Текст книги "Гарри Поттер и Обитель Бессмертия"

Автор книги: akchiskosan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 57 страниц)

Драко не скрывал, что не в восторге от подсказки.

– За этим я бы сюда не пошел, – обиделся он. – Мне нужно зелье, а я не знаю, какое. Или рецепт! Тараканов травить.

– Каких еще тараканов? – прошептал Гарри.

– Двуногих, – незамедлительно последовал ответ Малфоя.

– Все так запущено? – бесцветно спросил Дамблдор.

– Да! – неожиданно для себя выступил вперед Гарри. – Одни ученики нападают на других. Упивающихся смертью в школе нет, но…

– Пока нет, – перебил Малфой, недовольный тем, что у него перехватили инициативу. – Министерство снова вмешивается в дела «Хогвартса».

– Можно подумать, тебя это не устраивает! – бросил Гарри.

– Не говори глупости, Поттер! – осадил его Снейп. – Сейчас мы сделаем вот что. Его, – он кивнул на Гарри, – надо вернуть в замок как можно быстрее. Выпьешь оборотное зелье, Поттер, нет другого выхода. То, что Малфой шатается по территории школы ночью, никого не насторожит. Мы не можем рисковать тобой, Поттер.

– Еще бы. Золотой мальчик, – фыркнул Драко и сделал какое-то движение – похоже, снял волос со своей головы.

Гарри беспомощно и требовательно уставился на Дамблдора. Но тот пребывал в неподвижности и, похоже, не возражал, что Гарри попросту выпроваживают.

– Как все это понимать, сэр? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. Сдерживаясь, Гарри сам не вполне понимал, чего больше опасается: раскричаться или зарыдать. Он был счастлив и испытывал давно забытую, полудетскую веру в чудо; но одновременно чувствовал себя обманутым.

– Мистер Малфой все тебе объяснит, Гарри, – пообещал седой профессор.

– Не все, а что посчитает нужным, – процедил Гарри, косясь на белобрысую шевелюру Драко. Он помнил, насколько информативно они поговорили в доме Блэков.

Оборотное зелье, как по заказу, оказалось у зельевара с собой. Когда он распахнул мантию, Гарри заметил, что на развороте висит еще несколько фляг.

К тому моменту, как ему налили, Гарри уже не возражал; у него появился план. Желание перехитрить слизеринцев пересилило в нем желание переговорить с Дамблдором, которого, он видел своими глазами, убил Снейп, и который, будучи, по словам Малфоя «абсолютно неживым», тем не менее, находился в Запретном лесу.

– К счастью, оборотное зелье не отображает все те украшения, которыми ты наградил мистера Малфоя, Гарри. Но потом ты должен попросить мисс Грэнжер, чтобы она помогла тебе убрать вот этот несимпатичный синяк, – посоветовал Дамблдор.

– Пейте Поттер. Не вздумайте обращаться в больничное крыло! – потребовал Снейп, косясь в сторону. – Вас, Малфой, лично я избавлю от этих боевых художеств.

Гарри заставил себя сделать единственный глоток. Он помнил, этого хватит ровно на час, и в то мгновение оценил прошедшие со второго курса чудесные годы, когда ему не приходилось пить эту гадость. О Снейпе могли говорить, что он лучше всех варит сложные зелья; однако оборотное зелье в его исполнении лучше не становилось.

– Мы скоро встретимся, Гарри, – пообещал Дамблдор.

Ощущения, сопровождающие превращение в Малфоя, не позволили Гарри кивнуть.

Во всяком случае, он действительно превратился в Малфоя, и не более того. Его торопили; но Гарри и сам хотел успеть сделать то, что задумал. Все время, пока он один продирался обратно через лес, его не покидало чувство невозможности происходящего. Принять что-либо из рук Снейпа час назад казалось ему немыслимым. Он услышал голос Дамблдора; «теперь, во всяком случае, необязательно отправляться на его могилу в лощине Годрика», – подумал гриффиндорец.

Во дворе Гарри никого не увидел, а когда приблизился к Главным дверям, возникла проблема: куда деть мантию-невидимку и метлу. Сейчас они мешали воплощению его плана.

Он наложил маскирующие чары, так что метла стала казаться саженцем, аккуратно свернул мантию, и только после этого отправился в подземелья, на ходу сняв значок «Гриффиндора». Карта безошибочно вела его.

Теперь, когда первое потрясение от встречи с Дамблдором прошло, его одолевали сомнения. Был ли профессор Дамблдор, которого он видел в лесу, настоящим? И если нет, как утверждает Малфой, то как все это понимать? Что, если Снейп попросту ввел его в заблуждение, чтобы избегнуть возмездия? Гарри пожалел, что это соображение пришло ему в голову слишком поздно.

При этом он успевал продумывать ходы, с помощью которых намеревался развязать языки приятелям Драко и заставить их говорить больше, чем он сам. Но одна проблема оставалась неразрешимой: он не знал слизеринского пароля. Он пожалел, что не внял давнему требованию Гермионы дождаться, пока приготовится зелье удачи.

Но очевидно, в этот вечер удача улыбалась ему сама по себе. В открытом проеме торчал, дожидаясь кого-то, Крэбб собственной персоной. Хорошо, что Гарри успел спрятать карту. Он кивнул, и Гарри кивнул в ответ.

Его удивило, почему Крэбб не последовал за ним, остался на посту. В этот поздний час в слизеринской гостиной у камина торчали именно те, с кем он намеревался побеседовать. Гойл отсутствовал; зато по Забини, Паркинсон, Булстроуд и Нотту было заметно, что они нервничают. Особенно это проявлялось у Пэнси, поскольку она грызла ногти. Гарри без колебаний направился к ним, и то, что появление «Малфоя» ничуть не успокоило их, заставило его ощутить напряжение. «Что я буду делать, если они поймут?» – спросил себя Гарри.

– Ну что? – потребовал Забини.

– Ничего. Он же далеко. Что он может нам предложить? – бросил Гарри, изображая досаду. – А здесь как? Без происшествий? – поспешно бросил он, видя, как вытянулись лица слизеринцев.

– Как же! – бросил Нотт. – На Поттера напала змея Темного лорда!

Гарри так и сел.

– И что… он?

– Он – ничего! – отмахнулась Пэнси Паркинсон. – Его не было в постели. И вообще у них в спальне никого не было. Торчали в гостиной. Еще развлекаются – в такое-то время!

– А нам-то что делать? – уныло спросила Миллисента.

– Есть предложения? – спросил Гарри, копируя манеру Малфоя.

– А что нам остается? – злобно фыркнул Забини. – Поставим капканы на ограде!

– Придется нелегально выписывать драконов, чтобы они охраняли школу, – вздохнула Миллисента, и пламя в камине покачнулось от ее дыхания.

– Хагриду это понравится, – усмехнулся Гарри.

Компания покосилась на него, и он поспешно придал лицу полубрезгливое выражение.

– А Гойл? – спросил он и, поймав удивленный взгляд Миллисенты, добавил наугад: – Не возвращался?

– Нет. Озеро большое, – ответила та.

Гарри подавил желание спросить, что он там делает, и уже обдумывал очередной вопрос, как, второй раз за последний час, оказался не в состоянии пошевелиться.

– Скажи, пожалуйста, – бархатным тоном обратился к нему Забини, – почему это на твоей мантии метка «Гарри Поттер»?

До того момента Гарри и не думал, как это скверно – то, что староста «Слизерина» умеет читать и обладает при этом хорошим зрением. Но отвечать ему так и не пришлось. Потрясенные взоры слизеринцев объяснили ему все еще до того, как в поле зрения появился, без видимых повреждений, но прихрамывающий Малфой.

– Да, это Поттер, – сказал он, и коротко поведал друзьям о том, как так могло получиться.

Возмущению слизеринцев не было предела. Постепенно освобождаясь от действия заклинания, Гарри опустил веки, чтобы не видеть, как сотрясаются массивные кулаки Крэбба. А Паркинсон так скуксила свою физиономию, и без того похожую на мопса, что гриффиндорец всерьез задался вопросом, что хорошего мог найти Джордж Уизли в этой девице, которая к тому же, увы, наверняка знала, как наиболее эффективно причинить ему вред.

– И что с ним делать? – спросила Миллисента.

– Хорошо бы в котел, – с сожалением произнес Драко, по обыкновению потягивая слова. – Но не выйдет. Что-то там случилось у гриффиндорцев. Я слышал, когда возвращался, его ищут по всей школе. Сюда нагрянут в любой момент. Так что, Поттер, выметайся.

Гарри почувствовал, что свободен, но снова полезть в драку к Малфою, который предусмотрительно отошел подальше, просто не мог себе позволить. Он быстро направился к выходу, сквозь гнев прикидывая, сколько еще будет выглядеть, как Малфой. Достигнув стены, он обернулся.

– Мы еще поговорим, Драко, – пообещал он.

Некоторое время он просто медленно вышагивал по коридору. Кстати, взглянул на карту, и как раз обнаружил, что змея Волдеморта ползет к выходу с территории «Хогвартса». Он было хотел броситься в погоню, но догадался, что не успеет. Пережидать здесь было холодно, а Гарри, как назло, представления не имел, сколько времени прошло с того момента, как он выпил оборотное зелье. В главном же холле, между тем, хватало народу, но все же он рискнул подняться.

Внизу сновали некоторые члены инспекционной бригады, в том числе Гойл, сухой, как пробка, директор, Филч и МакГонагол, но хуже было другое. Почти сразу его глаза встретили вопрошающий взгляд Гермионы. Она ведь наверняка знала, что Гарри ушел вслед за Малфоем.

– Как хорошо, что вы к нам вернулись, мистер Малфой! – обрадовался директор. – Поттер не появлялся…

– Позвольте, я взгляну, нет ли его на улице, – твердо произнес Гарри.

Он беспрепятственно вышел, забрал метлу и мантию, а обратно вернулся уже невидимым. Оставив свои атрибуты за статуей на третьем этаже, он спустился и сообщил, что «Поттера не нашел». Директор рассеянно кивнул; кажется, его вовсе не смутило, что Драко Малфой, только что на его глазах вышедший на улицу, вдруг спустился по Главной лестнице.

Гарри осознавал, насколько рискует, когда незаметно от остальных поманил Гермиону пальцем.

– Это я, Гарри. Все нормально. Я выпил оборотное зелье, – шепнул он и подался наверх.

Но Гермиона все еще оставалась напряженной.

– Чем ты это докажешь? – с вызовом спросила она.

– Я спрятал свою мантию и метлу, пойдем, покажу, – и Гарри, теперь уже схватив ее за руку, потянул подругу за собой.

– А где же Малфой тогда? – допытывалась она, неохотно подчинившись.

– В гостиной «Слизерина», – заверил ее Гарри. – Это он проходил мимо вас.

– Никто не проходил! – возразила Гермиона, с трудом за ним поспевая.

– Значит, он был невидимый! – бросил Гарри, начиная терять терпение. – Да Гарри я, Гарри!

Однако до превращения в самого себя ему все равно пришлось пережидать неподалеку от портрета Полной дамы. Только после этого шокированная Гермиона буквально втолкнула его в гостиную, где уже ждали друзья.

Судя по потрясению, проступившему на их встревоженных лицах, выглядел он так же паршиво, как себя чувствовал. Гарри удивлялся, как он мог так долго не замечать, что все тело ноет. Но теперь события и связанные с ними волнения ушли, и все сильнее становилась физическая боль.

Гермиона и Джинни, обменявшись быстрым взглядом, отправились на половину девочек и скоро вернулись с аптечкой. За это время Гарри успел уточнить, с кем именно дрался, и Лаванда выразила надежду, что «ты ему тоже как следует врезал».

– Мерлин, тебя же ищут! – пробормотала Гермиона, деловито приступая к тампонированию синяка на скуле. Это приносило пользу; синяк начал таять под ее рукой. – Надо позвать МакГонагол, а как мы тебя такого покажем? И надо ведь что-то придумать, где ты был, пока тебя искали!

– Ладно, Гарри, выкладывай! – выпалил Рон, отчего заслужил укоризненный вздох со стороны Гермионы.

Рассказ Гарри не занял много времени. В определенном смысле, он сводился к перечислению имен, главным образом слизеринских. Исключение составляла фигура Дамблдора; Гарри воодушевился, видя, как слушают о старом директоре товарищи по колледжу: недоверчиво, но радостно.

– Да, – подытожил Рон, – событий много.

– А вот информации почти нет, – добавила Гермиона. – Что мы такого узнали? – пояснила она, отвечая на недоуменные взгляды гриффиндорцев. – Слизеринцы консультируются со Снейпом. Какое отношение имеет к этому Дамблдор, настоящий или нет? Кому помогают слизеринцы? «Хогвартсу»? И что они делают? Единственное, что достоверно – Гойл пятнадцать минут назад вышел из воды. И влился в бригаду. Сейчас он в замке, мы с Гарри его видели…

– Иди, поздоровайся с ним, – раздосадовано бросил Рон.

– Не смешно, Рональд, – насупилась Гермиона. – Не хотелось бы строить предположения на пустом месте, но, судя по всему, мы и слизеринцы на одной стороне. Во всяком случае, Снейп не отравил Гарри. Хотя у него была такая возможность. Кстати, Гарри, ты поинтересовался, что сказали Малфоям в Министерстве?

Гарри это даже в голову не пришло, и впору было волосы на себе рвать, кляня себя за столь очевидное упущение. А что, если Гермиона права и Малфои действительно не помогают Лорду, а именно теперь они и попались? Ирония справедливости!

– В самом деле. Им же надо теперь объясняться насчет Петтигрю, – напомнил Невилл.

– Я думал, они этого не допустят. Мне казалось, Драко его в крысу превратит и за шкаф закинет, – высказался Рон.

Гарри поймал себя на том, что осуждающе покачивает головой в такт Гермионе. Теперь, после того, как ему пришлось провести рядом со слизеринцами столько времени, Малфой казался ему по природе не способным на такое действие – не из-за принципов или отсутствия сообразительности, а чисто из брезгливости.

Несколько минут спустя Гарри увиделся с директором Фаджем и объяснил, что очень сожалеет, и не хотел никому доставлять беспокойства. Просто он не смог найти другого времени для того, чтобы уединиться в таком месте, где его никто не найдет, и обдумать все, что связано с появлением в его жизни крестной матери. Возможно, Фадж не поверил ему; но, не исключено, все-таки вспомнил о Комнате необходимости. В любом случае, директор был очень доволен, что Гарри Поттер жив и здоров, а не похищен, и не придется, таким образом, отвечать за исчезновение знаменитости.

Глава 23. Минус на плюс

Пробуждаясь, Гарри все явственнее ощущал, что совсем рядом холод. Ощущение вписалось в сознание настолько отчетливо, что его трудно было принять за сон: нечто ледяное располагалось возле его плеча. Скорее всего, это и послужило причиной того, что он проснулся так рано. Когда Гарри, наконец, открыл глаза, то поначалу разглядел лишь нечто наподобие пара. Однако, это был не пар. На его подушке сидела Плакса Миртл.

– Наконец-то. То есть, доброе утро, – сказала она, как подобает воспитанной леди.

Гарри пробормотал нечто невнятное и постарался незаметно отстраниться. Миртл не обратила на это внимания.

– Вы с Драко вчера опять подрались, – констатировала она.

Гарри не знал, как отреагировать. С одной стороны, очень хотелось ответить грубо; с другой, он боялся, что она расплачется и разбудит соседей по спальне.

– А его ты тоже навещаешь в постели? – спросил он.

– Не валяй дурака, – кисло посоветовала прозрачная барышня. – Он хочет, ну, то есть он-то на самом деле не хочет, но надо, чтобы я тебя пригласила.

– Куда? – поинтересовался Гарри.

– Встретиться с ним, – пояснила Плакса Миртл, как будто ничего естественнее быть не могло. – В Комнате необходимости, он считает, будет удобно. Сегодня, после уроков.

– Мы должны встретиться один на один? – уточнил Гарри, и мысль его заранее нарисовала все детали малфоевской ловушки.

– Нет, только этого не хватало! – возмутилась Миртл. – Я-то помню, чем это у вас обычно заканчивается.

– Так с кем намерен придти Малфой? – спросил ее Гарри, садясь и натягивая очки.

– Он приведет всех своих друзей, – проинформировала Плакса Миртл.

– В таком случае, я приведу своих, – заявил Гарри.

Плаксу Миртл это вполне устроило; во всяком случае, она сразу же попрощалась и улетела. Она разбудила его окончательно. Поэтому Гарри некоторое время лежал, обдумывая, надо ли связываться с Орденом, и убедил себя в том, что вовсе не обязан этого делать. Все-таки у Малфоя даже метки не было, и видел Гарри слизеринцев каждый день.

После этого он не отказал себе в ребячестве сначала нацарапать дату собрания на монете, и только потом спустился к гостиную, к друзьям, ожидающим объяснений.

– Вчерашнее происшествие многое ставит под сомнение. После этого неизбежна дипломатическая встреча со слизеринцами, – рассудила, выслушав его, Гермиона.

– Ну да, после драки-то, – согласился Рон.

Последующие часы Гарри вместе со всеми изнывал от нетерпения, полагая, впрочем, что никто не способен понять его переживаний. Он много думал о Дамблдоре и о странном заявлении Драко, что тот мертв, и в иные моменты едва сдерживался, чтобы не подойти к слизеринцам и не встряхнуть попросту кого-нибудь. Пока что они не становились более разговорчивыми, и это заставляло Гарри сомневаться в пользе принятого приглашения.

На последнем уроке он запутался, не сумев дать нужное объяснение поэтапному действию помеховой порчи. Как назло, Флитвик задержал его, и отчитывал пять невыносимо долгих минут. И Гарри с друзьями прибыл к месту встречи последним.

Собравшиеся в коридоре слизеринцы и члены Дамблдоровой Армии столпились по обе стороны от статуи. Невзирая на то, что Комната необходимости успела послужить пристанищем и тем, и другим, впервые все они шли в одно и то же место. Большинство ребят делало вид, что ничего особенного не происходит: так, ждут, когда придет учитель, и их впустят в класс. Однако можно было не сомневаться, стараниями некоторых гриффиндорок всем известно о ночных приключениях Поттера.

Малфой стоял впереди своей свиты, и отрывистый кивок, которым он приветствовал Гарри, здорово напомнил гриффиндорцу манеры незабвенного профессора Снейпа.

– Что, сам откроешь? – предложил слизеринец.

– Давай, – согласился Гарри. На самом деле, ему неприятно было бы наблюдать, как это делает Малфой, хотя он и знал, что слизеринец много раз бывал внутри. Однако именно сейчас стоило подвинуть эмоции. «Нам нужна комната. Где мы все поместимся. И сможем сесть за стол переговоров», – думал он, шагая мимо предполагаемого входа.

На этот раз не было никаких препятствий для того, чтобы его желание исполнилось. С последним шагом в стене образовался проем, причем дверь оказалась сразу распахнута. Гарри направился туда, не глядя по сторонам. В том, что оглядеться все-таки стоило, ему дали понять незамедлительно. Потому что Драко Малфой тоже посчитал, что путь для него свободен. Как следствие, они столкнулись в проеме.

Более дурацкой ситуации на данном этапе спровоцировать было невозможно. По крайней мере, Гарри, вжатый одним плечом в дверной косяк, другим – в плечо Малфоя, считал именно так. Ребята сзади принялись возбужденно переговариваться; Гарри был уверен, что, если оглянется, то непременно увидит, как Гермиона покачивает головой и шепчет одними губами: «Честное слово!».

Внезапно Малфой подался назад, и вот Гарри оказался на входе один. Он обернулся и вопросительно поглядел на слизеринца, чтобы убедиться, действительно ли его пропускают.

– Ты так и будешь тут стоять? Иди уже, – нелюбезно процедил Малфой. В полумраке коридора его глаза казались темнее, а может, он просто злился. Зная этого типа, Гарри ожидал хоть какой-нибудь гадости, и потому остался даже доволен, когда оказался прав. – Я вовсе не стремлюсь быть первым в дурости, – пояснил Драко.

Слизеринцы захихикали.

– Это у тебя само собой получается, – парировала Гермиона.

Это, в свою очередь, развеселило членов Д.А. Глаза Малфоя сверкнули, и он нетерпеливо кивнул вперед, словно спрашивая, намерен Гарри таки зайти или навечно заслонит собой проход.

Гарри шмыгнул в комнату, и вовремя: ребята повалили гурьбой. Они рассаживались полукругом, и не успел он дойти, как места в центре беззастенчиво заняли слизеринцы. Пожав плечами, Гарри скромно присел на пуфик во втором ряду. Он почти не испытывал протеста, что главную партию, судя по всему, сейчас должен играть Малфой; членам Дамблдоровой Армии оставалось ждать. И Гарри соглашался на это в обмен на информацию о Дамблдоре.

Слизеринцам пришлось развернуться к остальным зрителям. Речь свою Драко Малфой начал не оригинально.

– Ну вот, позвольте, я начну. Сразу скажу, я предпочел бы обойтись без всех вас, – заявил Малфой. – Но кое-кто посчитал, что вы имеете право знать, что происходит.

Из всех концов комнаты послышались ехидные вариации на тему «Надо же!», которые Драко воспринял равнодушно.

– Прошедшей ночью Поттер в Запретном лесу столкнулся с личностью, которую опознал как профессора Дамблдора, – продолжал он, сощурившись. – Однако, это был не совсем профессор, хотя, безусловно, это и был он. По порядку, – тут слизеринцу пришлось повысить голос, поскольку его путаные объяснения вызывали недовольство публики. – Альбус Дамблдор, как многим из вас известно, искал и уничтожал части бессмертия Темного лорда, известные как хоркруксы.

– Мы знаем, – проворчал Гарри, – дальше!

– При попытке обезвредить один из них Дамблдор умер, – заявил Малфой без должной почтительности. – Это случилось из-за того, что он рискнул надеть кольцо-хоркрукс на свою поврежденную руку, предположив, что по ней проклятье не перейдет на остальное. Я не знаю деталей, знаю только, что смерть наступила не сразу. Это позволило провести эксперимент.

Вырвавшееся наружу разноголосое возмущение не дало ему закончить.

– Между прочим, он сам разрешил, – неожиданно рявкнула Паркинсон. – Дамблдор с уважением относился к науке.

Гарри подавлял раздражение, в очередной раз получив доказательство тому, какая у Малфоя мощная поддержка. В общем-то, все были напряжены и скованы недоверием, но слизеринцы – особенно. С другой стороны, для них не внове было расположиться здесь, и в этом смысле они держались так, словно чувствовали себя хозяевами территории.

– На самом деле, будь оно не так, мы все оказались бы в сложном положении, – продолжал Малфой, и постепенно разговоры стали утихать; пока что слушать его было интереснее, чем возмущаться. – Объявление о его фактической смерти дало бы Темному лорду возможность утверждать, что он расправился с Дамблдором, а все – из-за кое-кого!

Гарри стиснул зубы, поражаясь, как Малфою не стыдно смотреть на тех, кто сражался в Министерстве.

– В то время всем был необходим живой Альбус Дамблдор, иначе перевес на стороне Лорда оказался бы слишком значительным. На самом деле, Дамблдор, разбираясь с перстнем, предпринял меры предосторожности; наверное, благодаря этой защите он не умер совсем; но на него тогда перешла часть бессмертия и, соответственно, часть проклятия. Потребовались дополнительные усилия, чтобы, ну, оживить профессора. Это не совсем Альбус Дамблдор, а его фантом. Весь прошлый год сохраняя пост директора, он был мертв. Только об этом никто не знал. И я тоже, то есть мне объяснили это незадолго до конца прошлого года. Вот и все.

Малфой едва откинулся назад, давая понять, что его функция выполнена. Но по реакции менее заинтересованных людей, чем Гарри, было очевидно, что так называемое объяснение вызывает слишком много вопросов.

– Разве это законно? А откуда ты знаешь? Где можно найти описание… – звенело кругом.

– А зачем, – повысил голос Гарри, – ему понадобилось умирать в башне?

– Фантом начал давать сбои, – объяснил Малфой. – Поэтому он и попытался напоследок уничтожить еще один хоркрукс, но об этом, Поттер, ты знаешь лучше меня, ты был с ним тогда. И ты мог заметить, что с Дамблдором последнее время не все было в порядке. Фантом сохранил основные черты Альбуса Дамблдора, но временами вел себя странно, заговаривался, замирал. Он барахлит до сих пор, то лучше, то хуже. Непонятно, сколько он еще будет действовать.

Гарри почувствовал, что с него хватит. Все это звучало замечательно и прекрасно отвлекало, но гриффиндорец так и не получил объяснений противозаконным действиям слизеринцев.

– Я, между прочим, слышал все, что ты говорил тогда, в башне, – обличительно выдал он, и не то чтобы совсем никак не ожидал, что в результате получит знакомую отвратительную малфоевскую усмешку.

– Мерлин, это не ты должен был слышать, а Темный лорд, если залезет тебе в мозги, и Упивающиеся смертью, – заявил слизеринец. – Так бы никто не сомневался в моей преданности Лорду, надо было, чтобы они слышали хоть часть, а они запаздывали. Я уже не знал, что плести! – пожаловался он.

Но Гарри не так-то просто было сбить с толку.

– Ты весь год чинил проход в Комнате необходимости, – констатировал он.

– Да. Но так распорядился Дамблдор, то есть, когда мы все обсудили и выработали новый план, он сказал, чтобы я продолжал, – проинформировал гриффиндорца Малфой. – Между прочим, он просил тебя не лезть в мои дела.

Гарри, мысленно заготовивший обличающую речь, вдруг осекся, припомнив, что так и было. Каждый раз на его предупреждения директор заявлял, чтоб он не беспокоился. Воспользовавшись его смятением, Малфой не постеснялся: казалось, он давно вынашивал упрек.

– Стоило такого труда все подготовить именно к той ночи! Знать бы, зачем вам понадобилось тогда высунуться из ваших башен! Никто не должен был пострадать, а Дамблдор закончил и передал дела к своему уходу…

– Неужели Орден на это согласился? – недоверчиво спросила Гермиона.

– Орден и каждый, кто состоит в нем, подчиняется Дамблдору, за редкими исключениями, – процедил Драко. – Только такие, как, например, профессор Снейп, имеют свои козыри в рукаве. А остальные набирались из тех соображений, что либо преданы Дамблдору всей душой, как ваш обожаемый Хагрид, либо у них нет иного выбора, чтобы выпутаться из больших проблем, как, например, у меня.

Первоначально Гарри подумал, что ослышался. Потом почувствовал, как кто-то, по всей вероятности, Гермиона сжимает его локоть. Ее предосторожности чуть было не рассмешили его. Такого удара он не ждал, и не мог на это даже злиться. Все, на что он был способен, это увериться окончательно, что Малфой, разумеется, врет. Его, врага нечистокровных, не скрывающего никогда своих предубеждений, сына Упивающегося смертью, приняли в Орден Феникса? «Хотел бы я знать, кому такое пришло в голову?» – снисходительно усмехнулся про себя Гарри, и это позволило ему сохранить самообладание и слушать дальше.

– Чем ты докажешь, что состоишь в Ордене? – набросился на Малфоя менее хладнокровный Рон.

– Ничем, и пытаться не буду ничего доказать, – пробубнил Малфой, когда Гарри вскочил и надвинулся на него.

– Но почему ты? – Гарри чувствовал, что голос дрожит от гнева, и еле как сдерживался, чтобы не сорваться на крик. – Почему ты, а не я?! Я всегда был готов вступить в Орден, я стремился к этому.

Попутно его мозг фиксировал, что товарищи смущены его несдержанностью и не знают, как себя вести; Эрни, впрочем, украдкой держался за палочку.

– Я думал, ты сам знаешь, почему, – тон Драко выражал неподдельное удивление.

– И?!

– Он любил тебя, – пожал плечами Малфой. – И не хотел рисковать золотым мальчиком. Хотя – по нынешним временам это смешно. Я вот пошел туда, когда с помощью профессора Снейпа понял, что невыполнимые задания Лорда рано или поздно погубят меня и мою семью. Нечему тут завидовать, Поттер. Я вступил в Орден потому, что у меня не было выбора.

Из всего этого Гарри расслышал, что в несправедливости замешан еще и Снейп, помогающий, как всегда, своему протеже.

– Вовсе Гарри тебе не завидует, – вступилась Гермиона. – Он просто…

– …бесится, – закончил за нее Малфой. – Вот поэтому мы и не хотим иметь дело с гриффиндорцами.

– А почему авроры не атаковали тот дом, который занял Лорд? – законно поинтересовался Рон. – Почему ты не указал им?

– А я понятия не имею, где он находится, – заявил Малфой. – Я всегда перемещался туда через скрытый камин в подвале дома… – он покосился на товарищей и глухо добавил, – дома Ноттов. Причем дома, где располагался Лорд, менялись.

– Но как тебя вообще можно было допустить в Орден? – продолжал кипеть Гарри. – Риск…

– А, вот ты о чем, – протянул Малфой. – В том все и дело. Старик, знаешь ли, был не лишен воспитательного тщеславия. Он рассчитывал, что на меня эта каторга благотворно повлияет. Трудности закаляют, и все такое.

– Да? И кто еще закалялся? – вспылил Гарри, в гневе переключаясь на Нотта; он считал, довольно того, что он прикрыл его перед директором. – Я видел тебя среди Упивающихся смертью! Скажешь, ты тоже выполнял приказ Дамблдора?!

Нотт не умел держаться так же нагло, как Малфой, и сразу съежился от всеобщего не слишком доброжелательного внимания. Однако слова Гарри установили идеальную тишину, так что все присутствующие смогли его услышать.

– Нет, я не подчинялся директору и не планировал присоединяться к противникам Темного лорда, – признался слизеринец. – Я ношу фамилию Нотт, и, когда я заметил, что намерения Малфоя изменились, и многие в классе его поддерживают, мне это не понравилось. Я родился среди Упивающихся смертью. Для меня не было ничего естественнее, чем стать одним из них.

– И вы что, позволили ему быть рядом с вами? – поразился Эрни.

– Да, – с вызовом ответила Пэнси Паркинсон. – Чтобы вы знали, среди нас нет предателей!

Гарри поразился ее наивности. Он не сомневался, что методы Волдеморта быстро развязали бы любой слизеринский язык.

– Многие решили бы, что я ненадежен, Паркинсон, – примирительно произнес Нотт. – На меня надеялись, очень ревностно относясь к моему воспитанию, – методично продолжал он. – Два моих двоюродных брата порвали с семьей и женились на полукровках и магглофилках. Потом от Лорда отвернулись мои товарищи, я видел, что происходит с Драко, но не делал поспешных выводов. Мне предложили посетить дом Лорда, когда туда отправлялся тот человек, для того, чтобы вытащить тебя, Поттер. Тогда я понял, что мне страшно, но когда-то следовало попробовать. Совершенно верно, ты видел меня. Я пробыл с ними некоторое время, посмотрел, к чему приду, если останусь там. Возможно, мне пришлось бы убить тебя, Поттер, – без выражения констатировал Нотт; это вышло у него так занудно, что никто даже не вздрогнул. – Отказаться от планов моего отца и деда далось мне непросто, но я чувствую, что поступил правильно. Мне совсем не хочется пачкать руки и пытать, если честно.

– И вы все состоите в Ордене? – сурово спросила Джинни.

– Нет, один Малфой, – неожиданно мощный бас Крэбба после безжизненного голоса Нотта прозвучал, как удар гонга. – А мы ему просто помогаем!

– Не только вы, я думаю. Кто-то же покупает вам оборудование, – указала Гермиона. – У вас есть маховики времени, да и другие вещи…

Слизеринцы переглянулись.

– А, вот ты о чем, – протянул Малфой. – Некоторые из нас, между прочим, передавали пожертвования в Орден, но нам, конечно, слепящий порошок и времявороты не продадут. Снабжение – это забота Серого Кардинала.

– Чья? – переспросил Гарри, припоминая, что так Малфой назвал копию Крэбба, вытащившую его из лап Волдеморта.

Во взгляде Драко мелькнуло явное превосходство.

– Серого Кардинала, – вальяжно повторил он. – Это – преемник Дамблдора, новый глава Ордена Феникса. Только он знает всех членов Ордена по именам и в лицо. А его не знает, гм, почти никто.