355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анатоль Нат » Кедровый лохотрон (СИ) » Текст книги (страница 12)
Кедровый лохотрон (СИ)
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 23:21

Текст книги "Кедровый лохотрон (СИ)"


Автор книги: Анатоль Нат



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 43 страниц)

Глава 5 И снова атаман

«Чудный» завтрак.*

То, что следующим утром привезли с собой литейщики, впечатляло.

Большой ком бумаг, бересты, каких-то кип непонятных с первого взгляда чертежей, ворохом вываленные на стол перед сонно хлопающим невыспавшимися глазами Сидором, мог ввести в ступор не только такого неподготовленного человека, как Корней, но и целую толпу проверяющих.

– Ё-ёпрть! – приуныл он, разглядывая своих собственных егерей из охраны, перетаскивающих связки каких-то бумаг из телеги инженеров в землянку и аккуратно складывающих их у Сидора в рабочем кабинете.

– "Не тем парни заняты, – флегматично отметил он про себя непрофильное использование ближнего круга охраны. – С таким пониманием проблем собственной безопасности, удивительно как Сидор ещё и жив то. Ну да пока ладно, – многообещающе прищурился он, запоминая лица парней, весело и с прибаутками помогавшим инженерам разгружать их коляску и десятника, отвечающего этим днём за дежурную смену.

– Вернусь с последними переселенцами из обоза де Вехторов, я им припомню эту разгрузку. Быстро вспомнят: и своё место, и что обязаны, а что ни под каким видом не должны делать. Охранять тело клиента надо, а не грузчиками подрабатывать. И то, что вокруг сейчас всё спокойно, не значит ничего".

– Ну, я пошёл, – с глубокомысленно деловым видом поспешил он улизнуть, как только последняя пачка бумаг была свалена в большую кучу в углу комнаты и появилась чисто теоретическая возможность у Сидора привлечь его к разбору и систематизации документов.

Что это за труд, Корней имел уже один раз возможность убедиться на собственном печальном опыте. Неделю потом голова болела от непонятных терминов и кривых козюлей с загогулинами, чем были исчерканы подобные писульки. Врагу не пожелаешь.

– Вы тут разбирайтесь без меня, а мне надо своими делами заниматься, – поспешно пояснил он невнимательно слушающему его Сидору, уже разбирающего привезённые бумаги и что-то обсуждающего с копающимися в углу обоими инженерами.

– Надо сходить покушать, – невнятно пробормотал он, постаравшись побыстрей улизнуть из сидорова дома, пока не проснулась ещё и его жена.

Чёртова баба взяла за дурацкое правило морить его с утра голодом, как только он оказывался в пределах её досягаемости, находясь у Сидора в гостях. И никогда не давала ему нормально позавтракать. А ходить с утра голодным он не привык.

Перед началом трудового дня всегда следовало плотненько подкрепиться. И сделать это можно было лишь в соседнем кабаке у Брахуна.

С удобством устроившись в углу уютного зала ближайшего к Сидоровой землянке кабака, где он обычно и завтракал в том случае, когда оставался ночевать в городе, Корней махнул кабатчику рукой, показывая, чтобы тот подавал его утреннее блюдо.

Поскольку Корней был давешним и постоянным клиентом в этом заведении, то вкусы его здесь знали прекрасно, и буквально через пару минут перед ним уже стояло большое блюдо любимой им жареной картошки с грибами, присыпанное сверху молодой зелёной петрушкой с укропчиком. А в поданном тут же стеклянном графине плескался густой клюквенный морс.

Безумно дорогое блюдо, особенно учитывая готовку его на пахучем растительном масле поджаренных семян редкого ещё в этих краях южного растения – подсолнечника.

Завтракать у Сидора с Изабеллой Корней очень не любил. Это была настоящая пытка. Изабелла постоянно, каждый раз надоедливо ему зудила, что с утра надо есть мало, как впрочем, и днём, и вечером тоже, так как лишняя еда ведёт к ожирению. Что он явно переедает, и что Маша не раз ей уже жаловалась, что тот не влезает ни в одни брюки. И что его постоянные шутки о том, что он достаточно зарабатывает, чтобы купить себе новые штаны, несчастной Маше уже надоели.

Врёт, чёртова баба, ничего такого сама Маша ему не говорила.

И чтобы в очередной раз не выслушивать надоевшие донельзя нравоучения глупой бабёнки, ничего не понимающей в настоящей мужской еде и как надо кормить мужика, Корней просто перестал питаться у Сидора по утрам.

– "Бедняга Сидор, – мысленно пожалел он товарища. – Вот, досталось же "сокровище" парню. Он-то сейчас сидел в трактире и с блаженно мечтательным выражением на лице вдыхал чудные ароматы своего любимого блюда, а тот…".

– Опять жрёшь с утра! – вырвал его из кулинарной нирваны сухой, грубый, надтреснутый голос.

– Нет! – с тоской в голосе жалобно и обречённо протянул Корней

– Да! – с насмешкой возразил ему голос напротив и на стул перед Корнеем грузно опустился его старый приятель атаман.

– Ты ошибся на несколько домов, – враждебно глядя на него, мрачно проговорил Корней. – Тебе надо прямо, а потом за углом направо, и ещё раз направо. Там в сырой, холодной, недружелюбной землянке тебя ждёт то, что на самом деле тебе надобно. Пара тумаков и горячее пожелание проваливать нафиг.

Может, ты свалишь? – с тоской спросил он атамана, глядя, как тот безцеремонно пододвигает к себе его блюдо с картошкой и, схватив лежащую на столе его вилку, принимается быстро уплетать его персональный завтрак.

– Полночи не ел! – чавкая, как сильно изголодавшийся человек, и не обращая внимания на не очень культурные манеры, атаман с усмешкой наблюдал, как Корней с тоской провожает глазами каждый кусок ему в горло.

Тебе же говорили, что много есть с утра вредно, – с ехидной ухмылкой заметил атаман. – Умная женщина, между прочим! А ты ей не поверил. Погляди на себя, – ткнул он вилкой в сторону тоскливо глядящего на него Корнея. – Разожрался, словно боров.

Вот вёл бы такой образ жизни, как я! – атаман, матёрый, закабанелый мужичище, с воодушевлением ткнул вилкой теперь уже себе в грудь, мало что не пробив её насквозь. – Тогда был бы такой же стройный и красивый. И никто бы не стал тебя ни в чём упрекать.

А так, тебе остаётся только смотреть, как я ем, – ухмыльнулся он, отправляя себе в рот исходящий паром очередной кусок картофеля с одуряющим ароматом душистого, свежего укропчика.

Корней с тоской втянул в себя одуряющие ароматы любимого блюда.

– У, гад, – тихо проворчал он. – Дать бы тебе по шее, чтоб не лишал человека пищи, да, как такому дашь, – с тоской протянул он, мрачно глядя на бугрящиеся под рубашкой мышцы атамана.

– Вот-вот, – ухмыльнулся в ответ атаман. – Там, куда ты меня пытаешься в мыслях сейчас послать, мне делать нечего. А мне с тобой переговорить надо. Срочно!

Сидор ещё не вменяем, рвёт и мечет с тех самых пор, как после перевала снова включился в работу, поэтому решил с тобой поговорить. Чай, надеюсь, не прогонишь сразу старого товарища то.

Пожалели б мужика, ироды. Что вы такого с ним сделали? – с невинным видом поинтересовался атаман. – Последнее время к нему подходить близко страшно. А встречаться с его жёнушкой, стервой, это гарантировано подписать себе смертный приговор.

У-у-у. Эта мелкая, тощая бабёнка, – раздражённо констатировал атаман. – Один раз мне сказала, чтоб я больше не появлялся у неё в доме, пока меня не позовут. Так только самоубийца её не послушает. Поэтому, я к тебе.

Чуть склонившись к столу, атаман опасливо оглянулся по сторонам, словно проверяя, не слышит ли их кто его уничижительного отзыва о баронессе. И в каком-то нервическом ознобе незаметно передёрнул могучими, покатыми плечами.

– Подишь ты, – усмехнулся понимающе Корней. – Как припёрло, так сразу вспомнил: и старых товарищей, и где они завтракают, и свои старые лагерные шутки. А то всё рожу кривил и делал вид, что не знакомы.

– Я уж думал, что ты всё, отказался от своего прошлого. А оно выходит, что нет? – Корней насмешливо прищурил глаз, ехидно глядя на атамана.

– Ты ешь, ешь, голодный, небось, – кивком головы ёрнически посочувствовал он атаману. – Дома, небось не кормят, или деньги кончились? Так ты заглядывай к нам в гости почаще, покормлю, так уж и быть, по старому знакомству.

Атаман у него за столом это была ПРОБЛЕМА. И Корней очень чётко это понимал. Тому что-то от него было надо и атаман по своему обычаю пойдёт напролом. Придётся останавливать, а не хотелось бы. Тогда всплывёт наружу малоизвестное их совместное "приключение" в гостях у одного, долгое время державшего их в плену барона, а вот этого категорически не хотелось. Ни ему, ни, думается, атаману. Не зря же он столько времени молчал и избегал даже здороваться с ним при редких, случайных встречах.

Слишком уж в тот раз с тем бароном вышло кровавое, грязное дело. И предавать его лишней огласке не хотелось. Ни Корнею, ни, как выяснилось, атаману.

Но раз уж Дюжий сам пошёл на нарушение их негласного договора, значит, припекло. А ещё это значит, что атаман теперь землю будет рыть, пока или не добьётся своего, или не получит от него по шее, что, учитывая прошлую взаимную нелюбовь, скорее всего и произойдёт.

– Ну, чё тебе надо, ирод, объедатель! – мрачно глядя на уничтожаемый атаманом свой завтрак, демонстративно жалостливо и тоскливо протянул Корней. Настроение, бывшее таким прекрасным с утра, стремительно рухнуло.

– Говорят, Сидор сидит целыми днями и что-то считает? – невинно глядя на него абсолютно честными невинными глазами проговорил атаман.

– Говорят, что кур доят. Тебе то что? – усмехнулся Корней, мгновенно поняв, куда тот клонит.

– Да, ничего! – деланно безразлично пожал плечами атаман. – Просто пробегал мимо, вот и решил зайти, так сказать, проведать старого друга. Захотелось вдруг узнать, как тот живёт, чем дышит, а заодно и поинтересоваться. Может и для моих ребят у вас есть какая работёнка?

– Пробегал мимо, пробегай, – недовольно проворчал Корней. – По крайней мере, некоторые бы хоть спокойно позавтракали.

Половой! – махнул он рукой, подзывая служку. – Ещё одно блюдо мне и кружку пива нашему безденежному другу, – насмешливо кивнул он на Дюжего.

Дюже тут некоторые товарищи голодные сидят и много едят, – с усмешкой констатировал он. – А платить, судя по аппетиту им нечем.

Никак прогуляли уже что привезли? – ещё более ехидно поинтересовался Корней у насупившегося атамана.

– Такой кусок быстро не переваришь, – атаман вдруг весело издал губами довольно неприличный звук, отдалённо напоминающий нечто вроде "Фьють".

Тут дело в другом, – расхохотался он. – Хороший атаман всегда держит нос по ветру. А я, скажу без ложной скромности – хороший атаман. Поэтому, я здесь.

У вас, я смотрю, опять какие-то интересные дела затеваются. Сидор бригаду изыскателей своих пригнал с вашего уже знаменитого Великого Озёрного Пути. Всю зиму и лето сидели там безвылазно, что-то всё вымеряя и размечая, а тут вдруг как с цепи сорвались. Мотаются по ближним пригородам, по местам, где у вас расположены посадки кедра, и всё что-то меряют, меряют.

Ваньку Череда, городского геодезиста по своим делам припахали плотно. Да так, что жена его жаловалась подругам на базаре, что мужика своего забыла, когда уже дома и видела.

– Ага, – проворчал как-то неопределённо Корней. – Отследил-таки.

– Вот я что и подумал, – с невинным видом продолжил меж тем атаман, – уж не переоформляете ли вы их.

– Кого? – деланно изумлённо распахнул чистые и невинные глаза Корней.

– Кедрачи свои, – невозмутимо продолжил атаман, словно ничего и не заметив. – А раз так, то, глядишь, может и нам одну, две из угодий своих продадите

– Чего? – ещё более изумлённо и широко распахнул глаза Корней. От удивления у него пропал даже аппетит, насколько неожиданными были слова атамана.

– Слышал я, что вам скоро выкатят налог в каких-то безумных, совершенно неподъёмных размерах, – с совершенно невинным видом продолжил меж тем атаман. – Вот вы и засуетились порядок в своих делах наводить.

– Я всегда знал, что в нашем городе ничего не спрячешь, – мрачно ухмыльнулся Корней.

– "Интересную "стратегическую" информацию донесла до нас эта сучка Имра, – мрачно подумал он. – Все бабы на базаре о том знают, что и она. Стратег, ети её м…ть".

Только вот, большой налог – это смотря для кого неподъёмный, – сердито проворчал он. – Для вас – может быть, а для нас – очень даже небольшой. Просто, нет дураков, такие деньги за пустое платить. Вот мы и ищем пути обхода, чтоб обойти такую наглую предъяву.

– А я подумал, продавать будете, – с грустным вздохом опечалился атаман. – А городского геодезиста привлекли для предпродажной подготовки участка, – с деланно безразличным видом проговорил он. – В самом деле, дружище, зачем вам столько и таких здоровущих плантаций? Продайте мне парочку? А лучше три. По нашей старой дружбе, так сказать.

– "Вспомнил, как понадобился, – холодно посмотрел на него Корней. – А до того всё рожу свою ворочал, как и не знаком раньше был".

– Нравится мне ход твоих мыслей, Семён, – невозмутимо хмыкнул Корней. – Если у тебя есть много, а у меня нет ничего, то отдай мне своё. И, разумеется, лучше всего, за так. Но чтобы и у меня, и у тебя что-то было. Интересная логика. Что-то мне напоминающая, – теперь уже откровенно насмешливо глядел он на сидящего напротив человека. – А ещё лучше, отдай мне своё всё. Чтоб у меня было, а тебе ни к чему. Тебе же не надо, с тебя и другого хватит, нематериального. К примеру, славы, о том, что ты добрый. Оч-чень интересная логика.

А не хочешь сам заложить себе парочку собственных плантаций? – с всё той же насмешливой интонацией в голосе спросил Корней. – Так сказать, чтоб своим горбом заработать? Тогда бы и просить меня ни о чём не надо было бы. Места свободного в тайге полно, закладывай плантации – никто, и слова поперёк не скажет. Уйди только за исключительную зону города, за засечную черту, чтоб дурных налогов не платить за пользование городской землёй, как тут с нас за пашню попытались содрать, – и всё в порядке.

И спи спокойно потом, добрый, нищий товарищ, – сердито прищурился он. – Как все.

– Если бы я мог, я бы так и сделал, – сухо отозвался атаман. Видно было, что рассуждения Корнея ему сильно не понравились, но обиду он проглотил. – Но мои мозги и ваши работают по-разному. В результате у вас есть плантации, а у меня их нет.

Но и с этим бы я разобрался со временем. Только у меня нет его, времени, как нет и саженцев. И взять мне их негде и неоткуда. Никто не продаёт. Все лишь говорят, какие они жутко дорогие, а в продаже саженцы кедра отсутствуют.

Зато они есть у вашего друга татарина, у Травника. А он от вас зависим.

Зависим, зависим, – раздражённо отмахнулся он от попытавшегося что-то возразить Корнея. – Живёт в вашем городе, хоть и убогом, но вашем. Работает на вас или по вашим заказам. Так что, не возражай, зависим. Поэтому он вам саженцы из своих горных кедровых угодий и продаст. А вы продадите мне, или лучше сделаете мне кедровник.

А выращивать саженцы из орешка, теряя на этом кучу времени, как это делают во всех клановых питомниках, я не могу, – сухо констатировал он. – Я вообще не по этой части и не представляю, как это вообще делается.

Зато у меня есть толпа отморозков, у которых тоже есть семьи и которые тоже думают и о старости, и о гарантированном, стабильном доходе. Вы одним зарабатываете на жизнь – мы другим.

Поэтому мы подошли к главному вопросу моего здесь присутствия. У тебя есть для меня и моих парней работа?

Сколько бы мы в прошлом ни заработали, а всё когда-нибудь кончается. И тот, кто сиднем сидит на одном месте, на заднице, рискует вообще под старость остаться без куска хлеба.

Поэтому я повторяю свой вопрос. У тебя есть для моих ребят работа?

Судя по твоему задумчиво-рассеянному виду, подобного вопроса ты явно не ожидал, – понимающе усмехнулся атаман. – Ну, так ты подумай, подумай. Я не спешу. Любое серьёзное дело требует серьёзной подготовки, а судя по той суете, что поднялась вокруг вас, вы явно задумали что-то очень серьёзное.

Вот я и предлагаю тебе хорошенько подумать о нас. И если появится какая интересная работёнка для меня с ребятами – ты только свистни. Ты знаешь, за нами не заржавеет.

Тщательно, со вкусом промокнув корочкой белого хлеба ароматную подливу, атаман со счастливым, сытым рыком хлопнул себя лопатообразной ладонью по гулко отозвавшемуся брюху. Вежливо, но со смешинкой в глазах, поблагодарив Корнея за проявленную чуткость к его голодному брюху, он поднялся и, помахав напоследок рукой, быстро покинул кабак, провожаемый задумчиво-оценивающим взглядом Корнея.

Аппетит у того пропал. Предложение атамана было интересным и наводило на слишком многие мысли. В частности стало окончательно ясно, что ничего из того что они тут делают, не остаётся тайной ни для кого из местных. И это, в дальнейшем планировании своих работ следовало обязательно учесть.

Отложив вилку, Корней погрузился в размышления.

– "Похоже, – мрачно констатировал он, – спокойно поесть сегодня мне не дадут".

К его столу направлялся ещё один атаман небольшой ватаги местных бандитов, или, как их тут обтекаемо называли "хуторян", Герасим Малой, здоровый мужик, ростом более чем два метра.

– Здорово, – грубым голосом начал тот, по примеру Дюжего, чуть ли не в прыжке плюхаясь на соседний стул. Могучая трактирная мебель, по спец заказу изготовленная трактирщиком как раз на подобный случай, жалобно скрипнула.

– Крепкая, – радостно оскалясь, поднял вверх указательный палец Малой.

– Ну-с, – радостно потёр он руки, и протянул их к едва тронутой тарелке с картошкой Корнея.

Терять ещё и второе блюдо желания не было ни малейшего и Корней твёрдо, но вежливо, можно сказать осторожно, отвёл протянутую руку в сторону.

– Сначала сам себе закажи, а потом угощайся, – скупо улыбнулся он. – Нет денег, так и скажи. Угощу, по старой дружбе.

Сразу начинать разговор со ссоры не стоило. Жаль что этого, похоже, не понимал Малой, сразу сердито засопевший. Похоже, лагерные привычки, подхваченные Дюжим в бытность их знакомства в лагерных бараках у барона де Горрка, имели дурную тенденцию распространяться.

– Тоже в городе "случайно"? – с усмешкой поинтересовался Корней. – Или что надо? Прямо говори, а то мне никакой картошки не хватит вас всех угощать

Глядя, как и этот "гость" первым делом, без слов, ополовинил принесённую тарелку, Корней затосковал. Было ясно, что в городе начинался голодный бум. Половина обычно пустынных в этот ранний час столиков в кабаке Брахуна были сейчас заняты. И что удивительно, все, как на подбор личностями, хорошо известными в городе.

Если не все, то многие из атаманов местных шаек разбойников, обычно нанимаемых кланами для войны на границе с ящерами, с невинным видом сидели за столиками кабака и с преувеличенно озабоченным видом поедали свой утренний завтрак.

– "Похоже, план по продаже картошки я Брахуну этим утром сделал", – флегматично отметил про себя Корней.

Он понял, что спокойно поесть ему сегодня не дадут. Голодные глаза соседей за соседними столиками сверкали совсем не тем интересом, отнюдь не обеденным.

– Нет, – покачал он головой, глядя, как в очередном голодном брюхе быстро исчезает уже не только его любимое блюдо, – в следующий раз, есть буду дома, – грустно заметил он, видя очередного старого друга, заходящего в широко распахнутые двери кабака.

– Пусть даже у Сидора под ворчанье его жены буду завтракать, но не здесь. Здесь спокойно покушать не дают, мерзавцы, – с чувством выругался он.

– Всё, Малой, мне пора, – резко оборвал он так и не начавшийся разговор.

Зачем тот пришёл и почему подсел к нему за столик, Корней уже понял. Тому тоже нужна была работа. Похоже, обстановка на границе с ящерами поуспокоилась, приближалась зима – "мёртвый сезон" и городские кланы рассчитали большинство нанятых на лето наёмных отрядов. Вот те и искали теперь себе заработка в городе. А, прослышав, что в компании затеваются какие-то дела, решили поинтересоваться у него наймом.

– "Только наёмников нам и не хватало, – сердито подумал Корней. – Так нам никаких доходов не хватит, чтоб ещё и с ними рассчитаться".

По-быстрому, на грани грубости, оборвав едва что-то начавшего говорить Малого, он поспешил выскочить на улицу.

На проводивший его вслед настороженно внимательный взгляд того, он привычно равнодушно не обратил внимания. Малой же так и остался сидеть за их столиком, застыв с едва надкушенным куском картошки на вилке.

Прищурив глаз, Герасим поднёс вилку ко рту и медленно прожевав, проглотил кусок.

– "Вкусно, – подумал он. – Видимо Корней знает, не только за какой конец меча хвататься, но и как красиво и вкусно позавтракать. Это надо взять на заметку", – были первые его "трезвые" мысли после того как за спиной "учителя фехтования" захлопнулась входная дверь.

Вот теперь всё вставало на свои места. И то, что прежде было непонятно, нашло чёткие однозначные объяснения. Атаман Дюжий начал борьбу за лидерство. И первый круг борьбы за лидерство он уже выиграл. Ещё ничего, как и все, толком не зная, лишь догадываясь, он, в отличие от него, Малого, сделал правильные выводы. В этой компании странных землян, так шумно заявившей о себе за последний год, обязательно будет что-то происходить. И те обязательно привлекут наёмников на какие-то свои работы.

Не могут не привлечь, потому как своих сил на все заявленные ими дела у них просто нет. А значит, и будет возможность хорошего найма. Потому как стоило только посмотреть как стелился Дюжий под этого "учителя", как показывал все здесь насколько у них дружеские, чуть ли не панибратские отношения, как многое становилось понятно. Сорвав один раз с работ с этой компанией солидный куш, атаман Дюжий рассчитывал на ещё один, не меньший.

И, сделав свои выводы, сработал на опережение, подставив его, Малого. И судя по молчаливой реакции "учителя", по его предупреждающему взгляду, брошенному мельком на Герасима, серьёзно подставившего. Да и какой он "учитель". Достаточно было взглянуть, как тот движется, как незаметно, на уровне подсознания контролирует всё пространство вокруг себя, как сразу бы развеялись все навеянные Дюжим иллюзии.

– Ну-ну, – едва слышно пробормотал Малой одними губами. – Посмотрим, посмотрим, какие ещё фокусы ты дальше выкинешь, атаман. Но ушки теперь будем держать торчком, друг старый.

Он сделал серьёзную ошибку, послушав атамана и решив по примеру Дюжего шуточно покуситься на утренний завтрак "учителя". Не говоря уж про то, что никакой тот не "учитель", как Корнея представил Малому Дюжий.

– "Как бы "учитель" не обиделся", – всерьёз теперь обеспокоился Малой.

Тогда вопрос перспективного найма подвисал бы в воздухе. А это было плохо, очень плохо.

Потому как иных перспектив впереди на эту осень и ближайшие месяцы зимы не было.

Герасим Малой был профессиональным наёмником, подвизавшемся в Старом Ключе на войне с ящерами. Правда, последнее время, в связи с общей "упокоённостью" границы кормила его профессия плохо. Особенно последний год

Ящеры на границы последний год что-то попритихли, и несущие на границе пограничную службу старые кланы, сразу поуспокоились. Дурачьё. Кому, как не Малому и иным, непосредственно контачившим с людоедами бойцам было знать, что это сплошь одна видимость. Что на самом деле ящер набирает силы перед следующим рывком на запад. Что в равнинных селениях на востоке зреет новая, могучая сила, с которой надо работать на опережение. Что надо выбить подросший молодняк сейчас, пока он не вошёл в полную силу. И пока есть ещё для того возможность.

Только ведь ни его, ни его товарищей городская верхушка, кормящаяся с целевых платежей города на охрану границы, ничего и слушать не хотела.

"Экономика – должна быть экономной" – неизвестно кем придуманный бредовый лозунг, застилавший ей теперь глаза.

Объявив об "упокоённости" границы с ящером, они резко снизили и так невысокую планку оплаты найма бойцов, положив в собственный карман жирный куш из выделенных городом платежей, который должен был бы пойти на найм пограничного войска. А вместо этого упокоился по сундукам клановых схронов приграничных кланов. И атаману Малому с его небольшим профессиональным отрядом пришлось туго. Как, впрочем, и многим другим, кое-кого Малой как раз сейчас наблюдал за соседними столиками.

И от чьих настороженно внимательных глаз которых, казалось готова была загореться спина, настолько яростными были прожигавшие её взгляды.

Если парни из конкурентных отрядов решат что он своей бесцеремонностью сорвал им всем их будущие контракты, к гадалке не ходи, ему серьёзно не поздоровится.

Холодный озноб пробежал у него по спине. С наёмниками погранцами, заинтересованными в хорошем найме, шутить никому не следовало.

– "Ну, Дюжий, – пообещал себе Герасим. – За мной должок. При случае верну, с процентами".

Малой ещё раз прокрутил в голове прошедший разговор. Хм, не всё так плохо, как на первый взгляд показалось ему. Чему была подтверждением насмешливо вежливая, понимающая улыбка "учителя".

Не оборвал сразу разговор, фактически пошёл на контакт, пусть и в такой неявной форме, значит, в компании землян действительно намечаются какие-то серьёзные работы. А значит, им скоро понадобятся бойцы, серьёзные бойцы, такие как его отряд. И тогда он будет тут как тут. И, в отличие от этого раза будет лучше готов.

Значит, по крайней мере, ещё один раз к так толком и не состоявшемуся разговору можно будет вернуться. Малой слегка приободрился и повеселел. И неожиданно для себя весело подмигнул встревожено глядящим на него своим парням, пережидавшим разговор за столиком в дальнем отсюда углу зала.

– "Не всё так плохо, – постарался убедить он сам себя. – Не всё так плохо".

И обязательно надо будет прощупать этого их Сидора, в один из тех его редких моментов, когда он окажется в городе. Глядишь, тот пожиже окажется, чем этот их вояка, судя по всему отвечающий за силовую составляющую их компании.

– "Как же он так ошибся то, – ещё раз попенял себе Малой. – Ну, да не беда, поправим. Всё поправим", – многообещающе мстительно подумал он, вспомнив прощальный торжествующий взгляд атамана, мельком брошенный в его сторону.

– "А пока вернёмся к любимому корнеевскому блюду", – Герасим Малой с безграничным удивлением смотрел на пустую тарелку перед собой, которую за своими размышлениями успел уже не только опустошить, но ещё и тщательно протереть корочкой свежего, утреннего хлеба, которую как раз в этот момент и доедал.

– "Вкусно, – с усмешкой отметил он про себя. – Так не заметишь и язык проглотишь. Умеет командир хорошо покушать".

Незаметно для самого себя, Малой уже назвал своего будущего нанимателя "командир", ничуть больше не сомневаясь, кто в их будущем наёмном войске будет главным.

– "Уж никак не Семён Дюжий", – с усмешкой отметил Герасим про себя.

Было в глазах этого "учителя" нечто, что сразу всё расставляло по местам.

Встречи во дворе…*

Только выйдя на улицу и подойдя к сидорову дому, Корней начал понимать, что вокруг происходит. И откуда такое обилие наёмников оказалось вдруг в кабаке Брахуна. Да ещё с самого раннего утра.

Наёмники почуяли поживу и возможность хорошего найма. И словно пчёлы на мёд, или, что вернее, мухи на другую, более реальную субстанцию, слетелись к ним в округу.

Возле поворота, ведущего в проулок к Сидоровой землянке, стоял пост охраны из всех трёх ящеровых кланов, прижившихся с их подачи в городе. А возле них, невиданное дело, с невинным видом ошивалась парочка каких-то смутно знакомых ему амазонок.

– Это ещё что за безобразие? – потрясённо выдохнул из себя воздух Корней.

От невиданного зрелища у него даже перехватило дыхание. Здесь и сейчас такого быть просто не могло. На озёрах – пожалуйста. Здесь и сейчас – нет.

Амазонки, помимо своих мощных луков, небрежно закинутых за спину в сагайдаках, были вооружены ещё и дальнобойными духовыми винтовками, на которые они с важным видом опирались, явно демонстрируя всем своё невиданное богатство.

Оптические прицелы, являющиеся штатной частью этого оружия, видимо для сохранности были отвинчены, на что указывали аккуратные, рыжие кожаные чехольчики, висящие на поясе с правой стороны у амазонок и бывшие истинной гордостью мастерских оптического цеха Берлога.

Но сам факт наличия прицелов у девиц, не вызывал у Корнея ни малейшего сомнения, поскольку он сам, ещё до поездки за обозом готовил конкретно эти пенальчики для передачи персональной группе охраны самой Кары Господне, их командиру. Но!

По его мнению, эти амазонки должны были сейчас находиться не здесь, а за сотни вёрст отсюда, на озёрах. Они должны были не красоваться сейчас перед всеми, а отстреливать закрепившихся в горах одиночек из людоедов, во множестве уже проникших обратно на покинутые ранее ими территории предгорий, вдоль всего Озёрного Пути.

Вместо всего этого, амазонки Кары сейчас небольшими группами кучковались возле въездных ворот сидоровой землянки, явно контролируя всё пространство улицы, а заодно и ящеров, с которыми они о чём-то весело зубоскалили.

Впрочем, последние сами не остались в долгу, расположившись так, чтоб в случае какой-либо заварухи, амазонки сразу же оказывались в плотном их кольце.

– "Что-то тут происходит!" – проскочил у него в мозгах озадаченная мысль.

"Блин! – чуть не хлопнул он себя кулаком по лбу. – Забыл. Совсем забыл! Совещание по итогам летней компании! То самое, с которого он заранее свинтил, не желая слушать хвалебные словеса.

Раздача слонов и обещание будущих пряников, как говорит Маша. Нет! Это не для меня, – хмыкнул он раздражённо. – Этим пусть девочки наши занимаются. Оно им нравится, да и получается не в пример лучше, чем, если бы с этими воинственными бабами разговаривал я".

Причина нежелания Корнея идти на это Совещание, проста была до безобразия. На нём предстояло разделить нежданную добычу, свалившуюся им буквально снег на голову в последние дни.

В самом конце, когда, казалось, все предусмотренные первоначальным планом задачи были ими выполнены, случайно свернувшим в какую-то долину амазонкам, уже далеко за пределами зоны боевых действий, неожиданно открылось обширное поселение ящеров, которого до того не было ни у кого на картах и о котором никто не знал.

Это оказалось несколько разрозненных, враждующих между собой поселений, занятых разработкой неизвестного никому богатого месторождения меди.

Добываемая в долине руда отправлялась потом ящерами куда-то на юг и там сбывалась. Ни в Старом Ключе, ни в Империи ящеров, об этом довольно богатом и активно разрабатываемом месторождении, по-видимому, никто не имел ни малейшего представления. Поскольку никакой охраны у рудников, разбросанных на значительном расстоянии друг от друга по довольно просторной долине, вроде какого-нибудь инвалидного имперского легиона, обычного в таких случаях, на месте не нашлось. Каждый из тех кланов ящеров, что добывали здесь руду, не мог оказать достаточно серьёзного сопротивления, и амазонками было быстро подавлено. Старые хозяева в скоротечных боях поочерёдно были разбиты, а потом неожиданно выяснилось, что месторождение ничьё. Оно находилось вне оговоренной зоны деятельности амазонок, и они теоретически имели, как бы возможность на него претендовать. Чем те незамедлительно и воспользовались, заявив свои права. Довольно сомнительные, как они и сами прекрасно понимали.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю