Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 83 страниц)

– Я предупрежу хозяйку о вашем визите, – приготовилась к аппарации эльфийка.

– Нет, я сам сделаю это.

– Как пожелаете, господин.

Эльфийка растворилась в воздухе, предупредив, что если что-то понадобится, он может смело рассчитывать на ее услужливость. Комната, в которую направлялся Люциус, являла собой нечто отличное от всего остального интерьера. Там были мерзкие кресла и диван в цветочек, множество непонятных вещей, создающих такой же непонятный уют. Мать Аллегры – Эллиан – очень любила это место, много времени проводила тут до гибели, вот и портрет Амикуса находился именно там, скрытый от посторонних глаз, и в то же время ближе к натуре жены.

Люциус увидел мерцающий огонек, вырывающийся из-за слегка приоткрытой двери. Освещение не было сильным, горел один камин. До него донеслись отчетливые фразы:

– Скажи отец, ты счастлив, оттого, что твоя дочь пошла по этому пути? – женский голосок таил в себе укор.

Да, Аллегра постепенно сходит с ума, найдя себе в собеседники бездушный портрет.

– Я горжусь тобой, но не вижу энтузиазма.

– Отец, ты не знаешь и половины правды обо мне, не знаешь, почему я служу Лорду, тебя просто поберегли перед смертью.

Решила излить душу мертвому образу отца? Депрессия так и доносилась в каждой фразе. Что ж, раз уж подвернулся случай, можно и послушать мыслишки Аллегры, это так увлекательно. С течением бессмысленного разговора она все больше углублялась в ту тему, которую обычно избегала. У Люциуса расширялись глаза по мере развития диалога… О половине обсуждаемого он уже знал, но самое жуткое – это то, что она оказалась всего лишь напуганной до смерти маленькой девочкой, попавшей в переплет. На фоне всех событий юная душа сходила с ума, не мудрено, что Аллегра начала пить и разговаривать с портретами, привязала себя к Снейпу, желая отомстить, но сама стала жертвой грубой ошибки. Она показывает наплевательское отношение, жажду порабощения мужчины, что обесчестил ее, а на деле боится шантажа… Всего лишь ребенок, до сих пор ребенок. Амикус и при жизни хотел отдать Аллегру замуж за Драко, она едко прокомментировала слова отца по поводу замужества. В следующих словах Люциус просто разочаровался…

– Ты хочешь сказать, что стала его любовницей?

– Пока еще нет, – доносился из-за двери холодный голос, она уверена, что это произойдет.

Выложила портрету абсолютно все, на ее неудачу Малфой пришел немного не вовремя.

– Бестолочь безмозглая, – орал Амикус. – Не смей, слышишь, не смей трогать его, он опасный человек, ты не знаешь Люциуса! Но главное, зачем? Аллегра, я не могу понять, почему ты делаешь абсолютно безрассудные вещи! Это безумие…

Следующие слова повергли в некий шок, Люциус сначала ничего не понял, может, послышалось?

– Я очень хорошо успела узнать Люциуса, он совершенно не такой, каким хочет казаться, несмотря на темные дела и прошлое, у него есть душа, он действительно заботится обо мне.

Глупая девчонка… Люциус только и мог, что согласиться со словами Амикуса. Аллегра запуталась, неужели она видит дальше желания манипулировать? С ее стороны все обставлено так, будто ей зачем-то это нужно. Играет роль заинтересованной ведьмы, умной расчетливой дряни, а на деле – мается от одиночества… Воистину непонятная…

– Это не бессмысленно, он мне нравится как человек, мужчина и средство от одиночества…

А вот эти слова были вполне ожидаемы после всего услышанного. Люциус все еще не мог поверить, он не услышал слишком много, но диалог за дверью все разъяснил и поставил на свои места. Аллегра носит маску, а на деле ищет защиты, но глупо искать ее у него. Методы, правда, совсем недетские, она желает стать любовницей, не приемлет таких вариантов, как фактически приемная дочь. Она права, Люциус не умеет показывать свои чувства, только командовать, так происходило и с его сыном, поэтому решилась на статус любовницы, ведь это единственное тепло, что он может дать…

Разговор поутих, они окончательно рассорились и затихли, что ж, пора обнаружить свое появление…

Сын Зари* – и есть в переводе Люцифер.

Убийца Цезаря** – Lucius Junius Brutus

КОЛЛАЖ:

http://s51.radikal.ru/i133/1001/b8/2af099f119d9.jpg

====== Часть 2. Глава 11. Божественная комедия ======

Он разгадал этот невероятный математический ребус, сложил грани куба по цветам, сумел вычислить её. Все оказалось так просто, признаться, Люциус не мог поверить, что сам не дошел до ответов, а сейчас, зная решение, все было как на ладони. Ее наигранная жестокость, желание убивать, осязаемый холод в глазах – эта маска слетела, каждый жест оказался очевиден, расписан до совершения. Ясный морозный взгляд потерял свою эффектность. Что теперь? Теперь Аллегра неинтересна, она не имеет загадки, вся таинственность куда-то испарилась, она всего лишь ординарная трусиха, как и остальные служители Лорда, и боится Тёмного волшебника. Что ж, ей можно только посочувствовать. Глупышка, вера в любовь и жизнь лепит из юной души чудовище, уродует сознание, испещряя его шрамами и гнойниками. Никакая она не волевая, а наоборот потерявшая волю. Оступиться, увы, нет на это права, иначе Северус покойник…

Стук в дверь, он услышал тихий скрип кресла. Не дождавшись приглашения, Люциус вошел и увидел хозяйку поместья, стоящую рядом с камином со стаканом виски в руках. Аллегра сменила позицию, поднялась с сидения, чтобы быть на равных, встала в позу императрицы, беспристрастной вершительницы судеб, вот только теперь ее представления не имели того притягивающего эффекта.

– А, Люциус, я, признаться, ждала вас несколькими днями позже, – ровно сказала она, ну, «почти» ровно.

Он едва сдержал улыбку, участвуя на утреннике в детском саду, но пока не стоило её недооценивать; прошерстив министерство, Аллегра знала, что Люциус не способен выполнить задание и придет за помощью. Как театрально.

– Я сожалею, что не оправдал ваших ожиданий, – с издевкой проронил он. – Вечер добрый, Амикус.

Изображение на портрете кивнуло и в ответ поприветствовало гостя, как обычно, без лишних слов, словно и не было разговора с сумасшедшей дочерью. Как бы ни был недоволен, промолчит, покрывая свой род, он не выносит на общий сор семейные проблемы.

Состояние нетрезвости не могло скрыться от зорких глаз Люциуса, да еще и после того, что он услышал – восклицаний картины по поводу пьянства Аллегры. Её взгляд старался фокусироваться, но постоянно отвлекался. Чтобы не упасть она схватилась за каминную полку. Ох, лучше бы не вставала. Люциус почувствовал, что зря пришел, в таком состоянии разговаривать ей будет сложно, так она еще и продолжала пить, делая достаточных размеров глотки. Несмотря на проблемы, у него начало подниматься настроение, даже Амикус позволил себе безмолвное восклицание, цокнув и отведя взгляд в сторону. Милейшее создание с покрасневшими щечками все еще продолжало играть в отъявленную «трезвость», однако глаза и тело предавали Аллегру. Неужели эта маленькая глупая девочка пыталась развести его несколько дней назад?

«Средство от одиночества… И всего-то? Я разочарован, что никакой интриги нет…»

Жалеть её Люциус не собирался, однако Аллегра снова словно вытянула из него всю агрессию и злобу, нет, не тем, что выдала все свои тайны ненамеренно, просто её состояние веселило. Не стоит воспринимать все, что она скажет за чистую монету.

– Вы пьяны? – играючи уточнил он.

– Уверяю вас, это временно, – ответила она, проведя ладонью перед лицом.

– Вы всё шутите, – усмехнулся Люциус, разглядывая её пьяные глаза.

– Без юмора жизнь кажется скучной, однако я не шучу, в моей крови долго ничего не задерживается, в том числе и алкоголь.

Он перевел взгляд на опустевший графин, да другая бы уже давно свалилась. Вот откуда устойчивость к алкоголю.

– Может, лучше отрезвляющее зель…

– Вы уже пытались отравить меня Костеростом, спасибо, не стоит, – саркастично вспомнила она и сместилась от камина в сторону кресел. Плюхнувшись на одно из цветастых безобразий, Аллегра вернула пустой взгляд заправского алкоголика на гостя. Все-таки дура.

– Чем обязана, мистер Малфой? – спросила она, изобразив дебильную улыбку.

Заговаривается, да, виски определенно влияет на память и на мозг. Ставит границы официальностью, глупышка, однако от этой глупышки зависит его судьба, возможно в пьяном виде удастся уговорить её…

– Вы, кажется, ждали меня, Аллегра, не будем тратить время на лишние разговоры, – почти ласково, но с налетом ехидства вторил голос Люциуса.

– Ах, да, – будто бы опомнилась собеседница. – Что ж, это действительно упрощает дело, вы собираетесь рискнуть мной, чтобы не опорочить себя?

Как всегда нахалка била точно в цель. Да, он собирался сделать именно это. Крах операции грозит Аллегре как минимум сроком в Азкабане, плюс раскрытие тайны дара, что совершенно не порадует Тёмного Лорда, а еще на кону была не только ее свобода, но и жизнь Северуса… Это обстоятельство могло склонить её к отказу.

– Слишком дорого разбрасываться такими ценными сотрудниками, как я, не находите? – продолжила она в той же манере.

Она знала себе цену, и ее услуги могут дорого обойтись Люциусу, намек он понял правильно…

– Что вы хотите взамен?

– Я еще не сказала, что возьмусь за вашу работу, – забавлялась она, допивая оставшийся виски.

Снова игра, Аллегра выводит его из равновесия. Действительно, миссия: «спасти Снейпа» попадает под удар, ей нет смысла участвовать в бессмысленных заданиях, потому что в них нет цели. Зря Люциус явился, зря узнал слишком многое, теперь все нутро стремится от жалости к презрению. Аллегра была так уверена, что он придет, неужели не собирается поязвить?

– Если честно, возможно, это и не в моей власти тоже, – внезапно ровным тоном произнесла она. – Слишком опасно, фокус с переодеванием может не пройти.

Вечно уверенная в себе девушка сомневается? Заболела? Скорее всего просто размышляет вслух. Виски, поддерживающий ее опьянение, закончился, буквально на глазах Аллегра трезвела, взгляд приобретал сосредоточенность и вдумчивость. Это действовало даже быстрее зелий.

– Я попробую достать досье на конвоиров, охранников и судей, – её негромкий голос заставил Люциуса поёжиться, будто от холода.

Он не верил своим ушам, вот так просто собирается помочь? Неужели готова поступиться своими принципами и рискнуть? Зачем?

– Я уже проделал эту работу, – он больше не вкладывал в речь ядовитых ноток, их стерли простым согласием на небольшую услугу.

Странно, все это очень странно, даже как-то дико слышать такое. Люциус вдруг осознал: предположение, что Аллегра теперь словно открытая книга, возможно, неточное. Все еще загадка.

«Черт тебя дери, Аллегра, ты как всегда не так проста, как кажешься».

– Очень хорошо, что вы подготовились, – обнадеживающе сказала она. – Так, что еще… Я уже думала, как провернуть это дельце, – подстраховщица, она снова вызывает уважение, которое нескрываемой волной образовывается внутри. Как ей удается быть такой… Непредсказуемой… Люциус ожидал развития мысли: – Переодеться в конвоира и дать ему антидот от Веритасерума – еще полдела… – и снова ушла в мысли. Аллегра встала с кресла, немного пошатнувшись. – Диппи! – эльфийка тотчас появилась в комнате отдыха. – Люциус, вы желаете кофе или чай? – спросила она вежливо.

Гостеприимство… Полное игнорирование произошедшего несколько дней назад. «Тебя подменили?». Напрашивалось предположение, что она всего лишь не мешает личную жизнь и работу. Но разве с ней бывает все просто…

– Чай, пожалуй.

– С корицей и яблоком, как всегда, и двойной эспрессо. Да, еще захвати коричневую папку из правого ящика в кабинете и поживее, – властно приказала Аллегра; Диппи откланялась и исчезла. – Итак, – она устало потерла лицо.

Люциус воздержался от советов не пить крепкий кофе на ночь, потому что у нее на все имелось свое мнение. Кофе, виски, скоро она начнет курить, употреблять психоделические вещества и ругаться как сапожник. И откуда подобные мысли появились в его голове?

– Думаю, подойдет пресловутый шантаж с семьей.

Люциус и сам об этом думал, но и к семье подобраться не так просто, предупрежденные о подставе, они сидят в ненаносимом доме и не показывают носа. Роджер успел оповестить родных, насколько было известно из надежных источников.

– Это невозможно, – на выдохе произнес он, занимая место на одном из идиотских кресел в цветочек.

Диппи принесла поднос с горячими напитками, комнату заполонил горький аромат свежесваренного кофе и корицы, запахи смешивались, образуя приятную ауру для общения. Аллегра отпила из чашки, занимая место напротив, взбодрилась немного. Дух алкоголизма покидал хрупкое тело, сосредоточенный взгляд смотрел в сшитые пергаменты.

– Это все, что удалось раскопать о семье Уэмпшира, – поймав непонимающий взгляд, произнесла она.

– Что-то полезное? Я не представляю, как можно выманить их из поместья…

– О, это вовсе не обязательно, – она нашла нужную страницу и протянула собеседнику. На листе в правом верхнем углу располагалась небольшая фотография улыбающейся маленькой девочки.

– Мари сейчас больше лет, чем на этой фотографии, вы видели эту семью вживую? – спросила она.

– Да, в начале года в Косом переулке.

Люциус покупал школьные принадлежности вместе с Драко, их могли бы прислать и на дом, но они с сыном любили гулять по волшебной улице, высоко задрав аристократичные носы, конечно. Именно там они встретили Уэмпширов, покупающих для старшего сына метлу в спортивном магазине. Мари по возрасту еще не училась в Хогвартсе.

– Ей сейчас девять лет.

Он внимательно разглядывал колдографию: девочка определенно выглядит старше сейчас. И что же Аллегра придумала, как собирается похитить ребенка?

– У вас есть какие-то мысли? Она всегда под присмотром и тоже не выходит из поместья, а старшего сына не выманишь из Хогвартса.

– Но вы же можете попросить своего сына помочь? – с ехидной улыбкой произнесла Аллегра.

– Исключено, я не стану впутывать Драко.

– Я пошутила, Люциус, – усмехнулась она. – Меня не интересует старший сын Уэмпшира, да и девчонка тоже, вовсе не обязательно кого-то похищать.

Взгляды встретились, в одном сквозило отчетливое непонимание, в другом – агрессивная стойкая уверенность в собственных силах. Аллегра кокетливо положила подбородок на тыльную сторону кисти руки, ожидая догадок.

– Только не говорите, что собираетесь использовать свой дар и здесь.

Она просто кивнула, собираясь выслушивать слова несогласия.

– Это еще больший риск, он легко сможет это проверить даже из камеры, – взбунтовался Люциус, находя затею бредовой.

– Это единственный шанс заставить Роджера выпить антидот и солгать на суде, и все, что будет нужно – это провернуть всё за несколько минут до слушания, тогда сработает. Будем играть на панике.

Люциус задумался. Аллегра дело говорит, вот только все слишком рискованно, она права, что возможностей больше нет. И как давно она это продумала?

– На ваши плечи ляжет обязанность напоить его жену Слезоточивым зельем до зала суда, чтобы она создала правильное впечатление убитой горем женщины, ведь она целиком и полностью уверена, что Роджера оправдают. Нужна стимуляция правильных чувств.

– Как я это сделаю, Аллегра? Дело, состоящее практически на одной импровизации, с треском провалится. Да, как вы собираетесь пронести антидот в камеру?

– Есть кое-какие наработки относительно усовершенствованного антидота, вы думаете, я целыми днями только и делаю, что в кровати валяюсь? – хмыкнула Аллегра. – Зелье будет выглядеть как микстура от кашля. У вас есть другой план?

– Нет, это слишком опасно, для вас в большей степени. Успех предприятия сведен к минимуму.

– Почему же к минимуму, мне, конечно, лестно, что вы беспокоитесь за сохранность моей тайны, но я готова к риску.

Что она городит? А как же Снейп? Рассудок помутился?

– Но за определенную плату, – завершила она, сложив руки замком на журнальном столике.

Ну вот, он так и знал, тактика завуалировано показать «коллеге» его ничтожность, надавить нужные кнопки сознания… Да, без нее никуда… Просто набивала себе цену все это время. Вот теперь Аллегра весьма узнаваема. Отточенный облик стервы во всей красе… И Люциус уже почти попался на ее сказку о безвозмездной услуге. Глупец, он снова не доверился интуиции. Она ловко водит его по своим лабиринтам, вызывает смешанные чувства. Надеяться на ее доброту и понимание, с чего бы? Он сам не лучше. Два слизеринца, два жестоких интригана. Нужно больше доверять чутью, когда оно кричит о подвохе.

– Что вас интересует, мисс Кэрроу? – с небольшим нажимом произнес он.

Указательный палец оказался у розовых губ, игривое закатывание глаз. «Только не говори мне…».

– Дайте подумать… М-м-м.. Вы знаете, что мне нужно, Люциус.

Она отпила из чашки, внимательно следя за реакцией испытуемого. И почему, черт подери, она всегда всё знает, может разгадать последствия своих слов? Получается на самом деле, что это он раскрытая книга для маленькой плутовки.

– Вы в своем уме? – прошипел он по-змеиному.

– Аллегра, не смей, – послышался еще один мужской укор.

– Замолчи, отец, – шикнула она на портрет и повернулась к собеседнику. – Спасибо, что беспокоитесь о моем здоровье, мистер Малфой, но со мной все в порядке.

– Я не собираюсь выполнять вашу глупую просьбу, – закипал Люциус, все крепче стискивая свою трость. – Это не обсуждается.

Ну, вот опять она склоняет его к интиму, что за бред? Почему? Подобное средство от одиночества того не стоит. Ставить свои способности под удар ради детской шалости, воистину безумно! Малявка переходит все границы.

– Это не просьба, это бартер, выгодный обеим сторонам, хотя вам выгодно вдвойне, – она игриво дернула бровями. – Я понимаю, что обмен неравноценный, вы беспокоитесь обо мне, но уверяю, я не жадная, мне достаточно и одной ночи, – наигранным благоговением к делу, произнесла Аллегра.

Люциус изобразил гримасу неприязни, изогнув губы. Обмен был действительно неравноценен, плата за услугу была очень маленькой в каком-то смысле. Жидкий намек: «Хотя вам выгодно вдвойне». Как просто оказалось разгадать жаждущего плоть мужчину, но он не станет этого делать, только потому, что на самом деле безумно желает её.

– Что это вам даст?

Всплеск руками…

– Ничего, в сущности. Представьте, что я капризный ребенок, желающий новую игрушку.

– Вы и есть маленький ребенок, мисс Кэрроу.

– Пусть будет так, – рассудила она, откинувшись в кресле.

Мотивы, каковы её мотивы?

– Я скажу даже больше, свой долг вы выполните только в случае успешного выполнения плана. Не беспокойтесь, обмануть меня не удастся, считайте, что вашу просьбу я выполню бесплатно, а это – скромная плата за мое молчание.

Вот где не было импровизации и изъянов, это-то она продумала до мелочей. Легкомысленная, но логичная, умная…

– Я отказываюсь от ваших условий, – взревел Люциус, вскакивая с кресла. На его бледном лице появлялись красноватые пятна ярости.

Он уже был у двери, когда услышал ее наглый голосок:

– Жду вас завтра к одиннадцати для проработки деталей, не забудьте маску и плащ с капюшоном.

Уверенность. Глупая самодовольная девчонка, он не притронется к ней.

~~

Хм, упертый, надменный, в этом весь Малфой, сохранил бы оставшееся время до задания, если бы держал себя под контролем. Со стороны казалось, что он взорвется и треснет мне по лицу своей тростью. Что же его такое гложет, неужели до беспамятства верен жене? Ой, как я сомневаюсь в этом. Что ж, придет не завтра, так послезавтра, осталось пять дней, он сам себе могилу роет, вырывая драгоценные часы. Хотя у меня уже все готово, по крайней мере, для выполнения одной части плана. Импровизация? Да, местами присутствует… Мне не нужно досье на всех связанных с судебным разбирательством? Нет, все что необходимо, я уже раскопала. Надо просто было дать Люциусу какие-то обязанности, чтоб не свернул с курса.

– Объясни мне, зачем нужно ввязываться в опасное дело, которое даже не тебе поручили?

– Это отличный способ прочно обосноваться на малфоевской шее.

– Какую игру ты ведешь? Зачем он тебе?

– Папочка, Люциус будет очень предан и полезен мне, неужели ты не понимаешь? Он станет помогать, когда мне это понадобится, но уже без выгоды...

– Хм… – задумался Амикус, потирая подбородок нарисованными пальцами. – Ты хочешь привязать его к себе ради выгоды?

– Ну, естественно, это же очевидно!

Ладно, поигрались в невинность, и хватит…

– А, как же слова про его человечность, заботу по отношению к тебе, средство от одиночества?

Я расхохоталась, схватившись за живот.

– Это был розыгрыш, представление, отец, неужели ты повелся?

– Зачем ты делала это со мной, заставила выслушивать весь этот бред?

– Ты, наверное, расстроишься, если я скажу, что не ты был главным зрителем в шоу.

До портрета медленно доходило.

– Ты знала, что он подслушивает?

– Да, я знала, в камине сигнальные чары, моя палочка завибрировала в кармане, когда он явился в дом, – я продолжала хохотать. – Прости, что не предупредила, ты бы не играл свою роль так добросовестно.

– Но ведь ты сказала слишком много. Дала ему довольно опасную информацию про положение своих дел.

– О, поверь, я ни капельки не скомпрометировала себя. Сказала лишь то, что он должен был услышать, склонить его к жалости, пониманию.

По очереди мысли образовывались в нарисованной голове.

– Собираешься влюбить его в себя?

– В точку. Ты сам говорил, что Люциус опасный человек. Я это прекрасно знаю и собираюсь привязать его на короткий поводок, с ошейником шипованным внутрь.

По лицу отца нельзя было сказать, что он сложил все свои мысли и мои слова в окончательную картину.

– Я не понимаю, как изменит ваши отношения одна ночь?

Самодовольная ухмылка на моем лице.

– Помани пса куском мяса. Если ты заметил, все, что я делаю сейчас, это драконю его.

Амикус замолчал, он сам хотел, чтобы Люциус заботился обо мне, но я хочу этого немного иначе… вполне реально перевоспитать его.

– Ради этого ты собираешься так рисковать? – смягчился он, принимая все аргументы, понимая, что его дочь, в самом деле, не так проста.

– Риск – удел отчаянных, а кто, как не я сейчас в шатком положении? Успех этого дела свяжет нас с Люциусом еще одной нитью, доверием. Мы сможем опираться друг на друга в любых ситуациях.

– Аллегра, это правда опасно, – уже беспокоился Амикус.

– У меня, наверное, не представится больше такого шанса, – со вздохом произнесла я. – Ты когда-нибудь видел, чтобы лорд Люциус Малфой просил у кого-либо помощи?

– Следствие безвыходной ситуации, – констатировал факт отец.

– Нет, следствие моих манипуляций...

Глаза мужчины расширились от ужаса.

– Аллегра!

– Да, это я перекрыла ему кислород в министерстве. Его главная пешка – Уэльском Дженнингс – крыса из отдела кадров дал ему ложную информацию.

Ненадолго в комнате повисло молчание, мне было так хорошо, так весело, я стала кружиться по комнате, осознавая собственную гениальность.

– Не понимаю, как рядовой служащий министерства мог сыграть тебе на руку, а главное, чем ты его переманила? Будь добра, прекрати танцевать! – прикрикнул Амикус; я нехотя остановила свой вальс. – Скажи еще, как ты пронесешь антидот Веритасерума в тюремную камеру, ты правда разработала универсальное зелье?

– Сколько вопросов! Слушай внимательно, отец, я, конечно, хорошо разбираюсь в зельях, но до разработок еще не дошло, – насмеявшись вдоволь, заговорила я, но встретившись с еще одним взглядом непонимания, продолжила серьезно: – Уэльском – брат главы отдела по борьбе с финансовыми преступлениями, коррупцией, поэтому он ценен для Малфоя и для меня. Он подсунул ему сведения о ходе дела. Никакой «дипломатической неприкосновенности» у Уэмпшира нет, до него можно добраться, а также легко подкупить судебного исполнителя Джаретта Мингса, чтобы тот заменил сыворотку правды на простую воду. С этим я тоже поговорила, и он действительно это сделает, дело за малым: шантаж Роджера.

– Только не говори, что разговаривала с приставом в моем обличии… – протянул отец, выстраивающий логическую цепочку.

– Ты вроде бы вырастил умную дочь, – ухмыльнулась я. – Нет, я разговаривала с ним в облике Дженнингса-старшего, он воспринял это как приказ с небольшой премией, поклялся молчать, он слюной исходит на своего наставника.

– А если настоящий Дженнингс под руку попадется?

– Не попадется, Джаретту было велено не распространяться.

– Ловко, но все равно ненадежно.

– К счастью, здесь присутствует внушительная доля везения. Я сделала это вчера, после того как Максимус Дженнингс отправился к своим родственникам в Болгарию, а вернется он только к суду.

Сиятельная улыбка, подаренная задумчивому портрету… Амикус просто не мог поверить в то, что слышит. Непроницаемая маска на масляном лице, а внутри – сложные мыслительные процессы.

– Что насчет дочки Роджера? Ты ведь собираешься превратиться в нее, но как донести о ее похищении отцу? Это все бессмысленно… В камеру не пустят с двусторонним зеркалом, там магия вообще не работает.

– Я не собираюсь использовать двустороннее зеркало, подойдет и обычная маггловская видеокамера.

Он не мог поверить…

– Аллегра, ты ужасна…

– Спасибо, отец, это самое лучшее, что я когда-либо слышала от тебя.

Портрет засмеялся, а я улыбалась, глядя в карие глаза Амикуса.

– Ты неповторима, так легко обставить Люциуса я бы не смог.

– Не в обиду сказано, но именно поэтому он правая рука Лорда, а не ты. Ничего, скоро эта ситуация изменится.

– Я не могу на тебя сердиться, еще немного, и я буду горд за тебя.

– А как же слова насчет моего полоумия, неприемлемости выбора моего пути?

– Я не забираю их, однако действительно восхищен твоей ловкостью.

– Премного благодарна, – отвесив шутливый поклон, произнесла я.

– Ты хочешь подвинуть Люциуса в его положении?

– Упаси Мерлин, мне этого не нужно, пока…

Амикус снова ухмыльнулся.

– Прости, что кричал на тебя.

– Прости, что заставила кричать тебя, отец.

Вот и вся изворотливость, бедный-бедный Малфой, как рыба, он уже видит крючок с наживкой и неумолимо приближается к нему…

Люциус в бешенстве вернулся домой, в глазах – молнии, желание пристрелить маленькую извращенку. Да как она осмелилась просить у него о подобной вещи? Дело не в сексе, дело в том, что он будет чувствовать себя продажной девкой, которую покупают за сто галлеонов и три сикля. Гордость, непомерное нежелание унижаться – это все, что отделяло его от успешного выполнения плана. Аллегра подготовилась основательно, это было заметно невооруженным глазом. План составила, она выберет тот облик, что будут меньше всего досматривать на тюремном контроле, прежде чем допустить к подсудимому. Безумная, способная решить его проблему… Но плата гордостью слишком высока: он – лорд Малфой – не выдержит подобного унижения! Есть еще одно маленькое «но» – он страстно желает девушку, которая сама идет к нему в руки. Аллегра права, что Люциусу предложение выгодно вдвойне. Так в чем проблема? Нет, он поклялся, что не будет делать ее своей любовницей… Но всего одна ночь? Это же ничего не значит! Нужно выполнить свою часть сделки и забыть как страшный, сладкий сон. «Такой риск, и все ради одной ночи… Аллегра, зачем тебе это?». Бессмыслица какая-то, неужели он ей просто нравится?

Вне себя от злости, а главное, от новой загадки, он ходил кругами по кабинету, зная, сколько бы «против» ни было – «за», прискорбно больше.

«Черт бы побрал тебя, стерва! Я сделаю это!»

КОЛЛАЖ:

http://s002.radikal.ru/i197/1001/a6/5e672f78f40b.jpg

====== Часть 2. Глава 12. Непредвиденные обстоятельства ======

Без четверти одиннадцать. Я знаю, он придет, просто у него нет выбора. Сижу в своем кабинете, изучаю инструкцию к маггловской видеокамере. Все вроде бы понятно, я пробовала. Да, интересная вещь, похоже на колдографию, только пользователь сам решает, сколько времени будет создаваться движение. Профессор Бербидж рассказывала на маггловедении о некоторых интересных бытовых предметах немагического населения, в том числе и о видеокамерах. Не думала, что придется использовать это странное изобретение в подобных целях.

Люциус обязан прийти, от этого зависит его положение в глазах Лорда – то, чего он не может лишиться. Жестоко подставить лорда Малфоя ничего не стоило, но подставился ли он? Пьянство сыграло на руку, кажется, роль удалась. Может, отец прав, и я слишком многое доверила расчетливому, хладнокровному Люциусу? Но тогда почему хочется ликовать? Потому что я знаю, что ровно в одиннадцать он войдет в дверь моего кабинета и согласится на глупую шалость, влекущую за собой огромную подоплеку. Однако нельзя сильно рассчитывать на свою самоуверенность, все старания могут привести к нулевому результату.

Без десяти одиннадцать. Он должен прийти… А если я просчиталась? Если ошиблась? Это может все разрушить, он зол, действительно в ярости. Он прав, но эта ярость была спровоцирована, так почему я сижу и беспокоюсь, перешагнет ли гордый Люциус порог этого дома? Быть может, именно гордость важнее, чем прислуживание Лорду? Нет, так быть не должно, даже он обязан поступиться гордыней и отдаться на волю обстоятельствам, мило предоставленным мной. Мерлин! Это же так легко! Я не прошу чего-то сверхъестественного, всего лишь мелочь, одолжение. Я хочу попробовать, узнать его, почувствовать вкус власти над ним, а не быть безвольной тряпицей для надругательств. Смогу ли я переступить почувствовать себя спокойнее с другим мужчиной? Почти смогла, когда была Нарциссой, мне было хорошо, уютно, тепло, я отчетливо знала, чего хотела… Я хотела Люциуса, думала о нем, не засоряла голову лишней информацией, просто отключилась… Да, я определенно знаю, чего хочу.

Без пяти… Странный мандраж, ведь если он согласится, примет условия, это будет победой. Моей победой. Ощущение, как перед стопроцентным выигрышем в русскую рулетку. Дыши ровно, держись прямо… Аллегра, сегодня вершится относительная часть хитросплетений, новый человек станет неотъемлемой частью твоей жизни, переступит черту невозвращения. Я обещаю, что эту ночь ты запомнишь надолго, ты уже почти мой… Я вижу в серых глазах желание, непонятную тревогу, некое смятение. Люциус, ты обязан…

Без двух одиннадцать… В этой комнате немного душно: тишина, огонь, время, раскаленные головешки, запах кабинета… Что заставляет сердце биться быстрее? Гореть огнем предвкушения, просто ждать, сидя в отцовском кресле, перелистывая дело Уэмпшира, которое изучено наизусть. Свет зимнего солнца преломляется в замерзших сосульках на окне, рисуя причудливый узор радуги на полу. Я смотрю на странную аппликацию, потому что заняться больше нечем. Ненавижу ожидание, хочется кинуться в гостиную к камину, ждать его там, увериться, что все страхи – всего лишь моя неуверенность в собственных силах, а я обязана быть уверена в себе. Этот человек должен стать моей опорой.