Текст книги "Три Учебника Успеха (СИ)"

Автор книги: Владимир Залесский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)

И публика, вроде, неплохо относилась. Но как-то не вполне "вписывался"... Путь, он и в Сибири, конечно, Великий: и шпалы, и рельсы... И трудов нужно много.... Уклоны-подъемы; тангенсы-котангенсы. Без хорошего образования и умной головы не обойтись.

"...Волк оказался... – в оглоблях и в конской сбруе!

(...) Он мчался вперед и вперед, таща за собой мои сани.

Мы неслись так быстро, что уже через два-три часа въехали галопом в Петербург.

Изумленные петербургские жители толпами выбегали смотреть на героя, который вместо лошади запряг в свои сани свирепого волка. В Петербурге мне жилось хорошо" (Э. Распэ. Приключения барона Мюнхаузена).

"Никогда еще в русской литературе не звучало таких славословий постройке тоннелей, мостов, проведению рельсов. Гарин с таким увлечением рассказывает о сваях, ватерпасах, нивелирах, подрядчиках, десятниках, что каждая подробность его инженерного дела становится нам странно близкой, и мы вместе с ним торжествуем, когда по только что проложенным рельсам проносится первый паровоз" [Чуковский К. Гарин].

Но в литературном творчестве критичности (беспощадности), да чего юлить, прямо скажем: агрессивности, злобности – могло бы быть и по-больше. Задача-то состояла не в "пробуждении добрых чувств". "Лирой". А в элементарном, злобном натравливании.

(Для сопоставления с образом Гарина любопытен постреволюционный портрет "Инженера Ананьева" в книге "Беломорско-Балтийский канал имени Сталина" (1934); в числе соавторов М. Горький).

О Гарине написал сам Максим Горький:

"(...) И не скоро привык я к его барственной щеголеватости, к "демократизму", в котором мне сначала чудилось тоже что-то показное. (...) ...Явился Николай Георгиевич, запыленный, усталый, но всё-таки бодрый. И тужурка инженера на нём – как его вторая кожа.(...)

Герой Гарина, хороший, очень богатый фабрикант, которому скучно стало жить, тоже захотел делать добро людям. Добродушный мечтатель, он вообразил себя Робертом Оуэном, наделал очень много смешного и, затравленный людями здравого смысла, умер в настроении Тимона Афинского. (...)

А о литературе он почти всегда говорил нерешительно, стеснённо, пониженным тоном. (...) Вообще Н.Г. был разносторонне, по-русски даровит и по-русски же разбрасывался во все стороны. Однако всегда было удивительно интересно слушать его речи о предохранении ботвы корнеплодов от вредителей, о способах борьбы с гниением шпал, о баббите, автоматических тормозах, – обо всём он говорил увлекательно.

Савва Мамонтов, строитель Северной дороги, будучи на Капри уже после смерти Н.Г., вспомнил о нём такими словами:

– Талантлив был, во все стороны талантлив! Даже инженерскую тужурку свою талантливо носил.

(...)

...В Куоккале, летом 1905 года. Н.Г. Гарин привёз мне для передачи Л.Б. Красину в кассу партии 15 или 25 тысяч рублей и попал в компанию очень пёструю, скромно говоря.(...)

Он так и умер "на ходу", – участвовал в каком-то заседании по литературным делам, сказал горячую речь, вышел в соседнюю комнату, прилёг на диван, и паралич сердца оборвал жизнь этого талантливого, неистощимо бодрого человека" (М. Горький. "О Гарине-Михайловском").

"Инженерскую тужурку свою талантливо носил". Так вот. Хорошо хоть ее в кассу не отдал, Л.Б. Красину. (Тужурка-то ... "цепляла"!)

"Я ... приказал сшить себе ... охотничью куртку.

С тех пор мне уж не нужно ни ружья, ни собаки.

Всякий раз, когда я бываю в лесу, моя куртка так и тянет меня туда, где прячется волк или заяц.

Когда я приближаюсь к дичи на расстояние выстрела, от куртки отрывается пуговица и, как пуля, летит прямо в зверя! Зверь падает на месте, убитый удивительной пуговицей.

Эта куртка и сейчас на мне" (Э. Распэ. Приключения барона Мюнхаузена).

В чем же состояла тайна "волшебной тужурки" Гарина-Михайловского? А вот в чем! С волшебной тужурки периодически слетали пуговицы. А где они чаще всего слетали? Там где активнее всего велась работа, где появлялись рельсы, станции, переезды, где появлялось железнодорожное сообщение, мчащиеся паровозы, быстро едущие вагоны. Сегодня с тужурки отлетела удивительная пуговица и попала прямо в берег широкой реки, а через некоторое время появился в этом месте железнодорожный мост. Такова была таинственная созидательная мощь волшебной тужурки.

Да, путаная была жизнь! Хотя и с ориентацией на почти вечную и абсолютно бесспорную пользу: железнодорожное строительство, создание Великого Сибирского железнодорожного пути, культурное развитие. Но не подхватило оппозиционной волной, не вынесло к вершинам успеха, не принесло к берегам сказочной Италии в окружении чудесных людей, не обеспечило разнообразным, своевременным, комфортным отдыхом и качественной неограниченной медицинской поддержкой.

Обеспеченный, талантливый, образованный, энергичный, здоровый человек, благополучно женившийся. Счастливчик. Вроде бы, крестным отцом был Николай I; если так, то – не плохой "бренд". Но, если и без Николая I... Путеец, Великий Сибирский железнодорожный путь, отважный – кругосветный – путешественник, популярный писатель, знающий, мощный человек; для бренда были основания. Уже после смерти Николая Георгиевича, в 20-х годах XX века А.Н. Толстой пишет фантастический роман "Гиперболо́ид инженера Га́рина" (завершен в 1927 году). На образ реального Н.Г. Гарина А.Н. Толстой не ссылался, тем интереснее: фамилия не очень-то распространенная. В этом романе, содержащем много интеллектуальной политологической чепухи, есть технологические пророчества: инженер Гарин создает оружие с использованием радия.

Допустим, Михайловский не "попал в тему", "в настроение", "в момент", не стал литературной звездой. Но конец какой-то странноватый...

"Революцию 1905 года Гарин встретил с энтузиазмом. Он примкнул к редакции социал-демократического органа "Вестник жизни", где работали Ольминский, Луначарский, Боровский. Но недолго ему пришлось сотрудничать в этом журнале: 27 ноября 1906 года он скончался на редакционном совещании от паралича сердца. Незадолго перед этим он отдал партии большевиков часть своего состояния" [Чуковский К. Гарин].

Предназначение? Способность взаимодействовать с будущим? Независимость? Умеренная самоизоляция? Аполитичность? Распорядок дня и умение контролировать состояние здоровья? Читал Библию? Знал наизусть? А дневник? Письма? Спорт? Способность противостоять "похищению успеха"?

"Робинзон" или "Синдбад"?

– Какие элементы "Системы успеха" оказались "плохо рассчитанными"?

По Великому Сибирскому железнодорожному пути (успешно, в общем, построенному) от необходимости создавать персональную "Систему успеха", похоже, не уедешь.

Над какими-то вопросами можно поразмышлять, а какие-то ответы лежат на поверхности.

Похоже, значимость "энергии имени" Николай Георгиевич Михайловский недоучитывал. Его литературный псевдоним – "Гарин". Этот "Гарин" прирос, приклеился к его фамилии. С чем же ассоциируется без труда "Гарин"? Предлагаю три моих личных ассоциации (образ фантастического инженера Гарина оставим за скобками; хронологически он следует за реальным Михайловским на дистанции примерно двадцать лет):

(а) Гарь (то есть, сгоревшее),

(б) Гаршин,

(в) Булгарин.

Что для Н.Г. Гарина-Михайловского могло быть полезного в таких ассоциациях?

По версии К. Чуковского псевдоним был выбран, "потому что у автора был сын, которого звали Гаря". Невольно хочется пошутить: лучше бы не отец взял имя сына, а сын – фамилию отца.

Зато вот факт биографии: "В отношении чисто экономическом дела в имении Михайловского шли превосходно, однако мужики с недоверием и ропотом встречали все нововведения доброго помещика, и ему постоянно приходилось преодолевать сопротивление инертной массы, а с местными кулаками он вступил в открытый конфликт, результатом которого стала серия поджогов. Сперва Михайловский лишился мельницы и молотилки, а затем и всего урожая. Почти разорившись, он решил оставить деревню и вернуться к инженерной деятельности" ["Гарин-Михайловский, Николай Георгиевич"].

Вооружайся не гиперболоидом, а "Системой успеха"! (Добавить в перечень законов успеха).

18.5. ОТ ВОЛГИ ДО ВОЛГИ (ВОЛГИН-ВОЛЖИН).

Некоторые дополнительные соображения по теме «энергетика имени».

"...В трехлетнем возрасте он заболел холерой и заразил отца, который его выхаживал. (...) После его смерти жена там же, в Астрахани, до срока родила второго сына, которого в честь отца назвали Максимом, – но мальчик родился недоношенным и слабым, он умер по дороге обратно в Нижний и похоронен в Саратове. (...)" [Быков Д.Л.].

Если имя умершего брата "Максим", а "Максим" -это составная часть псевдонима Горького, то можно усмотреть аналогию с наименованием Генриха Шлимана: "...Шлиман ... в первые годы назывался Юлиусом, когда же умер его брат Генрих, он наречен был в его память" [Егоров, 1923. С.17].

"В августе 1896 года Горький венчается с Екатериной Павловной Волжиной" [Нефедова И.М.].

П.В. Басинский приводит слова А.С. Солженицына: "С каким еще молодым восторгом и даже влюбленностью ехал он тогда в Швейцарию на свидание с Плехановым, получить от него корону признания. И, посылая дружбу свою вперед, в письме из Мюнхена – тому "Волгину", – в первый раз придумал подписаться "Ленин". Всего то нужно было – не почваниться старику, всего то нужно было одной великой реке признать другую и вместе с ней обхватить Россию.(...)" [Басинский П.В. Страсти по Максиму]. "Горький мог писать о России гневно и несправедливо, но он весь, как верно отметил после его смерти Шаляпин, имел один главный исток – "Волгу и ее стоны"" [Басинский П.В. Страсти по Максиму]. Некоторые – случается – берут фамилию супруги. "Да... Не "Волгин", так – "Волжин". Ну, – или – почти "Волжин"".

"Речная гидрография!"

ГЛАВА 19. МИСТИКА.

19.1. ИКОНЫ НА ГИССАРЛЫКСКОМ ХОЛМЕ.

Мистика – это тема неоднозначная и трудно интерпретируемая.

Можно предположить, что мистика сопутствовала Генриху Шлиману в течение всей его жизни.

В пасторском саду в Анкерсхагене появлялся призрак пастора фон Руссдорфа, предшественника Эрнста Шлимана [Шлиман Г. Илион. Т.1. С. 36].

Иллюстрацией к снам (мистическим?) Генриха Шлимана могут быть следующие случаи.

"Прошлую ночь часа в 2 имел я страшный сон, видел сестру свою ... боюсь, что это предвещает смерть ... и потому напишу сегодня Дорис" [Гаврилов А.К. С. 172].

"... Я вызвал призрак своей матери, которая умерла тридцать семь лет назад, и стал умолять ее, чтобы она помогла мне. Тогда мне приснился сон ..." [Богданов И.А., 2008 б. С. 61].

В книге Д.Н. Егорова (ссылавшегося во Вступлении на беседы с мекленбуржцем Крюгером, соседом Эрнста и Генриха Шлиманов, как один из информационных источников книги) имеется такая интересная фраза: "...Впервые здесь, на чужбине, он почувствовал руку матери, заботы которой простирались на него, даже и после ее смерти" [Егоров, 1923. С. 9, 22].

Г. Шлиман пишет Екатерине Петровне Шлиман: "Высылаю Тебе книгу о Духах. (...) ... душа Наташи живет, и она бессмертна; она всегда будет с Тобой, и ее присутствие Ты почувствуешь интуитивно. В той книге ты найдешь совет, как вступить в контакт с Наташей в любое время..." [Богданов И.А., 2008 б. С. 98-99]. "Шлиман ... более к теме спиритуализма уже никогда не возвращался" [Богданов И.А., 2008 б. С. 99]. Лишь в письме, посланном Генрихом Шлиманом из Парижа 14 марта 1871 года, проскакивает интересное сравнение: "я целовал свою библиотеку, как целовал бы воскресшего от смерти любимого ребенка" [Мейерович М.Л. С. 89-90].

Г. Шлиман пишет в Автобиографии об использовании состояния, близкого ко сну: "От перевозбуждения я почти не спал и эти бессонные ночные часы использовал на то, чтобы повторять то, что я прочел предыдущим вечером. Поскольку память всегда гораздо больше сконцентрирована ночью, чем днем, я нашел, что эти ночные повторения полезны в самой высшей степени. Таким образом в течение полугода я выучил английский язык в совершенстве" [Шлиман Г. Илион. Т. 1. С. 46].

Необычные психические состояния посещали и Максима Горького, правда до изучения иностранных языков дело не доходило: "Длинным, двуручным мечом средневекового палача, гибким как бич, я убивал бесчисленное множество людей, они шли ко мне справа и слева, мужчины и женщины, все нагие; шли молча, склонив головы, покорно вытягивая шеи. Сзади меня стояло неведомое существо, и это его волей я убивал, а оно дышало в мозг мне холодными иглами" (М. Горький. "О вреде философии").

Генрих Шлиман – Рудольфу Вирхову: "Когда я восьмого числа (июль 1890 года) обнаружил необыкновенный по ценности клад, даже более значительный, чем клады Микен, я в умилении пал ниц, благоговейно целовал стопы богини, страстно моля ее о дальнейшей милости и сердечно благодаря за снизошедшую милость" [Вандерберг. С. 559]. Комментарий Ф. Вандерберга (иронический, надо понимать) к этому периоду жизни Г. Шлимана: "...Шлиман блуждал по троянским холмам, встречался с богами и героями и снова находил сокровища, которым приписывал выдающееся значение (четыре богато украшенных топора, не имевших отношения к Трое)" [Вандерберг. С. 559].

Создатели фильма "Таинственное сокровище Трои" (2007 год) так излагают свой художественный вариант слов Генриха Шлимана: "Я слышу голос Гектора... Во сне мне является Одиссей, и говорит где копать!".

Можно конечно, прийти к выводу, что такие высказывания делал человек, "близкий к умопомешательству". Перейдем от предположений к фактам. Этот человек активно и успешно путешествовал, "бродил по троянским холмам", взаимодействовал с учеными, находил клады, представляющие ценность и являющиеся предметом дискуссий по наше время, состоял в переписке со всем миром, за несколько дней до смерти читал на арабском языке сказки из "Тысячи и одной ночи" [Мейерович М.Л. С. 174].

"...Я несколько раз обошел кругом отверстый кратер этой горы, я решил проникнуть внутрь ее и прыгнул вниз, в воронку. Меня обдало необыкновенным жаром, и горячий пепел и раскаленные угли то и дело обжигали меня, пока я спускался все ниже и ниже. Наконец я услышал стук, грохот, шум, а вместе с тем и голоса, которые – как это ни удивительно, господа, – оказались принадлежащими богу Вулкану и его циклопам, в существование которых я так же мало был бы склонен верить, как и вы, если бы не увидел их собственными глазами. (...)

Когда я представился Вулкану, он оказал мне необычайно любезный прием. Заметив повреждения, причиненные мне огнем, Вулкан самолично направился к своему аптечному шкапу и принес мазь, которая не только моментально исцелила мои раны, но восстановила даже те места моей одежды, которые были прожжены огнем." (Э. Распэ. Вечера барона Мюнхаузена).

Юность Г. Шлимана: внезапное кровотечение из горла, побудившее завершить этап ученичества с последующим переходом к полноценной коммерческой деятельности и последующим внезапным исцелением от упомянутого кровотечения; чудесное спасение при кораблекрушении в декабре 1841 года и положительные предчувствия, сопутствовавшие этому спасению; получение крупной суммы (благотворительного сбора в пользу чудесно спасенного) от корабельного маклера Й.Ф. Вендта...

Успешное начало коммерческой деятельности Генриха Шлимана в Петербурге, внезапное, опасное, но весьма прибыльное путешествие в Калифорнию, чудесное спасение имущества при мемельском пожаре, удивительное обогащение в период Крымской войны, спасение груза при крушении корабля "Бордо", внезапное появление препятствий в момент желания отойти от дел с продолжением Г. Шлиманом спекуляций в период Гражданской войны в США...

То, что Генрих Шлиман остался жив-здоров в Троаде вызывает удивление. Но как-то не очень упоминаются ситуации, когда Генрих Шлиман располагал иконы на Гиссарлыкском холме... [Штоль. С. 249].

Все упомянутые выше сведения и обстоятельства позволяют предполагать наличие весьма ощутимой мистической составляющей в судьбе Генриха Шлимана, Николая Гоголя, Максима Горького.

19.2. СТРОИТЕЛЬНИЦА ХРАМА.

Можно отметить и те – хотя бы некоторые – обстоятельства в судьбе Николая Гоголя (а также – предшествовавшие его рождению), которые предположительно можно назвать мистическими. Несколько снов его отца, в которых появлялась Царица Небесная, и которые способствовали женитьбе Василия Афанасьевича с Марией Ивановной.

"Когда Вас. Аф-вич Гоголь приезжал в каникулы домой, и в то время ездил со своей матушкой в Ахтырку Харьковской губернии, на богомолье, там есть чудовной образ божьей матери, они были там в обедне, отправляли молебен и остались там ночевать, и он видел во сне тот же храм. Он стоял в нем по левую сторону; вдруг царские врата отворились, и вышла царица в порфире и короне и начала говорить к нему при других словах, которых он не помнил: "Ты будешь одержим многими болезнями (и точно, он страдал многими недугами и, наконец, лихорадкой, которая продолжалась у него два года; никакие средства не помогали, один д-р Трофимовский освободил его от нее), но то все пройдет, – царица небесная сказала ему: – ты выздоровеешь, женишься, и вот твоя жена". – Выговоря эти слова, подняла вверх руку, и он увидел у ее ног маленькое дитя, сидящее на полу, которого черты врезались в его памяти. Потом он приехал домой, рассеялся и забыл тот сон. Родители его, не имея тогда церкви, ездили в местечко Ярески при реке Пселе. Там он познакомился с теткой моей, и когда вынесла кормилица дитя семи месяцев, он взглянул на него и остановился от удивления: ему представились те самые черты ребенка, которые показали ему во сне. Не сказавши о том никому, он начал следить за мной; когда я начала подрастать, то он забавлял меня разными игрушками, даже не скучал, когда играла в куклы, строил домики с карт, и тетка моя не могла надивиться, как этот молодой человек не скучал заниматься с таким дитем по целым дням; я хорошо знала его и привыкла, часто видя, любить его; потом, спустя тринадцать лет, он видел тот же сон и в том же храме, но не царские врата отворились, а боковые алтаря вышла девица в белом платье с блестящей короной на голове, красоты неописанной, и, показав рукой в левую сторону, сказала: "Вот твоя невеста!" Он оглянулся в ту сторону и увидел девочку в белом платьице, сидящую за работой перед маленьким столиком и имеющую те же черты лица. И после того скоро мы возвратились из Харькова, и муж мой просил родителей моих отдать меня за него." (М. И. Гоголь – С. Т. Аксакову.) (См.: [Вересаев В.В.]).

"Мать Гоголя имела двоих детей до его рождения, но они являлись на свет мертвыми. Поэтому, в ожидании новых родов, она переехала в Сорочинцы, где жил знаменитый в то время малороссийский врач Трофимовский. Между прочим она дала обет, если родится у нее сын, наименовать его Николаем, в честь чудотворного образа, называвшегося Николаем Диканьским. Родители Гоголя просили священника села Диканьки молиться до тех пор, пока дадут ему знать о счастливом событии и попросят отслужить благодарственный молебен" (См.:[Вересаев В.В.]).

"Гоголь родился в пору предчувствия радости, ликования людей и природы, накануне явления всего нового – будь то новые листья на деревьях или новые надежды. Он и сам стал надеждой отца и матери, которые, потеряв двоих детей, со страхом и неуверенностью ждали третьего. Много раз ездили они молиться к святой иконе Николая-чудотворца в соседнюю Диканькскую церковь, много раз просили угодника заступиться за них, даровать им здоровое дитя; судьба сжалилась над ними – родился сын" [Золотусский И.П.].

В.И. Шенрок цитирует рассказ матери Н.И. Гоголя Марии Ивановны, после чего упоминает об обете. "В дальнейшем рассказе она с особенной любовью и обстоятельностью передает ... о другом важнейшем событии своей жизни – о построении храма в Васильеве. "Церкви еще у нас не было и люди оттого терпели много неудобств... Я начала просить мужа строить церковь. Он удивился и сказал: "Помилуй! как мы будем строить церковь, когда у меня нет и 500 рублей!" а я отвечала, что Бог поможет. (...) И видно, что на это было Божье соизволение, потому что все начало устраиваться как бы само собою... (...) Итак, с Божьей помощью, церковь была окончена вчерне в течение двух лет. Потом мы поехали в Ромны на Ильинскую ярмарку и переменили старинное серебро на церковные вещи. И чрез три года после постройки началось служение". (...) Говорят, что обет построить церковь в Васильевке был дан Марьей Ивановной перед рождением Н. В. Гоголя после двух неудачных родов" [Шенрок В. И., б. Т. 1. С. 52].

"Когда задумали построить в Васильевке церковь, собирали на нее по копейке, начал строить Афанасий Демьянович, а заканчивал его сын, хотя церковь была маленькая, в одну главу, с бедным алтарем и без росписи на стенах. Зато когда церковь встала на холме против усадьбы, сразу стало уютней в Васильевке, как-то приподнялась она, приосанилась, и крест на крошечной каменной маковке был виден издалека, угадывался путниками, когда ни верхушки высоких яворов, ни крыши хат не показывались еще глазу. Гоголи ходили в церковь, молились, читали Евангелие. Но верили и в приметы, в гадания, в пророчества снов, в голоса, раздающиеся с неба и предсказывающие судьбу. То была вера в судьбу – в суд божий" [Золотусский И.П.].

Начал строить церковь Афанасий Демьянович, а заканчивал его сын, собирали на нее по копейке, как пишет И. Золотусский; или построение храма было начато после свадьбы Василия Афанасьевича и Марии Ивановны (как изложено в работе В.И. Шенрока) – не так уж существенно. Важно, что дело было богоугодное, семейное, (хотя, возможно, и не без участия других сподвижников: родственников, односельчан, соседей и других; упомянуто имя Д.П. Трощинского: в других важных делах семьи Гоголей он принимал участие, наверняка, в той или иной форме принял и в этом. По крайней мере, архитектор-итальянец, сделавший план церкви, жил у Д.П. Трощинского; об оплате архитектору за составление плана Мария Ивановна в воспоминаниях не упоминает). "В 1868 году, в самый день св. Пасхи, скончалась Марья Ивановна так же неожиданно, как любимые ею муж и сын. Прах ее покоится в Васильевке, при церкви, как строительницы храма, рядом с безгранично любимым и не забытым до кончины мужем" [Шенрок В. И., б. Т. 1. С. 220].

4 ноября 1846 года, намереваясь отправиться в непростое по тем временам паломничество в Иерусалим, Н.В. Гоголь писал матери: "Вас прошу также, моя добрая и почтенная маминька, молиться обо мне и о путешествии моем и о благополучном устроении всех обстоятельств моих. Во всё время, когда я буду в дороге, вы не выезжайте никуда и оставайтесь в Васильевке. Мне нужно именно, чтобы вы молились обо мне в Васильевке, а не в другом месте" [Гоголь Н.В. Переписка. 1845-1846.].

Н.В. Гоголь: "Чтение псалтири имеет значение, когда читают его близкие; это – не то, что раздавать читать его другим" (См.: [Вересаев В.В.]).

"Даже в саду, когда затихало все в доме в послеобеденном сне и он один оставался среди деревьев, раздавался некий зов, который вдруг заставлял сильно биться сердце и уносил прочь воображение. "Признаюсь, – писал Гоголь, – мне всегда был страшен этот таинственный зов. Я помню, что в детстве я часто его слышал: иногда вдруг позади меня кто-то явственно произносил мое имя. День обыкновенно в это время был самый ясный и солнечный; ни один лист в саду на дереве не шевелился, тишина была мертвая..."" [Золотусский И.П.]

Н.В. Гоголь: "Кто-то незримый пишет передо мною могущественным жезлом" (Гоголь – В. А. Жуковскому, 12 ноября 1836 г., из Парижа.) (См.: [Вересаев В.В.]).

"Много чудного совершилось в моих мыслях и жизни, – пишет Гоголь Аксакову в 1840 году. – Я рад всему, всему, что ни случится со мною в жизни, и как погляжу я только, к каким чудным пользам и благу вело меня то, что называют в свете неудачами, то растроганная душа моя не находит слов благодарить Невидимую Руку, ведущую меня" [Котляревский Н.А.].

Не совсем обычно, а, скорее, совсем не обычно выглядят упоминания, что Н. Гоголь периодически бывал одной из "моделей" при работе А.А. Иванова над картиной "Явление Христа народу"... [Труайя А. С. 330].

"Теперь я пишу к вам (к Иванову, 1841 г.), потому что здоров, благодаря чудной силе Бога, воскресившего меня от болезни, от которой, признаюсь, я не думал уже встать. Много чудного совершилось в моих мыслях и жизни" (См.: [Котляревский Н.А.]).

"Каждый человек обладает нравственной интуицией, различением добра и зла; у Гоголя она граничила с ясновидением, с пламенным вдохновением библейских пророков. У него было особое чутье, как бы особый орган восприятия зла в мире и в самом себе" [Мочульский К.В.].

Можно ли отнести к мистике женитьбу потомка семьи Гоголей на внучке А.С. Пушкина?... О браке внучки А.С. Пушкина и потомка семьи Гоголей интересно рассказывается в фильме "Как Пушкин с Гоголем породнились..." (2009). (

(У Александра Сергеевича и Натальи Николаевны было 4 родных ребёнка. Одна из внучек Пушкина вышла замуж за представителя Дома Романовых).

Отметим так же посещение и Генрихом Шлиманом, и Николаем Гоголем Рима, Иерусалима.

"Горький живо интересуется Италией и ее искусством – осматривает Колизей, Форум, Ватикан, картинные галереи, Везувий" [Нефедова И.М.].

Г. Шлиман, выучивший арабский язык, умевший на арабском читать наизусть суры Корана, совершил, переодевшись, паломничество в Мекку. В 1887 и 1888 годах Генрих Шлиман путешествовал по Нилу ["Шлиман, Генрих"] (в ряде мировоззренческих систем Нил считается сакральным природным объектом).

"Поскольку в Пекине нет гостиниц – разве что грязные, отвратительные постоялые дворы, – я вынужден был искать приюта в одном из буддийских храмов..." [Вандерберг. С. 148].

19.3. БИБЛИЮ НАДО ЗНАТЬ.

«Впрочем, есть и другая версия отношений Горького с нечистой силой. Принадлежит она писателю эмигранту И.Д.Сургучеву (1881 – 1956), который знал Горького в каприйский период, жил у него на Капри, но после революции изменил свое хорошее отношение к нему» [Басинский П.В. Страсти по Максиму].

"Предметом став суждений шумных,

Несносно (согласитесь в том)

Между людей благоразумных

Прослыть притворным чудаком,

Или печальным сумасбродом,

Иль сатаническим уродом,

Иль даже демоном моим."

"Сургучев прямо считал, что Горький продал свою душу дьяволу.

"Я знаю, что много людей будут смеяться над моей наивностью, – писал он в 1955 году в очерке "Горький и дьявол" в газете "Возрождение" (Париж), – но я все таки теперь скажу, что путь Горького был страшен. Как Христа в пустыне, дьявол возвел его на высокую гору и показал ему все царства земные и сказал:

– Поклонись, и я все дам тебе.

И Горький поклонился.

И ему, среднему в общем писателю, был дан успех, которого не знали при жизни своей ни Пушкин, ни Гоголь, ни Толстой, ни Достоевский. У него было всё: и слава, и деньги, и женская лукавая любовь"" [Басинский П.В. Страсти по Максиму].

"...В начале повести "В людях" говорится о влечении сына Якова Саши к магическим обрядам (...).

"Саша прошел за угол, к забору с улицы, остановился под липой и, выкатив глаза, поглядел в мутные окна соседнего дома. (...) Страх его передался мне, я очень осторожно заглянул в углубление под корнем, – корень служил пещере сводом, – в глубине ее Саша зажег три огонька, они наполнили пещеру синим светом. Она была довольно обширна, глубиною как внутренность ведра... Посредине, на возвышении, покрытом куском кумача, стоял маленький гроб, оклеенный свинцовой бумагой, до половины прикрытый лоскутом чего то похожего на парчовый покров, из под покрова высовывались серенькие птичьи лапки и остроносая головка воробья. За гробом возвышался аналой, на нем лежал медный нательный крест, а вокруг аналоя горели три восковые огарка, укрепленные в подсвечниках, обвитых серебряной и золотой бумагой от конфет" ("В людях").

(...) загадочными представляются слова Саши после того, как Алексей в результате ссоры между ними выбросил воробья через забор на улицу:

"– Теперь увидишь, что будет, погоди немножко! Это я всё нарочно сделал для тебя, это – колдовство! Ага!"

На следующий день Алексей опрокинул себе на руки судок с кипящими щами и попал в больницу" [Басинский П.В. Страсти по Максиму].

""В ее внешности было что то "темное", языческое. Недаром в своей семье ее называли "ведьмой".

" – Что, ведьма, народила зверья?!"

Это кричит Василий Каширин после безобразной потасовки Якова и Михаила прямо во время обеда. Можно не обратить внимания на этот странный крик дедушки и принять его просто за бессмысленную брань раздраженного главы семейства. Но в "Детстве", повести невероятно плотной по обилию всевозможных "знаков", намеков, символов, почти нет случайностей. Потому задумаемся: почему дед Василий именно собственную супругу обвиняет в начале распада семьи? Только ли потому, что она "потатчица", по словам Василия, и выступает за раздел имущества Кашириных между детьми? Но причем тут "ведьма" и "зверье"? Вот еще одна загадка "Детства", не разгадав которую мы многого не поймем в этой повести.

Зададим себе простой вопрос: каким образом в семье хотя и скуповатого, но честного, трезвого, трудолюбивого и богобоязненного Василия Каширина народились такие непутевые дети? Это пьющие, дерущиеся между собой братья Яков и Михаил. Это непослушная и недомовитая дочь Варвара, которая, потеряв первого мужа, бросает ребенка в семье родителей и живет как ветер в поле, не неся за мальчика никакой ответственности.

"Не удались дети то, с коей стороны ни взгляни на них, – жалуется дедушка. – Куда сок сила наша пошла? Мы с тобой думали, – в лукошко кладем, а Господь то вложил в руки нам худое решето..." И снова в недостатках детей он винит мать: "А все ты потакала им, татям, потатчица! Ты, ведьма!"" [Басинский П.В. Страсти по Максиму].

«Дед начал учить внука грамоте по Псалтырю и Часослову» [Нефедова И.М.].

«Единственным светлым пятном в воспоминаниях о школе был приезд епископа Астраханского и Нижегородского Хрисанфа (В.Н.Ретивцева, 1832 – 1883), известного духовного писателя, автора трехтомного труда „Религия древнего мира в его отношении к христианству“ (СПб.: 1872-1878). Хрисанф обладал умным внутренним зрением на людей. Он выделил Алексея из класса, долго расспрашивал его, удивлялся его знаниям в области житий и Псалтыри и, наконец, попросил его не „озорничать“» [Басинский П.В. Страсти по Максиму].

«Если верить „Детству“, придя в школу, Алеша не знал ни ветхозаветной, ни христианской истории, но зато наизусть читал псалмы и жития святых, чем немало изумил архиепископа Хрисанфа, однажды посетившего их школу» [Басинский П.В. Страсти по Максиму].

"Я знаю на память все молитвы утренние и все на сон грядущий...", – пишет М. Горький о своем детстве.