Текст книги "Отравленная роза (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 83 страниц)

Наверное, я была похожа на зомби, когда выходила из комнаты забытых вещей, и даже не сразу поняла, что на меня смотрят две пары черных глаз. Прямо напротив двери под портретом троллей в пачках на корточках сидел Забини. Пристальный взгляд, затем осознание ситуации. Ни о чем не думая, я собиралась просто убежать, пока парень придет в себя.

– Грейнджер? – неуверенно произнес он, но в следующую секунду вскочил на ноги и кинулся ко мне со скоростью разъяренного гиппогрифа. – Какого гриндиллоу ты тут забыла? – тёмные глаза слизеринца метали молнии, он успел заметить, что я вышла из помещения, где находился исчезательный шкаф.

– Я должна перед тобой отчитываться? – фыркнула я. – Уйди с дороги.

Но он не собирался уходить, и я прекрасно понимала, во что может вылиться эта встреча. Ничего не оставалось делать, как пятиться назад к уже глухой стене, в которой несколько секунд была дверь. Рука автоматически потянулась к карману, но я не успела ничего предпринять, потому что палочка слизеринца резко оказалась у моего горла.

– Что ты себе позволяешь? – взревела я, игнорируя оружие у сонной артерии, я одернула ткань мантии так, чтобы карман с диадемой оказался за спиной. – Я всё расскажу МакГонагалл!

Я попыталась вырваться, но не смогла, Блейз только сильнее вмял меня в стену. Острые края крестража впились в спину. А кругом никого, как бы я не хотела выдавать страх, но положение было опасным. Блейз внезапно скрутил мои руки за спину.

– Что ты делала в той комнате, грязнокровка? – прошипел он, причиняя мне еще больше боли и прижимаясь всем телом.

Холодный камень за моей спиной врезался в лопатки, пытаясь продавить их насквозь. Руки саднило. Кости готовы были треснуть под напором артефакта. Блейз напирал всё сильнее. Его тёмные глаза выражали не только ярость, но и невозможный испуг.

– Тебя это не касается, Забини!– прошипела я. – Если ты не отпустишь меня, я расскажу Дамблдору про то, что ты посылал мне опасные подарки весь год!

Лицо парня вытянулось в удивлении. Он никак не ожидал подобного, и руки сами собой ослабили хватку, но он не отпустил меня.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – пытаясь вернуться в норму, произнес Блейз неровно.

Пренебрежение, брезгливость…

– Не строй из себя идиота, Забини,

я не слепая.

– Ты никто, всего лишь грязнокровка, которая лезет не в своё дело, – прошипел он, оскаливая белоснежные зубы.

Он схватил меня за шиворот, из-за чего я встала на мысочки, но не позволила себе трусость и испуг, слишком важно не потерять лица. Он хочет видеть страх, но он его не получит.

– В какое дело? Что вы с Малфоем прячете в Выручай-комнате?

Но эти слова послужили спусковым крючком, и парень с силой толкнул меня на стену. Удар головой, в глазах на мгновение потемнело. Диадема резанула сквозь мантию, принеся адскую боль. Придя в себя, я с силой уперлась в его грудь освободившимися руками и попыталась отпихнуть от себя.

– Закрой свой рот! Тебя это не касается!

Еще немного и его терпение лопнет, а волшебная палочка, приставленная к моему горлу, легко выпустит стихийное заклятие. Ну чего же он медлит? Ах да, стены школы, он не может рисковать… Вдох-выдох, черные бездонные глаза, но дыхание было странным, порывистым, и тут я почувствовала, что он больше не пытается причинить мне боли, словно устал, но не ослаб. Я поняла всё мгновенно… Бедный напуганный мальчик, у меня и в мыслях не было… Ничего не смогла с собой сделать, губы расползлись в беспардонной усмешке, тихий смешок.

– Чего ты улыбаешься, грязнокровка? – выплюнул он.

– Блейз, ты читал Ромео и Джульетту? – спросила я внезапно, вспоминая два враждующих клана Монтекки и Капулетти.

О, ну конечно, он не знал, да и я не должна была, но Шекспир имел место на полке в моей комнате рядом с Грозовым перевалом.

– Ну, всё, отпусти меня, прекрати этот спектакль, – спокойно сказала я. – Поиграли и хватит.

Но этот взгляд, Блейз искренне пытался ненавидеть, но не мог, искренне желал зла, но не хотел причинять его. Он молчал. Исчезательный шкаф и всё остальное отошло на задний план, потому что его душа была больна. Его сердце не имело права любить грязнокровку, но полюбило…

– Ты изменилась, Грейнджер… – совершенно тихо сказал слизеринец и поднял руку к моему лицу, борясь со своим чистокровным разумом, пока я потешалась, глядя на этого симпатичного волшебника, что на самом деле полюбил не того, о ком думает.

– Похоже, МакГонагалл была права, – усмехнулась я, вспоминая речь декана в больничном крыле.

Злая ирония, насмешка судьбы… Я видела, как он перевел взгляд на мои губы, как дрожали его влажные ладони на моей скуле. Сколько неуверенности. А я уже нащупала волшебную палочку, как услышала едва различимые шорохи шагов. Это был он, только он умел так бесшумно передвигаться, не используя заклинания бесшумной походки.

~~

Северус слышал этот диалог и несколько раз порывался раскрыть свое присутствие, ведь угрозы Забини были настоящими, однако вызывающая подозрения девчонка могла сказать что-то компрометирующее. Она вышла из Выручай-комнаты, и явно в её речи не было грусти, лишь сухая насмешка над глупым слизеринцем. А где же скорбь по умершей бабушке? Куда подевалась Девочка-Которой-Тяжело? Грейнджер вела себя по-хозяйски с отчетливым превосходством, она не боялась нацеленной на неё волшебной палочки. Её поведение заставляло ещё больше задумываться. Слишком необычно, слишком хладнокровно. Бедный влюбленный Блейз, что же он творит? Северус понял всё после упоминания Шекспира в диалоге. Вот, оказывается, к чему были все эти подарки. Что называется, «дарил как мог» свою любовь…

Северус вышел из укрытия и направился в сторону пары. Грейнджер была припечатана к стене. Всего секунда, взгляд в сторону профессора, прежде чем ничего вокруг не замечающий Блейз поцеловал её. Парень был настолько поглощен своей добычей, которую пытался поймать и в то же время оттолкнуть весь год, что истязал ее равнодушные губы с невообразимой страстью, а она словно не замечала его поцелуев. Восковая кукла, изваяние с глазами полными испуга и странной боли, смотрящими прямо на Северуса. Выпала из бытия, не могла поверить в то, что происходит. И тут в довершение спектакля по щеке девушки скатилась такая же восковая слеза, неживая, но такая болезненная, и черт подери искренняя, отчего Снейп испытал колющее ощущение в груди. Эта актерская игра выходит за пределы. Подозрения, какие к Мерлину подозрения?

– Мистер Забини? – произнес Снейп, выглядывая из нависающих на глаза черных прядей.

Слизеринец вздрогнул и прекратил попытки вызвать у гриффиндорки взаимность. Она словно очнулась и с силой оттолкнула его от себя, попыталась просто уйти. Нервная внутри себя, на лице отпечаток грусти.

– Подождите, мисс Грейнджер.

Она остановилась, утерев губы рукавом мантии, затем сжала кулаки что есть силы. Была ли смерть близкой родственницы причиной этих слез? Девушка насмехалась над чувствами Забини, который стоял потерянный, смотрел в пол, даже не пытаясь что-то сказать.

– Профессор, я пойду, да, Блейз, больше не прикасайся ко мне… – бесцветным голосом произнесла она, словно оправдываясь, оправдываясь вовсе не перед Блейзом.

И Снейп не стал снимать с неё баллы или останавливать, а просто смотрел вслед, пытаясь понять. Эта противная всезнайка защищала его перед Уизли, насколько он понял, так было всегда. Она словно чувствовала на чьей стороне Северус, а он… Он подозревал её в связи с Пожирателями Смерти… Это низко…

– Идемте, мистер Забини, нам многое нужно обсудить,– строго произнес декан, а на самом деле он искренне жалел мальчика…

~~

Всё смешалось в голове: крестраж, любовь Блейза, чей поцелуй я даже не заметила, и Северус… Полный равнодушия единственный человек, вблизи которого было сложно сдерживать эмоции. Я брела в сторону гриффиндорской башни, тихо плача и не стирая слёзы. Дурацкое чувство измены, абсолютно неадекватное ощущение ненависти к самой себе. Но на самом деле Блейз целовал не меня, а Гермиону Грейнджер, но чувства были иными…

Я не замечала боли в спине, я вообще больше ничего не замечала. Не помню, как дошла до спальни, затем просто упала на кровать и пролежала всю ночь с открытыми глазами…

====== Часть 3. Глава 20. Зачарованный лес ======

– Мистер Забини, вы ставите под удар свою миссию, – сказал Северус, впиваясь злобным взглядом в студента.

Тот сидел в кресле и безучастно смотрел на тлеющие угли камина. В разговоре, который, на самом деле был монологом Северуса, Блейз не участвовал, однако руки его были напряжены, а пальцы неистово сжимали подлокотники. Костяшки побелели, не составило труда понять, о чем он думает. Все мысли в той, которую юный Пожиратель Смерти не имел права любить.

– Лорда не обрадует ваше ребячество. Будьте благоразумны, будьте выше инстинктов! – продолжал Снейп разговаривать с глухой стеной. – Мистер Забини… Блейз, настоятельно рекомендую вам забыть о мисс Грейнджер…

Только сейчас произошла хоть какая-то реакция. В глазах появилась отчетливая ярость, черные брови слизеринца сдвинулись. Он сжал кулаки до отчетливого хруста и озлобленно поджал губы.

– Это вас не касается, – прошипел он.

– Касается, – ровно произнес Снейп. – Если вы не перестанете вести себя как влюбленный мальчишка, то попадет не только вам, но и мне, за то что не уследил. Я смотрю, вы просто жаждете Круциатуса, хотя, возможно, Тёмный Лорд изберет куда более изощренные пытки, а вашей матери придется краснеть за вас. Забудьте о грязнокровке!

Ни в коей мере Северус не собирался ввязываться в их с Драко задание и как можно дальше обходил эту тему, чтобы не вызвать подозрений. Он вел себя так, будто совершенно точно всё знает, но как истинный слуга своего господина якобы не вмешивается. А мальчик действительно зол на самого себя за эту недостойную чистокровного мага глупость.

– Не смейте называть её так! – выпалил Забини на одном дыхании, и, наверное, против своей воли.

Северус не поверил своим ушам, опешил, ведь совершенно не ожидал подобного от человека, который сам полчаса произнес то же ругательство, только в лицо Грейнджер.

– И вы говорите об этом мне? – скептически произнес Снейп. – Позвольте узнать, что вы собираетесь делать дальше?

Северус сел за письменный стол, сложил руки замком и внимательно посмотрел на Забини, что сидел вполоборота и всё так же изучал огонь, ища в нём успокоения. Дрожь коснулась губ молодого человека, он не знал ответа на вопрос. Собирается играть в молчанку, что ж, посмотрим, до чего доведет его глупая юношеская влюбленность.

– Я уже сказал, профессор, – выплевывая каждое слово, произнес Блейз, – вас это ни коим образом не касается.

Он резко встал и пошел к двери, но, подергав ручку, понял, что не выберется без помощи хозяина помещения.

– Я вас ещё не отпускал, – равнодушно изрек декан. – Вам стоит пересмотреть свой эгоизм и прийти к правильному выводу. Если не хотите навлечь на себя и на свою мать беду, советую больше не приближаться к мисс Грейнджер.

Не поворачиваясь, Блейз опустил голову и вздохнул с новым приливом ярости, желая как можно быстрее покинуть сцену этого бессмысленного для него разговора, который в сущности ничего не изменил. Северус знал как никто другой, что любовь – не банальный недуг, и так просто не пройдет, конечно, если эта «болезнь» настоящая. Понимая, что ничего толком не добьется, что слизеринцу нужно разобраться в себе, и никакие лекции его не наставят на путь истинный, Снейп небрежно взмахнул волшебной палочкой и дверь открылась. Не задержавшись ни секунды, Блейз гордо вышел в коридор.

Ситуация могла бы быть забавной, если бы Северусу не пришлось строить из себя полководца чистокровного факультета. Было бы неплохо, в самом деле, сверни мальчик с заданного пути благодаря невинной любви к магглорожденной студентке. Грейнджер весьма интересный экземпляр для изучения. Подозрения всё равно мешались в голове, угнетающая интуиция, которая редко подводила, подсказывала, что здесь не всё чисто…

*

Глупость, любовь так глупа. Блейз инстинктивно чувствует, что в теле Гермионы находится другой человек, но у него и в мыслях нет, что так оно и есть на самом деле. Удивительно, но он влюбился в характер, который я немного изменила. Правду же говорят – любовь слепа. Представляю как ему сейчас тяжело и какой нагоняй он мог получить от Северуса, который исправно играет роль мамаши-наседки инкубатора Пожирателей Смерти. Снейп так ловко скрывает свои эмоции, но я почти уверена, что его всё же коснулся некий шок, когда он обнаружил целующуюся парочку в коридоре. Было предположение, что он грел уши, стоя за поворотом, тогда он знает, что я вышла из Выручай-комнаты. Блейз, конечно, строит логичные предположения по поводу того, что я влезаю в их с Драко дела, но скорее всего эта мысль скоро покинет его голову. Мало ли что я могла делать в помещении забытых вещей? Северус тоже не должен ничего заподозрить, он знал прекрасно, что Поттер использовал Выручай-комнату под тренировки Отряда Дамблдора в прошлом году. А в моём «состоянии» не нужно придумывать оправданий, ускользать от ответов. Обычный затравленный вид и все тебя жалеют, однако…

В последнее время я стала замечать к себе повышенный интерес со стороны Снейпа. Едва ощутимый, мимолетный, но я слишком хорошо знала этого человека, чтобы не понять, что он следит за мной. Его подозрения небеспочвенны, но он никогда не догадается, к чему ведет его интуиция, всего лишь предчувствие, иначе бы давно перешел к действиям и попытался нейтрализовать меня. Но когда конкретно это началось? Бесконтрольные слезы там в коридоре, они дали возможность уйти, выкрутиться, но самое главное, теперь я знала как вызвать эти эмоции, словно прошла курс актерского мастерства. Ища в себе рычаг переключения грустных эмоций, я нашла его в Северусе… И ещё поняла, что в Хогвартсе всё это время я боялась не того человека. Вовсе не Дамблдор был угрозой моей конспирации…

Я искренне переживала, что Снейп ощутит Темную магию, исходящую из кармана моей мантии, ведь я чувствовала диадему не только физически: синяки, полученные из-за действий Блейза – ничто, по сравнению с маленьким бьющимся сердечком в холодной платине. Удивительное волшебство, красивое и притягательное. Диадема лежала рядом со мной на подушке, и лунный свет, пробивавшийся сквозь окно, играл серебристыми бликами в её миниатюрных камешках. Я видела в ней корысть, но артефакт не пытался затуманить мой разум, словно понимал, что вскоре попадет в руки к своему владельцу. Косолапус этой вещице был не очень рад, поэтому улизнул из комнаты, как только я вошла. Животные инстинктивно пугаются Темной магии, но ведь она такая привлекательная, необычная и сильная. Частичка души хозяина в моих руках… Это не фетишизм, это привилегия лучшей слуги Лорда…

*

Я вошла в кабинет МакГонагалл, глядя вперед себя красными глазами, дар здесь не причем. Я не спала всю ночь из-за диадемы, возможно, мнение, что она никак не действует на меня, было ошибочным. В кабинете, подключенном к Дырявому Котлу, находилась не только профессор трансфигурации…

– Мисс Грейнджер, позвольте проверить вашу сумочку, – проскрипел назойливый старый Филч, держащий в руках детектор Темной магии.

– Аргус, это вовсе не обязательно, – видимо, повторяя это не в первый раз, произнесла МакГонагалл, осторожно кладя мне руку на плечо, словно поручаясь за любимую студентку.

Я смотрела на школьного завхоза, стараясь скрыть отвращение от его жидких сальных волос и неприятной щетины. Он мог все мне испортить. Нет, мои глаза не выразили ужас – и эти эмоции удалось взять под контроль. Диадема находилась в чертовой сумке в подкладке, в мантию класть опасно, заметят. Заклинания не должны действовать на вещь такого статуса, поэтому я не пробовала. Предположить не могла, что всё так круто обернётся. С самым своим скулящим взглядом посмотрела на декана и показала ей глаза, наливающиеся слезами.

– Это обязательная процедура! – прокряхтел старик, подходя ближе, – Директор приказал досматривать всех и даже его на случай опасности, вы же помните случай с отравлением мистера Уизли, Минерва!

– Но нельзя же подозревать всех и каждого! – во взгляде той появилась ожесточенность.

– Правила, – игнорируя мой жалобный взгляд, сказал Филч.

И только сейчас я почувствовала, что опасность подкрадывается, как зверь, охотящийся за жертвой. В голове звенели предупреждения, а рука незаметно потянулась к карману, где лежала волшебная палочка. Несмотря на то, что слезы застилали мои глаза, противный старикашка был неумолим. Шансы улизнуть без проверки развеялись по ветру. Что делать? Обливиейт? Империус? Со сквибом-то я справлюсь, но МакГонагалл – довольно сильная волшебница, а мои познания в боевой магии не столь хороши, всё ещё не хватает опыта. Что касается заклятий, работающих с мозгом – я была практически профессионалом, но всё же, я не боевой маг. Я шпион, но не палач, мне не хватает реакции. Связываться с МакГонагалл? Да я потом в Азкабане буду сидеть в образе табуретки, а Авада Кедавра в стенах школы – слишком опасно.

– Мисс Грейнджер, ну же, давайте вашу сумочку, – словно уже что-то подозревая своим маленьким вонючим сквибским мозгом, произнес завхоз.

– Гермиона, это всего лишь обычная процедура, – «понимая» мое нежелание, сказала декан.

Древко волшебной палочки уже было зажато руке… Опустив голову, я протянула сумку Филчу, который стал исследовать её металлическим прибором с вытянутой пикой, на конце которой как раз и находился сверхчувствительный детектор. Диадема лежала в днище сумки, но пока индикатор-маячок не загорелся красным, оповещая о наличии Темной магии. Наблюдение за действиями мерзкого Филча дались мне нелегко. Нервы расшатывались, а пальцы все крепче сжимали палочку. Зеленый огонек, оповещающий об отсутствии опасности, внезапно замерцал…

Сквиб вынул его из сумки и внимательно оглядел, пока индикатор совсем не потух, затряс им с остервенением и неприятным оскалом из стороны в сторону, но ничего не произошло.

– Пойду схожу за другим, этот в последнее время барахлит, – недовольно пробурчал старикашка, пока я пыталась успокоить неровный пульс, заставляющий сердце выпрыгивать из груди.

– Но похороны в девять, профессор, я не успею, – тихо произнесла я, как маленькая подергав декана за рукав.

– Аргус, Гермиону уже ждут родители, – строго сказала она.

– Подождут, безопасность и бдительность прежде всего! Ждите здесь.

Филч вышел за дверь, оставив нас наедине. МакГонагалл любила Гермиону, осталось сделать еще одну гримасу боли и пустить слезу, чтобы она понимающе вздохнула и отошла от меня.

– Аргус немного перебарщивает, но всё же вы должны понять, он действует по приказу директора, – она в нерешительности посмотрела на меня, – Идём, Гермиона, вы не можете опаздывать.

– Профессор, но Филч сказал…

– Я сама с ним разберусь, он перегибает палку, – деканским тоном изрекла она. – Вы же не пытаетесь вынести из школы что-то ценное.

Попытка вставить шутку…

– Но это же невозможно, профессор, я вообще не понимаю зачем проверять студентов на выходе, на входе еще понятно, – немного сдавленным голосом произнесла я, словно сдерживая тяжесть в груди.

Я не знала как скрыть эмоции, нахлынувшие буйной стихией. Торжествующая улыбка просилась наружу, но самодовольство стоит спрятать, нужно идти, пока есть возможность. Я просто кивнула и мы подошли к камину, каждая зачерпнула по горстке дымолетного порошка и по очереди мы унеслись прочь из Хогвартса в центр Лондона…

*

Северус как раз проходил мимо кабинета МакГонагалл, когда услышал кряхтение и ругань с другой стороны коридора. Филч уже был у лестницы, костеря “этот дурацкий прибор, сломавшийся прямо во время проверки”. Снейп посмотрел на часы и понял, что примерно в это время Грейнджер отбывает на похороны. Не на ней ли сломался прибор? Вспоминая вчерашний вечер, он понял, что, возможно, девчонка что-то вынесла из Выручай-комнаты. Сломался детектор, его могут сломать только очень сильные чары или настолько Темная Магия, что сверхчувствительные индикаторы просто не справляются. И снова подозрения и беспокойство... Ничего, стоит дождаться её индивидуального экзамена, тогда он всё узнает. Странное поведение могло стать следствием Империуса, но если заклятие наложено на девочку опытным магом, или даже самим Темным Лордом, заметить его будет не так то просто. В голове тут же всплыли мысли о том, как Грейнджер встретилась с Крамом. Быть может, именно тогда её подчинили заклинанием? И всё равно, слишком правдоподобный Империус…

*

Только в поместье Кэрроу я смогла вздохнуть спокойно. Все эти месяцы я безумно скучала по дому. Единственным раздражающим фактором были бордовые шторы моего кабинета. Взмах палочки изменил цвет на зеленый, успокаивающий. И в мыслях не было уподобляться расцветки Слизерина, но это первое о чем я подумала; невзначай иду вслед за чистокровными предрассудками. В камине полыхнуло опять же зеленое пламя, что неплохо контрастировало с новой обстановкой. Осталось поменять…

– Смена интерьера? – послышался насмешливый голос. – Мне кажется, зеленый не подходит к красному дереву мебели.

– Не беда, я как раз собиралась изменить, – улыбнулась я, еще раз взмахнула волшебной палочкой, и красное дорогое дерево кабинета стало приятного шоколадного цвета. – Как же я ненавижу Гриффиндор…

Портьеры разъехались в разные стороны, впуская в помещение мягкие лучи солнца. В груди защемило, а улыбка не сползала с лица. Холодные серые глаза Люциуса вмиг потеплели. Мы встретились на середине кабинета, и я вновь ощутила идеальность нашего союза. Слишком сильное влечение. Я потянулась к его губам, но наткнулась на преграду в виде его ладони.

– Что? – непонимающе спросила я, вытаращив глаза.

– Будь добра, прими свой вид, – с усмешкой произнёс он.

Я оглядела свои плечи, чтобы обнаружить на них ворох кудряшек каштанового цвета. Момент был испорчен. Скорчив недовольную рожицу, я отстранилась. Немного неприятно, когда тебя отвергают, даже если причина не столь болезненна.

– Да, прости… – неловко сказала я и стала перевоплощаться, на этот раз Люциус сам сделал шаг вперед и заключив в ладонь мой подбородок.

– Мелочи… – с лукавой улыбкой сказал он, задрав мою голову вверх, и скептически изогнул бровь.

Он изучал каждую черту моего лица, водя подбородком из стороны в сторону, словно ища неточности, убеждаясь в том, что перед ним я. Удивительно, но Люциус Малфой пытался пошутить таким образом.

– Ну же! – недовольно надула губки я, ввязываясь в мимолетную игру.

– Хм… – задумчиво протянул он, продолжая изучение.

– Ты ещё зубы посмотри, – закатила глаза я.

– Я и так вижу что ты породистая, – по-лисьи улыбнулся он.

– Вас устраивает моя родословная, лорд Малфой? – наигранно аристократичным тоном произнесла я.

– Хм… – снова ушел он в раздумья и попытался посмотреть мои зубы.

– Прекрати, – засмеялась я, вывернувшись, но не отстранилась.

– Что? – как ни в чем не бывало продолжил он, не глядя мне в глаза, продолжая осматривать лицо.

– Поцелуй меня немедленно, Люциус!

– Ах это…

Дважды повторять не пришлось, он ждал именно этих слов. Искренний... Люциус больше не будет таким, каким был, когда мы только начали тесное сотрудничество. Вся напыщенность была для других. По коже прошел приятный холодок, не знаю какой магией пользуется этот волшебник, но он заставляет себя хотеть. Невероятная слабость в ногах, я оступилась, но он подхватил…

– Что с тобой? – наигранно прищурив глаза, спросил он, прикладывая ладонь к моему лбу. – Ты не заболела?

– Ничего, доктор, продолжайте, – отозвалась я, вставая ровно, даже не пытаясь отогнать пьянящее наваждение, и Люциус притянул меня к себе и провел рукой по волосам.

– Боюсь, тебя ждет Тёмный Лорд, – с тенью недовольства сказал он вдруг.

– Обязательно было говорить об этом сейчас?

– Ты же знаешь, что он далеко не мастер ожидания.

Я простонала что-то невнятное и скривила губы, плечи опустились в приступе апатии. Не хочется разрывать контакт, но я обязана отчитаться, да и потом, крестраж…

– Я буду в библиотеке Малфой-мэнора, – спокойно сказал Люциус и, нежно поцеловав меня в щеку, отправился по каминной сети к себе домой.

Тяжело вздохнув, я вызвала домового эльфа, чтобы тот подготовил одежду отца. Не было времени на проволочки, быстро накинув рубашку, брюки и жилетку, я отправилась в кабинет Люциуса…

*

– Как Хогвартс? – протянул Тёмный Лорд, словно я была его дочерью, приехавшей на каникулы.

– Как обычно, Гриффиндор, Дамблдор, Поттер… – сказала я, ставя перед хозяином зеленую бархатную коробку.

Волан-де-Морт не обрадовался, если бы я достала столь драгоценную вещь из кармана, как какой-то рождественский брелок. Осторожные движения; он придвинул к себе бархатную упаковку и открыл. Казалось, что свет вырвется оттуда и озарит бледное лицо, несколько бликов все же попало на его кожу, отчего вещь показалась еще более волшебной, невероятной, притягательной. С каким-то неприступным обожанием Лорд смотрел на крестраж, и мне показалось, что частички души, находящиеся в этот момент в комнате, сплелись в незримом для обычного человека контакте. Несколько секунд продолжалось это действие, потом коробка была снова закрыта и убрана в один из ящиков стола, но не думаю, что там диадеме место. Крестраж будет перепрятан.

– Мой Лорд, Дамблдор рассказал Поттеру о крестражах, – осторожно начала я. – Старик ищет их и знает, что они из себя представляют.

Рефлекторно я посмотрела на змею, спящую около дивана. Тёмный Лорд заглядывал мне прямо в душу, изучал, пытался найти страх от познания его тайны.

– Благодаря тебе им не удастся отыскать остальные, они перепрятаны, – спокойно произнес он, но прищуренные глаза выдавали нежелание обсуждать это с кем бы то ни было; это слишком сокровенное, личное. – Что ещё ты можешь сказать, Аллегра?

– Кольцо Марволо и дневник уничтожены, – мне хотелось закрыться, убежать, я уже видела, как близко подступает его раздражение.

Но со стороны могло показаться, что Тёмный Лорд невозмутим.

– Это всё?

Всё это не было новостью, очевидно, он уже недосчитался этого кольца, а про дневник ему уже давно известно.

– Да, мой Лорд, – собирая в себе всю смелость, произнесла я, действительно опасаясь гнева красных глаз.

И вот настал тот момент, которого я ждала и боялась, прозвучал вопрос, ответить на который, даже с большой моральной подготовкой оказалось не так-то просто:

– Что ты думаешь по поводу моей тайны? Аллегра, готова ли ты хранить её?

Я чувствовала, как потеют ладони, как начинает разгоняться пульс, лишая возможности двигаться и говорить. Вот оно – испытание верностью.

– Непреложный Обет? – осторожно спросила я, всеми силами стараясь не сглатывать от напряжения.

Ухмылка на безгубом рте. Я готова была поручиться собственной жизнью за эту тайну, благоговела перед секретом крестражей, с ними мне, возможно, открылась истинная мощь хозяина.

– Нет, это невозможно в связи с твоим положением в Хогвартсе. Я верю тебе, наверное, как никому другому, но ты должна понимать, какая информация находится в твоих руках.

– А как же Дамблдор, Поттер и Уизли? Они ведь знают слишком много, не пора ли уничтожить их? Отдайте приказ, и я…

– Нет, Поттер нужен мне живым. Весь этот фарс, который разводит вокруг крестражей Дамблдор – ерунда, по крайней мере, теперь, когда я знаю чего от них ждать. Аллегра, просто продолжай следить за ними. Расскажи мне, как старик уничтожил кольцо?

– Он рассек его мечом Гриффиндора, мой Лорд.

Задумчивость, кажется его раздражительность отступала. Я отвела взгляд, якобы изучая картину сражения рыцарей, висевшую на стене. Я боюсь Тёмного Лорда, его нужно бояться, лишь глупец посмеет проявлять храбрость перед этим волшебником. Но стоит быть сдержанной, перед глазами был пример Люциуса: хладнокровность, уверенность, достоинство… Установка.

– Можешь идти, и да, сегодня в полночь состоится один ритуал, в котором ты будешь принимать участие, – отведя глаза к настенным часам, которые показывали всего лишь без пяти десять утра, произнес он.

Я почувствовала прилив жара и неуверенности. В груди вспыхнуло ощущение, что я не буду просто гостем на этом спектакле.

– Что я должна буду делать, мой Лорд?

– Аллегра, ты будешь вести его…

Выбирать слова, преподнося своё любопытство...

– Это честь для меня, мой Лорд, но в чем будут состоять обязанности? Моя кровь…

– Твоя кровь больше не понадобится, только в дальнейших исследованиях. Я выбрал тебя для самую важную роль, Аллегра, ты неоднократно доказывала свою верность, – едва ли не воодушевленно произнёс он, навевая в душу гордость, он точно знал за какие ниточки дергать. – Люциус всё тебе объяснит, ступай…

*

Почему мне оказано такое доверие, и что это будет за ритуал? Словно в тумане я плелась по коридорам Малфой-мэнора, пытаясь понять решение Волан-де-Морта. Действительно, оказанная честь заставляла гордиться собой. Самая верная – да, я была такой… Душа уходила в пятки. Очередное клеймо от хозяина, воистину он великий манипулятор, но это приятно. Казалось, что я не просто иду, я парю, обутая в сандалии Гермеса.

Внезапно из фехтовального зала, что был на пути к библиотеке, вышла фигура в черном одеянии. Мелкий бес в волосах, хозяйское выражение лица. В этом была вся Беллатрисса; она скрестила руки на груди и облокотилась на стену, специально дожидаясь меня. Презрение… Чем я заслужила подобное отношение?

– Амикус, давно не виделись! – елейным голосом произнесла ведьма.

Её глаза, преисполненные яростью, буквально горели ненавистью. И когда я успела перейти дорогу этой маньячке?

– Белла, рад тебя видеть, – в той же манере вернула я, а Лестрендж не собиралась подавать ручку для приветствия. – Извини, вынужден покинуть тебя, дела, знаешь ли…

Но она была иного мнения.

– С каких это пор ты числишься в любимчиках у Тёмного Лорда? – прошипела стерва, сузив глаза, когда я уже собиралась уходить.

Так вот в чем дело. Всего лишь низшие человеческие качества, которые терпеть не может хозяин…

– Не ревнуй, Белла, у нас с ним чисто деловые отношения, – саркастично ответила я, кинув на нее высокомерный взгляд в стиле Малфоя.

Если бы не принадлежность одной стороне, от меня не осталось бы и горстки пепла за такие насмешки. Погорячилась я, когда решила, что эта ведьма не так уж плоха…

– Ритуал должна вести я, – вскипела Белла. – Ты никогда не был верен Лорду, как я, пока я сидела в тюрьме, вы с Люциусом жили припеваючи, открещиваясь от веры. С чего вдруг тебе оказана такая честь?

– Дорогая Белла, думаю, этот вопрос ты должна задавать не мне, – со снисходительной улыбкой произнесла я. – Знаешь, я был удивлен не меньше тебя…