Текст книги "Кедровый лохотрон (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 43 страниц)
Медленно, не торопясь, Сидор развернулся на голос.
– Можно поговорить?
Даже не оборачиваясь, Сидор мог бы сразу сказать, кого он там увидит и чего от говорившего следовало ожидать. Перед ним стоял и смущённо мялся Юрка Нагой, командир местного отряда из двух десятков егерей, прикреплённых к нефтяному обозу для охраны, мающийся последнее время в крепости от безделья.
– Долго спишь, – жёстко оборвал он попытку Юрася что-то сказать. – Я ожидал вас ещё вчера вечером, когда мы только прибыли, ну а ты, Юрась долго собирался. Не похоже на тебя. Я ведь мог и уехать сегодня рано утром, не дожидаясь твоего визита.
– Не мог, – с весёлой хитринкой в глазах улыбнулся десятник. – Пока бы наше дело не решил, ребята бы тебя не отпустили.
– Да ну? – ухмыльнулся Сидор. – И как ты это себе представляешь? Как бы они мне помешали? Чувствую, – сделал он глубокомысленный, многозначительный вид, – вам здесь явно заняться нечем. Ну, так это хорошо, работу я вам быстро найду.
– Считай, уже нашёл. На копке рва, – усмехнулся он одними губами, – по всему внешнему периметру укрепления. Крайне необходимое и важное занятие, – чуть прищурив глаз, Сидор с интересом глянул на десятника. – Сколько там? Версты две, три? Пять?
– Не-не-не, – отчаянно замотал Юрась головой.
Перспектива провести следующие несколько холодных зимних месяцев на нудных земляных работах, не устраивали хитрого десятника категорически.
– Нет, командир, так дело не пойдёт. Держать два десятка хорошо обученных егерей здесь, в этом стоячем болоте, где последний раз бандита видели, Бог знает сколько лет назад, это просто расточительно. Да ещё и занимать профессионалов тупой копкой мёрзлого грунта, с которой прекрасно справляются разовые землекопы людоеды, это не дело, – тут же ещё более жалостливо заныл Юрась.
– Кто б спорил, – с усмешкой согласился с ним Сидор, выжидающе глядя на того.
И? – насмешливо поторопил он десятника, наслаждаясь его смущением, но даже не думая помочь тому попытаться объясниться.
– Взял бы ты нас с собой? – уныло попросил десятник, уже шкурой чувствуя полную бесперспективность своей просьбы. – Ну, в самом деле. Что нам делать на этих озёрах. Ящеров гонять? Так это скукота смертная. Избиение младенцев – иначе не назовёшь.
– Ну, да, младенцев, избиение, – улыбка медленно сползла с лица Сидор. – Оптимист, сопливый, – зло ощерился он. – Дурак! Последнее время ящер там другой пошёл. Злой, опытный, битый. Ленивых, да младенцев повыбили, без тебя, сопливого. Остались самые-самые. Самые опытные, самые матёрые убийцы. И их так просто не погоняешь. Они тебе кого хочешь, сами погоняют. И в первую очередь сопливых, самоуверенных идиотов, таких как Юрась Нагой.
Так что тебе с парнями будет там самое место боевого опыта поднабраться, гонору посшибать.
А в Приморье опыта тоже можно не меньше набраться, – уныло возразил десятник. – И там мы нужны не меньше, если не больше. Сам же говорил, что собираетесь устраивать морскую базу на побережье, и людей туда не хватает. Что замок твой надо восстанавливать. А это как раз для нас. Мы ребята с опытом. Видел, какую мы здесь базу всего за пару месяцев отгрохали, – кивнул он на мощный тын, опоясывающий долину. – Мы и с камнем можем работать, и с кирпичом, и с деревом. И с металлом умеем.
– Кто б сомневался, – усмехнулся Сидор, понемногу успокаиваясь. – Вас же всех и подбирали в этот отряд по этому признаку, чтоб не только из арбалета стрелять умели и саблей худо-бедно махать, но и с любым материалом, чтоб работали. Зря, что ли вы так теперь и называетесь – сапёрно-инженерный отряд.
Вот вы и подтвердили правильность вашего подбора. Теперь вам у Корнея на всю зиму и на всё будущее лето работы хватит. Поставите два десятка острогов вдоль проток и по берегам озёр, окопы покопаете, землянки, тогда и поговорим.
А то ишь чего захотели? Море, девочки…, – Сидор с откровенной насмешкой посмотрел на совершенно смущённого парня. – Тёплое море – мечта! Любвеобильные амазонки нестрогих нравов – курорт!
Говоря подобное, Сидор откровенно лукавил, если не сказать честнее – врал как сивый мерин. Нравы у амазонок, к разочарованию многих и очень многих местных парней, оказались очень даже строгие, откровенно говоря – пуританские. И вся их демонстративная гиперсексуальность и любвеобильность, на поверку оказались лишь показухой, имеющей единственную цель при хроническом дефиците женихов – побыстрей выскочить замуж. Добившись же своего, зачастую железной, жёсткой хваткой, они неожиданно для молодого мужа превращались в удивительно любящих и ласковых подруг, верных, как говорится, до гроба.
Но это хорошо знал он, знали те, кто уже вернулся оттуда, из Приморья. В среде же егерей, ни разу не побывавших ни в Приморье, ни в Амазонии, ни хотя бы поближе здесь, ни разу не столкнувшихся с их нравами, царила святая убеждённость в обратном. И поэтому все молодые парни, из которых собственно и состояли практически все их немногочисленные егерские войска, как пчёлы на мёд стремились в Приморье. Вполне понятное желание, подкреплённое байками вернувшихся оттуда парней, откровенно развлекавшихся над подобной наивностью.
За последнее время оно расцвело пышным цветом в среде молодняка, окрасилось радужными, наивными красками, и как магнитом тянула парней к тёплому морю. К морю и девочкам.
Поэтому, как только стало ясно, что для нормальной, ритмичной работы двух нефтепоездов, оставляемых на перевале, достаточно всего пары человек, и ещё одной пары им на подмену, практически без какой-либо охраны, как в этой молодежной среде развернулось бурное соревнование – кто едет в Приморье.
Иные варианты никем даже не рассматривались.
Первые признаки заговора молодых Сидор заметил ещё вчера, когда вся группа сопровождения неожиданно устроила потешное кулачное соревнование на выбивание, многочисленные следы которого Сидор сегодня утром с интересом разглядывал на побитых физиономиях парней.
Была и ещё одна, уже более серьёзная причина, по которой парни настойчиво стремились в Приморье, в отличие от земель по Великому Озёрному Пути.
В Приморье они бы занимались доходным делом, торговлей, а значит, им бы шёл оттуда пусть и небольшой, но стабильный процент от дохода. На который они даже не могли надеяться на всём Озёрном Пути, где кроме каменюки или стрелы из куста от ящера, ловить было нечего.
Но как ни нужны были ему люди в Приморье, на Озёрном Пути они нужны были ещё больше. Поэтому давно уже было принято решение все высвобождающиеся ресурсы, отправлять сразу туда. И как бы сейчас ребята его не просили, и как бы ему самому не надо было, он ничего поделать не мог. Всех свободных следовало направлять на строительство и защиту Озёрного Пути, который всё более и более затягивал их в болото нескончаемой, верховым палом разгорающейся войны.
– Мне жаль, Юрик, – Сидор с сожалением покачал головой. – Очень жаль, но всех свободных придётся теперь отправить на Озёра. Там вы нужнее.
Я и так с трудом смог вытребовать вас у Корнея хотя бы на это время, пока не обкатаются здесь платформы. И чтобы не затягивать, вам сегодня же следует отправиться к нему на Речной полигон. Там он уже с нетерпением ждёт вас.
– Опять острожки строить, – уныло протянул Юрка. – По всем волокам? Надоело. Может мы лучше тебе тут, в соседнем городе за перевалом поливную систему восстановим?
– Чего? – подозрительно уставился на него Сидор. – Какую такую поливную систему? – Улыбка мгновенно сползла с его лица. – В каком таком соседнем городе?
– Ну как же, как же, – сделал деланно удивлённые глаза Юрка. – Пашка Чивый вчерась говорил, что надо срочно, кровь из носу восстановить твоё поливное хозяйство в соседнем городе. Мол, какие-то важные планы у тебя на него. Хлопок на порох, рис на прокорм и всё такое прочее…
Вот мы бы и занялись, – лукаво посмотрел на него десятник. – Мы же всё таки сапёрно-инженерный отряд, как никак.
– Кто такой Чивый? – мгновенно растеряв всю весёлость, холодно поинтересовался Сидор. – Здесь нет никакого Чивого. Откуда он взялся?
– Как откуда? Гонец из Кязима, – деланно удивился десятник. – Прибыл вчера поздно за полночь с важным письмом.
Пока нёсся сюда, чуть не убился по дороге, – кивнул куда-то в сторону десятник. – Умаялся бедняга. Спит до сих пор в казарме
– Почему сразу не доложили? – холодно, без тени улыбки спросил Сидор, принимая из рук десятника протянутое письмо.
– Гонец сказал, что может подождать и до утра. Поэтому тебя сразу и не стали будить, отложив на утро.
Поняв, что шутки кончились, десятник вытянулся во фрунт и демонстративно преданно глядя в глаза начальства, рявкнул:
– Не решился будить, господин барон, больно уж вы были вымотаны за последние дни, господин барон. Поэтому докладаю только сейчас о прибытии важного гонца из нашего форпоста в городе Кязим на Приморских территориях. Все сведения в письме. На словах просили передать, что вам следует по возможности быстро прибыть в вашу горную усадьбу в окрестностях города. Есть важные сведения, требующие вашего пригляда и присутствия на месте.
Разрешите идти, господин барон, готовить отряд в дорогу?
Не отвечая, Сидор быстро пробежал глазами текст.
– Идите, – сухо бросил он, недовольно на него покосившись. – Готовьтесь к срочной отправке. А насчёт вас и ваших желаний позже поговорим.
Какие бы у него ни были раньше планы, письмо оттуда уже их изменило. Тем более что соваться одному, или с малочисленной охраной, в Кязим категорически не следовало. Там у него были уже один раз крупные неприятности из-за малочисленности их отряда. Поэтому снова убегать из города сломя голову, спасая собственную шкуру, Сидору совершенно не улыбалось. Прохвост Юрка Нагой, десятник и командир отряда инженерного обеспечения, ответственного за строительство нефтебазы и укрепления на перевале, всё-таки его провёл. Не зря, ох не зря среди знакомых про него ходила кличка – Долгорукий. Если он очень хотел, то мог до всего дотянуться. Поэтому у Сидора было устойчивое подозрение, что пока он тут мотался со своей нефтью по перевалу, это сам проныра Юрка заранее заслал в Кязим гонца, чтобы тот вытребовал у работающих там ребят нужное ему письмо.
Уж очень вовремя оно появилось. А в подобные совпадения, особенно имея дело с таким пронырливым парнем, Сидор давно уже не верил.
Ещё раз, уже более внимательно вчитавшись в письмо, Сидор окончательно уверился в своих подозрениях.
Писал травник, что само по себе уже было необычно. Где Кязим, и кто такой Травник.
Однако писал именно он. И писал, что присутствие Сидора в его горной усадьбе под Кязимом совершенно обязательно. И в самое ближайшее же время. Что у него для барона есть масса выгодных предложений, и что ни одно из них не терпит долгих отлагательств, и ничего нельзя доверить письму. Требуется его личное присутствие, так как без него никак нельзя ничего тут решить.
И, конечно же, внизу письма чуть ли не аршинными буквами стояла приписка корявой рукой кузнеца. Чтобы он обязательно захватил с собой свой сопливый инженерно-сапёрный отряд, работающий на перевале. А то, мол, у них своих наличных сил для неких срочных и неотложных работ по усадьбе недостаточно.
– "Ну, Юрка, ну, стервец! – выругался про себя Сидор, сердито глядя на довольную спину командира сапёрного отряда, уже деловито раздающего приказания и гоняющего своих подчинённых. – Не хочет на озёрах плотины строить и в болоте копаться. Сыро ему, видите ли".
"Ну, погоди, заяц! – мысленно, многообещающе усмехнулся он. – Я тебе устрою приятный променад к морю и девочек. Я научу тебя, как правильно трудиться на благо компании и как хранить верность молодой супруге. Попомнишь ты у меня эту поездку".
Дождавшись, когда весело переговаривающиеся егеря сформируют обоз, загрузив его всевозможным своим шанцевым и прочим инструментам, Сидор неожиданно для себя подивился тому, насколько удобна для нужд сапёров оказалась платформа кузнеца.
Практически всё их инженерное оборудование, включая какие-то ящики с гвоздями и скобами, корзины со смолой, большие и малые вороты, канаты, и прочее многочисленное имущество сапёров полностью разместилось всего лишь на одной из них. И судя по довольному виду их начальника, тот прекрасно это осознавал, деловито осматривая и по мелочи поправляя грузимое имущество.
Видно было, что он уже считал выделенную ему на время грузовую платформу, чуть ли не своей личной собственностью, настолько по-хозяйски он ею распоряжался, деловито покрикивая на подчинённых.
– "Ну вот, – пронеслась у Сидора довольная мысль. – Ещё одно удачное применение для нашего изобретения. Раньше на такой обоз нам бы понадобилось два десятка подвод и как минимум десять возчиков. А тут всего два, да и то, второй лишь для подмены. А так, при нужде, можно было бы и одним обойтись".
Попрощавшись с остающимися на месте егерями охраны, обоз ещё до полудня покинул базу.
Сидор, заняв привычное место в пулемётной башенке переднего броневика, возглавил сапёрный караван, который медленно и неторопливо выбирался из узкого прохода, ведущего в долину.
– "Завтра к вечеру будем на месте, – подумал он, подняв голову и посмотрев на низкое тусклое зимнее солнце. Прикидывая время, потребное для того чтобы добраться до усадьбы под Кязимом. – Или послезавтра, – неожиданно лениво и беззаботно подумал он. – Какая разница".
Глава 9 Империя
Ткань для ящеров.*
– С этого момента, давай поподробнее, – ледяным тоном оборвала вяло тянущийся утренний доклад Императрица. – Что ты там сказал? Есть сведения по искомым нами тканям?
– Докладываю, что есть сведения по корню – травке, используемой в производстве того роскошного материала, что вызвал в Империи такой ажиотаж.
– Сведения пришли от подгорных людоедов с Левобережья Лонгары. Но есть маленькая загвоздка. Это не официальные данные. Все сведения получены агентурным путём.
– Что конкретно.
– Правильная обработка тканей требует присутствия в процессе обработки водной вытяжки из корня одного весьма редкого болотного растения под названием мыльнянка.
– Произрастает эндемиком в верховых болотах Лонгары. Точнее, в одном из них, которое в настоящий момент усиленно охраняется. Единственное ли это болото, или есть ещё – неизвестно.
– Отмечено несколько попыток проникновения левобережцев на территорию болота и попыток заготовки там корня. Все они сорваны. Насколько успешно – трудно сказать, поскольку подгорные не желают идти с нами по данному вопросу на контакт. Они упираются и не желают за просто так ничего отдавать. Ни траву эту редкую, ни даже малейшие сведения о ней. Что за трава, как называется, где растёт, как используется. Ничего не говорят.
– Всё что мы узнали, мы узнали агентурным путём, подкупом и запугиванием. Ничто иное на них не действует. Сами же они требуют оружия и продовольствия. Требуют вперёд, так же, как неосторожно мы провели операцию по поставкам старого имперского оружия этим летом. Вперёд, много и без оплаты.
– Прелесть дармовщины они хорошо распробовали и теперь желают чтобы и дальше оно также и было.
– Ну-ну, – многообещающе прищурила глаза Императрица. – Посмотрим насколько их хватит.
– Подгорные признаются что у них голод, и просят помощи в налаживании сельского хозяйства, чтобы можно было прокормить бурно растущее население. И требуют наших специалистов агрономов.
– Но сами учиться не хотят. Точнее – учатся, если заставлять из-под палки. Но потом всё равно работать по специальности отказываются, стараясь всеми способами избежать труда и занять какое-нибудь командное место. Руководить, командовать, грабить – вот их стезя. Работать – нет, не хотят. Работать у них считается чем-то позорным.
– Им что, нужны наши рабочие и инженеры в качестве рабов? – недоумённо воззрилась императрица на докладчика. – Чтоб те за них работали, а они только барствовали? Я правильно тебя поняла?
– Правильно, – с довольным видом кивнул головой огромный, мощный ящер из писцов, что сегодня читал ей доклад. – Правильно! Работать они не желают, а вот править – не отказались бы. Им нужны рабы. Толковые, обученные, работящие рабы. Желательно, жители Империи. А себе они отводят место хозяев.
– Ну, или как-то так, – раздражённо поморщился он.
Всем видом своим он показывал, что вспоминать о тяжёлых переговорах с подгорными людоедами ему не хотелось категорически.
Взгляд докладчика перестал метаться по комнате и задержался на императрице.
Императрица сидела в мягком, удобном кресле и молча, с задумчивым видом постукивая обглоданной куриной косточкой, оставшейся от обеда, по мягкой, расшитой шёлком обивке кресла.
– Лю Шань!
Невысокий, совсем не характерно мелкий для огромных ящеров, невзрачный, слегка сутуловатый подгорный ящер нарисовался за её спиной буквально из воздуха.
– Что скажешь?
Лю Шань, для всех невзрачная, ничем не примечательная личность, почему-то выделенная Императрицей из большой череды вероятных претендентов-любовников, давно уже привык к манере Императрицы говорить загадками и полуфразами, которыми буквально каждый день проверяли его на сообразительность. Как это не было увлекательно для стороннего существа, с интересом наблюдавшего за подобным со стороны, но для того к кому обращались, не попадание с правильным ответом в то, о чём она думала, грозило самыми серьёзными неприятностями.
Казалось, он чудом ещё держался. Все остальные, кто начинал вместе с ним карьеру при дворце давно уже куда-то пропали. Он же оставался, раз за разом совершенно чудесным образом угадывая запросы своей госпожи.
Об истинной же причине столь стойкой непотопляемости мелкого придворного служки знали лишь они вдвоём с Императрицей. Для всех остальных он был такой же как все, только чуть более удачлив.
Впрочем, чудес здесь не было. Это только на посторонний взгляд была чудесная, нечаянная догадка. На самом деле за этим стоял огромный вычислительный аппарат имперской безопасности по сбору и анализу информации, который заранее информировал о будущем предмете интереса Императрицы. И тщательно поддерживаемая пред всеми легенда о простой удачливости мелкого клерка. И ГБ же давал соответствующие рекомендации. И мелкий служка до того ни разу не ошибся.
Такое поведение, имело под собой серьёзную подоплёку. В первую очередь, отвлечение внимания от самой Императрицы, мол, высшее существо и ей всё позволено, а во-вторых, что, наверное самое главное, и из-за чего в своё время собственно и была затеяна вся данная комбинация, такая система позволяла в любой момент убрать из дворца любого неугодного. Без объяснения причин. Просто не понравился Императрице – и всё.
И жаловаться никто не мог. Точнее – не смел. Ведь вот же он – удачливый клерк. Смотрите – любуйтесь, берите с него пример. Что вам мешает быть такими же? Не можете – сами виноваты.
И ещё ни разу подобная система не давала сбоев.
К тому же и самой Императрицей при таком раскладе было легче управлять. Туповатая ящерица искренне считала что её вопросы с утра фрейлинам по тому или иному вопросу найдут своё логическое продолжения в ответах Лю Шаня. А что сами вопросы сформулированы и ненавязчиво ей подсунуты – она не понимала. Как не понимала и того как можно манипулировать мыслящими существами без прямых, чётко и ясно отданных приказов.
– За художником послали, – ниже обычного склонился в поклоне Лю Шань. – Дня два ему надо на то чтобы сделать лицевые копии в достаточном числе. А дальше, будем проверять. Если это действительно они, незабвенные враги нашей дорогой княжны, то она с нами не всегда была искренна.
– Никто с нами никогда не бывает до конца откровенен, – недовольно проскрипела Императрица. – Ну что за люди скверные, лживые существа. Нет бы, прямо сказать. Так, мол, и так. Отдай их мне. Нет, ей надо самой, надо обязательно что-то затеять этакое, с подковыркой. Узнай! Что ей от них надо. В моей империи не должно быть ничего, что бы я не знала. Тем более того, что касалось бы этих трёх смешанных кланов. И особенно их глав.
– Можешь особо не торопиться, – усмехнулась она. – Но знать я должна всё!
– И костюмчик её проверь, – тихо проговорила она в спину испарившемуся помощнику. – Что-то в нём не так!
– Госпожа это имеет в виду?
Перед лицом императрицы замаячил маленький кусочек какой-то материи, по цвету очень похожий на тот, в котором была на приёме княжна.
– И здесь успел, – довольно откликнулась императрица, осторожно принимая в руки обрывок материи. – Молодец.
– Тебе он ничего не напоминает?
– Защитная, кровеостанавливающая ткань, – тихим, ровным голосом откликнулся Лю. – Высшего качества. Выше всего того, с чем до сих пор сталкивались. Аналогов в Империи не имеется, никем не производится и ниоткуда не поставляется. Последний год, начиная с месяца травня – основная статья затрат внешних торговых закупок. Откуда везут – неизвестно. Где производят – неизвестно. Кто производит – неизвестно. Из чего производят – не известно. Не известно ничего.
– Возникает на городских рынках словно бы ниоткуда и куда деваются деньги, полученные купцами за поставки – неизвестно. Молчат на все вопросы, а пытки вы приказали не применять.
– Коротко – неизвестно ничего.
– Кроме того, что княжна Подгорная носит костюм, сшитый из таких, совершенно неизвестных тканей, – тихо проговорила Императрица, приблизив к глазам маленький кусочек материи. – Интересно, очень интересно.
– Ничего неизвестно, кроме того что покупка таких тканей грозит пробить серьёзную дыру в нашем бюджете, а легионы уже не просят – требуют: дай, дай, дай. И ничего слышать не хотят.
Кто бы мог подумать что простая какая-то ткань приведёт к фактическому бунту легионов, – тихо пробормотала Императрица. – Так жёстко с нами они ещё не разговаривали. Давно с нами никто так не говорил.
Вот что значит коснулось их лично, коснулось их крови.
Это опасная тенденция, – холодно проговорила она. – И возникшее напряжение надо постараться максимально быстро снять, – неожиданно прорезавшиеся жёсткие нотки в голосе Императрицы неприятно царапнули чуткий слух Лю Шаня.
Такого голоса у той ещё никогда до того не было.
– "Похоже, девочка всерьёз стала опасаться потерять трон под задницей, – развеселился тот. – Маленькая глупышка. Не того боишься, не того испугалась. Тебе нас надо бояться, но похоже ты об этом забыла. Придётся напомнить", – пришёл он к трудному решению.
– Боюсь что если мы в ближайшее время не решим эту проблему, то проблемы будут у нас, – проговорил невозмутимо Лю Шань.
– Бунт, – сухо проговорил он. – Бунт легионов. С вполне вероятной, ожидаемой многими сменой Императора.
– Враг не дремлет, – пафосно и напыщенно воскликнул он.
– Наши враги безусловно воспользуются удачным моментом. Можно сказать что всё висит на волоске. Дело за малым. Доказать что вы, моя дорогая Императрица виновны в ничего неделании и всё. Вся наша неустойчивая конструкция договорённостей и противовесов рухнет. Всё, чему мы положили столько труда обвалится, как дом на гнилом фундаменте, и погребёт нас под собой.
– "Как запел, сволочь", – мысленно порадовалась Императрица.
Советник предсказуемо забеспокоился. Это было хорошо, он стал предсказуем, а значит уже неопасен.
Внешне на её лице не дрогнула ни одна чёрточка лица, бесстрастно слушающая своего "мудрого" Советника и "удачливого" царедворца.
В мыслях она вдруг для самой себя неожиданно вернулась во вчерашний день.
Княжна – посол Подгорного княжества. Фактическая наследница пожалуй пусть не самого крупного, но самого бурно развивающегося княжества на всём северо-западе, грозящего со дня на день стать серьёзным конкурентом Северо-Западному Герцогству и другим мощным торгово-промышленным побережным государствам всего Северо-запада.
Стать очень серьёзным конкурентом, если судить не по тому, что вокруг говорят досужие кумушки, а ориентироваться на данные собственной экономической разведки.
Но недостаточно серьёзным, чтоб обеспокоиться ей, её Империи.
Подгорное княжество. Судьбы…*
Честно говоря, идя на приём к старому князю, княжна испытывала немалую робость. Правящий князь Подгорный слыл весьма суровым человеком и понимание того что провал посольства в Империю ящеров в этот раз для неё может кончиться не так уж и хорошо, не доставляло ей уверенности в благополучном разрешении приёма. Несмотря на все их более ранние договорённости, от данного посольства старый князь желал получить много большего, чем ей повезло привезти. И то что она фактически провалила посольство, серьёзно портило настроение.
Пустые обещания, разговоры ни о чём, переливание из пустого в порожнее, и даже, что совсем удивительно, княжне в этот раз не удалось вывезти из столицы Империи ничего. Ни одного сколько-нибудь ценного станка или иного какого машинного оборудования из так и продолжавшихся до сих пор разграбляться имперских столичных заводов.
Бывшая краса и гордость империи, столичные машиностроительные заводы до сих пор грабили все кому ни лень. И никого не останавливало то, что этим подрывалась былая индустриальная мощь Империи. Словно так оно и должно было быть. И что наводило осведомлённых людей на самые нехорошие мысли. Что в Империи, значит, есть ещё что-то подобное. Что-то аналогичное по мощи и оснащённости, а то даже и превосходящее.
И тем не менее, ни гвоздика, ни болтика, ни шайбочки, ни кусочка обработанного металла украсть с разграбляемых до сих пор столичных заводов княжне не свезло. Словно все кого она знала занимающимися ранее этим делом, вмиг оглохли и ослепли. И все прошлые договорённости с княжной о поставках воруемого с заводов оборудования, вдруг разом развеялись как дым. Словно их и не было.
Провал этой, тайной составляющей её поездки был, особенно не допустим. И ничего хорошего для себя от предстоящего разговора она не ожидала.
– Княжна Лидия Подгорная? – холодный голос бессменного секретаря старого князя полностью подтвердил её самые худшие подозрения. – Вас ждут.
– "Тварь, – мысленно гадюкой зашипев в сторону кресла секретаря у окна приёмной, Лидия прошла в тут же распахнутую перед ней широкую и высокую дверь кабинета князя.
– Одну створку распахнули, – горько посетовала княжна на свою будущую горькую судьбу. – Верный признак. Сейчас меня если и не убьют, то крови выпьют ведро, не меньше. А потом останки отдадут на прокорм пленных подгорных людоедов".
Со стуком захлопнувшаяся у неё за спиной дверь кабинета, сразу отсекла все звуки из приёмной, словно перечёркивая тем всю её прежнюю жизнь.
– "Вот и всё", – обречённо подумала княжна, глядя на медленно подымающего от бумаг на столе седую голову пожилого, ещё не старого мужчину.
– Садись, Лидия.
Старый князь протянутой рукой указал княжне на стоящее возле разожженного по зимнему времени камина роскошное кресло для особо важных посетителей.
Глаза княжны широко распахнулись. Неверяще она посмотрела туда, куда указывала рука. Три кресла, в одном из которых уже кто-то сидел.
Генрих? – изумлённо переспросила она, не веря своим глазам. – Генрих фон Гарс?
Глаза княжны вспыхнули неподдельной радостью, словно она увидала собственную мечту, нечаянно спустившуюся к маленькой девочке с небосвода.
– Что ты тут делаешь, Генрих фон Гарс? – мгновенно трезвея, холодным тоном, без малейших эмоций поинтересовалась она. – По-моему, отношения между нами не настолько близки, чтобы нам с тобой встречаться вот так, накоротке, в интимной обстановке рабочего кабинета Подгорных князей.
– Девчонка! Здесь, я буду решать где, кого и почему принимают, – ледяным тоном осадил забывшуюся княжну старый князь. – Не забывайся! Ты пока что не правящая княжна!
– Да, мой князь, – смиренно склонила голову, мгновенно опамятавшаяся княжна.
Шутить со старым князем не стоило. Никому. Особенно в подобных вещах. Тут он шуток или забывчивости не понимал и не прощал.
Помолчав, повысив тем градус напряжения в комнате до предела, старый князь продолжил, словно ничего только что и не случилось
Герцог здесь по моему приглашению. Цель приглашения – обговорить возможное будущее соглашение между Подгорным княжеством и герцогством Гарс.
Какое соглашение, – сердито покосилась в сторону безмятежно сидящего в кресле Генриха княжна.
Свадебное, – невозмутимо отозвался князь, словно не заметив сердитого взгляда княжны, брошенного в сторону камина.
– Что? – ахнула княжна. – Свадебного? Это какая-то глупая шутка?
– Это такой холодный политический расчёт, – отрезал князь. – И сразу предупреждаю, что пока ты там каталась со всякими посольствами, бездарно транжиря моё время, мои деньги и безвозвратно портя бывшие хорошие отношения с Империей, мы с герцогом обо всём договорились.
– Свадьбе быть! – жёстко осёк он, попытавшуюся было возмутиться княжну.
– Этой свадьбой объединяются наше княжество и его герцогство, и все земли по Северному Стрыю. Создаётся Подгорная Империя. Пусть небольшая, пусть территориально меньше соседнего Северо-западного Герцогства. Но Империя! И будущие её правителя зваться будут – императоры.
– Ваши дети. Твои дети, – глядя ей прямо в глаза, медленно и веско проговорил старый князь.
– О том, что было прежде, забудь. Обо всех своих в прошлом многочисленных любовниках и увлечениях – забудь. Отныне и навсегда. Иначе, – тихо, с неприкрытой угрозой проговорил князь, – о своём будущем тоже можешь забыть. Разом и навсегда.
– Дети должны быть от законного мужа. И только! Также, если с обеих сторон имеются ранее рождённые, они должны быть умерщвлены. Если таковые есть.
– Это требование герцога и моё. Мы не имеем права рисковать. Самозванцы, даже если они таковыми и не являются, способны разрушить нашу будущую молодую Империю. И они нам не нужны.
– Этот вопрос мы должны решить сразу, здесь и сейчас, ещё до официального провозглашения о будущем союзе, и до провозглашения Империи и новой династии императоров. До того, как даже слухи пойдут о чём-то подобном, – тихо и веско проговорил старый князь.
– Лидия, – старый князь замолчал, внимательно отслеживая малейшую реакцию на свои слова. – Решай здесь и сейчас. Другого варианта не будет. Есть дети?
– Нет, – холодно отозвалась Лидия. – Детей вне брака у меня нет.
Старый князь довольно прикрыл глаза. Лидия ответила правильно. Ну а то, что она солгала, так что ж, от всякого мужа у любой женщины должны быть тайны. А уж от такого…
Старый князь с едва заметным оттенком лёгкого презрения бросил взгляд на сидящего у камина герцога.
– "Сопляк, – мысленно презрительно усмехнулся он. – Кому вздумал ставить условия. Нам, князьям Подгорным? И в чём? В ликвидации незаконнорожденных детей! Чьих? Князей Подгорных? Не дорос ещё с такими хотеньями. Хотелка не выросла".
О том, что незаконно рожденный пятилетний отпрыск княжны Лидии Подгорной, тайно рождённый княжной от какого-то мелкопоместного шляхтича, к этому моменту уже мёртв, князь ещё не знал. "Приятные" вести для него были ещё впереди. Как и понимание того факта, что с баронами фон Гарс князьям Подгорным придётся всё же считаться, не смотря на всю их уверенность в обратном.
