Текст книги "Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО (СИ)"

Автор книги: Татьяна Уревич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 81 (всего у книги 112 страниц)

– Сначала расскажите Вы. Если у нас появятся вопросы, мы их зададим, – предложил Гарри.

Дакар как-то странно на него посмотрел, но ничего сказал.

– Думаю, вы догадываетесь, что наша встреча из разряда чрезвычайных, – начал говорить Дакар. – При обычных обстоятельствах мы вряд ли когда-нибудь пересеклись. Мы не склонны афишировать свою деятельность, но чувствуем ответственность за род человеческий и не можем допустить, чтобы один из талантливых земных сыновей погубил всех остальных – пусть и менее одарённых.

– Это Вы о ком? О Том… Кого-Нельзя-Называть? – запинаясь, произнёс Рон.

Дакар снисходительно рассмеялся.

– Да. И хоть сейчас Том ослаб физически, магической своей власти не растерял ни на йоту. Мало того, вошёл в сношения с инопланетными существами, способными оказать ему посильную помощь. Однако новые крестражи он создавать более не рискует, опасаясь полного перерождения. Он достаточно умён и понимает: чтобы управлять людьми, нужно и самому быть человеком… или отдалённо напоминать его. Потому-то Лорд Волан-де-Морт – как вы его теперь называете – стережёт оставшиеся крестражи пуще глаза своего. Но! Он не подозревает, что в игру включились мы. Только нам под силу укрыть орёл Кандиды так, как не смог никакой смертный. Правда, с последним крестражем вам надлежит справиться самостоятельно… так же, как и самим Воландом.

– Но почему? Почему бы вам не пойти до конца, чтобы бедным глупым людишкам ничего не угрожало? – Гарри продолжал придерживаться выбранного им тона (несмотря на укоризненные взгляды Гермионы).

– Именно потому, чтобы они себя таковыми не считали.

Гермиона искала, чем бы загладить бестактность Гарри.

– А вы у себя на планете… вы все волшебники? – нашлась она.

– Вы слышали что-нибудь об анабиозе? – немного поразмыслив, спросил в свою очередь Дакар. – Нет? Это превращение неживого в живое. Эволюция – более знакомый вам термин… Так вот. Люди эволюционируют. Очень медленно. Но, благодаря усилиям Салазара Слизерина, который до конца своих дней боролся за нескрещивание ценного вида (надеясь таким образом улучшить породу людей), возможности некоторых людей значительно возросли. Их-то вы и называете волшебниками.

«Он так и сказал ПО-РО-ДА. А ещё считает себя добропорядочным гражданином… – фыркнул Гарри. – Нацист!»

– Гарри, стоит ли возмущаться?.. Мы всего лишь скептики от науки. На самом деле земляне нам очень симпатичны. Страсти на вашей планете так и кипят… Это так притягательно! Но вечное кипение чревато испарением сильных эмоций, и тогда остаётся лишь «пшик». А надо чтобы жизнь продолжалась, планета цвела, рождались дети…

– Выходит, волшебники – это всего лишь эволюционирующий тип людей? – Гермиона пытливо взглянула в глаза Даккару.

Он будто невзначай отвернулся и нехотя проговорил:

– Ты чем-то недовольна?.. Впрочем, я вижу Микаэла и Сильфиду. Нам пора.

Взмахом руки Дакар убрал со стола остатки их обеда.

Полёт оставлял желать лучшего, мягко говоря…

На взлёте Гарри так вдавило в спинку кресла, что он подумал: его вот-вот сплющит. Корабль был похож на сигару, поставленную вертикально. Когда он переворачивался, чтобы принять горизонтальное положение, Гарри услышал сдавленное кряхтение – это Рон пытался удержать в желудке свой недавний обед. Судя по поплывшему аромату, его попытки не увенчались успехом…

Что там пару минут неприятных ощущений во время трансгрессии в сравнении с мучительными двадцатью тремя минутами лёта в космическом корабле!

Гермиона так вцепилась в ручки кресла, что костяшки её пальцев стали белыми, а лицо по цвету напоминало простыни тёти Петуньи после кипячения… «ОТЦЫ» же в это самое время попивали кофеёк из наперсточных чашечек, непринуждённо переговариваясь меж собой, словно сам чёрт им не брат! У Гарри к исходу полёта так заложило уши, что, казалось, голова сейчас взорвётся! У Гермионы пошла носом кровь.

Но и это, как оказалось, «всё ещё цветочки».

Корабль вновь перевернуло носом вверх. С кресла Рона послышалось хлюпанье. Складывалось такое впечатление, что он втягивал в себя то, что недавно им было исторгнуто.

Кресла вдруг начали менять своё положение.

– Это невыносимо! – простонала Гермиона.

Ракету сильно тряхнуло. Похоже, она ударилась о поверхность шестого континента.

– Включить сопла двигателей на полную мощность! – отдал команду механический голос внутри салона.

– Всем оставаться на местах! – распорядился Дакар, видя, что Рон начинает отстёгивать страховочные ремни. – Идёт погружение в толщу антарктического льда.

Гарри наблюдал через стекло иллюминатора (кстати, за весь полёт он не удосужился взглянуть туда ни разу!), как пейзаж зимней пустыни постепенно становится морским.

– По-моему, стало теплее, – слабо проговорила Гермиона, когда мутная вода уже плескалась на уровне окон.

– Это нормально. Наружные стенки корабля разогреты, так как огонь сопел распространяется лилейно.

– ЛиНейно, Вы хотели сказать, – внесла поправку Гермиона.

– Я сказал то, что хотел сказать. Лилейно – значит, в форме лилии. Представили?.. Отсюда и жар, – пояснил Дакар. – Однако повода для волнения нет. Когда лёд сокроет ракету полностью, мы сможем выйти.

Гарри недоумённо смотрел на ОТЦОВ: «Они что, смеются? ″Лёд сомкнётся…″ – а мы выйдем. Куда это, спрашивается?!»

– Полно, Гарри. Всё-таки чему-то вас должны были научить в Хогвартсе, – вступил с ним в невербальное общение Даккар.

– Мы преодолеем ледяной покров Антарктиды НА корабле. Далее можно будет двигаться СВОИМ ходом, – подал голос Будогорский.

Судя по тому, что Барин не зубоскалил во время их воздушного путешествия, ему тоже недужилось, как и всем прочим землянам (Гермионе, самому Гарри, Рону). «Выходит, профессор, и Вы бываете слабым», – отчего-то с удовлетворением отметил Гарри.

– Рон! Ты приберёшь за собой наконец?! – раздражённо буркнула Гермиона. – Можно повеситься от этой вони!

– Девушка права, – сдержанно поддержала её Сильфида, напарница Дакара.

– И как, по-вашему, я займусь сейчас уборкой? – прокаркал Рон. – Вы же сами запретили трогать эти ремни!

Гермиона закатила глаза и махнула палочкой. Тут же из бокового кармана на кресле выпрыгнул мешочек, предназначенный для такого рода казусов, и ловко собрал растёкшуюся по салону рвоту. Гермиона вздохнула и поймала взгляд Будогорского.

– Я не поняла Вас, профессор, что значит «покинем корабль и отправимся пешим ходом»? КАК мы это сделаем? – спросила она.

– Мы пройдём через стенки корабля, после чего превратимся… м-мм, скажем в соль, чтобы раствориться в воде. Сделать это надо быстро. Ракета должна покинуть Антарктиду и вернуться в Атлантиду до темноты. Мы же с помощью трансфигурации вновь станем теми, кто мы есть. Вода к тому времени застынет, и мы войдём в лёд так же, как мы это делали на занятиях по защите. Дверь в Плутонию, которая является коридором времени, будет открыта.

– Ну, хорошо. Допустим, мы смогли бы войти в ледяную стену, – Гермиона тщательно подбирала слова – и по этому было видно, как она волнуется, – Но ДО этого мы будем погибнуть уже ДВАЖДЫ! Даже трижды! Сначала, когда попытаемся пройти сквозь раскалённые стенки корабля. Затем, когда растворимся в воде. Ну, и наконец, когда решим опять (из растворённой в воде соли!!!) стать людьми.

Она обвела негодующим взглядом присутствующих.

– Чтобы не случилось того, что ты так красочно живописала, у меня есть вот это, – Будогорский щёлкнул пальцами.

Перед каждым из хогвартцев возник пузырёк с бесцветной жидкостью.

– Это на первый случай (покидая корабль иными словами), – сказал Барин. – Такой же пузырёк, но с другим снадобьем вы получите при выходе наружу… Что ещё? Ещё, Гермиона, тебе следует повторить законы трансфигурации. Ну-ка…

– После трансфигурации, если выбранный тобою облик принят тобой по собственному желанию, обратное превращение необратимо и наступает через две-три минуты… если, конечно, ты не анимаг, – кисло пробубнила Гермиона, отводя глаза. – Но мы превратимся в… хм… соль с помощью той жидкости, которую Вы нам дали, так получается, не по своему желанию, а по ВАШЕМУ.

– Во-первых, зелье, которое Гермиона назвала жидкостью, предназначено для другого. А во-вторых, даже если каждый из вас – анимаг, вряд ли ваше второе Я – соль, – улыбнулся Будогорский.

– Странно, что Вы решили ознакомить нас с этими чудесными превращениями НАКАНУНЕ, а не прямо по ходу действия, – ухмыльнулся Гарри. – Большое Вам за это – Вашими же словами – человеческое СПАСИБО.

– Пожалуйста, – чинно ответил Будогорский. – А теперь пьём… не чокаясь.

Он первым опрокинул пузырёк. Ребята последовали его примеру.

– «Вектор Сэв»! – Ростислав Апполинарьевич вслух произнёс заклинание, делая крест на стенке корабля, одновременно дотрагиваясь до неё палочкой.

Значило это только одно: заклятие – новодел. И не он его изобрел. Что Гарри понял, как только Барин вербализировал слова заклинания. Профессор Будогорский никогда не произносил заклинания вслух – разве что в обучающих целях. Да и в сочинениях зелий Ростислав Апполинарьевич не силён (сам признавался)… Снова таинственные ДРУЗЬЯ?.. Просто детский сад, честное слово! Это там любят игры в «секретики». Однако хорошенько поразмышлять по этому поводу ему не дали.

– Встаньте за мной! Пошли! – Будогорский сделал шаг в стену первым.

Когда Гарри шагнул за ним, возникло ощущение, будто он увяз в жидком цементе.

– Не задерживайтесь! – прокричал Барин. – Засосёт!

Голос их учителя звучал как из-под воды. Шаг наружу дался нелегко. Гарри действительно чувствовал, как его засасывает. Если бы не Будогорский, который вытолкнул Рона, схватив за шкирку, а Гарри с Гермионой – за руки, приятели могли бы стать частью корабельной стены. Хорошо, что криминальные авторитеты не знают этого заклинания, а то бы их грабительская деятельность значительно упростилась.

– Быстрей, быстрей! – Барин уже совал им пузырьки с желтоватой субстанцией.

– Надеюсь, это не моча? – Рон опасливо нюхнул содержимое.

– Не болтать! Пить! – Будогорский сердился.

– По вкусу похож на аспирин УПСА… немного солоноватый, – успела сказать Гермиона.

Впрочем, последние её слова отозвались лёгкой рябью по воде, в которой они бултыхались. «Значит, я – соль. Ха-ха! Очень смешно. Как там учила мадмуазель Стебль? – Царство – животные, тип – хордовые, класс – млекопитающие, отряд – приматы, вид – человек-соль… И всё же я мыслю, стало быть, существую!» – заключил Гарри. Мало-помалу к нему (наверно, и к остальным тоже) возвращалась чувствительность. Руки занемели, ноги сводило судорогой. Рот, нос, уши заливала ледяная вода, которая почему-то казалась кипятком (?). Ещё немного, и он пойдёт на дно… если оно тут есть.

– Гарри, не спи – замёрзнешь! – расхожая фраза в устах Будогорского в данном случае имела прямой смысл.

– Мобилизуй свои силы, Гарри! – кричал профессор. – Рон! Гермиона! Это и вас касается!

Сделав глубокий вдох, Гарри чудовищным усилием воли заставил себя вынырнуть на поверхность, которая уже начала покрываться тонким ледком. Он нащупал у себя в кармане палочку и поднял её высоко над головой. «Ястилс!» – срывающимся голосом прохрипел Гарри. «Ястилс! Ястилс! Ястилс!» – услышал он трижды. За пять минут Гарри побывал во всех стихиях: расплавленный металл, вода и грунт ледяного материка. Почти бездыханный он лежал на снегу и силился собраться с мыслями. «Почему это должно быть так болезненно?! Вот бы нашим гениальным изобретателям ещё чуть-чуть поднапрячься и адаптировать свои заклятия применительно к живым организмам, а не к биороботам».

– Спускайтесь сюда! – раздался голос Дакара откуда-то снизу.

– Он в аду? – ужаснулся Рон (сам он был сине-зелёного цвета и трясся в ознобе).

– С каких это пор, мистер Уизли, вы стали ортодоксом? – спросил Будогорский, оглядывая своих воспитанников. – Я вижу, все живы-здоровы?

– Более-менее, – буркнул Гарри.

– Поздравляю вас. Только что вы благополучно преодолели тяжелейшую полосу препятствий на пути в Плутонию, – говорил появившийся вдруг Дакар. – Итак, мы в начале коридора времени. В конце него нас встретит Проводник.

Дакар опустился на одно колено и стал расшнуровывать рюкзак.

– Вам понадобится вот это, – он раздал хогватцам альпинистское снаряжение, включая каски со встроенными фонариками. – Мы пойдём в одной связке. Если сорвётся один, он может потянуть за собой всех остальных.

– Прогулка обещает быть приятной, – хмыкнул Рон, поглядывая на Гермиону.

Та после череды «чудесных превращений» не проронила ни слова. На неё это было не похоже.

– Эй, – позвал он подружку, – ты в порядке?

– Тебя это, правда, интересует? – Гермиона постаралась вложить в ответ весь сарказм, на который была способна.

– Значит, нормально, – успокоился Рон.

– Говорят, что дружбы существует только между разными по характеру людьми. Согласно законам физики «разноименные заряды притягиваются». Но «волна и камень, //лёд и пламень// не столь различны меж собой…» – так полагал Александр Сергеевич. Я же считаю, что только общность взглядов является гарантом близких отношений – дружбы, любви… Каково Ваше мнение, мой друг? – обратился Будогорский к Дакару.

Дакар шёл первым. Спуск был пологим. Тем не менее он счёл нужным остановиться, чтобы дать исчерпывающий ответ. Облокотясь о заступ, он охотно поддержал мудрствования Барина.

– Давайте посмотрим на это с другой стороны. Предположим, один и тот же человек в ситуации опасности ведёт себя агрессивно, в домашней обстановке – пассивно. Спрашивается, кто он: холерик или флегматик?.. Почему бы не принять обе точки зрения?

Рон, который шёл за Дакаром, обернулся к Гарри и не без издёвки процитировал:

Два мудреца в одном тазу

Пустились по морю в грозу…

– Рональд Уизли, Вы могли бы и поделикатнее намекнуть, что эта тема Вам неинтересна, – заметил Дакар.

– Ага! Это Я, оказывается, должен быть «поделикатнее»… Рассуждая о совместимости, не меня ли вы имели в виду?

– Поговорим о чём-нибудь более животрепещущем, – сменил тему Будогорский. – Например, как Вы, Дакар, перенесли препятствия, которые изрядно потрепали нас, землян?

– Лично я их НЕ проходил, – коротко ответил Дакар. – Наше тело более совершенно, чем ваше. Этим объясняется то, что я уже поджидал вас во временном коридоре, пока вы боролись с физическими перегрузками. Я не получил никакого ущерба для своего здоровья… А пропустив ваши эмоции через себя, даже получил удовольствие.

– Получили удовольствие от нашей боли? – поразилась Гермиона.

– Господи! Конечно, нет! Просто мы не умеем чувствовать столь глубоко и сильно, как вы. А это необходимо, чтобы вырабатывался адреналин. Для чего нужен адреналин, нужно объяснять?.. думаю, нет.

«Думаю, ″да″», – мысленно внёс поправку Гарри. Но не стал демонстрировать своё невежество.

– Вот и славно. Спуск начнётся скоро. Мужайтесь, – предупредил их Дакар.

Путник появился внезапно. Словно вырос из-под земли. Он кратко поприветствовал Дакара, не сочтя при этом нужным поздороваться с остальными.

Дакар повернулся к землянам.

– Не обижайтесь. Путник живёт по-отшельнически. Каждое новое лицо для него – потрясение, – проговорил Дакар одними губами.

– Если появился этот Путник, – значит, мы прошли Коридор времени? – задал вопрос Дакару Рон.

– Обернитесь, – попросил тот.

Все как один посмотрели назад. Там, где они только что прошли, красовалась вековая скала. Коридор времени закрылся. Пути назад не было. Вздохнув, ребята поплелись за Дакаром (вернее, теперь уже за Проводником). Начался спуск. С каждым шагом становилось идти труднее. Безымянный проводник вывел их из тоннеля на узкую тропку, идущую вдоль каменной стены. Именно СТЕНЫ, воздвигнутой не природой, а homo sapiens. Так вот: по одну сторону от тропинки – эта самая стена, по другую – обрыв над пропастью. Гарри осторожно подошёл к самому краю. Над пропастью плавали обрывки рваного тумана.

– Мы уже в Плутонии? – спросила Гермиона.

– В её надземной части, – был ответ Дакара.

Их группа продвигалась в постепенно сгущающихся сумерках. И это путешествие запомнилось Гарри как кошмарный сон – вязкий и липкий. Тропа пошла резко вниз. Камни поминутно срывались из-под ног и улетали в пропасть. Зацепиться не за что. Верёвка, которой они были связаны, натянулась до предела. У Гарри от напряжения взмокла спина. «Бедная Гермиона. Ей труднее всех. Хорошо, что она идёт рядом с Будогорским», – подумалось ему.

– Легли все! Быстро! – закричал вдруг Проводник.

Гарри не внял предупреждению сразу. Сперва он услыхал как будто хлопанье крыльев, потом визг, подобный тому, с которым открывалось магическое яйцо на турнире трёх волшебников… И только потом увидел летящего на него ящера. Дакар потянул страховочный трос, Гарри непроизвольно упал на колени и накрыл голову руками.

– Этим ты вряд ли себе поможешь, – иронично заметил Дакар. – Птеродактиль – тварь чрезвычайно злобная… но и чрезвычайно глупая. Совершенно не учится на собственных ошибках.

С этими словами он выбросил вперёд руку и стал медленно сжимать её в кулак, вращая кистью. Голова динозавра (если Гарри правильно понял альтаирца) в точности повторяла пассы, которые вытворял Дакар со своей рукой. Но выглядело это намного страшнее: звук ломающихся позвонков чудовища походил на рубку леса. Изрыгая предсмертные хрипы, птеродактиль рухнул вниз.

– Там что, кладбище диких животных? – Гермиона кивнула вниз, в пропасть.

– Там есть и другие. Те, кто пожирают падаль, – равнодушно произнёс Дакар.

Будогорский подошёл к краю обрыва.

– Не слышно звука падения, – заметил он. – На какой, примерно, мы высоте?

– Назад! – захрипел Проводник

Предупреждение прозвучало с опозданием. Внезапно появившийся ещё один летающий ящер клацнул зубами буквально у ног профессора. Барин неминуемо бы разбился, если б не связка… Короче, все они оказались на краю пропасти.

– Цепляйтесь заступом за камни! – Проводник был единственным, кого не связывала верёвка.

Легко сказать «цепляйтесь»! А если отвес гладкий, будто отшлифованный?!. Но топорик альпиниста, как ни странно, легко входил в камень. Тем не менее, опасность не миновала. Птеродактиль кружил над ними с жуткими воплями, выбирая себе жертву. Проводник, не теряя времени даром, вытащил из колчана стрелу и натянул тетиву лука. «Где он отрыл этот раритет?! – удивился Гарри. – В данной ситуации, боюсь, это мало эффективно». Когда же стрела вошла динозавру прямиком меж глаз, Гарри вынужден был признать, что ошибался насчёт возможностей такого оружия… или насчёт возможностей хозяина оружия. Древняя птица отправилась за предыдущей. Мало-помалу все участники экспедиции выкарабкались. Рон дул на пальцы Гермионы, которые были содраны до крови. В её глазах стояли слёзы, которые Гермиона с трудом сдерживала.

– А Вы как думали, мисс? – сказал Проводник, презрительно посмотрев на обломанные ногти Гермионы. – Это Вам не прогулка по загородному парку… как Вы, наверно, воображали.

– Ничего такого я себе не воображала! – возразила Гермиона.

– Тихо, тихо! – Будогорский положил колючую после тибетской причёски под ноль голову Гермионы себе на плечо. – Каюсь, я виноват. Во-первых, в том, что оступился. А во-вторых, что вовлёк вас в это предприятие.

– Хватит болтать! – рявкнул Проводник. – Так мы никогда не доберёмся!

Какое-то время шли молча. До тех пор, пока не дошли до расщелины, которая будто бы разломила надвое и без того узкую тропу. Верёвка, связующая их, могла стать серьёзной помехой для её преодоления. Дакар предложил перевязаться.

– Освободитесь от неё на время, – посоветовал Проводник. – Или даже насовсем. Тут каждый сам за себя.

– Похоже, время тебя не лечит, Динго, – строго посмотрел на него Дакар. – хочешь ещё послужить проводником?

– Мне всё равно, – процедил тот, отворачиваясь. Глаза его метали молнии.

От страховки всё же освободились и начали прыгать через разлом в той последовательности, в которой шли: Проводник, Дакар, Гарри… Когда очередь дошла до Рона, земля под ними задрожала. Из расщелины стали вырываться клубы пара.

– Поторопитесь! – нетерпеливо крикнул Проводник. – сейчас будет толчок!

Рон подхватил на руки Гермиону и прыгнул. Одновременно с его приземлением расщелина разошлась ровно вдвое. На той стороне оставался Барин. Он разогнался и благополучно пересёк разлом.

– А теперь бежим! – скомандовал Дакар.

Гарри обернулся: воздух позади них воспламенился. Гигантский огненный шар преследовал их по пятам. Они неслись по тропинке, по которой шли вначале буквально на ощупь, со скоростью лани.

– Сюда! – задыхаясь, прокричал Проводник.

Он присел за большущим валуном, выступающим как будто нарочно из полированной стены. Шар докатился до огромного камня и разбился о него. Лопнул, как мыльный пузырь. Только тысяча язычков пламени, кружащихся в воздухе, свидетельствовали о том, что он не пригрезился им.

– Фу! – выдохнул Рон.

Горе-путешественники повалилсь на бок, давая роздых натруженным за день ногам.

– Можно отдохнуть и перекусить, – разрешил Проводник.

Будогорский достал из рюкзака скатерть-самобранку (сейчас, правда, размерами она больше напоминала рушник). На сей раз чудо – скатерть выдала им хлеб с ветчиной, яйца, сваренные вкрутую, свежие огурцы и помидоры, квас. Кушанье нехитрое, но обильное. После того, как поели, Проводник хотел вытереть скатёркой руки, да только та таких вольностей не дозволяла. Хлестнула Динго своими накрахмаленными кистями так, что на его лице осталась красная отметина.

– А, чёрт! – схватился он за щеку.

– Гляди-ка: все против тебя, Динго, – усмехнулся Даккар.

– Пора выдвигаться, – хмуро сказал тот, поправляя ремень на брюках.

Подкрепившись, спуск не казался Гарри уже таким крутым. Да и на горизонте просветлело.

– А теперь проверьте свои бутсы и накиньте капюшоны штормовок, – распорядился Проводник.

– Что ещё?! – проворчал Рон, опускаясь на корточки. – Э-эй!

Он вдруг упал на спину и захрипел.

В мгновение ока Проводник оказался верхом на Роне и сорвал с него капюшон. Таким образом выявилась причина внезапного удушения Рона – змея, обвившая тугим кольцом шею друга. Нельзя было ничего сделать, не подвергнув опасности жизнь самого Рона. А змея уже подобралась к самому его лицу и смотрела на Уизли-младшего гипнотическим взглядом. Рукой в кожаной перчатке Динго сжал намертво змеиную морду (или что там у неё?) и раздавил гадину.

Пресмыкающееся полетело вслед за своими собратьями – ящерами. В пропасть.

– Если увидите змею, сразу бейте по ней заступом. Вот так! – показал он (под его топориком погибла ещё одна тварь ползучая).

Дальше их торный путь состоял из убиенных ими же змей. Расшвыривая их длинные, ещё извивающиеся тушки, группа продвигалась медленно. Но всему есть предел. Вот пришёл конец и их ужасам… так они думали, пока земля не стала буквально разверзаться у них под ногами, выплёвывая расплавленную магму.

– Земля ещё молодая – вот и шалит, – с нежностью сказал Дакар. – Однако нам нельзя потакать её капризам. Слушайте внимательно: через пару километров будет заслон от тех неприятностей, которые нам сулят эти крохотные пока плевочки лавы.

– Господи! – взвыл Рон. – Что ж ещё может произойти за эти два километра?! Просто не представляю: землетрясение, тайфун или, может, цунами?

– Лучше думать о том, что БУДЕТ, вместо того, что МОГЛО БЫ БЫТЬ, – подбодрил Рона Будогорский.

– На мудрствования времени нет, – пресёк философствующего Барина Проводник. – Вдохните глубже. Впереди у нас бег с препятствиями.

Скачками они неслись по пересечённой местности. Тропинки, как таковой, не существовало. Только скальные обломки да кипящая лава меж ними. Оказывается, наша планета на глубине всё ещё шипит и пузырится… Или это в прошлом? Время-то здесь другое. Они бежали минут двадцать пять без передышки – пока не упёрлись в чёрные ворота высотой… до неба. Дакар начертал на створках ворот неведомую хогвартцам каббалистическую формулу. Странные символы загорелись пронзительно-голубым, будто неоновым, светом. Буквы разъедали броню ворот с той же лёгкостью, что и гиперболоид инженера Гарина. Клокочущая лава подбиралась к ним всё ближе. На уровне инстинкта самосохранения Гарри сделал шаг вперёд (а за ним и остальные) – и тотчас же все оказался вне досягаемости перипетий строительства новой жизни. Ворота – подобно мощному шлюзу – сомкнули свои створы и можно было наконец перевести дыхание. Гарри посмотрел на безоблачное, акварельно-голубое небо. С краю, как на детских рисунках, смеялось лучистое солнышко.

– Откуда здесь солнце? – беззвучно прошелестел он.

Но Дакар его услышал.

– Мы создали тут источник света, чтобы поддерживать круглосуточно постоянную температуру: + 22 – + 25°С. Мы постарались сделать условия для проживания оптимальными, – дал исчерпывающий ответ Дакар.

– ТЕПЛИЧНЫЕ условия, – улыбнулся Будогорский. – Вы не находите?

– Э, нет. Позвольте с Вами не согласиться…

Двое «мудрецов» отделились от них, дабы прийти к консенсусу.

– Ну, всё. Пришли, значит. Располагайтесь, – буркнул Динго, стаскивая с себя штормовку.

Оставшись одни, друзья оглядели друг друга и расхохотались.

– Гарри, посмотри на Гермиону! – тыча пальцем в подругу, икал от смеха Рон.

Сам он выглядел не лучше: его круглые голубые глаза на сером от сажи лице выглядели диковато. Волосы посерели от пепла (выхлопов действующих на Плутонии вулканов). Гарри (который раз?!) разбил очки и подслеповато щурился на солнце. Он был не более лохмат, чем всегда. И не более грязен, чем в годы, когда работал в саду Дурслей. Рон упал на изумрудную траву и стонал от хохота.

– Ни-ког-да! Никогда я больше не подряжусь ни в какие экспедиции, которые снаряжает Будогорский! – похоже, у него началась истерика.

Гермиона с грустью посмотрела на товарища и очень серьёзно сказала:

– Знаешь, Гарри, оказывается, я ненавижу путешествовать. Я совершенно солидарна в этом вопросе с Роном.

К ним начали подходить местные жители. Видимо, альтаирцы питали слабость к некой театральности. Если атланты были одеты в полупрозрачные туники, то ЭТИ нарядились в шкуры животных. Правда, из одежды на них присутствовали только набедренные повязки да «топик» у женщин. Большинство «плутониек» держали на руках прелестных малышей. Одна девочка лет восьми подошла к Гермионе и взяла её за руку.

– Нам поручили провести вас к нашим жилищам, – проговорила девчушка на певучем языке туземцев.

Благодарение Богу, теперь для хогватцев не существовало языкового барьера. В окружении туземцев друзья побрели в деревню. Домả детей Плутонии были лишены прелестей комфорта и представляли собой что-то вроде хижин африканских аборигенов. Пищу принимали, сидя на циновках. Еда – совсем простая: свежие фрукты и овощи (которые выращивались на своих огородах и собирались в лесах), мясо, изжаренное на кострах прямо во дворе. Спали на полу на шкурах убитых животных. На вопрос «какие здесь водятся звери?», лаконично ответили «разные». «Водится ли у них рыба?» – «Да, много». «Где?» – «В озёрах»… И всё в таком духе. Поистине английская сдержанность. Вот только вопрос «куда можно пойти, чтобы принять ванну или душ» поставил их в тупик. Потом одна сообразительная селянка предложила сходить на озеро, другая – помыться на заднем дворе. Последнее показалось более разумным (шастать по территории Плутонии, пока они не изучили обстановку, было рискованно)… Эх, жаль, нет чистого – во что можно переодеться. Пришёл Будогорский. Он предложил ребятам (наверно, для смеху) примерить одежду туземцев.

– Вы волшебники или нет? Я всё больше начинаю в этом сомневаться, – посмеялся он, напоминая, как выстирать и высушить платье в мгновение ока.

– Тут все заклинания из головы вылетят, – жаловался Рон, выливая на себя воду, которую грели на солнце специально для таких нужд (помыться, постирать).

– Как сказала бы Гермиона, они у тебя никогда особо не задерживались, – поёживаясь от прохладной воды, подколол друга Гарри.

Гермиона предпочла отложить водные процедуры до похода на озеро. Пока же ограничилась чисткой платья. Когда Рон и Гарри вернулись, она под руководством хозяйки уже плела какие-то немыслимые бусы.

– Представляете, это когти саблезубых тигров, – потрясла она ожерельем перед носом парней. – Говорят, они добавляют хитрости и отваги.

– Зачем это тебе? – спросил Рон, пропуская нить бус сквозь пальцы.

– Надо, – кокетливо ответила Гермиона, отбирая от него поделку.

Когда Дакар с Будогорским разобрали свои рюкзаки и раздали их содержимое жителям деревни, было решено снарядить мини-экспедицию по окрестностям Плутонии. Гермиона смотрела во все глаза, как Дакар обучает женщин деревни прясть пряжу и ткать холсты.

– Почему бы им не дать современные, автоматизированные станки? – спросила она.

– Потому что всё должно идти своим чередом. Сейчас в Плутонии начало железного века. Мужчины селения только-только научились выплавлять металл… и то с нашей помощью. Их орудия труда несовершенны, поэтому мы и доставляем им ножи и ножницы, пилы и топоры. Если мы обеспечим их современной техникой, а люди не будут знать, как она устроена, толка не будет.

– Но почему они так отстали? – спросил теперь Рон.

Дакар посмотрел на часы.

– Вы помните, какой сегодня день? – спросил он в свою очередь.

– Первое мая… По-крайней мере, было с утра, – ответил Гарри.

– Это хорошо, что ты сделал оговорку: было с утра. Так вот: сейчас уже первое июня. Мы добирались сюда месяц по земным часам. На обратный путь уйдёт правда, меньше времени. Но надо торопиться… Тем не менее, оказавшись на этой девственной земле, было грех не осмотреть её. Хотя бы поверхностно. Поэтому времени на отдых не остаётся. Вы ещё не забыли, зачем мы здесь?

– Чтобы добыть крестраж, – припомнил Гарри (действительно, он почти и забыл о цели поездки).

– Да. И мы совместим приятное с полезным. Наш путь лежит через вечно-зелёный лес Плутонии к озёрам. Женщины – плутонийки готовят для вас освежающий напиток. Он поможет вернуть бодрость духа и тела.

Точно услышав, что он говорит, девушка из хижины, где они гостили около часа, вынесла на подносе четыре чаши: Будогорскому, Рону, Гермионе и Гарри. Выпив залпом напиток, они готовы были выступить в поход. От усталости, вот-вот грозящей перерасти в здоровый сон, не осталось и следа.

– Значит, мы на ногах уже целый месяц? – восхитился Рон.

Ребята бодро шагали вглубь леса, рассекая волшебной палочкой нахальные лианы, закрывающие едва заметную тропинку. Гермиона что-то напевала, теребя недавно обретённое ожерелье.

– Вы ничего не слышите? – навострила она уши.

– Не бойтесь. Впереди идёт Проводник. Он устранит все неприятности, – сказал Дакар.

– С удачной охотой! – Барин указал на мёртвую пантеру, покоившуюся на плечах Динго наподобие меховой горжетки.