Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 83 страниц)

– Хватайте Поттера! – завизжала Беллатриса и бросилась к Гарри.

Тот увернулся и побежал дальше...

– Осторожно, Пророчество! – взревел Люциус. – Оно не должно пострадать!

Поттер и Уизли закопошились в стороне, рыжий был отброшен в сторону, кажется, с ним было не все в порядке. Джинни упала на пол без сознания от моего Ступефая. Странная комната, аквариум с какими-то противными штуками внутри…

– Честно, Гарри, там мозги... гляди... Акцио, мозг!

Все, кто был в комнате, на мгновение застыли. Гарри, Джинни, Невилл и все Пожиратели, находящиеся здесь, невольно повернулись к аквариуму, и тут из зеленой жидкости, точно рыба, выпрыгнул мозг – на секунду он повис в воздухе, а затем поплыл к Рону. На лету он вращался, и из него выползали ленты движущихся изображений – они разматывались, как рулоны кинопленки...

– Ха-ха-ха, Гарри, ты только посмотри... – сказал Рон, глядя, как из мозга вылезает его разноцветное содержимое. – Иди сюда, потрогай: вот чудеса...

– НЕ НАДО, РОН!

Немая сцена.

Едва коснувшись его кожи, щупальца мыслей стали обматываться вокруг кистей Рона, как веревки.

– Гарри, смотри-ка... нет... нет! Мне это не нравится! Эй, вы, перестаньте... стойте...

Но тонкие ленты уже обвивались вокруг его груди. Он принялся разрывать их, а мозг тем временем тесно приник к нему, словно осьминог.

– Осдолбедей! – заорал Невилл, направляя волшебную палочку на подступающих к нему Люциуса и появившихся из-за другой двери Малсибера и Макнейра. – Осдолбедей, осдолбедей!

Но ничего не случилось. Из носа парня текла кровь, мешая ему произносить заклятия. Макнейр метнул в мальчика ответным заклятием и промахнулся всего на дюйм-другой. Уизли пытался освободиться. Теперь Гарри и Невилл остались вдвоем против шестерых нападающих. Малсибер и Люциус выпускали из палочек стрелы серебряного света, которые летели мимо и разбивали штукатурку на стене за спинами ребят. Гарри пустился бежать, Беллатриса Лестрейндж – за ним; он высоко поднял Пророчество над головой, словно маня Пожирателей за собой. Отвлекающий маневр.

Кажется, его замысел сработал, а что еще оставалось: мы погнались за ним, расшвыривая по дороге столы и стулья, но не осмеливаясь обстреливать его заклятиями из опасения повредить Пророчество. Поттер проскочил в единственную дверь, оставшуюся открытой, – а именно в ту, откуда появились мы. Долго искать не пришлось, Белла успела пометить дверь, в которой парень исчез, прежде чем помещение стало вращаться снова…

Поттер лежал в огромной яме, посреди которой возвышалась платформа со странной каменной аркой, занавешенной черной рваной тканью. Вся комната задрожала от хохота. Мы смеялись, спускаясь вниз по амфитеатру, углубляющемуся в яму. Из других дверей стали появляться сторонники Лорда, они прыгали со скамьи на скамью, приближаясь к нему. Сжимая в левой руке Пророчество, а палочку – в правой, Гарри начал отступать; он непрерывно озирался, стараясь держать в поле зрения всех своих врагов. Но отступать было некуда, Мальчик-Который-Выжил залез на платформу, где была арка.

Все Пожиратели Смерти остановились, глядя на него. Некоторые дышали так же тяжело, как и он. Один был весь в крови; Долохов ухмылялся, направив палочку прямо в лицо Гарри.

– Ты проиграл, Поттер, – негромко сообщил Люциус, оказавшись рядом. – А теперь будь хорошим мальчиком, отдай мне Пророчество.

– От... отпустите остальных, тогда отдам! – в отчаянии выпалил Гарри.

Несколько Пожирателей смерти снова рассмеялись.

– Ты не в том положении, чтобы торговаться, Поттер, – грубо кинула я, стоя рядом с Люциусом. – Видишь ли, нас одиннадцать, а ты один... Или Дамблдор так и не научил тебя считать?

Да, Эйвери куда-то пропал и Джагсон остался в планетарии, а вот оставшийся в Зале Пророчеств Рабастан, всё же, присоединился.

– Од де одид! – раздался наверху чей-то голос. – У дего еще есдь я!

Я почувствовала прилив веселья, сорвавшийся с губ сухими смешками. Белла была того же мнения. В открывшейся двери появился мальчик с разбитым носом.

– Невилл... не надо... вернись к Рону...

– Осдолбедей! – снова завопил Невилл, направляя палочку на каждого из нас по очереди. – Осдолбедей! Осдол...

Малсибер обхватил Невилла сзади, прижав его руки к бокам. Невилл задергался, тщетно пытаясь вырваться. Это было воистину забавно.

– Это, кажется, Лонгботтом? – ухмыльнулся Люциус Малфой. – Что ж, твоя бабка привыкла терять членов семьи, жертвующих собой во имя великой цели... твоя смерть не станет для нее такой уж неожиданностью.

– Лонгботтом? – повторила Беллатриса, и на ее изможденном лице появилась отвратительная зловещая усмешка. – Как мама с папой?

– Замолчи! – взревел Невилл и забился так неистово, что схвативший его Пожиратель смерти крикнул:

– Кто-нибудь, оглушите его!

– Нет-нет, – возразила Беллатриса. Ее словно охватило какое-то гнусное возбуждение; она перевела взгляд на Гарри, потом обратно на Невилла. – Нет, давайте лучше посмотрим, сколько Лонгботтом вытерпит, прежде чем сломается, как его родители... если, конечно, Поттер не захочет отдать нам пророчество.

– ДЕ ОДДАВАЙ ЕГО ИБ! – проревел Невилл. Он был совершенно вне себя и отчаянно лягался и изворачивался, а Беллатриса, подняв палочку, уже приближалась к нему и пленившему его Малсиберу. – ДЕ ОДДАВАЙ ЕГО ИБ, ГАРРИ!

Беллатриса направила на него палочку:

– Круцио!

Невилл пронзительно закричал, подтянув колени к груди, так что ноги его на мгновение оторвались от земли. Пожиратель смерти отпустил его, и он рухнул на пол, дергаясь и визжа от боли.

– Это только цветочки! – сказала Беллатриса, отводя палочку.

Крики Невилла оборвались, и теперь он просто лежал, рыдая у ее ног. Она повернулась к Гарри.

– Ну, Поттер, или отдавай нам Пророчество, или смотри, как твой друг умирает в мучениях!

У Гарри не оставалось выбора. Он поднял руку с шариком и разжал ладонь. Люциус прыгнул вперед, чтобы взять его. И вдруг высоко над нами распахнулась еще одна дверь, затем другая – и в комнату вбежали еще пять человек. Это был человек, которого я изображала под пытками Лорда, Грозный Глаз, Кингсли и незнакомцы, хотя, кажется, девушку я знала. На Рождественском рейде мы сражались с ней в маггловском доме. Люциус обернулся и поднял палочку, но девушка уже послала Оглушающее заклятие прямо в него. Он успел отпрыгнуть в сторону.

Гарри сразу бросился с платформы вниз. Всех ошеломило внезапное появление членов Ордена, которые, прыгая со ступени на ступень, принялись осыпать нас заклятиями. В неразберихе ярких вспышек и падающих тел, я постаралась нагнать Гарри.

– Отдай мне его, – прорычала я, – отдай мне Пророчество...

Я схватила мальчика за ворот с такой силой, что он начал задыхаться. Я потянулась к зажатой в его кулаке сфере. Неизвестно откуда на меня обрушился Невилл; он тоже не мог произнести слова заклятия и вместо этого с силой ткнул палочкой мне под ребра. Взвыв от боли, я мгновенно отпустила Гарри. Освободившись, Поттер крикнул:

– Ступефай!

Я свалилась на пол и потеряла сознание.

~~

Люциус оглушил Грюма, сбегая по ступеням, на пути к Пророчеству. Он заметил, что за Гарри кинулась Аллегра, и немедля поспешил за ними. Он увидел Амикуса лежащим на полу, маска немного съехала, но не открывала лица.

– Таранталлегра! – завопил он, направив палочку на Невилла, и ноги мальчика немедленно пустились в сумасшедший пляс. Невилл потерял равновесие и вновь свалился на пол. – Ну, Поттер...

– Диффиндо!

– Протего!

Люциус успел отразить заклинание мальчишки, срикошетившее обратно в него. На щеке Поттера появился глубокий порез.

– Акцио, Проро...

Внезапно на него налетел Сириус и сшиб плечом на пол. Между Блэком и Люциусом завязалась битва: их палочки мелькали, как шпаги, из них сыпались искры. Он отвел назад палочку, готовясь применить то же заклятие, которым поразил Гарри. Вскочив с пола, Гарри выкрикнул:

– Экспеллиармус!

Но заклятие не выбило палочку из рук, а ударив в живот, отнесло на несколько метров назад. Люциус врезался в стену и осел на полу, а Поттер с Блэком уже куда-то делись. По другую сторону комнаты девушка-аврор с фиолетовыми волосами упала посреди амфитеатра; ее обмякшее тело стало сползать вниз по каменным ступеням, а торжествующая Беллатриса, развернувшись, кинулась в самую гущу схватки.

Кингсли сражался с Руквудом, с которого слетела маска. Люциус сильно ушибся, но благодаря ряду скамей, за которыми он был, удалось встать незамеченным. Спину ломило от боли, наверное, выскочило несколько позвонков, он ринулся к телу Амикуса, лежащему на месте предыдущей битвы.

– Фините Инкантатем. Энервейт! – пригнувшись, произнес он. – Вставай!

Она отчаянно затрясла головой, силясь прийти в себя. Встала, пошатнулась и схватилась за Люциуса, в попытке удержаться на ногах.

– Всё нормально?

Аллегра схватилась за его мантию, едва не разорвав карман, в поисках равновесия.

– Да, все нормал…

Над ними пролетело заклятие, они едва успели пригнуться.

– Где Поттер?

Они увидели его поодаль на платформе, дерущимся бок обок с Сириусом Блэком против Антонина. И тут произошло то, что заставило их выпучить глаза. Заклинание Долохова зацепило мальчишку и сфера выпала из его рук и… Разбилась! Мерлин, она разбилась… Секунда ступора. Задание с треском провалилось. Молочная фигура поднялась в воздух и зашевелила губами, но расслышать голос Прорицательницы не удалось, из-за грохота баталии, взрывов и криков.

– ЧЕРТ! – взревел Люциус.

~~

Ко мне вернулась способность мыслить адекватно.

– Надо бежать… – тихо проговорила я.

– Ты в своем уме? Мы должны поймать Поттера!

– Преимущество не на нашей стороне, скоро здесь будут все авроры Британии.

Но голос разума был проигнорирован обозленным мужчиной. Долохов продолжал сражаться с Сириусом Блэком. Вдруг вспышка света… Не пойми откуда взявшаяся Беллатрисса послала заклятие в кузена… Тот упал прямо в арку и… исчез…

– СИРИУС!!! – послышался вопль мальчишки.

– Уходим, – рванула я Люциуса за мантию, непонимающе глядя в то место, где только что пропал Блэк.

Но его ярость сделала решительный шаг, он отпихнул меня и побежал в сторону платформы, где все еще кричал Мальчик-Который-Выжил. Я не успела крикнуть вдогонку. Внезапно послышались крики.

– Дамблдор!

Прямо рядом со мной, на пороге одной из дверей стоял Альбус Дамблдор – палочка его была поднята, лицо побелело от гнева. Словно электрический ток пробежал по моему телу. Страх. Но он, кажется, не заметил меня и прошел мимо. Он не почувствовал мыслей и присутствия. Окклюменция включилась в критический момент. Нужно срочно уходить…

Школьный директор уже достиг нижнего яруса каменных сидений, когда ближайшие Пожиратели смерти пустились бежать, карабкаясь по ступеням напротив, точно обезьяны. Заклятия старика настигли многих. Я видела, как Дамблдор направляет палочку прямо в спину Люциуса. Живот скрутило. Еще немного и он его…

– Alea jacta est.* – прошептала я, и голубая молния неизвестного проклятия не достигла спины Люциуса, потому, что он мгновенно растворился в воздухе.

На меня нашла внезапная радость, я не перепутала пароль, когда сунула один из порталов в его в карман. Дамблдор остановился на мгновение, не понимая, что произошло, а мне удалось добраться до двери, из которой появился старикан и запечатать её изнутри, чтобы произнести пароль второго портключа и отправиться домой, зализывать раны. Это была комната мозгов, в которой мы уже побывали до этого.

– Ars…

Но я не договорила, потому что взгляд упал на два тела, лежащие поодаль…

Жребий брошен.*

КОНЕЦ 2 ЧАСТИ.

====== Часть 3. Глава 1. Начало войны ======

Люциус выпал из пространства головой вперед. Маска слетела. В скуле мгновенно вспыхнула боль, хорошо еще, что он приземлился не на нос. Неожиданная аппарация не обещала равновесия. Он встал, всё ещё не в состоянии понять, что же произошло. Её кабинет: как всегда бордовые шторы, едва колышущиеся от летнего ветра, всё те же бумаги... Сильный удар ногой. Письменный стол перевернулся, документы, до этого лежавшие аккуратной стопкой, оказались рассыпаны на паркете и ковре. Светильник разбился, и на деревянный пол вытекло масло.

Как она посмела? Злоба волнами накатывала на Люциуса, выражаясь в желании разнести кабинет в щепки: опрокинуть стеллажи, сжечь книги и взорвать камин к Мерлину. Взять себя в руки оказалось не так просто. Пальцы нащупали в кармане цепочку и что-то круглое и холодное. Это были часы Амикуса. Девчонка зачаровала их в портал. Но когда она успела подсунуть ему вещицу? Он вспомнил, как она схватилась за его мантию, когда вставала на ноги. Значит, тогда не показалось, словно карман потяжелел. Зачем она это сделала? Темный Лорд будет в ярости. Сквозь гнев Люциус начал осознавать, что Аллегра всё ещё находится в Отделе Тайн, в самом пекле, эпицентре сражения, без защиты, ведь отдала портключ ему. Глупая женщина, навряд ли ей удастся скрыться от авроров, которые наверняка уже нахлынули туда в полном составе. Еще он вспомнил, что слышал, как кто-то выкрикивал имя Альбуса Дамблдора. Неужели школьный директор всё же пришел на помощь к Поттеру?

Люциус ходил из угла в угол, не зная, что делать. Получается, что он сбежал, трусливо поджав хвост, оставив своих в беде. Скула ныла и распухала, а еще болела спина после того как мальчишка впечатал его в стену. Всё было паршиво, а главное, Люциус знал, что обратно ему не попасть, что где-то далеко, в центре Лондона в подземном здании Министерства Магии хрупкая девчонка сражается с Орденом Феникса, а быть может, и с самим Дамблдором, и что перевес сил вовсе не на стороне Пожирателей Смерти. Люциус обессиленно опустился на софу, схватившись руками за голову, стараясь не подпускать страх за Аллегру близко. Пёс с ним с Лордом, своё Малфой обязательно получит, будет валяться в его ногах, изо всех сил стараясь не закричать от множественного Круциатуса за провал миссии. Пророчество разбито, а приспешники хозяина вот-вот окажутся в Азкабане, и она тоже…

Хлопок от аппарации...

– Аллегра!

Он инстинктивно вскочил на ноги, в душе затеплилась надежда, но перед ним, распластавшись на полу в нелепой позе, лежала девушка – одна из сопротивления. Она была без сознания и полуодета – лишь в майке и нижнем белье, на животе была кровавая рана от заклятия. Люциус с ненавистью смотрел на подругу Поттера лишь потому, что понял, что Аллегра ввязалась в игру, которую планировала с самого начала…

В руке девочки находилась палочка Аллегры, наверное, она специально отправила её домой, чтобы не вызвать подозрений, и потом, Олливандер легко смог бы опознать вещь, принадлежащую далеко не грязнокровке. Тогда появились бы вопросы. Дамблдор мог рассекретить её, ведь старик знал о её даре. Люциус вызвал эльфа, приказал осмотреть пленницу, перенести в подземелья и напоить восстанавливающими зельями. Ещё пригодится…

«Мерлин, Аллегра, что ты творишь?..».

– Круцио!

Красные глаза метали молнии, на лице выражалась нечеловеческая злоба. Волан-де-Морт с оглушительной агрессией пытал Люциуса. Белле – единственной из сбежавших, досталось не меньше. Её вечно безумный взгляд потускнел, а ноги едва удерживали её в вертикальном положении. Люциус сквозь боль и не почувствовал, как из прокушенной губы полилась теплая струйка крови. Несмотря на провал, у них еще были козыри в рукавах, только Темный Лорд не позволил высказаться, а сразу приступил к наказанию. Его ярость усиливала Круциатус, отчего хотелось взвыть. А огромная змея хозяина наблюдала за действием, словно скучая. Она свернулась кольцами рядом с троном.

Наконец заклинание прекратилось.

– Встать! – рявкнул хозяин гневно.

Перед глазами слабая дымка, сознание рассеяно, но Люциус сжал волю в кулак и, шатаясь, поднялся, посмотрел на своего господина, ожидая возможности высказаться.

– Оно разбито! – продолжал скрежетать тот.

Белла была в непривычном состоянии, подавлена, разбита, на щеке красовался глубокий порез с запекшейся кровью, да и сам Люциус выглядел не ахти как.

– Вы не смогли справиться с какими-то детьми!

Темный Лорд всегда знает всё наперед.

– Вы разбежались, как трусы, испугавшись Дамблдора и кучки авроров!

Тонкие клыки на мгновение показались, придавая облику чудовищное сходство с коброй перед броском.

– Люциус, как ты посмел сбежать?

– Мой Лорд…

– Молчать! Одиннадцать Пожирателей схвачено аврорами! Неужели это задание оказалось таким невыполнимым?

Но вскоре Люциус узнал, что и сам хозяин почтил присутствием битву в Министерстве Магии. Он не смог победить Дамблдора, прежде чем нагрянули авроры во главе с Фаджем. Ярость Лорда была всепоглощающей; рассказывая о произошедшем, он с ненавистью смотрел на Беллу и Люциуса. Насколько опустится статус этих двоих? Возможно, тотально, а может, практически не изменится, потому что они единственные из ближнего круга, кто сумел выбраться и не сесть в Азкабан. Была серьезная проблема на горизонте – совсем скоро к Малфою наведаются авроры, чтобы допросить и проверить, участвовал ли он в сражении, и он быстро найдет себе алиби в лице Нарциссы, главное поскорее закончить этот болезненный разговор. Благодаря Аллегре он свободен, и должен удержать свободу во что бы то ни стало.

– Свободны, – холодно приказал Тёмный Лорд.

Уставшая, измученная женщина развернулась и пошла в сторону выхода, она не была способна на привычные колкости и на раболепие перед хозяином, а Люциус не сдвинулся с места, он должен был рассказать что-то очень важное, что-то, что вернет Волан-де-Морту хотя бы часть спокойствия. Волшебник, похожий на змею, смотрел на него, не ожидая, что замученный пытками слуга захочет остаться для беседы, но не стал выпроваживать его, понимая, что услышит что-то важное, что-то, о чем не должна услышать Лестрендж, что-то насчет Аллегры.

Белла кинула недовольный взгляд на измотанного Люциуса, но поняла, что в тайну посвящена не будет. У неё не было сил, чтобы фыркнуть в его сторону. Как только за ней закрылась дверь, Лорд наложил на помещение чары неслышимости.

– Ты что-то хотел сказать? – холодно спросил он.

– Да, мой Лорд.

– Её не было среди Пожирателей в министерстве, – проговорил Волан-де-Морт.

– Была. Это она подкинула мне портключ в карман… – Люциус ощущал, что ноги предают его, подкашиваясь от боли и усталости.

– Так это она не позволила аврорам тебя схватить?

– Да, мой Лорд, я оказался в поместье Кэрроу. Через несколько минут после моего появления в кабинет переместилась грязнокровка, подруга Поттера…

Это была первая хорошая новость. Обычно при таких Волан-де-Морт оскаливал зубы в неприятной улыбке, но сегодня не удостоил слугу подобными эмоциями.

– Что ж, девочка начинает действовать, она оказалась куда полезнее и изворотливее, чем вы все вместе взятые. Что с грязнокровкой?

– Она в подземелье её поместья.

– Когда появится Аллегра, дай знать. Это всё.

Люциус старался ровно идти к двери, однако ноги не слушались. Ситуация не была такой плохой как казалось, теперь у Темного Лорда есть отличный шпион в облике Гермионы Грейнджер, однако новое амплуа любовницы означало, что они не будут видеться. Аллегра идет на пути к цели, снося все преграды, не оглядываясь назад на те короткие несколько месяцев, что стали для Люциуса чем-то необыкновенным, родным, идеальным. Время, когда она была рядом, утекло как песок сквозь пальцы. Он не мог винить её, только всё случилось как-то неожиданно… Были слова, простые, не приносящие тревог, были руки дарующие прикосновения страсти, был шлейф черных волос и строгий рисунок бровей, дополняющие образ внезапно повзрослевшей девушки… И была красная нить судьбы, связывавшая двоих, были поцелуи и ночи, проведенные вместе.

Почти две недели я пребывала в полусонном состоянии, напичканная лекарствами. Я не знала, чем попали в Гермиону Грейнджер, и немного переусердствовала с увечьями на теле. Глубокая рана на животе. Я поведала целителям, «когда пришла в себя», что стала жертвой проклятия под названием Сектумсемпра – первое, что пришло в голову, хотя девчонку могли ранить менее опасными чарами. Лекари сказали, что не знают контр заклятия и восстанавливаться придется очень долго. Пришлось подыгрывать, пасть жертвой собственной глупости и спонтанной лжи.

За время, проведенное в больнице Святого Мунго, ко мне, то есть, к грязнокровке приходили посетители: родители, Гарри и белокурая девочка, которую я оглушила в министерстве. У нее было странное имя – Полумна, никто не удивился тому, что с моей памятью оказалось не всё в порядке, списали на последствия ранения и множество зелий, что давали целители.

Как только за врачом, делавшим очередной осмотр после процедуры закрывалась дверь, я вставала на ноги. Постельный режим ни к чему абсолютно здоровой девушке. Играть Грейнджер оказалось несложно, мне хватило знаний, собранных о ней, ее семье и друзьях, чтобы обмануть всех. Но переживания в глазах Гарри… В душу прокрался неконтролируемый стыд. Я научилась подавлять подобные эмоции, но всё же иногда они давали о себе знать. Зеленые глаза Мальчика-Который-Выжил выражали такую заботу, что хотелось завыть от отчаянья, но я не имела на это права. Парень с такой горечью говорил о потере Сириуса Блэка, что «резануло» меня ничуть не хуже режущего проклятья. Он любил крестного, Сириус был единственной связью с прошлым, надеждой на нормальную жизнь, но он погиб от заклятия кузины толкнувшего его за арку, покрытую черной рваной тканью. Канул в неизвестность, возможно в то место, что называют загробным миром. Я сама это видела… Еще я помню отчаянные крики Поттера, зовущего крестного. Боль в глазах цвета апрельской свежести…

Я сделала свой выбор, теперь мой путь – это череда странствий по чужим жизням, по головам к единственной цели – к Северусу. Поттер больше не приходил, он не мог без сопровождения выбраться из своего маггловского дома, а Дамблдор решил, что лишние вылазки опасны, и потом, ведь я «поправлялась». Рона давно вылечили от небольшого умопомешательства. Он навещал меня вместе с Невиллом около недели назад. Парни застали меня за изучением конспектов Грейнджер за пятый курс и чтением книг, присланных её родителями, что забрали вещи дочери из Хогвартса сразу же после битвы в Министерстве Магии. Ухмылки на добрых лицах ребят, они шутили, что Гермиона неисправима, даже лежа в кровати с перебинтованным торсом, только и знает, что книжки, да записи изучать. Но мой интерес был в другом: я изучала почерк жертвы, копировала его, училась изображать девочку-всезнайку. И вскоре это умение пригодилось, ведь приходилось писать письма, отвечать на них, приходилось снова играть чужую роль. А ещё я очень сильно скучала по Люциусу, возможно, наши отношения пришли к логическому завершению, но я не хотела этого, не хотела терять связь с человеком, что был дорог мне и близок по духу.

Мне нужно будет вырваться из плена больницы, родительского дома Гермионы, чтобы изучить девушку, являющуюся пленницей в подземельях моего поместья, которое оставалось ненаносимым, так как, несмотря на отсутствие Амикуса, на которого пало множество подозрений, авроры не могут проникнуть в охраняемый чарами дом без согласия хотя бы одного члена семьи. Конечно, никто не знал, где обитает его блудная дочь, таким образом, они имели двух беглецов. Пока есть хоть один живой наследник, охрана поместья действует. Думаю, скоро обстановка в магическом сообществе изменится, и тогда не придется «скрываться» отцу, другим Пожирателям и даже Белле.

Все новости я узнавала из «Ежедневного Пророка», ставшего связующей нитью с миром. На титульном листе первой газеты, вышедшей после событий в министерстве, было написано о возвращении Того-Кого-Нельзя-Называть. Гарри рассказал об исходе битвы и появлении Темного Лорда. Оказывается, Фадж видел его собственными глазами. Дамблдора восстановили в должностях директора Хогвартса и верховного чародея Визенгамота. Вскользь был упомянут побег дементоров из Азкабана. Я ухмыльнулась, наши ряды, наконец, пополнили эти жуткие твари, похожие на гниющие трупы.

«Ежедневный пророк» полностью поменял тон, которым писал о Гарри Поттере. Теперь Гарри Поттер – герой, который «ни разу не дрогнул под градом насмешек и клеветнических заявлений». Банально, и это скоро изменится. Интересно, как долго продержится Корнелиус Фадж на своём посту? Ему вряд ли удастся оставаться министром магии надолго. Тем более после последнего события… На юго-западе Англии произошел «ураган» – так назвали происшествия газетчики магглов. Эльза Грейнджер рассказывала об этом, только это было вовсе не стихийное бедствие, а набег Пожирателей смерти и, возможно, великанов. Волан-де-Морт с цепи сорвался, доказывает свою силу, запугивает население. Люциусу, скорее всего, пришлось несладко, чего уж там… Половина ближнего круга Лорда в Азкабане, а значит, мой дорогой любовничек работает за десятерых, и заодно за меня, контролируя Министерство Магии. Война началась…

Дом Гермионы Грейнджер. Магглы. Я была здесь чужой…

– Гермиона, целители прописали тебе постельный режим, – заботливо сказала Эльза.

Я изображала слабость после выписки из больницы. Так было нужно.

– Хорошо, мам, – отозвалась я.

Мама… Странное ощущение, думала, меня скрутит чувство вины, но холод в душе ставил преграды на пути к совести. Она не моя мать… Женщина проводила меня до спальни, что было на руку, так как я понятия не имела, где она находится. Комната встретила непривычной обстановкой: несмотря на ошеломляющее количество книг, корешки которых кричали большими буквами о своем магическом содержимом, всё было чересчур по-маггловски. Опрятное помещение, странное, непохожее на роскошность поместья Кэрроу, где преобладали стили викторианской эпохи и первой четверти двадцатого века.

Светло-коричневые тона обоев, рамки с недвижимыми фотографиями на стене над кроватью. Люстра в виде небольших закрученных цветков с электрическими лампами. Теплая, домашняя обстановка навевает уют, старенький компьютер на столе выглядит далеко не так, как мой ноутбук, заброшенный в долгий ящик после дела Уэмпшира, но тем не менее, складывается впечатление, что каждая вещь находится на своем месте. Чужое место, к которому придется привыкнуть, пока я не доберусь до Гарри Поттера и не приведу его в логово Темного Лорда. Нужно узнать и научиться многому, нужно не позволить подозревать себя, вжиться в образ. В случае с отцом это было просто, я слишком хорошо знала его. А Гермиона Грейнджер была для меня улыбчивой зазнайкой, лучшей на курсе ученицей, подругой Гарри Поттера, закусывающей губу от нетерпения ответить на уроке, поднимающей руку на занятиях при каждом удобном случае. Девочка прозябала в библиотеке, тогда как ее друзья проводили это время, нарушая школьные правила. Но этого мало, чтобы изображать её… Долго больной прикидываться не получится, нужно будет выходить из комнаты, пользоваться неизвестными электроприборами а ещё… На кровати, свернувшись клубочком, спал рыжий кот, он поднял приплюснутую морду и пронзительно уставился на меня. Конечно же, животные куда внимательнее людей. Он моментально распознал во мне фальшивку… Как его зовут?

– Косолапус, твоя хозяйка вернулась, – Эльза с улыбкой подошла к коту и почесала за ушком.

Он потерся о ее руку, но в это время, не мигая смотрел на меня. Я подошла к нему, но питомец грязнокровки ощетинился, шерсть встала дыбом. Шипение…

– Косолапус, что с тобой? – как можно спокойнее произнесла я, протягивая ладонь.

Мать непонимающе посмотрела на него, потом на меня, потом кот просто спрыгнул с кровати и выбежал через открытую дверь. Я изобразила легкое непонимание и пожала плечами.

– Наверное, я сейчас пахну, как аптека в Косой Аллее.

Ответ удовлетворил её. Нужно будет наложить на рыжее, противное животное Империус, но не здесь, не в маггловском доме, находящемся под надзором, пока Гермионе не исполнится семнадцать…

– Гермиона, мы с отцом очень надеемся, что ты проведешь дома большую часть каникул, – со вздохом сказала Эльза.

Я почувствовала себя пушинкой, попавшей под дождь, упавшей в грязь смешавшейся с отвратительной сырой землёй. Мне больше никогда не удастся взлететь высоко и играть с потоками летнего ветра, несущего в место, где нет тревог и боли… Фраза матери Гермионы… Она боится, знает, какая обстановка надвигается на страну. Она боится за свою дочь… Но не знает, что бедная девочка уже на волоске от гибели в темнице поместья Кэрроу, ожидает судного часа, когда её похитители решат, что пленница больше не понадобится…

Эльза расправила мне постель и помогла лечь. Рана «зажила», оставив небольшой след, если бы она была настоящей, я бы все равно уже поправилась. Но от материнской заботы никуда не деться. Миссис Грейнджер обняла меня, прежде чем выйти из комнаты. Эти объятия были противны, я была противна самой себе. У меня никогда не было материнских рук, обнимающих заболевшую дочь, не было поцелуев перед сном. Редко отец был внимателен к таким мелочам, но всё же, иногда подобное случалось. Амикус пытался заменить Эллиан, но всё равно, вместо того, чтобы вырастить дочь, он вырастил мальчишку: научил фехтовать и обороняться в палочковой дуэли. Я никогда не любила кукол, из игрушек у меня была лишь плюшевая корова. Я таскала зверушку с собой, но никогда не играла с ней, меня больше интересовали увлекательные пиратские истории, описанные в книгах, шпаги, сабли и мушкеты, а ещё… зельеварение, я заставила отца скупить все книги по предмету во Флориш и Блотс, даже заказывала издания из других стран…

…Я ходила на маггловедение, знала, что такое стиральная машинка и электроплита, но пользоваться бытовыми приборами немагического населения никто не учил, да было и не интересно. Меня увлекали автомобили и самолеты, невероятная техника, перемещающаяся по земле и по воздуху без помощи магии. Я хотела изучить физику, маггловскую химию, но этому не суждено было сбыться, потому что через неделю после появления этих желаний появилось письмо в одну строку, из-за которого я едва не закончила жизнь на жесткой земле под Астрономической башней. Воспоминания… Снейп орал на меня, промокший до нитки, под ноябрьским холодным дождем, он спас меня тогда…

…Несколько дней в чужом доме, но все равно ни одной попытки использовать технические средства, приходилось изображать из себя больную. А ещё этот противный рыжий комок меха, нужно что-то решать с ним и быстро. Я не могла применять магию, чтобы приготовить себе обед, в то время, как родители Грейнджер отправились по магазинам, предложив мне самой приготовить обед до их прихода… Была очаровательная проблема, я совершенно не умела готовить. Никто не обучал этому чистокровную дочь дома Кэрроу, а Гермиона, наверное, любила радовать близких своими кулинарными способностями. Конечно, Эльза сначала переживала, стоит ли мне находиться в вертикальном положении долго, но Джеральд сказал, что хватит проводить время в постели, а то я становлюсь похожа на миссис Грасс. Кто это такая, я, честно говоря, не поняла, возможно, их пациентка из стоматологической клиники.