355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анатоль Нат » Кедровый лохотрон (СИ) » Текст книги (страница 13)
Кедровый лохотрон (СИ)
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 23:21

Текст книги "Кедровый лохотрон (СИ)"


Автор книги: Анатоль Нат



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 43 страниц)

Как понимали и то, что оставлять это в собственности одних только амазонок, наткнувшихся на долину, никто и не подумает, поскольку они как бы были наёмницами, и по закону, вся их добыча во время найма должна была принадлежать работодателю. То есть, конкретно клану землян.

Но и уступать за просто так столь жирный кусок, амазонки не собирались, и поскольку рудная долина находилась как бы далеко за официальными пределами отведённого им для работы участка, у них появилась маленькая зацепка, по которой они могли бы потребовать себе какую-то долю.

Конечно, всё это было сильно притянуто за уши. Да амазонки и сами это прекрасно понимали, что права их птичьи, что никто им просто так ничего не отдаст. И что одни они сами с этими рудниками никак не справятся. Да и не собирались они этим владеть, по большому счёту.

Эксплуатация рудных шахт требовала определённых знаний и опыта. Чего и в помине у них не было. Может, если бы за ними стояло их государство, их Амазония, то они ещё бы и посопротивлялись. Но это были собранные в один отряд одиночки, оторванные от своего дома, и потому полностью зависели от нанимателей. Но на какую-то часть они надеялись твёрдо, поскольку понимали, что без них этот край не удержать.

Другим претендентом на нежданно свалившееся богатство были городские ящеры. Формально и они не имели никаких прав, но поскольку долина попала как бы на границу ничейных территорий, и охрану её легче было осуществлять силами ящеров, поселившихся по правому берегу реки Малая Лонгара, то и они предъявили требования на свою часть добычи.

Ну а права людей из компании землян, затеявших всё это предприятие и полностью финансировавших войну в тех краях, никто и не оспаривал, поскольку это была именно их затея со всей этой катавасией.

Мнением же бывших ранее многочисленных владельцев медного месторождения в той долине никто из собравшихся в этот день на данном совещании даже и не подумал поинтересоваться. Немногих выживших загнали в концлагеря и оставили там до времени, в надежде использовать в дальнейшем как дешёвую рабочую силу.

А потом ящеры надеялись как-то примириться со своими соотечественниками, попытавшись постепенно отучить от людоедства и тем изменив психологию. Тем более что самых прытких, самых бойких и активных, попытавшихся было сопротивляться, подчистую выбили амазонки.

– "Ну-ну, – скептически подумал Корней, как только мысли его свернули на ящеров. – Блажен, кто верует".

Теперь в той долине стоял гарнизон из сотни амазонок, плотно контролировавших все входы и выходы из долины, а добыча руды всё набирала и набирала темп, увеличиваясь прямо на глазах.

Прекрасно понимая ценность добываемой руды, амазонки согнали в шахты практически всё ставшееся население долины, оставив на свободе лишь малую часть бывших местных жителей, достаточную лишь для обеспечения минимального пропитания безвылазно работающих в шахтах, оставшихся ещё в живых ящеров.

Это было откровенное, ничем не прикрытое рабство. Но пока вопрос с дальнейшей судьбой месторождения не был решён, никто вмешиваться в то, что там творилось, не собирался. И уж тем более жалости к людоедам никто не испытывал.

Другая причина, не менее важная, чем первая, по которой Корней не хотел присутствовать на этом совещании, была та, что переговорив на днях с Сидором, он уже имел ясное представление, чем всё закончится.

Фактически решение могло быть лишь одно. Это неравное распределение прибыли от совместной эксплуатации месторождения. Причём своей компании Сидор собирался отжать не менее двух третей, оставив жалкий остаток на делёжку поровну между ящерами и амазонками. Что реально в итоге получат девицы, учитывая стремление ящеров получить прямой доступ на рудники, можно было лишь догадываться. Хорошо если процентов пять, шесть. Весовые категории сторон были уж слишком разные.

А вот то, что амазонки получали сущую мелочь, их компания собиралась компенсировать поставками новейшего вооружения, до которого те были весьма охочи.

Что те любили больше всего в жизни, кроме самих себя, так это оружие. Именно с этой целью, заранее задобрить возможное недовольство амазонок, Сидор, и вручил им пару недель назад пробную партию мощных пневматических винтовок с оптическими прицелами, с которыми они теперь красовались у ворот.

То, что хитрый ход с оружием прошёл на все сто, и рыбка полностью заглотила крючок, вместе с леской, Корней прекрасно видел сейчас по гордым, напыщенным позам девиц.

Сейчас же, наблюдая, как ещё несколько смутно знакомых ему девиц по деловому осматривают стоящий в углу хозяйственного двора броневик, специально вчера пригнанный с литейного завода, он понял, что всё, воинственные девицы куплены с потрохами.

Тот броневик, который они сейчас буквально разбирали по винтику, любовно облизывая и оглаживая каждую досочку, был из последней, улучшенной партии. Он был намного легче предыдущих моделей и компактней. В нём был применён ряд новинок, значительно облегчивших общий вес конструкции и усиливший вооружённость. Были добавлены высокие и широкие колёса, а общие габариты хоть и незначительно, но всё же были уменьшены. Так что теперь его вполне уже можно было использовать и на болотистых, трудно проходимых землях межозёрья, где происходили основные стычки амазонок с подгорными людоедами, а не только на сухих, каменистых предгорных террасах.

Тем более что, заранее имея представление о будущих хозяевах, внутренней и внешней отделке броневика на заводе было уделено повышенное внимание. И теперь перед броневиком толпилась большая группа буквально очарованных новой игрушкой девиц, восхищённо охающих и ахающих при малейшем повороте прозрачной пулемётной башенки.

Ещё в рукаве у Сидора была возможность обеспечить амазонок непробиваемыми кольчугами, о чём они постоянно ему напоминали всё последнее время. Так что Корней не сомневался, что у Сидора с Машей и Изабеллой, было достаточно весомых рычагов чтобы добиться нужного им результата.

Тем более, что все эти поставки планировались в счёт доли амазонок по добыче руды. Так что, практически ничего не теряя, они приобретали весомую часть в богатейшем медном месторождении на всём Левобережье.

Было там, в этом тайном договоре с амазонками за чужими спинами ещё что-то такое, о чём Корнея не проинформировали. Но что точно присутствовало, судя по довольной, буквально масляной улыбке на губах у его жены, тотчас же возникавшей, как только речь заходила о них.

Впрочем, Корней предусмотрительно старался лишнего не знать и в дела, его напрямую не касавшееся, не вникать. Всё равно же Машка ничего не скажет, даже ему, а настроение после того гарантировано испортится.

В общем-то, всё было давно предварительно обговорено и согласовано, так что сейчас делать там Корнею было совершенно нечего. Поэтому он с лёгким сердцем присоединился к группе амазонок, толкущихся возле броневика.

Здесь было кое-что, на что обязательно надо было посмотреть вблизи и хотя бы предварительно оценить последствия принятых ими решений.

Как ни старались амазонки перед всеми выступать единым фронтом, но последние прошедшие полгода окончательно разделило их на несколько независимых, часто враждующих между собою воинственных групп, что явственно проявлялось даже здесь.

В общем-то, то, что пригнан был всего лишь один броневик, тоже имело определённый смысл. Им хотелось посмотреть на реакцию обеих групп, из тяготеющих к ним амазонок на то, что им предоставлялся только один броневик. И как бы оставлялся выбор – кому достанется. И теперь ясно было видно, что фактический раскол, который амазонки всячески перед всеми скрывали, имеет место быть.

Стоящая перед Корнеем группа невидимо, но чётко была разделена на две неравные части. Большая часть. Гораздо хуже одетая и беднее вооружённая старым, видавшим виды оружием, была, как он понял по отдельным долетавшим до него репликам из тех, кто не попал к ним в плен при атаке Речной пристани, угодив в химические сонные ловушки. И, счастливо избежав газов, вернулся с разгромленным десантом на родину, где тут же подвёргся обструкции и преследованию со стороны всего местного общества.

Меньшая же часть, из попавших к ним в плен амазонок, была более агрессивна. Она даже по одежде сильно выделялась среди собравшихся. На всех них были хоть и потрёпанные, но вполне целые мундиры, в которые они превратили свою бывшую рабочую одежду, доставшуюся им при работах на строительстве дороги на перевал, да так у них и оставшуюся.

Фактически превратившаяся за прошедшее время в их персональную униформу, немного переделанная и приспособленная под новые задачи, она постепенно стала как бы их отличительным признаком. И дошло даже до того, что ношение подобного же покроя одежды другими амазонками, не строившими вместе с ними дорогу, воспринималось последними уже как вызов. Что соответственно влекло за собой репрессивные ответные меры к нарушителям.

Да и вооружены они были значительно более качественно. Чего стоили хотя бы переданные им пневматические дальнобойные винтовки. Так что, кому достанется броневик, у Корнея не было ни малейшего сомнения. Впрочем, как и у всех присутствующих. Что не вызывало у обделённой группы амазонок горячих, доброжелательных чувств к своим товаркам.

Да и поведение последних, заносчивое и полупрезрительное к менее удачливым, как они считали, товарищам, сильно не добавляло любви к ним.

Так что, отношения между этими двумя группами можно было считать окончательно испорченными. Что они тут же и подтвердили, чуть ли не затеяв драку между собой, когда вышедшая после совещания Кара приказала своим девицам запрягать тройку тяжеловозов в броневик и отправляться на базу.

Остановившаяся рядом с Корнеем с раскрасневшимся, сердитым лицом Жужа Красивая, ставшая в последние время уже как бы официальным лидером второй группы, мрачным голосом и парой резких, громких команд быстро прекратила, назревавшую было потасовку, не дав ей разгореться.

Видимо ещё не отошедшая от ругани на совещании, сверкая буквально метающими молнии гневными, сердитыми глазами, она мрачным голосом поинтересовалась.

– Ну что? Доволен?

Стоя рядом она сухо уточнила, глядя прямо перед собой.

– Доволен, спрашиваю?

– Чем? – непонимающе повернулся к ней Корней.

– Тем, что стравили нас между собой, – глухо и едва слышно проговорила Жужа. – Или ты мне сейчас скажешь, что пригнать сразу два броневика вы не имели возможностей?

Правая щека её, рассечённая когда-то давно кривым, звездообразным шрамом мелко подёргивалась, как от нервного тика. Именно из-за этой особенности, проявлявшейся при сильнейшем раздражении, она и получила когда-то в молодости к своему имени издевательскую приставку "Красивая".

Помолчав, подождав пока прекратится дёргаться изуродованная щека, она холодным, деловым голосом негромко продолжила.

– С самого начала было ясно, что согласимся мы только на два пулемётных броневика: им и нам. А пригнали только один. И естественно дело чуть не дошло до драки, – мрачным голосом констатировала она. И естественно вы заняли сторону этих, – зло мотнула она головой в сторону довольных амазонок Кары, быстро впрягавших лошадей в броневик.

– "Умная, зараза, – проскочила у Корнея в голове холодная, оценивающая мысль. – Возможно, будут проблемы".

Немного помолчав, помрачневший Корней тихо откликнулся, но так, чтобы их разговор не слышали стоящие неподалёку возбуждённо что-то обсуждающие амазонки.

– Ты хотя бы представляешь себе, сколько он такой стоит?

Ты что думаешь, у нас золото кругом валяется и нам его девать некуда? или у нас дефицитными материалами, что пошли на его постройку, все склады забиты?

Да один такой броневик нам обошёлся в три цены того, что был первоначальный. А ты хочешь, чтобы мы их пачками клепали. Мы не такие богатые, как ты думаешь. Да ещё чтобы вот так легко разбрасываться столь дорогущими штучками. Этой дай, той подари, эту не обдели. А у нас самих ещё такого нет.

А ты говоришь, дай и мне тоже.

Раз обещали, дадим!

Повернувшись к ней, он тихо заметил.

– И стравливать вас нам ни к чему. Вы и так грызётесь между собой, как дикие кошки. Всё территории, как кошки не поделите?

– Время, – холодно оборвала его Жужа. – Время, когда я получу обещанное? – враждебным, холодным голосом уточнил она, в упор, глядя на Корнея.

– Неделя, две, – пожал тот плечами, и с сожалением развёл руки в стороны. – Не знаю. Это вопрос не ко мне. Хотя, в принципе он почти готов. Осталось только немного с отделкой повозиться, и можно забирать. Или пригоним, куда скажите.

– Сюда и пригоните, – холодным тоном отрезала Жужа, и резко развернувшись, так что отлетевшими в сторону ножнами чуть не задело по Корнею, быстрым шагом двинулась со двора. Её товарки нестройной толпой нехотя потянулись следом.

– "Не поверила, – без сожаления констатировал Корней. – Но приняла всё как должное. Так что, без обид".

Ему было всё равно. Поверила – не поверила, какая разница. Той всё одно некуда было деваться. Так что делать будет всё равно то, что ей прикажут.

– "Скорей бы закончить это дело с переселенцами, – раздражённо подумал он. – Ох, тогда я за этих наглых баб возьмусь. Мухами будут летать у меня по озёрам и выковыривать ящеров из их нор. Я живо научу их родину любить".

Разговор с металлургами.*

Едва открыв дверь землянки, Корней понял, что в этот день спокойно погостевать у Сидора с Беллой точно уже не получится.

За время пока он ходил к Брахуну в трактир завтракать, в помещение успела набиться вроде бы и небольшая такая куча разного делового народа, но они все меж собой настолько бурно и горячо что-то обсуждали, что о каком-либо отдыхе и спокойствии на сегодняшний день можно было смело забыть. Оба прибывших с завода сталевара буквально матом орали друг на друга, а на них скептически, как на детей, посматривал взятый ими с собой какой-то мастер из ящеров, которого оба парня почему-то уважительно привлекали ко всем своим спорам.

Судя же по уверенным ухваткам и деловым замечаниям последнего, как вспомнил Корней из последнего разговора с Машей, это был как раз тот мастер, который буквально на пальцах разъяснил Сидору плачевные перспективы их жалких потуг на какое-либо серьёзное место в городе среди оружейников.

Ещё раз, окинув взглядом собравшуюся в гостиной компанию, Корней расстроился. Он понял, что мог бы никуда и не ходить, ноги не топтать. Все как раз в это время заканчивали "лёгкий перекус", выразившийся в огромном количестве всякого жареного и пареного мяса с его любимой жареной картошкой, остатки которого как раз добивала в этот момент вся компания. И, отставив грязные тарелки в стороны, сталевары уже торопливо раскладывали на столе какие-то свои бумаги. Судя по всему, речь опять должна была пойти о станках и оборудовании. И в этот раз, похоже, ребята были подготовлены гораздо серьёзнее, чем в первую встречу.

– Вот оговоренный список, – ящер Извар протянул Сидору свёрнутый в рулон большой лист пергамента.

Сбоку там – примерные цены на это оборудование по разным регионам, – уточнил он, видя, что Сидор с интересом рассматривает представленный документ.

Фактически списков два, – заметил он, видя, что Сидор дошёл до конца и принялся заново перечитывать. – Первый, укороченный, это тот минимум, без которого никак не обойтись, общей суммой на четыреста семьдесят пять тысяч золотых.

Второй – расширенный. Это то, что очень хотелось бы иметь. Общей суммой на семьсот восемьдесят тысяч. Грубо говоря, на восемьсот тысяч. Конечно, без стоимости доставки. Но всё в реальных ценах. И тут только то, о чём мы знаем, и то о котором известно, где его можно достать. Если что за последнее время и появилось новое, то это уже отдельные деньги и отдельный разговор.

Доставка, портовые сборы, найм лошадей, гостиницы, подкуп чиновников, таможенников, подарки их жёнам, любовницам, шлюхам и родственникам, и прочее подобное же – ещё займёт тысяч сто, сто двадцать. Дополнительно.

– Ну и у меня кое-что, – Маша со смешинкой в глазах прервала ящера.

Строгая, деловая, такая, какой Корней давно уже её не видел, Маша протянула Сидору лист какой-то свёрнутой в трубочку бумаги, и с лёгкой улыбкой на губах, добавила.

– Небольшой довесочек от профессора. Как ты и просил, всё-всё-всё, и самое лучшее.

Поскольку он сам нынче присутствовать здесь не может и остался копаться в своей лаборатории в Берлоге, всё с чем-то интересным для него возится, то со мной прислал тебе списочек того, что ему кровь из носу потребуется в самое ближайшее время. Особенно в связи с производством того самого бездымного пороха.

Можешь сейчас не вникать, – усмехнулась она, заметив, как у Сидора от изумления полезли вверх брови, при первой попытке углубиться в его изучение.

Это всё равно пойдёт добавкой к вашим расходам. И как ты прекрасно знаешь профессора, его просьбы обсуждению и корректировке не подлежат. Зело осерчает иначе.

Ещё триста двадцать тысяч, – грустно сказала она. – Без подкупа, без дороги, без таможни, без ничего. Триста двадцать тысяч золотых, – грустно повторила она.

Но тут я с профессором полностью согласна. Тут никуда не денешься, это надо покупать. По моим подсчётам, это оборудование мы окупим уже за первые полгода, настолько ожидается безумный бум на его продукцию. Порох – виновато пожала она плечами. Твой проклятый порох, который профессор собирается довести до чего-то необыкновенного, что у нас будут с руками отрывать.

Порох и резина. Кажется, – добавила она неуверенно. – Про последнюю ничего не скажу, это ты с ним сам разбирайся. Я в этих ваших вещах совершенно ни бум-бум. А свой список по оборудованию он мне сунул в последний момент, ничего не объясняя.

Сидор с задумчивым видом сложил списки в стопочку и нервно побарабанил по ним пальцами.

– Миллион двести, – задумчиво протянул он. – Грубо считая – миллион двести.

– Да чего уж там, – тихо заметила Маша. – Считай полтора, не ошибёшься. Половина из того, что у нас есть.

– Срок окупаемости вложений не более года, – неожиданно вклинился ящер. – Если завтра получим это оборудование, то уже через полгода вернём все вложенные средства. И если не к весне, учитывая всякие накладки, но к следующей осени вернём всё с лихвой.

– Ой-ля-ля! Твоими бы устам да мёд пить, – тихо пробормотал под нос Сидор. – Вернутся ли? Хотелось бы конечно верить, но что-то я не слыхал раньше, чтоб капитальные вложения в машиностроение и промышленность столь быстро окупались.

– А заводские корпуса, помимо станков, которых ещё нет? И, желательно стены всё же каменные иметь, или кирпичные, на худой конец. А не пожароопасные деревянные бараки, как сейчас, на скорую руку. А люди, а охрана, а…, – запнувшись, обречённо махнул в сторону ящера рукой. – Сказал бы лет через двадцать, пятьдесят окупятся, я б тебе поверил, а так… через полгода, – скептически пробормотал он.

– Если об этой операции никто ничего не будет знать, то вернём. И если не через полгода, ладно уж, соглашусь, то через год точно, – сухо оборвал его ящер.

– Как? – сердито развернулся к нему Сидор.

Ящер Извар внимательно смотрел на собравшихся. Побарабанив своими сосисочно образными пальцами по столешнице, он повторил.

– Если проведём в тайне ото всех эту сделку, то окупим её за полгода, год, – недовольно проворчал он. – Точно говорю. На одном только прокате прутка озолотимся. Не говоря уж про трубы и листовое железо.

Как провернуть дело в тайне, чтоб о том никто чужой не узнал – другой вопрос? Есть кое-какие соображения. Потом обсудим. Но, по любому надо максимально постараться.

Тогда мы сделаем такой технологический рывок вперёд, что все остальные мастерские в городе сразу лягут под нас, и на многие годы вперёд станут нам не конкуренты, и мы для них станем недосягаемы.

Недосягаемы! – повторил он, подняв вверх указательный палец. – А за это стоит побороться.

Ну! – ящер поднялся со своего места. – Мы своё дело сделали – остальное за вами. Решайте. Пошли ребята, – решительно направился он на выход.

Да! – резко затормозил он буквально уже перед дверью.

В империю лучше ехать мне одному, без людей. Там и связи у меня кое-какие до сих пор ещё остались, да и вообще. Появляться людям в столице Империи всё же не стоит, опасно, какие бы титулы они не носили.

Мы тут между собой посовещались, – тихо заметил Василий, глядя прямо в глаза Сидору, – и решили, что в Империю лучше всё-таки ехать ему, а на запад поеду я. Лёшка же останется дома на хозяйстве.

Я там бывал, места знаю. Меня там тоже кое-кто из деловых людей, надеюсь, не забыл. Но мне нужен кто-либо из дворян для прикрытия, – тихо проговорил он. – Есть места, куда я без титула не сунусь. Там нужно дворянское имя, и желательно с родословной подлиньше. Даже ты со своим новым дворянским титулом кое-куда не сунешься, не говоря уж про меня.

Тебе не предлагаю. Появишься там – ты труп. Родственники казнённых на Девичьем поле дворян такой удобный случай разобраться с тобой не упустят. Да и у княжны Подгорной добраться до тебя там, больше возможностей, чем где-либо ещё, сам понимаешь.

Поэтому, поеду я.

– Туда поедет мой Советник, барон Ивар фон Дюкс. С родословной у него всё в порядке, – холодным тоном проговорила Изабелла. – Этот момент уже с ним согласован и все инструкции, как и все бумаги, необходимые для представления в банки Западного Торгового Союза и Герцогства для получения денежного вклада там, ему дадены. Также как и во все прочие места. Поэтому в средствах можете не стесняться. И если что надо ещё, – многозначительно замолчала она, – не ограничивайтесь этим списком, – небрежно потыкала она своим пальчиком в толстый рулон пергамента. – Не скупитесь, берите самое лучшее и в достатке.

– Почему вы сами решили, что в Империю едет Извар, – нейтральным тоном поинтересовался Сидор. – А не Ли Дуг, не Ван, и никто другой из тех, кого мы хорошо знаем по совместной работе в нашем городе? И кому доверяем на все сто процентов.

– Потому что тупые и ни бельмеса не смыслят в инженерном деле, – холодным тоном отрезал ящер.

С раздражённым видом он быстро вернулся от двери и присел обратно за стол.

– Гонору много, а знаний – ноль, – хрипло проговорил он. – Тупые солдафоны и ничего более. Ни бельмеса не разбирающиеся в предмете, за который тем не менее готовы с радостью взяться.

И потому, что в Империи известно, что они не только остались, но и прижились в вашем городе и занимают здесь весьма высокое положение. И там их считают изменниками и предателями. А я, – ящер посмотрел в упор на Сидора, – до сих пор считаюсь чуть ли другом Императрицы.

Были, знаете ли, кое-какие совместные грешки в молодости, – растянул он губы в холодной, змеиной улыбке.

Странная, косая ухмылка, которую только с большой натяжкой можно было бы назвать улыбкой, до неузнаваемости исказила лицо ящера, превратив в маску какого-то жуткого, неведомого чудовища.

– Вы ему верите? – холодно глядя на обоих инженеров, спросил их Сидор, как будто ящера не было в комнате.

– Зуб на холодец не дам, – криво усмехнулся Алексей, – но что-то в нём заставляет ему поверить. Да и история с умирающими от голода детьми не его выдумка. Профессор проверял, иначе бы его просто сейчас здесь не было. И я склонен ему поверить. Да и выбора у нас нет. Съедят там нас, кого из людей ни пошли. А наши ящеры…, – Лёшка как-то неопределенно мотнул головой. – Он прав, дороги назад им нет.

– Чем же так тебя зацепил этот голод? – вопросительно взглянул на ящера Сидор. – Что в этом такого, с чем бы ты ни сталкивался допреж.

– С таким чудовищным, наглым и неприкрытым воровством, – жёстко ответил Извар. – С хорошо организованным воровством горсти зерна от умирающих с голода. Когда эта тварь, имперский чиновник, знает, что это зерно ждут чьи-то голодные дети, и скармливает их своим курам, щедро высыпая на землю…., – на секунду он замолчал, пытаясь справиться с обуревающими его чувствами. – Или тайком продаёт подгорным людоедам…

Такие твари не должны жить. И Империя, вскармливающая подобных тварей, не должна больше существовать. Никогда раньше такого не было. Это пышно расцвело только последнее время при молодой Императрице и этому надо положить конец.

– Ясно, – равнодушно хмыкнул Сидор.

Влезать в чужие разборки, он не собирался ни под каким видом, как бы его в это не втягивали. Только вот говорить о том всем желающим, он ни под каким видом не собирался. Не стоит никого расстраивать раньше времени.

– Месть плохой помощник в делах, – невозмутимо продолжил Сидор. – Но, надеюсь, специалист ты хороший, потому как послать кого-либо кроме тебя, у нас действительно некого.

Есть какие-нибудь дополнительные соображения?

Задумавшись, ящер чуть погодя с лёгкой неуверенностью в голосе добавил.

– Вот ещё что. Не самое важное, но всё же.

Если из столичных мастерских прокатный стан брать не разобранным, а большими, уже собранными на заводе частями, то в дальнейшем это серьёзно скажется при качестве сборки, последующей наладке и эксплуатации. Всё же мастеров, настоящих мастеров, на кого бы в таком тонком деле можно было смело положиться, у нас нет.

Но для этого необходимо перевезти на платформе единый неразъёмный кусок металлической конструкции весом в полторы – две тысячи пудов и габаритами две на пять саженей.

Мысленно, переведя местные размеры в привычные земные, Сидор задумчиво переспросил:

– А платформа, три на восемь метров не подойдёт?

– Если такое, возможно, было бы просто отлично! – кивнул головой мастер. – Нет? – пожал он могучими плечами. – Будем разбирать, и возить частями. Что не есть хорошо, но не смертельно.

Задумавшись, Сидор долго молчал, задумчиво рассматривая разговаривающих между собой товарищей, уже практически не обращающих внимания на то, что он сидит рядом с ними, молчит и о чём-то думает.

– Попробую, – вдруг негромко проговорил он. – Есть тут одно соображение. Если что получится, то можно будет перевезти такой кусок, а то даже и побольше.

– Таких кусков должно быть шесть, – сразу же поправил его ящер.

– Шесть? – удивлённо протянул Сидор. – Шесть таких тележек? – задумался он, запуская пальца в свою шевелюру. – Шесть это уже сложнее. Вот если б одна…

– Шесть это только из Империи, – холодно уточнил ящер. – Если же получится заполучить подобный же прокатный стан, но с Западного Берега континента, то таких повозок понадобится ещё столько же.

– А по очереди?

– Можно и по очереди, но лучше решить дело одним рывком, дабы не привлекать лишнего внимания подобными передвижными монстрами.

– Кто знает? Кто знает? – неопределённо как-то пробормотал Сидор. – Может, как раз подобные монстры и не будут привлекать внимания. Особенно если они постоянно будут сновать по одному и тому же маршруту, да с одним и тем же хорошо известным всем товаром.

Ну, к примеру, с бочками нашего пива, плотно прикрытого сверху от дождя плотной тканью. Или в большой цистерне с сырой нефтью? Или с кирпичом…, – тихо пробормотал он себе под нос. – Говорят, в Приморье есть какой-то необычно хороший и крепкий кирпич, который даже кувалдой не разобьёшь.

Говорят, что стоит он просто безумно дорого, но всё равно идёт нарасхват. Чуть ли не в очередь люди за ним стоят, и готовы везти оттуда хоть на край света.

Вот бы и нам было неплохо такого кирпича там прикупить и сюда доставить. А под этим прикрытием…, – интригующе замолчал он.

Ладно! – вяло махнул он рукой. – Действительно, ребята, идите отдыхать. Вам ещё завтра рано с утра на завод отправляться. Надо хотя бы перед дорогой вам выспаться.

– Ты чё Сидор? – Корней удивлённо смотрел на него. – На дворе середина дня, солнце в зените, а ты о сне думаешь. Совсем уже заработался?

– Блин! – в растерянности Сидор почесал небритую щеку, которую он уже несколько дней как собирался побрить, да всё руки не доходили.

Действительно, белый день на дворе, а я всё о сне, да о сне, – пробормотал он. – Ладно! Идите и делайте что хотите, а мне надо немного поработать.

В общем, на днях ждите на заводе, приеду, сообщу что решили.

Приехавшие инженеры не стали ждать повторного разрешения и уже буквально через пару минут в комнате никого не было. Судя по репликам, донёсшимся к оставшимся в комнате людям из-за неплотно прикрытых дверей прихожей, ждать сегодня ночью кого-нибудь из них рано, пожалуй, не следовало. Ребята решили оторваться по полной. И, судя по смешкам, донёсшимся из прихожей, гулять они собрались долго и всерьёз. И если бы тело кого из них принесли завтра с утра сюда, где они остановились, это было бы не удивительно. Народ настраивался на серьёзный загул.

Воспользовавшись моментом, и Корней свалил куда-то, отговорившись какими-то своими срочными, неотложными делами, которые его заждались на полигоне. Мол, долгое отсутствие начальства не слишком хорошо сказывается на дисциплине подчинённых. Вот он и решил воспользоваться своим кратким присутствием в городе и проверить, как у него идут дела в учебке.

– Ну! – насмешливо хмыкнул Сидор, окидывая оставшихся усталым сонным взглядом, когда все причастные к операции разбежались по своим персональным делам. – Как поступим?

Что, Маша, скажешь? – посмотрел он на главного их банкира, без согласия которого он всё равно бы не стал ничего затевать.

– Скажу, что у нас нет выбора, – тихо проговорила Маша. – И попытка провернуть эту операцию у нас есть только одна. Потом будет поздно., Потом и другие расчухают что происходит. Потом на реке встанет лёд. Потом ещё что-нибудь случится. И купить подобные станки станет невозможно. Доставить ещё, так-сяк, куда не шло, а вот купить – нет, – совсем мрачно проговорила она.

– Корней, вон, уже съездил за людьми. Собирался набрать двести тысяч. А хорошо ещё, что седьмую часть от желаемого привезёт. А то могло бы и этого не быть, если б сразу не ухватил большую партию.

– Да и амазонки по реке больше одного раза без денег не пропускают. Больше одного раза подкуп не действует. Приходится снова и снова платить, а это уже не есть good.

– Они всё больше и больше норовят залезть к нам в карман. Почувствовали поживу, вот и наглеют. Но и это лучше, чем доставка по суше: или через Басанрог, или через Приморье и дальше через "мокрую кишку".

А если до ледостава опоздаем – придётся тащить через Приморье. А из Империи – сначала по Малой Лонгаре, а потом, не спускаясь в море – вдоль предгорий по занятым подгорными людоедами землям до нашего Великого Озёрного пути. А там дальше легче. Тут по льду озёр, по протокам к нам сюда проще доставить будет.

Тоже вполне возможный путь доставки, – задумчиво проговорила она. – Кстати, ящер Извар, как раз на этот путь тебе и намекал. На кое-какие свои соображения по этому поводу, о которых действительно лучше поговорить попозже, ближе ко времени.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю