Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 83 страниц)

Мерлин, он ударил меня!!! Тысячи ругательств, словно навозные мухи, жужжали в голове. Я знала, на что шла, издеваясь над Малфоем, однако ожидала, что переживу все намного спокойнее. Плакать не хотелось, но побиться головой об стенку, возможно, следовало. Ни в чем неповинные доспехи за поворотом у входа в гостиную Слизерина задребезжали и развалились. Шлем покатился по каменному полу, звеня забралом, а я схватилась за ушибленную ногу и только сильнее разозлилась.

– Divide et impera*! – крикнула я портрету одного из бывших деканов.

– Милочка, поспокойнее! – раздался недовольный хриплый женский голос.

Аристократичная пожилая леди на холсте смотрела на меня свысока, но она не стала долго спорить, побоялась поднятой палочки и даже не предложила собрать доспехи, разбросанные в коридоре.

В гостиной, как и предполагалось, было много студентов, занимающихся выполнением домашних заданий; кто-то играл в волшебные шахматы, кто-то читал, кто-то беседовал. Головы повернулись в мою сторону, откуда-то раздались смешки. Стараясь никого не замечать, я завернула в коридор, ведущий в спальни. По дороге попался самодовольный Малфой, в сознании варились всего два слова: «Авада Кедавра», и не дай Мерлин, он сейчас как-нибудь съязвит… * * *

– Входи, Северус, – донесся серебристый голос от развернутого в другую сторону кресла. – Признаться, я ждал тебя намного раньше.

Снейп вышел из камина и отряхнул одежду от сажи. Белая рубашка была выпачкана, но взмахом палочки он вернул ей первоначальную белизну.

– Я так понимаю, не все гладко? – сказал Дамблдор, бросая взгляд поверх очков-половинок. – Чаю?

– Нет, спасибо, – вежливо, но немного раздраженно отозвался гость. – Альбус, вам срочно нужно поговорить с ней, это выходит из-под контроля. Она сегодня угрожала мистеру Малфою Темным Лордом.

– Но Драко тоже далеко не сахар…

– Альбус! Не время шутить, – Снейп явно не был готов выслушивать добродушные усмешки, посему сразу перешел к делу и ввел директора в курс дела, не утаив и про пощечину. – Она ненавидит меня, я ничем не могу помочь, – с какой-то безнадежностью подытожил он.

Редко когда можно было видеть Снейпа в таком состоянии, но этот человек, который, казалось бы, знал ответы на все вопросы, сейчас находился в тупике.

– Не думаю, мой мальчик, что она тебя ненавидит, – задумчиво произнес директор, наливая из чайничка с узким носиком чай в чашку. – Мне казалось, в прошлом году вы неплохо ладили.

– В прошлом году Тёмного Лорда еще не было, его возрождение изменило её. Аллегра

ополоумела, едва не сиганула с Астрономической башни на прошлой неделе. – Глаза Дамблдора расширились, а рука дернулась, расплескав чай из чашки. Северус должен был, в конце концов, рассказать о случившемся. – Нужно принимать меры! Вы должны поговорить с ней как можно скорее, иначе она натворит дел.

– Пока она не захочет, мы ничем не сможем помочь, – скрыв удивление, спокойным тоном заметил директор.

– Но вы ведь даже не пытались, Альбус! – исполненный переживаний, Северус повысил голос.

– Ты будешь рассекречен. Она догадается, откуда ветер дует, если я предложу помощь. Ты должен это понимать, – сразу же аргументировал тот.

– Я знаю, но должен же быть способ косвенно предложить помощь, не ссылаясь на её проблемы, обходя меня. Например, связать это с сегодняшним инцидентом…

– Я попробую вывести её начистоту, однако обойти твой вопрос будет сложно, – задумчиво произнес Дамблдор, вкладывая в эти слова двойственный смысл. – Она совсем не проста, хотя, думаю, в сложившейся ситуации мисс Кэрроу нужно кому-то довериться.

Оба волшебника понимали, что этот ребенок слишком сложен, скрытен и недоверчив. Даже великий волшебник Дамблдор был в серьезном замешательстве. Аллегра вот-вот сбежит или от безысходности примкнет к рядам Тёмного Лорда.

У Северуса до сих пор перед глазами стояла картинка студентки, оказавшейся на полу его кабинета из-за его пощечины... Её ладонь, придерживающая заалевшую щеку, взгляд полный ненависти и презрения, боль…

Наказанием был её сложный характер. Из тихони она превратилась в бунтующее, сходящее с ума существо. И снова в голове всплыл образ семнадцатилетней Беллатриссы, её бешеный взгляд, резкость, готовность вступать в дуэль с каждым… Но нет, Аллегра не такая. Белла с первого курса бросалась с кулаками на каждого, кто криво на неё глянет, а Кэрроу только вступает на тропу сложного переходного возраста и выбора. Однако общие черты незаметно просматривались. Сегодня Снейпу показалось, что она без труда сможет его проклясть. Неуправляемый гнев способен на многое. Но всё же, эта ярость вызвана отчаянием, а не складом личности. Безупречная староста на глазах превращается в неконтролируемую ведьму. Истинный путь для нее пока в тумане, и свернуть с дороги именно сейчас будет так просто. В ловких руках Лорда она станет отличной марионеткой, ведомой желанием уничтожать все на своем пути, разрушать по приказу, убивать… Северус даже толком не мог понять, что рождало в его голове такие мысли, но он был уверен, что руководимая Тёмной волей, она не дрогнет, направляя смертельное заклятие. Сейчас её нужно направить, показать правильный путь. Из юной девушки, с пока ещё неокрепшим разумом, невзирая на её протесты, Тёмный Лорд может сделать верную слугу, как это случилось с самим Снейпом в юности, когда взамен на свое сотрудничество он получил более чем интересное предложение и возможности… Этот безносый ублюдок знает чем манипулировать…

В любом случае, Аллегра находится, с её точки зрения, в безвыходной ситуации и поэтому отчаялась и превратилась в комок нервов. Сегодня Северус, узрев в ее глазах всепоглощающую ненависть, пожалел её… Его собственная агрессия сошла на нет при виде её неконтролируемых всплесков ярости…

– Я назначил ей отработку до конца недели: с ужина и до отбоя.

– Наверное, это правильный ход, понаблюдай за ней, по мере возможности не ругайся, психика девушки совершенно нестабильна, – согласился Дамблдор, массируя переносицу. – Не думаю, что она теперь будет лезть на рожон в спорах с тобой.

– Я как раз именно в этом и не уверен, сегодня было только показательное выступление. Мне показалось, что она не просто так сорвалась сегодня. Словно я в чем-то виноват – эта ярость была направлена не на Пожирателя Смерти, а именно на меня.

– Что ж, тебе есть над чем поразмыслить.

И действительно, иногда казалось, что она наблюдает за ним, испытывает. Он

вспомнил, когда впервые видел её слезы, её слова по поводу ненависти к Слизерину, намеки на его принадлежность к Темному Лорду… Словно она хотела задеть его лично. Что бы это значило?

Северус начал припоминать метаморфозы её поведения с начала поступления в Хогвартс. Он часто ловил на себе её взгляды, они отнюдь не были полны уважения. В них было презрение, какой-то неопределенный негатив. Что он мог сделать ей? Он углубился дальше в свои воспоминания: ребенок, маленькая девочка, открывшая ему свое сердце странной детской любовью. Наивная, робкая, застенчивая…

Неужели она до сих пор помнит эти чувства? Определенно – это бред, ведь Аллегра даже не узнала его спустя несколько лет… Или это был обманный маневр? В ребенке не может быть столько хитрости, он бы наверняка заметил её влюбленность.

Как дитя, подросток, а затем – девушка могла пронести сквозь годы это странное бремя, любить мужчину вдвое старше себя? Ничем себя не выдавая, она просто существовала в школе, отгораживаясь от факультета и друзей, не считая нескольких гриффиндорцев.

Могла ли Распределительная шляпа ошибиться? Если да, то как ребенок с иными помыслами и талантами попал на Слизерин? Чистокровность не могла перебороть все таланты. Ей место на Рэйвенкло, определенно, это более чем просто предположение. Снейп с подозрением взглянул на неподвижную шляпу в одном из стеклянных шкафчиков Дамблдора…

Он копался в мыслях, стараясь организовать и упорядочить всю информацию об этом странном «экземпляре», разложить по полочкам разума. Он знал ее практически с пеленок. Может, кровь вейлы послужила катализатором странной перемены характера? Эти существа наделены рядом способностей, которые редко передаются по наследству ребёнку вейлы и мага, однако оказывают специфическое влияние на характер. Мысленно перебирая всех потомков вейл, Северус отмечал у каждого «дар управления». Эти волшебники с легкостью подчиняли себе людей, но обычно причина крылась в незаурядной внешности, благородной стати, красоте. При этом Аллегра – обычная девушка, симпатичная, не привлекающая к себе внимания, лишь подросток. В ней будто не проявился этот дар предков. Раздумья не приводили к приемлемым результатам; ни замкнутого круга, ни тупиков – сплошной рассеянный туман без вопросов и ответов.

* * * Этим утром Хогвартский домовик снова появился в пока еще моей комнате, в его руках находилось новое письмо от директора. Предположение о том, что произошедший вчера эпизод был известен ему, наводило на интересные мысли. О чем он хочет поговорить? Неужели Снейп выложил Дамблдору мои слова насчет Темного Лорда? Нет, это не может быть правдой, это просто невозможно! Северус не мог сдать меня, он же Пожиратель!

Встреча была назначена после ужина перед отработкой, и это дало мне немного времени для рассуждений. На уроках я была словно зомби, отгородилась от всего мира непрошибаемым барьером из догадок, погрязла в нескольких не укладывающихся в общую картину фрагментах мозаики. За невнимание с меня сняли несколько баллов на маггловедении, но это пустяки, я так и пропадала в лабиринтах разума. На обеде ко мне подошла Гермиона:

– Ты жива? – с безобидной иронией спросила она.

– Снейп вряд ли сделает что-то своим, – с хилой улыбкой ответила я. – Однако отработки избежать не удалось.

– Он снял с нас сегодня кучу баллов.

– Прости, Гермиона, это все из-за меня. Я всего лишь хотела как лучше, а получилось как всегда… – со вздохом пожаловалась я, отодвинув от себя полупустую тарелку с едой.

– Не стоит, это было весело. Весь Гриффиндор пребывает в приятном шоке от вчерашних зелий, ты теперь наш герой! Новости разлетелись очень быстро, – восторгалась Гермиона, вызвав у меня слабую улыбку.

– Значит, это того стоило.

– А что ты сказала Малфою, что он побелел как будто мантикору увидел?

– Да так, кое-что из известных мне тайн, напрямую связанных с ним. Небольшой шантаж, – соврала я.

– Если бы Снейп не пришел, вы бы, наверное, дуэль устроили, мы все уже схватились за палочки…

– Да, признаться, я немного переборщила, но, слава Мерлину, все обошлось, – невесело сказала я и ненароком взглянула на преподавательский стол.

Дамблдор следил за мной. Неужели нашел способ беспрепятственно проникать в мои мысли, да еще и так чтобы это было незаметно? Было бы досадно. Быстро переключив мысли на учебу, я придала выражению лица немного добродушия и перевела взгляд на гриффиндорский стол, откуда мне махали Рон, Гарри и Невилл. Я ответила тем же и постаралась заставить себя съесть как-то машинально схваченный с тарелки бутерброд, хотя была не голодна. За последние несколько дней я заметно исхудала, брюки сваливались, а джемпер болтался, как на вешалке. Худые руки аккуратно потянулись за блюдом с курицей и картошкой. Нужно есть, нужно есть, ешь, Аллегра…

Темные круги под глазами тоже достали, но злоупотребление сонным зельем вредно для работы мозга. Дар, конечно, мог бы спасти положение, но сейчас мой образ был призван пробуждать сочувствие. Так надо. Я чувствовала, как голубые глаза следят за мной, словно ожидая чего-то. Но я больше не поворачивалась к профессорскому столу.

Последняя пара была у Снейпа. Ничего хорошего это не предвещало, однако он вел себя как всегда строго, деспотично. Тишина, какой не бывало ни на одном уроке, делала его голос единственным звуком, отражавшимся от стен кабинета зельеварения. Нотки бархата изредка прослеживались из-под маски резкости и остроты. Он заполнял свой тембр негативом, остро влиявшим на сознания учеников, заставляя подчиняться, слушаться. Поддавшись размышлениям, я забыла как зла на него, как сильно хочу отомстить за пощечину, пропала в мужественной хрипотце, пропала в черных глазах, которые не были красивы, но, в то же время, обладали какой-то невероятной притягательностью. Иные бы и не заметили, но только не я…

Этот сумеречный взгляд без отражения вытягивал из меня последние силы злиться. Крепкий черный чай, тон полуночи, эти глаза безучастно обводили студентов, склонившихся над котлами. Как я могла позволить этому человеку ударить меня? Снова рассудок заволокло обидой, которая превращала любовь в оружие, взывая к греховному желанию мести, раскатами разливающемуся от головы до кончиков пальцев. От воспоминаний о вчерашнем вечере бросало в жар, лицо пылало, покрываясь испариной. Однако злоба снова затихала, оставляя в сознании только его голос, исполненный непередаваемыми интонациями, паразитами проникающими в сердце, способными лечить и калечить. От любви до ненависти один шаг, обратно так же, но что делать, когда твоя душа прыгает с места на место, развевая по ветру последние частицы разума и самообладания? Как понять саму себя?

Эти скупые серые маски Северуса, за которыми скрывался человек, потерявший свою любовь, обрекший себя на вечные муки в омуте памяти… И как можно, будучи обременённой этими знаниями, продолжать злиться на него?

Конечно, ничто не оправдает его темную суть и служение Лорду, однако Лили

Эванс может помочь обратить его к свету. Откроет истинное лицо, которое необходимо мне как воздух.

* * *

Аллегра, словно отсутствовала, смотрела в пустоту весь урок, кое-как добавляя в зелье ингредиенты, не задумывалась над правильностью приготовления. Влезать в ее голову слишком опасно, это не останется незамеченным. Темные круги залегли под глазами, прибавляя лет молодому лицу, черты лица стали более острыми. Диагноз очевиден: отсутствие аппетита и бессонница. С высоты своего опыта Северус с легкостью мог определить это состояние, так как сам частенько страдал им. Депрессия…

Внезапно он поймал на себе её взгляд. В нем не было злобы и агрессии, а лишь какая-то отрешенность. Он решил пройти мимо рядов, но её взгляд не проследовал за ним. Значит, он предназначался вовсе не ему. В её голове либо отсутствовали мысли, либо их было слишком много, чтобы отвлекаться на неинтересную реальность. Несмотря на состояние транса, зелье Аллегры было приготовлено правильно, лишь звон колоколов, оповестивший об окончании пары, вернул ее на землю. Она торопливо стала складывать учебник, перья и пергаменты в портфель.

Северус знал о предстоящей встрече Аллегры с директором и питал надежду, что Дамблдор найдет к ней подход, однако не был в этом уверен. Он боялся, что её воспаленный рассудок выложит Альбусу все предположения, касающиеся Снейпа – Пожирателя Смерти, но это могло бы стать зацепкой, гранью доверия между ней и стариком. Северус не знал схемы предстоящего разговора, не ведал, есть ли она вообще. Вторник, осталось совсем немного времени до страшного дня, когда Аллегра переступит черту невозвращения, или же скроется от волшебного общества.

Сейчас в ней было нечто, что ставило под сомнения побег. С опущенными руками она может пойти прямиком в лоно зла, не оглядываясь назад. Так было со многими, так было и с самим Северусом, когда он от безысходности попал в лапы Волан-де-Морту, монстру, пообещавшему ему золотые горы, возможность заниматься любимым делом. Но знал ли Снейп тогда, что ему придется участвовать в убийствах? Лорд казался просто ученым, наставником. Вот только путь Аллегры очевиден: она знает, на что пойдет, на что обречет себя. Без обещаний светлого будущего станет слугой.

Все же, Северус надеялся, что она свернет с пути, уготованного ей отцом, как бы сильно эти сволочи не отсекали все пути к отступлению. Надежда должна быть всегда…

Последний её взгляд перед уходом из кабинета зельеварения все же заставил поежиться, словно молния сверкнула в серых глазах, отдавая враждебной искрой.

«Её ненависть ко мне слишком велика, в чем причина? Это не бестолковое отношение к нелюбимому профессору, все намного глубже».

Голос в голове не давал покоя, смиренно призывая к бдительности, отвергая все попытки объяснить природу поведения нелюдимой девушки, идущей наперекор всему факультету и, в частности, ему самому…

* * *

– Сливочная помадка, – бросила я едва ли не с отвращением.

Каменная горгулья тотчас отъехала в сторону, открывая винтовую лестницу в

круглую башню директора. Яркое освещение ужалило глаза. Седовласый старец сидел за столом, добродушно глядя на меня. Серебряная борода будто подсвечивалась изнутри, придавая Дамблдору поистине магический облик. Голубая мантия спадала на пол. Распластанный на полу краешек её подола чуть выглядывал из-за стола.

Свет исходил в основном от прекрасной птицы, восседавшей на высокой жерди по правое плечо от директора. Помещение было заполнено множеством различных предметов: сферический глобус внушительных размеров стоял у стеллажей с книгами. Ни единой пылинки, комната, обрамленная мягким светом множества подсвечников и канделябров, являла собой спокойствие и умиротворение, особенно в сравнении с темными подземельями Слизерина, огражденными от солнца.

– Добрый вечер, Аллегра, – гостеприимно поздоровался Дамблдор.

– Здравствуйте, профессор, – ответила я как-то устало, но настороженно.

– Присаживайтесь.

Он указал на стул напротив. Я покорно села и приготовилась сдерживать нервы, однако собеседник не торопился. Не спрашивая, наколдовал чайник и две чашки, затем наполнил их и жестом предложил мне одну. Стараясь вести себя под стать собеседнику, я придвинула к себе чай. Он обратился ко мне по имени, это странно.

– С сахаром? – поинтересовался он.

– Нет, спасибо.

– Итак, вы догадываетесь, зачем я вас позвал к себе? – перешел он сразу же к кульминации.

– По поводу вчерашнего вечера, вероятно? – произнесла я, стараясь скрыть волнение.

– Верно, но это лишь второстепенно.

Мерлин, что это может быть, неужели…

– Вы не хотите мне ничего сказать?

Его многозначительный взгляд из-под бровей и вкрадчивый голос заставили бежать мурашки по моему телу.

– Если честно профессор, я не понимаю…

– Аллегра, вам сейчас тяжело, я вижу.

– Профессор, я не хотела угрожать Малфою… – выдала я себя с потрохами сразу же.

– Речь идет вовсе не о Драко.

Сердце потихоньку готовилось упасть в пятки, невыносимо захотелось спрятаться, а лучше убежать, исчезнуть… Я не была уверена в том, что сейчас услышу, однако нервный голос разума начал подсказывать вероятные догадки. Пульс учащался, в то время как Дамблдор изучающее смотрел на меня, ожидая реакции, но внешне во мне ничего не изменилось.

– Тогда я не понимаю о чем вы, сэр, – голос все же немного дрогнул.

– Я получил письмо от вашего отца, о том, что вы покидаете школу в это воскресенье.

Отлегло. Сердце сделало кульбит и вернулось в первоначальное положение, тело немного обмякло. Зачем было так пугать?

– Аллегра, я искренне не хочу, чтобы вы покидали школу.

Эти слова могли означать его осведомленность о моем будущем? На этот раз я не удержалась и сглотнула. Голова сама собой опустилась, и взгляд потух.

– Я…

– Вы ведь не хотите этого? – сказал он, подливая в мою кружку горячего чая.

Все что мне удалось выжать из себя, так это помотать головой из стороны в сторону. Незаметно слезы начали подступать из глубины нарастающим комом. Он знает, знает из какой я семьи, он, естественно, догадался обо всём…

– Я могу помочь вам, но только это значит, что вы потеряете связь с внешним миром. В Хогвартсе вы будете в безопасности.

– Я буду заперта в четырех стенах? Но это невозможно, отец найдет способ выманить меня, да и потом, что я буду делать после выпуска?

– Если вы примете несколько условий, я обеспечу ваше будущее, однако оно, возможно, окажется сложнее «иного» пути, вы будете постоянной мишенью, отказавшись служить Темному Лорду.

Я так и знала, старик хочет меня на свою сторону переманить, впрочем, чего я могла ожидать?

– Вы хотите, чтобы я вступила в Орден?

Дамблдор улыбнулся и сделал глоток из чашки.

– Вижу, вы неплохо осведомлены о нашей организации, – он внимательно читал это в моих глазах. Конечно же, я знаю, знаю, потому что их соперники в курсе. – Да, именно это я и хотел предложить. Будет трудно. Вы попадете в совершенно другой мир, но вместе с этим обретете верных друзей, – торжественно изрек он.

– Почему вы говорите мне об этом?

– Я вижу, что вы не такая как остальные. Стараетесь всеми силами оттолкнуть от себя неприятное общество – взять, например, вашу дружбу с Гриффиндором.

– Это не дружба, – не знаю, что нашло на меня, когда я говорила следующую фразу: – Это способ досадить слизеринцам. Не будь я старостой, имеющей власть, они бы давно меня растоптали.

Дамблдор вновь улыбнулся.

– Это уже повод следовать иным путем, эти принципы могут привести вас к надежде на нормальное будущее.

Я хмыкнула.

– Профессор, перевес на стороне Лорда.

– Почему вы так думаете? – удивился он искренне и спросил вкрадчиво: – Неужели вас это пугает, и вы стремитесь занять выгодную ячейку, обеспечивающую победой?

Я яростно замотала головой.

– Нет-нет, я имела ввиду другое… – немного помедлив, я добавила: – я всего лишь боюсь.

– Страх – это нормально, я тоже боюсь, однако всеми силами стараюсь бороться. Я не думаю о плохом исходе, я верю…

~~ Альбус видел, как Аллегра нерешительно склоняется к правильному решению, а еще – как сильно она устала, её внешний вид оставлял желать лучшего. Потухшие глаза говорили о многом. Он пытался зажечь искру надежды, бросая вызов её характеру. Видел обреченное дитя, нуждающееся в поддержке, желающее просто жить. Однако Аллегра не была готова бороться. Он пытался помочь, вытянуть её из болота собственных переживаний.

– Правильный выбор позволит находиться близко с тем, кто вам дорог…

~~

Мой взгляд резко обратился к директору, а сердце, вернувшееся в грудь, снова упало, ударившись об пол с такой силой, что по комнате пошла вибрация. Неуловимые колебания страха, вырвавшегося на свободу, непокорно стали витать в воздухе в двух футах над полом. Он знает…

Дыхание остановилось, принеся тупую боль. Меня загнали в угол… Это очевидно: старик знает всю мою подноготную, он знает о моих планах на... Снейпа… Еще большие опасения вызывает то, что он считает, будто Северус на его стороне. Это непоколебимая вера заставила вернуться к мыслям, которые изводили меня полдня. Снейп – шпион, это очевидно, я знала и до этого. Дамблдор убежден в его принадлежности к своей стороне, как уверен в обратном Лорд. Я запуталась…

Что говорить… Он раскопал в моей голове слишком много… Он нашел сведения о моём даре.

– Аллегра, я не собираюсь на вас давить, у вас есть время подумать, решить…

– Спасибо, профессор, – монотонно отчеканила я, заглядывая в участливые глаза собеседника.

Он знает о моих чувствах к Северусу, старается привязать меня этим. Что ж, умно и выгодно! Только почему-то не верится, что тот действительно на его стороне, слишком рьяно убеждал меня в этом отец. Еще один вопрос на форуме баталий собственного разума оставался открытым. Знает ли Снейп, что это была вовсе не Лили, или же Дамблдор скрыл от него? Напрямую задавать такие вопросы более чем опасно…

Из кабинета директора, нагруженная мыслями, я отправилась прямиком на отработку, все больше углубляясь в свои опасения. Снейп должен ненавидеть меня за обман, если он знает… * * *

В камине полыхнуло пламя, однако на цветовой гамме кабинета это никак не отразилось, яркий свет перебивал зеленые языки. Снейп шагнул в направлении письменного стола, без приглашения занял место напротив директора и выжидающе посмотрел на него. Его лицо было непроницаемым, холодным, однако внутри бурлили переживания.

– Обман с письмом отца заставил её выйти на главную тему, – спокойно объявил Дамблдор.

– Альбус, вы ставите меня под удар, если раскроется, что никакого письма не было, – дрогнув, прозвучал голос. – Я не думал, что вы решитесь на это!

– Письмо все равно должно прийти на днях, Северус, она открылась, это главное…

– Но это не значит, что она пойдет по предложенному вами пути. Вы пригласили её вступить в Орден?

Дамблдор кивнул. Они оба знали, что письмо может и не прийти.

– Но как вы заманите её? Вы не знаете, какой характер у этой девчонки, она не в себе!

– Она в себе, Северус, она просто запуталась, ты станешь для нее нитью Ариадны.

Глаза Снейпа блеснули секундным страхом.

– Вы что-то сказали ей? Выдали меня?

– Нет, мой мальчик, поверь, у нее пока что есть основания думать, что ты на стороне Тома.

– Что за намек вы ей дали, Альбус? – процедил Северус, строго глядя на собеседника.

– Ты правильно подумал, также я дал ей основания думать, что ты против Лорда, она понимает, что я должен быть уверен в этом, пускай так и будет. Всё равно раскрыть все карты можешь только ты.

Все, что полыхало внутри мрачного профессора, было невозможно описать словами. Злость искала выход, чтобы наградить Дамблдора парой едких словечек.

– Она уже почти с нами, Северус, остальное неважно, – продолжил Дамблдор, намеренно не замечая его раздражения. – Да, я пошел на риск, но думаю, он будет оправдан… А сейчас иди, она уже, наверное, в кабинете…

Divide et impera – разделяй и властвуй.

====== Глава 11. Инцидент. ======

Не верю, не могу поверить, что Дамблдор знает обо мне… Приглашение в Орден Феникса... Что ж, не каждый слизеринец может удостоиться такой чести. Название звучит как надежда. Путь, который Дамблдор открывает мне, решив использовать мой дар – это шанс умереть во имя чего-то, запечатлеть свое имя в истории магии, и не более того. Ненадолго остаться с тем, кого не вправе любить, провести еще немного времени, наблюдая... Зная о моих способностях, Дамблдор найдет им применение.

Считать это предложение подарком судьбы? Увы, чересчур неправдоподобно. Но знает ли Снейп о моем обмане, или же директор действительно решил скрыть от него эту трагичную тайну? Насколько сильно Северус «недолюбливает» меня теперь? Чувство отвращения к самой себе поднималось из глубин хаоса, обращая все светлые мысли на угодную тьме сторону. Не верю…

Он не может быть хорошим – слишком злой, неприятный, он убивал, но Дамблдор не дурак, он искренне верит, что Северус в его команде… Так же думает и Лорд. Несмотря на все сознательные предубеждения и попытки предотвратить подобные мысли, в голову все же пробился вопрос: «кому же ты служишь на самом деле?».

Я старалась сдерживаться, закрывая доступ к сокровенным мыслям, отделяя разум от сердца. Вынесла страх за пределы, избавилась от дара чувствовать боль. Изверг, сидящий внутри, словно агрессивный зверь, теперь заперт в клетке, подчиняясь воле хозяина, но он продолжает сновать по периметру, выискивая слабые прутья.

Есть только один человек, способный заставить меня чувствовать первобытную ярость, целомудренную любовь и выплескивать низменную жестокость. Мужчина, снимающий все замки с рассудка. Мой поступок едва не уничтожил его разум, заставив зарубцевавшиеся раны снова кровоточить. Безмолвная жертва моих манипуляций – рыжеволосая девушка с глазами цвета весны – стала символом порабощения, обманчивой путеводной звездой заплутавшего странника. Это зазеркалье, воплощенное мной, – лабиринт, не имеющий ни входа, ни выхода. Я создала пытку, насилие, свидетельство собственной души, оставившей темный шлейф, стелящийся за мной по земле, и этот шлейф окроплен полоумной любовью.

Наконец, ноги остановили меня перед дверью из темного нелакированного дерева от старости расходящегося на волокна щепок. В последние два дня я излишне часто здесь появляюсь. Раньше, когда мы работали над эссе вместе, это было лишь смиренной обязанностью, а сейчас это наказание, на которое стоит идти с головой, что тяжестью стремится к туфлям. Все, что я видела по дороге – это хладный камень, прямоугольный, квадратный, безликий. Стук в дверь. Тишина…

Вторая попытка так же не увенчалась успехом. Если я зайду без разрешения, он меня проклянет, не стоит испытывать судьбу. Скорее всего, отошел куда-то и должен вернуться, ведь он не может забыть о моей отработке, особенно после последней встречи…

– Мисс Кэрроу, почему вы не вошли?

Взгляд резко метнулся к приближающемуся мужчине, шелестящему в коридоре полами мантии. Он подошел и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь и вошел внутрь. Немного поколебавшись, я осторожно проследовала за ним. Снейп положил принесенные с собой бумаги на стол и взглянул на меня, недовольно скривив губы, будто моя мантия была испачкана в грязи. После того разговора я не могла вымолвить и слова, хотя вчера потоки гнева и шипящей ненависти лились рекой, изливаясь гнойными высказываниями, после которых хотелось заклеить себе рот. Странно, куда подевалась вся агрессия? Сейчас я выглядела как кролик, наблюдающий свое отражение в глазах готовящегося напасть удава.

– В лаборатории вас ожидает несколько бубонтюберов, сок выдавите во флаконы, которые лежат на столе. Само растение порежете кубиками и сложите в подготовленную коробку.

И это все наказание? Работа, конечно, не из приятных (придется находиться в гниющей вони трупного запаха и препарировать склизкое нечто, похожее на разлагающийся кактус черного цвета с волдырями, которые постоянно лопаются, норовя попасть ядовитым содержимым в лицо и глаза), но это еще не самый худший вариант. Я ожидала чего-то более изощренного. Проследовав в лабораторию, я обнаружила пять горшков с этой гадостью, являющейся основой для многих целебных зелий. Стеклянные емкости покоились немного поодаль вместе с непроницаемой черной коробкой, снабжённой биркой, на которой уже было обозначено название ингредиента.

Скинув мантию на табурет, я завернула рукава школьной рубашки и сняла зеленый галстук в серебряную полоску. Изучающий взгляд пробежал по деревянным столам, однако нужную вещь отыскать не удалось. Пришлось возвращаться обратно в кабинет к корпящему над проверкой домашних работ Снейпу. Тот словно ожидал моего появления.

– Что-то не так? – осведомился он; в словах прозвучала едва различимая ирония.

– Профессор, – негромко начала я, – где перчатки?

– Их нет, – коротко ответил он.

И тут до меня дошло…

Это и было, как он выразился, обещанным «адом». Сок растения не опасен, но способен вызывать раздражение на коже, приносящие неприятные ощущения, словно ты засунул руку в колючую крапиву. Мои глаза не выдали удивления, таившегося в мыслях. Обреченно я скрылась за дверью лаборатории, готовясь принять на нежную плоть красные волдыри наказания. Я заслужила это, однако растений было слишком много для одной пары рук. Беспомощно вздохнув, я принялась за работу с первым горшком. Стоило только дотронуться, как фиолетовый водянистый прыщ на бубонтюбере лопнул, окропив рубашку желто-зеленой жидкостью. Отвратительно. Хорошо в глаза не попало. Кое-как достав омерзительного жирного червя из земли, я стала выдавливать из него гнойную массу в специально подготовленную пиалу. Ладони начинало саднить. Бледная кожа моментально покраснела и припухла. Превозмогая саднение на коже и морщась от тошнотворного запаха разложений, я смиренно выполняла миссию. Глаза начали слезиться от испарений…