Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 83 страниц)

Люциус и Волан-де-Морт вышли, оставив скорбь наедине со смертью, позволив Аллегре проститься, выплакать наболевшее и недосказанное, прежде чем Лорд окунет ее с головой в дерьмо, в неизбежный омут чудовищных планов, выстроенных в его жестоком разуме…

Нечто, прокравшись бесплотным туманом,

На сухую трость веков опираясь,

Что казалось едва ли заметным, обманом...

Теперь серебром в волосах отливает.

Она беспощадна к великим, скитальцам,

Безнадежно взглянув в отраженье,

Незаметная дрожь в зазеркалье,

Пробежала до кончиков пальцев.

Я просила на коленях, в слезах умоляла!

Но всё неизбежно, она неизбежна...

Он не знал, сколько часов прошло, но он был там все это время, ждал, пока из комнаты усопшего выйдет подавленная, но холодная роза – прекрасное соцветие алых лепестков на строгой ножке с шипами. Этот цветок отравлен до основания, ее боль сотворит чудовищную метаморфозу, переживет юную, чистую душу, превратит в пепел ясные серые глаза, уничтожит, сметет остатки добра и света в заколдованном сердце. Теперь все темные деяния будут оправданы, останутся только скупые цели, черное нутро, прожженное яростным огнем грехов, бесчинства, предательства любви и потери.

«Отравленная роза»

Святые духи словно отрешились,

Оставив строгий профиль сбывшейся беды,

Она пропала в боли, личность завершилась,

Её богиня родилась из бренной тьмы.

Была совсем недавно странным миром,

Не злым, не добрым, с ясной чистотой,

Душа ушла, истлели струны лиры,

В глазах огонь прекрасный, только не живой.

Писала строки, страсти мемуары,

Гналась за призраком чарующей мечты,

Лахесис жизни нить неровную соткала,

И изменила взмахом смертной седины

Путь начался с причала древнего Харона,

Не поскупился без монет вершить судьбу,

Забравший молодости хрупкую корону

И юность заманивший в пустоту.

Бездонный сумрак тьмы и колкого мороза

Окутал лик смеренной брошенной души.

Она печальная отравленная роза –

Жестокая отравленная роза на крови.

Он увидел лицо, не залитое слезами, глаза, прекратившие красноту. Аллегра держалась, она действительно сильна, совершенно необъяснимая, загадочная, таинственная, но Люциус знал, что в этом теле вряд ли осталась душа, лишь емкость – бесплотное пространство, лишенное двадцати одного грамма. Аллегра ничего не приобрела в неравной борьбе со смертью, но, безусловно, потеряла, оставила юность, пролила ее горькими слезами на груди мертвого отца. Неживая, изваяние, вакуум в оболочке…

Темно-бордовые шторы пропускали редкие крапинки света в кабинет, теперь принадлежащий Аллегре, как и все поместье. Единственная наследница, покинутая всеми. Ей не нужны богатства, деньги, связи, друзья, теперь ее жизнь не имеет поворотов и закоулков, потому что есть направляющая рука Темного Лорда, которая сможет использовать ее одиночество, навяжет свои мысли, она забудет про Снейпа, будет думать, как ей прикажут, жить, как спровоцируют. Она – идеальный материал в руках мастера, гибкий пластилин, могущественное оружие. Никто, кукла на веревочках, раба без Империуса…

– Аллегра, как ты? – раздался высокий голос.

Первая нить повелась вверх. Руки и плечи, нуждающиеся в поддержке… Лживое сострадание.

– Нормально, – бестелесный голос.

– Я помогу с похоронами.

Вторая нить – ноги, неспособные сейчас к самостоятельным действиям – лукавая помощь, протянутая ладонь.

– Спасибо, мне это нужно…

– Люциус, я думаю, Аллегре стоит пока пожить у тебя.

Третья нить. Сердце – наигранное понимание. Знание, что она откажется.

– Нет, спасибо, я должна остаться здесь.

Пришла пора дергать за последнюю, решающую нить – разум, разбитый, покалеченный, готовый на всё.

– Я понимаю, что в такой момент, говорить о делах не следует, но это, увы, неизбежно и касается твоей безопасности.

Внимательный, но пустой взгляд, из нее вьют веревки, и, возможно, Аллегра это понимает, но не станет сопротивляться.

– Если в министерстве узнают о смерти Амикуса, подозрение падет на твой род, тебя будут преследовать, пострадает все имущество, включая недвижимость, а так же темное пятно покроет благородную фамилию Кэрроу.

Лапша на уши, по сути, ей должно быть плевать на подобные сказки, но только не сейчас. А клеймо на роду уже есть – это ее отсидевшая тетушка Алекто.

– Вы хотите, чтобы я заменила его, верно?

Умная девочка, сообразительная, на ее неудачу.

– Да, на время, пока все не уляжется, и министерство не перестанет искать проклятого волшебника. Пока Амикус жив – проблем не возникнет.

Она монотонно со всем соглашалась, участия в серых глазах не было, девочка потеряна. Люциус сегодня впервые не разделял мнения Лорда насчет её предстоящей работы, и хотел, чтобы этот ребенок жил у него, он обещал Амикусу. Теперь он обязан присматривать за ней, и Люциус выполнит свой долг…

КОЛЛАЖ:

http://i066.radikal.ru/1001/e2/dc4288097b5b.jpg

====== Часть 2. Глава 8. Жрица Мельпомены. ======

Эпиграф к главе:

“Только видя смерть, можно научиться жить”

Как-то странно на душе, тоскливо, спокойно, нет ярости, да и боль практически испарилась, с последними слезами, последними глухими всхлипами на груди отца. Странная тянущаяся снизу вверх пустота, отрешенность, безликое пространство плоти и крови, в котором отсутствует нечто, дарующее эмоции, желания, мечты… Все пропало, заглушилось, словно из меня выдавили субстанцию, именуемую душой. Дышу, двигаюсь, живу, но я неживая, нет ощущения реальности, словно все проходит мимо, различаю лишь гулкий звон издали. Темный Лорд помог с похоронами, сказал слова нужной поддержки. Он не законченное чудовище, и в нем больше человечного, чем во мне, да нет, бред… Как бы не так, он жестокий манипулятор, играющий на чувствах. Поняла, что не имею своего лица, попросту могу забыться, играя в переодевание.

Две одиноких белых розы на гранитной плите с именем другого человека, неизвестного, ставшего последним спутником бедного отца… Ни эпитафии, ни строчки, лишь фальшивые даты жизни, и чужое имя. Камень заколдован, только я могу видеть настоящие надписи, слова прощания непутевой дочери, изложенные в простых буквах: «Неизбежное – есть смерть…». Могила, хладная, неприступная дверь в останки человечества, а может, врата в новую, иную жизнь. В такие моменты задумываешься: существует ли жизнь после гибели? Можно ли верить в реинкарнацию, считать, что душа бессмертна? Загадки, философия, не хочу об этом думать, но не могу. Просто умер, оставил одну, оторвался частичкой сердца… Пройдя сквозь смерть, я поняла что жизнь – это список тех, кто будет тебя оплакивать… Мы живем во имя странного количества людей, что соберутся вокруг периметра могилы и кинут сырой земли на крышку гроба. Мой список пуст… Понимание этого не принесло боли, осталось легким очерком летописи судьбы в закоулках разума, но не потревожило уставшую душу. «Существуй, дыши, продолжай путь…» Эти слова стали установкой, но никак не укладывалась последняя речь отца: «Ты должна стать счастливой…». Но это невозможно, я не знаю, чего хочу. И почему фраза вызвала странное ощущение, что я не смогу выполнить его последнюю волю? Не понимаю, какого Мерлина я участвую в чужой бессмысленной войне? Во имя чего, и к чему это приведет? Все стало как-то бессмысленно, недалёко, словно стерли жажду, отобрали желание идти к цели, повесили ярлык слуги, завербовав на костях отца. Я далеко не глупа, понимаю простые истины, из меня сделали собаку на поводке, покорную, выдрессированную, что ж, пока эта вербовка не идет вразрез с прихотями обманутой любви. Я выполнила поставленную задачу: сблизилась с Темным Лордом, хотя нет, не так, это он со мной сблизился, а значит, моя персона – не просто пешка, а является ценной фигурой, дар бесценен, поэтому жизнь не менее важна… Но день похорон, о которых знали лишь трое, не закончился так быстро. Лорд направил по делам министерства, стараясь понять, способна ли я идти наперекор скорби, чувствам… Увы, я оказалась сильнее, чем думала, но только до тех пор, пока не узнала еще одну страшную правду, изменившую сознание бесповоротно…

Строгий профиль, прямая спина, колкие холодные глаза… От оплакивающей смерть отца дочери не осталось и следа. Перед ним повзрослевшая Аллегра, женщина, глава семьи, сильная преемница целей Лорда, способная на страшные вещи. Люциус не знал, что он здесь делает сегодня, просто собирался помочь разгрести дела Амикуса, бумажную работу, отчеты, платежи по дому.

Она восседала за столом как королева и в помощи вовсе не нуждалась – грозный, уверенный вид. Прошел месяц с похорон, которых словно и не было. Только траурное платье выдавало мимолетную скорбь. Черные волосы завязаны в хвост – строгая, элегантная, могущественная ведьма. Уже не ребенок, коим привык считать Люциус юную Кэрроу. Горе меняет людей.

Она встретила его по-хозяйски. Распорядилась принести чай. Быть на ее территории, ровней по статусу и власти для Люциуса было странно… Хозяин решил приблизить такой ценный кадр к себе, нет, лорд Малфой не переживал, что его положение может пошатнуться. Каждый выполняет свою работу, сферы разные, он – теоретик, она – практик, подстраховщик, шпион, ее дар уже показал себя неоднократно. В день смерти Амикуса ей приказали заткнуть «Ежедневный Пророк». Тёмный Лорд хотел проверить, посмотреть, переживет ли она горе, забудет эмоции? Аллегра справилась великолепно, ни одной строчки по поводу рождественского рейда не просочилось в прессу, все благодаря связям и уважению к фамилии. Она просто поговорила с нужными людьми, дала взятку кому надо, благо более или менее имела представление о знакомых отца, знала как себя вести и выполнила долг с честью, заслужив похвалу и довольную улыбку хозяина. Было еще два задания – воровство министерской документации и подстава чиновника, который отказался сотрудничать с Темным Лордом. Мерлин, она была великолепна! Люциус мог ощутить странное восхищение, но какое-то смрадное, несуществующее, холодное. Разочарование… Ребенок стал демоном…

Случилась еще одна беда, которая должна была разрушить хлипкое равновесие Аллегры, но её не подкосило и это событие. В том страшном рейде пострадало несколько авроров, двое были убиты, один из которых погиб от ее палочки, от заклинания, которое не удалось снять. Сектумсемпра Аллегры достигла цели, лишив жертву крови, его не удалось спасти… Реакция? Ничего не изменилось… Ничего… Мерлин, сплошная корка льда в серых глазах, ни раскаяния, ни сожаления, ни чувства вины… Она – монстр, бесчеловечная душегубка, хотя Люциус не был уверен на сто процентов, потому что они не разговаривали об этом. Аллегра узнала все сама, из первоисточников в министерстве, когда навещала отдел по работе со средствами массовой информации. Это немыслимо, так завораживающе страшно видеть в семнадцатилетней ведьме убийцу, безжалостную…

Люциус был у нее неделю назад, просто просматривал кое-какие документы по общему бизнесу, Аллегра позволила проверить годовые отчеты по доходам, красиво скрытые лишние средства, ни одной ошибки, все точно, слаженно. Амикус, несомненно, вырастил очень умную и одаренную дочь, великолепного бухгалтера и математика. Казалось, в её голове не могло уложиться столько информации, но Аллегра поведала, что отец вводил ее в курс дел, учил руководить домашними делами и работой.

Теперь они были на равных: коллеги, деловые партнеры, талантливые по-своему, у Люциуса не вызывали отвращения совместные дела, ему было приятно, что не приходится все разжевывать и пояснять по нескольку раз. Ловит все на лету… А может, это лишь способ уйти в себя? Забыться в бесконечной документации, уставать до потери сознания, чтобы валиться спать, и не видеть кошмаров?

Она оторвалась от последних бумаг и устало потерла глаза. Всё, теперь можно было не касаться налоговых дел довольно долго. Изящная рука потянулась за чашкой остывшего чая, Люциус изучал, ему было интересно как долго она продержится? Ребенок, черт возьми, она всего лишь ребенок, немногим старше его сына! Слишком многое свалилось на юные плечи…

– И откуда столько бумажек накопилось? – на глубоком вздохе спросила она. – Это не похоже на отца, у него всегда все было в порядке, организовано и вовремя…

– Темный Лорд загрузил Амикуса работой, у него просто не было времени.

Аллегра немного проморгалась, освежая слизистую глаз. Слишком много времени проводит в кабинете.

– Вы хорошо спите? – спросил Люциус, видя небольшое изнеможение.

Усмешка, взгляд в пустое пространство, еще один вздох…

– Странный вопрос, как я могу высыпаться после того, что произошло? – негромкий голос.

Скорее всего, имелись в виду все события вкупе. Тон уставшей трудяги. Она не собиралась дерзить, как любила, а просто общалась. Эти слова немного взбудоражили Люциуса, Аллегра сама завела эту тему, ей нужно поговорить, выговориться, беда в том, кроме него у неё никого нет, да и сам Люциус был, в сущности, никем. Не все потеряно, если она идет на контакт, не закрывается в скорлупе, выходит немного дальше за рамки деловых отношений. Он снова впал в раздумья – загадка, неразрешенный ребус, бесконечное число Пи, какие чувства она испытывает? После последней фразы неожиданно появилась надежда, что ей удалось сохранить себя, что она не перешла порог окончательно…

– Мистер Малфой, вы не против выпить немного вина? – внезапно предложила Аллегра.

Все в порядке, простое проявление вежливости, просто не хочет пить в одиночестве. Вечер, все дела закончены, бумаги подписаны и отправлены совами по разным инстанциям, она молодец и заслуживает отдыха.

– Не откажусь, – незаметная улыбка. – На вас лица нет. Может, вам лучше пойти спать?

– Просто у меня жутко болит голова, собственно, я именно поэтому и хочу немного выпить. В лекарственных целях, естественно…

Показалось, или в ее глазах проступил хитрый огонек?

– Тогда лучше не вино, у вас есть виски? Оно расширяет сосуды…

Никаких разглагольствований, ответов. Намеренно выдает себя, или это всего лишь предрассудки, пытающегося собрать паззл Люциуса?

– Диппи.

Эльфийка моментально появилась в кабинете, приняла распоряжения хозяйки, даже не взглянувшей на существо из-под пальцев, потирающих виски. Два стакана и бутылка Джеки Наварро появились на журнальном столике возле камина, Люциус не сомневался, что это первая проба крепкого алкоголя для нее. Разве запах виски не должен вызывать отвращение? Пунктик по поводу не столь приятных воспоминаний о Снейпе… Неужели и этот комплекс переборола? Аллегра зажмурилась от первого глотка, но ничего не сказала, а гость позволил себе улыбку насчет сморщившегося носика.

– Да, Аллегра, я думаю в силу наших деловых отношений пора лишить наше общение формальностей, зовите меня по имени и в своем обличье.

Взгляд, немного дрогнувшие плечи и упавшие уголки губ, жест назывался: «Как пожелаете».

Он слишком многое пытался отыскать в мимике, изучал, в очередной раз поймал себя на мысли, что его интерес немного странный – слежка за каждым движением.

– Люциус, – уверенно начала она, заставив некие струнки его души натянуться. – Хотела вас спросить, что за уговор попросил вас выполнить отец перед смертью?

Это неприятная тема, совершенно не к месту…

– Мы хотели объединить семьи… – как можно спокойнее произнес он, ожидая увидеть последний день Помпеи.

Этого не случилось, пока… На секунду непонимание, еще одна грань эмоций на симпатичном личике. Усмешка. Её забавляет ситуация

– Надеюсь, у вас не возникает мысли исполнить обещание? – ровный, но немного повышающийся тон в конце.

Люциус не смог сдержать улыбку, адресованную завуалированному фонтану эмоций, бьющему в голове Аллегры, пытающейся скрыть чувства. Его подмывало поиграться.

– А чем вам не угодил мой сын? – с наигранным непониманием спросил он.

– Ну, если не считать того, что я ему наговорила, то вы, наверное, с радостью примете в семью сумасшедшую маньячку.

Ей смешно. Показное… Ожидание реакции на последнюю фразу в которой скрывалось слово: «убийца, жертва насилия». Она хорошо держалась, использовала колкие выражения, давая повод говорить несерьезно о серьезном.

– Вы о себе очень низкого мнения, Аллегра, вы умная, красивая, чистокровная ведьма с хорошими манерами, и почему вы считаете, что не достойны носить фамилию Малфой? А насчет того случая с угрозами Драко, я должен попросить прощения за то, что был резок, оно того не стоило. Мой сын и сам иногда переходит границы

Действительно сделал из мухи слона… Аллегра широко улыбнулась и посмотрела куда-то в сторону, понимая, что это всего лишь игра слов, ненавязчивое общение. Она расслаблялась, немного отходила от роли бездушной стервы. И все же, она непонятная, именно этим и заинтересовывает… Когда Люциус ожидает увидеть одну реакцию, то обычно видит другую. Это талант оставаться неуловимой, ускользать, так интригующе…

– То, что ваша фамилия идеально сочетается с моим именем – еще не повод. Извинения приняты, – с новой улыбкой произнесла она бесстыжим хитрым голосом.

Откуда силы улыбаться, что это за рефлекс такой? Даже шутить пытается, только в глазах усталость… И когда из них пропал холод, или он просто потерялся в еще одном глотке Наварро, после которого она снова привлекательно поморщилась?

– Шутки шутками, но сейчас думать о браке совсем не время, – немного грустно отозвалась Аллегра.

Речь шла вовсе не о Драко, просто мысли вслух.

– Аллегра, я думаю, вам необходим близкий человек.

Будь прокляты его слова, если она поймет все в извращенной форме. Люциус снова нес околесицу, двусмысленную, компрометирующую его в ненужном свете.

– Вы считаете близкими людей, поставивших подписи в брачном договоре? Печально, – она хмыкнула, проигнорировав жидкий намек, или просто его не заметив.

– Я совершенно не это имел в виду.

Десять баллов Слизерину, уже вторая фраза подряд! Люциус кипятился, злясь на самого себя. Глупец, что он болтает? Почему рядом с этой девушкой уже не в первый раз отказывают мозги и элементарная логика?

Она сделала еще один глоток и рассмотрела дно пустеющего стакана. Утонула в пустоте бытия на время.

– Тогда о чем вы говорите? Я не могу выйти на улицу и влюбиться в первого встречного, вы прекрасно знаете, что творится у меня в голове.

И это пропустила мимо ушей, как такое возможно? Люциус раздражался собственной глупости и ее невнимательности, хотя невозможно было не заметить очевидного, или это намеренное абстрагирование? В том-то и дело что он не знал, лишь мог предположить, но обычно все догадки очень быстро разбивались о скалы неожиданностей, грани её непредсказуемого мышления.

– Ваша цель не оправдана, чтобы положить возможность иметь нормальную жизнь на кон.

Звяканье соприкосновения стеклянных поверхностей. Аллегра опустила бокал с виски с такой силой, что в ушах остался звон.

– Люциус, я хочу избежать этой темы в разговоре, это не приведет ни к чему хорошему.

– Вот именно, ваша одержимость ни к чему не приведет!

– Не цепляйтесь к словам, если вы действительно ценитель душ, загляните в глаза вашей несчастной жене, – она резко схватила графин с напитком и налила до краев.

Люциус старался приглушить злобу, вырастающую из недр сознания, где его только что облили ядом. Этого шипения следовало ожидать. Сейчас самое время орать и говорить колкие, но содержательные гадости, особенно, если учесть, что Кэрроу попала в самый центр его ипостаси. Мерлин, ведь она всего лишь опередила его в желании сделать тоже самое, задеть.... Он подавил желание обругать ее и себя и потянулся к стакану, из которого она нервно пила. Просто вытащил из несопротивляющихся рук алкоголь и поставил на стол. Губы ее дрожали от гнева.

– Я сожалею о своих последних словах, обещаю больше не касаться темы. Также, мне жаль, что вы стали свидетелем жизни моей семьи, – учтиво и спокойно произнес он.

Она попыталась смягчиться и откинулась в кресле, запрокинув голову назад. Тонкая шея без единого изъяна – потрясающе женственная яремная впадина и небольшая родинка рядом. Люциус старался отвести взгляд, но отчего-то не мог. Он должен стать наставником, коллегой, деловым партнером, а сейчас разглядывает прелести её юного тела. Ей всего семнадцать! Аллегра вернулась в обычное положение, расслабленная, выкинувшая за время паузы все накопившиеся оскорбления.

– Что ж, и вы меня простите.

Нет, они просто не могут общаться без едкостей, иначе было бы неинтересно, и так же долго не умеют сердиться друг на друга. Странная смесь. Но вот ее проблема: Аллегра просто не подпускает к себе, не дает возможности понять, возможно, помочь.

Он принял у себя дома странную, грубую надменную нахалку, жертву насилия, неудачницу. Ничего не изменилось, Аллегра была все той же заносчивой, невыносимой выскочкой, просто стала сглаженнее, пообтесала углы, стала себя осекать, но только после того, как к ней пошли навстречу. Это называется безнаказанностью, она считает, что всегда права, и довольно часто бывает именно так, только выражается это в хамском тоне, но она, все же, начала сдерживать позывы импульсивности, довольно быстро учась контролировать стихию чувств внутри. А может, зря? Наоборот надо быть естественнее, вот только Люциус не знал что для нее естественно.

– Почему вы так сильно беспокоитесь обо мне? – совсем мягко спросила она.

Вопрос поверг в шок, он и сам не знал.

– Ваш отец просил приглядывать за вами, вам это прекрасно известно.

У него было ощущение, что как нагадившую собаку, его тыкают носом в собственные экскременты.

– О, это началось до смерти отца. Думаю, я имею права знать, почему вы не дали мне убить в ту ночь.

Люциус задумался. Что ее гложет? Хочет, чтобы он признался, что действительно оберегает, беспокоится, но так ли это на самом деле? Он не знал сам. Быть может, он действительно стал относиться к ней как к собственному ребенку… Аллегра пытается выведать, потому что отчаянно нуждается в участии, понимании, осознании того, что её никчемная жизнь кому-то небезразлична? Или же здесь иная подоплека…

– Вашим наставником в задании был я…

– Мистер Малфой, – используя надменный официал, сказала она, – это я уже слышала. Хотя постойте, у меня, кажется, есть предположение…

Ему отчаянно захотелось сбежать, сказать вежливо: «Извините, меня дома ждут дети и жена…» и раствориться в камине в языках зеленого пламени. Люциус не перебивал, просто молчал, чувствуя, что загнан в угол, как виноватый нашкодивший мальчуган. Вздох, взгляд…

– …Вы действительно не хотели, чтобы на мне повисла чужая жизнь, вы не такой хладнокровный, каким пытаетесь казаться. Все из-за понимания, что Драко всего лишь на два года младше меня…

Утверждение, логичное, здравое, но зачем ей этот разговор?

«Мерлин, ты права Аллегра, я не хотел, чтобы твои руки были в крови, но уже поздно…»

– Я не скажу Темному Лорду, что вы проявили подобное великодушие.

«Оп-па… Вот тут ты и попался, Люциус. Предначертанное свершилось… Невинное обещание сокрытия твоей слабости на самом деле несет угрозу».

Холод больше не навещал ясные серые глаза, глаголющие чистую истину, в них проблеснула грань тепла, доверия. Кажется, у Люциуса началась паранойя.

– Вам, наверное, почудилось, мисс Кэрроу. – с легким нажимом сказал он, открещиваясь от всех слабостей, которых становилось все больше.

– Наверное… – подначила она.

На него давили психически или не давили вовсе – непонятное ощущение, натянутое, взрывоопасное. Девица выводит из себя невинно, совершенно не напрягаясь, играючи заставляет нервничать, трепетать… И тут его прорвало, параноидальные суждения достигли апогея, точки кипения…

– Видит Мерлин, вы избрали путь, с которого не удастся свернуть! Мантикора вас задери, Аллегра, вам не место среди Пожирателей, хотя бы потому, что вы – юная девушка!

Может он пожалеет о бессмысленных словах, но сейчас на ее лице была очаровательная улыбка, не самодовольная, не надменная, а просто светлая, искренняя.

– Спасибо, Люциус, я верила, что когда-нибудь увижу ваши истинные эмоции…

Так это была проверка? Подвох, который он не раскусил, не доверился своему чутью. Простак! Красивая безобидная игра маленькой ведьмочки, доказавшей свою правоту, силу хитрости. Просто ужасно так попасться, поверить в естественность интонаций в её голосе…. Дальше хуже…

– Я тронута, и скажу больше, я прекрасно понимаю, во что ввязалась, и чего мне это будет стоить, я не так глупа, чтобы брать все слова Лорда на веру, верить в его искреннее сочувствие и желание помочь. Плестись составом за «мессией» я не собираюсь.

Очень опасная и неправильная фраза, идущая наперекор хозяину, перемалывание костей великого волшебника:

«Девочка ты ошибаешься насчет меня, я не готов обсуждать с тобой подобные дела…».

Но в одном Люциус был уверен: ее слова не дойдут до Лорда, потому что он сам в ловушке дьяволицы, выпытавшей долю сострадания, яркий всплеск эмоций. Аллегра спровоцировала неуверенность. Туше. Ему нечем крыть. Ничто не уйдет дальше этого кабинета, ни его великодушие, не позволившее убить ту магглу, ни ее последняя речь с налетом презрения. Люциус возвел взгляд к потолку и вернул к объекту тревог… Так уж и быть, он ничего не слышал… Развела как щенка…

– Не стоит вести столь опрометчивых разговоров, мисс Кэрроу, – сказал он немного язвительным тоном.

Молнии в двух парах серых глаз, не прерывающих магнетического зрительного контакта.

– Я всего лишь хотела сказать, что его интересы и мои совпадают…

~~

Что я несу? Мерлин, дай сил не заговориться! Интересы? Служить во имя непонятной веры в чистокровие, убивать, зачем? Нет, все не так. Я совершила ужасную ошибку, подставив Северуса под ложь, когда впервые перешагнула порог замка Волан-де-Морта… Он жив, пока я выполняю свои обязанности, он жив, пока я буду вершить правосудие под властной рукой получеловека, повязавшего ужасным проступком юношеской несдержанности, глупости… И, черт подери, я буду из кожи вон лезть, но не предам интересов Лорда, буду слепо следовать указке, лепить из себя преданность, непоколебимую веру высшим целям, которые осознать не суждено. Я молода и совершила крайнее предательство любви, затуманившись обозленной местью… Пускай Снейп заслуживает смерти, но я не могу позволить ему умереть. Мне страшно, страшно играть в игру, конец которой, в сущности, неизвестен. Именно поэтому я должна стать лучшей из лучших, приблизиться, целовать края мантии… Быть не просто слугой, а верной соратницей, главной опорной и силой хозяина, только бы он не изменил решения… Грязь вместе с кровью не смоется с моих рук.

Люциус просто не знает что было со мной, когда я узнала о смерти того аврора… Понимание ужасного пришло не сразу, спустя день, два… Я лежала в ванной, готовая перерезать себе вены, умереть, подохнуть как последняя трусливая дрянь, чудовище, сумевшее убить… Омерзительно липкое чувство боли растекалось волшебной, чертовой силой многоликого дара… На рейде я сыпала заклинаниями, не скупясь, а что если бы Малфой не остановил меня, когда я почти завершила заклинание смерти над магглой? Искренне благодарна, что он уберег от вины за еще одну прерванную жизнь, благодарна отцу, что внезапно скончался, подарив осознание ценности жизни. Жертвы еще будут, убитые мной, я снова попытаюсь покончить с собой, но вовремя вспомню, что Северус погибнет следом, и уберу нож от запястья. Я вляпалась в дерьмо по уши, из этого ада нет выхода. Слезы не должны больше пролиться, просто прибавится седых волос… Глупая самоуверенная девчонка, теперь не имеющая права на провал… Все что нужно – это поскорее привести Поттера, костьми лягу, но исполню свою часть сделки.

А Люциус… Не могу понять, откуда взялась его чертова забота, почему он так не хочет связывать меня с грехами, с болью? Игра слов, я позволила ему узнать о себе немного больше, зачем-то доверилась, сказала часть правды. Хотя он сам скоро догадается, что никакой цели порабощения Снейпа уже нет. Мне хочется верить ему, доверять, довериться… Я ошибаюсь? Нет, вряд ли, он заинтересован во мне почти так же, как и я в нем. Все просто, у меня не осталось близких, а он обещал Амикусу… Только интерес Люциуса немного иной, он пытается разгадать хитрую натуру, но следует за разумом, ограничивает помыслы моим фасадом жестокости, который я любезно предоставила, пуская пыль в глаза. Заинтригован, практически завербован, видит далеко не ребенка, которого следует оберегать, а женщину – сильную и слабую, ищущую защиту в мужском плече, а она в нем ой как нуждается. Я заманивала его в сети совершенно неосознанно все время, что жила в Малфой-мэноре, но сейчас это оказалось как нельзя кстати, когда в голову ударило просветление. Он не должен доносить на меня, если поймет слабость…Теперь ты не мистер Малфой, а просто Люциус, ты нужен мне, ты очень нужен, мы с тобой будем одним целым, коалицией, поддержкой… Нужна нерушимая связь, мне необходимо твое сердце…

Партия в шахматы, разыгранная сегодня, странные намеки, от которых он сам был обескуражен, да он просто заигрывал со мной, сам не ведая, что творит… Что ж, нужен всего лишь небольшой толчок к действиям. И потом, Люциус, ты, наверное, в моем вкусе, не раз замечала привлекательность, лоск, широкие плечи и холодные глаза, не отражающие внутреннего содержания. Ты дал осечку, позволив жалости к несчастной, покинутой всеми неудачнице, обвиться вокруг твоей ауры.

Он так хочет поговорить со мной о Снейпе, имеет смысл сдаться? Нет, не имею права, больше не могу потакать желанию доверия, как говорится, на сегодня достаточно. Мне очень больно говорить о Северусе, думая в момент беседы о том, как сильно я его подставила. Люциус пока не уверен в догадках насчет меня, не надо подталкивать его к правильным решениям. Теперь месть насильнику, желание завладеть, отобрать свободу, иметь, превратилась в оковы, кандалы на моих запястьях. Но ни Лорд, ни Малфой не должны знать, что ненависть вернулась к отправной точке и пошла вспять...

– И когда вы стали такой расчетливой и хладнокровной?

~~

Окончание фразы: «…законченной стервой» где-то потерялось. Стоит чаще доверять интуиции, головная боль, предложение выпить – все было театральным представлением; Аллегра воспользовалась сценой и хитро выстроила разговор. К чему он привел? Все просто… Она мастерски наладила их отношения, связала цепью без слабых звеньев одним жестом, взглядом, словом. Самое потрясающее – это то, что она ни разу не обманула, говорила начистоту, сказала пару едких слов о Лорде, показывая свое доверие. Аллегра отдает себя в руки Люциуса. «Браво, маленькая сучка, я восхищен тобой, ты гениальна…». Как же она права, ловко сближаясь с ним, он станет опорой, защитой, компанией, собеседником…

– Я не понимаю вас, мистер Малфой? – театрально произнесла она, снимая незримую маску.