Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 83 страниц)

Тот все больше удивлялся за это паршивое утро. Он никогда не замечал за ней барьеров, но и никогда вероломно не вмешивался в её мысли, ожидая снова увидеть сплошную заинтересованность в учебе. Вот в чем дело! Так это был барьер, обманка, ловушка, на которую он попался! Дамблдор копнул глубже, и она почувствовала, прикрывшись более сильным щитом. Давить на её рассудок у Снейпа никогда желания никогда не возникало и, похоже, зря.

– Что конкретно вы узнали?

– Ничего особенного, все что успел – это увидеть злобу на весь мир, на всех окружающих. Ей тяжело, но излишняя скрытность дает почву для размышлений, не думаю что она…

– Нужно попробовать, Альбус, помогите ей.

Тот кивнул и улыбнулся.

– Мы сделаем все, что в наших силах, уверен, девочка сможет переоценить жизнь и встанет на верный путь, а если нет, думаю, сама справится.

– Но бежать слишком опасно, если её найдут…

– Думаю, у неё есть некоторые вразумительные планы, – проговорил Дамблдор и после очередного пожелания выздоровления скрылся в языках зеленого пламени.

Снейп остался в раздумьях. Чертов старик чего-то недоговаривает…

*

Страх, вот он, как на ладони, такой осязаемый и шероховатый, словно наждачная бумага. Неприятный терпкий привкус отчаянья. Никогда бы не подумала, что он посмеет рыться в моей голове! Не то чтобы неприятно, это попросту опасно, и в тот момент нужно было думать именно о Лили, хотя немудрено, что эти мысли преследуют меня с субботы. Не в первый раз я заметила странные ощущения в разуме, словно что-то заставляет переваривать одну и ту же фразу в голове по два раза, так было со Снейпом, когда я проводила у него в подземелье много времени и неосознанно начала закрываться. Затем узнала об окклюменции и занялась ей вплотную. Именно вчера на ужине я нашла источник давления. Альбус Дамблдор сидел за преподавательским столом, добродушно улыбался и смотрел на меня. Неосознанное закрытие мыслей – лишний повод для подозрений. Плохи мои дела. Если он не знает о том, что случилось в субботу с Северусом, тогда, возможно, удастся скрыть свои способности, однако мысли об Эванс определенно должны были его заинтересовать. С чего вдруг какой-то слизеринке думать о давно погибшей матери Гарри Поттера? Может ли он помнить столь давних учеников по именам? Это вмешательство не было поверхностным, он вторгся довольно глубоко, но не успел извлечь самое главное. Способности, искренне надеюсь, все еще находятся в секрете, только я уже ни в чем не уверена. Попасться на простых мыслях было бы глупо. Как это низко нарушать свободу мысли человека, пока еще ни в чем неповинного ребенка…

Мои подозрения окрепли и стали занимать гораздо большую нишу в сознании, когда этим утром в спальне оказался хогвартский домовик с письмом в руках. Надо сказать, его появление застало меня врасплох, и небольшое зеркальце в моих руках едва не достигло пола, чтобы там разбиться на кучу маленьких осколков. Однако ловкий эльф перехватил его и с поджатыми ушами вернул мне.

– Простите, мисс, что напугал.

Что нужно этому существу от меня в столь ранний час? Не дождавшись ответа, он осторожно продолжил:

– Вам письмо, – проговорил эльф и достал из-за пазухи желтоватый конверт.

Белое полотенце, служившее ему одеждой, едва не развязалось, но он успел подхватить края. Моей реакции на это не было, глаза застыли на письме, которого я ждала со вчерашнего вечера, не нужно было говорить, кто его прислал. Страх перед открытием… Но взгляд вернулся к домовику, уже завязавшему свою импровизированную тогу и осторожно смотрящему прямо на меня.

– Что-то еще? – грозно спросила я.

Тон наверняка напугал его.

– П-профессор Дамблдор ждет ответа немедленно, мисс, – пролепетало напуганное создание.

Он боялся слизеринцев, которые обращались с домовыми эльфами очень жестоко. Своим неприветливым голосом я только доказывала их убеждения, но никогда не била подобных ему, не шутила и не заколдовывала для потехи, как это любили делать другие.

– Сейчас, – на этот раз ровно сказала я, и готовящийся к удару эльф немного расслабился.

Вскрывая конверт, я ощутила неминуемый прилив адреналина в крови. Наверняка директор хочет обсудить случайно вырванное из моего сознания. Не к добру это… Руки затряслись, когда взгляд пробежался по строкам с красивыми завитушками.

«Мисс Кэрроу, обращаюсь к Вам с просьбой...»

Жар мгновенно обрушился на тело, однако следующие строки немного остудили волнение.

«…Не могли бы вы провести сегодня и, возможно, завтра занятия по зельеварению для младших курсов? По состоянию здоровья профессор Снейп временно не может исполнять свои обязанности. Если вы согласны, он ждет вас у себя после завтрака для указаний относительно уроков. Конечно, по этой причине я дам распоряжение снять вас с занятий на этот срок.

А. Дамблдор»

То, что Северус болен, знал весь факультет, но дальше Слизерина это не распространилось. Его болезнь, скорее всего, больше психологическая, ведь я сама сломала его. Вчера сокурсники вовсю обсуждали этот вопрос в гостиной. Он никогда не болел, и я ни разу не видела, чтобы он чихал или шмыгал носом. Моя ошибка вылилась в его физическое недомогание. Кто знает, не удивлюсь, если он совершенно здоров, только не может показать носа после всего произошедшего. Странно одно: старик намеренно гонит меня на встречу с ним. Чего добивается? Неужели догадался насчет метаморфного дара? Хочет, чтобы я посмотрела Снейпу в глаза? Нет, это бред, как он мог дойти до этого, ведь раскопал всего лишь мысли о гриффиндорке и то обрывками. Маловероятно было бы наткнуться среди хаоса в моей голове на обрывки правильных суждений. Однако Дамблдор далеко не дурак…

Вопрос: почему именно я должна заменять Снейпа отпал. Проверка. Если откажусь, это вызовет подозрения. Нужно вести себя естественно, не подавать вида. Но как я буду вести себя в кабинете Снейпа? Никак, я просто староста, выполняющая просьбу декана, даже не его просьбу, а директорскую. Не удивлюсь, что эта идея пришла в голову именно старику. А что если Снейп уже знает об этих правдивых домыслах? Что если он уже в курсе, что это была вовсе не Лили, а именно я? «Очень мило, Аллегра, по твоей вине Северус хворает, значит, ты должна выполнять его работу в наказание», – шептал внутренний голос. Очень умно…

Они ждут от меня признаний. Глупая мысль постучалась в голову: когда зайду в кабинет Снейпа, сразу же получу порцию Круциатуса. Снова нахлынула волна стыда. Как я могла поступить так с человеком, которого люблю? Малодушная эгоистка…

Ноги начали отбивать дрожь в такт трясущимся рукам. Я попала…

– Мисс…

Вздрогнув, я обнаружила домового эльфа, про которого совсем забыла, углубившись в свои мысли. Схватив перо, чиркнула на бумаге: «С радостью выполню вашу просьбу». Присмотревшись к пергаменту, обнаружила глупость, что написала: «С радостью». Это завуалированное признание себя виновной. Слишком весело и наигранно. Скомканный листок отправился в камин, и тот на мгновение вспыхнул с новой силой. Нормальный ответ старосты и помощницы декана отправился вместе с эльфом к Дамблдору, а я поплелась на завтрак тонуть в отвращении к самой себе. Надеюсь, директор больше не посмеет рыться в моей голове, хотя это вряд ли. Повод был и, причем, серьезный…

Ни директор, ни Северус не почтили Большой зал своим присутствием. Кусок не лез в горло перед предстоящей встречей. Голова гудела, две бессонных ночи не пропали даром: круги под глазами, нервозность, недомогание и отсутствие аппетита – это еще самая малая часть того, что на самом деле происходило за прошедшие тридцать шесть часов. Идти в подземелья понурив голову нельзя, я старалась вести себя как всегда. Прямой взор, ровная походка, каменное выражение лица…

– Входите, – послышался слегка сипловатый голос из-за двери, это значило, что он и впрямь болен.

Осторожно ступив за порог, я посмотрела в глаза осунувшемуся, еще более бледному, чем когда-либо, профессору. В кабинете пахло лечебными зельями, их испарения витали в воздухе, создавая впечатление больничной палаты. Жар стыда подкатил неминуемо, однако справившись с собой, я подошла к его столу. Костяшки пальцев онемели, сжимая ни в чем неповинную ручку портфеля.

– Мисс Кэрроу, я должен извиниться за то, что на вас возложили подобные обязанности…

Так-так, он ничего не знает, но может, намеки впереди. Он сказал: «На вас возложили…», это была не его идея. Чего Дамблдор добивается? Мысль раскатом грома перевернула рассудок… Может, я сама себе напридумывала? И никто ни о чем не догадывается, это просто совпадение, я ведь староста… Несмотря на логичность суждений, что-то в глубине подсказывало, что случайности не случайны…

– Профессор, как вы себя чувствуете? – невинно спросила я, ожидая в ответ бурю негатива, и не прогадала.

– Оставьте при себе свои соболезнования, – съязвил Снейп. – Вот, это материал для сегодняшних уроков.

Сухой, черствый. А ведь ты был совсем другим позавчера у Дырявого Котла. Почему вдруг в голове возник образ Северуса, сжимающего меня в отчаянных объятиях? Нужно выкинуть эти мысли, вдруг он попытается проникнуть в мой разум? Я взяла папку и открыла её.

– Пятым курсам расскажете о зелье старения, надеюсь, вы помните как его делать, объясните теорию, и, конечно, прежде всего, технику безопасности.

Снейп осекся и закашлялся, отвернувшись в сторону, что заставило меня еще раз ощутить идиотский стыд, ведь он мучается из-за меня, не удивлюсь, если у него жар. Выглядит паршиво. Чтобы не смотреть в сторону профессора, я постаралась вникнуть в записи, написанные ровным мелким почерком с указаниями и сносками. Видимо, этим строкам много лет, он ведь никогда не составлял план урока. Человеку с феноменальной памятью этого не нужно, он достал старые пергаменты с дальних полок, я в этом уверена.

– Вторым курсам – зелье бесстрашия, третьим – зелье от нарывов, с ним поосторожнее, может воспламениться.

Я хотела кинуть на него презрительный взгляд, – он что, считает меня дурой?! – но как всегда удержалась от заносчивости и лишь кивнула еле заметно. Он объяснил за кем из учеников стоит следить на уроках, так как их зелья бывают взрывоопасны. Странная пауза в речи, не сопровождаемая приступами чудовищного кашля, заставила меня поднять глаза. Изучающий взгляд… Конечно, я тоже выгляжу не ахти как, но надеюсь, он не припишет это чему-то, относящемуся к субботе…

Я почувствовала, как барьер в голове трещит по швам. Нет, только не это. Не надо, умоляю…

~~

Аллегра выглядела так, будто не спала несколько суток: темные круги под глазами, кожа стала зеленоватого оттенка, какой-то затравленный взгляд. Переживает за следующее воскресенье. Северус неосознанно вникал в её мысли, пока не наткнулся на тот самый барьер, о котором говорил Дамблдор. Она подняла глаза и посмотрела на него. Мерлин, эта девочка почувствовала его вторжение. Испуг налицо…

Подавленный голос вернул Северуса из блужданий по тупикам разума.

– Прошу, не надо…

Возникло ощущение, что она вот-вот расплачется, боль была почти осязаемой. Он не стал дальше давить на её мозг, глаза Аллегры наполнялись слезами, и Северус ощутил даже стыд, но не показал его. Ей и так паршиво...

– Это всё, профессор? – все тем же сдавленным голосом спросила она, когда его ментальная хватка ослабла.

Молчание.

– Да, можете идти мисс Кэрроу, не забудьте о технике безопасности.

Она легонько кивнула и, развернувшись, быстро пошла к выходу. Северусу стало нестерпимо жаль несчастного ребенка, обрекающего свое существование в бегство, он не винил ее за нежелание вставать на сторону света, а просто спрятаться подальше от войны…

– Аллегра...

~~

Я вздрогнула. Он произнес мое имя? Лекарства совсем затуманили его рассудок? Неужели он сказал… Мерлин… Сквозь странное ощущение натянутости я повернулась к Северусу, только что так подло пытавшемуся проникнуть в мою голову…

– Если вы захотите поговорить, – произнес он сдержанно, – я вас выслушаю. Да, и не смейте прибавлять Гриффиндору баллов!

Непедагогично, но я проигнорировала это. Мои глаза округлились от ужаса. Он думает, что я переживаю из-за воскресенья, предлагает помощь…

«Какую помощь, Аллегра? Он Пожиратель Смерти, опомнись!», – орал голос, который хотелось придушить. Переживает... Нет, каково это? Я избила его душу, а он предлагает помощь, не зная, какой подлый человек стоит перед ним…

– Спасибо… – выдавила я и шмыгнула за дверь, стараясь отогнать слезы.

====== Глава 9. Bellatrix ======

Невольно павшим оказаться,

Задрав рубашку, раны показать.

Ты слаб, боишься сам себе признаться,

Что от судьбы не убежать.

Опустошен своей печалью,

Ты ищешь для потерь ночлег,

Смирись, и до тебя страдали,

Ведь ты всего лишь человек.

Густой туман под Знаком Мрака,

Ты сделай шаг, к тому, кто ждет.

Забудь вчерашние обиды,

Она твой мир перевернет.

Она не та, о ком мечтаешь,

Но ты готов бежать на зов,

Твоя душа в её оправе,

Излечит раны до рубцов.

Серая печаль, боль утихла, но не пропала. Стоит жить дальше, стоит воевать ради победы и гнать от себя скупые наваждения. Рок судьбы непримирим: ты стоишь у края пропасти, и каждый день камень обрушивается, пододвигая тебя все ближе к забвению, но ты и не думал отступать. Служить двум богам нечестно, это отправит прямиком в могилу, в безутешье, где нет места страданиям, туда, где сможешь переоценить все прошлые ошибки, изгонишь из себя непоколебимое чувство вины. Ты растопчешь свою прошлую жизнь и просто сможешь существовать в покое или же исчезнешь навсегда. Но разве это не одно и то же?

Северус лежал на кровати и, глядя в потолок, размышлял над смыслом собственной жизни. Никчемная судьба. Перебежчик, бессмысленно идущий по нити Лахесис. Если рассуждать трезво, его вклад в судьбу мира, в судьбу войны неоценим, но разве, следуя по веренице грехов, можно рассматривать собственное шпионское существование как попытку искупления? Нет, это привычка, вызов Тёмному Лорду. Может, от нежелания жить Северусу так везет в выживании? Противоположное притягивается, это аксиома. * * * Теперь ясно, почему Снейп так ненавидит студентов. То, что они тупые,

было ясно изначально, но чтобы настолько! Это ж надо перепутать когти

градиолы и драконью чешую? Какой талант нужно иметь, чтобы так откровенно

не вдумываться на зельях? А техника безопасности?!

Голова закипала от негодования и досады за будущее магического населения. – Мистер Кроуфер, если вы добавите коготь градиолы в свой котел, боюсь,

ваши останки найдут на Марсе в следующем тысячелетии.

Пуффендуец посмотрел на меня испуганно, второй курс слушал и вникал, однако искрометная тупость, достойная неандертальцев, уже выводила из себя. Неужели так сложно запомнить порядок выполнения работы и всего несколько ингредиентов? Да я в девять лет могла подобное зелье приготовить! Да-а-а, Дамблдор обрек меня на пытку клиническим идиотизмом. Интересно, все зельевары превращаются в подобие Снейпа за время преподавания бездарям? Студенты не ждали от меня баллов, но и продолжателя дела своего «любимого» профессора не желали лицезреть. Однако на второй паре Слизерин несказанно порадовал и вел себя тихо – третьекурсники не успели попасть под власть гормонов и набраться наглости. Милые, ну почти пушистые детишки… Не считая пары девочек-переростков.

Кое-как я дожила до обеда, звон в ушах от тысячи вопросов, на которые приходилось отвечать, заставлял взгляд постоянно расфокусировываться, а разум затуманиваться. Снейп вряд ли баловал их возможностью услышать от него что-то вразумительное, помимо сарказма и снятия баллов за нарушение дисциплины. Что ж, моя доброта оказала мне медвежью услугу, и заинтересованность в студентах сделала свое дело. Предобморочное состояние и обезвоживание были наказанием за инициативу. Конечно, бессонные ночи оставили свой отпечаток на состоянии незадавшейся профессорши, но зато сегодняшняя пытка вопросами заставила отключиться от мыслей о Лили, Снейпе и, конечно же, о Метке.

Главное не уснуть…

После обеда меня совсем разморило, но оставалось еще две пары с пубертатно-неугомонным пятым курсом. Если младшие были еще хоть как-то заинтересованы предметом, то этим своенравным подросткам было откровенно наплевать. Я шла обратно в подземелья, как на гильотину – а все потому, что болен наш зельевар. Постойте, а почему он болен? Ах да, его скосила маленькая эгоистичная стерва, которая сейчас в полной мере поплатится за свои ошибки. Однако мои опасения не подтвердились: пуффендуйцы и рэйвенкловцы вели себя довольно спокойно и организованно. Ну, конечно, в семье не без урода, пришлось, все же, сделать пару замечаний, но это еще не конец. Последние занятия предвещали тайфун негодования для уставшего мозга, не готового испытать прессинг от стычек Слизерина и Гриффиндора. Вся школа уже знала о внезапной хвори Снейпа, и снова не удалось избежать

расспросов, но это было уже мелочью…

– Какого гриндилоу мы должны тебя слушать, ты всего лишь студентка, а, Кэрроу? – презрительно кинул белобрысый парень с задней парты. – Мистер Малфой, сбавьте тон, если не хотите обсуждать эту проблему лично с профессором Снейпом, – рявкнула я в манере вышеназванного. Правда мой выпад нисколько не впечатлил слизеринца. Он скроил еще более

омерзительную гримасу и фыркнул. Конечно, чего ему бояться, он же любимчик нашего декана-пожирателя.

– Кэрроу, – он выплюнул мою фамилию. – Тебе не стоит задаваться, никто тебя здесь слушать не будет, – последнее слово он растянул особенно мерзко.

– Минус десять баллов со Слизерина за неуважение к старосте, – ровно произнесла я. Его лицо вновь озарила усмешка, а Гриффиндор в очередной раз поразился нашему «теплому» внутрифакультетскому общению. Поттер во все глаза таращился на меня, а Гермиона Грейнджер самодовольно улыбалась своим конспектам. Им было радостно, что хоть кто-то мог поставить на место выскочек, ведь на ординарных занятиях гриффиндорцам доставалось больше всех. – Ты будешь разговаривать со Снейпом! – кипятился Малфой. – Это ты будешь разговаривать с профессором Снейпом, – я сделала ударение на слове «профессор», напоминая о субординации, но, похоже, Драко это ничуть не смутило. – Ты поплатишься за снятие баллов со Слизерина! – зарычал он; бледная кожа его лица пошла пятнами. – Так, не отвлекаемся на мистера Малфоя, желающего сорвать урок и отправиться прямиком к директору. Кто расскажет о Зелье Старения? – игнорируя разбушевавшегося пятикурсника, спросила я. Как и ожидалось, было всего несколько рук. – Гермиона, – по-дружески произнесла я, не обращая внимания на злобное шипение исходившее с задних парт, где сидел Малфой. – Давай, грязнокровка, у тебя наконец-то есть шанс выступить, твоя подружка обязательно оценит старания, – насмехался он. – Ещё минус десять баллов со Слизерина за оскорбление студента! – повысила голос я. – Ещё немного, мистер Малфой, и вас ждёт отработка… со мной, – привела я аргумент, ведь ему уже пару раз доводилось наслаждаться моей компанией во время отбывания наказаний, и Драко это ой как не понравилось. Грейнджер же была куда умнее и просто пропустила его мерзкий комментарий мимо ушей. – Зелье старения делает выпившего старше. Чем больше старящего зелья человек выпивает, тем старше становится. Ингредиенты: зубы крокодила, спорыш, крылья скарабеев, желчь кошки и ноготь того, кто пьет зелье, – отчеканила она с благодарной улыбкой. – Браво! – послышался сзади женский хохот, на этот раз вступила Пэнси Паркинсон. – Тебе не обязательно вставлять шпильки,– насмешливо произнесла я. – Если, конечно, не хочешь лишить Слизерин баллов. Она оказалась трусливее Драко и сразу притихла, растеряв запал вдохновения

поострить. Пэнси определённо не ходила в любимчиках Снейпа.

– Пять баллов Гриффиндору, молодец, Гермиона! – произнесла я под дружное вытягивание мордашек слизеринцев. – Он убьет тебя! – во весь голос заорал Малфой, будто от этого зависела его жизнь. А то я не знаю, что меня ждет, когда Северус узнает о зачислении мною баллов в пользу ненавистного факультета. Однако мне будет что ответить, ведь Гермиона честно заработала поощрение. Она улыбалась так, что, отчаянно покраснев, опустила взгляд к учебнику. Получить оценку по зельям наверняка было её заветной мечтой. Снейп не любит заучек, но и тугодумов тоже; страшно признать, что и золотая середина его также не интересует. – Малфой! Что оживит любого окаменевшего? – внезапно изменила тактику я. Он не понял вопроса, вернее не ожидал. – Что? – Отвечай или сниму баллы, – совершенно невозмутимо продолжила я.

Он растерялся, а все остальные слизеринцы уставились на него, понимая,

что больше спорить не стоит.

– Зелье... – лишь произнес он. Не знает ответа на простой вопрос! Ведь они совсем недавно проходили эту тему, я видела, как Гермиона занимается в библиотеке. – Какого цвета сонное зелье? Он совсем растерялся, а Гриффиндор начал тихонько хихикать. – Мисс Буллстроад, не подсказывайте, – одёрнула я студентку, нашептывающую Драко ответ с соседней парты, – Если, конечно, не желаете составить Малфою компанию в объяснениях с профессором Снейпом. Она встрепенулась, одарила меня ненавидящим взором, но заткнулась. – Мистер Малфой, это вопрос из четвертого курса! Тот притих и замялся. Несмотря на то, что сейчас он был не в состоянии ответить, я знала, что Драко, в целом, имел неплохие отметки по зельям, и это было действительно следствием его учебы, а не бессмысленного поощрения со стороны Снейпа. – Минус пять баллов со Слизерина! – все больше входила во вкус я. – Какие три слова чаще всего звучат в Хогвартсе на уроках? – Что? – непонимающе спросил он. – Отвечайте!– я дублировала интонацию Снейпа, давя на студента, который уже не понимал что происходит. – Я не знаю... – В точку! Плюс пять баллов Слизерину за сообразительность! – во весь рот улыбнулась я, пока до него доходил смысл шутки. Гриффиндор ржал во весь голос. Кажется, впервые факультеты словно поменялись местами. Можно позволить себе маленькую роскошь, поиздеваться над хорьком – как его называли гриффиндорцы – я ведь так давно об этом мечтала. Небольшая месть. – Откройте параграф тридцать два, прочитайте внимательно и начинайте приступать к приготовлению Старящего Зелья. Как же я была довольна собой! Неописуемо. В классе стихли голоса, и студенты обратились к учебникам. Дисциплина в благодарность от гриффиндорцев и, как следствие наказания непослушного Малфоя, от слизеринцев. Идеально! Конечно, мне придется поплатиться за самодурство, но эти двадцать баллов того стоили. Что ж, меня все равно здесь не будет через неделю, пускай крутятся как хотят. Снейп, конечно, наорет, но что поделаешь… Пока студенты варили зелье, я ходила между рядами и следила за ходом работы, иногда подсказывая Лонгботтому и Уизли. Остальные справлялись на диво хорошо, пока этот придурок Малфой снова не решил вывести меня из себя. Он и не собирался выполнять задание, а просто сидел за партой со скрещенными на груди руками и с ненавистью наблюдал за мной. – Если зелье не будет готово… – То что? – перебил он. Я тяжело вздохнула, и устало произнесла: – Малфой, хватит упрямиться, ты знаешь, что за этим последует. – Все баллы вернет нам Снейп! – усмехнулся он. – Не страшно, он мне ничего не сделает. Знали бы все, как меня это достало, с еще одним вздохом я наклонилась поближе к нему и прошептала: – Он-то тебе ничего не сделает, но что будет, если я замолвлю за тебя словечко в разговоре с твоим отцом, который планирую в это воскресенье? Не думаю, что он и Лорд будут довольны твоим ребяческим поведением, серьезнее надо быть, Малфой… Его лицо мгновенно позеленело, то ли от страха, то ли от ненависти. От его талантов и сдержанности зависит его место в ближнем круге Пожирателей. Это, наверное, было самое глупое, что я могла сказать, однако это подействовало. Детей легко обманывать. – Т-ты не посмеешь! – произнес он почти шепотом. – Еще как посмею, расскажу о твоем длинном языке, трепло, почти вся школа знает о твоем скором вступлении в ряды Сам-Знаешь-Кого. Да, это был неподдельный ужас, кажется, я переборщила в своих играх. Драко вскочил с места и заорал: – Да как ты смеешь мне угрожать, ничтожество! Казалось, еще секунда и он кинется на меня и задушит, но вместо этого Малфой достал палочку. Впрочем, моя была уже наготове… – Сядьте на место, мистер Малфой! – донесся резкий, до боли знакомый голос. Класс машинально обернулся в сторону влетающего в дверь деспота, рассекающего воздух своей мантией. На вид Снейп был абсолютно здоров… Ой, не ожидала, что моя казнь свершится так скоро. Нервно сглотнув, я перевела взгляд обратно на слизеринца уже улыбающегося во все тридцать два белых зуба. – Мисс Кэрроу, вы свободны, еще успеете на половину трансфигурации. Его тон бы ровным и холодным, без тени эмоций, это значило, что я влипла, причём, по уши. Возможно, до него уже дошли вести о моих поощрениях баллами других факультетов, и он решил внезапно выздороветь. За Драко незаржавеет, он обязательно все выложит Снейпу. Черт! Почему-то когда я творила самоуправство, не было так страшно, но при виде его черных глаз это чувство внезапно ожило…

Тихо подойдя к учительскому столу, я забрала вещи и как можно спокойнее двинулась сквозь ряды к выходу под соболезнующие взгляды гриффиндорцев, прекрасно понимающих, во что мне это выльется…

* * * Остро ощущая терзающие желудок спазмы, рискующие отправить наружу мой скудный ужин, я отправилась в подземелья получать порцию морального Круциатуса от человека, которого я боялась, ненавидела и в то же время любила… Он удостоил меня парой слов перед приемом пищи. «Ласково и ненавязчиво» предложил явиться к нему в кабинет. Аппетит, конечно, был испорчен, но затолкать в себя салат после длинного дня, все же, удалось.

Неуверенный стук в дверь.

– Войдите! – злобно «пропел» Снейп. Мысленно простившись с жизнью, я вошла и, побоявшись смотреть ему в глаза, стала неуверенно разглядывать мыски собственных туфель. – Я вижу, вам есть от чего вести себя пристыжено, – изрек он, пристально глядя на меня. – Мисс Кэрроу, как прикажете понимать весь этот цирк, что вы учинили на занятиях? Я открыла было рот для подготовленных бессмысленных оправданий.

– А впрочем, не утруждайте себя. Как вы посмели лишить Слизерин стольких баллов? – с нарастающим напором продолжил Снейп.

– Я… – Кем вы себя возомнили? Преподавателем? Кто вы такая? – рычал он. – Профессор, Малфой это заслужил… – Мерлин с ними, с баллами, вы угрожали ему Темным Лордом… – тут я начала краснеть. – Да как у вас ума на это хватило?! – он переходил на крик. – Профессор… – Молчать! Вы позорите школу, вас бы сегодня же исключили за это… Настала моя очередь возмущаться. – Да какая, к черту, разница! Все равно в воскресенье меня уже здесь не будет! Я осмелилась поднять взгляд. Его лицо было непроницаемым. – И вы решили урвать последний шанс и опозориться перед всем факультетом, – съязвил он. – Ваш отец четвертует вас за подобные выходки! – Плевать… – Что?! – закричал он, покрываясь бордовыми пятнами. – Я сделала так, как посчитала нужным, поставила этого выродка на место, вместо того, чтобы снабжать его баллами за реплики и оскорбления магглорожденных студентов, что вы, профессор, поощряете! Он вскочил с кресла и оперся руками о стол, нависнув надо мной коршуном. – Как вы посмели упомянуть имя Темного Лорда в стенах школы? – брызжа слюной, кричал он. – Ваши слова лишь подтвердили то, что вы ничем не отличаетесь от детей его приспешников! А вот это он зря… – Какая вам разница? – елейным тоном произнесла я, переходя на шипение. – Вы всегда поощряли это, разве не так профессор? Наверное, он сейчас меня ударит, ведь правда глаза режет. – Кто вбил в вашу дурью башку подобные мысли? Я никогда не поощрял… – Бред! Вы – Пожиратель Смерти! Еще один из рядов Темных Волшебников, пригревшийся на бороде у Дамблдора, вы никто, и не смейте выгораживать себя! Мерлин, да вы всего лишь жалкий, ничтожный слуга… Резкий звук пощёчины. Остолбенев, я повалилась на пол. Щека вспыхнула болью. Глаза смотрели на Северуса, ноздри которого вибрировали от гнева. Он дышал как загнанный скакун. – Опомнитесь! Вы больны, Аллегра, вас следует поместить в отделение для душевнобольных в клинику Святого Мунго, срочно! – эхом раздался в помещении его голос, исполненный ярости.

– Как вы посмели ударить меня? – выдавил мой затуманенный рассудок.

Он пропустил этот вопрос мимо ушей. Конечно, это была мера, чтобы привести в чувства, ведь я не на шутку разошлась… – Я устрою вам ад! С завтрашнего дня назначаю отработку от окончания учебного дня до отбоя, и так до конца недели! Забудьте про обязанности старосты. Взгляд моих глаз, полных оглушающей ярости и еще не прошедшей боли от пощечины, впивался в ненавистного человека, отыскивая все больше причин, чтобы отомстить. – Отлично! – сухо произнесла я. – Не беспокойтесь, профессор, вы не омрачите мне последние дни в Хогвартсе своим обществом, потому что дальше уже некуда. – Вон! – заорал он. Совершенно спокойно, задрав нос, я подняла вылетевший при падении из руки портфель и медленно, не обращая внимания на обозленное лицо Северуса, покинула помещение, хорошенько хлопнув дверью напоследок. * * * «Дура, какая же ты дура! Сумасшедшая маленькая ведьма, как же уберечь тебя от тебя самой? Совсем запуталась, глупая…» Северус злился, бесился, но не знал, как помочь Аллегре, не ведал, что делать в этой ситуации. Раскрыть себя, предложить опеку? Да она в голос посмеется над ним, не поверит. Наверняка отец не позволит ей бежать и уже следит исподтишка. Скрыться будет сложно, есть ли вообще такой шанс? Пусть она находится под присмотром все оставшееся время. Надо поговорить с Дамблдором, он обязан что-то предпринять. Кэрроу заносит, и она срывается, хотя признаться то, как она заткнула выскочку Малфоя, даже повеселило, но метод… Он испытывал благодарность за это, однако обязан был пресечь. Одна мысль не покидала его голову: Аллегра сегодня была так похожа на Беллатриссу Лестрендж в юном возрасте, которая превратилась в чокнутую слугу Лорда. Если Кэрроу попадет к нему в руки, это будет катастрофой…

====== Глава 10. Голубые глаза. ======

Он ударил меня! Гнев волнами захлестывал больную, уставшую голову, то и дело вспыхивая, как бенгальский огонь. Я неслась по длинному коридору Хогвартса, наполненную студентами, желая попасть в одно единственное место, где будет спокойнее всего – в свою комнату, которая теперь вряд ли будет принадлежать мне, ведь обязанности старосты Снейп с меня сложил. Ну и пусть! Я все равно не съеду, костьми лягу, заколдую…