Текст книги "Кедровый лохотрон (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 43 страниц)
Глава 6 Горы
Старая крепость в горах. *
Хоть и прибыли они вчера в старую крепость поздно ночью, но в прибранной и протопленной заранее к его приезду комнате спалось покойно и хорошо. Осенние ночи были холодные, и тёплый, прогретый дом был воистину то что надо. Поэтому хорошо выспавшись, на следующее утро Сидор встал рано, и первым же делом отправился изучать останки того, что привело его в такую несусветную даль.
Битых полчаса Сидор ходил вокруг разбитой и частично кем-то уже разобранной платформы Кузнеца, валяющейся на заднем дворе горной крепости, и с задумчивым видом созерцал конструкцию, так до конца и не доработанную бугуруслановским кузнецом Римом ещё в бытность их первого похода в Приморье.
Было понятно, что пытаться с первого взгляда разобраться в конструкции и как эта хитрая штука устроена, не разобрав её до основания, было невозможно. Надо было тащить останки в Трошинские мастерские и там, на месте разбираться, пока её окончательно тут не доломали.
С тех пор, как они вернулись, полуразобранная платформа так и валялась в крепости, брошенная хозяевами возле такого же, как и сама, не отремонтированного, с отсутствующей крышей, полуразрушенного сарая. Дров в округе было мало, лес из-за появившихся в окрестности крепости медведей на дрова рубили мало и осторожно, только сухостой. Поэтому, что с ней будет ещё через полгода, после зимы, догадаться было не сложно.
Сидор критическим взглядом окинул отрядную кузню. По раннему времени, здесь ещё никого не было, но что никакие работы здесь не ведутся и что горн кузни давно остыл, понятно было с одного взгляда.
У кузни явно не было хозяина.
В своё время, сразу по возвращению из Приморья, бугуруслановский кузнец Рим попытался было приспособить этот сарай под свою персональную кузню, но ему так и не дали тогда этого сделать, быстренько выпроводив за пределы крепостных стен, и сказав, что на том месте должна быть отрядная кузня, а никак не его личная.
Так кузнец тогда свою колымагу тут и бросил, видать, позабыл про неё. А теперь вот Сидору она понадобилась. Следовало договориться с кузнецом, что он её забирает.
Как-никак он же полностью профинансировал все работы по ней, и можно считать, что Сидор и является её фактическим собственником, так что, разрешения у кузнеца можно было и не спрашивать. Но лучше, всё же, было переговорить. Чего на пустом месте обижать хорошего человека. Тем более вложившего в неё столько своего труда и изобретательности, пусть даже Сидором и оплаченных.
– Итак, одно из дел, приведших меня сюда, сделано, – Сидор удовлетворённо потёр ладони.
Повезло. Это было самое то, что ему было надо для доставки тяжёлых неразъёмных частей прокатного стана. Большая деревянная платформа с колёсами на нескольких поворотных станках. Размерами три на десять метров, с возможностью удлинения и расширения практически до любой длины и габаритов. Как раз то, что Извару было надо.
Теперь оставалось только воспроизвести конструкцию в лёгких материалах из клееной фанеры, и дело в шляпе. Можно отправляться в Приморье и везти оттуда всё, что угодно. Хоть прокатный стан, хоть кирпич, хоть что. По крайней мере, лошади не надорвутся, как в прошлом.
А если на неё ещё поставить клееную из фанеры цистерну для сырой нефти, тонны на три-четыре, какую он когда-то, давно ещё просил сделать для него мастера каретника, то от открывающихся впереди перспектив просто захватывало дух.
– Любуешься?
Насмешливый, весёлый голос, раздавшийся за его спиной, ясно показал, что его повышенный интерес к старым, забытым останкам из прошлого не прошёл незамеченным.
– Товарищ Травник! – Сидор с ехидной ухмылкой на губах медленно повернулся назад. – Ну? – глубокомысленно задрал вверх он правую бровь. – Как идёт наживание личного богатства в отдельно взятой семье? Как ваш гошпиталь? Как больные? Проблемы, потребности, просьбы есть? Говорите, не стесняйтесь, товарищ Главврач! Или лучше будет сказать, ГлавСнаб? Или ГлавТравк?
Вы же знаете, что лично Вам ни в чём отказа не будет. Всё для Вас. Всё для дела. Любое ящеровое лекарство по первому вашему требованию. Только скажите. Любой инструмент, самый редкий и дефицитный. Всё будет, только скажи-те! – ехидно добавил он.
– Издеваешься, – осуждающе констатировал Травник. – Не стыдно! Вместо того, чтобы войти в положение товарища, издеваешься.
– А кто бился за независимость и кричал что сам с усам? – насмешливо посмотрел на него Сидор. – Вы!
Кто громче всех кричал, что обойдётся без чьей-либо помощи, а уж без барона, как его там, Вехтора, в первую очередь? Вы! А кто организовал свой собственный госпиталь? В противовес нашему, создав тем самым нам нездоровую, никому не нужную конкуренцию? Вы!
И что в итоге? Пшик! Ни одного больного за всё последнее полугодье.
В конце концов, кто потерял своего командира?
– Бугуруслан не наш командир и никто его не терял, – насмешливо ухмыльнулся Травник. – Он что, девка, чтобы его терять?
– И где же он тогда?
– А хрен его знает? – равнодушным голосом протянул травник, демонстративно ёрнически передёрнув плечами, как бы изображая арлекина с кривой рожей. – Может так и торгует где-то по Приморью, как и ты раньше. А может и ещё где. Его, в отличие от Дюжего никто и не искал толком. Так что, где он сейчас есть, никто не знает. Может, так и торгует, горя не зная, – Травник равнодушно пожал плечами.
– Чего тогда не едете к нему и с ним не торгуете? Кучей же веселее, да и безопаснее. Особенно по тем местам.
Мне деньги нужны, между прочим. Хоть на поборах с вас монетку маленькую заработаю. За провод каравана по "мокрой кишке" хотя бы. Так вы, кажется, называли мою пещеру и моё законное требование собрать деньги на ремонт стен вот этой милой крепостицы?
Сидор с глубокомысленным видом обвёл широким жестом полуразобранные развалины у себя за спиной.
– Вишь, сколько здесь ещё работы. Начать и кончить. А вы торговать отказываетесь. Не порядок.
Хоть что-то с вас дармоедов получу. Хоть долю малую, – демонстративно, ёрнически всхлипнул Сидор, смахивая несуществующую слезу.
Ничего не отвечая, Травник радостно скалился, весело глядя на Сидора.
– Не вижу повода для радости, – мрачно пробурчал Сидор, глядя на его весёлую, довольную физиономию. – Вам-то оно может и в радость, а вот нам недавно такую пилюлю вставили, что приходится теперь к бедности готовиться, – Сидор закатил глаза и развёл руки широко в стороны, изображая воображаемый размер вставленной им пилюли.
Слышал, небось, как наш славный Горсовет приложил нас с нашими кедровниками? Потребовали разобраться, что у нас за угодья такие и заплатить налог. И такой счёт выкатили, что у всего города волосы дыбом встали.
– Да об этом только глухой не слыхал, – явно довольный этим, травник ехидно ухмыльнулся. – Пол миллиона золотых, кажись, с вас затребовали? – травник расплылся в ещё более довольной ухмылке. – Я доволен. Так вам и надо! Орали на всех углах, что у вас шесть тысяч гектар кедровников, а на самом деле всего пара тысяч жалких молодых деревцев в собственности имеете. И за преднамеренный обман должны быть наказаны.
Так что Совет поступил совершенно правильно, выкатив вам такой здоровый счёт. Врать надо меньше.
И как вы, ребята, умудряетесь постоянно влипать во всякую дрянь? – он с деланным сожалением пожал плечами. – Ну что ж, придётся помочь боевым товарищам, – несколько нелогично в сравнении с только что сказанным проговорил он.
– Что? – изумился Сидор. – Помочь? Это как? – развеселился он.
– Я уж так и быть, готов пожертвовать частью своих редких трав в твой карман. Чтобы только поддержать товарища, – со значительным, важным видом Травник шутливо ткнул своим пудовым кулачищем в плечо Сидора. – Сколько, ты там говоришь тебе надо налога заплатить?
– Так сколько ты говоришь у тебя твоего сена? – ехидно поинтересовался в ответ Сидор. – Давай, показывай!
– Сена? – возмущённо возопил травник, так что у Сидора от его вопля даже зазвенело в ушах, и он яростно затряс пальцем в ухе.
– Ладно, ладно! – Сидор попытался успокоить вулкан взметнувшихся страстей. – Не сена, не сена! Травы! Сухой травы!
– Гад ты Сидор! – улыбнулся Травник. – Барон и гад. Но, за что я тебя люблю, так это за твою общую незлобивость и исключительную пользительность для общего дела. Пшли, – ткнул он его ещё раз кулаком в многострадальное плечо, – тут рядом.
За весёлым, шутливым трёпом они не спеша подошли к полуразрушенной крепостной башне, в подвале которой, как сказали Сидору, травник хранил какие-то свои особо редкие и дорогие травы.
Сидор ещё сразу по приезду хотел заглянуть сюда, полюбопытствовать. Но первым делом поторопился посмотреть на платформу и теперь он с искренним любопытством рассматривал широкую дверь в подвал, которую собирался отпирать травник.
Правда, отпирать это громко сказано. Всё отпирание заключалось лишь в том, что он выдернул из щеколды какую-то щепочку, единственно и запирающую дверь, и, поднапрягшись, с трудом распахнул жутко заскрипевшее несмазанными старыми петлями толстое дверное полотно.
– Прошу, – травник гостеприимно указал на широкие ступени, ведущие куда-то в темноту подвала.
– Во-во! – проворчал Сидор. – Показывай своё богатство. А то, что боевой товарищ скоро по миру с сумой пойдёт, это теперь как бы и не важно.
– Кто пойдёт? – от искреннего удивления Травник аж споткнулся, чуть не упав в открытую дверь. – Ты? – с неподдельным изумлением Травник смотрел на Сидора, так что тому даже на миг стало стыдно за свою глупую шутку.
– И не стыдно тебе? – осуждающе покачал Травник головой, следом за Сидором осторожно спускаясь по старым, разрушенным ступеням. – Из города приходят вести, что ты Голове такую шпильку на нефти вставил, что тот неделю как боров резаный орал на своих домашних.
– А неплохой подвальчик, здоровущий, – с одобрением заметил Сидор, старательно пытаясь увести разговор в сторону. К своим доходам по нефти он не горел желанием привлекать лишнего внимания.
Сидор с любопытством окинул внимательным взглядом темноватое после яркого солнечного дня полуподвальное помещение башни. По опыту он знал, что если травник подымает вопрос о деньгах, значит, будет пытаться обязательно что-то из него выжать. Внимание Травника от затронутого предмета следовало срочно отвести. Сидор никак не хотел, чтобы кто-либо обсуждал его дела.
– И свет из окошек есть, и сухо, на удивление. И места здесь полно для твоего сена. Единственно плохо, что сюда с подводой по пандусу не спустишься, приходится на руках всё таскать. Разрушен.
Сидор критическим взглядом окинул полуразрушенный каменный пандус, ведущий наверх, к заложенному большими каменными блоками бывшему когда-то выходу из подвала башни.
– Да, – задумчиво протянул он, окидывая более внимательным взглядом помещение. – Не мешало бы всё это восстановить, а тебя отсюда выселить.
– Говорят, ты заработал пол миллиона? – Травник с хитрой улыбкой смотрел прямо в глаза Сидора, не обращая внимания на то, что тот говорит.
Сбить Травника с того, что тому было интересно, ещё никому не удавалось. Впрочем, Сидор, зная его неуступчивую натуру, даже не пытался.
– Врут, – сделав честные глаза Сидор широко раскрыв их, прямо посмотрел на него. – Я заработал три миллиона!
– И-эх! – Травник осуждающе покачал головой. – Врёшь! Старым боевым товарищам врёшь! И как тебе не стыдно!
Ладно! – дружески хлопнул он Сидора по плечу.
Поморщившись, Сидор осторожно помял мгновенно онемевшее плечо. Что-что, а рука, у здорового татарина была ой какая тяжёлая, никакой анестезии не надо.
– Посмотрел на свой подвал и на моё сено, так пошли! – ухмыльнулся Рим. – Ребята в пивнушке собрались, только тебя и ждут. Заждались, поди! Решили отпраздновать шпильку, которую ты вставил Голове и городской Старшине в задницу.
У нас теперь есть своя пивная! – радостно сообщил он Сидору новость. – Теперь есть где собраться и что-нибудь отпраздновать. Причём подают только ваше пиво. Цени! Ничьё не берут, только ваше! Самое лучшее!
Это из уважения лично к тебе, за то, что ты так здорово вставил пистон городской Старшине.
Кедровый питомник Травника/Кузнеца.*
Утром, после вчерашнего загула, Сидору показалось, что он уже не встанет.
Как минимум часов пять или шесть, ещё точно. А может и все десять. А если его не трогать, то и до завтрашнего дня у него не будет сил подняться. Хотя бы к чайнику, стоящему на подоконнике и полному вкуснейшей, холоднейшей воды, которая, как он твёрдо был уверен, наполняла вожделенный сосуд до самых краёв. Или, хотя бы надеялся на то, что там что-то есть.
– "Литр там, наверное, всё же остался, – медленная, тягучая мысль нехотя ворочалась в гудящей с перепою башке, в которую казалось, бухает и бухает чем-то твёрдым и ужасно надоедливым.
Господи, как же давно я так не напивался. Даже странно. Вроде алкоголь не должен на меня так хреново действовать. Что же такого мы пили, чтоб я так траванулся. Вроде бы всё своё было. И пиво, и водка. И не мешал вроде. Если только чуть-чуть".
– Ты собираешься вставать?
От громкого, оглушающего голоса, раздавшегося прямо над ухом, Сидору показалось, что у него сейчас взорвётся башка.
– Блин! – еле слышно прошептал он пересохшими от жажды губами. – Нельзя ли потише?
Значит это не у меня в голове, – проскрипел он. – Значит, опять кого-то со сранья принесло.
Подняв голову, он увидел давешнего Травника, что-то деловито делающего возле печки.
– Больше пить не буду, – попытался он твёрдо расставить всё по своим местам.
Сидор почувствовал лёгкую панику. Сил чтобы встать – не было.
Такого, чтоб напиться до состояния, чтобы не смочь подняться утром на ноги, он вообще за собой не помнил. Лёгкая паника грозила перейти в серьёзный испуг. Что происходит?
Дел в крепости было невпроворот. И времени валяться в постели не было. А вчерашний загул, при всей приятности воспоминаний о весёлой компании, серьёзно выбивал его из жёсткого графика, который он сам же для себя и установил, когда ещё только собирался сюда в предгорья.
Не то, что он вчера надрался как свинья, и не то, что у него сейчас раскалывалась голова, всё это было мелочи. Один потерянный рабочий день. Целый день напряжённой трудовой осени, когда дорога каждая минута, когда все дни впереди расписаны буквально по часам.
Это для него был чудовищный провал в планах.
Поэтому, нежданное появление Травника, и ожидаемое с его появлением возобновление пьянки, буквально ввергли Сидора в ужас.
– Пить больше не буду, – попытался он проявить твёрдость. Но слабость, неожиданно поселившаяся в теле, не дала ему это сделать. Голос его был едва слышен.
Не зная как поаккуратней отказаться, чтобы не обидеть товарищей, Сидор уже мысленно начал переборку вариантов, когда Травник закончил свою непонятную возню возле печки и подошёл к кровати с какой-то плошкой в руках.
– На, выпей, страдалец.
– Это что? – попытался Сидор поднять голову.
– Это же надо, – осуждающе покачал Травник головой. – За каждого погибшего товарища выпили по полной стопке водки. Как ты вообще после такого живой? Первый раз такое вижу.
Пей, пей! – подтолкнул он руку Сидора попытавшегося оттолкнуть протянутую ему плошку с каким-то варевом. – Это лекарство. Похмелье, как рукой снимет. Огурчиком не будешь, но в норму придёшь быстро. А то ты мне что-то не нравишься, – критически оглядел он лежащего на постели товарища.
По крайней мере, пройтись со мной кой-куда сможешь, – таинственно ухмыльнулся он.
– Куда, кой-куда? – проскрипел осипшим голосом Сидор, пытаясь не уронить из дрожащей руки пустую миску из-под гадостного пойла Травника, и подозрительно глядя на товарища.
Ну и гадость, – наконец-то скривился он, как только напиток провалился куда-то внутрь и все ощущения начали постепенно возвращаться в пропитанный алкоголем организм.
– Ты что, забыл? – насмешливо посмотрел на него травник. – Подарок – благодарность товарищей за помощь и поддержку. Ты ещё вчера всё порывался поехать посмотреть, да уже было темно и тебя как-то умудрились отговорить, накатив очередной стакан.
Все собрались, ждут только тебя.
– Вчера я слышал нечто подобное. Но что – не упомню, – угрюмо заметил Сидор. – А чем всё кончилось видно на примере моего бренного тела, лежащего ныне в горизонтальном состоянии, – сухо, в деловом, телеграфном тоне проговорил он.
– Подымай своё тело из горизонтального состояния и приводи его в вертикальное стояние, – в точно таком же телеграфном ключе отозвался Травник. – Люди ждут, нехорошо опаздывать.
– А без меня никак?
– Никак! – сурово отрезал травник.
– По правде сказать, – наклонился к нему травник с ехидной ухмылкой на лице, – именно без тебя – ну никак!
– Тогда подымаюсь, – тяжело и обречённо вздохнул Сидор, медленно вставая и шаркая ногами перемещаясь к тазику в углу, где к стене был прибит рукомойник.
Умывшись, он уже с более бодрым видом энергичнее заходил по комнате, подбирая разбросанную по разным углам одежду.
Одевшись, Сидор неожиданно почувствовал, что сосущее чувство перепоя и непонятной какой-то тяжести, с какими он буквально пару минут назад с трудом поднимал голову с подушки, бесследно исчезло.
– Однако у тебя и зелья? – удивлённо посмотрел он на невозмутимого Травника.
Ни следа перепоя, – удивлённо похлопывая себя по бокам, окончательно пришедший в себя Сидор, сноровисто вооружался привычным оружием, которое, несмотря на вчерашнее пьянство и полную потерю воспоминаний о том, чем окончился вечер, оказалось в строго отведённых для него местах. – Так, лёгкая заторможенность в членах и не более того. Даже голова не болит.
Всё на месте, – довольно констатировал он, засовывая очередной метательный ножик на привычное место. – Мастерство не пропьёшь.
– Ты вчера себя не видел, – насмешливо отозвался на его замечание Травник. – Не знаю, как тебя ребята удержали от смертоубийства, когда ты вчера удумал демонстрировать своё мастерство. Да не на ком-нибудь, а на нашем несчастном трактирщике.
– Чем тебе трактирщик-то не угодил? – насмешливо глянул он на Сидора. – Нормальный мужик. И кормят у него хорошо, и дерёт недорого. А ты как его увидел, так прям взъелся, еле оттащили.
Почему, мол, без разрешения кабак в крепости открыл. Как посмел. Кто разрешил. Я разрешения на кабак тебе не давал и всё такое. Чуть не убил, несчастного. По всему залу гонял, швыряя в него свои ножички.
– И что? Так ни разу и не попал? – Сидор удивлённо смотрел на озадаченного вопросом Травника. – Странно.
– Ну и чего ты так на него взъелся? – хмыкнул Травник. – Чем он тебе не понравился, что ты готов был его убить? Ну, открыл кабак и открыл. Даже если и без твоего разрешения. Так тебе то что. Его трактир. Где хочет, там и открывает. И когда хочет, тогда и открывает, – насмешливо ухмыльнулся он. – И ни ты, ни кто-либо другой ему не указ. Так что жди теперь счёт от него за поруганные честь и достоинство.
– Опять, – загрустил сразу Сидор, тут же явственно представив возможную сумму, в которую обычно кабатчики оценивают подобные, как у него вчера, гуляния, и особенно покушения на целостность собственной драгоценной шкурки.
И всё равно. Несмотря на подобную мрачную перспективу, даже сейчас в душе его ворохнулось какое-то нехорошее, злое чувство, как только речь зашла о новом трактирщике. Чем-то тот ему с самого начала сильно не понравился, а вот чем, Сидор никак не мог вспомнить.
Головная боль и тяжесть во всём теле постепенно возвращались, что вообще ни в какие ворота не лезло. Такого вообще не должно было быть.
После того, как они с Димоном обожрались в этом мире шишко-ягодой, по одной простой причине – есть на тот момент было больше нечего, Сидор уже думал, что ему вообще можно было бросать пить, потому как, на него алкоголь практически перестал действовать. Теперь же, выходит, что он ошибался. Видимо действие ягоды имеет строго ограниченное действие по времени.
– "Вернусь, надо будет сожрать ещё пару вёдер этой ягоды, чтоб ещё года на три хватило, – уныло подумал он, только на миг, представив себе тяжёлые последствия для своего желудка подобной нагрузки. – А то даже патентованное травниковское средство плохо помогает".
Не смотря на весь свой чудный, нежный вкус, спелая шишко-ягода что-то у него ничего кроме тошноты и отвращения последнее время не вызывала. Похоже, действительно, он ею окончательно объелся.
За собственными грустными размышлениями Сидор даже не заметил, как Травник умудрился всё же вытащить его на улицу, хотя сам Сидор думал какое-то время вообще не показываться на людях. Стыдно было за вчерашние художества.
Однако, вспомнив, что пресловутый трактирщик так ему вчера ничего и не ответил на вопросы о получении разрешения на открытие трактира в крепости, Сидор пришёл к выводу, что хочешь, не хочешь, а выползать на улицу надо, и к делам, намеченным на эту поездку, добавилась ещё одна большая головная боль.
Судя же по тому энтузиазму, с которым вчера гуляли в новом кабаке их егеря с местными хуторянами и новопоселенцами, наличие кабака в городке являлось долгожданной вестью, которую все с энтузиазмом принимали. И закрытие его, по одной лишь своей прихоти, как он вчера сгоряча решил, не прибавит ему популярности в глазах этих, как оказалось, совсем ему не чужих, и не безразличных людей.
Да и возможный доход, который обычно приносят подобные заведения для местной администрации, в их нынешнем тяжелом положении скорого безденежья был далеко не лишний.
Так за подобными мрачными размышлениями он и не заметил, как они с Травником умудрились быстро проскочить всю небольшую крепость и теперь куда-то целенаправленно двигались по накатанной грунтовой дороге за пределы хаотично разросшегося вокруг крепости посада.
Бодрый утренний осенний холодок освежал, и Сидор, почувствовав себя лучше, быстро успокоившись, и уже через несколько минут просто выбросил из головы тягостные воспоминания о странностях вчерашнего вечера, полностью отдавшись на откуп холодному осеннему дню. И ветру, стылому ветру поздней осени, казалось, пронизывавшему его насквозь.
– "Легко я что-то оделся, – подумалось ему, под толстой меховой курткой. – Или знобит что-то. Наверное, после вчерашнего загула ещё не отошёл, или действительно реально холодно. Хотя, с чего бы, солнышко то вовсю светит, словно где-то на юге.
Слава Богу, вроде пришли. Скорей бы обратно, в свою тёплую конуру".
Они, похоже, действительно уже подошли туда, куда целенаправленно тащил его Травник, и где гудящая посреди какого-то поля небольшая толпа, состоящая из его вчерашних собутыльников, сразу же выбила из его головы все посторонние мысли.
– Что здесь происходит? – Сидор с любопытством огляделся вокруг.
– Подарок, – расплывшись в довольной ухмылке, Травник подтолкнул его плечом по направлению к гудящей разными голосами толпе. – Сюрприз!
– Баро-он! Сидор! Ура!
От раздавшегося радостного вопля, который издал неизвестно каким образом оказавшийся здесь бывший бугуруслановский кузнец Рим, полуразрушенное творение которого он вчера внимательно изучал возле стены сарая, уже стоял перед ним и тискал его в своих костедробительных объятиях.
– Раздавишь, чёрт, – просипел Сидор, тщетно пытаясь пропихнуть хоть толику воздуха в стиснутые до невозможности рёбра.
– Не боись! Я раздавлю – этот залечит! – двусмысленно заржав, кузнец гулко хлопнул по плечу стоящего рядом Травника.
Отпустив наконец-то Сидора, который с очумелым видом жадно хватал ртом воздух, словно вытащенная на воздух рыба, кузнец потащил обоих приятелей в самую гущу толпы, откуда уже раздавались нетерпеливые воинственные выкрики, требующие присутствия главного виновника торжества на самом почётном месте.
Почётное место оказалось самой обыкновенной бочкой из-под пива, похоже снабжавшее чистой питьевой водой работников на полях по соседству, и притащенной на этот край поля неизвестно кем, неизвестно откуда, и непонятно с какой целью.
Только сейчас, приглядевшись, Сидор с удивлением заметил, что дальнее поле, куда так целенаправленно вытащил его Травник, являлось как раз одним из тех лакомых кусков, которых им с Димоном удалось прошлой весной буквально из-под носа вытащить у зазевавшихся Бугуруслана и его бывших егерей.
Теперь всё лежащее перед ними пространство имело вид прекрасно обработанного, ухоженного поля, как будто за ним денно и нощно присматривали рачительные хозяева.
– "Вот так сюрприз, – чуть не рассмеялся открыто Сидор. – Да за вами, ребятки чуть ли не полгода уже внимательно присматривают, что вы тут творите, а вы ни ухом, ни рылом, как я погляжу. Комендант так вообще половину еженедельного отчёта посвящает вашему "Сюрпризу". Ну-ка, посмотрим, что у вас тут такое.
Однако, судя по радостным лицам всех присутствующих, так оно и должно было быть, – удивлённо констатировал он про себя, видя кругом весёлые лица. – Они что, действительно считают, что сделали для меня сюрприз? Абалдеть! Блин! Я теперь что, должен изобразить у себя удивление, а потом радостный щенячий восторг от того что они тут наворотили? Щаз! Разбежались!"
"Однако, придётся лицедействовать", – Сидор улыбнулся, молча слушая радостные шутливые поздравления в свой адрес.
"Ну да ладно, веселитесь. Пока! Считайте что и барон, и компания, владеющая этими землями, эфемерно растворилась в воздухе и ничего не знают о происходящем прямо у них под носом. Воистину, настоящий сюрприз ждёт вас впереди.
Надо только постараться как-то так его преподнести, чтоб потом не было сюрприза уже лично для меня. Да и за поднятую залежь и за удобренное навозом поле тоже спасибо. Нет худа без добра", – чуть в голос не расхохотался он.
– "А коменданта, сволочь такую, всё одно убью, – несколько нелогично вильнула в сторону мысль в опять гудящей непонятно с чего голове. – Мало того что я ничего не знаю об открытом без спроса кабаке на внутренней территории крепости, так та тварь ещё и палёной водкой меня опоила. Ведь чуть не помер же утром.
– Ох, как же мне тяжело".
Сил крепиться почти уже не было, но и показывать людям вид, как ему хреново, было нельзя. Оставалось стиснуть зубы и терпеть.
– "Хотелось бы знать, – думал меж тем Сидор, принимая дружеские похлопывания по спине и поздравления с таким дорогим подарком, – на что же они всё-таки рассчитывали?"
Восторгов этих людей он откровенно не понимал.
А что если хозяин, на земли которого не спросясь влезли самовольные захватчики, взбрыкнёт и пошлёт всех этих земледельцев пеше-сексуальным маршрутом? Что они тогда делать будут? Снова старой травой засеют?
Сидор с удовольствием окинул своё поле хозяйским взглядом.
– "Хорошо ребята поработали, на отлично, – довольно констатировал он. – И, главное, как по заказу сделали то, что мне надо".
– "Так всё же, на что они рассчитывали?" – вновь в задумчивости Сидор окинул внимательным взглядом расстилающееся перед ним поле.
Сидор перевёл задумчивый взгляд себе под ноги, на какие-то торчащие из земли прутики.
– "Значит, всё-таки, кедр", – удовлетворённо констатировал он.
Всё огромное поле возле городка, сотни и сотни гектар, их с Димоном тайная гордость и любовь, было вспахано, а местами даже пробороновано, а потом аккуратно поделено неглубокими канавками на большие чёрные квадраты. А самый центр пустынного поля засажен был огромным, просто чудовищным количеством саженцев кедра, небольшим зелёным пятном выделявшимся на огромном общем чёрном фоне перепаханной земли. Причем, если приглядеться, то, хорошо было видно, как высаженные ровными, прямыми рядками саженцы тщательно распределены по высоте, образуя совершенно равные по размерам квадраты на поле, разделённые узкими, неширокими проходами, годными, лишь на то, чтобы по ним свободно могла пройти двуколка.
Даже просто представить, сколько на это могло быть затрачено времени, сил и тяжёлого человеческого труда было невозможно. Работа была просто колоссальная.
– Вот! – стоящий рядом кузнец с гордым видом ткнул пальцем в небольшой участочек поля перед ними, засаженный саженцами кедра. – Целое поле с саженцами кедра, – с гордостью констатировал он совершенно очевидную действительность. – Наш подарок тебе от семей спасённых тобой хуторян. И от всех их друзей.
– Так это всё мне? – в совершенной растерянности спросил Сидор, впадая в какой-то ступор. – Всё мне? Ого! Ну, спасибо, – обрадовался он.
– Да когда ж вы успели?
– Ну, – замялся кузнец. – Не совсем чтобы всё….
– И не совсем чтоб тебе…, – задумчиво продолжил за него Сидор, понимающе глядя на совершенно смущённого кузнеца. – Понятно.
– Как бы это тебе сказать…, помягче…., – окончательно смутился Кузнец, не зная как разобраться с объяснениями и сам, пребывая в некотором ступоре.
– Как есть, так и говори, – мрачно заметил Сидор. Ему уже стало даже интересно, во что эти хитрые хуторяне постараются его втянуть на этот раз? В какое такое очередное дерьмо. И, как совершенно понятно, опять помимо его воли и за его счёт.
В отличие от всех предыдущих раз, когда он сталкивался с хитроумными местными жителями, эта авантюра, в которую его только что сунули носом, похоже, грозила ему ещё более нешуточными проблемами. Хотя, похоже, сами лесовики, если судить по их радостно возбуждённым лицам, этого пока не понимали.
Вдруг зачесавшаяся левая лопатка на спине, ясно сказала Сидору, что его мысли, не так уж и далеки от истины. Что-то подобное всегда так проявлялось, вылезая лёгким зудом на коже спины, когда он каким-то нутряным, шестым чувством чувствовал, что снова куда-то уверенно влезает всеми своими четырьмя конечностями. В какое-то очередное дерьмо.
– Ну и кто мне что-либо всё же объяснит? – язвительным тоном поинтересовался он у толпы, замершей вокруг него.
– Наверное, всё-таки я, – нарочито картинно склонил повинную голову Травник, с хитрой улыбкой на губах сверкнув весёлым, смеющимся глазом.
– Понимаешь, Сидор, – начал он задушевным тоном.
– Барон, – сухо оборвал его Сидор. Настроения шутить не было. Хитроумные хуторяне достали его ещё до того, как собрались что-то, интересное для них, ему сообщить. – Мне кажется, что так у тебя чётче и конкретнее пойдут объяснения. Более толково, что ли.
– Ну вот, – прогудел из толпы чей-то голос. – Я ж говорил, что Сидор обидится. А вы всё потом, да потом. Вот и допотомкались.
– Ты уж извини, Сидор, – вздохнул обречённо кузнец. – Но, честное слово, хотели тебе сюрприз сделать. Да видимо не получилось.
– Ну почему ж, – насмешливо хмыкнул Сидор. – Как раз сюрприз то у вас и получился. Не получается только почему-то с объяснениями, а с сюрпризом полный порядок.
– "Да и сюрпризец-то, так себе, на троечку, – ухмыльнулся он про себя. – Можно подумать, я не знаю, что у меня под боком творится. А то мне не докладывают. Ну-ну, посмотрим, как выкручиваться стервецы будут. А потом уже я вас обрадую. Сделаю тоже вам сюрприз. Все саженцы отберу, нахрен, – весело, тут же на месте решил он. – Они мне, как раз для Дюжего пригодятся.
