Текст книги "Техномагия"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 78 страниц)

– Я ничего не делила. Да и насчет чистого искусства… Если бы я была чародейкой, то могла бы с тобой согласиться. Ты, занимающийся магией ради магии, являешься самым ярким доказательством своего же утверждения. Но я работаю с информацией, а без практики это искусство не живет совсем.

– И тебе было все равно, на ком оттачивать свое умение?

– Не ты первый задаешь мне этот вопрос. Но тебе я готова ответить вполне искренне и полно, если тебе это действительно интересно. Дурным получился результат, но вначалето я лишь помогала тем, кого давно знала, ну, и попросту нашла такой способ выжить самым простым способом, – она усмехнулась. – Прежде, когда только начинала, я и не представляла себе всех возможностей избранного мною искусства.

– А если бы представляла – выбирала бы тщательнее?

Кайндел пожала плечами.

– Вряд ли. Прежде ведь все было совсем подругому. И Ночь иначе смотрела на мир…

– Она никогда не смотрела на мир иначе, – поморщился Алан. – Мне кажется, это ты на него смотрела иначе.

– Но ты же помнишь реакцию Ильи на мои объяснения. Он и сам засомневался. Любое жизненное явление можно воспринимать с разных сторон, очень посвоему. И прежде – когда при мне в своих теоретических построениях друзья обрекали на исчезновение или гибель тех, кто не относился к нашему сообществу, к нашей системе – разве ктото воспринимал это иначе, чем пустую вспышку человеческого раздражения? Могла ли я относиться к предположениям Ночи, как к простым и легкомысленным общим заключениям?

– Пожалуй, нет, – вздохнул Алан. – Да мне и самому, признаться, ее призывы казались довольно абстрактными. Если говорить строго, ни от монархии, ни от аристократии будущему миру не будет так уж плохо. Неравенство лежит в самой основе общества, объединяющего самых разных людей. Если Ночь мыслит романными образами, то и ладно. Пусть аристократией в будущем станут самые сильные маги. Но должны же быть какието ограничения. Я сомневаюсь, что она сможет их поставить.

– Теперь я понимаю, что никаких рамок она ставить не будет. Скорее всего, просто не сможет. Все пойдет так, как пойдет. Вначале я об этом, само собой, не задумывалась.

– А мне Ночь, признаться, с самого начала не нравилась как человек. Я думал лишь об этом, и только на основании этого отказал ей, когда она пришла ко мне.

– Она приходила?

– Да. Но у меня к ней душа не лежала, я не пригласил бы ее в гости, и прямо сказал ей об этом.

– Мне она тоже никогда не импонировала, – проговорила Кайндел, глядя в окно.

Алан с некоторым недоумением покосился на нее.

– Но тогда… Почему же?

– Она нравилась моему мужу.

Образовалась недолгая пауза. Только при общении с ним у Кайндел появлялось ощущение, что ничего не нужно пояснять или разжевывать – внутренний смысл произнесенного он различал и так. Чувство не было ложным – этот мужчина действительно мог понять не только сказанное, но и имевшееся в виду. И теперь он воспринял намек – женщина зачастую общается в первую очередь с теми, с кем общается ее мужчина, наоборот же почти никогда не случается.

– Как хорошо, что я не женщина, – невесело усмехнулся Алан.

– Да уж. Мужчине в нашем мире проще.

Его рука на ее плече стала тяжелее, он прижал ее к себе и слегка погладил. Ладонь у него была жесткая, в корке мозолей, это особенно чувствовалось сквозь тонкую рубашку.

– Что же ты будешь делать теперь? – спросил он.

– Да что тут остается? – девушка дернула плечом. – Пусть все идет, как идет.

– И ты продолжишь работу в Организации? Будешь служить тамошнему главе?

– Служить ли… Я иначе смотрю на это.

– А как? – Алан помолчал. – Ты ведь можешь погибнуть.

– Каждый из нас может погибнуть в любой момент, Рахиан.

– Но у тебято такой шанс будет намного выше.

– Так ли? За следующие пять лет в ОСН меня обучат всей той магии, которая известна им сейчас и будет известна позднее… А с магией я буду чувствовать себя намного увереннее, знаешь ли.

– И ты убеждена в том, что они действительно доверят тебе все?

Кайндел кивнула.

– Кое в чем и я им помогла.

– И ты рассчитываешь на благодарность?

– Скорее уж на ситуацию, в которой им понадобится моя помощь.

– Что ж, – Алан развел руками. – Я даже верю, что у тебя все получится. Таких блистательных мастеров работы с информацией я больше не знаю. Хотя у тебя давно уже появились подражатели. Ты слышала об этом?

– Конечно, – она улыбнулась. – Это меня изрядно позабавило. Впрочем, Ночь тоже можно понять. Она так привыкла к моей помощи, что теперь едва ли сможет обходиться без нее. Поэтому и ищет мне замену.

– Она тебе предлагала чтото?

– Нет. Когда мы начали конфликтовать, очень скоро дошло до угроз – гораздо раньше, чем до обещаний. Она властолюбива, тщеславна и покушений на свою власть не терпит. Единственным человеком, чье превосходство она так или иначе признавала, являлся, как я понимаю, ее бывший муж…

– И то спорно, – усмехнулся Алан. – Впрочем, мы говорим не о том. Ты надеешься, что твое общение с главой ОСН и его присными станет более плодотворным?

– Рассчитываю.

– Что ж… Надеюсь, ты не ошибаешься. Если же тебе понадобится помощь, ты всегда знаешь, у кого найдешь ее. – Он отпустил ее плечо и отступил назад. – Мы с готовностью примем тебя – я и мои братья.

– Они тоже перебрались сюда? – удивилась Кайндел и даже оглянулась, будто прямо здесь, на террасе, могла поздороваться с названными братьями Алана. У хозяина дома еще в те времена, когда ростки магии толькотолько проклевывались, было четверо близких друзей, с которыми он побратался. Потом один из них погиб. Впрочем, это случилось очень давно.

– Конечно. В новом мире родственные связи – самое дорогое, что может оставаться у человека в запасе, даже если он уже вполне сложившийся чародей. Только семья может быть настоящей опорой в трудные дни. С тех времен, как ты здесь появилась, я считаю тебя своей сестрой, и в моем доме ты всегда будешь, как в родном. Я всегда помогу тебе, если понадобится.

– Спасибо, Рахиан.

Она смутилась. Ее отношения с Аланом прежде, хоть и искренне дружеские, все равно удивляли ее своей глубиной. Мужчина очень трогательно опекал ее, и она всегда могла рассчитывать на его помощь и знала это, но както не задумывалась, что в его глазах уже является частью его семьи. Само же желание обзавестись названными братьями и сестрами ее не удивляло. Ночь ведь формировала свою «Семью» по тому же принципу.

Глядя на собеседника, Кайндел подумала, что создаваемый им клан наверняка окажется намного более живучим, чем клан координатора Алого Круга, хотя бы потому, что Ночь объединяла под своей рукой слишком уж разных людей. И, даже если не учитывать ее непростые отношения с «семьей» Ночи, скорее уж она доверилась бы названным братьям Алана, чем комулибо из Дома Феникса, хотя бы просто потому, что его умение выбирать стоящих людей было куда выше ее умения.

Правда, и недооценивать способности Ночи не следовало.

До утра Кайндел практически не сомкнула глаз – она все пыталась решить эту довольно непростую задачу, вставшую перед нею и всей ОСН. Ситуация казалась ей довольно прозрачной, и побуждения, подтолкнувшие Ночь атаковать именно теперь, были вполне очевидны.

Теперь, лишившись программы, создававшей для нее боевиков, пусть не слишком сообразительных, но зато послушных, она встала перед необходимостью делать выбор – либо затаиться и стараться восстановить утраченное, либо же спешить сделать свой ход и одержать победу, если не окончательную, то хотя бы значимую. Для Организации город являлся весьма важной опорной точкой. В порту бросали якорь корабли, везущие сюда оружие из Европы и Скандинавии, туда же приходили транспорты с коекаким продовольствием и сырьем. Железнодорожная сеть практически не функционировала, причем не только по вине неких наивных злоумышленников, но и по причине куда более серьезных повреждений. Город коекак снабжался лишь автомобильным транспортом и по морю. Заводы простаивали, но небольшие предприятия попрежнему нуждались в поставках сырья и комплектующих, ведь жизнь продолжалась, и за потребительские товары люди отдавали очень многое. А тот, кто снабжал предприятия всем необходимым, мог распоряжаться производимой продукцией – и, соответственно, мог подчинить себе и город, и область.

Благосостояние ОСН во многом зависело от города. И, поскольку надеяться отрезать Организацию от всех фермерских хозяйств, снабжавших ее провизией, Ночь не могла, она решила вышвырнуть врага из Петербурга. И ей это, похоже, удалось.

Теперь же девушке предстояло определить – где именно Один станет вести военные действия в первую очередь? Где проще всего будет встретиться со своими? Действительно ли главным объектом для ОСН будет порт, и его она начнет отбивать, наплевав на свою штабквартиру? Кайндел сомневалась в этом. Вопервых, не такое это простое дело, если город, и правда, оказался в руках Ночи. А вовторых, координатору Алого Круга вряд ли известно, что глава Организации решил прервать торговые отношения с Западом, потому что слишком уж они дороги.

Один должен побеспокоиться и о ресурсах, необходимых промышленности, разом скатившейся на уровень артельной, то есть такой, которая существовала сто, а может, и чуток побольше, лет назад. В конце концов, разве Россия не славится богатством своих недр? Почему бы не воспользоваться тем, что лежит под ногами, не одалживаясь у соседей? Вполне вероятно, что Один довольно часто размышлял об этом. Важнее всего для него сейчас люди и возможность их прокормить, и лишь потом – оружие. Значит, он не станет класть людей зря и пытаться отбить штабквартиру просто ради того, чтобы вернуть ее себе.

С другой стороны, поскольку он считает себя главой государственной структуры, следовательно, благосостояние жителей города и их возможности закупать провизию и както существовать – для него не пустой звук. Вести активные боевые действия против Алого Круга он не прекратит, это очевидно. То, что Круг тоже претендует на главенствующее положение в государстве, а значит, будет играть роль рачительного хозяина и не станет мешать селянам кормить горожан, в его построениях не будет играть большой роли.

Или будет? Она приподнялась на широком деревянном ложе, хоть неуклюжем и тяжеловесном, потому что самодельном, но зато прочном, снабженном толстенным мягким матрасом и застеленном великолепным льняным бельем. Лежать было очень уютно и сладостно, но девушка вертелась, будто на ложе из иголок, и теперь так же бойко подскочила.

В самом деле… Один мог прийти именно к такому заключению – мол, бог с ними, с городом и горожанами, о них может отлично позаботиться и Ночь. Как это прекрасно, когда можно вести войну по старинке, то есть так, как некогда воевали феодалы. Заскучавшие дворяне в Западной Европе нередко нанимали войска на свои кровные накопленные денежки и атаковали первого же попавшегося соседа. Наемники под предводительством разошедшихся сеньоров месились на лужке, а в это время на соседнем поле крестьяне продолжали жать, не обращая особого внимания на шум по соседству. Кушатьто всем хотелось, и, блюдя свои интересы, феодалы редко допускали порчу посевов. А что вытаптывали иногда по небрежности, так потравы и во время охоты случались. И даже просто так, от града или ливня.

Тогда войны являлись по большому счету не более, чем забавой мающихся от безделья сюзеренов. «Приятно видеть, что современная война принимает прогрессивный вид, наподобие тех, давно забытых ратных забав», – с иронией подумала Кайндел. Она покосилась на Лети, крепко спавшую в обнимку с подушкой на самом краешке широченной кровати, и улеглась сама. Нужно было поспать хоть немного перед тяжелым днем.

Что же касалось Одина и операции, которую он, по всей видимости, мог готовить, то пока намечался лишь один вывод – недостаточно данных для однозначного ответа. Информацию она рассчитывала получить у техномагов – кто еще, кроме них да людей Ночи, может располагать сведениями о чужих делах? А значит, головоломку с чистой совестью можно отложить.

Она подремала совсем недолго, всего какихто три часа, но проснулась посвежевшей, с ясной головой. Они поднялись до рассвета, около семи, позавтракали остатками вчерашней трапезы, торопливо и молча, после чего Алан пожал руку каждому из гостей, а Кайндел приобнял за плечи и чтото шепнул на ухо. Она улыбнулась в ответ, но бледновато.

Снова разместились в салоне «лады», и девушка тронула машину с места.

– Куда направляемся? – спросил ее Илья.

– На Московский проспект. Там, недалеко от станции «Парк Победы», живет нужный нам человек. Надо будет с ним потолковать.

– Это один из техномагов?

– Да, тот, с которым довольно близко знаком Алан. Он мне подсказал, куда тот перебрался из дальнего пригорода. Перебрался в район, где еще есть электричество.

– И что ты думаешь у него узнать?

– Пока слабо себе представляю. Но даже небольшого осколка информации иногда хватает.

– Ты рассчитываешь, что техномаг знает, где находится новая база ОСН?

– Разумеется, нет. Но техномаг случайно или не совсем случайно может знать, к примеру, местонахождение ближайшего еще не опустошенного военного арсенала или какойнибудь из новооткрытых разработок. То есть места, где могут появиться наши.

– Самый очевидный вариант – арсенал находится к северу от города. Помнишь, если двигаться в сторону Приозерска, поезд проходит мимо военной части?

– Помню. Но от Шреддера я слышала, что оттуда давно все выгребли. ОСН разживался там оружием еще год назад. Все арсеналы выскоблены подчистую.

– Эйв тебе об этом говорил? – поразился тверчанин. – Правда?

– Он говорил о другом. Но выводы я сделала.

– Так, может, ты ошиблась?

– Обычно я не ошибаюсь.

Она спокойно вела автомобиль по практически пустым улицам города. Было еще слишком рано для грузовых машин, обычно пускавшихся в путь из отдаленных фермерских хозяйств, когда светало, и ни за что не рисковавших выезжать в темноте – могло получиться себе дороже. Отправившись в путь на заре, они добирались до города по дурным разбитым дорогам лишь ближе к полудню, поэтому и режим работы продуктовых магазинов сильно изменился – раньше часа дня они не открывались.

– А ты не боишься наткнуться на засаду? – полюбопытствовал Сергей. – Ведь люди Ночи, накануне так хотевшие с тобой побеседовать, знают, где ты ночевала. Не думаешь, что они могут ждать тебя гдето здесь?

– Не думаю. Ночевать на улице или в машине по нынешней погоде слишком неуютно, а встать так рано и доехать до окраины им слабо.

– Почему?

– Все люди Ночи – совы.

– С ума сойти! И это имеет значение во время войны?

– Смотря какая война! Нынешние боевые действия вообще отличаются высоким уровнем раздолбайства! – заметил Роман, ерзая на сиденье.

– Слушай, кончай задницей крутить, – раздраженно сказал ему тверчанин. – И так тесно, а ты еще тут «Макарену» затеял.

– Что такое Макарена? – полюбопытствовал Горо, использовавший любую возможность для освоения чужого ему языка и знакомства со всеми реалиями новой родины. К этому делу он, как и ко всему прочему, подходил со всей серьезностью.

– Танец такой, – коротко ответила Кайндел, выруливая на Дунайский проспект. – Не обращай внимания. А вы, если будете там пихаться, оба окажетесь на улице. Высажу!

Мужчины замолчали. Теперь, снова сидя за рулем автомобиля, девушка вспоминала наполовину забытые навыки и чувствовала себя в машине все увереннее. Дорога оставляла желать лучшего, поэтому частенько приходилось замедляться до скорости, сравнимой со скоростью пешехода, но когда возможность предоставлялась, она разгонялась от души. Коегде на особо разбитых участках скудное подобие асфальта было накатано самим населением – на что только ни способны доведенные до крайности россияне.

Кайндел подумала, что вдали от больших городов разрушения сети автомобильных дорог большинство селян даже не заметило, потому что там они и преждето находились в катастрофическом состоянии. Вероятно, у ее соотечественников гораздо больше шансов выжить в новых условиях, чем у остального мира. Они с детства привыкли преодолевать трудности. Хотелось верить в их способности.

Пришлось сделать крюк, потому что Дунайский путепровод, где в прежние времена случалось с блеском прокатиться, был обрушен, и когда еще найдутся руки его отремонтировать – знал лишь Бог. На проспекте Славы их никто не ждал, лишь двое мужчин в грязных куртках пытались вытащить из ямы «Газель», груженную какимито коробками, но помощи не попросили.

До нужного места они добрались довольно быстро. Выглянув из машины, Кайндел огляделась довольно напряженно, но ничего подозрительного не заметила. Она и сама не понимала, откуда взялась ее настороженность, но привыкла доверять своей интуиции. Сделав жест Илье, мгновенно подобравшемуся и торопливо проверившему вставленную в автомат обойму, девушка первой толкнула дверь в подъезд и первой же вошла. Ее, само собой, окружала необходимая магическая защита.

Дом был старым, а подъезд так просто потрясал. Похоже, в годы сталинского правления здесь жили номенклатурные работники, знавшие толк в роскоши, и от тех времен в подъезде коечто осталось – например, большие люстры вместо ламп, отделка лестницы и стен. Видимо, и нынешние жильцы старались содержать интерьер хоть в какомто подобии порядка – это чувствовалось.

Если верить Алану, нужный ей техномаг обосновался на первом этаже.

Кайндел подошла к двери, потянулась к звонку, но в следующий миг заметила, что створка лишь притворена, но не захлопнута. Стремительным движением размяв пальцы и тут же сложив их в фигуру, усиливающую концентрацию энергии и облегчающую составление заклинания, она распахнула дверь.

Тщательный и весьма свежий погром не оставлял сомнений. В глубине квартиры еще чтото падало, и Илья мгновенно отодвинул девушку плечом, выставляя вперед дуло автомата. Темная тень метнулась из дальнего дверного проема, и «калашников» хмуро зарокотал, но результата не последовало. Тверчанин, разумеется, не промахнулся, тем более что выстрел был произведен буквально с пяти шагов, но пули ушли в тело атакующего существа, будто в темную, торфяную болотную воду – бесследно и даже без всплесков.

– Прочь! – воскликнула Кайндел, вскидывая ладони.

Отдача от сильного, построенного наитием заклинания едва не швырнула ее саму на расколотый в щепки косяк, а Илью сбила с ног. Однако и нападающему досталось. Волна силы швырнула его к дальней стене и распластала по зеркалу, в котором существо, впрочем, не отразилось. Роман и Сергей, устоявшие на ногах, едва ли успели рассмотреть гибкое, обросшее редкой шерстью тело, подобное одновременно и волчьему, и тигриному. Потом странное животное рухнуло на пол, извернулось, тут же оказалось на лапах, но девушка изменила положение рук, толчком воли прибавила заклятью энергии, и незримая сила прижала нападающего к полу.

Осторожно ступая, Кайндел приблизилась к странному существу. Оно действительно напоминало необычайную помесь собачьей и кошачьей плоти, но стоило присмотреться, и становилось понятно – кошачья в нем только гибкость и подвижность. Тело, лапы, форма головы, ушей, глаза и даже поджимаемый под живот хвост – все указывало на то, что оэсэновцы имели дело с чемто вроде очень крупного волка.

– Это что, волкмутант? – удивленно спросил, поднимаясь, Илья.

Не отвечая, девушка подошла почти вплотную, нагнулась и посмотрела в злые, яростные желтые глаза прижатого заклятием существа. Помедлила.

– Тебе, наверное, стоит принять нормальный облик, – сказала она. Подождала. – Давайдавай!

– Сними чары, – пробормотало существо.

– И не подумаю, пока не сделаешь, как я сказала.

– Я не могу.

– А ты попробуй.

Существо с усилием шевельнулось, извернулось и превратилось в щуплого, растрепанного молодого парня с неровно обстриженной светлой шевелюрой. Он лежал, припечатанный к полу заклятием, и сердито смотрел на Кайндел снизу вверх.

– Илья! – позвала она и сняла заклятие лишь в тот момент, когда тверчанин подошел и приготовился схватить пленника. Как только образовалась возможность, он завернул парню руки и поднял на ноги.

– Отпусти, болван! – возмутился пленник, за что получил по шее. – Мне же больно!

Девушка тем временем поспешила пройти в комнату. То, что она увидела там, Кайндел, в общем, предвидела – перевернутое кресло, опрокинутый компьютер, разбросанные диски в коробках и без коробок, какието проводки, платы и приспособления – теперь оставалось лишь гадать, какими техническими новинками мог бы осчастливить мир хозяин. Посреди всего этого разгрома лежало тело ее старого знакомца, хорошего компьютерщика, оказавшегося в новые времена еще и счастливым обладателем немалой магической силы. Она знала, что в среде техномагов парень занимает важное положение.

Он лежал на животе, лицом вниз, вокруг его головы, шеи и плеч медленно расползалось густоалое пятно. Бывший системный администратор большой фирмы не шевелился, но и так не составляло труда догадаться, что раны, нанесенные ему оборотнем, смертельны. Девушка выплеснула из себя еще немного магии, окружила ею пострадавшего и пустила в ход все исцеляющие заклинания, которые смогла припомнить. Тщетно. Невозможно сохранить жизнь уже умершему человеку. Тем более учитывая ее недавний, печальный опыт.

Потоптавшись в прихожей, Илья всетаки втащил пленника в комнату и, поставив его на пороге, как следует встряхнул.

– Нука, говори, что ты тут учинил? – Пленник молчал. – Что – силу к тебе применить?

– Помоему, и так видно, – пробормотала Кайндел. – Нет, мне его не спасти. Он уже мертв.

– Слушай, а повторить то, что ты с Лиденом сделала, можешь? – спросил Роман, появляясь на пороге. – Ну, поднять его.

– А зачем? – поразилась девушка.

– Как зачем? Он расскажет, что и почему тут произошло.

Она неприязненно посмотрела на Романа, потом перевела взгляд на Лети, вместе с Горо и Сергеем терпеливо ожидавшую в коридоре.

– Лети, иди сюда, – велела она, вновь опускаясь на колени перед убитым, прямо в лужу крови, натекшую из смертельных ран. – Попробуй привести в порядок компьютер. У Одгара – его звали Одгар – должны быть все необходимые запчасти. Если понадобятся.

– Да, конечно, – иномирянка мягко проскользнула мимо тела и склонившейся над ним Кайндел, попыталась избежать встречи с кровавой лужей, но потерпела в этом поражение. Не растерялась, подняла ногу к лицу и облизала. Роман, все это время наблюдавший за ней, поспешно отвернулся – его явно замутило.

Засмущавшаяся Лети перепрыгнула через подругу, присела возле сброшенного на пол компьютера и виновато посмотрела на друзей.

– Главное, чтоб подшерсток не намок, – пояснила она.

– Не отвлекайся, – бросила ей Кайндел. – Возьми себя в руки, Роман. Ты же мужик, а не барышня… Кстати, именно барышни не теряют сознания при виде крови и всяких других неприглядных вещей, они более выдержанны. Илья, не тряси оборотня, вытряхнешь из него жизнь. Сергей, не мог бы ты помолиться, чтоб нам удалось продуктивно побеседовать с хозяином квартиры?

– О чем помолиться? – удивился тот. – Я и молитвыто такой не знаю…

– А ты попытайся!…

– Но послушай, некромантия во все времена считалась самым отвратительным колдовским приемом, а ты мне предлагаешь на нее благословение у Бога выпрашивать!

– Не благословения на некромантию, а молитву об удаче прошу. Я же не целенаправленно над трупом издеваюсь! Я потом покаюсь, если хочешь.

– Ято тут при чем? – пробормотал Сергей, насупился, широко перекрестился и принялся едва слышно проговаривать кондак, глас шестой: призывание помощи Божией на всякое доброе дело. Выражение лица его при этом было укоризненным.

Ладони Кайндел уже горели от магии, и даже Горо, в магии почти ничего не понимавший, заметил окружающее тело сияние и немного отступил назад – инстинктивно. Он побаивался чар.

Потом сияние сгустилось, стало бледным, как туман, тело шевельнулось, приподняло голову, подтянуло руки и приподнялось. На Илью, ждавшего в дверном проеме распоряжений насчет пленника, просто обвисшего у него в руках от страха, посмотрели налитые кровью, совершенно дурные глаза человека, только что умершего, но вот теперь смотревшего вполне осмысленно и даже вопросительно.

– Кх… Кххчто случилось? – прохрипел он.

– Лежи! – повелительно бросила Кайндел – И не кашляй. Тут все на честном слове держится. И не шевелись. Горо, помоги мне его развернуть.

Воскресшего со всеми необходимыми предосторожностями повернули на спину, и на девушку глянули его круглые от ужаса глаза на измазанном кровью лице. Через всю шею и грудь в обрывках разодранной рубашки тянулись страшные алые, чутьчуть подернувшиеся тончайшей, как пленочка, кожицей раны.

– Что со мной? – пробормотал он.

– А ты не помнишь? – насторожилась девушка. Она встряхнула ладонями и сердито посмотрела на пленника. Тот еще больше сжался.

– Помню, – просипел раненый. Собрался с силами и повторил яснее: – Помню. На меня напал этот… Оборотень.

– Не напрягайся. Говори лучше тихо, но без напряжения. Мы прислушаемся и все услышим. На тебя напал оборотень – это мы поняли и так, потому как захватили его, – но вот откуда он взялся у тебя в квартире?

– Я сам его привел, – прошептал техномаг. – К себе. Я последние дни занимался оборотнями, и мы заключили договор, но сегодня он перестал его устраивать – если я правильно понял…

– Словом, вы повздорили. А компьютер он в драке сшиб?

– Я не видел. Наверное, он это сделал специально. Там у меня вся информация об оборотнях. А он заявил мне, что не желает, чтобы наше сообщество знало о них.

– Тебе поручили узнать подробности твои собратья? Магитехники?

– Нетнет. Оборотнями я занимался сам и собирался сегодня же… – раненый жадно следил за выражением лица Кайндел. – Ты вылечила меня, правда? Вика, я тебя помню… и слышал, что ты стала весьма искусным магом.

– Не таким искусным, как мне хотелось бы, откровенно говоря, – пробормотала девушка и отвернулась, шаря взглядом по разгромленной комнате. Она не знала, что ищет, просто у нее было смутное ощущение, что ей нужна помощь, и весьма серьезная.

– Но ты же… вылечила, да?

– Я не могу тебя вылечить. Честно говоря, каждый раз, когда я приступаю к лечению, даже и представить себе не могу, каким будет результат…

– Вика…

– Не называй меня так. Я давно уже стала Кайндел. Я не могу тебя вылечить. Чудо уже то, что мне удалось на время вернуть тебя к жизни. Сколько я смогу поддерживать тебя в этом состоянии, я не представляю.

– Прошу тебя, спаси, – раненый оставался белым, словно бумага, только расширившиеся от ужаса глаза сияли, будто два осколка цветного стекла. Его можно было понять – легко ли хранить полное присутствие духа, понимая и чувствуя, как из тела истекает жизнь?

– Но я же не Бог, – она развела руками.

– Но чтото же можно сделать, правда? – участливо вмешалась Лети, копаясь в корпусе компьютера, гдето там подкручивая, кудато втыкая остатки проводов и микросхем.

– Пожалуй, – задумчиво ответила девушка, вытирая руки. – Если бы удалось… Не знаю. Я вижу только один путь, но вряд ли его возможно осуществить. Когданибудь мы будем заводить себе дублирующие тела, хранить их гденибудь и при необходимости в них перебираться. Но для тебя… Найдут ли твои собратья нужное тело – я не знаю. Если нет, то, надеюсь, еще часа три ты проживешь.

Техномаг сглотнул.

– Свяжись с ними, – попросил он, шевеля пальцами. – Вот там… мой мобильный…

– Какой номер? – спросила Кайндел, поднимая с пола сотовый телефон.

– Нажимай двойку.

– И кто окажется на том конце?

Впервые с тех пор, как убиенный пришел в себя, на его лице появилась легкая улыбка, бледная и прозрачная, будто листок папиросной бумаги.

– Я и самто не знаю.

Девушка пожала плечами, нажала на кнопку мобильного телефона и поднесла его к уху.

– Да? – сухо осведомился баритон на том конце незримой нити телефонной связи.

– Говорит Кайндел, боевик Организации Спецназначения, – столь же бесстрастно отозвалась девушка. – Один из ваших людей только что подвергся нападению. Он умирает.

– Кто именно?

– Филипп Врославский, он же Одгар.

Трубка пару мгновений молчала.

– Сейчас будем, – ответил баритон, и связь прервалась.

– Все готово, – сказала Лети, не без помощи мужчин водружая на место компьютер. – Даже монитор работает. Он на одеяло упал…

– Ну и хорошо. Где смотреть? – Кайндел склонилась перед монитором.

– На рабочем столе, – слабо шепнул раненый. – Так и называется – «оборотни»… Слушайте, а можно меня какнибудь переложить, а? Жестко и мокро…

Его подняли с пола с такой осторожностью, будто он был фигурой, коекак сляпанной из песка, и непременно требовалось сохранить его первоначальную форму. К счастью, в квартире оказалась не одна комната, и в соседней, не разгромленной, нашлась широкая удобная кровать, куда пострадавшего и положили. Кайндел оставила с ним Сергея, охотно согласившегося еще разок помолиться за здравие несчастного, и вернулась к Лети, потрошившей чужой компьютер.

– Ну, как? – спросила она, пристраиваясь рядом.

– Файл кристальный, – ответила иномирянка, уютно устроившаяся в слишком большом для нее кресле.

– В смысле?

– Здесь все изложено по параграфам. В том числе и то, как проще всего справляться с оборотнями, как можно уничтожать их или подчинять себе.

– Подчинять? – девушка осторожно присела на край компьютерного стола, перед этим проверив его на прочность. – Тогда все понятно.

– А мне – нет, – заявил Илья, уже успевший прочно прикрутить пленника к стулу в углу комнаты и теперь рывшийся в холодильнике в поисках «чегонибудь вкусненького».

– Техномаги, как я уже говорила, торгуют информацией, – терпеливо объяснила Кайндел. – Доступность сведений, известных техномагам, ограничивается только одним – суммой. Хотя по нынешним временам не все упирается в деньги, в ходу натуральный обмен. Но всегда есть опасность, что у потенциального покупателя найдется чтото весьма для техномагов ценное.

– Так этот оборотень боялся, что информацию комунибудь продадут?

– Очевидно, – девушка мельком взглянула на примотанного к стулу парня. Тот зло съежился. – А это поставит под угрозу все привольное существование нового магического вида. Ведь, судя по упомянутым Лети параграфам, оборотни куда более уязвимы, чем те же маги.

– Или вампиры! – хрипло вмешался пленник, дернув веревки. – Отпусти меня, Миледи. Тебето я ничего не сделал. А любознательный Одгар тебе не брат и не сват!

– Как он тебя назвал? – удивился Роман.

– Ну, есть у меня еще и такое прозвище. К известной леди Винтер из «Трех мушкетеров» не имеет ни малейшего отношения. Тут иная подоплека. Впрочем, это неважно. Мне удивительно, что я пользуюсь такой известностью в кругах оборотней. Где ты мог меня встречать?