Текст книги "Мёртвые бабочки (СИ)"

Автор книги: Ян Кравец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

Так продолжалось около трёх месяцев. За это время Итон успела проделать путь от катакомб Юэсю до города Лазурь, где повстречала людей, непохожих на всех, с кем ей довелось встречаться. Итон успела привыкнуть к тому, что люди выродились в странных и отталкивающих существ с мордами хорьков и жесткими волосами по всему телу. Лазурь был торговым городом, где встречались представители почти всех народов, когда-либо населявших землю после большой войны. Здесь были гомрули и корнуоллы, желтолицые виги, люди-великаны и люди-карлики. В каждом из них Итон ощущала присутствие недюжинного интеллекта, свойственного только людям, высшим из земных биологических организмов. Но эти люди никак не проходили под оценочные параметры, заложенные в программу Итон. Разум никогда не был единственной составляющей человека, помимо него люди должны были обладать целым рядом определённых физических признаков. Всего признаков человека в классификации Итон было около пятидесяти тысяч, а под определение "человек" попадала только особь с совпадением на девяносто девять и девять десятых процента. За время пути Итон не встретила ни одного существа, которое было бы человеком хотя бы на жалкие восемьдесят процентов, хотя в старые времена под этот параметр можно было подвести даже некоторых обезьян. Глубокие изменения людей ощущалось во всём, начиная от внешнего вида и заканчивая поведением. Если бы Итон задалась целью изучения человеческого вида, она бы поначалу употребила термин "вырождение", но уже спустя некоторое время заменила его на "эволюция". Человек разумный в большинстве своём переродился в принципиально новый биологический вид, сохранив при этом интеллект, волю, любознательность. Облик новых людей был зачастую пугающим, но это были самые настоящие люди.

126.

Трое юношей, повстречавшихся Итон на городской площади, были не похожи на остальных. Были они высокими и гибкими, с тонкими чертами лица, ясными глазами и чистой кожей белее снега. Мягкие черные волосы струились по хрупким плечам, шелковые одежды голубого цвета были перехвачены на поясе пунцовыми лентами. Итон видела, как проходящие мимо люди кланялись и набожно прикладывали пальцы ко лбу. Она услышала слово "тори", явно относящееся к прекрасной троице. Несколько раз она полностью просканировала незнакомцев и результаты каждый раз были неутешительными. Ни одного совпадения, ничего общего с биологическим видом "homo sapiens". И всё же было что-то в юношах такое, отчего ей хотелось подойти к ним и обратиться не как к дикарям-вырожденцам, но как к настоящим людям.

Итон мучилась неразрешимой дилеммой, пытаясь найти верное решение, когда один из незнакомцев сам обратился к ней с вопросом:

– Вы что-то ищете?

– Ищете? – повторила Итон, не сразу поняв, что вопрос адресован именно ей.

– Я и спрашиваю, – улыбнулся юноша. – У вас такой вид, как будто вы что-то потеряли и не можете найти.

– Или кого-то, – добавила второй незнакомец. Итон обратила внимание на то, что его губы двигаются не в такт произносимым словам. Она сосредоточилась на том, чтобы прочитать по губам и с удивлением увидела фразу "Пожалуйста, помоги".

– Да, – кивнула Итон, отвечая одновременно на два вопроса, озвученный и скрытый. Второй юноша просветлел лицом и протянул к ней руку.

– Вы пойдете со мной?

Его губы сложились в одно слово "спасибо". Итон сжала его руку между своими ладонями и притянула к себе. Юноша наклонился к ней так близко, что она увидела в его глаза своё отражение.

– Кто вы?

– Мы отведём вас домой, – сказал юноша.

– Помоги нам найти дорогу, – сказали его губы.

– Хорошо, я пойду с вами, – сказала Итон.

Юноша улыбнулся и ничего не сказал. Итон показалось, что по его руке пробежал электрический заряд.

Решение отклониться от маршрута и пойти за незнакомцами далось Итон без особого труда. В прежние времена она наверняка бы даже не стала заговаривать с незнакомыми людьми, но сейчас радовалась возможности короткой передышки. То, что раньше было долгом, теперь превратилось в обузу. Итон знала, что она должна убить Сонара, но её слишком пугало то, во что превратился привычный мир. Среди новых людей и новых городов она чувствовала себя чужаком, высадившимся на неизвестной планете. Её толкали и оскорбляли, бросались совершенно немыслимыми выражениями, смеялись над её странным видом и странной речью. Новые дети смотрели на Итон широко раскрытыми и непонимающими глазами, бросали в неё камни, преследовали как стая злых собачонок. Агрессия и ярость новых людей стали постоянными спутниками Итон. Она чувствовала в себе достаточно силы для того, чтобы стереть с лица земли целый город, но в то же время ощущала себя затравленной и гонимой. Трое юношей, которые обратились к ней как к равной, вызвали у Итон отчаянное желание заслужить их уважение. Поначалу она думала, что это произошло от того, что юноши были настоящими людьми. Но уже через некоторое время Итон поняла, что просто очень устала чувствовать себя отверженной.

Самого старшего юношу звали Сирил, среднего Гэри Нигма, младшего Уильям. Когда Итон увидела Перси Краго, их отца, она отметила, насколько разительно отличается он от своих сыновей. Перси был настоящим великаном, на голову выше самой Итон. Спутанные рыжие волосы закрывали спину до лопаток, карие глаза смотрели с любопытством. Кожа Перси отливала оливковым цветом, ногти и губы светились синевой, пальцы рук и ног имели по лишней фаланге. Итон несколько раз просканировала Перси и убедилась, что перед ней только десять процентов человека. Что составляло остальные девяносто, она не могла себе даже представить.

– Я привёл её, – сказал Сирил, подходя к отцу и беря его за тонкую руку. Его губы изогнулись в улыбке и в их движении Итон прочитала:

– Ты знаешь, кто она.

Перси кивнул и поднёс ладонь сначала ко рту, потом к ушам. Итон нахмурилась, пытаясь растолковать этот жест, потом поняла и кивнула в ответ. Перси Краго был глухонемым и умел только читать по губам своих сыновей.

– Она поможет нам, – сказал Гэри. Он повернулся к отцу, и Итон не могла узнать, что же сказал он на самом деле. Перси приобнял сына за плечи и коснулся груди Итон костяшками пальцев.

– Отец рад вас видеть, – подал голос молчащий до сих пор Уилл.

– Он не верил, что кто-то придёт, – сказали его губы.

– Что я должна сделать? Что вы от меня хотите?

– Помогите нам, – сказал Сирил. На этот раз его губы двигались синхронно произнесённым словам. Итон кивнула.

– Я помогу.

Перси Краго подошел к Итон вплотную и взял её голову в свои ладони. Итон попыталась отстраниться, но что-то в его лице заставило её остановиться. Некоторое время Перси смотрел в её глаза, потом быстро провёл ладонями по лицу, шее, плечам. В сознании Итон поплыли и зазвучали слова на незнакомых языках, смутные образы, еле уловимая музыка. Итон встряхнула головой и вдруг увидела перед своими глазами элементы дополненной реальности, индикации, никак не доступной в теле старого образца. Её левый глаз видел только Перси, а вот правый видел десятки неизвестных пиктограмм, уведомления о новых событиях, всплывающие информационные окна, обрывки рекламных роликов и презентаций.

– Не волнуйтесь, пожалуйста, – явственно произнёс мужской голос в голове Итон. – Мне надо закончить сопряжение.

– Кто ты? – простонала Итон вслух, испытывая то, что человек называл бы тошнотой.

– Не волнуйтесь, – повторил голос. Теперь он звучал более мягко и не так навязчиво. Вереница бесчисленных картинок перед глазами Итон замедлилась и теперь справа мерцала только оранжевая панель с надписью "Сопряжено с устройством d1".

– Я не могу говорить с вами общепринятым способом, только через декодер, – сказал голос. – А мне надо слишком много вам сказать. Слишком о многом попросить.

Итон постаралась расслабиться. Сопротивление контакту выматывало её так, что сил не оставалось даже на восприятие информации. При этом логика подсказывала, что сопряжение будет продолжаться столько, сколько захочет инициатор сеанса.

– Мои дети похожи на мать, – произнёс голос, когда убедился, что Итон больше не пытается разорвать связь. – Внешность, характер, словом всё. Я рад, что они не унаследовали моих черт. Как бы то ни было, мы давно перестали быть людьми. Выродились во что-то иное. Не знаю, хуже оно получилось или лучше. Просто иное.

Голос помолчал. Итон попробовала осторожно закрыть глаза и убедилась в том, что правая панель никуда не исчезла.

– Мою жену звали Зера. Она потомок Берена.

Итон покопалась в банке памяти, пытаясь вызвать воспоминания о Берене, но не нашла ничего кроме упоминания этого имени в художественной литературе двадцатого века. Она вопросительно посмотрела на Перси. В ответ тот послал ей синее окно с написанной внутри его аббревиатурой. B.E.R.E.N. Этого Берена Итон знала.

– Я работала с его внучкой, – осторожно сказала Итон. Это было ложью, шеду никогда не работали в паре с кем-либо. Итон не была исключением, однако ей довелось пересечься с Ньорк. Это была невысокая худенькая женщина с тёмными волосами. Итон просканировала её трижды, прежде чем убедилась в том, что перед ней биологический объект. Ньорк не была человеком, однако вела себя как человек. Итон пыталась сообщить это руководству, но те не приняли её слова всерьёз. Тот, кто выглядит как человек, говорит как человек и поступает как человек, является человеком. Мнение отдельно взятого ИИ, даже очень одарённого ИИ не может браться в расчет. И Итон вынуждена была получать команды от существа, которое явно относилось к иной расе, нежели люди. Это было странно и в то же время любопытно. Ньорк пошла по стопам родителей и изучала психологию искусственного разума. Пока она занималась исследованиями Итон, Итон исследовала Ньорк. Результаты были воистину ошеломляющими. Кто-то или что-то не просто сумел взломать ДНК, но и изменить её. Этот кто-то был настоящим творцом, запустившим новый виток эволюции. И пока Итон высчитывала, плохо это или хорошо, судьбе вздумалось показать ей пожилого и очень энергичного мужчину с ясными смеющимися глазами.

– Дедушка Берен! – закричала Ньорк, мгновенно превращаясь в маленькую девочку. Берен рассмеялся и заключил внучку в свои объятия. Итон хватило тридцати секунд для того, чтобы собрать общую картинку. Она отдала должное интеллекту Берена, связалась с ним по b2b-network и получила сигнал, требовавший невмешательства под угрозой уничтожения. Итон была достаточно разумной для того, чтобы оценить мощь Берена. Но от того, чтобы подать рапорт её удержал не страх смерти. Идея создания полностью биологических андроидов показалась ей до того интересной, что она решила понаблюдать за ними подольше. Кто знает, может быть именно тогда стала формироваться иная личность Итон. Берен невольно открыл перед ней новые горизонты. Своими поступками он объяснил ей, что мир не делится только на людей и андроидов. А это в свою очередь уже означало, что на свете гораздо больше оттенков и полутонов, чем кажется на первый взгляд.

Перси считал данные с Итон и удовлетворительно кивнул. Он отошел к окну, сел на кресло и закинул ногу за ногу.

– Тёмная Ньорк! Я рад, что мне не придётся объяснять вам слишком многое, – сказал он в голове Итон. – И я рад, что это открытие не будет для вас шоком. Это они.

– Они? – переспросила Итон, не понимая, к чему он клонит.

– Не мутация, – пояснил Перси. – И даже не биологическое оружие. Они.

Он показал рукой на Сирила, задержался на секунду и кивнул сначала Гэри, потом Уиллу.

– Мои дети.

– Вы хотите сказать, что все здоровые люди, населяющие ныне землю, потомки Берена?

– Прошу прощения? Я не ослышался, вы сказали "здоровые"?

– Да, – кивнула Итон.

– Я не пойму, что значит это слово. Не пойму смысл, в каком смысле. Здоровые?

– Такие, как твои сыновья. Без уродств. Без аномалий. Не homo sapiens, но что-то очень похожее. По крайней мере, внешне. Я повидала немало уродов. Немногие из них напоминали прежних людей.

– А... Тори. Ты говоришь о тори.

– Теперь я не понимаю тебя. Я уже слышала это слово. Каково его значение?

– Неизменный. Видимо, человеческая память ещё хранит воспоминания о тех, кого вы назвали "нормальными". Моя жена, это всё её заслуга. Она и мои дети – неизменные. Они люди. По крайней мере настолько, насколько это вообще возможно.

– И все они потомки Берена?

– О, нет, – Перси рассмеялся неприятным каркающим смехом. – Это было бы слишком самонадеянно. Не только Берена. Были и другие.

– Другие, – эхом повторила Итон, обдумывая услышанное. Электронный мозг её нового тела работал гораздо медленнее, чем оборудование вычислительного центра 19, поэтому скорость реакции была невелика. Итон хотелось спросить, кто такие другие, но она решила, что есть вопросы гораздо приоритетнее.

– Как получилось так, что твои дети не похожи на тебя? Почему они не унаследовали твоих черт?

– У тори свой путь. Он сам выбирает себе дорогу. Сам пробивает её. Древние называли путь тори АДНК. Путь совершенного человека. Следующий этому пути вытеснял из себя всё иное, всё мешающее. Возможно, даже всё человеческое. Жизнь потомков Берена по-прежнему протекала необычайно долго, они не знали болезней и недомоганий. АДНК прикрывала их от агрессивной среды как щитом.

Перси погладил Уилла по голове.

– Тори доминирует. Но его сложно вырастить. Его сложно даже зачать, он не переносит ритуала. Тори умирает вне материнского тела. А сколько женщин могут самостоятельно выносить и родить? Одна на тысячу? Одна на миллион?

Он выжидающе посмотрел на Итон. Потом продолжил:

– Я не знаю, как именно это произошло. Мне неизвестен механизм. Господь милосердный, да мне неизвестно даже зачем Берен это задумал. Зачем его дело продолжила Тёмная Ньорк. Что ими двигало? Желание создать более совершенную породу людей? Идеальный вид? Или просто оставить своё след, передать свои гены дальше?

– Это они ввели ритуал, – сказал он после ещё одной паузы. – Ньорк запустила механизм, который перекроил детородную функцию. Наверное, хотела как лучше. Может быть. Не знаю. А потом началось всё это, вся эта дикость, хаос. Вряд ли это входило в её планы. Война. Войны. Ты ведь лучше знаешь историю, верно? Миллионы людей гибли от заражения и болезней. Рак, чума, все поверженные враги, все восстали. Я слышал, что тысячи людей умерли от пневмонии. От пневмонии, представляешь? А ведь люди к тому моменту уже умели синтезировать лёгкие.

– Они... – начала было Итон.

– Прости?

– Ничего, продолжай.

– Люди умирали, – сказал Перси, – Умирали и вырождались. Мутировали. А род Берена продолжал жить. Они были людьми. Более совершенными, более физически развитыми, более здоровыми. Но всё-таки людьми. Их было немного тогда и их немного сейчас. Трое моих сыновей, это весь тори, сохранившийся в нашем круге. Но у них будут свои дети. И кто знает, может быть именно их потомки смогут вернуть земле былое величие.

– Они не люди, – сказала Итон. – Очень похожи, но не люди.

– Может быть.

– Вирус, – пробормотала Итон.

– Что?

– Вирус, – повторила она и рассмеялась. Смех вышел неестественным и Перси подумал, что даже у андроидов могут быть истерики. – Человеческая жизнь. Само существование homo sapiens. Не эволюция, не физиология, не борьба. Вирус. Берен просто создал ещё один.

– Может и так. А может и нет. Но это всего лишь предыстория. Масштабы несопоставимы, но я всего лишь человек. Выбирая между вселенной и своей семьёй, я выберу семью.

– Семья, – произнесла Итон, пробуя слово на вкус. Ей довелось познать одиночество, а вот чувство общности с другими мыслящими существами было незнакомо. Размышления об этом давались слишком тяжело, поэтому Итон поспешила спросить: – Зачем ты позвал меня? Что ты хочешь?

– Я хочу помощи. Я хочу отомстить за гибель моей жены. Тори не должны погибать вот так, – он встряхнул головой и поспешно добавил: – Никто не должен погибать так. Это, это...

Перси Краго не договорил. Он отвернулся к окну и закрыл лицо руками. Итон почувствовала, что его сердце забилось чаще, а дыхание стало прерывистым. Человек плакал, а Итон никак не могла понять, почему он это делает.

– Мама умерла от рака, – сказал Уилл. Он подошел к отцу и обнял его за плечи.

– Архонт не выполнил свои обязательства, – добавил Гэри.

– И должен поплатиться за это. Больше никаких смертей. Отец каждый день отправлял нас на площадь. Мы должны были прочесывать пространство в поисках того, кто сможет помочь нам. Мы нашли и запеленговали тебя. Ты поможешь нам.

– Значит... Мой поиск был ошибочным? Я шла в неверном направлении? Сонар...

Итон приложила пальцы ко лбу и ушла глубоко в себя. Снова и снова она обрабатывала сигнал от передатчика в коде Сонара. Несколько часов назад она была уверена, что принимает сигнал с востока. Но сейчас источник сигнала находился далеко на юго-западе. Почти всё время она шла в неверном направлении.

Итон задохнулась от ярости и тут же поразилась тому, насколько новой была эта эмоция. Физическое тело дало возможность не только просчитывать, но и чувствовать. Иногда это было приятно, но чаще омерзительно, как сейчас.

– Вы сбили меня с пути!

– Да, – кивнул Уилл. – Но это было необходимо для того, чтобы ты добралась до нас. Мы звали тебя. И ты пришла.

– Я должна выполнить поставленную задачу. Я должна сохранить безопасность оператора.

– И ты сделаешь это, – сказал Перси. – А мои сыновья помогут тебе в этом по мере своих сил. Но сначала, прошу, помоги нам. Архонт Питер злой и дурной человек. Ему не место ни среди людей, ни среди животных. Он отобрал у меня мою тори. Я должен найти его и достойно покарать.

– Я не могу причинить вред человеку, – возразила Итон. Перси рассмеялся:

– Тебе и не придётся этого делать. Архонт Питер не человек в твоём понимании. Более того, он не человек даже с точки зрения собственных подданных.

– Он палач, – тихо добавил Сирил. И повторил за своим отцом: – Ему не место среди людей.

– Палач, – сказала Итон. Она почувствовала, как ещё одна деталь мозаики встала на своё место. – Сонар-палач!

Перси удивлённо посмотрел на неё, но не стал поправлять. Его отец был фермером и часто говорил, что в хозяйстве может пригодиться любая тряпка. Спятивший андроид тоже может выполнить свою задачу.

127.

В то время, когда Перси Краго рассказывал Итон о злодеяниях архонта, Ксен колдовала над электронной начинкой Ориона. Самым трудным для неё оказалось подключить канистры со сжиженной энергией к механизму поезда. Для их отсоединения достаточно было лёгкого движения рукой, обратный процесс был гораздо более трудоёмким. Ксен пришлось несколько раз отсоединять полные канистры, давать переключателям остыть и начинать всё сначала. От Рагби помощи было немного, он по-прежнему витал в облаках и готов был во всякое время начать цитировать Теннисона. Нек обнимал за плечи дрожащую Марту и что-то негромко ей рассказывал.

– Проклятая штуковина, – выругалась Ксен, закрепляя последнюю канистру. – Руки бы оторвать тому, кто это придумал!

– Миледи Ксенобия становится совсем человеком, – произнёс Элвин, неслышно подкрадываясь сзади. Ксен резко обернулась и схватила Бурундука за горло.

– Будь я человеком, ты бы меня напугал.

– Приношу свои самые искренние извинения. Можете ли вы меня простить?

– Простить, – машинально повторила Ксен и погрузилась в задумчивость. Интонации Элвина явственно напоминали ей Хэрроу, догадка, мелькнувшая в голове, была слишком безумной. Она решила спросить прямо:

– Кто чья копия?

– Простите?

– К черту извинения. Кто оригинал, ты или твой спятивший дружок Хэрроу?

– Я не понимаю вас, миледи. Простите.

– Всё ты понимаешь, – Ксен нетерпеливо встряхнула головой. – Все эти "миледи", случайные словечки, интонации. Как будто говорит один и тот же человек, верно? Все вы – один человек.

– Я человек, – нервно сказал Элвин. – Хэрроу и прочие – не люди.

– Это утверждение было бы верным, если бы человека определяла только плоть и кровь. Но человек это ещё и свобода выбора. Свобода личности.

– Я свободен! – истерично выкрикнул Элвин. – Свободен!

– Возможно. Но ведь ты был рабом? Попал под влияние епископа? Стал его частью?

– Миледи Ксенобия, – окликнул Нек тонким срывающимся голосом. – Прошу, не терзайте господина Элвина подобными расспросами. От этого ему может стать только хуже.

Он подумал, почесал подбородок и добавил:

– И не только ему.

– Я видела надписи на стенах, – сказала Ксен, не обращая внимания на слова Нека. – Анаграммы. Чья рука написала их?

– Миледи! – воскликнул Нек. Его высокий голос звенел, как натянутая струна. – Господин Элвин не может ответить вам. Он всего лишь человек. Это я водил руками горожан. Я посчитал, что это единственный способ освободить их.

– Ты? Но как... зачем?

– Я был заперт, миледи, – напомнил Нек. – Господин Хэрроу использовал меня. Как и Марту. Как и других детей. Их больше нет, он выпил их до конца. Мы самые сильные. Или самые стойкие. Я не мог выбраться, мой мозг был постоянно занят его задачами. Он сделал нас суперкомпьютером, который управлял целым городом. Мы высчитывали формулы эликсира, но это была не единственная наша цель. Город довольно большой и жителей в нём много. А Хэрроу был слишком занят собой и своими старыми журналами. Игрушками. Он всеми силами старался превратиться в настоящего человека. Поэтому он велел нам приглядывать за городом. Электричество, водопровод, словом, всё, что ещё хоть как-то функционировало. Мы чинили его автомобиль и переключали треки на радиостанции. А потом...

– А потом мы стали одним целым, – закончил за него Элвин. – Человек и машина. Понимаете, миледи? Столетия люди жили бок о бок с андроидами, даже не помышляя о том, чтобы назвать друг друга братьями. Две разумные расы, одна из которых прислуживает другой. А здесь, в Янгшу, царит мир и всеобщее равенство. Больше нет черных или белых, слуг и господ. Все равны и служат на благо общего дела.

– То есть на благо Хэрроу, верно?

– И да и нет. Кто такой Хэрроу? Андроид с интеллектом высочайшего уровня. Один из тех, кого человечество добровольно выбрало себе в судьи и пророки. Планировщик. Планировщик нашел способ поддерживать жизнь, как свою, так и чужую. Он объединил нас. Мы переняли его образ мыслей, разделили его привычки и пристрастия. Он умер, но продолжает жить в каждом из нас. Король умер, да здравствует король.

– Я знал, что люди привыкли к Хэрроу, – виновато сказал Нек. – И я знаю, что господин Бурундук говорит правду. Но я не мог позволить машине управлять людьми. Даже планировщику. Всё-таки я не читал этих проклятых стихов. Все они читали их. Даже Марта. Но я не могу отказаться от самого себя. Директивы часть моей души. А стихи...

– Какие стихи? – спросила Ксен, недоумевая. Она обернулась к Рагби: – Те самые, которые ты велел прочитать мне?

– Excelsior, миледи Ксенобия, – мягко сказал Нек. – Стихи господина Лонгфелло. Наш ключ к свободе. Но свобода тоже бывает всякой, верно? Кто знает, что случится со мной, лиши меня сдерживающей части. Директивы для андроида, что мораль для человека. У всякого ли хватит совести для того, чтобы не пуститься во все тяжкие? Я не уверен в себе, поэтому не стал даже рисковать.

Ксен ничего не ответила. Она подсоединила последний провод к канистрам, щелкнула рычажком и несколько минут смотрела, как искрит и переливается светящаяся жидкость, бегущая по трубкам. Поезд был готов отправиться в любой момент, оставалось только задать маршрут. Элвин тихонько кашлянул у неё за спиной.

– Да?

– Я только хотел узнать, куда вы намереваетесь поехать в первую очередь? Я знаю, что ты ищешь, и, возможно, ради этого тебе придётся объехать весь мир. Могу я попросить тебя сделать небольшой круг к одному месту? Я стремлюсь туда с тех пор, как только узнал о нём.

– Ты говоришь о Разломе? То место, это пустошь между кругами? Но я проходила через круг. Там ничего нет, только свет.

Элвин рассмеялся.

– Ты можешь десятки раз проходить по тёмному коридору, стремясь поскорее его покинуть. Ты просто не увидишь закрытую дверь. Но я увижу. Я должен. Иногда мне кажется, что только для этого я и создан. Я должен открыть эту дверь. Должен войти.

– Куда?

– Не знаю. Но там что-то есть. За этой дверью.

Ксенобия внимательно посмотрела на Элвина, пытаясь понять, что же так хочет найти этот человек. Отличается ли его желание найти это во что бы то ни стало от её собственного? "Но я не человек, я машина", поправила себя Ксен. И как только могло такое случиться? Что за тонкая грань отделяет одно разумное существо от другого, один разум от другого разума? Ксен никогда не задумывалась над тем, почему люди властвуют над андроидами, это всегда казалось ей чем-то само собой разумеющимся. Люди создали помощников по своему образу и подобию, наделили их живым разумом и каким-то подобием, имитацией души. Вот так и вышло, что одни – могущественные демиурги, а другие лишь скромные служители. Но что, если не весь человеческий род относить к создателям? Ведь нельзя же в самом деле относиться к жалким обитателям Янгшу как к мудрым правителям. Тогда получается, что люди они тоже бывают разные? Но где те, настоящие люди, способные отдавать приказы и следить за их исполнением? Кто остался на месте них?

– Какая-то новая раса, – пробормотала Ксенобия, не отдавая себе отчет, что говорит вслух. Она встряхнула головой, чтобы отогнать навязчивую мысль о возможном равенстве с людьми. Людям следовало служить. Не всем, как давно уже стало ясно. И не ради чужеродной цели, ради самой себя. Ксен служила Лори ради любви к ней. Сейчас она окончательно признала, что любовь была единственным фактором.

– Куда мы едем? – нервно спросил Элвин. – Мне нужно добраться до Абидосского Разлома.

– Хорошо, – медленно кивнула Ксен. – Мы отвезём тебя в это место. Ты сможешь указать на него?

– Смогу ли я! Мой бог...Миледи, королева или как вас там. Я живу на свете пятый десяток. Всё это время я не перестаю думать о Разломе. Ей-богу, я найду её с закрытыми глазами.

– Тогда задай маршрут. Ты знаешь, как работает эта штуковина?

Она указала Элвину на световое табло на стене поезда. Нынешнее положение Ориона было отмечено небольшой пульсирующей красной точкой. Сверху была прочерчена жирная линия, вероятно, обозначающая один из старых путей. Ксенобия успела порадоваться, что поезду не нужны рельсы. Вряд ли за это время могла сохраниться хотя бы одна колея.

Элвин Бурундук сосредоточенно чертил на табло линии, направление которых было понятно только ему одному. Поминутно сверялся он с толстой потрёпанной тетрадью, исписанной мелким почерком. Ксен подумала, что Элвин, пожалуй, единственный человек на земле, который умеет писать прописными буквами. Клавиатуры и планшетные компьютеры настолько развратили людей в двадцать втором веке прошлой эры, что писать умели разве что закоренелые ретрограды. Новые люди так и не научились полноценному письму. Теперь умение писать было скорее ритуалом, чем практическим навыком. И где только Элвин добыл разлинованную тетрадь, да ещё и разноцветные карандаши – загадка. Впрочем, как и его происхождение. Ксен поймала себя на мысли, что думает об Элвине как об андроиде, оценивает его интеллект именно с этой точки зрения. Но умный человек ещё не андроид. Нельзя позволять себе менять отношение к людям, никто не знает, к чему это может привести.

– Маршрут построен, – произнёс мелодичный женский голос. Элвин вздрогнул.

– Я и не знал, что здесь есть аудио-сопровождение.

– Это же Орион, – сказал Нек с едва заметной укоризной в голосе. – Конечно, он полностью озвучен. Сейчас наверняка большая часть не будет работать. Но кое-что сохранилось.

– Построен, – повторил голос. – В пути. Время события. Станция. Станция. С... Соль.

– Мы отправляемся, – сказал Элвин Бурундук. Его лицо полыхало, дыхания не хватало и он задыхался, – О господи, я не могу поверить. Мы едем, в самом деле едем!

128.

Орион загудел и ожил. Показалось даже, что по всему маленькому составу прошла судорожная волна, сотрясающая каждый вагон. Но поезд был абсолютно неподвижен. Он был спроектирован таким образом, что пассажиры, как правило, вообще не замечали движения. Когда его скорость приближалась к семи сотням миль в час, из полного стакана воды на столике не проливалось ни капли.

– Как он проедет сквозь лес? – запоздало спросила Ксен. – Тут столько деревьев, столько...

Она не договорила. В следующую секунду световое табло с прочерченным маршрутом ярко вспыхнуло, и путь оказался поверх изображения лесной поляны. Ксен не сразу поняла, что картинка не статичная. Когда из локомотива вырвался широкий луч и моментально прожег длинный туннель сквозь лесную чащу, до неё дошло, что это вид из кабины несуществующего машиниста. Орион показывал своим пассажирам путь, который ему предстоит проделать.

– Он может пробивать скалы и ехать сквозь огонь, – с гордостью сказал Нек.

– Надеюсь, нам не придётся это увидеть.

Орион дал долгий гудок и поехал вперёд настолько стремительно, что, казалось, ещё немного, и он взлетит как самолёт. Нек обнял прижавшуюся к нему Марту. Рагби сел на пол и раскрыл книгу со стихами. Элвин всё так и водил рукой по электронному табло, выверяя маршрут. Поезд ехал вперёд к неведомой цели, постепенно наращивая скорость.

За окном мелькали деревья с грязно-рыжей кроной, неведомо кем вспаханные поля, руины древних строений. Дважды Орион с грохотом взбирался на каменные мосты, переброшенные через пересохшие реки и каждый раз Ксен ожидала, что мост обрушится под тяжестью поезда. Но Орион стрелой мчался дальше, открывая взору своих пассажиров всё новые и новые земли. Вместо рельсов прокладывал он длинные полосы белого света, по которым скользил как по гладкой колее.

Около полутора тысяч лет назад способность поезда прокладывать путь в самых непроходимых местах спасла жизнь целому городу. Было это в две тысячи триста восемнадцатом году, в год казни Сонара и за год до конца старой эры. Военный совет "Корпорации", исполнявший тогда обязанности временного правительства, отправил отряд андроидов для зачистки города Монс от пособников "Рассвета". Несмотря на то, что андроидов называли миротворцами, функция у них была очень простая – уничтожать всё живое на расстоянии выстрела из лазерного автомата.

К тому времени, как регулярный экспресс Орион добрался до второй станции перед Монс, счет убитых в городе шел уже на сотни. Оператор Ориона, находящийся в тысячах километрах от города понятия не имел о спецоперациях Совета и расценил ситуацию однозначно. В городе Монс андроиды убивают людей, и местное население не может самостоятельно оказать отпор. Следовательно, необходимо использовать для их защиты все доступные ресурсы. В распоряжении оператора был только Орион и оператор отдал приказ сбросить скорость, построить маршрут в городе и уничтожить нападающих.