Текст книги "Гарри Поттер и Обитель Бессмертия"

Автор книги: akchiskosan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 57 страниц)

– Сматываемся! Удивительно, сколько мы провозились. А все ты! – и Драко с ненавистью зыркнул на Гарри.

Он был прав – обстановку следовало оценивать более трезво. Гарри, проведший в логове врага большую часть дня, лучше других понимал, насколько это могло закончиться плохо, если немедленно не принять решения. Он уже убедился, что Лорд оказался способен перенестись следом за ним; но сомневался, что то же возможно и повторно.

– Аппарируем, – распорядился Гарри. – У всех есть палочки?

– У меня нет, упала в воду, – пробормотал Эрни и беспомощно добавил: – А куда?

– В дом Блэков, – отрезал Малфой. – Доберетесь?..

Не дожидаясь ответа, он исчез, утаскивая с собой обоих приятелей. Место, которое он выбрал, Гарри неожиданно одобрил всей душой. Во всяком случае, там после Ордена Феникса должна была остаться защита, он очень на это рассчитывал.

– Гермиона, бери Луну, – крикнул Гарри, бросаясь к Эрни. Они уже порядком задержались, и он ругал себя за это промедление, ведь отовсюду посыпались проклятия. Но некогда было отражать их, тем более, что враги были еще далеко, и проклятия не долетали. Гриффиндорец сконцентрировался на просторной, сумрачной прихожей; легче всего он представил портрет мамаши Блэк, и постарался вообразить, что она мирно спит.

Смена декораций на этот раз показалась ему утомительно резкой и неправдоподобной. Преодолев неудобства аппарирования, он вместе с Макмилланом оказался в прихожей дома, некогда принадлежащего Сириусу. Слизеринцы, Рон и Луна с Гермионой были там, когда его взгляд сфокусировался. Он не знал, появились они здесь раньше или позже него.

– Кричер! – властно произнес Малфой.

Этот окрик привел Гарри в чувство настолько, что в его сознании отчетливо обозначился протест.

– С какой стати, – спросил он, – ты распоряжаешься в моем доме?

Говоря это, Гарри старался не стучать зубами. В первый момент он, конечно, почувствовал, что здесь, без ветра, теплее; однако он почти сразу и перестал это замечать. Между тем Кричер явился; остановившись перед портретом своей дорогой спящей госпожи и солидно почесав за ухом, это вредное существо, к вящему возмущению Гарри, принялось, как водится, вполголоса бормотать всякие нелестные отзывы. Поймав потрясенный взгляд Эрни, который во все это явно вслушивался, Гарри ощутил неловкость и стыд. А то, что почти все занавески, закрывающие портреты, были отодвинуты в сторону как попало, заставило его предположить, что портреты, должно быть, недавно имели повод накричаться вволю.

– Я – Блэк по крови. И всегда могу тебя отсюда подвинуть, – ухмыльнулся Малфой, сам сотрясаясь всем телом. – Кстати, непохоже, чтобы Кричер стремился слушаться тебя, а? Или гордость дороже горячего чая, Поттер?

– Но тогда, – ужаснулась Гермиона, – и твоя тетка Беллатрикс могла в любое время явиться сюда.

– Нет, она не могла, – помотал головой Малфой. – Черт, холодно!

– Кричер, ты должен нам помочь, – потребовал Гарри. – Что-нибудь согреться…

Реакция эльфа оказалась такой, как бывало при Сириусе.

– Да, конечно, Кричер готов все сделать для хозяина, – забормотал тот, – только скажите. Кричер и уборку сделает…

– Отопри гостиную! – заорал на него Гарри; это усилие заставило его почувствовать, что он весьма близок к тому, чтобы охрипнуть. Мамаша Блэк заворочалась во сне и повела носом.

Старый эльф радостно подпрыгнул на месте. За все время Кричеру удавалось прикидываться, вести себя так, словно он один.

– С удовольствием, – прошамкал он, – но только после того, как Кричер сделает уборку! Нельзя же в грязную комнату.

С этими словами мерзкое существо заторопилось прочь.

– Эй, ты! Прикажи ему остаться, – подсказал Малфой. – И вообще, он, похоже, знает, как обходить твои приказы.

Слушать дальше у Гарри не было терпения. Он требовательно развернулся к Малфою и спросил:

– А ты уверен, что тебя он послушается?

Малфой самодовольно кивнул, не переставая дрожать. Гермиона между тем уже применила высушивающее заклинание, и от нее повалил пар. Гриффиндорец представил, насколько здорово было бы сушиться у пылающего камина.

И все же Гарри колебался, приказать ли Кричеру слушаться Драко. С одной стороны, это дало бы слизеринцу больше власти над происходящим в доме. Но с другой, так они рисковали вообще ничего не получить.

– Ладно, Кричер, – решился он, – можешь слушать Драко Малфоя и разговаривать с ним.

По виду старого эльфа никоим образом нельзя было определить, чтоб его это порадовало. Но, едва голос Малфоя зазвучал в прихожей, Кричер немедленно повернулся в его сторону, глядя осмысленно и демонстрируя, что он внимательно слушает.

– Затопи камин в гостиной и приготовь чай. На всех, – распорядился Малфой, задержав последнюю фразу.

Судя по дальнейшему развитию событий, Кричер действительно многое мог, когда считал нужным действовать. Гостиная немедля оказалась открыта, камин был растоплен мгновенно, а на то, что Кричер не соизволил поднять занавески, никто и не думал жаловаться. Гарри казалось, так теплее. Он уступил свою палочку Эрни, а сам встал возле огня, поворачиваясь то так, то эдак. Между тем Гойл, который почти не промок, позволил себе развалиться на диване. Остальные сушили одежду.

Такая идиллия не могла продолжаться долго. Безусловно, все они рады были здесь находиться, и даже согласны терпеть соседство друг друга. Но это не исключало множества вопросов.

– Кто это был? – решившись нарушить молчание, спросил Гарри. – Кто под видом Крэбба проник в логово Темного лорда?

В неровном свете пламени Малфой, который тоже предпочел держаться поближе к камину, хитро прищурился и поглядел на него испытующе, словно оценивая.

– А ты вот подумай, Поттер, и догадайся, – сказал он.

«Только этого не хватало! Какая наглость». Говорить на эту тему Гарри предпочел со своими друзьями. Тем более, он так ничего и не рассказал им о своей вылазке, в целом, весьма продуктивной.

– Этот кто-то не боится Темного лорда, – уверенно произнес он. – Представляете, повытаскивал из закрытого шкафа какие-то предметы, которыми Волдеморт очень дорожит, и унес с собой.

Рон вытаращился на него недоверчиво, Эрни набожно уставился в потолок, а Гермиона так внимательно впилась взглядом, словно вознамерилась в случае чего вырвать продолжение. Но на слизеринцев это произвело большее впечатление.

– Он… того, да? – пришибленно спросил Гойл у Малфоя. Однако последнего интересовало не это.

– А что конкретно? – с боязливым любопытством спросил Драко.

Все это начало основательно раздражать Гарри.

– Как будто я видел, – огрызнулся он. – Ты назвал его Кардиналом, я слышал, – не упустил он случая продемонстрировать свою осведомленность. То, что слизеринцы принялись строить невозмутимые лица, подсказало Гарри, что он нащупал важную информацию. – Кто он вообще такой? И почему ради него ты угодил в такой переплет, Малфой?

– Абсолютно не твое дело, кто он. Для него важно было спасти тебя, а я многим ему обязан. Вот и пришлось помогать, – процедил Драко.

От возмущения Гарри бросило в жар, и тут он обратил внимание, что от него больше не идет пар. В подсушенной, пусть и не очень чистой одежде он почувствовал себя гораздо комфортнее. Даже не верилось, что еще несколько минут назад он мерз где-то в лесу. Сумрак и тепло этой комнаты, где он в свое время немало потрудился, наводя порядок, но которую никогда не любил, теперь убаюкивали его, успокаивали. Возможно, это он так обессилел, что не мог разозлиться на Малфоя по-настоящему, тем не менее, истинная причина собственной снисходительности виделась Гарри в другом. В полумраке гостиной он слишком хорошо видел белеющее на стене родовое древо семейства Блэк. Имя Драко оставалось на этом древе, и, возможно, поэтому сама комната как бы защищала слизеринца.

Сама по себе мысль показалась бы Гарри глупой, но только не здесь. В дальнейшем все как будто подтверждало это. Когда, высохнув, собравшиеся решились усесться, Драко, не колеблясь, занял ближайшее к камину мягкое кресло, которое Гарри облюбовал было для себя.

– Малфой, если в школе узнают, что у тебя на предплечье, попечительскому совету это не понравится, – не удержавшись, выпалил Эрни.

На Малфоя предупреждение не произвело особого впечатления, он продолжал все так же деловито просушивать мелкие детали одежды, переключившись на рукава. Он развалился в кресле и, казалось, вполне расслабился.

– Вряд ли это так трагично, как тебе кажется, – все же ответил он.

Гарри посчитал, что, пусть даже ничего не добьется, все-таки следует попытаться.

– Я так понимаю, именно эту татуировку ты показал членам Уизенгамота на твоем слушании, – сказал он. Это было слишком похоже на то, как он разговаривал ранним утром с Волдемортом, так что его даже передернуло. Однако Малфой вовсе не пытался внушать ужас, а лишь ухмылялся, раздражая Гарри, как всегда.

– Конечно, эту, другой нет. Я именно для них ее и сделал, – лениво ответил слизеринец. В его позе появилось нечто неуловимо вызывающее, и надменный взгляд словно говорил: «Это элементарно!». Злость Гарри усилилась от того, что, ничего не понимая, он выглядел в собственных глазах дураком.

– Ты думал, им это понравится? – скептически фыркнула Гермиона, и вспыхнула, когда Малфой одарил ее жалостливо-снисходительным взглядом.

Гарри почувствовал жар. В комнате, действительно, быстро распространялось тепло, но Гарри отметил это механически; его душил гнев. А Малфой продолжал вещать:

– Наоборот, Грэнжер! Это должно было убедить их, что я придурок. Несерьезный тип. А лорд Волдеморт не держит у себя на службе придурков, и уж тем более не поручает им таких масштабов операции, как та, что приписывал мне Поттер. Ну, так почему-то про него думают, – добавил Драко.

Малфой откровенно рисовался, но Гарри возмущало даже не это. Он понял, где именно недооценил в нем врага: Драко очень хорошо знал все предрассудки и традиции магического мира Британии. Он, как умелый музыкант, отлично знал, какую взять струну, в то время как Гарри вообще не дал себе труд в этом разобраться.

– Значит, вот почему тебя оправдали! – воскликнул Рон. – А мы подумали, ты предложил судьям золото.

– Полагаю, не вы одни так подумали, – кивнул Малфой. – Но это не важно. Главное – вердикт!

– Но ты же починил шкаф в Комнате необходимости! – заорал Гарри.

– С чего ты взял? Я не признавался в этом и, вот что, Поттер, – тут голос Драко лязгнул, становясь вдруг серьезным и даже угрожающим. После этого он выдержал паузу, а затем добавил уж обычным тоном. – Вряд ли тебе имеет смысл верить тому, что я говорю. Был бы ты поумнее, сам бы догадался. Наконец-то, Кричер! Какого черта ты столько возился?

Гарри и не заметил, что перед ним оказалась большая чашка чаю. Аромат пара показался ему неописуемо прекрасным. Он поспешно схватил ее, думая, что, если хороший эльф обслуживает незаметно, значит, Кричер может это, когда хочет.

– Я потому и оторвал тебе рукав, что не верю твоим словам, – парировал он. – Что, непонятно?!

– Нет. Я никогда бы не догадался, с чего это тебе может вздуматься раздевать меня, – ехидно заметил Малфой и сделал большой глоток чаю.

– Я не хотел бы иметь дело с меченым Упивающимся смертью, – сказал Гарри и тоже отдал должное чаю.

– А пошел ты… – вспылил Драко.

В то место, куда послал его Малфой, Гарри идти не собирался по той простой причине, что оно отсутствовало на карте земного шара, пусть туда каждый день и отправляли сотни и тысячи. Внезапно бледная физиономия Драко озарилась торжеством, словно он только что обнаружил нечто интересное.

– Сам ты меченый, – добавил он, указывая Гарри на лоб.

– А почему ты так уверен, что они не придут сюда? – требовательно спросила Гермиона, обращаясь к слизеринецу. У Гарри возникло впечатление, что предыдущий обмен репликами возмутил ее своей несерьезностью.

– Тетя Белла была любимой племянницей моего двоюродного деда, последнего хозяина этого дома, – медленно проговорил Малфой. – Но, когда она попала в Азкабан, это здорово ему не понравилось. Он завещал ей только траурное кольцо, ценности такой же, как маггловская пластмасса, и оставил ее на семейном древе. Она не могла ни приходить сюда сама, без сопровождения мамы, ни приводить сюда своих приятелей. И сейчас ее муж и прочие тоже сюда не сунутся.

– Зачем вы подсунули нам записку? – продолжала расспросы Гермиона.

«В самом деле, интересный вопрос», – отметил Гарри. Сам он и думать об этом забыл, было так кстати, что Гермиона все помнит.

– А чтоб ты задумалась, – Малфой сплюнул в камин, – кого к себе подпускаешь.

– Так вы ее мне написали? – вскричала Гермиона, подскочив от волнения.

– А кому? – ехидно уточнил Малфой.

– Вы ее в мою сумку подложили, – просветил его Гарри.

Драко с упреком покосился на Крэбба.

– Откуда я знаю, – проворчал тот. – Ты там сумку бросил. Я же не думал, что знаменитый Гарри Поттер не может карман пришить!

– Значит, по-твоему, я не могу карман пришить? – обиделась Гермиона.

– Да ты заучка, – пробормотал Крэбб, – откуда я знаю, какие у тебя привычки.

– А ты, Поттер, конечно, обнаглел несказанно, – вновь заговорил Малфой. – Надо же, ввалиться в убежище Темного лорда! Поттер, ты бы хоть палочку у него отобрал как следует, – попенял слизеринец.

Гарри едва сдержался, чтобы не показать язык; он полагал, что этот визит был отнюдь не бесполезен. Но обсуждать с Малфоем свои достижения он, бесспорно, не собирался.

– Как прошел матч? – вместо этого спросил Гарри.

Слизеринцы насуплено переглянулись; судя по выражениям их физиономий, интерес Гарри казался им не очень-то уместным.

– Продули, – хмуро объявил Рон, исподлобья косясь на Малфоя.

– Ага, благодаря бездарному вратарю и безруким охотникам, – уточнил Малфой.

– Никто тебя не просил так вот сразу хватать снитч! – внешне Рон пока держал себя в руках, но, судя по интонациям, начинал заводиться. – Мы бы отыгрались!

– Или продули бы еще более позорно! – ухмылка Малфоя была отвратительна.

– Ты схватил снитч, и сорока минут не дал нам играть! – от возмущения Рон даже привстал, и Гермионе пришлось потянуть его за рукав, чтобы усадить обратно.

Гарри поспешил присоединиться к Рону в своем недовольстве.

– А ты 19 мячей пропустил, – промычал Крэбб.

Рон побагровел.

– Зато 13 отбил! – огрызнулся он. – Гарри, ты не представляешь, как играют итальянцы! Как черти! Скорость такая, что их толком не видно…

– В общем, честно скажу, мне хотелось поскорее закончить игру, – оборвал его Малфой. – Пэнси ходила в больничное крыло, и выяснила, что там не Поттер.

– Вот как? – вежливо удивилась Гермиона.

– Оборотное зелье – штука дурно пахнущая, – лениво пояснил Малфой. – Поэтому после игры мы сразу отправились домой, а тот, кто прикинулся Крэббом, сразу отправился в дом, где осел Темный лорд, и узнал, что этот шрамолобый тупица, – Драко кивнул в сторону Гарри, дабы ни у кого не осталось сомнений, о ком речь, – там.

– А тебе какое дело? – поинтересовался Гарри. – Думал сам поймать меня и сдать своему господину, а тебя неправильно поняли, как и Снейпа?

Слизеринцы помрачнели.

– Если бы, – раздельно, чеканя слова, заговорил Малфой, – я хотел тебя сдать, сделал бы это уже сто раз. К сожалению, кое-кто в моей семье не хочет, чтобы ты к нему попал.

– Твоя кузина, – предположил Гарри. Но это казалось ему сомнительным.

– И она тоже, – кивнул Драко. – А еще тот, кто вытащил тебя от Лорда. Как я уже сказал, я многим ему обязан.

Гарри не был уверен, раздражен ли он, но не сомневался, что у него есть основания для раздражения. До сих пор ему так и не сказали ничего определенного, и, судя по всему, не собирались. С другой стороны, здесь, в этой обстановке, от слизеринцев вроде бы не исходило никакой угрозы. Но даже это негласное перемирие не вполне устраивало гриффиндорца.

– Малфой, я не знаю, что ты делал у озера и вообще, но мне до смерти надоело, что ты шпионишь за мной, – твердо заявил Гарри.

– Взаимно, – лениво протянул Малфой.

Поскольку Гарри не планировал отвечать, повисла жутковатая пауза. Ее напряженность не была связана с неприязнью Гарри к Малфою и наоборот, она вообще как будто бы не имела отношения к присутствующим, а скорее – к дому. Такая тишина бывает только в старых домах, у которых есть своя история. И сейчас дом Блэков как будто говорил им: «Помните, где находитесь, и ведите себя прилично», – отчего Гарри, да и остальным сделалось весьма не по себе.

– А может, разойдемся по комнатам? – предложил, конфузясь, Гойл. – Я бы залез под одеяло с грелкой…

– Кричер! – тотчас требовательно позвал Драко, не обратив, к счастью, внимания, как один только тон его заставил Гермиону протестующее дернуться.

Домовой эльф появился перед ними. Держался он при этом не совсем так, как до сих пор и, приглядевшись к нему, Гарри догадался, почему. При том, что Кричер по-прежнему проявлял к Драко несравненно больше почтения, чем, допустим, к Сириусу, казалось, слизеринец разочаровал старого слугу приказом приготовить чай «на всех».

– Слушаю, сэр, – проскрипел он, и при желании в его голосе можно было отметить нотки неприязни к еще не произнесенному вслух приказу Драко.

Драко, без сомнения, это тоже уловил. Однако ему, по всей вероятности, было наплевать, как и к чему относится Кричер.

– Приготовь подходящие комнаты – для меня, моих друзей и остальных гостей, – распорядился он.

– И ужин! – вырвалось у Гарри.

Ощущения, приглушенные быстрой сменой событий, вдруг навалились на него теперь, когда он осознал, что в безопасности, и Гарри сам удивлялся, как мог так надолго забыть о терзающем его голоде. Несомненно, горячий чай помог ему на несколько минут, но теперь Гарри снова очень хотел есть.

– Мерлин, Гарри! – всполошилась, оборачиваясь к нему, заботливая Гермиона.

– Об этом сразу надо было подумать! – заволновался вслед за ней и Рон.

Малфой явно собирался ответить на это что-нибудь колкое, и уже скривил губы, но тут Крэбб и Гойл синхронно кивнули Рону, и Драко счел за лучшее придержать свои замечания.

– Мне, если можно, омлет, – мечтательно протянула Луна.

От ее слов Гарри едва слюной не подавился. Ему пришлось призвать на помощь все свое достоинство, чтобы немедленно не броситься на кухню.

– Можно, – кивнул Драко. – Приготовь для всех, и побыстрее, – проворчал он, косясь на своих приятелей.

– Запросы нынче у героев, – забормотал, шаркая к выходу, Кричер. Договорить ему не удалось, поскольку раньше его настиг окрик кровного хозяина.

– Кричер! – гневно отчеканил Малфой. – Ты забыл, что приличного домашнего эльфа никогда не видно и не слышно, пока его не зовут?!

Эльф тут же исчез, осталось эхо, усилившее хлопок. Поведение Кричера можно было бы расценить как послушание, хотя Гарри показалось, что эльф просто не захотел выслушивать Драко. Тот, похоже, считал так же.

– Совершенно распустился, – проворчал слизеринец. – Поверить не могу! Ведь здесь же столько народу околачивалось при Сириусе Блэке! Неужели некому было призвать его к порядку?

– Малфой, он уже очень старый, и с твоей стороны просто свинство… – не выдержала Гермиона.

– Свинство – это когда в доме творится черт знает что, и всякие посторонние сомнительные личности выбрасывают из шкафов все, что им заблагорассудится, – не менее нелюбезно бросил в ответ Малфой.

– Грэнжер, а правда, что ты клуб основала, чтобы эльфов освобождать? – с любопытством вытаращился на нее Гойл.

Крэбб заранее, не дожидаясь ответа, громко расхохотался. Гермиона, воинственно вытянувшись, застыла, не в силах решить, как лучше ответить.

– А ты откуда знаешь, что здесь было при Сириусе? – бросаясь на помощь подруге, прицепился Гарри к Малфою.

Ответ слизеринца, пусть совершенно не информативный, сразу отбил дальнейшее желание расспрашивать, и непостижимым образом напомнил Гарри, как же он все-таки голоден.

– Мама сказала, – пожал плечами Драко. – Она же скупала почти все, что он выбросил из семейных реликвий.

Потеряв всякий интерес к дальнейшему обсуждению чего бы то ни было, Гарри встал и направился в кухню.

Последующие четверть часа он уплетал за обе щеки, мало интересуясь возмущениями Малфоя, как не стыдно Кричеру жарить для него и гостей обыкновенную яичницу и – о ужас! – магазинную маггловскую колбасу.

– А ты откуда знаешь, что она маггловская и магазинная? – невинно поинтересовалась Луна и тем, кажется, кровно оскорбила Драко. Во всяком случае, он прекратил ворчать и проглотил все, что находилось у него на тарелке.

Гарри и Рона разместили в той же спальне, где они жили, когда хозяином в доме был Сириус. Однако теперь там было тепло и, похоже, Кричер дал себе труд проветрить, пока они ужинали.

– Хотелось бы мне взглянуть на спальню Малфоя! – проворчал Рон, забираясь в постель.

– Зачем тебе? – не понял Гарри. Он с удовольствием стянул носки; мышцы после всего пережитого были как деревянные, и он предвкушал, как сейчас вытянется под одеялом. «Пожалуй, именно такое состояние оптимально перед сном для закрытия мыслей», – подумал он. Он вымотался до изнеможения, но зато его разум был ясным и чистым, и каким-то благостным, Гарри даже не находил слов, как это передать.

– Затем, что ты здесь законный хозяин! – объявил Рон. – А он, наверное, занял лучшую спальню!

– Ну и пусть! – отмахнулся Гарри и, пожелав другу спокойной ночи, предоставил другу же гасить свет.

Зато с утра он успел многое сделать. Гарри поспешил записать все, что узнал во время вчерашних блужданий, как можно более подробно, пока помнил, а, когда одевался, с удивлением обнаружил, что форма не только постирана, но и выглажена.

Перед тем, как спуститься, он успел связаться с Орденом и передать Люпину все, что считал важным: информацию о хоркруксах, Снейпе, мозге Дамблдора, фальшивом Крэббе, и другие подробности.

Это явилось полной неожиданностью для Люпина. Как оказалось, друзья, даже отправляясь искать его, ни о чем не предупредили старших товарищей. Более того, в Ордене, конечно, ожидали, что признавалиум вот-вот сварится, однако верили, что Гарри ничего не предпримет без зелья удачи.

– Это было опасно, – прекратил, наконец, ужасаться оборотень. – Но в действительности я очень горжусь тобой, Гарри.

– А у Вас нет предположения, кто такой этот Кардинал? – спросил, в свою очередь, Гарри.

К его удивлению, вопрос поставил Люпина в тупик.

– Не хочу тебе лгать, Гарри, – ответил тот, – и держать в неведении – тоже, но, похоже, что я просто не могу тебе этого рассказать. Лично я смысла в этом не вижу, но так надо.

– Так в Ордене о нем знают? – уточнил Гарри.

Люпин, глядя виновато, подтвердил, что да, знают, и посоветовал парню как можно скорее вернуться в школу.

На кухне собрались все те же лица. Теперь, отдохнувший и готовый к дальнейшим действиям, Гарри понимал, что его перемирие со слизеринцами должно с минуты на минуту кончиться. Остальные тоже это понимали, поэтому за столом почти не разговаривали.

– Очень своеобразный дом, – заявил, оглядываясь, Эрни.

– Да уж, не хотелось бы мне здесь поселиться, – сказал Малфой и, заметив, что Гарри слушает, обратился к нему. – А ты собираешься, Поттер?

До сих пор Гарри не задумывался об этом, но тут, переглянувшись с Роном, поймал себя на том, что ничего подобного ему не хочется, и более того, до сих пор подразумевалось, что после окончания «Хогвартса» он поедет в Пристанище.

– Не думаю, – сказал он. – Это слишком… Блэковский дом.

Когда они заканчивали завтракать, брякнул звонок. Гарри, как и другие ребята, вопросительно поглядел на Малфоя.

– Кто-то пытается проникнуть по каминной сети, – заявил он сразу и поднялся.

Насколько помнил Гарри, члены Ордена Феникса никогда не пользовались летучим порохом, чтобы проникнуть в этот дом. Однако Малфой привел его и других ребят в гостиную, где они сушились накануне вечером. Слизеринец заглянул куда-то за свежую партию дров, постучал палочкой сбоку и, похоже, все понял.

– Это Лонгботтом, – объявил он и чертыхнулся.

– Так впусти его! Он же так задохнется! – набросилась на Малфоя Гермиона.

– А безопасность? – язвительно возразил Малфой.

Гарри решил поддержать требования подруги.

– Струсил, да? – насмешливо произнес он.

Однако Малфой, восстановив силы после вчерашнего, восстановил и былой гонор.

– Поттер, то, что тебе по завещанию паршивой овцы нашего стада что-то перепало, не дает тебе права мной здесь командовать, – заявил он.

Гарри прекрасно отдавал себе отчет в том, что после этих слов имеет полное право развязать драку, за что заслужит лишь уважение Рона и Эрни. Однако он считал, что всегда успеет; внезапно ему стало смешно.

– А кто в первом классе орал в коридорах, что вы у меня в долгу? – спросил Гарри слизеринцев.

– Это когда? – ошалело спросил Гойл.

– Когда Малфой ловил нас с драконом, и баллы сняли, – напомнил Гарри.

– А как мы сами должны вернуться в «Хогвартс»? – поинтересовалась Гермиона.

– Надо дождаться маму, – при всем желании эта фраза Малфоя не производила солидного впечатления.

Гермиона, ни слова не говоря, вышла вперед и разожгла огонь в камине.

– Ну ладно, – процедил Малфой и неохотно взмахнул палочкой.

Гарри понятия не имел, что он сделал, и, похоже, Гермиона тоже. Странным образом они вдруг переместились в центр холла вместе с камином, из которого послышались тяжелые шорохи, небольшой шум передвижения; раньше Гарри или не замечал этих звуков, или действительно это было нетипично. Судя по тому, как озадаченно нахмурился Малфой, верно было второе.

Невилл вылетел из камина довольно странно, ногами вперед, словно катился с горки. Естественно, он плюхнулся на зад, вызвав смешки слизеринцев. Занавески на портретах заколыхались.

– А, вот вы где, – сказал Невилл, поднимаясь с помощью Рона, и тут ему в спину вылетел человек в маске.

Кто-то из слизерницев оглушил его, но за ним последовал второй, третий. Гарри успел заметить, что Луна тоже вовремя применила палочку. Малфой что-то пытался проделать с камином, но Упивающиеся смертью продолжали прибывать. Наконец, слизеринец бросил свои попытки.

– Черт, я говорил! – со злостью выкрикнул Малфой. – Уводите этих остолопов в ту комнату, быстрее!

Крэбб тут же бросился прочь, указывая направление. Вслед ему полетела ругань мамаши Блэк и ее подпевал. «Да им, кажется, все равно, на кого ругаться», – подумалось Гарри. И, сопровождаемый отборной бранью, он побежал за всеми вверх по лестнице, одним из последних покидая поле несостоявшегося боя. На первой ступеньке он обернулся, пересчитать, сколько врагов проникли в дом Сириуса, и заметил, что столовая, судя по всему, заперта. По спине Гарри пробежал холодок; отчего то ему казалось, что не Малфой, а сам дом оберегает свои комнаты от непрошенных гостей.

Тут его ухватили за ногу, и он упал. Бессильная злость обожгла Гарри: ведь схватил его Петтигрю, маска которого свалилась, и он, неуклюже подползая, с глуповатой улыбкой держался за лодыжку Гарри одной рукой.

Хвост не мог видеть того, что происходило сзади. Один из Упивающихся смертью, пришедший в себя, поднимал палочку, медленно, как бы сомневаясь. Гарри не был уверен, но фигурой и движениями он отличался от остальных и напоминал кого-то. По необъяснимой причине у гриффиндорца ни на миг не возникло опасения, что этот, с палочкой, атакует его. Другие, в масках, рядом с ним зашевелились, и, должно быть, это побудило его решиться. Руку Хвоста обожгло красноватым лучом.

Гарри вырвался и побежал дальше.

Он понятия не имел, куда Малфой увел всех остальных, и потому все, что мог сам – это убегать быстрее и подальше. Сквозь страх и злость ему подумалось, что, должно быть, Малфой знал, что говорил, не желая впускать Невилла. Так Упивающиеся смертью получили возможность последовать за ним и попасть в дом Блэков.

Его преследовали. Характер этих суетливых, недлинных шагов был достаточно знаком ему благодаря вчерашнему дню. Гарри и не подумал оборачиваться и напоминать их обладателю о долге. Он знал, что сейчас Хвост на все пойдет, чтобы реабилитироваться в глазах Волдеморта после того, как фальшивый Крэбб уволок Гарри Поттера у него из-под носа.

К сожалению, следовать за гриффиндорцем не представляло труда, тому способствовал приличный слой пыли. В какой-то момент Гарри свернул с лестницы; он находился высоко, и, возможно, стоило сделать это пораньше. Но теперь все, что ему оставалось – броситься в первую попавшуюся комнату и запереться изнутри.

Это оказалась просторная спальня, с красивой кроватью под балдахином и двумя вместительными шкафами напротив друг друга. Пол ее был, как ни странно, чист. «У меня входит в привычку отсиживаться в шкафах», – мелькнуло в голове Гарри. Посчитав, что из дальнего шкафа проще аппарировать, он все же бросился туда и влез в него, подминая под себя вещи; что-то мешало гриффиндорцу сбежать сразу.

– Где же ты?! – твердил, запыхавшись, Петтигрю, оставшийся за дверью, а Гарри застыл в шкафу.

А затем, глядя в замочную скважину, он увидел, что Петтигрю появился вдруг, как и раньше. Судя по тому, что дверь не открывалась, в комнату он проник в виде крысы.

Осмотр комнаты не занял у врага много времени. Хвост распахнул дверцы того шкафа, что располагался ближе к нему. Гарри понимал, его единственный шанс – несколько секунд, чтобы выбраться и атаковать врага со спины.

Но, едва высунувшись, он понял, что ситуация уже не требует его вмешательства. Шею Петтигрю и верхнюю часть туловища обхватила черная ткань, и он задушено хрипел, так что не приходилось сомневаться – ему недостает воздуха. Хвост рухнул на пол как раз в тот момент, когда Гарри вылез целиком из шкафа и смог выпрямиться.

Он замешкался, не в силах сразу решить, что ему следует предпринять, помогать ли предателю или спасаться. Разум взывал принять второе решение, в глубине души гнездился страх, ведь он, похоже, сам случайно избежал той же участи. Время медленно отсчитало несколько секунд, и вдруг тело Хвоста как-то странно дернулось, по нему прошла судорога, после чего он затих без движения.

Между тем по коридору кто-то уже бежал, и, подумав, Гарри снова выбрал остаться – вынуть палочку и приготовиться к бою. На всякий случай он отступил назад, когда в комнату, задыхаясь от бега, ворвался Драко Малфой, также держа перед собой свою палочку, мрачный и рассерженный.

– Какого черта ты умчался так высоко? Что здесь произошло? – спросил Драко внезапно севшим голосом.

– Похоже, что он умер, – собственный голос показался Гарри слишком спокойным и чужим. Было странно, говоря это, ничего не чувствовать, хотя теперь он был в какой-то степени отмщен. – Его задушила вот эта вещь, наверное, когда он открыл дверцу. Это очень быстро случилось.

– Понятно. Во многих домах есть такие ловушки против воров, – пояснил Малфой. – А это ведь спальня хозяина, на нее наложены особые чары.