Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 83 страниц)

Женщина с рыжими волосами напряженно кивнула, и уже через секунду её силуэт быстро исчез из поля зрения. Скорость, вампиры невероятно быстрые существа, бесшумные и незаметные.

– Я думала, ты никого не подпускаешь к своим коллекциям.

– Немногих. Она связана со мной Нерушимой Клятвой, – спокойно произнес он, подталкивая меня вперед.

Я многого не знала и не понимала, но отчетливо осознавала, что меня посвящают во что-то личное, даже слишком.

– Лорьен, почему ты рассказываешь мне о своих тайнах?

– В любом случае, тебе предстоит их узнать в будущем, но наши узы будут куда крепче, чем Непреложный Обет.

О, вампир прекрасно знал какой эффект на меня произведет эта фраза. Волосы встали дыбом на затылке от такого заявления. Он говорил прямо, был уверен в будущем, которого мне предстояло бояться. Хотя, как поняла ранее, Лорьен особой честностью не отличался.

– Я под защитой Тёмного Лорда, – постаралась невозмутимо сказать я.

– Это временное явление. Аллегра, у тебя предвзятое мнение о вампирах, ты знаешь о нас из книжек, а там пишут только часть правды. Люди боятся нас, в Министерстве Магии нас объявили существами с почти человеческим разумом, но это глупость. Благодаря бессмертию и знаниям наш потенциал намного больше, чем ты думаешь. Мы не оборотни, мы контролируем себя, ликантропия – проказа, а вампиризм – это дар – он внимательно следил за моей реакцией. – Если ты боишься потерять солнце, я подарю его тебе, теперь ты знаешь, что благодаря магии, а ты волшебница, ты сможешь получить то, что хочешь.

Комок подступал к горлу уже не в первый раз за эту встречу. Дружелюбие, гостеприимство… Он не скрывал своих истинных умыслов и в то же время старался увлечь, заинтересовать жизнью, которая мне предстоит.

– И всё равно, я в здравом уме никогда не соглашусь на это…

– Аллегра, это неизбежно в любом случае, – сказал он, достав волшебную палочку и коснувшись медного замка одной из дверей. – Я понимаю, что ты важна в этой войне, что многое зависит от Волан-де-Морта, но однажды я просто сорвусь или…

– Мне придется убить тебя, – снова воспринимая его слова в штыки, произнесла я.

– Полагаю, тебе для этого нужно будет сильно постараться, – с улыбкой сказал он. – Убить меня непросто. Главное оружие против вампира – солнечный свет.

Самый большой в мире клан вампиров принадлежал Лорьену, он был господином не только среди своих, его уважали многие волшебники, но я никогда добровольно не стану его невестой, вот только спрашивать меня никто не собирался…

– Ты говоришь так, как будто это привилегия, неужели никто из твоих подопечных не хочет вернуться к… нормальной жизни? – неуверенно спросила я.

– Мало таких, Аллегра, мы принимаем свою сущность и да, это действительно привилегия.

Увлекшись разговором, я выпала из реальности и даже забыла разглядеть помещение. Комната была заставлена стеклянными стеллажами, в которых под замком хранились книги и артефакты.

– Ещё один музей? – поинтересовалась я, пока Лорьен зажигал факелы.

Но тут мой взгляд упал на стеклянный стенд посреди комнаты. Глаза расширились от удивления.

– Это же…

– Летопись Мерлина, – продолжил за меня вампир.

– Но это же легенда! – воскликнула я восхищенно. – Этой книги не существует! Её искали столетиями! Мерлин Всемогущий!

Хотелось притронуться к реликвии, рука сама собой потянулась к стеклу, но в одно мгновение Лорьен оказался рядом и перехватил мою кисть, уже почти соприкоснувшуюся с поверхностью.

– Не стоит этого делать, Аллегра, – предупредил он. – На всех вещах в этой комнате лежат не только охранные чары, но и сильные проклятия. Как ты поняла, здесь собрано все самое ценное.

Я с ужасом одернула руку, понимая, что повела себя как маленький ребенок, потянувшийся к игрушке на витрине. Снова оглядевшись вокруг, я осознала, что всё здесь представляет для меня опасность. Боргин и Беркс – магазин леденцов, по сравнению с тем, что хранится здесь. Устрашающие маски коренного населения индейцев, кубки, золотые, медные, мраморные украшения и куклы вуду. Глаза остановились на одном из артефактов, лежащих на «особом» месте. Словно на постаменте возвышался цилиндрический предмет синего цвета, обвитый золотыми лентами и уреем.

– Что это? – осторожно указала я на предмет, боясь даже думать, сколько темной магии наложено на него.

Благоговение, трепет сквозь хладнокровие. Синие глаза выдавали восхищение, а значит, артефакт имел главенствующее место в коллекции. Чем же мог быть этот странный предмет, похожий на головной убор? Вампир подошел к вещи и оглядел её со всех сторон, словно пытаясь отыскать хоть малейшую пылинку, не достойную такого величества.

– О, это самая драгоценная вещь в этой комнате, – Лорьен оторвался от созерцания и внимательно посмотрел в мои глаза, жаждущие знаний. – Готов выслушать твои предположения.

Немного осмелев, я подошла ближе, но уже не пыталась прикоснуться так легкомысленно, как в прошлый раз. Лорьен с интересом наблюдал за мной c непроницаемым лицом.

– Египетский головной убор… – я растерянно посмотрела на собеседника, но он не собирался давать подсказок. – Знаешь, я не сильна в истории Египта, но если эта вещь находится в статусе «самой» драгоценной, и, судя по золотым украшениям, вероятнее всего она принадлежала королевской особе.

Он утвердил предположение легким кивком, но снова не проронил ни слова. Пытаясь найти подсказку, я перебрала в голове не очень богатые знания истории древних народов, пытаясь вспоминать их одеяния, символы власти.

– Полагаю, это принадлежало женщине, – судя по небольшой окружности головы головного убора, произнесла я. – Может, какая-то царица?

– Это очевидно, ну неужели тебе эта вещь никого не напоминает? – уже было разочаровался Лорьен.

– Я же сказала, что мало изучала историю древнего Египта, – недовольно вздохнув, сказала я; скольких цариц я знаю? – Клеопатра? Она носила такой парик…

– Нет, Аллегра, – снисходительно ответил «учитель» – Эта вещь принадлежала Нефертити, но не в этом её ценность.

Я больше не могла ничего сказать, да и не знала много об этой исторической фигуре.

– Хорошо, проведем небольшой экскурс в историю, – немного разочарованно сказал вампир. – Жизнь Нефертити покрыта тайнами. Есть две самые распространенные версии её происхождения, что она была египтянкой царских кровей, но вторая куда более интересная. По ней Нефертити была иноземной принцессой, – на этих словах, Лорьен обнаружил в моем взгляде скептицизм, неверие. – Не нужно сразу протестовать. Оба эти предположения относительно верны. Посмотри на этот предмет, – мои глаза снова обратились к артефакту. – В нем невозможно обнаружить магию, любую, тёмную, светлую, но, тем не менее, она есть, – он якобы перевел дыхание. – Нефертити играла исключительно важную роль в религиозной жизни Египта того времени, сопровождая супруга Эхнатона во время жертвоприношений, священнодействий и религиозных празднеств, – мне почему-то казалось, что я действительно нахожусь на лекции по египтологии. – Она была живым воплощением животворящей силы солнца, дарующей жизнь. В Гемпаатоне и Хутбенбене – больших храмах бога Атона в Фивах ей возносили молитвы; ни одно из храмовых действ не могло происходить без нее, залога плодородия и процветания всей страны. Но сила её была заключена именно в этом предмете, сама же Нефертити магией не обладала. Сам этот предмет внеземного происхождения, а царица действительно была простой египтянкой, хоть и королевских кровей.

– Чем же этот парик обладает? – закусив губу, в нетерпении спросила я.

– Он дарует вечную молодость, но не вечную жизнь, исцеляет болезни и даёт человеку невероятную магическую силу.

– Возникает вопрос, зачем он тебе? Ты волшебник, бессмертный и вечно молодой, – осторожно сказала я.

– Прежде всего, я коллекционер, Аллегра, но я черпаю волшебную силу из этого предмета. Именно благодаря ему мой клан так велик, и управлять им не составляет труда. Мы связаны с ним ментально. Мощь, заключенная в этом артефакте, усиливает мою магическую силу в сотни раз.

– Ты только что открыл мне источник своей силы, а значит, тайну своей неуязвимости, – усмехнулась я. – О чем ты только думал?

– О, дорогая, добраться до него не смог бы и сам Мерлин. Тебе никогда не прикоснуться к нему, – самодовольно произнёс он. – Хотя…

Совсем неожиданно вампир переместился с уже привычной скоростью и встал за мной. Осторожные руки легли на мои, а странное дыхание прохладой опаляло кожу на шее. Он поднял мою кисть в воздух и направил к предмету. Машинально я попыталась отстраниться.

– Не бойся… – тихо шепнул он мне на ухо и гулко втянул воздух.

Это движение заставило меня дрожать. Возможно, я стала понимать, как сладок для него запах моей кожи, как тяжело сдерживаться перед таким соблазном. Но в моем теле не было дрожи. Быть может это зов, или странное блаженство тянущейся руки к такому ценному предмету. Наконец, подушечки пальцев мягко коснулись шероховатой поверхности парика Нефертити, по телу прошел приятный покалывающий импульс. Тепло и прохлада одновременно, и тут, словно мне не хватило воздуха, я резко вздохнула, принеся в легкие боль. Это было невероятно, тысячи маленьких иголочек впивались в тело, даруя возбуждение. Словно зачарованная я вникала в эту непохожую на другие магию, она питала, защищала, восстанавливала, давала заряд непостижимой энергии. Удивительно непокорная стихия, космическая всепоглощающая алчность, я хотела ещё, чувствуя, как тело наливается силами, чужеродными, но простыми и понятными, словно переведенными с другого языка. Но неожиданно контакт прекратился, Лорьен мягко отвел мою руку, и на мгновение я впала в некий транс. Моя правая рука словно горела огнем, но этот огонь не приносил боли, я смотрела на пальцы, на мгновение сверкнувшие неправдоподобным голубым отблеском.

– Что… что это было? – в смятении спросила я, не отводя взгляда от своей руки.

– Чувствуешь? Ну, конечно же ты чувствуешь. Небольшой заряд бодрости, который я позволил артефакту тебе дать, – спокойно произнёс Лорьен. – Его хватит на неделю, может две, в зависимости от потребления твоего организма.

Я стала крутить ладонью, пытаясь снова на мгновение разглядеть огонек, но его не было.

– И в чём это будет выражаться? Это… Я не знаю, как описать, ощущение перенасыщения магией. Ещё никогда я не чувствовала её так отчетливо…

– Твоя магия просто станет сильнее, к примеру, не советую на ком-то использовать Круциатус в ближайшие дни, – говорил он всё тише, всё ближе к моему уху и сжимая в сильных объятиях. – Это заклятие сработает на убой, ведь ты просто не сможешь контролировать эту мощь. Аллегра, что ты чувствуешь сейчас?

– Я… я не знаю, но я хочу ещё… – немного неровно произнесла я. – Это вызывает зависимость?

– Только психологическую, кровь вырабатывает больше адреналина, я слышу, как быстро стучит твоё сердце, и запах… он усилился… Аллегра, это просто потрясающе…

Он был так близко, с такой жаждой вдыхал воздух, губы касались моей шеи, но это были всего лишь легкие невесомые поцелуи… мертвеца. Выпадать из реальности было сейчас совсем некстати. Но вырваться не удалось, вампир держал меня мертвой хваткой.

– Отпусти…

– Ты так легко сопротивляешься зову, когда в тебе эта сила… Но я не ищу легких путей.

Несмотря на заявленное, он внезапно отпустил меня, позволил вздохнуть глубоко и прийти в себя.

– Эта мощь будет принадлежать и тебе после инициации, ты станешь правительницей, моей правой рукой, – с воодушевлением произнес он.

Я смотрела на него самого как на пришельца. Так легко рассуждать о чьей-то жизни, просто невероятно…

– Я уже правая рука…

Пытаясь отвести взгляд на менее ценные вещи в комнате, я невольно возвращалась к головному убору на стенде. Алчность незыблемой силой завладела сердцем, которое умоляло прикоснуться к предмету ещё раз.

– К сожалению, Тёмный Лорд не сможет дать тебе таких благ, какие дам я, даст Святой Грааль и свитки из Александрийской библиотеки.

– Что? Святой Грааль? – я уставилась на вампира, пытаясь понять, не послышалось ли мне.

– Да, именно, это и есть Святой Грааль, Аллегра, – утвердительно произнес он, ожидая возражений, которые неминуемо последовали:

– Да быть того не может! Грааль – всего лишь талисман кельтских сказаний, придуманных магглами! – выпалила я.

– Или по другим, более редким религиозным версиям, Грааль – серебряное блюдо, на котором лежала отрубленная голова Иоанна Крестителя, что это чаша с собранной кровью распятого Иисуса Христа, – насмехаясь надо мной, как над глупой школьницей сказал он. – Существует ещё много версий, Аллегра, но не кажется тебе, что слишком много возни вокруг этого таинственного предмета?

Я понимала, что спорить бесполезно, Лорьен воистину решился раскрыть великие тайны человечества. Он был абсолютно прав насчет озабоченности народов вокруг Грааля.

– Да, но как ты дошел до этого?

– Опять же, Александрийская библиотека дала мне ответы. Я уверен, что мои выводы верны, все возможности Святого Грааля, описанные в сказаниях и легендах, заключены в этой вещи, – разъясняя всё так просто, сказал вампир. – Не сложно догадаться. В любом случае, я понял это уже когда нашел эту вещь. Я никогда не пытался отыскать сам Грааль, но заинтересовавшись «короной» Нефертити, стал догадываться, что…

– Это он… – как в тумане пробормотала я, но собеседник услышал.

– Именно. Я даже не стал пытаться найти ответы, которые из-за чистого везения у меня уже были. В одной из моих книг есть ссылка на Александрийскую библиотеку, всего лишь упоминание между строк – тут уже было не сложно догадаться.

– Невероятно…

Я находилась в странном состоянии. Абсолютная загадка человечества открылась мне. О, как Лорьен жаден, не отдавая её в руки магического населения. Он прав, это сокровенно, лично и до дрожи потрясающе. Я не верила тому, что сегодня узнала, поразительно…

– Ты просто невероятен… – с воодушевлением произнесла я. – Ты позволил мне постичь это, но почему? – но я перебила его, не дав открыть рта. – Не трудись отвечать, что в будущем я смогу всем этим пользоваться. Это слишком тайно, чтобы просто так открывать ненадежному человеку!

Вампир смотрел на меня с невозможным подхалимством, он снова собирался играть в свою игру. Он подошел вплотную, заставив меня отстраниться на шаг, но резко схватил за рукав, чтобы я, не дай Мерлин, дотронулась до позади стоящей полки.

– Осторожнее, Аллегра, ты нужна мне живой, – отступать было некуда, его лицо, испещренное сетью голубоватых капилляров, находилось очень близко. – Мне почему-то кажется, что ты будешь молчать. Ведь так?

– Нельзя доверять так просто…

– Ты прекрасно понимаешь, что если кто-то узнает о моих тайнах, то этот «кто-то» – мягко произнес он, – станет обедом моих слуг. Если ты дорожишь Люциусом, то ничего не разболтаешь…

– Да причем здесь Люциус? – ощетинилась я мгновенно.

– Мне казалось, что кроме него у тебя никого нет, Аллегра, – наигранно сочувствующим тоном заметил вампир. – Ты же не расскажешь это Гарри Поттеру, Дамблдору или Волан-де-Морту?

Я осторожно помотала головой из стороны в сторону. Да как я могла выдать тайну такого статуса? И что потом будет с теми, кто ненароком узнает? Лорьен просто пустит им кровь, убьет. И всё же, почему он заговорил в первую очередь о Люциусе? Это просто невероятно, но складывалось впечатление о низменной ревности… Стало не по себе, холодно и одиноко.

– Не бойся, у нас договоренность с Лордом, я не трогаю Пожирателей Смерти, а они не пытаются убить моих вампиров, – сказал он, словно читая мои мысли. – И я не ревнивец, в отличии твоего ненаглядного любовника, я всего лишь собственник, но если дело касается моих вещей…

– Но я не артефакт и не книга…

Я чувствовала, как скользящими прикосновениями его рука движется к моему затылку.

– Правильно, ты лучше и дороже, поэтому ты должна беречь себя, Аллегра, – произнес он и, убрав мою руку, стал разглаживать волосы на моих плечах.

Складывалось впечатление, что ему просто нравится меня трогать, в этом нет злого умысла в причинении неудобств. В синих глазах не было безумия, как в глазах Альды, но и холод в них держался слабо. Я была для него новой познавательной игрушкой, женщиной, принадлежащей только ему. Вампир вновь отстранился и подошел к одной из полок, хранивших древние фолианты неизвестного содержания, без надписей на обложках и опознавательных знаков. Он снял книгу в грубом переплете из материала бледно-коричневого цвета, напоминающего замшу и, к удивлению, протянул её мне. Я смотрела на него, колеблясь.

– Она не опасна, после того как снята с полки, Алелгра, возьми, – он дернул книгой в мою сторону.

Осторожно, одними пальцами я взяла книгу в руки. Шероховатая поверхность приятная на ощупь, кое-где она была протерта, но в целом выглядела не такой уж старой. Открывать тоже было немного страшновато.

– Аллегра, она тебя не укусит, это всего лишь книга, – заглядывая в мои непонимающие глаза, сказал Лорьен. – Открой её.

И я открыла…

Титульный лист заставил мое сердце трепетать, в голове не сразу начали звенеть колокольчики ликования. Понимание что находится моих руках пришло постепенно. Адреналин забегал по крови, а сердце пропускало удары. Это…

– Магические руны Кроноса… – прошептала я и неуверенно перевела полоумный взгляд на вампира. – Это…

– Считай это свадебным подарком, дорогая, – расплылся Лорьен в обворожительной улыбке.

Я с мгновенно вспыхнувшей злобой с силой захлопнула фолиант и протянула обратно. Это книга, которую мы с Люциусом так долго искали, потеряли столько времени, нервов и даже слёз, а Драко… бедный несчастный мальчик превратился в тень Хогвартса, привидение с тёмными кругами под глазами. Малфои извелись, устали от этой бесконечной нервотрепки, а я просто возвращаю её, что обо мне подумает Люциус?

– Подарки не возвращают, Аллегра, – монотонно изрек Лорьен и прошел мимо меня, оставив наедине со своей совестью.

– Я не приму её, – произнесла я в пустоту перед собой.

Цена этой книги слишком высока, и это не считая её редкости, морально, каждый уже заплатил за неё и довольно дорого. Психическое состояние сына Люциуса внушало опасения, я могла прекратить все эти мучение одним только согласием. Всего лишь принять этот подарок.

– Я знаю, что у вас есть неразрешимая проблема, – спокойно сказал он. – «Руны Кроноса» решат её, поэтому просто возьми и прекрати ёрничать. Ты знаешь, как много поставлено на карту.

Рука непроизвольно крепко сжала фолиант до белизны пальцев, напряжение, я не могла забрать её, но и отдать сознание отказывалось. Губы сжались в тонкую линию, решение…

– Спасибо… – тихо произнесла я, ощущая, как падает камень с плеч.

– Не за что, моя дорогая. А теперь идем, иначе твой драгоценный Люциус выкинет что-нибудь потрясающе глупое.

– Он не…

– Я знаю, но любовь делает людей глупцами, поразительно и забавно.

– В этом нет ничего забавного, – строго сказала я, пресекая все его издевки.

Мы вышли за дверь, которая тут же закрылась на множество охранных чар.

– Забавно то, что вместо сильного, влиятельного и чистокровного аристократа лорда Малфоя ты выбрала полукровку, странную личность, несомненно, тёмную и загадочную, но неподходящую тебе по статусу.

Удивительно, но его вмешательство в мою личную жизнь не раздражало, потому что в моих руках была зажата драгоценная вещь – ответ на самый сложный вопрос последнего года, доставшийся мне без потерь, разве что я практически дала согласие вампиру на собственную инициацию…

– Представь, что это зов крови, как зов моей крови для тебя…

С бешеным взглядом Люциус влетел в камин, соображая на ходу ругательства. Резко схватив с полки непомерно большую горсть летучего пороха, он едва не разбил пиалу. Языки зеленого пламени затмили свет вечернего солнца, проникающего через окна западной гостиной, унося озлобленного мужчину прочь из Малфой-мэнора.

Он был похож на разъяренную мантикору, готовую рвать и крушить всё на своём пути. После того, как Диппи сообщила о возвращении Аллегры, Люциус не мог решить: вздохнуть облегченно или придушить девчонку. Ещё никогда он не смотрел на неё с такой злобой. То, что она была цела и невредима, сидя в своём кресле, увлеченно читая какую-то книгу, давало все основания думать, что Аллегра просто сбежала. Она не сразу оторвалась от строк, только дочитав какое-то интересное предложение, посмотрела на него совершенно спокойно.

– Где тебя носило? – едва ли не проорал Люциус.

Она постаралась улыбнуться, но вышло как-то неловко. Аллегра даже не переоделась в свою одежду, что свидетельствовало о совсем недавнем возвращении.

– Люциус, успокойся, я сейчас всё объясню.

– Мантикора тебя задери, как ты ушла с территории Малфой-мэнора? Это невозможно! Я закрыл главные ворота! Ты представляешь, что я мог предположить? Мало ли Белла следила за нами? – прошипел тот, наказывая её своим тоном.

Аллегра поднялась с кресла, взяла книгу, которую изучала, и подошла к нему. Выражение лица было странным: чувства небольшой вины превратилось в ликование, едва скрываемое, такое явственное. Серые глаза светились счастьем. В странном порыве она просто попыталась обнять Люциуса, но он оттолкнул её.

– Где ты была? – выделяя каждый слог, произнес он взбешенно, но ее это нисколько не смутило, а наоборот, счастью Аллегры не было предела.

– Люциус, она у нас! – едва сдерживая слезы радости, произнесла она, светясь в бликах горящего камина.

– О чем ты? – впал он в некий ступор.

– Наши беды закончились, – Аллера подняла перед его носом ту самую книгу, которую увлеченно читала до его прихода.

– Что это? – но ответ уже напрашивался в голову; он вырывался из уст, но полной уверенности не было…

Осторожно взяв в руки фолиант в бледно-коричневой обложке, Люциус с замиранием сердца открыл первую страницу. Всё его нутро совершило неописуемый пируэт. Он держал книгу, которую так давно искал, ту самую, чей след уходил у него из-под носа долгий год. Он неровно вздохнул и не сразу понял, что тревожной морщинке между бровями пора бы уже исчезнуть.

– Аллегра… – выдохнул он, глядя в светящееся лицо любимой женщины, что только что совершила невероятное чудо.

Его руки дрожали, а буквы расплывались перед глазами от волнения. Люциус знал, что эти строки спасут его сына от наказания и гнева Тёмного Лорда, что маленькая хрупкая девушка напротив него сделала самый лучший подарок в его жизни. Сдержать порывы эйфории было невозможно, он боялся, что это сон, что сокровище в его руках может просто раствориться, и он имел в виду вовсе не книгу… Аллегра… Он принял её в свои объятия и сжал крепко, но она ни разу не пискнула, потому что сама старалась обнять сильнее.

– Родная моя… – тихо произнёс он, целуя её лицо, сжимая свободную рубашку на ее спине.

Казалось сумасшествием, что Люциус смог произнести слова, подобные этим, он никогда еще не испытывал такой всепоглощающей нежности. Никакие блага человечества не смогли бы затмить этот момент, он совершенно по-мальчишески поднял её в воздух. Его глаза, эти чувства, добрая любовь и благодарность. Но были ещё неозвученные вопросы, вопросы, которые не давали свободы его разуму. Сомнения и догадки.

– Где ты её достала?..

Искорки счастья погасли в серых глазах, улыбка медленно сползла, не оставив о себе даже легкого напоминания.

– Давай не будем вдаваться в подробности… – потупив взгляд, произнесла Аллегра.

Его объятия разжались сами собой, выпуская из рук ту, что ещё секунду назад казалась бесценным даром.

– Аллегра, ты достала книгу, которую мы оба искали почти год, будь добра, объясни, где ты её взяла?

Она отошла на безопасный метр, словно боясь гневных речей или даже оплеух.

– Лорьен дал мне её, – в момент осмелев, сказала она.

Из его рта послышалось гневное «Мерлин», Люциус схватился за голову. О, да, только Лорьен имел возможность аппарировать с территории Малфой-мэнора...

– Я же сказал держаться от него подальше!

– А ты попробуй воспротивиться его зову, это хуже Империуса! – обозлено бросила она, но потом её лицо разгладилось. – Люциус, я, правда, не хотела покидать тебя, но зато теперь у нас есть книга, – маленький пальчик указал на издание в его руках.

– Как этот кровосос пробрался в лес или ты…

– Он может находиться на солнце, Люциус.

– Это шутка?

– Нет, давай сменим тему, я не хочу о нём говорить, главное, что он помог.

– Но на каких условиях? – чувствуя подвох, продолжил Люциус.

Аллегра несмело приблизилась и посмотрела в его глаза, умоляя прекратить этот разговор.

– Это мой свадебный подарок…

====== Часть 3. Глава 22. Теория зла ======

Эта девочка, всегда выделявшаяся среди всех своими экзотическими цветами волос, храбростью, силой воли и невероятной неуклюжестью, сейчас сидела в объятиях Люпина и тихо плакала. Лишь изредка от неё доносились всхлипы, она не истериковала, не металась в поисках виновников, Тонкс была похожа на воробушка, одинокого и покинутого всеми, несмотря на поддержку, которую ей пытались оказать все члены Ордена, все… кроме Северуса. Он чувствовал неминуемую вину, так как сам являлся частью страшной игры, болезненной ответственности за жизнь тех, кого унесла эта война. Он не мог знать, не мог предупредить и предотвратить, потому что Тёмный Лорд уже давно ничего ему не доверяет. Пассивный Пожиратель Смерти…

Показывать свою совесть слишком храбро, а он был трусом, он никогда не поддержит, не утрет чьи-либо слёзы, лишь тревожная морщинка меж бровей будет показывать его истинные чувства. Непроницаемая маска – это ложь, ложь самому себе. Бедная девочка…

Заплаканный взгляд обратился к нему. Тонкс не могла сдержать ненависти, медленно наполняющей пространство. Его винили за бесполезность, за Тёмную Метку на предплечье, Северуса не любили даже за то, что он когда-то появился на свет. Его просто терпели в Ордене Феникса, в организации, для которой он что-то пытался сделать, исправить и свою искалеченную судьбу. Взгляды были понимающими, терпеливыми, но никогда сочувствующими. Этого и ненужно, Северус выставил барьер к таким эмоциям, и в какой-то момент они стали раздражать. Было ли то, чем он занимался под крылом Дамблдора самопожертвованием? Нет, это была элементарная плата за смерть Лили. Он не старался быть хорошим или добрым, внимательным к окружающим, он всего лишь пытался замолить свои грехи.

Нападение произошло сегодня утром, в нём читался явный почерк Беллатриссы, от дома не осталось и камня на камне. В развалинах, над которыми развевался Знак Мрака, как знамя грядущих перемен, был найден искореженный труп мужчины. Он умер сразу, но Пожиратели смерти до неузнаваемости изуродовали тело и повесили его на оставшейся целой несущей стене прикрепляющим заклятием. Лестрендж поплатится за это кровавое месиво…

Тело Теда Тонкса не представлялось возможным снять, поэтому группе зачистки пришлось отправить его в морг вместе с куском стены. Лестрендж буквально вывесила антимаггловский флаг. Шовинизм и сегрегация переросли в настоящую травлю, возвышение чистокровных слоёв путём истребления низших. Слишком явственны были цели унизить магглорожденных, они убили очередного из них и повесили на «флагшток». Нет, здесь не было почерка Тёмного Лорда, жестокая Белла просто отомстила сестрице Андромеде за предательство крови, сама Андромеда бесследно пропала, а бедная её дочь сейчас смотрела взглядом полным презрения на Северуса, хотя сама часто вставала на его защиту перед тем же Сириусом Блэком. И Северус не винил её, просто не имел права, но его ошибки никто не забудет, не забудут и то, что члены Ордена стали подозревать, что именно он убил одного аврора на рождественском рейде полтора года назад. И только Дамблдор был его защитой, щитом от всех гневных речей…

Поздний вечер на площади Гриммо превратился в траур. Слишком многих в этом поместье приходилось оплакивать, провожать в последний путь стаканом Огденского Виски. Ряды Ордена Феникса редеют, шансов на победу практически нет, если не считать козырей в рукаве Дамблдора. Он-то умеет плести интриги и выводить даже из самой запутанной ситуации, в корне менять направление неудач, переводить их в иное русло. Удивительный интеллект, Альбус – их движущая сила, без него лагерем завладеет апатия. Но путеводная звезда скоро погаснет, и их неназванного вождя не станет… Черствое, надтреснутое сердце Северуса готово было окончательно рассыпаться в прах, он смотрел на своих коллег, на людей, с которыми бок о бок проходит борьба за выживание в наступающем новом режиме, и он должен будет предать их. Немыслимая просьба Дамблдора сжигала его изнутри. В и без того черных глазах обосновалась беспросветная мгла. Он сходил с ума, пытался отговорить, но старик был непреклонен.

Никто не знал, что на самом деле это было частью какого-то хитрого плана, который Северус не мог разрешить, угадать, зачем намеренно его привязывают к Волан-де-Морту, к сумасшедшему фанатику чистой крови, который сам являлся полукровкой. Чудовищно, и теперь полные слёз глаза Тонкс смотрят на него, предугадывая будущую ненависть всех, собравшихся на кухне дома Сириуса.

Сквозь терзания души послышался звенящий колокольчик опасности. Левая рука запылала огнём, давно он не испытывал такой боли. Вызов, сильный, неуместный, ненужный. Только не сейчас… Дамблдор посмотрел на него, прочитал в глазах смятение и попытку оправдаться, когда в траурном доме вновь наступили черные времена…

Вода не отражала бликов пребывающей луны, она не была мутной, не покрывалась рябью от потоков ветра, что нещадно дул весь день, заставляя кроны деревьев склоняться. Озеро словно стало матовым, потеряло жизнь. Действительно ли природа, казавшаяся прекрасной, словно вымерла, остановилась во времени, а листья стали стеклянными? Но под ногами не слышалось хруста «бьющейся» травы, а значит, воображение сыграло со мной злую шутку. Осторожно взглянув вниз, я не обнаружила мягкого зеленого ковра, что был здесь еще несколько часов назад. Земля была выжжена, ни одного растения в радиусе двух десятков метров не обнаружилось. Сон, туман?

Маска на лице будто вросла в кожу, стала продолжением, холодным, железным, но до беспамятства уютным. Неуверенность испарялась, заменялась на новое ощущение, фантастическое чувство свободы с каждым новым глотком какого-то зелья, что мне дали перед ритуалом. Оно забирало у меня ощущение реальности, заставляло углубляться в каждую мысль, а я думала только о нём, о человеке в позолоченной маске, что протянул бутыль с мутноватой жидкостью, от которой пахло можжевельником. Сознание не ускользало, но тело едва ли слушалось, из меня выкачивали всё лишнее, оставляя только разум. Я боялась выронить рукописную книгу, зажатую в неуклюжей ладони. Мир внезапно перевернулся, стал показывать новые краски. Небо окрасилось в лиловый, а стволы елей даже в кромешной тьме выделялись ржавостью. Слишком ярко, неправдоподобно и прекрасно…