Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 83 страниц)

– Аллегра! – её взгляд с легкой улыбкой переместился на него, держащего книгу на весу.

Непонимание.

– Ты вообще соображаешь, что читаешь вместо любовных романов? – злобно произнес он, с грохотом кинув книгу на стол.

– Не понимаю суть твоих притязаний. Чем тебе не угодила Темная магия? – невинно спросила она.

– Я не хочу, чтобы ты касалась подобных вещей, Темная магия очень опасна, а эта книга…

– Эта книга – наш ключ к Отделу тайн, – невозмутимо произнесла она.

Люциус тяжело вздохнул, он оберегает её, но забывает, что перед ним не одна из аристократичных женушек не посвященных в таинства Темного Лорда, никак не привыкнет, что женщина, юная девушка участвует в войне напрямую, и она нападающая первых рядов. Пожирательница смерти, куда более опасная и хитрая, чем многие мужчины в их окружении.

– Тот ритуал крови, о котором ты говорила, он описан здесь?

Кивок головы, не боится страшных тайн древних черных чар, неужели ночных кошмаров не достаточно? Люциус открыл оглавление и прошелся пальцем по строкам, нашел нужную страницу.

– Не переживай, это самое безвредное из всего предложенного.

В кабинете появились Хатке и Диппи и быстренько накрыли ужин на журнальный столик. Отлично, ростбиф с овощами – то, что надо уставшим организмам, чтобы восполнить утраченные силы. Люциус взял фолиант с собой и переместился на диван. Бутылка Мерло внушительной выдержки… Он налил понемногу и, читая, принялся есть, но вкус пищи терял свою значимость по мере чтения, с хлопком захлопнул фолиант и помассировал переносицу.

– Ты хоть представляешь, сколько сил отнимет взлом защиты и подвластие Отдела, Аллегра?

– Примерно… – голос звучал обыденно.

– Нет, видимо не понимаешь, – рассудил он. – Там чар, как на трех Хогвартсах, помещение напичкано магией, подчинить его… Знаешь, сколько крови на это нужно?

– Не забывай, пожалуйста, что моя кровь весьма необычна и сильна, – с долей презрения вырвалось у нее.

– Бестолочь, это не будет иметь значения, у тебя просто нет столько крови!

– Люциус, ну с чего ты взял? Я довольно сильная ведьма. И потом, иных вариантов попросту нет. Ты думаешь, что мы вот так сразу попадем в Отдел Тайн? Нам нужно время, да и потом эта Боунс… Смотри на ситуацию трезво: в понедельник мы вряд ли осуществим задание Темного Лорда, нужен контроль над помещением, а еще взлом архивов… Они сто раз успеют поменять защиту, когда поймут, что Боунс пропала.

– Знал бы, что конкретно ты придумала, сразу бы отмел этот план. Твоя затея попросту невозможна.

– Да с чего ты взял?

– О, нужно поскорее выкачать информацию из Амелии…

– Ты хочешь уже в понедельник снять Пророчество с полки? Не дури, для этого нужен Поттер или Лорд, ни один ни второй, думаю, морально не готовы, – саркастично объявила Аллегра.

Слишком самоуверенно с её стороны хвататься за Темную магию…

– Тогда это сделаю я, – проговорил он.

Закатила глаза.

– Ну, уж нет, Люциус, я быстро восстановлюсь после ритуала, а тебе, возможно, понадобится слишком много времени. Прекрати волноваться, все пройдет успешно, и ты, кажется, хотел послать Кэрри за опиумом.

Намеренно переводит тему, что ж, пускай, не стоит портить настроение друг другу, позже они обязательно вернутся к теме. Он был категорически против подобной магии еще и потому, что она сильно очерняет душу, и конечно, Аллегра об этом осведомлена, но её храбрость просто глупа. Не понимает, какой урон ритуал может принести здоровью, а главное, психике, но переубеждать самоуверенную ведьму сейчас глупо, стоит посоветоваться с Лордом, он переложит эту обязанность на Люциуса, просто прикажет ему, расценив силу, опытность. Лорд Малфой огнеупорный, если можно так выразиться, но Аллегра ни в коем случае не должна в этом участвовать и точка.

– Да, сейчас напишу письмо, можно доесть? – осведомился он, слегка раздраженно.

Серые глаза самоуверенной ведьмы сверкнули недобрым огнем, но она не стала язвить в ответ, а лишь спросила:

– Могу поинтересоваться, где ты собираешься достать наркотики? Это не так-то просто.

Он поймал себя на мысли, что хотел ответить: «Не твое дело», но вовремя оборвал себя:

– Ты многого не знаешь о своих «коллегах», – начал лекцию он, как истинный Пожиратель. – Во время первого пришествия Темного Лорда у нас иногда происходили некоторые сборища…

– Вечеринки, оргии? – невозмутимо спросила она, отпив из бокала.

– Возможно, мы развлекались по-своему.

– Не хочешь ли ты сказать, что употреблял дурь на подобных, м-м-м… Вечерах?

Совесть позволяла говорить об этом.

– Мы были молодыми, одурманенными властью, вседозволенностью, использовали психотропные стимуляторы.

– Ты говоришь об этом так спокойно… – вздохнула она. – Ваши жертвы, они были магглшами?

– Я никогда не притрагивался к грязным девкам, но другие не чурались, что было, то прошло, по крайней мере, для меня, – зачем-то оправдывался Люциус. – Да, это было весьма познавательно, некоторые до сих пор остаются поклонниками подобных забав.

– Значит, в нашем случае достать химию не проблема… – рассудила она, безразлично выслушав о его грешной молодости.

Аллегра не показывала внимания к темному прошлому, не стала больше расспрашивать, интерес был чисто рабочим. Люциус поднялся с дивана и вернулся к столу, чтобы написать письмо Эйвери – отъявленному любителю старых методов расслабления.

– Знаешь… – вдумчиво произнесла она. – Нам нужен наркотик, который не затуманит разум, не вызовет галлюцинаций, может, и не наркотик вовсе, опиум, наверное, не подойдет.

Люциус задумался, Аллегра была права, нужно не очень психотропное, а скорее, расслабляющее средство.

– Оксибутират натрия… – наконец, задумчиво произнес он.

Непонимающий взгляд.

– Что, что это за наркотик?

– Это не наркотик, а седативный препарат для успокоения, в больших дозах используется как наркоз, но нам ведь не нужно ее усыплять. Мы проконтролируем количество.

– Может, будет проще ее напоить виски?

– Не думаю, что эффект будет тот же, средство расслабит ее. Амелия не будет соображать, но только в физическом плане, мозга это не коснется.

– Ты и этим лекарством баловался?

Люциус смерил улыбающуюся девушку уничтожающим взглядом, проигнорировал выпад и принялся за письмо.

– Может, еще героин попробовать? – покусывая костяшку указательного пальца, предложила Аллегра.

О да, если смешать бутират с героином, Боунс все пытки покажутся манной небесной, еще и кайф словит перед смертью. Героин? Вообще медленный наркотик, вызывает иногда галлюцинации, но он больше физического действия, можно попробовать. Люциус добавил пару строк в письмо и вызвал Кэрри.

– Как пленница?

– Господин, пленница брыкается, бьет Кэрри, – пропищал эльф, поджав ушки.

Аллегра засмеялась.

– Ну, хотя бы не спит, а твоя задача именно в этом.

Люциус вручил незапечатанный конверт единственному домовику, имевшему магическое разрешение посещать этот дом, и велел возвращаться в Малфой-мэнор, чтобы наказать другому эльфу следить за Амелией, а самому отправиться к Эйвери.

– Так вот почему Эшфорд такой нервозный и паршиво выглядит, – рассудила Аллегра.

– Вероятно, – пожал плечами Люциус, вспоминая, как тот докапывался до Аллегры на дне рождения Нарциссы.

Да, серая кожа, впалые щеки, слегка безумный взгляд. Налицо пристрастие к запрещенным веществам, Люциус вдруг подумал, что еще пара лет таких увлечений, и тот будет похож на Лорда, но сразу же выкинул из головы неподобающую, компрометирующую его веру мысль. Он подошел к Аллегре, размеренно потягивающей вино из бокала, потянул за руку и поставил на ноги.

– Люциус, что с тобой? Ты не заболел? – она наигранно потрогала его лоб.

– Кажется, у нас был некий уговор, касательно дел…

Все прошло, как должно было пройти, Дамблдор понял, что на него наложили Непреложный обет, не стал рыть глубже, опасаясь за жизнь подопечного. Северус даже не мог ответить на предположения, выдвигаемые Грюмом, не мог сказать, с кем провел «чудесный» вечер и при каких обстоятельствах. Все козыри против него. И даже самодовольная ухмылка Блэка принесла новую неуверенность, хотя нападки бывшего неприятеля он обычно старался игнорировать. Ему не доверяют ни те, ни другие. Паршивая жизнь двойного агента… Толком объяснить ничего не удалось, все псу под хвост. А если при каждом новом задании будут затыкать рот магической клятвой? Ни в какие ворота не лезет… Это задание воистину секретно, и Орден никогда не выведает тайну, доступную лишь четверым. Снейп был уверен, что кроме Лорда, Малфоя, Кэрроу и его самого о похищении Боунс никто не знает. Весьма выгодная политика распределять информацию подобным образом, по порциям. Волан-де-Морт далеко не глупец, но все же чрезмерно хитрые красные глаза сегодня скрывали немного больше, чем есть на самом деле. Насмехался, что-то утаил от вечно сосредоточенного на мелочах Снейпа, издевался, словно пытался подтолкнуть к какой-то нелепой правде. А на деле просто запутал и запутал намеренно.

Распутать клубок хитросплетений практически невозможно, остается только строить догадки, и Северус был больше чем уверен, что все они ложные. С ним играют, используют не так как раньше. Складывалось впечатление, что доверие окончательно угасло, но тогда что до сих пор удерживает в рядах живых? Сомнения, он бы уже давным-давно был мертв. Признаться, с самого возрождения Темного Волшебника в душу прокрадывались тяжелые рассуждения… Еще было интересно понаблюдать за сладкой парочкой в лице его аристократичных коллег. Ведут себя странно, более чем…

Следующим утром Северус получил письмо с приглашением в Малфой-мэнор, эльф встретил его у паба «Кабанья голова». Протирающий жирные кружки Аберфорт, наблюдавший за ним из распахнутого заляпанного грязью окна, смерил мага недоверчивым взглядом, но как всегда промолчал. Дорри – один из многочисленных слуг поместья его «старого» знакомого прибыл вовремя, они отошли от Хогсмида и перенеслись в кабинет Люциуса. Неожиданность, там было пусто, домовик вежливо предложил напитки, но получив отказ, самоустранился. Где их носит? Дверь неслышно распахнулась, но на пороге возник не тот, кого ожидали.

– Северус? Доброе утро, – поздоровалась хозяйка дома.

Он встал с облюбованного гостевого кресла и поцеловал руку женщине, даже по утрам сиявшей чистой красотой, ни с чем несравнимой грацией.

– Где Люциус?

В ее глазах промелькнула неподобающая идеальной жене тоска, не скрывшаяся от внимательного взора.

– Я думала, он здесь, – неуверенно произнесла Нарцисса.

Ответа не последовало. Удивительно, супруга не имеет представления, где находится суженный. Более чем драматично, а еще этот взгляд затравленной собаки. Не читая мыслей, Снейп мог предположить, что ей не уделяют должного внимания, более того, про нее просто забыли. А с другой стороны Малфой с некоторых пор весьма занятой человек – Темный Лорд усердно его использует. В момент вежливой беседы в камине полыхнуло зеленое пламя и оттуда поочередно вышли двое мужчин. Люциус смерил гостя «доброжелательным» взглядом, но еще больше яда досталось жене.

– Нарцисса? Что ты тут делаешь?

– Мне казалось, я имею права находиться где угодно в своем собственном доме, – равнодушно произнесла она, скрывая язвительность.

– У нас дела, – холодно сообщил Люциус, намекая на её уход.

Снейп готов был поспорить, что на лице Амикуса образовалась самодовольная ухмылка, гримаса победителя, но что он выиграл, или попросту солидарен с другом насчет спроваживания супруги?

А между Люциусом и Нарциссой произошла невербальная беседа с давлением взглядов, но наконец, она смирилась, откланялась и ушла. Вот что было странно и не утаилось от черных глаз: Малфой, что непозволительно статусу, был в той же одежде, что и вчера. Забавно, он явно не ночевал дома. Сейчас восемь часов утра, вряд ли он встал раньше и отправился встретить Амикуса, который, к слову, был одет по-свежему. Они были вместе. Задание Лорда? – быть может. Еще одно замечание: Люциус не поздоровался с женой, дежурного поцелуя в щечку не произошло, а это, наоборот, доказывает, что они уже виделись или же попросту поссорились. Склонность ко второму варианту…

Они уже спускались в подземелья, а Северус все размышлял: Амикус выглядел как обычно, вел себя как обычно, однако что-то поменялось, нечто неуловимое, едва различимое. Несмотря на весь холод, его глаза были не равнодушными, он словно выискивал что-то, причем именно в нем, или просто созерцал насильника дочери, действуя инстинктивно… Но нет, это паранойя. Бред, все вокруг меняется, Снейп ощущал себя изгоем, на него смотрели как на недостойного червя. Конечно, Кэрроу и Малфой – самые приближенные к Лорду. Несмотря на бывшие разногласия, они привыкли полагаться лишь друг на друга, и им неприятна помощь со стороны. Слишком много мыслей вертелось в голове.

Боунс сидела на старом матрасе, ожидая своей участи, глаза потускнели, черные круги, кожа посерела, она вся как-то осунулась за время, что они не виделись. Не было сна – явный диагноз. В помещении находился эльф Кэрри, но, заметив хозяина, он вежливо поклонился и исчез.

– Доброе утро, – ехидно ввернул Амикус. – Вам хорошо спалось?

Амелия не ответила, лишь яростно сверкнула глазами.

– Что ж, сегодня не будет длительных разговоров. Петрификус Тоталус, – скомандовал Люциус, и она обмякла на лежанке, не успев ничего сообразить.

Аккуратным движением Малфой извлек из кармана жилетки небольшую мензурку с белым порошком и несколько ампул – явно маггловские вещи. Что они собираются делать? Амикус, не сговариваясь, наколдовал небольшой шприц, и его заполнила та самая жидкость из ампулы. Северус просто наблюдал за тем, как появившийся из воздуха жгут обмотался чуть выше локтя жертвы, и тонкая игла пронзила вену, впуская препарат в кровь.

– Что это? – не выдержал он, произнеся это более или менее равнодушно.

– Это расслабляющее, – не оглядываясь, пояснил Люциус, убирая резиновую повязку с руки Амелии. – Энервейт.

Ведьма очнулась и посмотрела на задранный рукав, нашла маленькую красную точку от вторжения инородной субстанции.

– Что это? Что вы…

– Тише, тише, вам понравится… – усмехнулся Амикус.

Долго ждать не пришлось. Её взгляд заполнялся туманом, слабое фокусирование, она плыла, растекалась по полу, становилась неадекватной, но сохраняла сидячее положение. Пожиратели не стали долго мучить её и при помощи заклинания переместили на стул, снова скрутили веревками. Конечности не слушались, она тонула в состоянии опьянения, едва держалась в сознании, но старалась, как могла, а зря, лучше бы просто вырубилась и дело с концом.

– Твой выход, – посмотрел на Снейпа Амикус и немного наигранно отошел в сторону, открывая дорогу к жертве.

Он, как и вчера, занял позицию напротив и мысленно помолился, чтобы сегодняшняя попытка не увенчалась успехом, затем подтянул рукава и занес палочку для заклинания.

– Легиллименс!

~~

Мы пересматривались, томительно ожидая результата, но Северус, как и вчера, завис над испытуемой. Внутри начало покалывать от нетерпимости, неужели одного Оксибутирата недостаточно? Люциус, слава Мерлину, больше не раздражался, напридумывал себе контроль надо мной, может, так и легче. Северус, тем временем, вышел из чужого разума и сосредоточенно посмотрел на нас.

– Она сильнее, чем мы думаем.

Взгляд упал на недвижимую женщину, нет, она не отключилась, однако была не в состоянии даже голову держать, возможно, и говорить.

– Ну, есть еще один вариант, – сказал Малфой, снова доставая белый порошок из нагрудного кармана жакета.

– Позволь поинтересоваться, что это?

– Это то, что откроет ей разум, проще говоря – Героин.

Черные глаза расширились на мгновение, но Северус взял себя в руки и произнес:

– Сердце может не выдержать, что вы дали ей в прошлый раз?

– Оксибутират натрия, – ответила я на вздохе. – Она выдержит, раз выдерживает сильное вторжение в разум.

Северус непреднамеренно усмехнулся и снова пронаблюдал картину введения шприца в вену. Глаза жертвы закатывались, голова двигалась в мазанных движениях, но она все еще бодрствовала. Маггловский яд, утешение некоторым кайфом, но она должна была держаться, несмотря ни на что. Снейп снова утонул в сознании Боунс. Что он там видит, интересно? Больной разум под действием стимуляторов, картинка наверняка была слегка психоделической, чересчур яркой, мычание раздавалось из опустошенного разума, она не соображала что реальность, а что – попытка проникновения…

~~

Северус открыл для себя странный мир – все краски были слишком яркими, неестественная стена, вчера казавшаяся серой и безликой, сегодня была оранжевой, слишком кислотный цвет для кирпича. Амелия держалась из последних сил. Вместо того чтобы осыпаться, кирпичная кладка просто стекала, оставляя зазоры, небольшие промежутки меж камнями, но, к удивлению не поддавалась. Дыры зарубцовывались, еще хватало сил хранить тайны, хватало смелости проходить сквозь неестественный контраст воспаленного наркотиками рассудка. Он прикоснулся ладонью к воображаемой преграде, она оказалась мягкой, несмотря на шероховатость, проминалась под давлением, но не пускала внутрь. Браво, такой защиты он еще ни у кого не встречал, пока все шло как нельзя лучше, но, тем не менее, Северус старался, пробивал…

~~

Так прошло полдня, а то и больше, ни единой увенчавшейся успехом попытки. Боунс была сильна не в меру, однако добавлять допинга было бы опасно. Слишком много для одного раза, это может погубить женщину, а она нужна нам живой, пока...

Мы не прерывались даже на обед, кровь закипала от безысходности, слишком важно было расколоть пленницу, но ничего не получалось, отчего появлялось липкое предчувствие, что Лорд будет весьма недоволен. Как разрешить проблему? К позднему вечеру и Северус вымотался практически до обморочного состояния. Темные круги под глазами и еще более бледная, даже зеленая кожа, а проку низзл наплакал. Он был отправлен к себе на восстановление, все равно в таком состоянии мало на что был способен. Мы сидели у Люциуса в кабинете, «переваривая» неудачи за ужином. Надо сказать, эльфы Малфой-мэнора готовят лучше, чем мои, но все равно кусок в горло не лез.

– Проклятье, – прошипел Люциус, стукнув стаканом с минеральной водой по столу.

Я ничего не могла сказать. Мысли отсутствовали. Я наблюдала за горящим камином, пытаясь успокоить нервы.

– У нас есть еще один вариант… – немного обреченно произнесла я.

Его злобный взгляд, полный гадкой надменности…

– Не думаю, что ему понравится такой расклад…

– Если бы был выбор…

– Аллегра, – произнес Люциус, забыв, что вне моего поместья не стоит называть имен. – Это, это принизит нас…

– Еще больше нас принизит невыполнение поставленной задачи, сам посуди, в его интересах помочь себе самому.

– Ты, возможно, права, однако…

– Смирись с собственным бессилием, – посоветовала я; он угрожающе сверкнул глазами. – Кроме Лорда ни у кого нет шанса проникнуть в ее разум, мы не всесильны...

Говорить иное было бы лишним, я права, да и Люциус это понимает, что я всего лишь озвучила общую мысль. Снейп не справился, однако есть шанс, что Волан-де-Морт действительно сильнее в леглименции, даже не шанс – это факт, не подлежащий обсуждению. Нехотя мы согласились, что другого выхода нет, и придется тащить пленницу в замок…

Он вымотался, как будто таскал тюки с камнями в двойную смену. Голова казалась пустой и в то же время переполненной. Меж бровями залегла усталая складка, добавляя ему угрюмости. Еще никогда не приходилось выдерживать столь долгий контакт. Главное – безупречная защита. Северус поразился силе воли Боунс, никогда подобного не встречал, ее накачали наркотиками, заставили сходить с ума разум в ловушке тела, но так и не извлекли нужной информации. Тяжелый день. Он приказал домовикам принести ужин в его покои, но не дождался и уснул прямо в кресле.

Яркий, красочный сон, первый за долгое время, быть может, встревоженные картинки в голове Амелии подсунули подобное? Все возможно, но он сидел там – на молодой траве возле детской площадки, все такой же худой бледный мальчик в поношенной одежде с черными растрепанными волосами. Он наблюдал за смеющейся рыжеволосой девочкой, раскачивающейся на качелях, такой неземной, легкой, как ласковое солнышко апреля…

– Северус! Хватит там сидеть! Иди сюда… – задорно крикнула она, летя навстречу весеннему ветру.

Он фыркнул, но поднялся, подошел к ней и занял соседние слегка перекошенные качели, такие же, как и он сам, но этот десятилетний мальчик еще не знал, что преподнесет жизнь, и не подозревал, что, чуть больше чем через десять лет, он потеряет заливисто смеющуюся девочку с рыжими косичками и веснушками на круглом детском личике. Не будет больше милой Лили в зеленом платьице теплой весны и белых, слегка пыльных гольфах, ведь они прошли сегодня большой путь, пока разговаривали о будущем, о Хогвартсе…

Апрель, начало, первые соцветья,

Дежурный свист, порыв весны и талый лед.

Смерть завещала пустошь, междометья.

Раскаянье, болезнь, початый край невзгод.

Свинцовых туч на небе вереницы,

Под звон капелей пасмурной весны,

И остается только праведно молиться,

Услышать сердца стук, поддаться страху тишины.…

Поройся в сотне тысяч масок,

Валявшихся у ног. Ты выбери одну.

Замшелый цвет мольбертов старых красок,

Царапины холста рисуют седину.

Души утраченной нечистое начало,

Беззвучный шелест черных смоляных ресниц,

Ведь жизнь жестоко предавала,

И сны… Кошмары съеденных глазниц.

Весенним днем от боли похмелиться,

Любовь забыть ты попросту не смог.

Грусти о ней, с кем не успел проститься

Тоскуй о той, что сам не уберег.

Любовь – болезнь, Всевышнего ошибка,

Она погибла так давно, не искупить вины.

Зеленые глаза, рубины прядей, добрая улыбка,

Ты не простишь меня… Лили…

КОЛЛАЖ К СТИХУ:

http://s006.radikal.ru/i215/1002/87/dd2dcba30657.jpg

====== Часть 2. Глава 22.И если пойду я долиной смертной тени, не убоюсь я зла ======

Ночь… Черный силуэт живописных гор в свете призрачной луны, выглядывающей из-за туч, словно чей-то суровый экслибрис, графикой напоминающий, что в сюжете есть только черное и белое, хотя черный преобладает. Сводчатое окно в таинственный мир тьмы и бездорожья, что же это за место такое? Выйдешь – заблудишься средь высоких деревьев непроходимой чащи леса. Люциус высказывал предположение, что это юго-восточная Европа, возможно, Румыния, но тогда хребты, возвышенности, окаймляющие картину горизонта – ни что иное как Карпаты, хотя мало ли подобных мест запрятано в разных уголках мира? Румыния славится Темными искусствами и византийскими замками, построенными у основания феодализма.

Религиозные рисунки, православие, ангелы и лики святых на стенах, в ночи взирающие красными глазами, как будто каждое изображение, каждый предмет в интерьере древнего замка пропитан Темной магией, «его» присутствием, осквернением и богохульством.

Мы стояли у входа в главный зал перед тяжелыми дверьми, за которыми происходила очередная аудиенция. Чтобы попасть к Волан-де-Морту, оказывается, нужно выждать в очереди. А я все смотрела в готическое узкое окно, размышляя о местонахождении замка. Где-то вдалеке сверкнула молния, возможно, грянул гром, однако здесь под заглушающей защитой чар невозможно было что-то расслышать. Вечер прошел в спорах насчет последующих действий, мои аргументы были весомее, перевесили в пользу просьб о помощи у Лорда. Верно, у нас просто нет иного выхода. Люциус отправился на встречу первым для прощупывания почвы, посчитав себя куда более компетентным. И пускай, чем больше провожу я в компании Лорда, тем упорнее моей душой завладевает алчность, желание власти, как будто он притягивает, располагает своей силой, темным духом. Опасно перенимать навязанные эмоции, но они, как искушение, допинг для начинающей карьеру Пожирательницы смерти. Я не боюсь хозяина, он вызывает какое-то неимоверное раболепие, благоговение, как будто воздух вокруг пропитан парами амортенции, действующей немного в ином ключе.

Пленница валялась у ног Люциуса, возможно, это садизм, но мы оставили ей сознание, чтобы Амелия вкусила долю страха перед предстоящей встречей с великим магом. Все правильно, она ломается на фоне психологических стрессов, в ней все еще сидела дурь, завершившая свое действие, оставившая непоправимый осадок в виде плохого самочувствия, депрессии. Героин – грязный наркотик варваров, вызывает привыкание с первого раза, и Амелия на глазах превращалась в наркоманку: бешеный взгляд, потрескавшиеся губы, испарина на лбу, странные дерганные движения. Ей нужна доза, несомненно это состояние принесет свои плоды. Одна из створок двери, скрипнув, приоткрылась, оттуда вылетел волшебник, по дороге надевающий маску: его движения были немного нервозными, значит, Лорд опять применил некое давление, от которого половина Пожирателей, уж если не накладывали в штаны, то приобретали нервный тик на последующую неделю. Маг, прошедший мимо не заметил нас.

Люциус кивнул и поднял связанную пленницу в воздух заклинанием. Мы вошли: две фигурки с шахматной доски, мы – ферзь и ладья в нелегкой судьбе войны, а Волан-де-Морт – гроссмейстер. Он похож на медиума, проводящего спиритические сеансы: весьма эксцентричная внешность, приёмная и, конечно же, зал проведения ритуалов. Люциус опустил Амелию на пол и совершил приветствие, несмотря на то, что недавно уже был здесь. Я последовала его примеру и наклонилась для поцелуя края мантии своего хозяина. Интересно, он испытывает от этого эстетическое удовольствие или просто лишний раз в мелочах показывает свое превосходство? Вероятно, и то и другое, он любит, когда перед ним пресмыкаются, но, в то же время, ненавидит слабых и ничтожных людей.

Лорд жестом приказал мне встать, взгляд змеиных глаз прожег дыру в макушке, ведь не положено смотреть господину в глаза, стоя на коленях. Я отстранилась и только тогда взглянула на него. О, этот взор, подобный взгляду Василиска, он разрушает сознание, заставляет входить в ступор, чувствовать, как учащается пульс, и дух намеревается покинуть тело, лишь бы больше никогда не смотреть в кровавую глубину страшных радужек и змеиных зрачков, похожих на окно в потусторонний мир. Связанная пленница валялась на полу и смотрела прямо на Волан-де-Морта, как будто только что заметившего её. Что чувствует полностью истощенная Амелия, повстречав самого опасного человека на планете? Сквозь пелену боли и опустошения проскальзывает неприязнь, ярость – это видно по карим глазам. Страха нет, в чертах прослеживается храбрость, глупая храбрость…

– Релассио. Фините инкантатем, – небрежно бросил Лорд высоковатым голосом.

Веревки исчезли с запястий и лодыжек, она обрела способность двигаться и говорить, но не произнесла ни слова, лишь попыталась встать. Упрямая…

– Не стоит утруждать себя, – насмешливо произнес мой хозяин. – Присаживайтесь.

Взмах палочки, перед Амелией материализовался стул из черного дерева, она фыркнула. Гостеприимство, забавно, хищник так любит играть с жертвами, и во мне что-то происходило, что-то противоестественное, хотелось смеяться. Её выражение лица: она готова была перегрызть ему глотку. Великолепно… Боунс проигнорировала предложение сесть и всё так же держала рот на замке. Не знаю, что на меня нашло, я просто подошла к ней и толкнула её в сторону стула.

– Когда Темный Лорд приказывает, ты обязана слушаться, – прошипела я.

Волшебник, сидящий на троне, криво ухмыльнулся, выказывая одобрение моим действиям. Это он так влияет. Не знаю, почему во мне просыпается демоническое начало, потрясающее ощущение власти без страха, сплошной ковер эмоций не жалящий присущей негативностью, а наоборот, сулящий удовлетворение. Глаза Люциуса, исполненные холодом, изучающе смотрели на меня, он только что стал свидетелем чего-то смрадного, проявления жестокости характера юной девушки, к которой он неровно дышал. Да, дорогой, я больше не та маленькая ведьма, перешедшая порог твоего дома в поисках способа осуществления детской мести.

– Аллегра, не стоит торопить мисс Боунс, она сама должна понять как себя вести, – лениво опустив локоть на подлокотник «трона», произнес хозяин.

– Прошу простить меня за несдержанность, мой Лорд, – слегка склонив голову в порыве мнимого чувства вины, произнесла я.

Красные глаза продолжали сверлить меня взглядом, практически не отрываясь, а потом как будто неохотно вновь обратились к пленнице, и только тут до меня дошло – он только что назвал меня по имени, хотя я в обличии Амикуса. Боунс непонимающе смотрела на меня. Зачем? Зачем он выдал меня? Женщина вряд ли слышала обо мне, но ее явно заинтересовал последний диалог.

– Что же вы молчите? Разве вы не рады встрече?

Отличный метод, чтобы вывести человека из себя, но она молчала, противилась. Все бессмысленно, кроме последней возможности показать свой характер и волю.

– Аллегра, научи её быть вежливой, – ухмылка на безгубом бледном рте.

Все так просто, я ведь уже делала это, ничего страшного не случится. Просто полезть рукой в карман мантии, просто взять древко, просто занести палочку на Амелию, с отвращением взирающую на нас – потную, замученную, истерзанную химикатами женщину, чтобы принести ей еще боли…

– Круцио.

Красный луч света опрокинул едва успевшую принять сидячее положение Амелию на пол. Её глаза: она смотрела прямо на меня, казалось, белки пойдут кровавыми разводами, напряжение, краснеющее лицо агонии, затвердевшая жилка на виске. Это тот ужас, который я приношу невинной жертве, это то заклинание, которое я испытала прошлым летом на себе, поругавшись с погибшим отцом, это те чары, способные довести до разрушения нервной системы, дробления костей, разрыва мышц, сумасшествия и в конечном итоге – смерти. Для неё все могло обернуться намного проще и безболезненнее, если бы не иммунитет против Империуса.

Её ненависть, адресованная мне…

– Достаточно, – спокойно приказал Волан-де-Морт, поднимая ведьму с пола магией и усаживая обратно на стул.

Дыхание сбито, руки трясутся, взмокшая, болезненная…

– Ну, мисс Боунс? – с полуулыбкой протянул он, призывая к диалогу.

– Ты, больной психопат, ублюдок!

Лорд наигранно закатил глаза.

– Все говорят одно и то же… Люциус, – он кивком приказал снова наказать Амелию.

Тот, недолго думая, подошел к жертве и со всего размаха дал ей оплеуху, она отклонилась в сторону удара, но удержалась в сидячем положении, не упала. С губы потекла струйка алой крови.

– Убей меня, – сорвалась с её губ негромкая фраза, которую я уже слышала ранее.

– Неужели вам не дорога жизнь, Амелия, вы так слабы?

Ненависть, презрение, даже ухмылка на измученном лице…

– Тебе никогда не проникнуть в Отдел Тайн, – шипит она.

– Но ведь именно поэтому вы здесь, не так ли? Чтобы помочь нам, – издевается он, а улыбка становится шире.