Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 83 страниц)

Гермиона села на соседний стул и с неподдельным интересом стала разглядывать фотографию Северуса.

– Не изменился совсем, верно? Зачем тебе альбом? – поинтересовалась она с любопытством.

– Просто так, не знала чем время убить, – солгала Аллегра; изобразив некую заинтересованность, она ткнула пальцем в фотографию Лили Эванс. – Ты знаешь её?

– О, конечно, это мама Гарри, а что?

– Просто лицо какое-то знакомое, наверное, Гарри похож на нее, – озвучила элементарные мысли Аллегра.

И правда: зеленые глубокие глаза парня принадлежали его матери, ровно, как и непослушные волосы, улыбка и черты лица, доставшиеся в наследство от Джеймса Поттера. Аллегру осенило: но тогда… Тогда любовь Снейпа мертва… Неужели он любит призрак? Что-то странное прониклось в душу. Боль? Нет, сожаление, никто не заслуживает такой участи…

– Ты пойдешь на турнир? – спросила Гермиона, открывая перед собой принесенную книгу.

– Да, наверное, – с задумчивостью в голосе ответила Аллегра, равнодушно отодвигая альбом в сторону…

Следующие события были чудовищными. Жизнь пошла кувырком, хотя и до этого назвать её спокойной не было возможности. На турнире погиб Седрик Диггори, и, по словам Гарри Поттера, видевшего его смерть, восстал Темный Лорд. Слизеринские студенты были правы…

Что ж, стоило готовиться к самому худшему. Забыв о Лили Эванс, Аллегра углубилась в тяжелые мысли о грядущем будущем. Траур в школе волнами отчаянья накатывал на студентов, а Снейп стал скрытнее, вежливо отказывался от помощи в проверке домашних работ, ходил чернее тучи.

Вернулся… Он вернулся к Тёмному Лорду! Жалкое ничтожество, мерзавец, он снова примкнул к Тьме! Подозрения не выходили из головы, а последующее ужасное лето хотелось забыть, но Аллегра будет помнить его до конца своих дней. Желание скрыться от действительности привело её к отчаянному шагу – к ссоре с отцом. Круциатус – отвратительная мера воспитания – должен был подействовать, но это в очередной раз показало, что нужно молчать. Никто не верил в возрождение Темного Лорда, хотя Гарри Поттер отчаянно убеждал всех в его возвращении, даже в Ежедневном Пророке не печатали об исчезновениях людей, о которых рассказывал Амикус, скорее всего, напрямую участвовавший в ужасных деяниях Лорда. С этого лета Волан-де-Морт начал набирать силу, а избранные слизеринцы готовились принять Метки…

Это лето стало последней каплей. Нужна крайняя мера, которая станет спасением. После окончания школы Аллегра решила сбежать подальше от наступающей на пятки Тьмы и от карьеры Пожирателя. Она способна стать одной из самых приближенных к Лорду – её таланты в магии, организованность и дар метаморфа могли стать отличным оружием. Нельзя чтобы кто-то узнал о нем…

*

Седьмой курс.

Рука взмыла в воздух. Профессор кивнул.

– Зелье «Глоток надежды» дает чувство надежды, веры в лучшее. Помогает после встречи с дементорами. Время действия: два-три часа, – коротко ответила Аллегра.

– Пять баллов Слизерину, мисс Кэрроу, – с ухмылкой сказал Снейп, никогда не сомневавшийся в её способностях.

Ничего не изменилось, Аллегра продолжала учиться и зарабатывать баллы. Хогвартс не пропускал в свои стены тревоги, и все казалось обыденным. Жизнь текла своим чередом, но на самом деле все разговоры в гостиной между слизеринцами крутились вокруг возрождения Лорда. Ощущение безысходности подавляло остатки положительных эмоций. Всё больше сердце заполнял страх. Невозможно было нормально спать по ночам, любой шорох заставлял содрогаться. Как будто все кошмары оживали, забирали остатки энергии, казалось, что из платяного шкафа вылезет боггарт. На что был похож её боггарт? Наверное, на любого Пожирателя Смерти или даже на самого Лорда. Боль в душе Аллегры усиливалась, Снейп совсем перестал с ней общаться. Она так боялась за него, боялась, что он участвует в убийствах и похищениях, но надеялась на лучшее и не готова была принять его мировоззрение относительно назревающей новой войны…

*

POV

Я сидела в библиотеке и слушала, как ливень выбивает барабанную дробь на окнах. Громыхания и порывы сильного ветра заставляли окна и рамы дребезжать, казалось, замок не выдержит и развалится под гнетом бушующей стихии. Пора поздней осени вступила в свои владения. Внезапно сквозь темень туч я увидела маленькое черное пятнышко в небе, сносимое порывами нещадного ветра, оно приближалось. Интересно, кто отправил сову в такую погоду и кому это послание? Но птица, в которой я узнала нашего домашнего филина, становилась все крупнее, неся послание прямо к окну возле которого расположилась я. И какого келпи отец решил послать письмо в такую непогоду? Кое-как справившись с задуваемыми потоками ветра, я открыла окно, и промокший посланник ступил когтями на почти готовое эссе по чарам. Незамедлительно птица была сметена со стола. Отцепив небольшой конверт от лапы, я выпустила филина обратно в бушующую стихию. Письмо было на удивление сухим. Развернув конверт, я увидела лишь три слова: «В следующее воскресенье».

Сознание рухнуло… Пергамент выскочил из рук и приземлился на каменный пол библиотеки. Еще несколько секунд рассудок пытался осознать смысл этих слов, старался истолковать по-иному, однако как ни крути, всё сводилось к одному. В следующее воскресенье, ровно через десять дней я приму Метку…

Лорду нужна новая сила, не удивлюсь, если отец уже урвал для меня какое-то задание, чтобы доказать преданность своей семьи. Это означало одно: в Хогвартс я больше не вернусь, а если и вернусь, то в качестве шпиона… Жизнь окончена.

Подобрав клочок бумаги с пола, я шла по замку, гонимая страхом и обидой. Ноги сами принесли меня к Астрономической башне. Взгляд в пустоту, бесконтрольные движения… Боль постукивала где-то внутри, но контроля над сознанием не было. Движение, и нога оказалась за парапетом. Лицо обдувал ветер, нет, он сносил меня, направляя к неизбежной пропасти. Промокшая насквозь, я была готова к прыжку. Нет выбора… Моя жизнь не имеет смысла…

– Я бы не стал этого делать, – раздался холодный голос за спиной, заставивший вздрогнуть.

Я обернулась в сторону человека, пришедшего отговорить от отчаянного шага в бездну... Ну почему именно ты?!

– Самоубийство – не выход, мисс Кэрроу, – так же спокойно сказал он и после небольшой паузы добавил: – из любой ситуации…

Он наклонился и поднял с пола промокший скомканный пергамент, исписанный ровным почерком отца – наверное, выпал, когда я перелезала через перила. Мимолетный взгляд на бумажку с поплывшими от влаги чернилами, и Снейп сразу же поднял глаза на меня.

– Слезайте оттуда, мисс Кэрроу. Немедленно! Это того не стоит.

Но я снова повернулась к пропасти. Зачем мне его слушать? Страшная высота Астрономической башни… казалось, я лечу, парю над землей в сотне метров, как птица. Неосторожное движение, и нога соскользнула с сырой поверхности камня.

– Нет! – разорвал дождливое небо мужской возглас.

Снейп схватил меня за руку в последний момент. Ужас в глазах, я никогда не видела его таким испуганным, а мне было плевать, я была готова упасть, готова умереть, глядя в его черные глаза, утопая в боли, которой не заслужила. Пускай его глаза будут последним, что я увижу перед смертью. Я не кричала, не держалась, просто смотрела на него без тени эмоций, выскальзывая из скользкой руки человека, который был моей мечтой…

– Помогите мне, хватайтесь за вторую руку! – кричал он, обращаясь ко мне сквозь шум дождя, занявшего эту часть Шотландии.

Но я не пыталась держаться, когда он из последних сил стискивал мое запястье.

– Отпустите меня, – мой тихий голос казался спокойным.

– Что вы мелете! Левикорпус!

Ему удалось вытащить палочку свободной рукой и направить ее на мое тело, болтающееся на огромном расстоянии от земли. Он отлевитировал меня на мокрый, избиваемый дождем камень Астрономической башни.

– Что вы творите? – нагнувшись и дыша, словно после кросса, произнес он.

– А разве это важно? – мой потусторонний голос мог показаться безумным.

Я сидела на мокром холодном полу, снова глядя в пустоту, так, будто ничего не случилось. Снейп подошел ближе и, положив руки мне на плечи, с силой встряхнул.

– Очнись! Ты едва не погибла! – теперь уже злобно проорал он, возвращаясь в свое обычное состояние.

Но сознание не хотело реагировать. Я механически улыбалась, исчезая в слезах, прикрываемых дождем, которые катились по ничего не выражавшему лицу.

– Я хочу умереть, профессор, позвольте мне сделать это, одним Пожирателем Смерти меньше…

Шлепок, и щека загорелась.

– Идиотка! Каждый волен сам выбирать свою судьбу! – прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Это не повод лишать себя жизни! Это поступок слабости!

Но его пощечина не привела в чувство, а только еще больше погрузила в странную отрешенность. Я могу сбежать, но если Тёмный Лорд или отец найдут меня, то все равно убьют, так не лучше ли сразу с этим покончить?

– Профессор, не кричите на меня, успокойтесь, я знаю, что я слабая… – спокойным тоном произнесла я.

Наверное, шок, не знаю, что еще могло его преследовать после таких слов. Снейп схватил меня за шкирку и поставил на ноги. Жутковатая улыбка на моих устах напугала его.

– Что вы несете? Вы только что чуть не сиганули с Астрономической башни! – снова сорвался на крик он.

– Мне бы стало легче, – с пустыми глазами ответила я. – Я не хочу принимать Метку…

– Смерть это не выход, – снова перебил он, перекрикивая шум дождя.

– Как вы нашли меня? – продолжила я так же спокойно.

– Заметил вас в библиотеке с письмом…

Ну, конечно, и решил проследить. Мерлин, почему он не дал мне умереть спокойно? Именно сейчас всегда безразличный Снейп решил вмешаться…

Эта немая сцена длилась совсем недолго. Его обозленный взгляд, на самом деле скрывавший испуг, прожигал во мне дыру. Конечно, Северус знал, что означало это письмо, и следил за мной по приказу отца, как следил за остальными. Поганый Пожиратель Смерти…

Он подхватил меня под руку и грубо толкнул к выходу…

====== Глава 3. Двуличная. ======

Снейп смотрел на забитое существо, беспомощно глядящее в одну точку. Глупая Аллегра едва не покончила с жизнью, а из-за чего… Из-за безысходности, но даже в сложившейся ситуации можно найти решение, только она этого не видит.

Влажные черные короткие волосы топорщились в разные стороны. Похожа на мальчишку, если бы не ясные серо-голубые глаза… Возможно, длинные волосы превратили бы её в красавицу, тем более, ее мать была вейлой, но нет… Она упорно старалась быть незаметной. Северус наблюдал за безмолвной истерикой старосты своего факультета. Ее состояние выдавали лишь неконтролируемые судороги. Спас ей жизнь…

Нет, жалеть девчонку бессмысленно, но что с ней делать? Эта чертова записка, в ней всего несколько слов. Противится своей участи, в этом конечно есть смысл и даже какое-то геройство, ведь этот промокший ребенок совсем не походил на убийцу, на бездушного Пожирателя Смерти. В очередной раз Северус убедился, какой же Тёмный Лорд ублюдок, заставляет детей принимать Темную Метку, а большинство неокрепших разумов, воспитанных в семьях убийц, с честью готовы служить ему, но только не она.

Северус на секунду задумался, затем встал, чтобы отыскать в шкафчике противопростудное зелье для себя и Аллегры. Несколько капель в два стакана с водой, и он вернулся за стол.

– Пейте, – скомандовал Снейп, но в голосе не было привычного холода.

Она подняла глаза на профессора и молча потянулась дрожащей рукой за стаканом; едва не подавившись содержимым, поставила его на место. Мерлин! Что же с ней делать?! Снейп думал о том, стоит ли открыться, стоит ли сказать, на чьей он стороне, ведь она так боится… Но неосторожные поступки и слова могут дойти до её папаши. Хрупкая, болезненная, напуганная – она внушала отцовские чувства Северусу. Стоит поговорить с Дамблдором, но не было уверенности, что Аллегру не заманят на сторону Волан-де-Морта. Снейп не имел права рисковать своим положением. Одно ненужное слово, реплика, и все полетит насмарку, годы одиночества и служения двум противоборствующим волшебникам… Конечно, Дамблдор не позволит, чтобы с ним что-то случилось, но тогда Снейп будет бесполезен в этой войне, а это противоречит всепоглощающему чувству вины перед Лили – женщиной, погибшей по его вине. Нет, не стоит ничего говорить Аллегре, так будет лучше, но ей нужна защита, защита от Амикуса, защита от Лорда. Как поступить? Северус был в тупике, отчаянно хотел помочь, укрыть, спрятать, но не имел возможности, ведь его миссия была важнее. Пусть она думает, что перед ней Пожиратель Смерти…

– Мисс Кэрроу… – но он запнулся от её взгляда, в котором мелькнула ярость, возможно, даже презрение. Неозвученный вопрос застыл в её ясных глазах, и Северус потрудился ответить: – Я не буду ничего говорить вашему отцу, в моих интересах ваша безопасность, все же, я ваш декан, мне не нужны смерти в школе.

Снейп мог нажимать только на эти кнопки, конечно, она не верила ему, но предпринимать что-то чревато последствиями. Разговор закончился так и не начавшись, он не смел кричать на нее за этот глупый поступок. Там – на башне – был шок, но здесь стоит вести себя сдержанно. Она ушла к себе, а Северус приказал одному из домовых эльфов проследить за ее перемещениями. Он остался наедине с мыслями о том, как помочь ей, как сберечь Аллегру.

*

Пожиратель на стороне Лорда – это очевидно, зачем он спас меня… Или нет… Я остановилась в коридоре, решая куда идти. В спальню, одиночество или наверх, обратно на Астрономическую башню?… На самом деле сознание метило на третий вариант: вернуться в кабинет Снейпа, человека способного лишь на желчные речи и сухие реплики, в чьих черных глазах невозможно было увидеть собственного отражения…

Глаза… Видевшие столько боли, почему мне кажется, что судьба этого монстра была тяжелой и безрадостной? Конечно… Припоминаю… Образ рыжеволосой гриффиндорки с мягкими зелеными глазами и постоянной улыбкой, образ матери Гарри. Благодаря крупицам информации, что удалось увидеть в Омуте памяти, я теперь понимаю профессора… Северус, та злоба, которая витает вокруг тебя, исходя из черного сердца – это маска скрывающая печаль и тоску. Ушел в себя и выбрал темную сторону. Но почему ты служишь человеку, убившему твою любимую? Идешь наперекор логике? В голове не укладываются подобные мысли. А может быть, все наоборот? Может, ты на стороне Света?

Мысли совсем спутались. Человек, спасший меня сегодня, был похож на Пожирателя Смерти, он не предложил помощи, не нужно читать мысли, чтобы понять, что он хочет, чтобы я приняла Метку…

Что делать? Бежать… Нужно исчезнуть из страны, неподчинение грозит смертью. Побег – туманный шанс на спасение, только теперь за мной следят вдвое, а то и втрое больше… Виновен случай, если бы не Снейп, меня бы уже не было на этой земле. Тело до сих пор дрожит от ощущения, что под тобой ничего нет, а до земли сотня метров. А еще он ясно дал понять, что не скажет отцу, но почему? Второй раз хранит мою тайну, ведь и о той истерике в прошлом году не обмолвился ни словом. Странно, куча сомнений поселилась в душе… Наверное, он врёт…

Внезапно из-за угла высунулась светлая голова, на секунду попавшая под свет факела, и так же быстро метнувшаяся обратно.

– Стоять! – крикнула я, глядя на наручные часы.

Ага, пятнадцать минут после отбоя. Последнее время у меня вошло в привычку вымещать злобу на неосторожно гуляющих по ночам студентах. Тишина, никто не ответил, да я и не ожидала.

– Малфой, можешь не прятаться, – сказала я, подходя к рыцарским доспехам за углом, где прятался мальчишка.

С самодовольным видом напыщенный сын аристократов почти гордо вылез из укрытия и кинул в меня презрительный взгляд.

– Минус десять баллов Слизерину. Марш в свою спальню!

Парень фыркнул со всей присущей ему надменностью и пошел в сторону гобелена, за которым находился вход в гостиную, но не удержался, чтобы напоследок не кинуть язвительную фразу:

– Слава Мерлину, тебя здесь не будет через десять дней!

Эти слова стали для меня еще большим ударом.

Откуда, откуда он?.. Что за?.. Но тогда знает весь факультет, и мне уже не отвертеться. Чертов поганый рот отца! Похвастался за свою дочь перед дружками Пожирателями. Ничтожество...

Ярость бурлила во мне словно забытое на огне зелье, готовое вот-вот взорваться, разнеся лабораторию в пух и прах. Дурацкое ощущение безысходности усилилось стократ, придавливало одним из стоунхенджских камней к земле. Разум почему-то снова захотел отправить податливое тело на Астрономическую башню, однако, взяв себя в руки, я сделала уверенный шаг к гобелену.

Забравшись под одеяло, я попыталась скинуть с себя груз перенесенных эмоций. Конечно, снейповские зелья помогут отойти ко сну более чем просто, но мне пока не нужно спать. Нужно искать ответ, пока время неумолимо отсчитывает последние дни и часы до вступления в ряды Пожирателей. Разум ищет возможности сбежать, спрятаться, но где? Все родственники служат Лорду. Стадо никчемных безвольных кукол. Перемалывая мысли в голове, я не заметила, как неспешное тиканье настольных часов увело меня в мир тяжелых сновидений…

«Я должен поговорить с Дамблдором», – пронеслось в голове Северуса, наблюдавшего за игрой бликов огня в камине на круглом блекло-коричневом ковре. Раздражение? Нет, он уже успокоился, рылся в своей голове, ища ответы, кто бы мог подумать, что из дочери Пожирателя вырастет сплошной протест? Тихоня, депрессивное создание, что же её сломало? Что спровоцировало характер стать противоречивым, а еще эта склонность к суициду…

На глазах Северуса подрастало молодое поколение Пожирателей, детей, чья палочка не дрогнет перед произнесением смертельного заклятия. Сыны и дочери тьмы.

Почему, видя в девушке нечто светлое, эту непоколебимую борьбу с предназначением, он так хотел помочь ей? Хотя какая борьба, сегодня она едва не покончила с жизнью. Раньше, еще до восстания Лорда её речи пугали, её паника была настолько очевидна. Родилась не в той семье. Снейп помнил Аллегру совсем маленькой, уже тогда она была немного странной, слишком светлой, не напыщенной, другой. Он невольно улыбнулся, вспомнив о детской любви юной Кэрроу к своей персоне. Глупенькая маленькая девочка была чересчур положительным чадом, в сравнении, к примеру, с Драко Малфоем, выдрессированном в чистокровии и ненависти к низшим слоям. Странно, Амикус ведь абсолютно такой же, как и Люциус, однако ему не удалось воспитать дочь, хотя он не знает об этом, думает, что взрастил отличную наследницу и слугу Лорду. Больше года спустя после душераздирающей сцены истерики и противоречивых выпадов Аллегры относительно ненависти к Слизерину, разговоров о восстании Лорда, произошедших в подземелье, Северус решился заглянуть к Кэрроу. Он давно у них не был, да и дел накопилось, нет, он не собирался выдавать её мысли, просто стало интересно, каково её положение в семье. Это было прошедшим летом…

– …Как мисс Кэрроу? – спросил он учтиво.

– Хорошо, готовится примкнуть к нам, изучает Тёмные искусства.

Северус не мог поверить в услышанное, как это возможно? Амикус с гордостью произносил эти слова, без единого намека на сопротивление дочери, а даже наоборот, словно её мучила жажда, предвкушение…

Её фигура появилась в дверях кабинета, где двое Пожирателей вели неспешную беседу.

– Аллегра, дорогая! – сказал темноволосый мужчина, отпив виски из стакана. – Не составишь ли ты нам компанию, мы как раз обсуждаем некоторые дела, о которых тебе будет интересно послушать…

Глаза. Ясные серые глаза, в них не было ничего. Вся её сущность выражала странную отчужденность, нескрываемое высокомерие. Она зашла в помещение, гордо задрав нос, как истинная дочь своего отца. Ни один мускул на её лице не дрогнул… А ведь Северус, возможно, пришел, чтобы рассказать о происшествии в Хогвартсе. Пускай оно случилось год назад, но он не думал, что Аллегра могла забыть опасность разглашения её тайны. Странно, от неё веяло холодом, иная, не та девушка. Подменили, даже внешность – аккуратно расчесанные волосы и легкий макияж – в своем поместье она была юной женщиной. Конечно, когда Северус покинул дом Кэрроу, он долго размышлял над её поведением… заинтересовала. Заинтересовала мастерской актерской игрой, неужели Амикус не видит маски? Как тяжело, наверное, стоить из себя аристократку, когда, по сути, являешься просто милым, лохматым мальчишкой. Милой одинокой девушкой. Северус ухмыльнулся в который раз, когда слово «милая» врезалось в сознание, отдавая каким-то непониманием. Казалось, в его черствой, холодной голове не может быть подобных ассоциаций, но ничего иного на ум не приходило, это слово словно вытравливало и коробило его рассудок. Впоследствии он начал задумываться о том, что является её настоящим образом? Может, игрой было то, что он видел в Хогвартсе? Но, черт подери, именно сегодня он узнал, что его подозрения пусты и ничтожны. Она едва не покончила с собой! Значит мальчишка-тихоня – это все же её настоящее я.

«Как же тебе помочь, Аллегра?».

====== Глава 4. На пути к самообману. ======

Его грация, невыносимая таинственность, отягощающая сознание внешность сложились из оттенков скрытности и болезненной агрессии, он сам себя слепил таким. Образ был выдрессирован и доведен до ума многолетним одиночеством и чувством вины. Окружение: он нашел счастье в книгах, которые стали друзьями, а к зельям он относился как к духовным любовницам. Но эта страсть была вызвана деградацией эмоций и чувств за недостатком живых людей, женщин, собеседников, от которых он сам отгородился. Морщины рисовали картину тоски всего мира, неровная складка меж бровей, уголки губ, стрелками указывающие вниз, он слишком много хмурился и даже в одиночестве нередко замечал за своим лицом бесконтрольную мимику. Среди уродливых отражений реальности, в которых не было места простым человеческим радостям, он пал духом, но искусно делал вид, что держится, от этого становился еще более мрачным и требовательным к окружению. А кто был его окружением – студенты? Дамблдор? Лорд?..

Да, вся эта пелена из людей, которых он совершенно не хотел видеть, дышать с ними одним воздухом, превратила Северуса в холодного монстра, черную летучую мышь подземелий, хотя может, они не виноваты. Он один повинен в своей судьбе. Написал собственный персонаж сквозь тернии ошибок, сквозь её смерть.

Лили… Она была иной, не такой как другие, а может и совсем обычной. Северус видел в ней идеал, воплощение самых сокровенных мечтаний, безукоризненную девушку, которая предпочла другого. Чувства к ней сильны и живы до сих пор, вот только предмет его сладостных мук уже давно не в этом мире. Мысли снова заставили подойти, нет, просто за шкирку поволокли его к каменной чаше со светящимися бликами, отголосками прошлого, моментами, где Лили была счастлива, жива…

Она была и осталась несбывшимся, недостижимым. «Несбывшееся» – он вновь и вновь тянул к нему руки, но не мог ощутить, ведь в Омуте памяти она была лишь дымкой, бездушной декорацией, воспоминанием, от которого раненое сердце не могло отказаться. Снова и снова Северус плыл по картинам прошлого, наблюдая за её улыбками. Акт величайшей красоты, приписывающий Лили божественный лик: рыжие волосы лежали россыпью рубинов на плечах, зеленые глаза напоминали волны несбывшихся желаний, в которых тонул черноволосый паренек, тихоня... Безусловно, она создавала впечатление небогатой, но, казалось, одаренной подчинять себе место, людей и вещи девушки, как подчинила себе Северуса, непреднамеренно. И не один он был в восторге от этого огненно-рыжего создания. Вокруг нее всегда была толпа – мародеры. Подчиняющиеся этой магии гриффиндорцы. Они попили кровушки у Снейпа и отобрали самое родное и сокровенное, коим он так никогда и не овладел. Магглорожденная, она не была вейлой, но всегда могла управлять остальными, не прилагая к этому никаких усилий. Обладание Лили духовно – эта цель не осуществилась, лишь осталась тупой болью где-то в отдаленных уголках затвердевшего сердца…

*

Кто он? Быть может, легкий ветер, сомнительно развеивающий духоту, или морозный день в череде зимних месяцев? Неживой, словно изваяние, безмолвный инфернал, одна из марионеток Темного Лорда. Злобный, суровый профессор зельеварения, простой учитель, за маской которого скрывается убийца.

Сторона света…

Почему-то невозможно сопоставить Снейпа и свет как таковые. Это что-то из серии небывальщины.

Утро. Слишком рано для подъема и слишком поздно для последних минут сна. Книжка в руках – бесполезное чтиво для убийства времени. Буквы не складывались в слова, а плыли смутными очертаниями черного по белому. С хлопком страницы закрылись, и фолиант был брошен на пол. Невольный взгляд на кресло. Что привлекло в грубой потертой ткани предмета мебели? Заинтересовало то, чего там быть никогда не могло. Пустая затея, все же, согревающая душу психическим расстройством, заставляющая думать о чем-то неестественном, несбыточном. Сосредоточенное усилие помогло мне увидеть Северуса почти ясно: сделав это, я почувствовала еще большую неудовлетворенность, ничего кроме очертания мужчины с холодным взглядом, сидящего со скрещенными на груди руками представить не удалось. Образ высокомерия и, в то же время, приземленности очерчивал острые скулы и черные глаза, крючковатый нос предполагал строгость. Нет, он не может быть иным. Но почему в детстве он казался другим, каким-то более реальным, эмоциональным, открытым? Этот идеал растворился, практически в первый же день поступления в Хогвартс. Недобрый, желчный, гиперхолодный…

Как мог совершиться самообман, пускай и в столь юном возрасте? Что-то заныло в душе, по-видимому «сердечная мигрень», – чувство, которое я хорошо знала, но не придавала ему особого значения, оно появлялось всякий раз, когда мысли уводили слишком далеко, набирали обороты несбыточной любви, заглушали трезвый рассудок, плевали на очевидную невозможность развития отношений между нами. А потом…

Возвращение к реальности, и ты начинаешь переживать каждый день как данность, лишь изредка бросая косые взгляды на преподавателя, который никогда не обратит внимания на твое ничтожное существование. Вчера на Астрономической башне он спас меня. Не пойду больше на такой крайний шаг, потому что именно Северус сохранил мою никчемную жизнь, решил за меня. Не позволил исчезнуть, упасть и разбиться, подарил мне лишние глотки воздуха, нарисовал новую линию на ладони, продлил. Глупая…

«Теперь ты обязана существовать, из-за его геройства, не подпитанного истинными мотивами, но все же, геройства».

Любовь вырастила меня глупой, Северус вырастил меня иной, благодаря ему я не такая как все эти чертовы дети Слизерина. Именно эти чувства вызвали развитие не по указке тирании отца…

Считала его принцем, и мои чувства отнюдь не изменились после того, как я узнала истинное лицо «идеала» в стенах Хогвартса. Северус, только в своих мечтах я могу произносить твое имя, тот день, когда оно слетит с моих губ и с факультета не снимут сотню баллов, будет самым счастливым. Красная дата календаря будущего, которая никогда не осуществится. Певучее имя заставляло трепетать ускользающие теплые чувства, разбазаривало частички души, разбитые и снова склеенные без каких-то мелких осколков. Та самая душа была словно прохудившаяся ваза с водой.

Завтрак в Большом зале, один из последних завтраков в тихой обители. Пускай в замке было много того, что вызывало негатив, но, в общем и целом, это место было домом, родным, неприкосновенным. Волшебный потолок сегодня не капал дождем, и лишь мелкие серые тучки застилали бескрайнее небо. Преподавательский стол пустовал, только профессор Вектор медленно подносила вилку ко рту, читая в этот момент книгу, находящуюся в другой руке. Пару раз она даже не закладывала пищу в рот, вместо этого железный предмет касался ее губ и опускался обратно к тарелке; странная, она даже не замечала, что жует пустоту, интересно, что же это за книга такая? Роман, наверное… Эта женщина всегда казалась мечтательной…

Оказывается, я пришла на завтрак одной из первых, но ничего кроме печенья и какао в горло не лезло. До занятий еще было сорок минут и, собираясь провести их библиотеке, я встала из-за стола и поплелась в сторону выхода.

– Привет, – послышался приветливый голосок проходившей мимо девушки.

– Привет, Гермио… – но договорить я не успела.

Голова, непроизвольно повернувшаяся в её сторону, встретилась с чем-то твердым, но в то же время мягким. Фигура была выше меня, но по ряду пуговиц, неприятно впечатавшихся в моё лицо, я, черт подери, уже знала кто это. Нервно сглотнув, я подняла испуганный взгляд, который наткнулся на чем-то взвинченного Снейпа.

– Профессор, извините.

Секундное замешательство… Я все еще стояла слишком близко, не в силах унять шок.

– Может быть, вы уже дадите мне пройти, мисс Кэрроу? – произнес он жестко.

– П-простите, профессор, – сглотнув, полепетала я невнятно, затем отпрянула в сторону, а Снейп продолжил свой путь к преподавательскому столу.

Кажется, он был зол. Слава Богу, я не гриффиндорка, тогда бы досталось. Не в силах пошевелиться, я стояла, как идиотка, наблюдая за развевающимися полами удаляющейся черной мантии.

– С дороги, Кэрроу! Чего встала на проходе? – послышался нахальный голос.

Меня с силой толкнули, и я врезалась плечом в дверной проём.

– Эй! Малфой! Какого ты себе позволяешь? – гневно кинула я, поправляя съехавшую набок мантию.

Но он не ответил, пошел дальше в сопровождении двух бугаев, даже его белый затылок говорил об излишней надменности. Чертов придурок! Ладно, я еще поквитаюсь с тобой, противный выскочка! Я плевалась ядом в сторону шайки удаляющейся троицы, как будто что-то можно было изменить. Истинный сын своего отца, трусливый аристократ, невоспитанный под прикрытием хороших манер. Совсем недолго я метала молнии, затем двинулась к библиотеке, на ходу остужая пыл. Как бы ему отомстить за этот некрасивый выпад в сторону старосты? Последить что ли?

Атлас, простая немагическая книга…

Куда мне отправиться, где смогу существовать, и не умру от голода и холода? Я развернула огромную карту на столе. Испания. Нет, нельзя – там одно из наших поместий, нужно что-то неброское, где никто не станет искать, место, которое на карте даже под лупой с трудом можно отыскать. Чехия? Нет, почему мне пришла на ум Чехия? Это же одна из обителей Темных искусств. Возможно, Филиппины. Ох, нет же! Закрыв глаза, я просто ткнула пальцем в первое попавшееся место. Им оказался город Црквице в Черногории. Поначалу даже улыбка появилась на губах, но она так же быстро угасла: страна соседствовала с Албанией – одним из прошлых мест обитания Темного Лорда. Что-то камнем рухнуло вниз...