламени, и постаревший в один вечер человек остался один, вновь погружаясь в тяжелые страхи и ожидания, что это не конец.

*

Боги, смилуйтесь, простите грешную душу, совершившую чудовищный поступок. Это хуже убийства, это полное уничтожение. Я оставила тебя там, в мокром переулке на холоде, раздавила, размазала. Кем бы ты ни был, никто не заслуживает подобной участи. Даже ты – приспешник Волан-де-Морта, убийца – ты всего лишь человек, и эти страдания…

Мерлин, что я натворила? Как искупить эту ошибку? Страх за то, что он может докопаться до правды, подступал только сейчас. Он узнает, и мне придет конец... Но как он может узнать? Он не сможет даже мысли мои прочитать… Ведь я так долго тренировалась, когда поняла, что он легилимент, научилась ставить барьер, думать об отвлеченных вещах, об учебе. Вот только выстоит ли мой барьер? В моих жилах течет кровь вейлы… Нет, он всё же не сможет понять, найти…

Спор с самой собой так ничем и не решился. Я заставила себя выпить зелья сна без сновидений и противопростудное, чтобы не вызывать подозрений своим чиханием. Скрестила пальцы, чтобы не заболеть, не выдать… Хотя я больше чем уверена, что завтра половина школы будет шмыгать носами. Почему угрызения совести волнами то появлялись, то отступали? Почему нестерпимое чувство вины покидало сознание? Успокаивающее действие зелий? Еще недавно я бродила по Хогвартсу как душевнобольная, без цели, без мыслей, ощущая ненависть к самой себе…

Lux in tenebris – Свет во тьме.

====== Глава 8. Лабиринты разума. ======

Ингредиентам повезло. Несмотря на чудовищную погоду в тот день и эмоциональную встряску их доставщика, Северус обнаружил их в полном порядке, но они так и валялись неразобранные на столе. Простуда не обошла его стороной, хотя даже не простуда, а самый настоящий грипп, каких он переносил всего три раза в своей жизни. Воскресенье Снейп полностью посвятил постельному режиму и, возможно, был бы рад этому, если не жалящие рассудок мысли. Мысленно он все время возвращался в тот день, и разум подвергал произошедшее еще большим сомнениям. Обознаться он точно не мог, значит, это была действительно Лили…

Теплое одеяло укрывало его от холодных сквозняков подземелья, но отнюдь не от неправдоподобных воспоминаний, которые казались все менее реалистичными. Погружаясь в глубокий сон, Северус надеялся, что завтра встанет на ноги и снова начнет трудовую неделю со снятия баллов с Гриффиндора, чтобы хоть как-то отвести душу. Однако его планам не суждено было сбыться. Проснувшись от противного кашля и боли в горле, он едва не задохнулся, пока не принял сидячее положение. Темные точки перед глазами почти опрокинули его в обморок. С силой схватившись за деревянную спинку кровати, он попытался встать, но его словно притянуло обратно. Спустя несколько мгновений Северус все же поднялся и сквозь ломоту в теле поплелся в кабинет за зельем посерьезнее противопростудного. Он не может пропустить занятия, еще чего не хватало! Дать этим выскочкам повод для насмешек! Он представил шутку сегодняшнего дня:

«Берегитесь, грядет эпидемия мутировавшей холеры, скосившей самого Снейпа, для него это лишь простуда, ведь зараза к заразе не пристает, а всех остальных ждет летальный исход».

Пока капли медленно наполняли небольшой кубок, он услышал шорох, и в следующую минуту в камине появилась голова директора.

– Северус, доброе утро, как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, Альбус, – соврал тот.

Снейп скорчил страдальческую гримасу, затем придал лицу обычное каменное выражение и только тогда повернулся к Дамблдору, который, глядя на бледное лицо больного, только покачал головой.

– Сегодня определено не стоит идти на занятия.

– Сегодня у шестых и седьмых курсов зачет, – прошипел недовольным голосом Снейп.

– Ничего страшного, мы это как-нибудь уладим, перенесем на пару дней, пока ты не поправишься, Северус.

– Я не дам повода студентам отлынивать от учебы! – кипятился тот.

– Это просто неблагоразумно с твоей стороны, – сказал Дамблдор, появляясь из камина полностью. – На тебя смотреть страшно, отлежись немного…

– Со мной все в порядке, – немного резко процедил Снейп сквозь боль в горле.

– Это безответственно, ты же не хочешь, чтобы студенты заразились, – уже с укором проговорил Альбус.

«Да чтоб они передохли». Больше всего он ненавидел собственную слабость и жалость, даже в такой глупой ситуации, как воспаленное горло и небольшая ломота в теле. Северус поднес кубок к губам, выпил и немного поморщился, жидкость обожгла воспаленное горло, однако буквально через полминуты на него снизошло облегчение, озноб прекратился, болезнь уходила, только как минимум четыре часа после приема нужно провести в постели, иначе состояние вернется. Пускай ему будет плохо потом, но он обязан вдалбливать материал тупоголовым ученикам, от которых ноль отдачи. Он же удавится у себя в подземельях! Если бы не трясущиеся руки и слегка заторможенное сознание от принятого зелья, можно было бы сварить еще что-то для больничного крыла. Перспектива лежать в кровати и смотреть в потолок не вызывала у Северуса никакого энтузиазма. Читать книги бесполезно – буквы поплывут перед глазами, поэтому лучше провести это время, занимаясь прямыми обязанностями, вести урок и стараться побольше дышать в сторону Гриффиндора, авось заразятся.

– Исключено, Альбус…

– Я уже позволил себе вмешаться, мой мальчик, взял на себя ответственность и перенес зачеты на послезавтра.

Глаза Снейпа расширились от гнева: какого черта старик о себе возомнил?

– Прости за крайние меры, но ты бы никогда не согласился, а насчет занятий у младших курсов, я послал письмо мисс Кэрроу, думаю, она сможет заменить тебя… – добавил Дамблдор, не капли не осознавая, что городит.

– Какого черта, Альбус! – злился от бессилия Снейп. – Вы не можете так поступить, она студентка и у нее свои занятия!

Заменить Снейпа! Где это видано?! Старик совсем умом тронулся? Северус окончательно вспылил, готовясь вывалить на директора котел гневных излияний, но собравшаяся мокрота в горле снова заставила его лицо покраснеть, и он содрогнулся в приступе сильнейшего кашля. Омерзительно чувствовать себя ослабленным и вешать на старосту свои обязанности, но, похоже, Дамблдор решил сделать все втихую, потому что уговорить всегда ответственного профессора зельеварения пойти на такой шаг было бы невозможно. Аллегра, конечно, справится с заданием, с её талантами, безусловно, это не составит никакого труда, только нужно ли ей это, кажется, голову девушки заботит совсем другое, например, мысли о следующем воскресенье. Снова возник вопрос: стоит ли говорить директору об этой проблеме, или нет?

Склеры глаз Северуса были совсем красными, он едва сдерживал приступы кашля и, несмотря на зелье, все равно чувствовал себя паршиво.

– Мисс Кэрроу зайдет после завтрака, чтобы получить распоряжения, а насчет шестых-седьмых курсов, Минерва проведет трансфигурацию вместо зельеварения, так что, Северус, этот день я настоятельно рекомендую провести в постели.

– Я вчера належался! – выплюнул Снейп, точно недовольный ребенок.

– Береги себя, – как ни в чем не бывало, произнес Дамблдор и развернулся, чтобы уйти.

– Альбус,– донёсся вслед охрипший голос.

Тот обернулся, кажется, он ожидал подобного.

– В это воскресенье Аллегра…

– Я знаю, у нас есть всего неделя на то, чтобы что-то придумать.

Во взгляде Северуса читалось удивление, впрочем, как и всегда, когда Дамблдор знал больше, чем от него ожидали.

– Я не могу выдать себя, – несвойственным ему голосом произнес Снейп. – Она не хочет принимать Метку, больше чем уверен, что она сбежит.

– Что ж, чего нельзя сказать о других детях, возможно, этот вариант правильный. Ты должен проследить за мисс Кэрроу, она сильно отличается от своих сверстников. Позволить ей бежать, наверное, лучший выход, – рассудил директор.

Поскольку Альбус сам был не уверен в своих словах, он ожидал вопроса от Северуса, который должен был непременно последовать:

– Альбус, вы понимаете, что Орден сможет защитить её.

– Но захочет ли она бороться? – и тут сам ответил на свой вопрос: – Не думаю... мы попробуем перетянуть её на свою сторону, однако не уверен, что она вообще хочет занимать чью-либо сторону.

– Вы рылись в её голове? – спросил Снейп, уже зная ответ.

– Я позволил себе это, и пока помыслы её непонятны. Она заметила моё вторжение и закрылась, Северус.