Текст книги "Кедровый лохотрон (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 43 страниц)
Глава 7 Подготовка к новому походу. Или – кто так готовится…
Встреча в кабаке.*
Не доехав до дому Сидор на несколько дней застрял на литейном. Привезённые им из Тупика бумаги кузнеца, где тот подробно, в деталях излагал свои мысли и разрисовывал собственные соображения на счёт «плавающего основания» тяжёлой грузовой платформы для перевозки негабаритных и больших грузов, с поворотными сегментами, вызвала у местных умельцев просто безумный восторг, мгновенно перешедший в столь же бурное новое изобретательство.
Идея, положенная в основу гибкого основания платформы, казалось, лежала буквально на поверхности, настолько была проста и очевидна, впрочем, как и всё гениальное. И теперь проектная группа с литейного потребовали от него только подождать ещё одну, две недельки, пока они окончательно не доведут изобретение кузнеца до ума и не проверят на полигоне свои дополнения к его изобретению. А потом уже и можно будет к ним приезжать и окончательно принимать платформу к эксплуатации.
Можно было теперь уже со спокойной совестью отправляться домой, зная, что дело на финишной прямой и запущено в оборот.
Вернувшись в город следующим утром, первое время Сидор не знал чем себя занять эти внезапно появившиеся свободные две недели. Все планы приходилось опять сдвигать, и у него внезапно образовалась ничем и ничем пока не занятая лакуна свободного времени.
Это было здорово.
Хотя, самому себе можно было честно признаться, и Сидор прекрасно отдавал себе в том отчёт, что его домашние спокойно отдыхать ему не дадут. И что обязательно, какое-нибудь сверх важное и сверх срочное дельце, требующее его непременно личного присутствия, обязательно отыщется.
Как говорится: "Была бы шея, хомут найдётся".
Но, пока что он ещё не был занят ничем, и у него была пара свободных деньков, когда можно было бы предаться сладостному безделью. Поэтому сегодняшним вечером Сидор с наслаждением бездельничал, сидючи в одном из кабаков их компании и с удовольствием потягивал свежее пиво из только что, специально для него, открытой бочки.
Чёрт возьми, подобное отношение было приятно. Сидор настолько уже привык последнее время постоянно получать со всех сторон тумаки и шишки, что даже такая сугубая малость, как простое, незатейливое внимание со стороны знакомого трактирщика, привела его в самое радужное, беззаботное состояние. Поэтому он сейчас тихо сидел в своём любимом дальнем, полутёмном углу большого полуподвального помещения ближнего к их дому кабака Брахуна и наслаждался своим любимым напитком – светлым бархатным пивом "Ключёвское бархатное".
Подошедший "незаметно" к его столику атаман с лёгкой улыбкой на губах молча, присел на свободный стул, стоящий рядом с его уединённым столиком.
– Не возражаешь? – с усмешкой поинтересовался тот, когда окончательно устроившись за столом, и развалясь на стуле, сделал длинный, долгий глоток пива из принесённой с собой большой, двухлитровой кружки.
– А тебе и возражай, всё одно сел, – с лёгкой ленцой ехидно заметил Сидор.
Атамана Семёна Дюжева, тихо сидевшего в противоположном углу зала, он приметил сразу, как только пришёл в кабак и выбирал место, где бы устроиться. Но сам подходить не стал, решив подождать, что тот предпримет. Ему была интересна реакция атамана на его появление в городе после последних событий в их крепости у перевала и как тот себя теперь поведёт, увидав Сидора, что называется "без петли на шее".
– Говорят, ты зверствуешь понемногу? – вяло поинтересовался атаман, делая вид, что увлечён своей впечатляющих размеров кружкой. – Говорят, стукача, смотрящего, поставленного городом повесил?
– Слухи бегут впереди паровоза, – усмехнулся Сидор. – Но, надеюсь, ты ко мне подошёл не затем, чтобы выразить соболезнование за огромную виру, наложенную на нашу несчастную компанию за столь богоугодное дело? Или узнать что такое паровоз?
– Верно, – коротко хохотнул атаман. – Не затем. Судьба какого-то неудачника меня не интересует, пусть даже и такой крутой шишки, как сотник тайной стражи города, которого вот так просто, без серьёзных для себя последствий вешает, всяк кто хошь. Особенно такие новички в нашем крае, как ты, Сидор, и ваша странная компания.
Атаман демонстративно вежливо склонился чуть ниже к столу, и с откровенной усмешкой, словно на что-то намекая, посмотрел Сидору прямо в глаза.
– Просто мне захотелось вдруг подойти, поговорить со старым другом о том, о сём. О делах странных, вокруг вас творящихся.
– Вот ребятки мои наблюдают шевеления всякие у вас непонятные. Слух прошёл, что ты Кондрату обратно станки его продал. Непонятно это. То буквально руки ему вывернул, заставив его оснастить своё новое патронное производство. А тут нате вам – сам отдаёшь обратно новое оборудование, причём добровольно.
– Ну и ещё, ряд странных, но интересных дел.
– Вот ребятки мои и интересуются что мол, да как. Сказали подойти, поговорить, поинтересоваться. Не случилось ли у вас чего. Вдруг помощь, какая нужна? Или вдруг работёнка для них какая-нибудь найдётся, денежная? В скалах ваших каменных в горах посидеть, ящера погонять с баронами, аль ещё чего, – прищурив глаз, кольнул он Сидора холодным, пронзительным взглядом.
– В прошлый раз мы вместе неплохо сработали, вот ребятушки мои и подумали, а почему бы и не спросить у тебя. А вдруг что интересное предложишь?
– Ну и ещё просили у вас прикупить парочку ваших пневмопулемётов, в просторечии броневиков. Очень уж штука убойная оказалась. Говорят, с парочкой подобных штуковин, вы по весне всю подгорную террасу от людоедов за пару месяцев очистили. Да и совсем недавно, говорят, в вашем Гуано она отличилась. Убойная машинка, говорят.
– Сподобился-таки, – ехидно ухмыльнулся Сидор. – И года не прошло. А то всё кричал: "Не надо! Не надо!"
Только учти, броневик штука дорогая, – ухмыльнулся уже совсем открыто он. – И дёшево я их уже не продам. Всё, время прошло, когда тебе можно было их купить, так сказать, по дешёвке.
Может вам для начала обойтись парочкой просто пулемётов, без броневиков?
Поставите их на своих хуторах, вместо чучела, и будете ворон от огорода отгонять. Это, почитай, обойдется, чуть ли не вдвое дешевле.
– Хорошая мысль, – согласно кивнул головой атаман. – Особенно если эти вороны где-нибудь возле озёр обретаться будут, а пулемётики твои обойдутся нам в половину от нынешней цены.
Говорят, там, на озёрах, их в последнее время много развелось, ворон этих. Говорят, за отстрел этого сельскохозяйственного вредителя, портящего огороды и разоряющих плодовые сады, – атаман, играя голосом, подчеркнул слово "плодовые", – хорошие деньги платят? А ещё говорят, что сами вороны очень даже недовольны этим и активно тому возражают. Хотя им это помогает мало.
– Может быть, всё может быть, – медленно протянул Сидор, внимательно присматриваясь к атаману. – Очень даже может быть. Много чего говорят, – ухмыльнулся он.
– По крайней мере, я передам садовникам, что им надо будет подумать над таким твоим предложением. Свои сады должны быть чистыми. И без ворон, и без иных сельскохозяйственных вредителей, – с многозначительным видом глубокомысленно изрёк Сидор.
Что он только что сказал, такое – умное, Сидор и сам не понял, чувствуя, что он зарапортовался. Но что ляпнул что-то шибко заковыристое – точно. Иначе бы на лице атамана не застыло то странное выражения изумлённого недоумения, которого Сидор на нём никогда ещё не наблюдал.
Удовлетворившись увиденным, Сидор глубокомысленно продолжил, мучительно думая про себя, какую бы ещё хрень такую ляпнуть, чтоб сказано было красиво, а главное, замысловато и чтоб непонятно.
– Да и жить хочется в мирном, пасторальном краю, где нет места ни для ворон, ни для иных сельскохозяйственных вредителей. А для этого и последней рубашки не жалко.
– Вот-вот, – мгновенно оживился атаман, пропустив мимо ушей весь прошлый бред Сидора и вычленив для себя главное. – С этого момента поподробнее? – прищурил он свой блеснувший хитринкой глаз. – Что там насчёт рубашки?
– Сёма, отстань, – Сидор смотрел на него ничего не выражающим, спокойным и доброжелательным взглядом. – Отстань, прошу. Нет, умоляю! Ну, что ты можешь?
Прикрывать от нападения непонятно кого обозы с нефтью, отпугивая одним только своим грозным видом ленивых идиотов, вздумавших поживиться чужим добром в спокойном краю, там, где что такое ящер давно и прочно уже позабыли – много ума не надо.
Да и людей то у тебя осталось, всего ничего. По-моему, не более пяти десятков?
– Каждый из моих парней, десяток других стоит, – скупо усмехнулся атаман. – Про ваших егерей слова худого не скажу, особенно про приморских, что у вас на торговых трассах там заняты, но, к примеру, местная городская Стража, на наши хутора даже не суётся. Знает, что ей там делать нечего – без неё справляемся. Да её и не особо желают там видеть.
А насчёт числа – тоже не проблема. Свистну, так и две, и три сотни хороших парней набегут. Было бы только ради чего.
А у вас, я слышал, проблемы, – неожиданно сменил он тему. – Подгорную то террасу с озёрами вы себе отвоевали, а теперь не знаете, что с ней и делать. Как бы обратно отдавать не пришлось? Ящер то, говорят, обратно попёр.
– Попёр, – поморщившись, нехотя согласился Сидор. – Оказалось, что прогнать его с насиженного места легче, чем потом защитить от него же всю территорию подгорной террасы – бывшие его же места обитания. Наше человеколюбие, а точнее – наша дурь и недомыслие, против нас же боком теперь и вылезло.
И хочешь, не хочешь, а с озёрным ящером придётся теперь уже окончательно разбираться, если не хотим всё там потерять.
А это же, сколько труда и сил было туда вложено, – без всякого следа ёрничанья, тяжело вздохнул Сидор. – И всё прахом может пойти.
– А в чём проблема? – сочувственно поддакнул атаман. – Может, поделишься?
– Сидор тяжело, неподдельно обречённо вздохнул.
– Так уж вышло, что ящеры те, изгнанные, обосновавшимся на лонгарской равнине родственным кланам ящеров, у кого изгнанные попытались было укрыться, без надобности оказались. Вот равнинные подгорных обратно и выперли. А чтобы те активнее воевали, семьи их оставили у себя в качестве заложников, а заодно и безплатной рабочей силы.
Поэтому, изгнанным оказалось нечего терять. Вот они и лютуют, вернувшись обратно на террасу, надеются вернуть свои дома и земли обратно. Ну а мы, как ты понимаешь, этого не хотим и активно сопротивляемся. У нас там и рудники, и шахты, и вообще, – глубокомысленно проговорил он, старательно стараясь не вдаваться в детали, чтоб чего лишнего не сказать. – Мы их только, только разрабатывать принялись. Только-только дело налаживаться стало, и доход оттуда пошёл. Так что терять их нам теперь нет никакого резона. Ни сейчас, ни потом.
– Вот, – усмехнулся довольный атаман. – Сам же и подтверждаешь, что у вас есть проблемы. Потому и ребята мои спрашивают: "Не нужны ли вам проверенные люди".
– А у кого их нет, проблем, то есть, – Сидор равнодушно пожал плечами. – Но люди, тем не менее, нужны. Тут ты прав, – Сидор с серьёзным видом покивал головой. – Только вот надёжным людям надо платить надёжную, серьёзную зарплату, чтоб они к делу подходили серьёзно. А с деньгами у нас последнее время надвигается большая напряжёнка. Боюсь, что платить вам нам скоро будет уже нечем.
– Ещё пара таких вир, стребованных с нас городскими властями, и мы гарантировано без штанов останемся.
– Платить ведь совсем не обязательно золотом, – с глубокомысленным видом проговорил атаман, неспешно отхлебнув глоток пива. – Золото хорошо для молодых, когда девкам в глаза пыль пустить надо. А когда пыль золотая, то и девка более покладистая, на многое согласная.
Такая уж у них, у баб, натура, – с глубокомысленным видом изрёк прописную истину атаман.
Впрочем, – с коротеньким смешком тут же поправился он, – и парни не лучше. Не больно-то бесприданниц замуж берут.
Но это всё лирика, – небрежно отмахнулся он.
Бровь Сидора демонстративно изумлённо задралась вверх. Слог атамана явно не соответствовал сложившемуся у него об атамане образе.
– У меня же народ больше семейный, более основательный, – с глубокомысленно значительным видом вещал меж тем атаман. – Им бы надо чего более стабильного, более постоянного, чтобы и после них осталось что-то. А золото что…, – атаман презрительно скривил губу, словно собираясь сплюнуть на пол, но, посмотрев на чистые полы вокруг, спохватился. Помолчав, с усмешкой продолжил. – Золото плохо тем, что оно быстро кончается, а потом его опять надо. И желательно не меньше, чем было. И к нему быстро привыкаешь. В этом главная проблема с золотом.
– Что же есть у нас для тебя такого интересного, что представляет больший интерес, чем просто золото, и что бы могло так сильно заинтересовать и тебя, и твоих людей?
Коротко глянув на Сидора, атаман улыбнулся.
– Наверное, тебе уже передали, что нас бы заинтересовала парочка ваших кедровых плантаций. Надеюсь, Корней перед своим отъездом успел переговорить с тобой, на сей счёт.
Сидор с разочарованным видом откинулся на спинку стула, издав губами нечто вроде: "Пф-ф-ф!"
– Это ты что, опять про то самое своё предложение Корнею? – демонстративно ёрнически изогнул он высоко поднятую правую бровь.
– Пф-ф-ф, – снова издал он губами неприличный звук.
А тебе твои доброжелатели не сказали, что угодья они только по названию, – ухмыльнулся он. – Их ещё до нормальной, действующей плантации лет десять доводить и доводить. И денежки туда вкладывать и вкладывать. И немалые денежки, между прочим.
А оно нам надо? – уже теряя интерес к разговору, равнодушно отмахнулся он от предложения. – С чего ты взял, что мы будем своими деньгами разбрасываться на такое пустое, безнадёжное предприятие, а просто не плюнем и не избавимся от балласта?
Нам балласт не нужен, – с весёлой ухмылкой мотнул он головой. – Мы деловые люди.
Хорошо, – вдруг неожиданно широко зевнул он. – Пусть будет по-твоему. Даже если мы пойдём на твои условия, как считать будем? Цены то на них, на плантации, то есть, нет.
– Никто не продаёт, вот и нет цены, – невозмутимо хмыкнул атаман. – А ты продай, вот она и будет. В конце концов, мы же и сами можем между собой договориться о цене. О цене, которая нас обоих устроит.
А можно и ещё проще. Бартер, как говорят ваши земляне, – атаман выжидательно глядел Сидору в глаза, внимательно отслеживая его реакцию. – Мы вам работу, вы нам плантацию.
Мы тут с ребятами покумекали. И так, и эдак прикинули. И пришли к выводу, что цена в шестьсот золотых за ваш гектар, или по-нашему за десятину, будет вполне приемлемо. Можно, конечно, было бы и дороже, но тогда смысла для нас, как и для вас никакого нет напрягаться.
– Шестьсот – это за что? – немного напрягшись, Сидор уже не сводил с атамана внимательного, заинтересованного взгляда.
Атаман, откинувшись на спинку своего стула, с лёгкой, слегка насмешливой улыбкой на губах, смотрел на сидящего напротив Сидора. Он был доволен. Всё, рыбка заглотила крючок, и осталось лишь умело подсечь, чтоб не сорвалась.
– Не боись! Речь идёт о самом обычном кедре, – тихо хохотнул он. – Нас вполне устроит и самый обычный кедр. Хоть горный, хоть лонгарский равнинный, без разницы. Тот самый, что родить начинает на семидесятом году жизни. Раньше – совсем не обязательно. А что равнинный, что горный, нам тоже без разницы. Сойдёт любой. Лишь бы был.
– Бу? – изумлённый до глубины души, Сидор удивлённо уставился на него. – Чё это ты сподобился?
Чё это ты вздумал? – подозрительно прищурился он. – Все желающие, все как один, разочаровались в личных кедровниках и все единодушно отказались от того, чтобы завести у себя персональные плантации кедра. Хоть совсем недавно всё было с точностью до наоборот. И все потребовали с наших татар вернуть деньги обратно, настаивая, что те их обманули и ввели в заблуждение.
А тут ты вдруг в противу всем решил заиметь себе кедровую плантацию. Да не обычным способом – сам же себе её и посадив, а прикупив ещё даже не готовую, а ту, которой и в проекте то нет.
– И у кого? У нас! У тех, у кого заведомо нет никаких плантаций, и над кем совсем недавно весь город смеялся, как над обманщиками.
Атаман несколько долгих минут снисходительно, со смешинкой в глазах смотрел на Сидора.
– Скажи, я похож на человека, который будет сажать какие-то там вершки, корешки или ещё что, подобное? Заниматься делом, в котором ничего не понимает?
Замолчав, он, молча, с интересом наблюдал за реакцией Сидора.
– Похож, – с усмешкой кивнул головой Сидор, уже догадываясь, куда тот клонит. – Именно ты и похож. Натуральный селянин. Сельпо, как говорят у нас на родине.
Атаман недовольно поморщился, нутром чувствуя, что Сидор над ним издевается, но вот в чём, никак не мог догадаться.
Я на такого человека не похож, – сердито проворчал он.
Да ну? – ненатурально изумился Сидор.
Его несло и, раз уж появилась такая безнаказанная возможность, хотелось хоть немного поиздеваться над человеком, в своё время изрядно облегчившем его кошелёк и немало попившим его кровушки.
– Ну а раз не похож, то мне проще купить её у тебя, чем возиться с ней самому, – невозмутимо гнул свою линию атаман. – Только вот две беды. Одна – то, что нет у меня на её покупку таких денег, сколько сам же за неё и определил. А другая – то, что её никто не продаёт. Ни её, ни саженцы, которые можно было бы самому высадить и самому устроить себе собственную плантацию кедра. Никто ничего не продаёт, как оказалось.
Кедровых саженцев в городе в свободной продаже нет. Но зато есть Травник, из поречных татар, который где-то далеко в горах скрывается от претензий городских властей, и у которого они есть, и он активно, говорят, ими торгует. Или торговал, – тут же поправился атаман. – Говорят, с половиной города уже договорился, что поставит саженцы по зиме. Да ещё и с посадкой.
Правда, потом местные дураки с чего-то вдруг отказались от его услуг и потребовали вернуть деньги обратно, непонятно, – атаман внешне недоумённо пожал своими могучими плечами. – Но, как ты сам прекрасно понимаешь, это не значит, что саженцев у него нет.
Ты знаком с ним. Он от тебя зависит.
Сидор ёрнически, без слов, задрал вверх правую бровь.
– Зависит, зависит, – в зародыше подавил атаман вялое сопротивление Сидора. – Живёт под вашей охраной – значит, зависим, чтобы он сам о том ни говорил.
Да и уже заготовленные людьми Травника саженцы, те самые от которых отказались ранешние покупатели, теперь говорят, перешли в твою собственность.
Или это не так? – кольнул он Сидора ледяным взглядом. – Скажи, что не так и я от тебя отстану, – повторил он вопрос.
– Так, – скупо улыбнулся Сидор. – Всё именно так, как ты говоришь. Бывшие саженцы Травника теперь все мои, тут уж не отвертишься. Как и от того, что кое-какие обязательства по его бывшим договорам перешли теперь ко мне. Что и какие – тебя не касается.
– А ты определил в три сотни золотых за гектар, считаешь, не дорого будет? – полюбопытствовал Сидор.
– В шесть, – холодно поправил его атаман. – В шестьсот золотых за десятину, – невозмутимо отозвался атаман. – Три – это только саженцы. Ещё три – работа. И это не важно, что я считаю и как. Важно, что ни до, ни после этих событий, кедровники как не продавались, так и не продаются. И, судя по всему, продаваться так и не будут. Впрочем, как и саженцы, – криво ухмыльнулся атаман. – Всё, маски сброшены. И те двое, что попытались этим вопросом заняться, огребли такие нешуточные проблемы, что теперь скрываются неизвестно где.
– И поэтому, ты решил сразу же обратиться ко мне, – Сидор с задумчивым видом побарабанил пальцами по столешнице. – Интересно это, интересно!
Хочешь, чтоб проблемы огрёб теперь я? И с чего ты взял, что я могу тебе продать то, чего у меня нет?
– У тебя есть кедровые саженцы, которые в одночасье стали бесхозными. А ты на них очень быстро руку свою наложил.
Слыхал я, что ты хочешь, чтобы тебе и остаток на поле твоё собрали? Все сто тысяч, что взялся подготовить и поставить заказчикам Травник. Желаешь, мол, чтобы были у тебя под ругой. На всякий случай, так сказать.
– Ты много оказывается, чего слышал, – задумчиво проговорил Сидор, с интересом глядя на атамана. – Только немного ошибся. Не сто тысяч, а двести.
– Дести тысяч саженцев, – сухо поправил он атамана. – Чего уж мелочиться-то.
И что ты ещё слыхал? – нейтральным тоном поинтересовался он.
– Слыхал, что все бросовые пустоши под городом, разобранные было разными людьми из города под свои будущие кедровые плантации, опять в Совете числятся бесхозными, – медленно и как бы даже лениво, проговорил атаман. – Видимо судьба главных инициаторов кедровых подвигов всех впечатлила в достаточной мере, чтобы всё бросить и оставить, как оно и ранешьне було.
Слыхал, что Травника с Кузнецом, двух главных инициаторов создания пресловутого кедрового питомника, так и не нашли. Даже следов не обнаружили, как ни искали. Словно в воду канули. Ограничились тем, что арест на имущество наложили, и год теперь будут выждать, пока те оба два не объявятся.
Только это им уже не поможет, как впрочем, и остальным их товарищам, согласившихся заложить свои кедровники по обязательствам Травника и Кузнеца. Свои кедровники они, считай что, уже потеряли, хоть срок возмещения и отложен на год. Денег то, таких, как они должны, им теперь вовек не собрать.
Если только вы им не поможете, – жёстко кольнул он невозмутимого Сидора взглядом.
Ну и нафига тебе это надо, барон? – воткнул он жёсткий, требовательный взгляд прямо в глаза Сидора. – Зачем тебе эта оттяжка? – повторил атаман вопрос сухим, холодным голосом.
Молчишь, – удовлетворённо констатировал он. – Значит, есть что скрывать.
И это есть очень хорошо. Значит и для нас с ребятами у тебя работка найдётся.
На наших условиях, – с ухмылкой подчеркнул он.
Кстати, информация к размышлению, – ещё более нагло ухмыльнулся атаман.
– Говорят, у Стёпки Лугового из-за его пьянства, или, как он считает, из-за тебя, теперь серьёзные проблемы по службе возникли.
Понимаешь, какая неприятность. Двинули парня с полусотника особой сотни, обратно в простые десятники в дальнем, богом забытом гарнизоне на границе по Чёрной речке, – усмехнулся зло атаман. – За то, что спал много, пил и не владел ситуацией. За утрату инициативы и за то, что когда на вас напали, он так ничего и не предпринял чтобы вам помочь, хотя и мог. За всё сразу. И это есть хорошо. Это есть правильно, – удовлетворённо мотнул головой атаман.
Вчера он тебе не помог, сегодня мне не поможет, завтра ещё кому– то ещё. И на хрена он такой сотник городу нужен?
И парень ещё легко отделался, – насмешливо заметил атаман. – А то ведь за такие деяния могли бы и совсем до рядового разжаловать, если не под трибунал отдать, со всеми из этого вытекающими.
Говорят, Голова на него орал так, что стёкла в командной избе Стражи у Боровца, чуть ли из рам не повылетали.
– Да? – как-то невнятно равнодушно протянул Сидор. До судьбы какого-то сотника, которого он и видел то мельком, ему не было никакого дела. – Оказывается, ты много чего слыхал. Ты прямо-таки кладезь интересной информации.
А что в городе ещё говорят? Ещё чего-нибудь такого же интересного? И столь мне нужного, – Сидор вдруг, неожиданно даже для самого себя, широко и равнодушно зевнул.
Как то я последнее время постоянно выпадаю из центра общественной жизни, – грустно пожаловался Сидор на собственную судьбу. – И всё самое интересное узнаю как обычно всегда самым последним.
– Тебе, в отличие от меня, не надо ничего узнавать и никуда выпадать, – понятливо усмехнулся атаман. – Последнее время ты сам центр местной общественной жизни. И всё самое интересное крутится возле тебя.
Надо же? – искренне удивился Сидор. – А я и не знал.
А что же ещё вокруг меня крутится? – лениво поинтересовался он. – Такого…, – как-то неопределённо Сидор покрутил возле правого виска растопыренными пальцами.
– Ещё то, что те, кто орал, что спалит проклятого барона вместе с его питомником, прекратили пить и неожиданно вышли на работу. И теперь вкалывают на ваших компанейских землях не за страх, а за совесть. Хотя, по слухам, барон им ничего и не обещал, и не должен. Но они всё равно исправно работают. Как бы даже без оплаты, по старым, ещё травниковским обязательствам.
– И это при том, что барон, говорят, устроил им показательную порку их же собственными руками. Так сказать, опозорил стоянием у позорного столба. А некоторых так ещё и высек.
– Надо же? – искренне удивился Сидор. – А я и не знал. Давно, видать вестей с гор не было.
Наверное…, – Сидор в задумчивости почесал макушку, потом висок, потом схватился ладонью за подбородок. Помял его с глубокомысленным видом. – Наверное, это они устыдились устроенных по пьяни безобразий. Вот и решили сами себя наказать. Потом, сами же себя и выпороли. А потом решили всё же выполнить свои обязательства перед Травником.
Тут ты прав. Видимо, совесть у людей проснулась. Мол, так и так должны саженцы. Не тому, так этому. Вот и решили сразу со всеми своими старыми долгими рассчитаться. Чтоб ни быть теперь ещё и ненавистному барону должным. Тем более что и деньги за работу, как я слышал из разговоров в крепости, все они давно уже получили вперёд. И неплохие деньги, между прочим. Которые даже потратить где-то все успели. Вот, видимо, и отрабатывают.
Те самые, – кольнул он атамана ледяным, оценивающим взглядом, – шесть сотен золотых за десятину.
– Ну, вот видишь, – расплылся в добродушной, ласковой улыбке и атаман. – У тебя в крепости скоро появится под сотню тысяч саженцев кедра. А там и до двух сотен совсем недалеко. И чего тебе с ними делать? Не пропадать же добру.
Вот, я тебе и предлагаю – сделай для нас сотню десятин кедровника. Чего тебе это стоит. Всего на всего тридцать тысяч саженцев, которые у тебя уже есть.
Ну а мы со своей стороны, тебе отработаем. Ты же знаешь, нам проще саблей помахать, чем в земле ковыряться.
Вот мы для вас пол годика сабельками помашем по лесным полянам, ящера погоняем. Ну, а вы нам за это сотню десятин молодого кедровника предоставите.
– Пятьдесят человек на полгода за сто гектар? – неподдельно изумился Сидор. – Тыща двести золотых в месяц на человека? Рожа не треснет?
Откинувшись на спинку стула, Сидор внимательно, без тени улыбки, холодно смотрел на атамана.
– Может, всё-таки на меньшее согласишься? Хотя бы на соотносимое с теми ценами, которые ты сам же и называл, шестьсот золотых за гектар. И ценой одного наёмника – десятка в год.
– Может, обойдётесь меньшим? – ехидно поинтересовался он. – Урезай осетра, атаман. Тем более что на такую площадь у меня и саженцы гарантировано есть. Те самые, из травниковского питомника, да и цена такая, более соответствующая предлагаемым услугам.
– Мне число сто, нравится больше, – холодно, одними губами улыбнулся атаман.
А насчёт людей, ты не беспокойся. Под сотню гектар я тебе, сколько надо, столько народу и пригоню. Ты, главное, согласие своё дай, чтоб у ребят уверенность была, в завтрашнем дне, – скупо усмехнулся он.
А чтоб у них ещё больше поднялась эта пресловутая уверенность в завтрашнем дне, – ещё более холодно добавил он, – вы нам с вашего завода отпустите три сотни полных комплектов бронников. Как для своих, – с усмешкой уточнил атаман, – за пол цены. Это не считая пневматики, парочки пулемётов, – уточнил тут же атаман. – Из новейшей серии. Нам старья не надо.
Да пулек к ним, без счёта. Да винтовочек дальнобойных с прицелами оптическими штучек шесть, восемь. Мы, конечно, не снайперы амазонки, но и нам они тоже не помешают.
Сидор с задумчивым видом нервно потёр вспотевшие ладони, глядя на разошедшегося атамана.
– Броники все по счёту, – негромко заметил он. – И расписаны, на несколько месяцев вперёд, если не на годы. И выделить даже один комплект – уже проблема. А ты хочешь триста. И сразу, и вперёд.
– Так и ты хочешь сразу, – хмыкнул атаман.
– Опять не получается, – раздражённо уточнил Сидор. – И броники, и пульки, и пулемёты – всё денег стоит. И больших денег, даже если считать по заводским, отпускным ценам. А вы же, небось, и форму себе захотите маскировочную, из тех, что Изабелла в своей мастерской шьёт? Чтоб ящер в лесу вас издали не заметил.
Атаман согласно кивнул головой.
– И обувку для болот пригодную, вы тоже захотите, – продолжил Сидор ещё одни дополнения к договору, уже как бы негласно обещанные. – И всё это, между прочим, больших денег стоит.
– И всё это было бы очень даже неплохо, – согласно кивнул головой атаман. – Мы много чего хотим. Я даже готов тебе списочек предоставить, чего мы хотим.
И если ты принципиально согласен с нашим наймом и расплатой за то кедрачом, то и я подобью бабки, чтоб всё сходилось тип-топ. Люди, деньги, участок. Участок можно даже с привязкой по месту. Документы, положенные к регистрации в Управе чтоб были в полном порядке и соответствии положенным нормам по оформлению. Чтоб потом проблем, каких не возникало.
Так как, по рукам, барон? Или, всё же, Сидор? – с ехидной подковыркой уточнил он.
Атаман протянул через стол руку и молча, требовательно уставился в глаза Сидора.
– Не слишком-то ты учтив со своим будущим нанимателем, – нейтральным голосом проговорил Сидор, никак больше не выражая своего отношения к словам атамана. – Должен тебе сказать, что подобное поведение чревато для будущих условий найма. Подумай над этим хорошенько в следующий раз, когда придёшь к кому-либо наниматься.
– Считай, – медленно проговорил он, так и не пожав протянутой руки. – Я тоже посчитаю, а потом мы сравним наши подсчёты. Если они сойдутся, будем дальше вести разговор.
Так что, до завтра, – попрощался он. – Вечером жду тебя здесь, за этим столиком. Здесь тихо, хорошо, посторонние не мешают, – покосился он в сторону невозмутимого кабатчика, флегматично протиравшего пивные кружке за барной стойкой. Я скажу Брахуну, чтобы он никого из посторонних завтра вечером сюда не пускал. Завтра и поговорим, и сразу решим, что и как.
Кивнув на прощанье, он поднялся и, подойдя к стоящему за стойкой кабатчику, расплатился с ним, что-то мимоходом быстро шепнув на ухо. После чего, бросив на прощанье ещё один косой взгляд на атамана, быстрым шагом покинул помещение.
За столом остался сидеть атаман, так и продолжающий медленно и неспешно потягивать недопитое пиво из своей безразмерной кружки. Вид его был самый удовлетворённый.
Совет со товарищи.*
При всей неоднозначности, предложение атамана казалось крайне заманчивым. Настолько заманчивым, что поздним вечером того же дня Сидор уже сидел у Корнея в Берлоге, и вместе с присоединившимся к ним профессором они все вместе обмозговывали возможные перспективы и выгоды данного предложения.
