Текст книги "Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО (СИ)"

Автор книги: Татьяна Уревич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 112 страниц)

– Разрешите пройти. У нас забронировано здесь два номера на мистера и миссис Грейнджер.

– О-о! Важна цаца! – прищёлкнул языком папаша и церемонно раскланялся. В этом нарочитом поклоне прочитывалась издёвка.

С неприятным осадком от состоявшегося полилога Гарри, Рон и Гермиона перешагнули через порог гостиницы (швейцар, разумеется, отсутствовал).

– День добрый, – приветливо поздоровался мужчина средних лет, сидевший за конторкой в прихожей. Он прихлёбывал чай из внушительного бокала. – Желаете номер? Два? Три? По счастию, у нас освободилось несколько номеров сегодня утром.

– Здравствуйте, – кивнула в ответ Гермиона. – Взгляните в регистрационный журнал. Для нас должно быть оставлено два номера: один двухместный и один одноместный.

Администратор посмотрел в глаза Гермионе и, ничего не говоря, протянул ей два ключа.

– Я помню, – коротко пояснил он. – Супружеская пара оплатила два номера до Рождества, а сами съехали ещё до Нового года.

– Это значит, что мы должны доплатить? – зашипел Рон, когда они поднимались по лестнице на второй этаж.

– Тебе же сказано: за всё заплачено, – с раздражением отрезала Гермиона.

– Но ведь он сказал „до Рождества“. А Рождество, как-никак, уже прошло, – упёрся Рон.

Гарри помалкивал. Он смутно ощущал, что в этом есть какой-то подвох, но остерегался острого язычка Гермионы.

– Ну, хоть ты ему скажи, Гарри! – в сердцах топнула она ногой. – Нельзя же быть таким идиотом! Ему 125 раз объясняли, что православное Рождество отмечают 7-го января – уже в новом году! До него ещё пять дней!

– С меня хватит! – прокряхтел Рон, поднимаясь на ноги после очередного падения. – Если я вдобавок сломаю эти чёртовы лыжи, мои родители полгода будут жить впроголодь, выплачивая их стоимость.

Он с остервенением зашвырнул лыжные палки в сугроб.

– Ну, и зачем ты это сделал? – нахмурилась Гермиона. – Починить сломанное проще, чем отыскать потерянное.

– Акцио! – Рон сделал взмах, и лыжные палки устремились к нему по воздуху.

– Де факто! – одновременно взметнули свои волшебные палочки Гарри и Гермиона – лыжные палки вновь рухнули в снег.

 – С ума сошёл?! – заскрипела зубами Гермиона. – Давно не привлекался к ответственности за злоупотребление волшебством? Забыл, где у тебя работает отец?

– Ладно, ладно, – Рон поднял обе руки кверху, соглашаясь, что не прав.

– Какого чёрта мы с тобой вообще подписались на эту поездку, будь она неладна! – заклокотал Рон в ухо Гарри.

Гарри покосился на горе-лыжника: тот стащил с себя лыжи и, прихрамывая (причём на обе ноги – поскольку лыжные ботинки, хоть и самого большого размера, а всё-таки были ему малы!), едва волочил свои длинные ноги, опираясь на вновь обретённые палки.

– Я всё слышу! – погрозила ему через плечо Гермиона.

– Гермиона, сжалилась бы ты над ним, что ли, – вступился за друга Гарри. – Видно же, что спортсмен из него никакой.

– И что мне прикажешь делать? – полюбопытствовала их суровая проводница.

– Ну-у, он давно просится к Чарли – тут ведь рукой подать, – неуверенно развивал свою мысль Гарри.

– ТЫ что скажешь? – обратилась Гермиона к Рону.

Тот лишь хлопал своими длинными рыжими ресницами, покрытыми ледяными шариками.

– Я что… – замялся он. – Но… Гермиона, ей-богу, надоели эти лыжи хуже горькой редьки!

– Как скажете, – Гермиона холодно кивнула и, высоко подняв гривастую голову, зашагала к кемпингу.

– Смотри, как вышагивает… – с восторгом прошептал Рон.

– Да… уж, – согласился Гарри.

Понятно, Гермиона обиделась. Это ведь была её идея: поехать кататься на лыжах. Она вдруг круто развернулась – парни едва не врезались в неё.

– Как говорится: хотела как лучше – получилось как всегда, – Гермиона тряхнула головой и протянула мальчишкам руки.

Те с радостью шлёпнули её по ладошкам.

– Что будем делать? Может, стоит телепортировать Чарли? – предложил Гарри.

– Не уверен, что он знает о телепортации, – засомневался Рон.

– Остаётся одно: нагрянуть внезапно. Не выгонит же он нас! – и с этими словами Гермиона лихо съехала с горы.

– Вот это да! Вот это я понимаю! Честное слово, Гарри, когда она такая, я её обожаю!

Рон бросил свои лыжные принадлежности и отправился за своей подружкой на пятой точке. К вечеру они собрали весь свой немудрёный скарб, а наутро сдали гостиничные номера. Выйдя на крыльцо, ребята окинули прощальным взором заснеженные вершины невысоких гор, пологие холмы и домики в долине, кажущиеся крошечными с высоты их кемпинга.

Рон почесал в затылке.

– Надо сказать, здесь было не так и плохо… если бы не лыжи.

Гермиона фыркнула. Рон с Гарри переглянулись – их разобрал такой смех, что они рисковали привлечь внимание жильцов тех самых домиков снизу. Прекратив смеяться, друзья взялись за руки и … на крыльце остался только дворовый пёс. А будучи не самой сообразительной собакой, барбос не слишком озаботился внезапным исчезновением целой группы людей. Во всяком случае, кость, которую он стащил накануне у соседской дворняги, интересовала его куда больше.

– И где тут драконий питомник? – забрасывая сумку за плечи, поинтересовался Гарри.

Рон осмотрелся – пейзаж совершенно городской. Совершенно очевидно, что создания, подобные Змею Горынычу, здесь содержаться не могут.

Гермиона выглядела растерянной.

– И какие будут предложения? – спросила она. – Ты что загадывал, отправляя нас сюда?

– Трансильванию, – потупился Рон.

Гермиона сначала хмыкнула, а потом глаза её округлились, и она ахнула.

– Ну же, Рон, неужели у тебя никаких ассоциаций не возникает?

Рон пошёл пятнами.

– Если ты о том, что здесь замок Дракулы, то об этом знают все. Но где его всамделешное место обитания, не знаю.

– Что значит „всамделешное“?

– То и значит. Замок – фальшивка. Это обманка для туристов. А вот где настоящий замок? – Вопрос!

– Я думаю… – Гермиона облокотилась об изящную оградку какого-то бронзового изваяния. – Думаю, что как-раз-таки недалеко от обители короля вампиров могли бы разместиться и другие твари…

– Имеешь в виду драконов?

– Кого же ещё? – Гермиона стащила зубами варежку и потёрла лоб. – Я тут кое-что читала про тайные знаки, которые существуют при въезде на территорию Дракулы. Так-так-так… Дайте вспомнить. Во-первых, это должна быть скалистая местность. Рядом никакого жилья. Дорога идёт по самому краю пропасти…

– Вот так „тайные“ знаки, – усмехнулся Рон.

Гермиона бросила на него уничтожающий взгляд.

– Не только это. Слушайте дальше. Родовой герб Дракулы похож на государственную символику Израиля… Вот, примерно так, – она присела на корточки и начертила на земле два перекрещивающихся треугольника. – Это ещё называют „семитской“ звездой… Ну, неважно. Эта наскальная метка будет сопровождать тебя всю дорогу – вплоть до ущелья, над которой в полночь появится точь-в-точь такой же символ. „И свет от него разойдётся шестью лучами, которые и укажут путь к замку чудовища, где творились самые гнусные бесчинства и ужасы“.

Гермиона понизила голос до шёпота с присвистом и схватила Рона за руку – тот её выдернул, прошептав: „Сумасшедшая“. Гермиона разулыбалась – видимо, такого эффекта она и добивалась.

– Гермиона, а ты не придумала всё это прямо сейчас? – покачал головой Гарри. – Уж больно складно у тебя получается.

– Другие варианты есть? – вызывающе спросила мисс Грейнджер.

Мальчишки пожали плечами.

– Тогда положитесь на меня, – сказала она.

Они вновь сплелись в тройчатый круг. Однако обычное ощущение не пришло. Гарри открыл глаза (почему-то на время трансгрессии он их закрывал). Гермиона всё ещё стояла зажмурившись. Рон, напротив, вытаращил свои по-кошачьи жёлто-зелёные глазищи и чуть приоткрыл рот. В общем, было довольно потешно наблюдать, как справляются с такого рода полётами другие. Но одно Гарри понял точно: ни он, ни Гермиона, ни Рон никуда не переместились. Гарри тронул за руку Гермиону и мотнул головой в сторону огороженного постамента (давая таким образом понять, что они не двинулись с места).

– Почему это случилось, как считаешь? – обратился он к Гермионе.

– Думаю, что дело во времени.

– То есть?

– То есть я представила ущелье, напоминающее арку, а над ним – Звезду, – она провела в воздухе пальцем, воспроизводя герб семьи Дракула. – Но я представила картинку такой, какой видела её в книжке… Там была нарисована ночь… НОЧЬ, понимаешь?

Гарри выпустил локоть Гермионы.

– Понимаем, – упавшим голосом отозвался он.

– Так представь теперь день, – Рон с готовностью опять схватился за Гермиону.

– Где это ты видел звёзды днём? – не без иронии поинтересовалась у него Гермиона.

– Но тогда… – и без того большие глаза Рона стали огромными и круглыми, как блюдца.

– Тогда мы прибудем на это место как раз в то самое время, когда оживают вампиры, – закончила за него Гермиона.

– Что ты там рассказывал о приятеле Малфоя… как его там… Сивом, кажется… А, Гарри? Ничего, говоришь, парнишка? – попытался пошутить Рон.

– Тебе о нём лучше расскажет Билл, – довольно жестоко напомнил ему Гарри. – Или Люпин…

– Хватит, Гарри! – оборвала его Гермиона. – Раз уж мы здесь, то…

– Может, всё же стоит бросить всё это и продолжить лыжные катания? – робко предложил Рон.

– Мы же сдали номера, забыл? – язвительно напомнила ему Гермиона.

– Вот незадача, – Рон запустил свою лапищу в огненную шевелюру. – Что ж, придётся как-нибудь поладить с этими вампирами… Ваше решение, сэр?

Рон и Гермиона воззрились на Гарри. Тот поморщился.

– Решение должно быть не моим, а совместным. Может, бросим монету?

Он с готовностью вытащил из кармана кнат, на котором величаво поворачивался один из родоначальников волшебного сообщества, 1-й министр магии Торонтус Сибелиус. Гермиона сжала пальцы Гарри в кулак.

– Не надо, Гарри… Может, это судьба… Возможно, это шанс узнать, верно ли, что вампиры вышли из-под контроля Тёмного Лорда.

– Ты имеешь в виду ту статью в „Пророке“, – догадался Гарри, – где рассказывалось, будто Волан-де-Морт обещал им существование при свете без угрозы для жизни, но что-то там не срослось… Большинство чистокровных вампиров – если мне не изменяет память – погибли. Их доверие к Тёмному Лорду было подорвано, и они вновь стали жить по законам своей общины. Обособленно.

– Да, – кивнул Рон. – И только такие отщепенцы как Сивый и ему подобные остались на стороне В…волан-де-Морта.

– Мы отправимся ТУДА. Но никаких разведывательных операций производить не станем, – твёрдо сказал Гарри. – Это и так опасное предприятие.

Они хлопнули по рукам и остаток дня провели, осматривая городок. Небольшое поселение, особо не отмеченное никакими историческими и культурными ценностями, тем не менее производило приятное впечатление. Главной заслугой в том принадлежала его жителям. На языке жестов и при помощи интернациональных слов ребятам разъяснили, где можно поесть и отдохнуть. Никто не спешил от них отделаться – напротив, горожане были милы, приветливы и доброжелательны. Да и городок в целом был таким славным, чистеньким и ухоженным – под стать его обитателям.

– Жаль всё-таки, что мы не владеем техникой полиглотизма, – вздохнула Гермиона.

Друзья сидели за столом таверны, куда зашли посмотреть вечерние новости и перекусить.

– Чего-чего? Техникой идиотизма? – поперхнулся Рон (он как-раз-таки пробовал местный минеральный напиток). – Должно быть, полезная техника: когда нужно, включать идиота.

– Что, ты тоже не знаешь, что это такое? – осуждающе посмотрела на Гарри Гермиона.

– Не буду тебе врать, Гермиона, – развёл руками Гарри, – не знаю.

– А ведь вы совсем недавно научились говорить по-русски, не предпринимая для этого ровно никаких усилий. Так? Неужели не задумывались, как к вам пришло это умение? – донимала их Гермиона.

– Да нет, отчего же, задумывались. Даже говорили на эту тему… с Джинни, – признался Гарри.

– Вот и я задумывалась. И пришла к выводу, что это довольно сложный магический ритуал, но… вполне осваиваемый! – победоносно закончила она.

– Ты что же, освоила его? – буднично спросил Рон. – Вот уж ни капли бы не удивился.

– Нет… к сожалению. Не нашла никакой литературы. Да и времени хорошенько поискать не было. Но одно знаю точно: никому не под силу выучить более десятка полярных языков.

– Это ещё что за зверь такой: „полярные“ языки? – вмешался Рон.

– Ну, подумай сам, – Гермиона постучала костяшкой согнутого пальца по лбу Рона. – Например русский, белорусский, украинский – смежные языки, а вот японский, английский и, скажем, русалочий – полярные. Понял теперь? А вот Дамблдор знал не менее 80-и языков… Ой, что-то я опять не то говорю…

Гермиона осеклась, глядя в остекленевшие при слове „Дамблдор“ глаза Гарри.

– Знаешь, когда ты вот так смотришь, у тебя глаза напоминают бутылочные стёкла, – попыталась пошутить она.

– Не-на-ви-жу! – по складам произнёс он.

– Что?! – попятилась Гермиона.

– Ненавижу, – отчётливо повторил Гарри, – Северуса Снегга. И клянусь отомстить за смерть Дамблдора.

– Ну-ка, кто тут поминает Дамблдора? – к троице подходил плотный краснолицый мужчина с рыжей вьющейся бородой.

– Вы говорите по-английски? – опешил Рон.

– Почему нет, если я британец, чёрт подери?!.. И я ни разу ещё не слышал однофамильца великого Альбуса Дамблдора, если не брать в расчёт его брата Аберфорта, конечно.

– Альбус Дамблдор был директором нашей школы, – осторожно начала Гермиона.

– Так вы хогвартцы? – вскричал незнакомец и снял свою остроконечную шляпу, обнажив объёмистую лысину. – Позвольте представиться: Михась Махульски.

– Гермиона Грейнджер, – кивнула Гермиона.

– Рональд Уизли, – протянул руку Рон.

– Гарри… – и почувствовал, как каблук Гермионы наступил ему на ногу. – Гарри… Малфой.

– Кхе-кхе! – выразительно прокомментировала Гермиона его выпад, закатывая глаза. Рон поперхнулся вторично.

Махульски внимательно посмотрел на Гарри и сказал обычное в таких случаях:

– Очень приятно.

– Если Вы урождённый Королевства, каким образом Вы оказались здесь? – завела светскую беседу Гермиона.

– Я не сказал, что я „урождённый Королевства“ – как Вы изволили выразиться, – не согласился их собеседник. – Я лишь сказал, что являюсь британцем, поскольку прожил там бóльшую часть своей жизни. Так же, как вы, я учился в Хогвартсе – отсюда и знаю Дамблдора… и ужасно скорблю о его кончине.

Махульски почтительно опустил глаза.

„Что-то в этом есть наигранное, ненастоящее“, – подумал Гарри. Видимо, это же почувствовала и Гермиона.

– Вы не ответили на вопрос, – она настойчиво направляла разговор в интересующее русло.

– Ах, да, – сладко запел новый знакомый, – разве я не сказал? Я работаю в здешнем питомнике. Ухаживаю за драконами.

– Вот так удача! Мой брат Чарльз работает там же! Мы как раз собирались навестить его… – выпалил Рон.

Он тут же пожалел о сказанном, так как Гермиона наступила ему на ногу (и совсем не так деликатно, как пятью минутами ранее).

– Ну, конечно! Чарли Уизли! Как это я сразу не сообразил! – удовлетворённо промолвил Михась.

Все немного расслабились.

– Пойду покурю на свежем воздухе. Никто не составит мне компанию? – спросил Махульски, обводя неразлучную троицу мутноватым взглядом.

– Нет, благодарим. Мы не курим, – ответила за всех Гермиона.

– Теперь я не понадоблюсь ни одной девчонке – рыжий да ещё и хромой, – заныл Рон, когда Михась Махульски вышел из таверны. – Чего топталась, как слон, на моей ноге?

– В одном ты прав: ни одной девчонке не понадобится такой тупой парень, – согласилась Гермиона. – С какой стати ты решил первому встречному выложить всю правду?

– А что такого? – возмутился Рон. – Нам же надо как-то добраться до Чарли. И желательно – минуя этих вонючих вампиров.

– Откуда ты знаешь, что он не один из них? – набросилась на него Гермиона.

– Михась сейчас вернётся, – пресёк назревающую ссору Гарри. – Давайте выработаем единый подход к решению этой проблемы. Не знаю, что предложит Махульски. Но мы должны настаивать на трансгрессии. Гермиона представит ту картину… понятно, какую. А ты, Рони, не вздумай проболтаться, что мы дороги не знаем…

– А что это нам даст-то? – недоумённо спросил Рон.

– Если Махульски тот, за кого он действительно себя выдаёт, то он проведёт нас к Чарли. Если же он один из ЭТИХ, то мы будем достаточно далеко от гнезда Дракулы, чтобы избежать ловушки.

Дверь хлопнула. Это вернулся Михась.

– Можно отправляться, если вы не против, – потирая руки, проговорил он. – Тут, буквально в паре метров, есть подходящий портал…

– Нам не нужен портал. Мы прибегнем к трансгрессии, – твёрдо сказал Гарри.

– Вот так, – Гермиона схватила Махульского за одну руку, Гарри – за другую, а Рон навалился сверху. Тот задёргался из стороны в сторону. Но было уже поздно – расцепились они уже под аркой выщербленного в скале ущелья. Над головой их сияла шестиконечная Звезда Давида.

Михась сбросил их руки с лёгкостью, свидетельствующей о нечеловеческой силе.

– Благодарите вашего грёбаного Бога за то, что застали меня врасплох, – ощерился он.

В мгновение ока у Махульски выросли клыки – так, что челюсть нависала над губой, делая похожим его рот на чемодан с двумя замками. Запрокинув голову, он рванул на себе одежду и расцарапал поросшую рыжей щетиной грудь. Из глубоких борозд, оставленных ногтями, потекла чёрная кровь. После чего вампир издал звероподобный рык, на который пришёл такой же отклик.

– Надеюсь, что это эхо, – пробормотал Рон, пятясь.

Но спины их были припёрты к скале – отступать некуда. Махульскти плотоядно сощурился и… тут же оказался под плотной сетью. Тем временем звуки так называемого „эха“ неумолимо приближались.

– Хватай их! Не мешкай! – раздался откуда-то сверху клокочущий голос.

Гарри ощутил, как чьи-то сильные руки больно сдавили его грудь и бросили на какой-то наждак… или тёрку. Потом свет померк. Очнулся он лежащим на чем-то жёстком, но, судя по ощущениям, не на том самом, на что был брошен перед потерей сознания. Над ним склонились три по-пиратски бородатые физиономии. Они выглядели диспропорционально большими по сравнению с тощими ногами и коротенькими туловищами. „Эффект дверного ‚глазка‘… – подумал Гарри. – Интересно, я уже укушен?“

– Очнулся, – констатировал один из бородачей. – Эй, Чарли, тащи своего брата – пусть убедится, что с его приятелем полный порядок.

Гарри помогли принять сидячую позу. Он увидел достаточно прозаичный скарб сельской избы: стол, два табурета и топчан. По-мужски скупой интерьер.

– Гарри, дружище! – несомненно, это был Рон с его круглыми, как плошки, глазами.

– Что произошло? – пролепетал Гарри. Губы всё ещё не слушались его.

– Клювокрыл не сдержал эмоций, – хмыкнул Рон, – поцеловал тебя – вот ты и отрубился.

Гарри ещё раз обвёл глазами присутствующих.

– Чарли? – не поверил он своим глазам, узрев ещё одного Уизли. – Но как?!

– Гермиона тебе обо всём расскажет. А мы, извини, спешим… Тут пошло всё вверх тормашками, как мы получили сообщение, – смущённо топтался на месте Чарльз Уизли. – Вечером поболтаем.

Молодые люди расступились, и на первый план выступила Гермиона. В руках она держала глубокую миску.

– Ты просто мать Тереза, – усмехнулся Рон.

– Для вас я и есть мать Тереза, – парировала она. – Садись к столу, Гарри. Поешь.

– Ага, меня, значит, не приглашают, – проворчал Рон, примостившись рядом с Гарри.

– Ну, и что всё это значит? – привыкший в своей жизни ко всякого рода передрягам, Гарри уже с аппетитом уплетал незнакомое блюдо (по виду суп, но почему-то с плавающими в нём комочками теста).

– Вообще-то, я не мать Тереза, – призналась Гермиона и, поймав ироничный взгляд Гарри, вспыхнула. – Я всего лишь ангел – хранитель. Правда, не твой, Гарри, а Рональда Уизли. Видимо, поэтому я не стала доверять ему на слово, что Чарли, видите ли, не знаком с техникой телепортации. Я всё же выслала Чарльзу коротенькую мысленную передачу. Но ответ не получила. Оттого и пребывала в неведеньи: дошло моё послание до адресата или нет? … И, как видите, дошло. Кроме того, меня заверили, что телепортация сейчас у магов – то же, что мобильный телефон у маглов. Владеет каждый. Так что мы снова выпутались.

Друзья обнялись.

Вечером, как и обещал, Чарли рассказывал последние новости.

– Хорошо, что ты прибыл со своими друзьями, Рон. Фред с Джорджем настаивали, чтобы за тобой послали. Но ты, видно, наделён шестым чувством…

– Фред и Джорж здесь? – разинул рот Рон.

– Конечно. Такое важное событие не оставит без внимания ни один уважающий себя член Ордена, – кивнул Чарльз.

– О каком таком „важном событии“ ты говоришь? – набросился на брата Рон. – Как всегда, „малышу“ – Рону никто не удосужился ничего сообщить!

– Чёрт! – прикусил язык Чарли. – Я должен был догадаться, что ты не знаешь… Знал бы – не пустился б в дорогу через ущелье… Но, как всегда, поддался обаянию близнецов! У них просто гипнотический дар, ей-богу!

– Чарли! Ты поминаешь и Бога, и чёрта – не узнаю тебя! – улыбнулся Рон.

– Многое изменилось. Многое… Ну, да ладно… – Чарли махнул рукой. – Я принял решение. И пусть меня за это лишат наследства, но я всё же тебе расскажу, Рон… и Гарри, и Гермионе, конечно, тоже… В дни рождественских каникул было решено созвать всех членов „Большой восьмёрки“. Это союз, в который входят Ирландия, Исландия, Дания… в общем, все островные государства; Соединённые Штаты и все государства, находящиеся на материках обеих Америк. А также Австралия и Новая Зеландия; Россия и страны бывшего соцлагеря Восточной Европы: Болгария, Румыния, Польша и т.д.; Африка; Азия (не только Ближняя и Средняя, но и Китай, и Япония, и Индонезия); Эльфийский и Водяной народы; Гномы. Ещё будут представители гоблинов, оборотней, кентавров, даже великанов… много кого. Любопытное, прямо скажем, зрелище. Честно говоря, я не всех и знаю… Просто книга Будогорского „Другие…“ да и только – ожившая книга монстров и чудовищ!

– Ух, ты! – возглас принадлежал Гермионе.

Все присутствующие были заворожены предстоящей встречей не меньше её.

– Слушай, а почему выбрали ЭТО место?.. Если я правильно понял, Джорж с Фредом тут – значит, сборище всех перечисленных тобою уродов состоится здесь? – спросил Рон.

– Своего рода хитрость. То, что маглы сюда не сунутся, понятно. А вот то, что вампиры разосрались Сами-Знаете-с Кем, не каждому известно… хоть „Пророк“ и намекал… Вампиров остерегаются даже „тёмные“. Поэтому здесь не увидишь Пожирателей смерти… С другой стороны, я бы не был в этом так уверен, – поколебавшись, добавил Чарли.

– Намекаешь на вороньё? Брось, Чарли! – заговорил один из друзей Чарльза. – Это всего лишь суеверие. Люди отчего-то недолюбливают ворон. Хоть и почитают ворона за мудрую птицу.

– Скажите, – осторожно подбирая слова, заговорила Гермиона. – Почему путь к замку Дракулы отмечен Звездой Давида?

– Неужели ты что-то не знаешь? – улыбнулся Чарли. – Рон говорил, ты знаешь всё.

– Исключения лишь составляют правила, – ничуть не смутившись, парировала Гермиона и села напротив брата Рона, скрестив руки.

– Ладно, – тот последовал её примеру, заняв такую же позу. – Ответ прост: Дракула – еврей.

Рон покосился на Чарльза:

– Это анекдот?

Гарри уронил лицо в ладони и захохотал. Он не смеялся так уже давно. К нему тут же присоединились Рон и Гермиона. Когда он наконец успокоился, у Рона ещё ходил ходуном кадык, а Гермиона утирала слёзы от смеха ладошкой. Смотрители драконов, напротив, выглядели удивленными.

– Что такого я сказал? – изумился Чарли. – Вы видели хотя бы одного еврея, который, бия себя в грудь, кричал гордо: „Я еврей!“? Нет! За всю свою многовековую историю они затаивались, маскировались. Не этим ли объясняется их живучесть? Общая численность этой нации исчисляется где-то чёртовой дюжиной миллионов (тоже ведь совпаденьице, а?!), но реально их больше. Наверно, раз в десять!

Ребята с любопытством наблюдали за Чарли. Сослуживцы с рассеянным видом стали расходиться по углам. Один из них (тот самый, который выступил в защиту ворон) подошёл к Гарри и шепнул:

– Чарли оседлал своего конька. Еврейский вопрос для него – больная тема.

– Эй, Том! – крикнул Чарли. – Ты, верно, решил, что я глухой?

– С чего это ты стал таким расистом? – буркнул Рон.

– Не расистом. Националистом, – поправил его старший брат. Он повернулся к Гермионе и произнёс: – Не смотри так. Поверь, у меня есть причины, чтобы ненавидеть евреев…

– Всех? – тихо спросила она.

Чарли отвернулся и ответил „мимо“ вопроса:

– Конечно, большинство из тех, кто живёт в образованном по инициативе евреев Израиле знали, кем являлся Дракула. Поэтому и взяли его фамильный герб за свою символику… Это ведь так отвечает их сущности: вживаться, приспосабливаться, а потом рвать тебе глотку…

– Бог ты мой! – всплеснул руками, появившийся „откуда ни возьмись“ Джордж.

– Какая горячность! – в ту же минуту высунулся из-за него Фред. – Браво, Чарли!

И близнецы деланно зааплодировали.

– Фред! Джордж! Как же я рад вас видеть! – Рон бросился к ним в объятия.

– Ого! Да тут и Гарри! И несравненная Гермиона! – Фред многозначительно прикрыл глаза.

– О, Гермиона! Королева сновидений… – стал было вещать Джордж, молитвенно сложив руки перед грудью, но закончить не успел – его сбил с ног покрасневший Рон. Хотя „покрасневший“ – не тот термин, чтобы передать тот ало-кумачовый окрас Роновых щёк, лба, подбородка и даже шеи.

Началась дружеская потасовка, в которой вскоре посчитали забавным поучаствовать и Гарри, и Чарли, и даже Гермиона.

Глава 15. Волшебный кворум.

У Снегга всё ещё продолжались „каникулы“, и он находился у себя в Тупике. Стоя перед зеркалом, Северус завязывал галстук. Отражение говорило ему, что он устал и не выспался. „Идиотство! Какая муха укусила Тёмного Лорда? Он, видите ли, хочет лицезреть подле себя не средневековых колдунов, а изысканных денди! – кое-как справившись с узлом, Снегг прыснул на себя одеколон и поморщился. – По-моему, эта атрибутика не спасёт общее положение вещей“. Он с огорчением потрепал себя за обвисшие щёки, провёл пальцем по набрякшим векам и потрогал глубокую складку на переносице. „Лицо отёкшее, как у старого алкаша… – без особой жалости вынес он себе приговор. – Так или иначе, а я всё ж отражаюсь в зеркале… в отличие от Сивого“. Тут же губы его сложились в презрительной усмешке. „Хорошенько я поглумился над его сородичами. Славная работёнка“. Память услужливо нарисовала картинку: Новый год (Тёмный Лорд любил приобщать свои победы к каким-нибудь праздникам или знаменательным датам). Трансильвания. Вурдалаки всего мира собрались в древнем замке Дракулы. Любопытно, что женщины показались ему достаточно изысканными, а мужчины – элегантными. Весь шарм испарился, когда Волан-де-Морт призвал их вкусить „напиток жизни“ – чудесную амброзию, составленную по рецептам Книги таинств – добытую одним из приверженцев Тёмного Лорда из гробницы египетского фараона Аменхотепа

III

. Человек, передавший Лорду книгу, уже умер к несчастью (а, может, и к счастью). А Волан-де-Морт, честолюбивый и самоуверенный, не допускал и мысли, что кто-то может лучше него справиться с той или иной задачей. Хотя в этот раз де Морт действовал в соответствии со своим профилем (совсем недавно Снегг узнал, что юный Том Реддл специализировался на зельях). Видимо, из желания уязвить Северуса, Волан-де-Морт не посвятил его в свои планы (не больно-то и хотелось). В отличие от Тёмного Лорда, который знал обо всём по чуть-чуть (и ничего толком), Снегг знал ВСЁ о предметах, его интересующих. Почуяв приторно-сладкий запах гниющего мяса (из-за плоти инфернала, которая добавлялась в варево), Северус тут же определил, что это за снадобье. Тёмный Лорд всё ещё тщетно пытался привлечь на свою сторону как можно больше сторонников. Нетрудно было догадаться, для кого это зелье предназначалось. Нельзя сказать, что Северус долго раздумывал, как испортить настой – скорее, он действовал по наитию. Дело в том, что его глаза от сумеречного света в покоях Тёмного Лорда от недосыпа и постоянного напряжения были постоянно воспалены. Он таскал с собой что-то вроде „Визина“ – с той лишь разницей, что его вариант был его собственного изготовления. „Это средство позволяет адаптироваться к тьме – жизни БЕЗ солнца. А наш многоуважаемый Лорд хочет помочь вампирам преодолеть светобоязнь… И именно в роговице вурдалаков заключена причина светонепереносимости… Посмотрим, что будет“. – И Снегг походя выплеснул флакон „Визина“ в котёл с амброзией. Воланд-де-Морт многократно увеличил исходное зелье, и толпа алчущих упырей выстроилась, дабы заполучить чудодейственный напиток. Северуса приставили к котлу с обязанностями „виночерпия“. Тут-то и обнажились истинные лица вурдалаков всех времён и народов: сливового цвета, с наползающими на подбородок клыками, с костисто-когтистыми пальцами и, конечно же, вонью – такой, что развороченный помойный контейнер недельной давности – бахчисарайские розы в сравнении с ним. Очередь норовила сбиться в кучу. И если бы не удары магического бича в руках Сивого, вампиры бы уже поливались снадобьем, а не получали его по напёрстку из рук Снегга. Вампиры и вампирихи с вампирёнышами хлынули на улицу под струи дневного света. Была такая сумятица и неразбериха, что какое-то время факт их падения с последующим таяньем игнорировался. Подобно Снегурочке, от них оставалась лишь пустая одежда. Вскоре одежды без хозяев стало так много, что о неё стали спотыкаться и путаться в ней. Первым это заметил Северус (так как подспудно ждал чего-то такого) и поспешил подставить котёл с зельем под ноги любителей кровушки. Чан с отравой тут же опрокинули, чем ликвидировали улики. Тёмный Лорд был в бешенстве от того, что так ославился. Он призвал все проклятия на голову „чернокнижника“, который доставил ему КНИГУ ТАЙН. Кстати, саму книгу отправили в огонь. Вечером того же дня Северус, помешивая угли в камине Волан-де-Морта, лишний раз убедился в том, что „рукописи не горят“. Посмеиваясь, Снегг выудил почерневший фолиант и уволок к себе в келью. Отведённая ему комнатуха в родовом замке Слизерина постепенно превращалась во владения Плюшкина. Пожалуй, из собранного им добра можно было открыть лавку старьёвщика. Слава богу, у Волан-де-Морта были свои представления о чести, кои укладывались даже в какой-то там кодекс. Следуя которому, Тёмный Лорд не беспокоил своих подданных нечаянными визитами. Он посылал за ними в случае надобности Хвоста. Правда, Сивый имел привычку нежданно-негаданно завалить в гости, чем серьёзно портил кровь. Фенрир крепко подозревал Северуса после случая в Трансильвании (а если уж совсем начистоту – то и раньше не слишком доверял ему). О разочаровании Лорда нечего было даже говорить. Он хотел укрепить свою мощь – вместо чего потерял целую армию! Разумеется, Сивый не забывал регулярно „подкручивать хвост“ Лорду по поводу причастности Снегга к этой истории… Про „хвост“ де Морта это, конечно, образно. Но Хозяин стал так близок Нагайне, что, казалось, положи его на брюхо – и отличить одно от другого будет трудно. Нельзя сказать, чтобы он отчаивался. Нет. Он хотел жить так рьяно, что согласен был существовать на бренной земле пусть даже в облике червя. А его кровотерапия тем временем продолжалась. На положительный резонанс мало кто надеялся. Но мероприятия проводились свято и с большим рвением. „Багровые реки“, одним словом. Если вернуться к тому, что Сивый постоянно лил дерьмо в уши Волан-де-Морта, своего он добился: Северус чувствовал по отношению к себе со стороны Лорда некоторое отчуждение. Но особо не волновался по этому поводу. Что делать, фавориты меняются. Его это даже устраивало: меньше общения с этой малопривлекательной личностью (Сами-Знаете-с-Кем) – больше времени в лаборатории. А лаборатория у Тёмного Лорда была ой-ёй-ёй!.. пожалуй, не хуже, чем в Хогвартсе (а может, и лучше) – ведь Хогвартс – оплот ЗАЩИТЫ от тёмных искусств, а здесь – их кузница. Что поделать? Снеггу нравились тёмные искусства… теоретически. Для того, чтобы понимать „что такое хорошо и что такое плоха“, необходимо всё в жизни попробовать… Тут Северус почувствовал, что переигрывает. Он уже доигрался раз – потерял Лили (когда та прознала о его мало популярном увлечении)… Но теперь всё не так… Боже правый, как он скучал по Юлии! Что не говори, но ему всегда была нужна женщина. Северус невесело рассмеялся, вспомнив Бэлл Джонс (одну из своих подружек). Бесшабашную и ветреную, приторговывавшую в свободное от Снегга время своим телом. Но проституция была не единственным её занятием. Основное – это постоянное ввязывание во все сомнительные предприятия, когда-либо существующие. Наземникус – вот кто был бы ей подходящей партией. Но она выбрала Северуса. Именно ОНА выбрала его. Их знакомство состоялось на одной из тех вечеринок, которые устраивал Т.Лорд, где Северус произвёл на неё „неизгладимое впечатление“ (по её словам). С тех пор она появлялась и пропадала в его жизни. Их связь продолжалась почти десять (!) лет, пока Бэлл не нашла свою смерть под перекрёстным огнём заклятий двух перепившихся волшебников. Жутко неряшливая и абсолютно бесхозяйственная, она одновременно была забавной и неглупой. Может, ночь, проведённая с ней, и не была бы уж такой серьёзной изменой… но её нет. И это вынужденное монашество сводило его с ума. Северус пристрастился к коньячку и вот результат: отёчность и утомлённый вид… Хотя в логовище Волан-де-Морта трудно выглядеть свежим и отдохнувшим.