Текст книги "Гарри Поттер и Обитель Бессмертия"

Автор книги: akchiskosan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 57 страниц)

Она вздохнула и этим как бы закрыла тему.

Гарри все время хотелось спросить ее о Гермионе, о том, как она относится ко всему тому, что происходит у нее в доме. Однако хозяйка неожиданно заговорила с ним о деньгах: наследстве родителей и Сириуса. Для Гарри оказалось полной неожиданностью, что счет в Гринготтсе, с которого он до сих пор снимал деньги, был лишь частью имущества Поттеров.

В голосе леди Нарциссы отчетливо звенела заслуженная гордость, когда она уверяла его, что все отчеты в полном порядке. Гарри кивнул; он и не подозревал никогда, чтобы Малфоям вздумалось его обкрадывать. Леди Нарцисса замялась, прежде чем категорично заявить, что он должен ответственно распоряжаться деньгами.

– О чем Вы? – удивился Гарри.

– Конечно, ты можешь начать распоряжаться счетами в любое время… Но ты еще так молод и, как я убедилась, действительно склонен к безрассудству, – Нарцисса Малфой поджала губы, давая понять, что она самым что ни на есть опытным путем с прискорбием убедилась, что характеристика ее сына Драко – не клевета.

– Думаете, я все потрачу на глупости? – усмехнулся Гарри.

– Опасаюсь, – прямо заявила Нарцисса Малфой.

Будь Гарри хуффульпуффцем, он, не исключено, оценил бы неприятную четность своей бывшей опекунши. Но он был гриффиндорцем, и после ее слов Гарри очень захотелось немедленно сделать ей наперекор. Впрочем, он напомнил себе, что всегда успеет поссориться, если в этом действительно возникнет необходимость.

– Сначала я закончу школу, а потом займусь делами, – бросил он небрежно. – Думаю, Гермиона посоветовала бы мне оставить все, как есть. Кстати, мэм, я так и не понял, как Вы относитесь к моей подруге Гермионе.

– Что? Я допустила бестактность по отношению к ней? – поинтересовалась леди Нарцисса. Гарри отметил, что такая возможность ее не очень взволновала.

– Нет, Вы вполне вежливы, – сообщил Гарри, – только это мне ни о чем не говорит.

Нарцисса Малфой наморщила лоб.

– Видно, что она рассудительная девушка, а не какая-нибудь авантюристка, – похвально отозвалась она, и тут же, не сдержавшись, беспомощно выпалила, – но она так привыкла распоряжаться!

По мнению Гарри, о Гермионе отозвались достаточно хорошо, а с крестной матерью он провел достаточно времени.

Миссис Малфой предположила, что Гарри захотят видеть в гостиной, и Гарри пошел туда, потому что ему было, с одной стороны, все равно, где быть, а с другой, куда-то надо было идти. Уже с порога его не слишком радужное настроение мгновенно переменилось.

Его появление осталось почти незамеченным, поскольку в центре внимания находились только что приехавшие Тонкс с мужем и ведьмой, которую Гарри представили как сестру хозяйки, Андромеду Тонкс. Гарри неприятно поразило ее сходство со старшей сестрой; впрочем, Андромеда почти не участвовала в разговоре. Нимфадора в сиреневой робе свободного покроя сидела на диване и обнимала Гермиону, и они тихо беседовали о чем-то своем. Парни говорили громче; нетрудно было понять, что противостояние наметилось между Чарли и Малфоем.

Гарри стиснул руку Чарли, а затем сердечно обнял Нимфадору. Он думал, что многое ей скажет, но слова не понадобились. Молодая ведьма выглядела хорошо и казалась счастливой. Она кивнула на Драко и пожала плечами, давая понять, что тут происходит важный разговор, и в случае чего лучше громко не смеяться.

– Драконы – волшебные существа, и магия притягивает их, – со значением произнес Малфой.

Чарли показал, что готов внимательно слушать, но напыщенность Малфоя нисколько не впечатляла его.

– Я не имел много дела с теорией и таких тонких материй не знаю, – признался он. – А вот успокаивать их приходилось. И навоз убирать за ними тоже.

– Ты летал на драконах? – поморщившись, спросил Драко.

– Несколько раз было такое, – кивнул Чарли. – Это опасно, но иногда выхода другого нет.

– Я знаю, как сделать, чтобы это было не так опасно, – сказал Драко. – Я сам, к сожалению, метлу предпочитаю…да, Уизли, я никогда не садился на дракона, – обратился он к Рону, который старательно закашлялся, подавляя смешки. – Одну книгу я тебе дам, Чарли. И посмотрим, что за муж у тебя, Нимфадора.

И, делая вид, что не заметил, как насупилась его кузина, Малфой отправился в библиотеку.

– Извини, он по-другому не умеет разговаривать, – извинилась Тонкс, когда за Драко закрылась дверь.

– То-то у меня ощущение, что присутствую на соревновании «кто больше выпендрится», – шепнул Рон прямо Гарри в ухо.

– Не волнуйся, дорогая, – ответил Чарли. – Посмотрим, удастся ли мне найти в этой макулатуре что-нибудь полезное.

Судя по тому, что в следующие три часа он не отрывался от книги, ему все же удалось кое-что найти. А Гарри, Рон и особенно Гермиона не могли долго находиться возле него. Приближалось время торжественной вечеринки, и все, кто гостил в доме, разошлись по своим комнатам, чтобы привести себя в порядок. Хозяйка дома специально поторопила ребят после обеда. Лекция, правда, досталась только одной Гермионе.

– Ты должна выглядеть сногсшибательно, милая, – наставляла Гермиону Нарцисса Малфой, пока они поднимались по лестнице – чтобы все поверили, что мой сын в тебя влюбился, понимаешь?

Гарри с Роном провели оставшееся время до мероприятия за игрой в шахматы в комнате Гарри. Потом ненадолго расстались, чтобы переодеться, и вновь встретились уже в коридоре.

– Как ты думаешь, – спросил Рон, – будет удобно, если мы заглянем к Гермионе? Что-то я за нее волнуюсь.

– Давай попробуем, – согласился Гарри. Он чувствовал то же самое, ему казалось, что на Гермиону навалилось чересчур много всего, и еще хотелось посмотреть, во что же превратила ее мамаша Драко. Постучав, они получили приглашение войти.

Гермиона, одетая в длинную серебристую робу, расшитую белыми и алыми розами, находилась в комнате одна, если не считать домашнего эльфа, судя по всему, помогающего ей приводить себя в порядок. Подруга выглядела непривычно взрослой, непохожей на саму себя. Вокруг нее царил беспорядок, охарактеризованный Гарри как типично женский: валялась одежда, стояли всякие баночки и тюбики, большей частью открытые, и пахло духами. Гермиона застыла со шпилькой в руке, еще несколько подобных принадлежностей осталось в руках эльфа. Гриффиндорку в тот момент, казалось, нисколько не смущало, что ей прислуживает порабощенное существо.

– Какие вы нарядные! – нервно улыбнулась она друзьям и закатила глаза. – Поверить не могу, что все это происходит! Похоже на пир во время чумы, и не подумаешь, что война, а леди Нарцисса еще мне сказала, как жаль, что профессор Снейп не может присутствовать, он, знаете ли, такая важная персона в жизни Драко!

– А почему его родители так доверяют Снейпу? – проворчал Рон.

Гермиона ответила не сразу: какое-то время она сосредоточенно пялилась в зеркало, держа в зубах шпильку. Гарри никогда не видел ее такой, и эта концентрация на прическе показалась ему забавной. Выплюнув шпильку и воткнув ее в волосы, Гермиона снисходительно бросила:

– Представьте, я давно поинтересовалась этим. Видишь ли, к Снейпу еще в школе хорошо относился дедушка Драко. Сэр Абраксас председательствовал в попечительском совете «Хогвартса», занимался наукой, и видел, что у Снейпа к этому способности. Он покровительствовал ему, позволял пользоваться книгами из своей библиотеки, даже приглашал на лето.

– Так Люциус Малфой после этого не должен Снейпу симпатизировать, – предположил Гарри.

– Вначале так и было, – кивнула Гермиона. – Но потом Люциус убедился, что профессор Снейп не пытается получать выгоду от хорошего отношения сэра Абраксаса и не подлизывается к нему. Кстати, он не принимал приглашений погостить на каникулах, должно быть, чувствуя, что Люциусу это будет неприятно.

– Вот уж плевать Снейп на него хотел! – Гарри считал, что достаточно знаком с характером зельевара, чтобы позволить себе такое заявление. – Он не приезжал, потому что вступил в дело с моими бабушкой и дедушкой, и вообще, при его гордыне принимать покровительство немыслимо. Насколько я понял из слов тети Петунии, для него и Волдеморт был всего лишь средством прославиться и обогатиться, пока он не понял, что к чему.

– Согласна с тобой, Гарри, – кивнула Гермиона, вертящая головой, чтобы убедиться, что клипсы нацеплены симметрично. – Но Люциус Малфой до этого не додумался. По словам Драко, он сам постарался покороче сойтись с папиным протеже, сначала чтобы выяснить, чего от него ждать, потом проникся к нему уважением, в общем, они подружились. И только после этого Снейп стал бывать в поместье Малфоев, работал здесь в лаборатории. Между прочим, это Абраксас Малфой рекомендовал Снейпа на работу в «Хогвартсе».

– За что проклятье ему от многих поколений учеников «Хогвартса», – объявил Рон.

– Хватит, Рон, – фыркнула Гермиона. – Дамблдор Снейпа принимать не собирался, но потом как-то сразу согласился. Драко сказал, это был единственный случай, когда профессор обратился за помощью к сэру Абраксасу, за рекомендацией. Я так поняла, что профессор Снейп сохранил благодарность к старику Малфою, поэтому и поддерживает отношения с этой семьей. Они, кстати, звали его, но он же посоветовал им не рисковать, все-таки министр будет в доме и авроры.

– То есть, по логике, Снейп благоволит к Драко по той же причине, что и меня выручал, – рассудил Гарри. – Вот только Люциус Малфой, в отличие от моей мамы, не кажется ему дурой, а леди Нарцисса, в отличие от моего отца, не вызывает в нем припадков ненависти и отвращения. Откуда ты столько знаешь, Гермиона?

– Ну, должны же мы с Малфоем о чем-то разговаривать во время этих ежедневных дурацких прогулок рука об руку, – объяснила Гермиона и, взглянув на часы, добавила, – кажется, пора.

Это означало, что самое время им с Роном спуститься к гостям. Пожелав подруге удачи, они так и поступили.

Народу собралось уйма, и многие немедленно возжелали приветствовать героя. Гарри сразу же вспомнился собственный день рождения в Министерстве, но на этот раз внимание к его персоне, к счастью, продержалось не так долго.

Он так и не понял, откуда в толпе появились виновники торжества. Однако пропустить сам момент было невозможно: он сопровождался совершенно кошмарной, тяжелой и тягучей музыкой, которая была бы к месту, пожалуй, на средневековом жертвоприношении во время шабаша ведьм. «Вот и первое испытание», – подумал Гарри.

Однако дальнейшее оказалось вовсе не так плохо. Первая пара пожелателей – министр с супругой, внушительной и солидной ведьмой, говорили недолго и не оригинально. После этого виновники торжества и все прочие получили возможность перекусить и пообщаться, как им вздумается.

Опасаясь, как бы к нему опять не привязались, Гарри прогуливался среди гостей, нигде особо не задерживаясь. Разумеется, они с Роном успели поздороваться почти со всеми учителями и даже директором Фаджем, и заметить некоторые интересные вещи. Гойл, к примеру, представил героя своей матери, и Гарри с удивлением обнаружил, что это маленькая, хрупкая женщина, правда, куда более басовитая, чем можно было предположить по ее габаритам. В углу Перси Уизли со смиренным видом выслушивал миссис Уизли; Гарри хотелось верить, что ему хоть немного стыдно. А у мистера Уизли неожиданно нашелся единомышленник. Миллисента Буллстроуд тоже пристала к родителям Гермионы, «потому как ей это надо для маггловедения», – объяснила Пэнси Паркинсон. За вечер до Гарри несколько раз долетали диалоги примерно такого содержания:

– Скажите, миссис Грэнжер, а почему магглы теперь меньше готовят на огне, и больше на электричестве? – интересовалась Миллисента. – Что, так правда вкуснее получается?

– Вот именно, это ведь так здорово! – поддержал ее мистер Уизли.

– И совсем не здорово, просто это быстрее и удобнее, – проворчал мистер Грэнжер.

– Да, засунул в микроволновку, разогрел – и готово! – пояснила миссис Грэнжер, вымучивая улыбку.

Для родителей Гермионы такое общение вряд ли было очень приятно, и Гарри с Роном, хоть и, сочувствуя им, несколько раз вмешивались и пытались перевести разговор на другие темы, все же не сумели их выручить.

Еще Гарри заметил среди гостей красивую, но напряженную мать Забини; почему-то, здороваясь с ней, люди источали сердечность, но потом старались держаться подальше.

– А что, кто-то из «Слизерина» изучает маггловедение? – удивился Рон, когда возле стола с закусками они пересеклись со слизеринцами.

– Да, – не менее удивленно вытаращился на него Крэбб, – много кто. Вот Миллисента сразу туда захотела, потому что там вроде как попроще учиться.

«Что же ей, нумерологию выбирать или древние руны?» – подумал себе Гарри, кивком выражая полное согласие, что маггловедение, действительно, проще.

Пожелания продолжались. Две следующие пары говорили почти подряд, и незнакомая острая на язык ведьма из числа знакомых Малфоев все-таки заставила Драко не раз покраснеть. То, что после этого он куда-то скрылся, казалось Гарри естественным; но вскоре Рон обнаружил, что нет и Гермионы.

Однако она сама нашла их, и вид у нее был донельзя таинственный, когда, быстрым движением прижав указательный палец к губам, она кивнула в сторону выхода. Разумеется, друзья последовали за ней, а Гермиона то и дело оборачивалась. К удивлению Гарри, она привела их в свою комнату и тщательно закрыла дверь.

– Гермиона, чем ты так взволнована? – забеспокоился Гарри.

Гермиона присела, без всякой надобности укладывая волосы, пребывающие и без того в образцовом порядке.

– Драко Малфой водил меня в башенку, ну, там еще семейная легенда, – выдохнула она.

– Он что, приставал к тебе? – разгневался Гарри.

– Нет, – махнула рукой Гермиона. – Он мне по пути рассказал легенду. Про то, как один его предок надумал избавиться от жены и сбросил ее с этой башенки.

– Самая подходящая история для помолвки, – оценил Рон.

– Пожалуй, да. Дело в том, что, когда этот негодяй уже скинул жену, у нее от страха проявилась прирожденная магия. Она зависла в воздухе, а потом запрыгнула обратно и всю физиономию ему расцарапала. Я вообще не об этом собиралась с вами говорить, – раздраженно бросила Гермиона. – Ох, как это трудно… – бросила она под скрип открывающейся двери.

– Вот ты где, – буркнул, появляясь в проеме, Драко. Он хмурился и, хотя не был потрясен так, как Гермиона, тоже выглядел неприятно удивленным. Слизеринец оценивающе прогулялся взглядом от Гарри с Роном к девушке и устало спросил ее: – Ты все-таки собираешься им сказать?

– Да, конечно, они же мои друзья, – выпалила Гермиона с натянутым вызовом; у Гарри возникло подозрение, что за это она чувствует себя виноватой.

– Ну, как знаешь! – не стал спорить Малфой и вальяжно прислонился к косяку.

– Дело в том, что Драко сейчас познакомил меня с Серым Кардиналом, – пискнула Гермиона.

Переглянувшись, Гарри с Роном жадно подались к подруге. Малфой закатил глаза и испустил театральный вздох.

– Вот бы никогда не подумала! Хотя – это так логично, – произнесла Гермиона, постепенно выравнивая голос.

– Правильно он сделал, что поставил тебе блок, – проворчал Малфой.

– Да, – согласилась Гермиона. – Честно говоря, я сама его попросила, потому что боюсь случайно проговориться… невероятно, – выдала Гермиона.

– Так ты что, нам не скажешь? – обиделся Рон.

– Не смогу, – с сожалением, но твердо произнесла Гермиона. – Хотя, знаешь, должна сказать, он достойный колдун и мы все можем гордиться…

– Никаких намеков, – оборвал ее Малфой. – И не задерживайтесь тут надолго, пожалуйста. Скоро торт резать, а у тебя, между прочим, главная роль в этом спектакле.

Донеся последнее обстоятельство до сведения Гермионы, Малфой не посчитал нужным далее оставаться с гриффиндорцами. Судя по его отчетливым, постепенно стихающим в коридоре шагам, его ничуть не интересовало, о чем они будут беседовать без него.

– А он чего такой сердитый? – спросил Рон.

– О, – хихикнула Гермиона. – Боюсь, Серый Кардинал позволил себе бестактность. Когда он узнал, что у нас помолвка не настоящая, то стал убеждать меня, что надо действительно выйти за Малфоя. Так и сказал: «Надежным людям вроде тебя следует контролировать крупные состояния». Драко совсем не обрадовался. Да еще Плакса Миртл стесняется выходить к гостям, прячется где-то.

Гарри и Рон изумленно уставились на подругу.

– Он что, пригласил ее? – поразился Рон.

– Вот именно, – пожала плечами Гермиона. – Она где-то здесь, я знаю, он ей показывал поместье. Вот уже не подумала бы, что Малфой так к ней привяжется!

Гарри тоже не ожидал от слизеринца подобной сентиментальности и даже не знал, что сказать, тем более, что на это не осталось времени. Они вернулись на праздник, и Гермиона, как и ожидали от нее, под общие аплодисменты разрезала торт.

– Она отлично держится, – заметила Нимфадора во время очередного тоста.

Они с Гарри и Роном некоторое время стояли в стороне, объединенные общим мнением, что представление начинает надоедать. У Гарри, хотя они успели пообщаться лишь мельком, сформировалось впечатление, что в доме Малфоев Нимфадора чувствует себя вполне свободно. Скоро она попросила Чарли проводить ее в спальню, сославшись на усталость.

– Надо зайти на кухню, сказать, чтобы вечером мне принесли чай, а не молоко, – сказала она. – Не хочу, чтобы тетя заставляла меня пить молоко, даже сейчас!

По взгляду Рона Гарри понял, что друг тоже задается вопросом, как часто Нимфадора посещала этот дом раньше. Они медленно двинулись среди гостей и скоро обнаружили небольшую группу возле столика с фруктами.

– Давайте выпьем хотя бы за то, что в ближайшее время общих внуков у нас не предвидится, – предложил Люциус Малфой смущенным родителям Гермионы, от которых так и не отошел мистер Уизли.

Между тем сама Гермиона скоро снова куда-то подевалась. Подошедшая Нарцисса, не в меру озабоченная, сообщила, что уже некоторое время ищет ее и Драко. Переглянувшись, Гарри и Рон тут же предложили свою помощь.

Последующие четверть часа они разгуливали по огромному дому, исследуя его, и не заблудились только потому, что с ними была хозяйка. Гарри про себя от души посочувствовал тем аврорам, которым пришлось проводить здесь обыск; пожелай Малфои что-либо спрятать как следует, это удалось бы им без труда. Соответственно, Гарри решил, что, если Гермиона и, в особенности, Драко, не хотят, чтобы их нашли, обнаружить их будет непросто. А еще ему пришлось несколько раз щипать Рона, чтобы тот не слишком таращился на всякое великолепие, льстя самолюбию его крестной матери.

Гарри не особо надеялся на успех, но леди Нарцисса действительно хорошо знала и свой дом, и своего сына. Именно она догадалась, что Драко Малфой и Гермиона скрылись от назойливых глаз в кабинете главы семейства. Когда Гарри, сделав последний бесшумный шаг по толстой ковровой дорожке, открыл дверь перед миссис Малфой, стал слышен голос Гермионы.

– Мерлин, я и не подозревала, что эта помолвка так меня вымотает! Начинаю думать, Малфой, что я слишком мало у тебя затребовала за этот спектакль.

В кабинете были спущены шторы, и потому Гарри не сразу разглядел жениха и невесту, развалившихся в креслах напротив друг друга. Гермиона, не заботясь о прическе, полностью откинула голову назад.

– Не торопись, – лениво бросил Драко, – ты еще с тем, что затребовала, не разобралась. О, нет, мама, неужели мы опять кому-то понадобились?!

– Конечно, – кивнула леди Нарцисса, и Гарри снова услышал знакомые твердые нотки. – Вы должны все время быть на виду. Люди могут подумать, что вы ищете уединения в… неблаговидных целях.

– Отлично, – проворчал Драко, – это, по-моему, как раз отвечает нашим целям.

– Моим – нет, – сказала Гермиона и нехотя поднялась.

Им предстояло выслушать еще двоих пожелателей.

– А знаешь, я начинаю понимать, зачем все это, – шепнул Рон. – Жаль это вытерпеть и не жениться. Пройдя через такие мучения, повторно точно не захочется.

Глава 25. Награда после страданий

Гарри поднялся в комнату, выделенную ему в доме Малфоев, привести себя в порядок к возвращению в школу, и мысленно подвести итоги. Он не сказал бы, что плохо провел время, но и задерживаться здесь не стремился. Однако Гермиона предположила, что будет долго собираться, и потому он должен был сидеть и ждать тут, пока его не позовут.

Прошел целый час, а этого так и не случилось, хотя время клонилось к вечеру. Гарри пошел к Рону, где они, в ожидании скорого возвращения в замок, где более надежные стены, немного поболтали о пустяках. А потом они вместе спустились, и все сразу стало ясно.

Похоже, родителям Драко потребовалось все имеющееся у них самообладание, но и оно не помогло им в полной мере скрыть шок. Гарри, признаться, тоже был потрясен, и даже поморгал, но от этого видение двух поистине гигантских сундуков среди багажа у подножия лестницы не исчезло. Сундуки были до того набиты книгами, что не закрывались, и над ними с ликованием во взоре, бережно перебирая внушительные фолианты, возвышалась Гермиона.

– Может быть, какие-нибудь из книг ты все-таки возьмешь попозже? – справившись с собой, исключительно вежливо предложила миссис Малфой.

– Никак нельзя! Их надо читать системно, – отрубила Гермиона, рассеянно улыбаясь хозяйке и явно ею не интересуясь. Гриффиндорка светилась, и впервые за последние два дня ее счастье казалось Гарри неподдельным. Он, правда, не был уверен, что у Гермионы найдется достаточно времени для чтения, но все же он гордился тем, как она сумела заставить Малфоев выполнять свою часть обязательств.

Пока Гермиона суетилась с багажом, спрашивала, не тяжело ли эльфам, которые подавали ей книги, Гарри решил побыть на солнце и вышел на крыльцо. Там уже околачивались друзья хозяев, и, поскольку им было отлично видно, что происходит внутри, здорово забавлялись.

– Боюсь, бедняге теперь точно придется жениться, чтобы вернуть все это, – хохотнула миссис Гойл. – Особенно если она так себе всю библиотеку перетаскает!

– Да ладно, мэм, – неуверенно промычал Крэбб, у которого при каждом взгляде на книжные сундуки на физиономии отражался суеверный трепет.

– Грэнжер вроде до сих пор ниче не крала, – кивнул Гойл. – Правда, Поттер?

Неожиданное обращение сбило Гарри с толку. Как назло, в сознании тут же всплыла картинка: он швыряет петарду в котел Гойла, а Гермиона тем временем незаметно прошмыгивает в кабинет Снейпа и возвращается оттуда, пряча под мантией ингредиенты для оборотного зелья.

– Чего?! Крала?!! – продемонстрировал несвойственную ему сообразительность Гойл.

Гарри энергично замотал головой, готовясь выразить приличествующее случаю возмущение подобным предположением, но Крэбб опередил его, рявкнув:

– Пойду, предупрежу счастливого жениха! – и бросился в дом.

– Глупости какие! – фыркнул Гарри.

– Да ладно, пусть припугнет этих заносчивых зануд! – прошептал Рон у него за спиной; Гарри едва не подскочил от неожиданности. Невзирая на шепот, слизеринцы Рона все же расслышали. Забини усмехнулся, а вот Паркинсон надулась, и, к счастью, никто из них не вздумал выспрашивать у Гарри подробности.

Минутой позже появился Малфой в компании Крэбба. К некоторому разочарованию Рона, он вовсе не казался напуганным, наоборот, презрительно кривил губы, демонстрируя, что нисколько не боится лишиться библиотеки. Затем все вернулись в дом, где их уже ждало достаточное количество летучего пороха…

Выбравшись из камина, Гарри не понял, куда попал. Гермиона и Малфой с глуповатым, растерянным видом слушали директора, а еще там были почти все одноклассники с праздничными колпаками на головах.

– Директор тут придумал устроить вечеринку и для нас тоже, – не без злорадства сообщила Лаванда.

Сюрприз Фаджа при всем его желании сделать как лучше, даже после всего, что уже было, оказался сложно переносимым. Гарри сам ударился в краску, когда профессор Трелони с опущенным взором подошла к злополучной парочке и безапелляционно заявила, что первым их ребенком будет девочка, а наследник появится не скоро.

– Представляю, на кого эта девочка могла бы быть похожа, – пробормотал Рон.

Однако первое впечатление повторения пройденного по второму кругу вскоре рассеялось. На самом деле, соученики Гарри вовсе не намеревались дразнить счастливую пару, а просто хотели вечеринку и для себя тоже. И Слагхорн их не разочаровал: блюда с барбекю, ананасами и всякого вида мороженым не опустели до отбоя. Никому не было никакого дела до того, что Малфой предпочел компанию своих приятелей и разговоры о квиддиче, а Гермиона весь вечер проговорила с профессором МакГонагол о ТРИТОНе.

– Оказывается, в Министерстве всерьез хотят запретить трансфигурацию человека, – проинформировала она одноклассников по пути в гостиную «Гриффиндора».

Наутро Гарри с удивлением обнаружил, что так и не сделал уроки. Нет, он, разумеется, прекрасно это знал, только, пока находился у крестной матери, считал, что слишком занят. Однако теперь это не казалось ему такой уж уважительной причиной. Гарри все утро надеялся, что на защите от темных искусств его не вызовут, и сам себя не узнавал, ведь этот предмет был у него на особом счету. За завтраком он приглядывался к профессору Строут, ничуть не более зловещей, чем всегда, и вопрошал себя, ну зачем ему эссе по отращиванию костей.

– Гермиона, все в порядке? – спросила, выводя его из задумчивости, Лаванда.

Гермиона уже некоторое время высматривала что-то за спиной сидящего напротив Рона.

– Малфой получил письмо и делает мне какие-то знаки, – ответила та.

– Ты уже оглядываешься на него? – съязвила Джинни.

Однако Гарри тоже склонен был уделить этому внимание. Первым делом на ум пришло то, что слизеринцы держат связь с Серым Кардиналом, а сообщения этого таинственного типа имели для Гарри значение. Его ничуть не задевало, что Малфой предпочитает общаться с Гермионой: и не так странно, как если бы он махал руками ненавистному Гарри Поттеру, и вроде бы даже естественно. К сожалению, половина Зала, включая директора, тоже заметила знаки Малфоя.

Поэтому, Гарри остался на месте, когда они вдвоем вышли из Зала. Он полагал, что никакая подозрительная личность не посмеет набиться к ним третьей, но тот же Маклаген наверняка привяжется, если они будут окружены друзьями, и напомнит, что мистер Филч и Министерство не одобряет собраний в коридорах.

Гермиона вернулась слегка расстроенная, судя по всему, разговор с Малфоем коснулся вещей действительно важных.

– Нет, ничего серьезного, то есть, очень серьезно, но не то, что вы думаете, – отвечала она на посыпавшиеся расспросы Лаванды и Парвати. Гермиона села, поправила волосы и с сокрушенным видом объявила: – Драко получил записку от Снейпа. Вот, взгляните.

Пергамент она извлекла, предварительно оглядевшись, из области декольте, отчего Гарри невольно покраснел, хотя ничего такого и не увидел. Гермиона это заметила. Фыркнув, словно обращать внимание на такие глупости недостойно знаменитого Героя, она пихнула пергамент прямо ему в руки.

После этого Гарри ничего не оставалось, как читать. Давно он не видел этого почерка, и по стилю легко узнавал колдуна, с которым, к счастью, не обязан был сталкиваться почти весь этот сложный и напряженный год.

«Драко! Я получил весьма странное сообщение и буду рад, если ты объяснишь мне, что происходит. Рубеус Хагрид, крайне озадаченный и огорченный, осчастливил на днях профессора Дамблдора новостью о твоей помолвке с мисс Гермионой Грэнжер. Хагрид более всего хотел бы тебя пристукнуть, но решил, что сначала надо посоветоваться с патроном. Я полагал, что он наверняка что-то напутал, до тех пор, пока не получил приглашение от твоих родителей».

– Мерлин! Мы же Хагриду ничего не рассказали, – прервался Гарри. – Я представляю, о чем он подумал!

– Вот именно, – мрачно кивнула Гермиона. – Он вчера даже не пришел на эту дурацкую вечеринку, не знал, что и думать. Я вот с ним сейчас поговорила. Так сложно оказалось ему все объяснить!.. Но, с другой стороны, наверное, хорошо, что я сразу ему не сказала, а то он стал бы меня отговаривать.

Гарри вернулся к записке и прочел оставшиеся пять строчек единым духом. В крайне обтекаемых выражениях бывший профессор зельеварения выражал надежду, что Драко не делает глупостей, а тщательно все взвесил, и сможет объясниться перед Кардиналом, если тот потребует объяснений.

– А что сказал тебе Хагрид? – спросил подругу Рон.

Гермиона состроила торжественную мину.

– О, – сказала она, – он долго объяснял мне, глупой, что с обрядом помолвки так шутить нельзя. Упрекал, как я могла связаться с парнем, который боится гиппогрифов! Это же, с точки зрения Хагрида, настоящий позор! – не отвлекаясь на хихиканье слушателей, она продолжала столь же комически серьезно. – Напомнил мне, что Малфой такой и сякой, и никак не мог взять в толк, что я по-настоящему не собираюсь выходить за него замуж…

– Это все Малфой виноват, – постановил Рон. – Если бы он так не торопился, мы успели бы все объяснить Хагриду!

Считая своим долгом помочь Гермионе, они при первой возможности навестили Хагрида. Лесничий, разумеется, отругал их, но чуть позже Гарри понял: куда интереснее ему было узнать, получила ли Гермиона доступ к трудам старика Малфоя.

– Еще нет, – с сожалением сообщила Гермиона. – Но Чарли их читал!

Ободренный обещанием непременно поделиться информацией, как только она ее получит, лесничий поспешил выдать свою самую главную новость, которая касалась, конечно же, его брата-гиганта. То, что Грауп написал и отослал письмо, казалось Гарри чудом. По словам Хагрида, Грауп за время, проведенное в Запретном лесу, успел подрасти, и теперь чувствовал себя совершенно счастливым среди соплеменников. «Представляю, как он их там лупит», – вполголоса предположил Рон.

Все эти мирные, мелкие, незначительные события привели к тому, что постепенно в душе Гарри стало нарастать смутное ощущение неудовлетворенности. Все вокруг вели себя так, словно втянулись в будни, даже члены Д.А. перестали спрашивать, когда следующее собрание. Он же чувствовал бы себя, пожалуй, лучше в ситуации проявленной опасности, потому что, зная Волдеморта, не мог сомневаться, что такая ситуация непременно наступит рано или поздно. Казалось бы, не так давно он рисковал собой, развязав язык Волдеморту в его убежище, и многое узнал в течение прошедших двух недель, последовавших за тем событием. Но Гарри понимал, что это незначительный шаг на пути к победе.

Первыми согласие с ним выразили, как ни странно, слизеринцы. Причиной стало очередное письмо от матушки Забини, после чего Блез явился на трансфигурацию с таким видом, будто находится под прицелом, и ничего не делал весь урок. Гарри удивило, что МакГонагол сделала ему только одно замечание.

– Малфой упоминал, что у него какие-то проблемы дома, – шепотом сообщила друзьям Гермиона.