Текст книги "Карантин"

Автор книги: Скотт Сиглер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

День седьмой

ВЕСТИ С ФРОНТА

Мучения. Нестерпимый жар. Зверская, стреляющая боль, все тело в огне, мозг тоже в огне.

Он попал в ад? Чарльз Огден явился причиной множества смертей – как среди врагов, так и среди собственных солдат, – и для преисподней он был весьма желанным гостем. Сколько погибло вражеских солдат? По его самым скромным прикидкам – свыше тысячи, причем потери противника в Сомали и Ираке были столь высоки, что их порой было трудно сосчитать.

Но точное количество не имело значения, не так ли? Никто не должен убивать. Не убий… Даже одна смерть уже служила пропуском в ад; а больше одной – и подавно…

В голове промелькнул какой-то странный образ. Что-то черное, извивающееся. Может быть, змея? Или многоножка?

В голове стало еще жарче, и терпеть было почти невозможно. Огден вдруг понял, что вскрикнул или, во всяком случае, попытался вскрикнуть, но что-то во рту заглушало любые звуки.

Перед глазами мелькнула другая картинка. Нет, не змея… Это было щупальце.

Личинка!

Они собираются убить его? Отомстить за все?

Привет…

Голос. Новые образы. Личинки. Их сотни, они суетятся, что-то строят. Что-то очень красивое… священное место.

Стало еще жарче. Огден чувствовал, что его мозг рвется на части. В одной из композиций группы AC/DC есть слова о том, что ад – не такое уж плохое место. И все же полковник знал, что ад – это такое дерьмо, куда лучше не торопиться.

Ты слышишь меня?

Голос ангела. Жар, кажется, несколько снизился. Совсем немного, но даже это уже казалось чудом.

Огден издал звук, который, скорее всего, выражал согласие, только выговорить что-либо членораздельное у него пока не было ни малейшей возможности. Во рту торчал кляп.

К его раскаленной голове прикоснулись чьи-то руки. Кляп изо рта вытащили. Глоток свежего воздуха. Какое блаженство! Но что за неприятный привкус на его распухшем, воспаленном языке?

Ты слышишь меня?

– Да, – прошептал Огден.

Неужели голос может ослабить нестерпимый жар? Значит, ему нравится этот голос.

Хорошо. Ты нам очень нужен.

Огден почувствовал, как чьи-то руки подняли его и усадили в кресло. Он осмотрелся. Рядом был капрал Коуп, он весь светился от радости. И еще вечно улыбающийся и брызгающий слюной Нянька Брэд. Место, где раньше у него был глаз, закрывал черный кружок. Был еще Дастин Клаймер. Он с усмешкой многозначительно кивал, как будто они с Огденом знали какую-то невероятную тайну. У них действительно была тайна – лучшая из всех, когда-либо известных миру…

Огден глубоко вздохнул, пытаясь совладать с переполнявшими его новыми эмоциями.

– Зачем я вам нужен?

Чтобы сделать то, ради чего ты родился и служил. Защитить невинных.

Огден кивнул. Защитить невинных. Он занимался этим всю сознательную жизнь.

Нам нужны твои люди в Детройте, сказал голос. Ты должен спешить, но будь осторожен. Тебя попытается остановить дьявол. Остановить, чтобы добраться до меня.

Огден покачал головой. Коуп и Клаймер сделали то же самое.

– Им до тебя не добраться, – сказал Чарльз. – Я не позволю.

Хорошо. Принеси оружие и приведи своих людей.

– Но… мои солдаты… они не все чувствуют себя так же, как я. Мне кажется, некоторые не поймут.

Тогда тебе нужно будет заставить их… показать им любовь. Поспеши, пожалуйста.

Голос, казалось, унесся куда-то вдаль. Он исчез, но любовь осталась. Теперь Чарльз Огден знал, что ему делать. Он взглянул на Дастина Клаймера.

– Сколько я был в отключке?

Клаймер посмотрел на наручные часы.

– Вы потеряли сознание в двадцать один тридцать пять, сэр. Сейчас четыре тридцать. Значит, приблизительно семь часов. Капралу Коупу для обращения понадобилось всего четыре часа. Возможно, потому что он моложе, сэр?

Огден знал. Он точно знал, когда откроются новые врата. Эту информацию в его мозг вогнала Челси, и теперь там тикали невидимые часы, отсчитывая минуты и секунды до блаженства. У него в распоряжении еще почти пятьдесят два часа…

– Капрал Коуп, – сказал Огден. – Отдайте приказ всем частям в казармах. Первому взводу перекрыть все входы и выходы из лагеря. Никто не должен покинуть расположение части, даже генерал-полковник. Второму взводу провести учения и нейтрализовать всех военнослужащих в Третьем и Четвертом взводах. Пусть проведут операцию ночью и привяжут всех к койкам. Передать командирам Третьего и Четвертого взводов, чтобы активно сотрудничали со своими коллегами, и объяснить, что проводится оценка возможностей подразделений оперативно ограничить свободу перемещения большого количества здоровых людей. После того, как это будет выполнено, Первому взводу вернуться в казармы и ждать дальнейших указаний.

– Есть, сэр! – сказал капрал Коуп и пересел за рацию.

Полковник повернулся к Клаймеру.

– Сколько здесь наших?

– Всего четверо, включая вас, сэр.

Огден кивнул и посмотрел на часы. Потребуется приблизительно час, чтобы нейтрализовать Третий и Четвертый взводы и показать им Божью любовь. Если учесть период «созревания» – это еще четыре-семь часов, – то в его полном распоряжении будут первые шестьдесят солдат, обращенных сразу после полудня.

Солдаты из батальона внутреннего реагирования полностью контролировали аэропорт, они дежурили на всех въездах и выездах из этого стратегически важнейшего пункта. В Гэйлорде все еще проводилась эвакуация населения. Единственная проблема, с которой он мог там столкнуться, исходила от полиции, работников спасательных служб и средств массовой информации. Репортеры с камерами и фотовспышками наверняка уже дежурили за пределами контрольно-пропускных пунктов. Ему придется вывести своих людей ночью, используя те же проселочные дороги, которые они охраняли со вчерашнего дня.

– Капрал Коуп!

– Полковник?

– Давайте распланируем маршруты, – сказал Огден. – В 23:00 я забираю Третий и Четвертый взводы в Детройт. Клаймер, назначаю вас ответственным за обращение солдат Первого и Второго взводов. Завтра они должны быть готовы по моему приказу выступить в Детройт.

– Есть, сэр, – сказал Клаймер.

– А какие будут распоряжения по поводу роты «Виски»? – спросил Коуп.

Там еще 120 бойцов. Большая помеха его планам. Он мог бы тоже заняться их обращением, но это займет больше времени. И, кроме того, рискованно. Лучше всего было бы просто избежать их. Оставить в аэропорту Гэйлорда даже после того, как весь личный состав роты «Икс» будет переброшен в Детройт. Это позволит пустить пыль в глаза Мюррею и отвлечь внимание полиции Гэйлорда. Ненадолго, конечно, но теперь на счету каждый час…

– Передайте капитану Лоджу, что рота «Виски» должна немедленно укомплектовать личным составом контрольно-пропускные пункты и наладить активное сотрудничество с правоохранительными органами, – сказал Огден. – Рота «Виски» не должна вступать в контакт ни с кем из военнослужащих роты «Икс». Сообщите капитану Лоджу о проводимых тренировках по массовому задержанию, а также о том, что мне нужно проверить возможности роты «Виски» к проведению самостоятельных операций. Все должно получиться. Пройдет около суток, может быть, больше, прежде чем кто-нибудь заметит мое отсутствие.

– Слушаюсь, сэр.

– Коуп, вам придется остаться здесь с Клаймером, – сказал Огден. – Всем известен ваш голос. Все знают, что вы передаете мои приказы. Кто может отправиться со мной и действовать в качестве связного?

– Наиболее квалифицированным был бы капрал Кинни Джонсон, сэр, – ответил Коуп. – Но, честно говоря, он не слишком смышленый парень.

– Ему придется поумнеть, – сказал Огден. – Сделайте так, чтобы он оказался в следующей партии новообращенных. А теперь к делу!

Огден наклонился над картой Мичигана. В последующие сорок шесть часов он сможет набрать довольно много защитников, но их количество все равно бледнеет по сравнению с противостоящими силами.

Несмотря на столь неравные силы, он должен отыскать способ одержать победу. Для этого нужно разработать стратегию. Великую стратегию.

Такую, которая навеки занесет его имя в учебники по истории и военному искусству.

ПАПА ТАКОЙ ГЛУПЫЙ!

Здание было просто идеальным.

Ржавые металлические балки составляли каркас остроконечной крыши. В потолке зияли дырки. Через них Челси могла видеть небольшие пятна утреннего неба, крошечные звезды, мерцающие тусклым светом. Она видела небеса…

Это было длинное здание – судя по ее часикам с Микки Маусом, требовалось тридцать секунд, чтобы добежать по засыпанному мусором полу от одного края до другого. Вторая и третья террасы выходили на просторный центральный дворик. На стенах было много надписей, в основном весьма неприличного содержания. Если еще кто-нибудь попробует написать здесь ругательства, то Челси заставит господина Дженкинса наказать его.

В задней части зданий они отыскали вход. Марк объяснил, что это погрузочная платформа. Немного выше располагалась наполовину приподнятая подъемная металлическая дверь. Господин Дженкинс сказал, что она действует, как рулон с бумажными полотенцами. Теперь эта дверь заржавела и не работала. Вход преграждал большой кусок фанеры, исписанный граффити. Марк направил в него свой «Виннебаго», и вся фанерная стенка обрушилась, словно подъемный мост в сказках про принцесс. Затем он, папа, старик Сэм Коллинз и господин Корвес снова заделали вход кусками фанеры.

Теперь «Виннебаго» был надежно укрыт от посторонних глаз. Это было весьма кстати, потому что Челси почувствовала, что куколки уже готовы выйти наружу и играть.

Челси заставила господина Дженкинса посадить всех кукольных пап перед автомобилем. Лучи восходящего солнца уже проникли в здание через дырки в крыше, но она все равно приказала зажечь фары, чтобы лучше все видеть. Для надежности Марк их всех связал.

Он связал папу, господина Лафринера, господина Гейнса, старика Сэма Коллинза и Дэнни Корвеса.

Мама взяла один из ножей господина Дженкинса и с его помощью сняла с каждого одежду.

Связанные слегка вздрагивали. Внутрь здания надуло немного снега, белые хлопья оседали на груды досок и битого кирпича. Время от времени через трещины и забитые досками окна прорывался ветер, поднимая снежинки, которые кружились и снова медленно опускались вниз.

Затем кукольные папы подняли крик. Как же это противно! Челси велела маме заткнуть им рты кусками одежды. Это помогло немного их утихомирить.

Челси уселась и принялась ждать.

Они были крепко связаны, но все еще дергались и визжали. Все, кроме папы. Он смотрел на Челси. Его глаза казались очень грустными. Папа пытался что-то сказать. Он не кричал, как другие, несмотря на то, что куколки на его руке уже начали подпрыгивать.

Девочка встала и подошла к нему. Она вытащила кусок футболки изо рта мужчины.

– Челси, милая, – пробормотал папа. Понять его было тяжело, потому что он никак не мог отдышаться. – Девочка моя, пожалуйста… останови их.

Челси засмеялась.

– О, папа! Какой ты смешной.

– Нет, милая, я… не шучу.

Треугольники запрыгали сильнее, и на дальней стене задвигались причудливые тени. Лицо мужчины скривилось. Он заскрипел зубами.

– Скоро все закончится, папа.

Его глаза снова открылись и быстро заморгали. Он запыхтел так, как будто только что участвовал в длинном забеге.

– Челси… У тебя же есть власть над этими тварями. Ты можешь заставить их все прекратить… Заставь их… заткнуться.

Наконец, освободилась одна из личинок старика Сэма Коллинса. Она прыгнула вверх, описав дугу. Как здорово!

Приглушенные вопли стали громче.

– Челси! – кричал папа. – Я… не дурачусь. Останови их, иначе попадешь в беду.

Из его глаз сочились слезы. Нос был весь в соплях. Он задергался. Треугольники на его руке вот-вот собирались вылупиться.

– Папа, сам Бог желает, чтобы они вышли. Зачем мне их останавливать?

– Затем, что я умру, маленькая сучка! – Папа тяжело дышал. Его глаза то открывались, то закрывались. – Пожалуйста, Челси! О боже, как больно! Они кричат у меня в голове! Пожалуйста, останови их!

Одна из личинок папы, наконец, вышла на свободу. Он громко закричал. Наверное, просто не понимал, что это такое. Ведь очень скоро он окажется на небесах. Всякий, кто действительно верил, что окажется на небесах, должен быть просто счастлив умереть. Ведь чем дольше они жили, тем больше у них возможностей совершить какой-нибудь грех и потом оказаться в аду. Челси не понимала, почему люди молились Богу, чтобы остаться в живых. В этом не было никакого смысла.

Он с трудом вдохнул и хотел снова крикнуть, но девочке это надоело, и она опять запихнула ему в рот футболку.

– Я люблю тебя, папочка, – сказала она. – Передай Иисусу от меня привет.

Несколько секунд спустя папины крики прекратились.

Челси обошла вокруг, собрала маленьких личинок и запустила в машину. Она хотела убедиться, что им теперь тепло и ничто не угрожает.

КУКОЛЬНАЯ МАМА

Бернадетт кричала так, что изо рта то и дело вылетали капли крови. Толстые стенки капсулы приглушали вопли, но по настоянию Маргарет микрофоны комнаты передавали звуки без искажений.

Раз они обрекли Бернадетт Смит на смерть, Маргарет сделала все, чтобы никто не забывал об этом до последней секунды.

Здесь были Дью, Кларенс и Дэниел Чэпмен – с камерой высокого разрешения. Две камеры, встроенные в капсулу, тоже фиксировали весь процесс, но Дэн захватил еще одну на тот случай, если им понадобится отснять что-то особенное. Дью просила, чтобы Перри тоже пришел, но тот отказался.

Всего час назад Доуси рассказал Маргарет, что произойдет. Она не удивилась, что он не захотел участвовать.

– Итак, девять тридцать семь утра, – сказала Монтойя. – Треугольники начинают двигаться.

Она с ужасом наблюдала, как треугольники – теперь это уже были пирамидки с дюйм высотой – начали скакать вверх-вниз под кожей Бернадетт.

– Господи Иисусе, – проговорил Дью.

– Смотри и не вздумай отвернуться, – прошептала Маргарет.

Вопли Бернадетт стали громче.

Треугольники подскакивали все выше, растягивая кожу и разрывая ее. В местах разрывов брызнули маленькие кровяные фонтанчики.

– Пожалуйста, помогите! Остановите их! Пусть они перестанут кричать у меня в голове!

– Доктор Чэпмен, – попросила Монтойя, – положите камеру и введите ей успокоительное.

– Не делайте этого, Чэпмен, – вмешался Дью. – Мы можем навредить треугольникам.

Маргарет повернулась и впилась взглядом в Филлипса. Она уже измучилась настолько, что искала любой предлог, чтобы отвести взгляд от Бернадетт, и сейчас такой случай представился.

– Дью, какой же ты ублюдок! Неужели ты не видишь, как мы истязаем эту женщину!

– Я не собираюсь рисковать. Твои микстуры могут погубить личинки, – ответил агент. – Успокойся. Скоро все закончится.

Произнося это, он немигающим взглядом смотрел на умирающую в капсуле женщину.

– Девять сорок одна утра, – сказал Дэн. – Пациентка в коме.

От этих слов Монтойя дернулась и бросила взгляд на капсулу, потом машинально подошла еще ближе, прежде чем вспомнила, что ей запрещено спасать пациентку.

Но Маргарет, по крайней мере, могла хоть как-то унять ее боль.

Все, кто находился в трейлере, были облачены в биозащитные костюмы – герметизированные, воздухонепроницаемые. Маргарет метнулась к дверце капсулы и начала лихорадочно нажимать на кнопки.

Сначала значок «#», затем «5», затем «4», потом «5», потом…

Сильные руки захватили ее за запястья и оттолкнули в сторону.

Это были руки Кларенса.

– Маргарет, прекрати!

Она пыталась сопротивляться, но силы были неравны.

– Отпусти же меня, чудовище!

Как она могла так в нем ошибаться?!

Дью наклонился к сенсорному экрану, затем растерянно посмотрел на Дэна.

– Что она такое делала?

Доктор отвернулся.

– Дэн, – сказал Филлипс. – Ответь мне сейчас же!

– Пыталась провести экстренную деконтаминацию, – объяснил Дэн. – Если бы она нажала еще одну кнопку, через все форсунки в трейлерах полился бы реагент. Он убил бы все живое, – кроме тех, конечно, кто в данный момент в биозащитных костюмах. Значит, погубил бы и пациентку в капсуле…

Дью повернулся к Маргарет.

– И ты еще будешь выносить мне мозг по поводу бесчеловечного убийства? Как-то не вяжется, милая. Отто, никуда не пускай ее. Нам нужно закончить то, что начали.

Агент вновь подошел к стеклянной капсуле, где разворачивалось страшное шоу. Маргарет сделала то же самое. Смотреть туда не хотелось, но у нее просто не было выбора.

Треугольники подпрыгивали уже почти на целый фут, сдерживаемые лишь собственными хвостами и натянутой до предела кожей Бернадетт. Особенно активно вел себя тот, который вырос на груди: он метался как сумасшедший.

Но первым все-таки вырвался треугольник на бедре. Он выскочил, пролетел через всю капсулу и стукнулся о стеклянную стенку. Размером всего с дюйм, не больше, эта маленькая тварь корчилась на полу, шевеля черными щупальцами в лужице из человеческой крови и фиолетовой слизи.

Затем настала очередь треугольника на руке. Вылупившаяся оттуда личинка разорвала артерию, забрызгав кровью одну из стенок капсулы. Монитор сердечных сокращений стал выдавать неритмичные, постоянно меняющиеся сигналы.

Треугольник, выросший на груди, наконец, порвал свои мясистые оковы, выстрелив вверх вместе с целым фонтанчиком крови, которая окрасила красным цветом потолок капсулы.

Монтойя услышала монотонный гул аппарата ЭКГ, сигнализирующий об отсутствии признаков сердцебиения у пациентки.

– Отключи эту бандуру, – сказал Дью.

Дэн опустил камеру и нажал на кнопку. Монотонный гул прекратился, и наступила тишина.

Опершись руками о стенку капсулы, Маргарет наклонилась. Капли крови стекали вниз, собираясь на полу в маленькие лужицы. На стенках капсулы оставались красные полосы, оставлявшие минимум обзора.

Три личинки пытались встать на свои слабые ножки-щупальца. Им удалось проковылять несколько шагов, издавая странные звуки, похожие на щелчки. Их движения замедлились. Черные, вертикальные глаза мерцали все реже, потом сделались какими-то сонными, вялыми и вовсе закрылись. А маленькие твари тоже перестали шевелиться.

Маргарет устало прижала шлем к стеклу. Затем взглянула на хронометр на дальней стенке.

– Время смерти – девять сорок четыре утра, – слабо проговорила она. – Надеюсь, Дью, все это стоило того. Действительно надеюсь…

Филлипс все еще никак не мог опомниться. Встрепенувшись, он еще раз пристально посмотрел внутрь капсулы и тяжело вздохнул.

– Нет, Маргарет, не стоило. Совсем не стоило.

ВСЕ ВЗОРЫ ПРИКОВАНЫ К ПРИЗУ

Теперь это был лишь вопрос времени.

Орбитал давно отследил все человеческие спутники, способные его обнаружить. Он также нашел несколько наземных обсерваторий, имевших возможность его засечь. Всего Орбитал отследил одиннадцать устройств, способных засечь его, если бы только они были ориентированы в нужном направлении.

Пять из них уже были направлены в его сторону.

Первое устройство не вызвало большого беспокойства, поскольку могло повернуться в его направлении по простой случайности. Наличие второго означало, что это уже не простое совпадение и, видимо, его все-таки засекли. Еще до окончания дня Орбитал увидел, как в его сторону уверенно повернулись третье, четвертое и затем пятое устройства.

Не осталось никаких сомнений: людям все известно.

Теперь начало атаки было лишь вопросом времени. Согласно вероятностным таблицам, этот шанс оценивался в 100 процентов. Те же вероятностные таблицы предсказывали на 74 процента, что Орбитал будет уничтожен во время первой же атаки.

Особой защиты у него не было, зато он был маленьким, почти незаметным и сверхнадежным. Но он не был предназначен для сражения и не мог бороться против всего мира.

Подготовку Челси Орбитал провел самым тщательным образом. По-видимому, завершать строительство врат придется уже ей. Велики ли шансы на успех? Это нельзя вычислить: у Орбитала попросту не было необходимых данных.

Объект обработал таблицы и добрался до заключительного пункта на своем обширном дереве решений. Если планета сможет оказать сопротивление колонизации, обнаружит и атакует Орбитал, значит, ее следует квалифицировать как долгосрочную угрозу.

Угрозу, которая должна была быть непременно устранена.

Он приступил к модификации своего последнего зонда.

КУ-КУ, МЫ ТЕБЯ ВИДИМ!

Гутьеррес вошел в малый Оперативный штаб, словно опытный участник боев без правил: агрессивный и возбужденный до крайности. Следом за ним в помещение зашли Том Маскилл и Ванесса Колберн. Их лица выражали крайнюю озабоченность и решимость.

Ах, подумал Мюррей. Молодые, энергичные…

Гутьеррес, Маскилл и Колберн уселись в свои кресла. В Оперативном штабе их уже дожидались Дональд Мартин и члены Объединенного комитета начальников штабов.

Снова аншлаг, подумал Мюррей.

Лонгуорт обрадовался, что Ванесса тоже здесь: ему хотелось, чтобы она это увидела.

– Ну, хорошо, Мюррей, – начал Гутьеррес, – я только что досрочно завершил встречу с российским послом по поводу кризиса в Финляндии. И все ради того, чтобы услышать ваши срочные новости. Итак?

– Господин президент, – сказал Мюррей, – Полностью оправдалась погодная теория Маргарет Монтойи. Мы считаем, что засекли источник инфекции.

Лонгуорт вывел на большом мониторе подробную карту Среднего Запада.

– Вот местоположение первой конструкции, – сказал он. В местечке Ваджамега, штат Мичиган, зажглась красная точка. – Синие точки обозначают приблизительные местоположения носителей за семь дней до того, как мы атаковали первую конструкцию, а зеленые линии указывают направление ветра.

Гутьеррес внимательно изучил карту, затем коротко кивнул.

– А вот аналогичная информация для организмов носителей из Мейзера, Южного Блумингвилла, Глиддена и Гэйлорда, штат Мичиган. – Произнося название каждого городка, Мюррей добавлял на карту желтую точку. – При этом мы получили вполне достаточно сведений, чтобы провести триангуляцию и определить конкретную зону поиска.

Мюррей нажал еще несколько клавиш. Масштаб карты увеличился, и теперь на ней были видны юго-западная часть Мичигана, северо-запад Огайо и северо-восток Индианы.

– Все равно огромный район, – заметил Гутьеррес.

– Совершенно верно, сэр, – сказал Мюррей. – Но это помогло конкретизировать область поисков. Нашим компьютерам, занимающимся обработкой изображений, потребовалось трое суток, чтобы выявить визуальные аномалии, но в результате мы обнаружили это.

Мюррей снова щелкнул клавишей. Карта с экрана исчезла, вместо нее появилась зернистая фотография предмета, похожего на полупрозрачный камешек в форме слезы, заостренной с обоих концов.

Встрепенулись и заерзали все присутствующие, в том числе и Ванесса Колберн. Мюррей чувствовал себя, словно дирижер оркестра, который готовился сыграть самую эмоциональную часть симфонии. В помещении ощущалось волнение и какое-то облегчение. Наконец-то перед глазами была четкая цель, а время, когда они палили из пушки по воробьям, прошло.

– Что за… – пробормотал Гутьеррес.

– НАСА убеждено, что это объект искусственного происхождения, – пояснил Мюррей. – К тому же очень маленький, не больше пивного бочонка.

– А почему мы его раньше не могли засечь?

– Здесь много непонятного, сэр, – ответил Мюррей. – Объект неподвижен, он висит примерно в сорока милях над Саут-Бендом, штат Индиана. Он каким-то образом искривляет свет, что делает его, по большому счету, невидимым. Но аналитики смогли определить визуальные колебания. Им пришлось написать программу, объединившую изображения из пяти различных источников, а затем создать эту компьютерную модель.

– То есть вы хотите сказать, что эта картинка – не настоящая?

– Не совсем, сэр, – ответил Мюррей. – Мне объяснили на простом примере. Предположим, вы уронили в бассейн контактную линзу. Она не совсем невидима, но если вы не знаете о том, что там лежит контактная линза, то никогда ее не увидите. Если же я попрошу вас посмотреть в конкретный угол, при этом забыть об остальной части бассейна, и поискать там то, что почти не выделяется на общем фоне, и при этом у вас будет куча помощников, то, в конечном счете, рано или поздно, вы все-таки сможете заметить линзу и выяснить, что это такое. НАСА пока не знает, каким образом объект может висеть там неподвижно. Он никуда не дрейфует. Для поддержания такой стабильности нужна уйма энергии, но там нет ничего: ни волн, ни лучей, ни вообще каких-либо признаков энергетических выбросов. Такое вроде бы невозможно.

– Как так?

– Невозможно, и все. Противоречит всем законам физики, – объяснил Мюррей. – Там все стабильно.

Гутьеррес с интересом уставился на размытую слезинку на экране.

– Может быть, объект не один и где-нибудь есть другие?

– Теперь, когда точно известно, на какие аномалии следует обращать внимание, специалисты проводят глобальные поиски. Но, по-видимому, этот объект единственный в своем роде.

– Но почему именно мы? – воскликнул президент. – Почему не Россия? Или тот же Китай? Что по этому поводу говорят в НАСА?

– Они считают, что нам просто не повезло, господин президент. Если это действительно дело рук пришельцев, то, скорее всего, объект завис над первым подвернувшимся материком. Мы, может быть, никогда об этом и не узнаем, если только вы не захотите с ним пообщаться.

– Пообщаться? – удивился Гутьеррес. – С ним уже и так установлена связь. И его послание к нам весьма четкое и недвусмысленное. Очевидно ведь! Нет… я даже не попытаюсь налаживать с этим объектом какие-либо контакты. Пусть его разнесут ко всем чертям!

– Честно говоря, мы так и думали, сэр, – одобрительно кивнул Мюррей. – Генерал Монро? Вам слово.

Лонгуорт уселся на свое место, а командующий ВВС встал, чтобы обсудить с присутствующими план атаки. Покосившись, Мюррей понял, что Ванесса наблюдает за ним, а не за большим экраном на стене. На ее лице было обычное холодное выражение, но Мюррей уже научился его понимать. Даже в самых кошмарных снах она представить себе не могла, какое шоу он для нее приготовил. Неужели она никак не выдаст свою зависть?

Повернувшись к экрану, он стал вместе со всеми изучать план атаки, подготовленный генералом Монро.

ГЕНЕРАЛ ЧАРЛИ ОГДЕН

Не было никакого смысла считать себя полковником. Как главный военачальник Челси, он теперь стал настоящим генералом. Он мог бы повысить капрала Коупа в звании, но к чему эти заботы? Сама фраза «капрал Коуп» его вполне устраивала. Как устраивал и верный помощник, следующий за ним по пятам и готовый выполнить любое распоряжение.

– Какие новости из роты «Виски», капрал?

– Капитан Лодж сообщает об отсутствии транспорта на всех контрольно-пропускных пунктах, – отрапортовал Коуп. – Он подозревает, что ваш приказ о проверке боеготовности – один из способов разместить личный состав роты «Иск» в теплых палатках, в то время как его люди останутся мерзнуть в сырости и холоде. Также позвонил сержант-майор Нильсон. Он хотел, чтобы я потихоньку сообщил, не запланировали ли вы какую-нибудь операцию и если да, то не может ли он тоже принять участие.

– И что вы ему ответили?

– Я сказал ему, что это просто нудная тренировка, не более, сэр, – ответил Коуп. – И еще я взял на себя смелость сказать ему вот что. Если он еще будет продолжать шпионить ради дополнительной информации, то вы с первой же оказией отошлете его обратно в Форт-Брэгг.

Огден улыбнулся. Коуп проявлял инициативу, а Огдену был нужен рядом именно такой человек. Лучше смышленый капрал, чем глупый лейтенант.

– Соберите мои вещи, капрал. Сегодня вечером я уезжаю.

Коуп ушел паковать его одежду и вещи.

Генерал Чарли Огден не мог сидеть сложа руки и дожидаться сумерек. Он не мог больше ждать. Нужно было немедленно ехать в Детройт и встретиться с Челси. Сейчас было только 14:30, а он не мог заставить солнце двигаться быстрее. В любом случае Огден нуждался во времени, чтобы все тщательно спланировать.

У него оставалось сорок шесть часов.

Если врата откроются и их никто не обнаружит, то все пройдет как нельзя лучше. Однако правильнее все-таки исходить из предположения, что они будут обнаружены.

Первичная угроза исходила от батальона быстрого реагирования 82-й воздушно-десантной дивизии. Шестьсот солдат были готовы через восемь часов приземлиться с парашютами в любой горячей точке планеты. У него было в лучшем случае 120 человек. И независимо от того, какую стратегию он выберет, долго продержаться при таком соотношении сил он просто не сможет.

Это означало только одно: любое сражение должно закончиться до того, как сможет полностью развернуться батальон быстрого реагирования. То есть менее чем за восемь часов.

А в этом восьмичасовом «окне» находились еще и две роты, ожидающие в Форт-Брэгге. Двести сорок человек, которыми он сам и командовал. Если привести эти силы в боевую готовность, то они смогут высадиться и развернуться в Детройте уже через два часа. Как полностью выключить их из игры?

И здесь еще не учитывались силы, уже имевшиеся в этом районе: полиция Детройта, копы из ближайших пригородов, группы специального реагирования и полиция штата Мичиган. Они были не так хорошо вооружены, как кадровые военные, и не так хорошо обучены, но куча стволов – это все-таки куча стволов. Нужно отыскать способ связать их по рукам и ногам.

В случае конфликта у Огдена не будет никакой воздушной поддержки. Его людям придется иметь дело с «Апачами», «Скопами», истребителями F-15 и, по-видимому, даже с эскадрильей штурмовиков A-10 «Тандерболт». Их база всего в тридцати минутах лета к северу от Детройта.

Сценарий был таков. Не высовывать нос, вести себя тихо, избегать открытого боя. Если же боя не избежать, то нужно тщательно выбрать поле битвы, задержать переброску войск из Форт-Брэгга, помешать детройтской полиции, скрыть врата от ударов с воздуха, а в момент схода ангелов держать их широко открытыми. Все это нужно успеть за вышеупомянутые восемь часов.

Да, генеральские звезды даются нелегко.

– Капрал Коуп, – сказал Огден, – когда закончите паковать мои вещи, свяжитесь с командирами рот в Форт-Брэгге. Я хочу немедленно начать переброску войск. «Истребители» славно потрудились. Теперь пора произвести смену частей.

ВЫЛАЗКА В «МАКДОНАЛДС»

Как много куколок! Челси сидела в задней части «Виннебаго», а по ее телу ползали личинки и щекотались черными щупальцами. Их прикосновения были похожи на поцелуйчики. Поцелуйчики с головы до ног. Они гуляли по ней, прыгали вокруг, цеплялись за занавески или отходили покушать. Господин Дженкинс нарезал куски кукольных пап в пластиковый тазик, чтобы не запачкать ковровое покрытие в машине. Но щупальца треугольников все равно оставляли на нем кровяные пятна.

Челси осторожно встала, чтобы не испугать куколки, и подошла к небольшому встроенному холодильнику. Наверху стоял портативный телевизор с крошечным черно-белым экраном. Сейчас как раз передавали новости. До этого она посмотрела несколько мультфильмов, но они ее больше не интересовали. Взрослые смотрели новости, и Челси с удивлением обнаружила, что ей это тоже нравится.